– Задержания абсолютно всех, без исключения, прибывающих граждан незаконны!
– Не задержания, а карантинные мероприятия, – терпеливо объяснил Сергей, вновь сбиваясь на сухой тон. – Режим самоизоляции, который мы вводили во время первой пандемии, дал отличные результаты. Люди поняли, что наша просьба вызвана заботой об их здоровье и в подавляющем большинстве соблюдали предписанные правила. А разовые случаи нарушения сразу становились достоянием гласности и вызывали бурное осуждение граждан. Достаточно вспомнить «казус Эберова», когда владелец нескольких пивных скрыл от врачей пребывание за границей и в результате заразил больше ста человек…
Однако слушать доводы разума никто не собирался.
– А этот вопиющий случай, когда в центре Москвы схватили человека только за то, что он захотел погулять с собачкой!
– Он нарушил установленный режим…
– Тот гражданин счёл распоряжение незаконным! А если гражданин считает что-то незаконным, он имеет право не подчиняться…
– Кто вам это сказал? – изумился Сергей.
– Ваше рабское сознание вызывает у меня презрение! – на физиономии «общественника» расплылась высокомерная ухмылка человека, которому разрешили говорить, что угодно и оскорблять кого угодно, пообещав, что за это ему ничего не будет.
Шлыков помолчал, обдумывая услышанное, понял, что спорить в этом направлении бессмысленно, и вернулся к вопросу, на котором оказался прерван:
– Определив, что все случаи заражения граждан происходили во время поездок за пределы страны, а также после контактов с прилетающими в Россию иностранцами, Карантинная служба развернула Центр, через который проходят все, без исключений, прилетающие пассажиры. Анализаторы «Вектор» способны определять наличие вируса на самых ранних стадиях, и, если мы предполагаем заражение – человеку предстоит двухнедельная изоляция в Коммунарке.
– Это нарушение прав! – завопил «общественник».
– Мы были в этом вашем Центре! – поддержал его швед. – Нас там проверили, а потом запретили въезд в Россию и выдворили из страны!
– Запретить въезд могли в случае отказа от прохождения карантина.
– Мы имели право отказаться от карантина!
– Имели, – не стал спорить Сергей. – А мы имеем право отказать во въезде.
– Нас должны были пустить! Никто во всём мире ещё не вводил ограничения!
– Мы – ввели.
– Это было незаконно!
– Почему?
– Потому что ни в Швеции, ни во всём мире карантина ещё не было.
– Вы обязаны всех пускать и помогать! – вернул себе слово «общественник». – Вы обязаны помогать всем! Не секрет, что многие люди, особенно наши ближайшие соседи, стремятся въехать в Россию, потому что в этой стране низкий уровень заболеваемости. Почему закрыты границы? Почему на пропускных пунктах выстраиваются огромные очереди? Люди хотят туда, где безопасно! Вы обязаны их пропустить и помочь! Вы обязаны их лечить, если они являются носителями вируса!
Несколько мгновений Шлыков смотрел на вошедшего в раж «общественника», после чего беспомощно посмотрел на ведущего. Тот едва заметно пожал плечами.
* * *
Никто не ждал Вторую Волну так скоро. Точнее, простые люди вообще её не ждали, они радовались официальному прекращению пандемии и восстановлению международного движения. Простые люди вышли на работу так, как не выходили очень давно: с радостью. И не слушали специалистов, указывающих на вероятность повторного заражения: потому что устали от плохих новостей и плохих предсказаний. А специалисты и не стремились донести свои ожидания до широких масс, их доклады ложились на столы высших государственных чиновников, которые и принимали решение, как относиться к услышанному. Кто-то из них поддался всеобщей эйфории и засунул мнение специалистов в… самый дальний ящик письменного стола. А кто-то, прочитав, коротко выругался, вздохнул, сказал себе, что самое дерьмо только начинается и поставил перед разведчиками новую задачу.
И этот «кто-то» оказался готов ко Второй Волне, к мутировавшему COVID-20US, вырвавшемуся из недолеченного Нью-Йорка, и разлетевшемуся по миру так быстро, что ошарашенные люди глазом не успели моргнуть. Инкубационный период – неделя, передача – воздушно-капельным, без всяких посредников в виде поверхностей. Смертность – сорок процентов. Американский штамм оказался хуже даже самого агрессивного – «бергамского», и кувалдой врезал по едва оправившейся планете. И появился, словно по заказу! – в крайне неудачное время: в сезон покупки рождественских подарков, вихрем промчавшись по ярмаркам, праздничным базарам и торговым центрам. Большие города «закрылись» почти сразу, на третьи сутки, но всё равно опоздали, потому что блокировать трафик нужно было не после первых случаев, а до. Нужно было не верить благостным отчётам ВОЗ, а мониторить крупнейшие госпитали и медицинские центры, следить за происходящим, внимательно изучать все подозрительные случаи, избегая желания крикнуть «Волки!» – слишком рано, но ухитриться сделать нужный доклад в нужный момент.