– Как ты себя чувствуешь, Тимур?
– Знаешь, Кристина, – я впервые перешел на ты, – голова какая-то мутная, как будто пьяный.
– Не волнуйся, это от чая скорее всего. Амон его крепко заварил, ну вот с непривычки немного и пьянит. Через полчаса всё пройдет. Я предлагаю тебе, Тимур, пройти 10 моих сеансов и уверяю, что у тебя все наладится.
– Спасибо, Кристина, сколько за это удовольствие я должен заплатить?
– Смотрите, Тимур, как у меня обстоят дела такого характера. Консультациями и лечением я в последнее время занимаюсь очень редко. Для тебя сделала исключение, – улыбнулась она мне. – Я активно занимаюсь благотворительностью, и мной создан, конечно, вместе с друзьями благотворительный фонд «Солнечный круг». Наш фонд активно помогает детским домам, интернатам. – Поэтому она протянула мне карточку. – Здесь все реквизиты нашей организации. Одно сегодняшнее занятие стоит десять тысяч рублей, но десять сеансов вам обойдутся в семьдесят тысяч рублей. Хотите, по частям после каждого сеанса, хотите, сразу всю сумму перечислите. Деньги пойдут на благотворительность детям, так что своим лечением вы еще и детишкам помогаете, – рассмеялась Кристина.
Она снова нажала на красную кнопку, сразу вошёл Амон, как будто он стоял за дверью и подслушивал.
– Амон, проводи нашего друга. Я жду тебя завтра, Тимур, в это же время.
– Хорошо, спасибо, – оторвавшись от дивана, сказал я. – До завтра.
Пока мы шли по коридорам, я быстренько набрал номер телефона Манэ, он сразу ответил.
– Я жду тебя у ворот… Как так, ты что, все это время здесь был?
– Да, как только я выехал, вызов мне отменили, так что я вернулся, зачем зря жечь бензин. Думал, здесь подожду, ты ведь собирался обратно. А я, как понимаю, ты зашел сюда надолго.
– Ладно, я уже выхожу, сейчас увидимся, – сказал я и отключил телефон.
Амон шел впереди, повернувшись в пол оборота, на ходу бросил:
– Шустрый таксист, сообразительный.
Мы подошли к калитке на выход, Амон протянул мне руку и, слегка сжав мою, улыбнулся и сказал:
– До завтра, Тимур.
Я обратил внимание на тыльной стороне кисти на татуировку в виде солнечного круга или шара, от которого тянутся руки с ладонями.
– До завтра, Амон, – я по-товарищески ответил ему.
Сев в машину Манэ, я почувствовал какую-то эйфорию.
Было прекрасное настроение, ощущение, что все замечательно и нет никаких семейных проблем, да и вообще других проблем. Хорошо, что я решился приехать к Кристине на сеанс. Надо обязательно пройти этот десяти сеансовый курс до конца. Приехав домой, я позвонил жене в надежде, что мы найдем общий язык. Хотя Кристина напоследок мне и сказала, чтобы я пока не общался с женой. Хотелось кому-то рассказать, и по привычке я подумал, что ей расскажу. Разговор не получился, мы опять поругались. Что-то треснуло между нами так сильно и широко, что мы поговорить 15-20 минут не можем. А ведь раньше мы работали вместе по 12 часов, а потом дома еще. И так общались круглые сутки почти 10 лет. Не надоедало, всегда было что сказать друг другу.
