Гэррет Фаулер, остров Финниган, осень 192.. года
Приложение 3.
Письмо, обнаруженное во вскрытом и заново плохо запечатанном конверте, написанное от руки другим почерком, нежели предыдущие два.
Это мой последний оставшийся способ связи – мой единственный шанс выжить. Если вы читаете это письмо, пожалуйста, сразу же сообщите в полицию – может быть, вам удастся меня спасти. Я тайком пробрался в деревню, вскрыл почтовый ящик и распечатал одно из писем этого психа. Его письмо я выкинул, вместо него запечатаю вот это. Меня зовут Хэмфри Флетчер, я рабочий маяка острова Финниган. Последний месяц я прячусь в пещере на дальней оконечности острова.
Вкратце суть дела: нас было три человека, обслуживающих маяк. Последние полгода мы были единственные люди на острове. Через несколько месяцев вахты мы со Стивеном стали замечать странности в поведении третьего – Гэррета. Со временем он стал совсем невменяем, разбил радиостанцию, оставив нас без связи, стал агрессивным и неуправляемым. Во время одной из ссор он схватил молоток и несколько раз ударил Стивена по голове. По-моему, он убил его. Точно я не знаю, потому что страшно испугался и убежал. Всё это время я боялся вернуться и прятался, мне удавалось несколько раз подбираться незаметно к маяку и воровать еду и одежду (утащил куртку и только потом заметил, что она вся в крови, но мне пришлось побороть брезгливость, так как очень холодно). Жрать почти нечего: добыл раненого бекаса (или как эта птица называется). Изжарил (хорошо, хоть спичек немного осталось) и съел. Кто-то (догадываюсь – кто) прострелил ему крыло. Дробина чуть не сломала зуб. Заканчиваю письмо, потому что на бумаге больше нет места.
P.S. К самому пакетботу выбегать боюсь, так как этот маньяк точно там будет. Конверт оставлю надорванным, чтобы привлечь внимание. Помогите мне, пожалуйста!
Приложение 4.
Предварительный отчет о доследовании дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Фрагмент.
…Наибольшее изумление вызывают явные временные нестыковки в дневнике, начинающиеся с первой страницы.
Каким образом Гэррет мог читать «Улисс» в отдельном томе, если первая публикация романа (французское издание) состоялась только через 2 года после исчезновения хранителей маяка? Улиссом называли Одиссея, но маловероятно, что подозреваемый таким образом называл «Одиссею» Гомера. Книга «Улисс» в библиотеке маяка отсутствует, хотя запись о ее поступлении вместе с остальными новинками зафиксирована в журнале, но лишь через 20(!) лет после описываемых событий (британское издание из-за проблем с цензурой запоздало почти на два десятилетия).
Следующая странность: о какой радиостанции идет речь? В период вахты исчезнувших хранителей никакого радиопередатчика или иного средства связи на маяке не было. Об их пропаже узнали, лишь когда маяк погас и с большой земли пришла шхуна с проверкой. Радиотелеграф, который установили через полгода как раз, чтобы избежать подобных случаев, действительно был случайно поврежден в первый год своей работы, причем так серьезно, что был впоследствии заменен. Но к данному делу этот факт не может иметь никакого отношения. Странно также то, что не только Гэррет, но и Хэмфри в своем отчаянном письме упоминает о несуществующей радиостанции.
Самое удивительное: Гэррет уверен, что он на маяке один, хотя впоследствии с высоты башни кого-то видит. Хэмфри пишет, что их было трое. Но по регламенту на маяках такого типа вахту несут четыре человека: две смены по двое, из соображений безопасности. И на Финнигане также находилось четыре человека. Но Джеймс (единственный, чей труп впоследствии был обнаружен и идентифицирован) упоминается только в апокрифическом письме из газеты «London Times», доверия к которому нет и поныне.
Приложение 5.
Письмо, опубликованное в газете «London Times» за подписью Стивена Фланнагана, и вызвавшее массу споров о его аутентичности. Родственники Стивена убеждены в его подлинности, и утверждают, что получили письмо через 4(!) года после загадочных событий на маяке.
Здравствуйте, дорогие Эмма и Мэт. Надеюсь, в Англии всё хорошо. Здесь, на островах, всё у нас не столь упорядочено. Не знаю, дойдет ли письмо, вообще многого не понимаю в последнее время. Есть лишь несколько догадок.
Догадка первая. Перед нами, оставшимися хранителями, стоит определенная задача: необходимо вспомнить то, что наша память услужливо от нас же прячет. И это что-то очень неприятное.
Догадка вторая. Любая додуманная до предела мысль приводит к пониманию смысла жизни и ведет к исчезновению сознания из этой реальности. Но домыслить до конца невозможно, так как сознания меняются, чередуются в уме как расчет батареи на войне. И каждое новое сознание начинает новую мысль, забывая предыдущую. Необходимо удерживать внимание на каждой мысли до упора, и она рано или поздно выйдет на вселенский уровень. Тогда действующее сознание исчезнет, поняв себя, и придет следующее, которое также должно лопнуть, как очередной мыльный пузырь, сделанный из раствора с недостатком глицерина. Когда они все проскочат (а число их невелико и ограничено) и пропадут – всё закончится.
Догадка третья: нет ни ада, ни рая, есть лишь работа над ошибками. Было очень трудно вспомнить Джеймса и все те издевательства, что мы над ним учинили. Не могу углубляться в детали – до того стыдно. Видимо, ружье, от которого я не мог избавиться, что бы с ним ни делал (выбрасывал его в море, закапывал в песок, но при пробуждении снова обнаруживал его в своих сжатых пальцах; так что теперь по праву могу называться снайпером), помогло мне разобраться с прошлым. Что до моих напарников – по-видимому, каждый должен пройти этот путь в одиночку.