Царь горы

Что делать?

Гордость подсказывала: воевать! «Они» не способны дать масанам то, что нам действительно нужно. Затея с объединением – очередной обман! Ловкий трюк, призванный затянуть рабский ошейник на всей семье.

Но разум…

Проклятый разум требовал не мешать смертельным врагам. Проклятый разум требовал выжечь из души настоящего охотника. Проклятый разум говорил, что смерть далеко не лучший выход.

* * *

Супермаркет Гильдии

Москва, улица Большая Лубянка,

15 декабря, среда, 09.03

– Поиздеваться над чудами? Занятная мысль. – Биджар Хамзи сделал маленький глоток коньяка. – А то давненько никакого шума не было, о нас уже начали забывать.

– Тебя, пожалуй, забудешь, – усмехнулся Урбек Кумар.

– Любая власть должна помнить, что правит она лишь до тех пор, пока устраивает подданных, – строго произнес Хамзи. – Несогласие с проводимой политикой может закончиться революцией. А чтобы этого не произошло, следует периодически взбадривать вождей мелкими уколами. Чтоб не забывались и вели себя как следует.

– Я всегда говорил, что ты родился с зубами, – одобрил Урбек. – Чувствуется хватка.

– Семейное предание гласит, что я родился с чековой книжкой и золотым «Паркером» в руках. До сих пор у меня не было оснований не верить в эту легенду.

– Да я и не спорю, – проворчал Кумар и пояснил: – Хотел комплимент сделать – с акулой тебя сравнить.

– А что, акулы с зубами рождаются?

– Понятия не имею. Но звучит красиво.

– М-да… звучит красиво. – Хамзи задумался.

Шальную идею, услышанную в кабинете великого фюрера Кувалды, скупщик краденого принес прямиком старому другу Биджару. Среди директоров Торговой Гильдии только самый молодой и энергичный не отказывался от скользких проектов с политическим уклоном. Одна идея с демократическими выборами великого фюрера чего стоила! Шумиха в прессе, огромные рекламные контракты, отступные от Зеленого Дома и долгая кабала дикарской семьи. И это только часть доходов от оказавшегося весьма интересным проекта. Кумар понимал, что если из дурацкой петиции Копыто и можно извлечь хоть какую-то прибыль, то сделать это может исключительно Биджар.

– Перспективы неясные, – протянул Хамзи. – Что можно выудить из требования извиниться за оккупацию? Да и несерьезно как-то.

– Боишься, что все семьи начнут вспоминать прошлое и качать права?

Биджар почесал кончик носа.

– Что-то я больше обиженных не припоминаю. На навов разве что асуры могут пожаловаться, но где сейчас асуры?

– Асуров нет.

– Значит, и извиняться Темному Двору не перед кем.

– А Зеленый Дом?

– А люды никого с места не сгоняли. – Хамзи долил коньяк в бокалы. – Ты историю изучал?

– В общих чертах, – буркнул Урбек, припоминая, что некогда ему доводилось посещать школу.

– Люды, основав империю, ни одну младшую семью не тронули. Мы тогда при своих остались, эрлийцы не пострадали, осы – как ползали по пещерам, так и продолжают ползать, только навы смылись.

– Часть наших с навами сразу ушла, – припомнил Кумар.

– Конечно, ушла, иначе бедолаги с голоду бы померли. Но все было интеллигентно: кто захотел – ушел, кто захотел – остался. – Биджар откинулся на спинку кресла. – И чуды, насколько я помню, чужих вассалов не трогали. Людов погнали, а остальным разрешили жить, как жили. Налогами, конечно, придавили, но резать – нет. Никого не резали.

– А оккупация Западных лесов? – Урбек успел проникнуться трагической историей Красных Шапок. – Не могли же эти дурни все выдумать?

– Не могли. – Хамзи взялся за мышку и отправился путешествовать по страницам t-grad.com. – Та-ак, учебник истории… Красные Шапки… Ага, так я и думал…

– Что там?

– «В связи с тем, что Западные леса опустели, стала разрушаться важная дорога на порт Брек. Некоторые ее участки оказались непроходимы и для повозок, и для всадников, а потому великий магистр Ордена распространил власть ложи Черного Феникса…» – Биджар зевнул. – Ну и так далее.

– Что это значит?