После того, как она забрала детей и ушла, я настолько разволновался, что хотелось покончить со всем этим семейным процессом и жизнью заодно. Все, что строилось, во что я так верил, рухнуло в один день. Мысль о суициде не покидала меня, чтобы отвлечься, я решил выйти из дома, уехать куда-нибудь на машине. Только не оставаться одному. Страшно хотелось пить, выпив 2 стакана подряд, я померил давление по привычке. Тонометр показывал двести на сто. Несколько раз померив, чтобы убедиться в правильности, я убедился, что тонометр не врёт. Посидев пару минут за столом, я принял решение не пить таблеток для снижения давления. Будь что будет, на всё воля божья. Суждено умереть от этого, значит так, суждено еще пожить, значит будем жить. Я вышел из дома, сел в машину и поехал просто куда глаза глядят. Находясь в ступоре, я ехал даже не помню с какой скоростью и скорее всего пару светофоров проехал на красный свет. Заморгала лампочка, которая предупреждает о небольшом количестве бензина. Заехав на ближайшую заправку, я вставил шланг в бензобак и зашел в помещение заправки. Взял бутылку воды, пить по-прежнему очень хотелось. Было уже поздно, а я даже не помню, когда что-то ел, поэтому захватил сникерс. Подойдя к кассирше, я попросил полный бак и положил бутылочку воды и сникерс, чтобы она пробила. Она посмотрела на меня как-то странно и спросила: «В один чек можно?» «Да, конечно, можно», – ответил я, и в этот момент я услышал голос, женский голос: «Как же он похож на моего Сашку».
– Что же ты, сволочь, не звонишь, не пишешь, не приходишь?
Опочки, приплыли, уже голоса слышу, крыша, что ли, протекать стала. Ну раз я об этом сам подумал, значит, здоров, иначе, если заболел бы, то я так не рассуждал бы.
Посмотрев на кассиршу, я увидел слезы в её глазах. В этот момент я понял, что слышу её мысли. И тогда я решил спросить её в лоб:
– Сашка ваш муж?
Она заморгала ресничками быстро так.
– А что, вы знаете его? Где он? Почему не звонит? Вы знаете, вы очень похожи на него внешне.
– Извините, я просто прочитал ваши мысли, – честно сказал я, не найдя другого ответа.
– А вы кто, экстрасенс, что ли? Тогда помогите его найти и вернуть в семью.
– Вы знаете, только сейчас понял, что могу читать мысли, может, это единичный случай. Я бы с радостью вам помог, но я не профессионал, к тому же у меня у самого примерно похожая ситуация.
Взяв воды на заправке, я сел в машину и умчался опять куда глаза глядят. Это был первый мой телепатический сеанс. С тех пор я много перелопатил литературы, постоянно практиковал и тренировался. Что-то я устал, ощущение, как будто двое суток не спал. Все-таки чай этот Пуэр был очень странным и на вкус, и на ощущение, опьянение после него. Может, Амон что-нибудь туда подсыпал для большего эффекта терапевтического? Ну ладно, как сказала бы та же бывшая жена, опять ты всех во всем подозреваешь. Я прилег на диван перед телевизором в гостиной. Было обеденное время, я решил немножко отлежаться.
…Сидит на скамейке в костюме и в галстуке, а на голове шляпа с неширокими полями: Рядом лежит плащ. А я как будто мимо прохожу. Это мой отец, он умер тридцать лет назад. В последнее время он мне часто снится. Настроение у него хорошее. Встает и говорит: «Ничего, ничего, все будет хорошо». И спокойным шагом идет по дороге. А дороги этой конца краю не видно. У меня чувство вины перед отцом. Он достаточно много при жизни уделял внимания мне и очень любил меня. Но я как-то все это не замечал и не обращал внимания. Умер он в больнице перед третьей операцией на сердце, мне было двадцать лет. И только после его смерти я понял, какое большое место в моей жизни он занимал и какого близкого человека я потерял. Всегда, когда я вспоминаю отца, у меня наворачиваются слезы.
Проснувшись со слезами на глазах, я вспомнил сразу про сон. Появилась надежда на хорошее ближайшее будущее. Сквозь щели между плотными шторами пробивался солнечный свет, надо же столько проспать. Как младенец после хорошего грудного кормления. Автоматически я включил телевизор для общего фона, чтобы не было совсем тоскливо и скучно. Я включал телевизор, хотя и не смотрел его. На экране мужчина спортивного телосложения рассказывал о грабителях и аферистах, это была криминальная хроника. И вдруг на экране появился серый Инфинити-80 и мужчина с усами, похожими на лобковые волосы женщины, который участвовал в ДТП с Манэ и Кристиной. Он рассказывал, что эту машину у него вчера угнали и только сегодня полиция нашла её и сообщила ему. Тем временем ведущий передачи рассказывал шокирующие факты. В машине был найден человек, от которого остался один скелет с волосами. Его как будто обглодали и сожрали живьем, оставив одни кости. Журналист подошёл к следователю и задал ему вопрос: как вы считаете, что это за убийство? Что могло произойти с потерпевшим, чтобы вот так его живьем съели?
Следователь среднего роста, коренастый мужчина в синей кепке, на вид около сорока лет, не вынимая рук из карманов, удивленно ответил вопросом на вопрос:
– Почему вы решили, что живьем его съели? Может, он был уже мертвый, а потом его сожрали. Или вообще его таким перенесли в машину.
– Так что же на самом деле произошло по предварительному заключению? – не успокаивался журналист. – Видите ли, пока мало информации, но женщина, которая выбрасывала мусор, видела, что из этой машины со стороны водительского места вышел мужчина и ушел. Потом он вернулся, или не он, держа на поводке двух огромных собак, одну впустил с одной стороны, а другую с другой стороны на заднее сиденье в салон автомобиля. Она подумала, что он сейчас сядет и уедет. Но щелкнув сигнализацией и закрыв машину, он ушёл. Больше она ничего не знает, так как ушла домой, подумав, что хозяин временно закрыл в машине двух своих огромных псов.
Журналист возбужденно договорил в камеру, что о таком преступлении он слышит впервые.
– Еще один вопрос, господин следователь, хозяин машины найден?
– Да вот он стоит и дает показания моего помощнику.
Камера повернулась на усатого, знакомого мне по аварии с Манэ и Кристиной.
– Он утверждает, что у него машину угнали, он не сразу заметил, так как был в командировке. А вчера он вечером приехал и обнаружил, что автомобиля нет, и сразу подал заявление в полицию.
– Женщина опознала в нем того водителя, который бросил автомобиль? – задал вопрос журналист.
– Пока не было никаких очных ставок, и скорее всего у хозяина машины есть алиби, если он утверждает, что был в командировке. Больше никаких комментариев, – улыбаясь, немного раздраженно бросил следователь и отошел в сторону.
Я успел прочитать строчку внизу под его изображением. Старший следователь майор Альберт Садиков. Я переключил канал телевизора на спортивный и сел на велотренажер. Это надо же как стали расправляться с людьми. Просто запустили собак в салон автомобиля и закрыли снаружи. Значит, собаки были обучены нападению на человека и даже поеданию человеческого мяса. Значит, эти собаки-киллеры регулярно выполняют такие заказы. А этот участник ДТП на Инфинити за два дня мне два раза попадается на глаза. Угнали у него машину, такую дорогую, чтобы собаки загрызли в салоне этого авто человека и бросили, как старую рухлядь.
Конечно, может все что угодно произойти, но в какие-то совпадения я очень редко верю.
– Гол – гол – гол, – закричал Черданцев в телевизоре, комментируя футбольный матч Ливерпуль и Манчестер Юнайтед. Черданцева я как-то встретил в Спортмастере, он выбирал вместе с сыном футбольные ворота. Я с ним поздоровался и сказал ему, что мне нравится, как он комментирует футбол, а также, что именно эти ворота я тоже купил своему сыну и нисколько не сожалею. Он взял ворота, поблагодарил и ушел. А мой сын, который стоял рядом, упрекнул меня, мол, надо было сделать видео селфи с ним. В последнее время я стал чаще смотреть футбол, особенно иностранный. Что касается Ливерпуля, это была моя любимая команда детства, у меня даже был номер 7 на футболке. Это номер Кевина Кигана, капитана Ливерпуля. А Манчестер Юнайтед мы с сыном недавно посещали на стадионе ЦСКА, где те играли между собой. Хотел показать сыну мировой футбол и немного приобщить к спорту. У меня вообще-то первый юношеский разряд по футболу, поэтому в этом виде спорта я очень хорошо разбираюсь.