– А значит это, дружище, что живущие в Западных лесах Красные Шапки всех устраивали: по крайней мере, за дорогой было кому смотреть. И ложа Черного Феникса, если верить учебнику, долго отбрыкивалась от чести водрузить свой штандарт в этой глухомани. Потому как тем же указом им было велено восстановить стратегическую магистраль в кратчайшие сроки.

– Получается, никакой оккупации не было?

– Как посмотреть. Штандарт ложи Черного Феникса над Западными лесами взвился, это исторический факт. А то, что Красные Шапки сами запаниковали и за зелеными со страху подорвались, никого не касается. Все равно они политические беженцы. – Хамзи выпил еще коньяка и закусил лимончиком. – Сироты.

– Трагедия целого народа, – поддакнул Урбек. – Геноцид и все такое.

– А вот перебарщивать не надо, – поморщился Биджар. – Чуды и так взбеленятся, так что если перегнуть палку, можно нарваться на крупные неприятности.

– Всегда можно сказать, что мы развлекались.

– Хорошенькое развлечение! Знаешь, сколько денег надо на раскрутку?

– Потому и пришел.

– То есть ты не хочешь вкладываться?

– А ты видишь прибыль?

– А ты?

– Пока с трудом.

– Тогда чего пришел?

– Так ведь ты директор Торговой Гильдии…

– Один из директоров, – поправил приятеля Биджар. – Не надо грубой лести.

– Какая разница, сколько вас там? Важно другое: если ты подпишешься, то и я копеечку добавлю.

– А сами Красные Шапки?

– Они только-только за выборы расплатились. Кувалда денег точно не даст. Да и нет у него.

– Плохо. – Было видно, что Хамзи очень не хочется рисковать собственными капиталами. – Если портки драные и в карманах пусто, то нечего о семейной гордости размышлять. Работать надо.

– Если ты прибыль видишь, то нам дикари без надобности. От них только имя потребуется да вопли. Все остальное сами устроим.

– Прибыль, прибыль, прибыль… – Биджар покосился на изменившиеся на одном из мониторов графики и снял телефонную трубку: – Казар, избавься от «кофейных» акций. Да, быстро. Они сейчас на максимуме, а через пару часов начнут падать.

– Конечно, если тебе неинтересно…

– Давай подумаем, что можно поиметь с чудов. Как бы качественно мы ни раздули скандал, максимум, на что согласится Орден, – оплата издержек. О компенсации даже заикаться смешно.

– Но…

– Естественно, мы ее потребуем, – успокоил приятеля Хамзи, – но никогда не получим.

– Это я понимаю.

– Итак, издержки. Во-первых, все должно быть тщательно запротоколировано. Историческая справка обошлась во столько-то, консультация эксперта во столько-то, прямой эфир, работа журналистов, командировка в Западные леса, на места сражений, так сказать…

– Включая суточные и командировочные, – подал голос Урбек.

Уточнение показало, что Кумара тема волнует.

– Ты сам, что ли, хочешь съездить?

– У меня дела в Европе.

– Ладно, вопросов нет, съездишь. Короче, вся эта суета позволит нам обеспечить работой массу друзей и родственников.

– А себя мы не обидим?

– Разумеется, нет. Стоимость исторической справки изрядно удивит великого магистра.

Шасы сдержанно посмеялись.

– Но это мелочь, ради этого суетиться не стоит. – Биджар вновь стал серьезным. – Нужны реальные доходы.

– Откроем Фонд помощи?

– Попахивает мошенничеством.

– Тотализатор подпишем. Пусть концы принимают ставки на исход противостояния и с нами делятся.

– Подпишем, – согласился директор.

– Рекламные контракты? Первые пару дней эфиры будут привлекать внимание, так что можно заломить хорошие цены.

– Заломим. – Но Хамзи явно обдумывал что-то еще.

– Я в доле, – напомнил Урбек. – Если ты видишь серьезную прибыль, я готов войти в половину.

– Красные Шапки пострадавшие?

– Ну.

– Несчастные?

– Ну.

– Их будут жалеть?

– Зависит от того, насколько качественно мы поработаем.

– Если поработаем качественно и общественное мнение встанет на сторону обездоленных, то из Великих Домов можно вышибить налоговые льготы для дикарей. Хотя бы на полгода.