Первый тайм закончился, я весь мокрый от велотренажера. Неплохо я покрутил педали весь футбольный тайм. А это 45 минут. Приняв контрастный душ, я на этот раз решил позавтракать творогом, смешав его со сметаной и мёдом. По-моему, наш президент любит смешивать такой состав на завтрак, об этом он мне как-то рассказал. По телевизору, конечно, в документальном фильме. Я творог никогда в жизни не ел, просто не люблю. Но в таком смешанном составе он идёт за милую душу. Учитывая мой возраст, он рекомендован и полезен, так как в нём кальций, который нужен для костной ткани, а также понижает уровень холестерина в крови. Надо начатые дела доводить до конца, иначе не будет никакого результата. Это я себе стараюсь всегда повторять, когда начинаю придумывать разные отговорки. Поэтому надо собраться и поехать на второй сеанс к Кристине. Какое-то странное чувство от неё и её дома с прислугой у меня, конечно, присутствовало. Но эти психологи, психиатры, они сами немного не от мира сего. Ехать в принципе недалеко, поэтому я решил просто заказать Яндекс такси. Я не очень люблю долго использовать одних и тех же таксистов. Поэтому не стал звонить Манэ.
Киа Оптима желтого цвета забрал меня от дома, как ни странно, точно в назначенное время. Мы уже подъезжали к повороту на деревню Чабаново, где живет Кристина, как вдруг из-за поворота выскочил Хундайчик Манэ. Мы еле разъехались, чуть не врезавшись лоб в лоб. Все-таки этот Манэ не соблюдает скоростной режим, поэтому постоянно попадает в аварии. Меня он, конечно, не заметил в этой машине. Очень даже странно увидеть его здесь без меня. Ха-ха- ха, не смешно. Может, он какого-то клиента привёз по этому адресу, и это просто совпадение? Опять совпадение, что-то в последнее время очень много совпадений. Мы подъехали к воротам, на этот раз с той стороны дома, которая считалась главным входом.
Я рассчитался и попросил таксиста подождать минут 30-40 или подъехать через столько же времени. Вышел из машины, но не успел позвонить в дверь, как её открыл Амон. Он был, как вчера, в чёрном спортивном костюме. Улыбнувшись уголком рта, он подал мне руку для приветствия и пригласил в дом. Я поднялся в ту же комнату на первом этаже.
Там уже находился мужчина около 40-50 лет высокого роста, который был в белом спортивном костюме, при этом сам являясь абсолютным блондином. Не просто блондином, а альбиносом, то есть и ресницы, и брови, всё обесцвечено. Глаза, немного выпученные, очень пристально, с ног до головы рассматривали меня. По-моему, у него была Базедова болезнь. Я почувствовал себя неловко и занервничал. В этот момент из смежной комнаты вышла Кристина, быстрым шагом подошла ко мне и поцеловала в щеку, как старого доброго знакомого.
– Я очень рада, Тимур, что вы пришли и решили продолжить курс психотерапии. У вас сегодня будет необычный сеанс, и вам не придется отлеживаться на диване. Прежде всего я прошу вас полного доверия ко мне, как к лечащему вас доктору. Вы же понимаете, без доверия невозможно лечение.
Я смотрел в её сладкие и теплые глаза, опьяненный запахом мускуса, которые улавливал мой орган Якобсона, и кивал,тихо произнося:
– Я конечно доверяю вам, иначе бы не приехал.
Она взяла меня под руку так, что её грудь касалась моего локтя, и мы тихо пошли по комнате в сторону противоположной стены, к окну.
– Наш мир обречен на уничтожение, но к счастью, человек существует не только физически, – заговорила Кристина обеспокоенным заговорщическим голосом. – За пределами тела и ума находится основной элемент нашей личности «БА» – жизненная сила человека. Мы его символизируем как орла с человеческой головой. Когда «БА» покидает тело, наступает смерть. Для того, чтобы наступило состояние просветления, абсолютно иное состояние разума, которое не делает тело больным ни морально, ни духовно, ни физически, и чтобы использовать свой потенциал для лучшего выживания, ты, Тимур, должен пройти ритуал мумифицирования. Давайте присядем на минуточку, – предложила Кристина.
Она сделала жест рукой, и Амон подошел к нам с подносом, на котором были две чашки, одну мне поставил, а другую, как и в прошлый раз, Кристине.
Она взяла конфетку с вазы на столе и предложила мне:
– Лучше со сладким – вам нужны силы. Понимаете, Тимур, второй половиной жизни мы обязаны первой половине жизни. Поэтому ты обязан использовать свой потенциал на сто процентов.
Я погрузился на уровень Шактипрарсадасана и застыл с чашкой чая на губах, глядя её в глаза. Погруженный в измененное состояние сознания, я услышал её мысли: «Давай, не дрейфь, не бойся. Это реально поможет тебе. Мы сблизимся, тебе понравится. Что ты так на меня смотришь, как будто мои мысли хочешь прочитать», – подумала она. Её мысль о том, что мы сблизимся и мне понравится, мне очень понравилась. Допив чай, я бросил вслух:
– Но чай у вас, конечно, веселенький.
– Ничего, ничего, ты привыкнешь, Тимур, и даже будешь его заказывать, – рассмеялась Кристина.
Она встала, взяла меня под руку, и мы вышли из комнаты. Впереди шел Амон, замыкал наше шествие Альбинос. Мы пошли по коридору, спустились на этаж ниже, потом еще пару поворотов, и еще раз спустились на этаж ниже. Пока шли, Кристина мне рассказывала о самом ритуале мумификации, как он на самом деле проводился в Древнем Египте. И почему она его использует в психологических сеансах.
– Вы сами всё почувствуете и поймете, – сказала Кристина, моргнув обоими глазами.
По-моему, мы еще спустились в подвал, Амон открыл дверь и стал зажигать поочередно факелы, которые висели на стенах. Мы оказались в довольно просторном помещении около 40 кв.м, на правой от меня стене которого висела картина «Черный квадрат» в раме.
– Это символ победы человека над солнцем и природой, – сказала Кристина. – Кстати, считается главным художественным произведением двадцатого века.
– Охо, – удивился я, – не может быть, это же копия, естественно? Так сказать, битва негров в темной пещере.
– Да, это копия, – спокойно продолжала она, – а на другой стене слева от тебя портрет человека с головой собаки, а может, шакала или волка.
– Я знаю, кто это, – перебил я её, – это бог Анубис, помню по школьной программе и по художественной литературе, считается провожатым в мертвое царство, а также правителем подземного царства.
– Да ты, Тимур, египтовед, очень приятно, что в этом разбираешься, в будущем тебе это пригодится.
Посреди комнаты стояла кожаная кушетка.
– И все-таки кушетка, – засмеялся я, повернувшись к Кристине, но ее в комнате не было.
Рядом с кушеткой стоял стол, на котором виднелись разные бинты и тазик. Амон подошел ко мне, хриплым голосом предложил раздеться и повесить одежду на вешалку в углу комнаты.
– Полностью, что ли?
– До трусов, – ответил он, не собираясь шутить со
мной.
В подвале запахло ванилью или шоколадом. Я посмотрел по сторонам, подумав о Кристине. Вот такая ассоциация сложилась у меня.
– Ну что ты стоишь, Тимур? Подходи сюда и ложись на кушетку, – скомандовал Амон.
Из темного угла вышел Альбинос, я даже не видел его там. Само помещение освещалось факелами, которые зажег Амон, и поэтому был полумрак. Я лег на кушетку, с одной стороны подошел Альбинос, с другой Амон, и они быстро начали макать бинты в воду в тазике, пропитанную мелкозернистым сернокислым кальцием. Этот порошок является очень гигроскопичным. Через четверть часа после добавления воды он застывает.
– Это же гипс, – крикнул я на них, – вы же меня замуруете так.
– Не волнуйтесь, Тимур, не вы первый, не вы последний, – ответил, тяжело дыша, Амон. – Мы сами через это проходили, – даже кивнул он на Альбиноса.
– Да, – ответил тот, – процедура не из приятных, но очень эффективная. Мне лично помогло.
– И мне тоже – поддакнул Амон.
Немного приподнимая меня и переваливая с плеча на плечо, они обматывали меня бинтами.
– Что это у вас тут шоколадом несет, как будто мы на шоколадной фабрике? – кряхтя, сказал я.