– Типа, на возрождение племени.

– Типа, да.

Пару секунд приятели восторженно смотрели друг на друга.

– Я же говорил, что ты умный.

– А я и не скрывал. – Биджар улыбнулся. – Ну, навы, положим, плевать хотели на общественное мнение и возрождение дикарей. Льготы из них даже Спящий не вышибет. А вот чудов и людов можно пощипать.

– Я подписываюсь.

– Тогда давай набросаем смету и подумаем, кого привлечь. – Хамзи помолчал. – И кто будет рулить проектом в наше отсутствие.

– Ты тоже уезжаешь?

– Урбек, не будь ребенком. Какова, по-твоему, будет первая реакция чудов?

– Мне не хочется об этом думать.

– Мне тоже. Поэтому после того, как мы обрушим на Тайный Город массированный поток информации и зацепим народ, самим нам придется смыться куда-нибудь хотя бы на сутки, в противном случае чуды нам головы отвинтят. Они ребята горячие, сразу за мечи схватятся.

– У меня как раз дела в Европе, – улыбнулся Урбек. – Я говорил.

– А у меня всегда дела в Европе, – пожал плечами Биджар. – Я просто не часто туда выбираюсь.

– Поедем сегодня?

– Не раньше, как все начнет работать.

– Разумеется. – Кумар насупился. – А если не зацепим народ?

– Тогда придется извиниться перед чудами и списать расходы в убытки.

– Не хочу.

– Да не волнуйся – зацепим. – Хамзи откинулся на спинку кресла и забросил ноги на стол. – Тема модная, историческая справедливость и все такое. Опять же рыцари известные забияки, образ оккупантов им к лицу. Зацепим!

– А с Красными Шапками как будем делиться?

– Десять процентов от компенсации им хватит?

– За глаза.

– Так и поделимся.

– Там Кувалда за дверью, – сообщил Урбек. – Я его привел на случай, если ты согласишься.

– Пусть заходит, раз здесь, – милостиво кивнул Биджар. – Составим пару бумажек, чтобы не откладывать дело в долгий ящик.

* * *

Муниципальный жилой дом

Москва, улица Крылатские Холмы,

15 декабря, среда, 09.04

– М-да… я знал, что из Москвы нельзя уезжать надолго, – протянул Артем, наливая себе очередную чашку кофе.

– Что ты имеешь в виду? – осведомился Кортес.

– Мы выпали из информационного потока.

Разумеется, молодой наемник имел в виду не те события Тайного Города, что освещались новостными каналами «Тиградком», принимаемыми на тропическом острове. Речь шла о более важной информации: детали, обрывки слухов, сплетни, доклады осведомителей, поведение ключевых игроков – мелочи, из которых можно сложить реальную картину, почувствовать, что стоит за официальными новостями, и осмыслить подоплеку происходящего. Все это можно было получить, только находясь в Москве, и теперь наемникам не хватало информации, чтобы понять, во что их пытается втянуть Сантьяга.

– Мы совершенно не знаем, что творится в городе.

– Нас быстро ввели в курс дела, – заметила Яна.

– Хотелось бы иметь больше времени на подготовку.

Кортес одобрительно кивнул, ему тоже не нравилось заключать контракт впопыхах.

– Мы профессионалы, – хмыкнула Инга, поправляя гладкие рыжие волосы. – По крайней мере, Сантьяга так считает.

– А поэтому довольствуйся тем, что есть.

– А что у нас есть?

– Давай посчитаем. – Кортес поднял глаза к потолку. – Пункт первый: Сантьяга решил покончить с гражданской войной в семье Масан. Но не хочет, чтобы Темный Двор связывали с этим.

– Почему?

– Не уверен в успехе? – предположила Инга.

– Сантьяга? – округлил глаза Артем.

– Не все его замыслы заканчивались так, как он рассчитывал.

– Но это не повод уходить в тень, – задумчиво произнесла Яна. – К тому же сам факт участия Нави повышает шансы на успех мероприятия. Мало кто любит играть против темных.

Даже Великие Дома не часто бросали вызов Темному Двору, чего уж говорить о менее могущественных семьях.