– Это шоколадный космос, – не отвлекаясь от дела, буркнул альбинос. – Он издает аромат ванили, но запах обманчив, потому что он ядовит. Этот цветок является символом бессмертия. Мы его иногда используем, ну, когда Кристина нам дает команду. Как говорится, великие тайны открываются тем, кто проходит через большие испытания и проявляет смирение. Для этого нужно соединиться с космосом, познать смерть и выход из тела.
Я почувствовал некое спокойствие и смирение. Было почему-то немного жарко несмотря на то, что я был в трусах и обернут мокрыми бинтами. Они закончили ритуал оборачивания гипсовыми бинтами, которые пахли, как мне казалось, шоколадом. Я был полностью перебинтован, кроме головы. На глаза была наложена легкая полупрозрачная повязка. Стало темно, дверь хлопнула, ни шороха, значит, они ушли, и я остался один загипсованный в подвале.
Почему я позволяю это делать с собой? Наверное, потому что она мне очень понравилась. Есть что-то необычное в этой Кристине. Она умна, красива, сексуальна. Не знаю, сколько прошло времени, но у меня тело уже затекло. Вдруг дверь открылась, и снова тишина.
– Кто там? – испуганно я спросил. – Я слышу, кто-то здесь есть.
И тут я почувствовал запах мускуса.
– Это вы, Кристина?
– Да, Тимур. Скажите, почему вы столько лет прожили с вашей женой, родили троих детей, но не можете помириться и сесть, обсудить проблемы, извиниться друг перед другом и начать новую жизнь хотя бы ради детей? – Голос её звучал прямо за моей головой, и мне хотелось повернуться к ней, но я, естественно, ни повернуться, ни посмотреть не мог. Я чувствовал себя как маленький ребенок. Это и есть инфан- тилизация анализанта для реконструкции раннего детства?
– Расскажите, Тимур, что самое частое вы вспоминаете из детства?
– Как-то мы поехали на свадьбу в другой город. Это был Баку. Мне было десять лет, всё было очень хорошо, весело. И тут моих родителей решили отправить за невестой в другой конец города. А для меня в машине не нашлось места. Меня попросили остаться на свадьбе и подождать 3-4 часа, пока они приедут. Но мне это идея не понравилась, и как только они уехали, я решил прогуляться по окрестностям. Через какое-то время я понял, что заблудился. Сначала меня это не беспокоило, но когда уже начало темнеть и родители скорее всего уже вернулись, я стал паниковать. Почему-то я выбрал какую-то скамейку в закрытом дворе, сел на эту скамью и рыдал, как девчонка. Было уже темно, никого поблизости не было из прохожих, и я, устав окончательно, прилег на скамейку. Хорошо, что было лето, иначе точно замерз бы. И вдруг свет фар прямо в глаза ударил. Я вскочил от неожиданности, передо мной остановилась Жигули, из неё вышел родственник моей мамы и радостно кинулся ко мне с криками: вот он, беглец, вот он, подлец. Следом вышли из машины мама и тетя, обняли меня, били и целовали. Может, поэтому у меня есть такой страх остаться один на один с самим собой в этой жизни. Я ведь был третий раз женат, и все браки у меня следуют друг за другом. То есть не успев развестись с одной женой, я уже собирался создать семью с другой женщиной. Но вот эта супруга после каждого скандала собирала детей и уходила к матери. Правда, эти скандалы были все реже и реже. Но все равно у меня было всегда такое ощущение, что я приду домой, а ее дома нет. Она ушла навсегда к своей матери. Я почти всегда был в напряжении и подвешенном состоянии. А договориться между собой и помириться мы не можем. Наверное, потому что каждый хочет победить и доказать. Конечно, иногда хочется вернуть все как было, при этом я прекрасно понимаю, что обманываю сам себя. Как было, уже никогда не будет. А если и будет, то плохо и недолго.
– Хорошо, Тимур, я вас услышала, спасибо за откровенность. Во-первых, вам надо изменить взгляд на существующие проблемы. Уменьшить эмоциональное реагирование, отрегулировать вопросы иерархии в семейных отношениях. Ликвидировать не оправдавшие себя стереотипы поведения, взятые из родительской семьи, вскрытия семейных тайн. Понимаешь, в семье происходит постоянное взаимодействие между членами семьи и разнообразными окружающими системами. Семья постоянно развивается в результате воздействия обратных связей с внешними системами, биологическими и социальными. Внешние системы могут оказывать положительное или отрицательное влияние на семью.
Она нагнулась надо мной, я это сразу почувствовал, и поцеловала в губы коротким поцелуем. Затем сняла повязку с глаз и, улыбаясь по-доброму, сказала:
– На сегодня, я думаю, достаточно, Тимур, вы тоже, наверное, устали.
Открылась шумно дверь, и вошли Амон с Альбиносом, в руках они держали ножницы.
– Сколько времени-то прошло? – поинтересовался я у
нее.
– Ровно сто двадцать минут, – ответила Кристина. – Я с вами прощаюсь, Тимур. До завтра, отдыхайте. – И вышла из комнаты.
Амон и Альбинос быстро, привычными движениями разрезали гипсовые бинты. Затем Амон проводил меня в ванную комнату, которая находилась этажом выше. Ванна была расположена вдоль длинной стены параллельно входу. Она уже была наполнена водой и разбавлена морской солью, которая, как сказал Амон, поможет очистить остатки гипса. Стены были покрыты кафельной плиткой кирпичного цвета, и все это выглядело очень необычно для ванной комнаты. Напротив ванны стояла душевая кабина. Я быстро ополоснулся с хозяйственным мылом, потом в ванной полежал и снова ополоснулся. Нижнее мое белье было испачкано, но на стуле лежали трусы и майка моего размера. Одевшись, я вышел из ванной в холл, где на диване сидел Амон и ковырялся в телефоне.
– С легким паром, Тимур! – весело сказал Амон, встал и пошел по лестнице вниз, приглашая жестом идти за ним.
Мы вышли во двор, и я уже хотел попрощаться и протянул руку, но Амон, пожав её, сказал:
– Не спеши. Такси твое уехало, поэтому мы тебя проводим.
Открылись автоматические ворота гаража, и оттуда выехал черный внедорожник Кадиллак Эскалейд. За рулем сидел Альбинос и, впервые широко улыбаясь, бросил в открытое окно:
– Прошу вас, мистер, карета подана.
– Ох какая хорошая машина, – приговаривая, сел я на переднее сиденье.
Выглядел Альбинос зачетно, белые волосы, длинные, почти до плеч, бело-красный спортивный костюм, который подчеркивал его белые волосы и бледность, и красные выпуклые глаза.
– Я чуть не купил такую машину, но с деньгами не потянул.
– А что, нравится? – перебил он меня.
– Роскошная машина, мощность двигателя около 4,5.
– Да нет, здесь 6,2 литра и 420 лошадиных сил, – опять перебил он меня. – За 7 секунд до 100 км набираю. Восьмиступенчатая коробка передач, – перечислял он достоинства автомобиля.
Машина двигалась плавно, динамично маневрируя между попутных машин, обгоняя их безо всяких усилий. Было видно, что вождение ему доставляло огромное удовольствие.
– Меня зовут Тимур, – решил я познакомиться официально. – Как к вам обращаться?
– Можно на ты, – посмотрел он весело, бросив взгляд на меня. – Атум меня зовут. Это бог солнца в дневнеегипет- ской мифологии, – начал объяснять мне, видимо, увидев мое удивленное выражение лица.
– А Амон тогда что означает? – спросил я.
– Амон – это древнеегипетский бог черного небесного пространства, воздуха. Позже при новом царстве – бог Солнца. А Атум более раннее божество, означающее сущность бога Солнца Ра.
– Очень интересно у вас получается. Вот здесь, пожалуйста, остановите, мы приехали.
Атум, повернувшись ко мне, спокойным голосом сказал:
– Не все сразу, Тимур, все в свое время узнаете.
– Всего доброго, Атум, – пожал я ему руку и спрыгнул с подножки высокого внедорожника.
Собака уже почувствовала мое приближение и залаяла по-доброму, без агрессии. Открыв дверь, я зашел во двор, кошка Мурка навстречу. На этот раз она не успела встретить меня снаружи. В основном она встречает меня снаружи, сидя на заборе или у входа в калитку. Есть какое-то чутье у этих животных. Что-то я устал, какое-то отрешенное состояние пофигизма. Слишком долго я пытался быть сильным и контролировать, отвечать за все, что происходит вокруг меня и каким-то боком касается меня. Наверное, поэтому захотелось отпустить ситуацию, и пускай все течет само по себе. Будь что будет. Может, кто-то это назвал бы депрессией, но я думаю, это перерыв между таймами.
Как только я зашел домой, у меня сразу же возникло чувство, частое в таких случаях. Как хорошо у меня дома, приятно пахнет, уютно. Открыв холодильник, я взял бутылочку вина Ведерникова Каберне-Савиньон, откупорив штопором, налил в бокал и залпом выпил. Схватив бутылку, бокал и тарелку с сыром пармезан, я вышел в беседку рядом с баней. Лег на диван в тени виноградной лозы и задумался над методами лечения, которые использовала Кристина. Все это напоминало какую-то организованную секту. Правда, других людей я не видел. Все внимание было ко мне как клиенту. Эти прозвища Атум и Амон были придуманы для эффектности и значимости проводимых процедур. Кристина, конечно, выразилась бы по-другому, это нужно для эффективности лечения и проводимых процедур. Эти бессмертные существа, живущие вне физической вселенной, добавляли веру и визуализацию представления будущего. Было такое ощущение, как будто я уже в плену этого «Солнечного круга».
Один раз я уже попадал в плен в армии во время службы в Афганистане, наш взвод должен был вывезти заставу, которая охраняла стратегическую развязку дорог в радиусе нескольких километров. Время было беспокойное, наши войска выходили из Афганистана, и всем хотелось вернуться домой живыми. Саму заставу со всех сторон окружал лес, на рассвете мы, как нам казалось, зашли на заставу тихо на четырех танках и двух боевых машинах пехоты. Застава была построена из глиняных кирпичей и по форме напоминала небольшую крепость высотой в трехэтажный дом.
Выглядело не очень убедительно, но в этой стране большинство построек было из глины. Солдаты, которые обитали на заставе, уже были собраны, оставались последние приготовления. Всего на заставе было около двадцати человек, которые вели постоянную круглосуточную охрану дороги. Это патрулирование, временные посты на дорогах во время прохождения продовольственных колонн транспорта. Инвентарь, запасы еды, мебель, оборудование и всевозможное оружие, все это поместилось на трех грузовиках и двух боевых машинах пехоты, также на вооружении у них был один танк Т-72, который редко выезжал за пределы заставы.
И вдруг началась мощная, безостановочная стрельба из всех видов стрелкового оружия. Мы бросились к окнам, которые были как бойницы в крепости. По всему периметру вокруг заставы из леса выходили боевики-моджахеды или, как мы их называли между собой, душманы. Это были члены нерегулярных вооруженных групп, мотивированные исламской идеологией, организованные в единую повстанческую силу в период гражданской войны в Афганистане. Они воевали против законного правительства Афганистана и Советской Армии в 1979-1992 годах. Душман в переводе с арабского языка означает злоумышленник, враг. Стреляли они вверх в небо, тем самым показывая, что в любой момент они могут опустить стволы в нашу сторону, но они готовы договариваться. Мы были полностью окружены, и силы наши были явно неравны. Только из одних гранатометов, которыми у них были вооружены каждый пятый, они могли разрушить нашу глиняную крепость и сжечь вместе с содержимым этой заставы. Но при этом и половину своего состава они бы потеряли, мы же не на расстреле. Наши танки и БМП дали бы хороший отпор, но мы были на открытой полянке, а они в лесу вокруг нас, что нам не позволяло вести прицельный огонь. Я быстро поднялся на третий этаж со своим напарником Мурадом. Вместе мы натаскали патронов, гранат и приготовились к длительному бою. Взяв на прицел душмана, который навел на нашу глиняную крепость гранатомёт, я вслух сказал: получай, гад, пулю в лоб, как вдруг Мурад схватил меня за руку: подожди, подожди, не спеши.