– Я думаю, что дело в политике, – продолжила девушка. – Масаны должны сами справиться с кризисом. В противном случае опять возникнут разногласия, на победителей нацепят ярлык навских рабов, и все вернется на круги своя. Сантьяга же, как я понимаю, хочет заполучить под свое крыло большую часть мятежников.

– Верно, – поддержал Яну Артем. – Масанов угнетает мысль, что за них думает Темный Двор, и комиссар вынужден прятаться.

– Он придумал интригу, нашел исполнителей, а сам остался за кулисами, – резюмировала рыжая.

– В целом я с вами согласен, – кивнул Кортес. – Но не уверен, что дело лишь в политике. Все понимают, что объединить Саббат можно только, договорившись с Тайным Городом. Большие кланы хорошая мишень для гарок, и ни один здравомыслящий кардинал не согласится высунуться, пока не получит гарантий неприкосновенности. Рядовые масаны не дураки и все понимают. Раз Сантьяга начал интригу, значит, он просчитал, что мятежники в большинстве своем спокойно отнесутся к переговорам с навами.

– То есть, когда начнется операция, все поймут, что Тайный Город как минимум ничего не имеет против происходящего.

– Умные поймут.

– А комиссар все равно хочет дистанцироваться.

– Кровь, – поняла Яна. – Будет много крови. Нам подсовывают грязный контракт.

– Предполагается чистка рядов.

– Нашими руками.

Наемники переглянулись.

Что бы ни говорили об их команде недоброжелатели, в каких бы грехах ни обвиняли, никто, даже самый завистливый конкурент, никогда не называл наемников киллерами. В отличие от тех же хванов, Кортес не брался за контракты из серии «найди и убей», он решал проблемы, распутывал загадки, улаживал неприятности. Если требовалось, действовал предельно жестко, но всегда рассматривал насилие как средство, а не цель. Впрочем, Сантьяга это тоже понимал, но его предложение показывало, что других подходящих кандидатур у комиссара не было.

– С обеих сторон полно непримиримых, – тихо сказала Инга. – Месть, ненависть, страх – все смешалось. Просто так узел не распутать.

– Невозможно за один день убрать всех несогласных, – пробормотал Артем. – Это работа на несколько лет, а то и несколько десятков лет. И заниматься ею будут сами масаны.

– А нам, судя по всему, придется убрать тех, до кого обычным кровососам не дотянуться. – Кортес посмотрел на Яну. – Сантьяга хочет, чтобы мы перебили истинных кардиналов.

Девушка едва заметно кивнула.

Кортес был вожаком, лидером, он обладал колоссальным опытом, чутьем, ясным умом и авторитетом в Тайном Городе. Его мастерство в оперативном планировании признавал даже Сантьяга, а его боевые качества вызывали уважение у хванов. Но все понимали, что главной ударной силой команды является Яна – гиперборейская ведьма, боевой маг высочайшего уровня. Она была одной из тех, кто мог на равных тягаться с владельцами Амулетов Крови, а скорее всего – превосходила их.

– Надеюсь, нам не придется драться со всеми истинными одновременно, – пробурчала Инга.

– Сантьяга умен, не сомневаюсь, что он заготовил весьма хитрую каверзу.

– Истинные кардиналы сильны авторитетом. Их поддерживают, им доверяют. У них большие кланы и много преданных сторонников, готовых умереть за вождя.

– Умрут, – глухо пообещал Кортес.

– Высокая цель и грязные средства.

– Когда-нибудь было иначе?

Инга с удивлением посмотрела на друга – настолько жестко произнес Артем эту фразу.

– Тебя не смущает, что мы можем прослыть карателями?

– Надо сделать так, чтобы никто не узнал о нашем участии, – пожал плечами молодой наемник. – Действовать осторожно и решительно.

– Тем более что у нас не будет страховки и гарки не придут на помощь в случае провала.

– Вы говорите так, будто уже решили принять предложение. – Инга внимательно оглядела друзей.

– Что тебя смущает?

– То есть ты готов подписать контракт?

Кортес покачал головой:

– Для того чтобы составить окончательное мнение, мы должны выслушать Захара. Что он скажет? Как он скажет? Насколько он уверен в своей правоте? Поверь, Инга, мне тоже не хочется приобретать репутацию мясника и терять друзей среди масанов. Но если я увижу, что Треми верит, то выскажусь за контракт. – Наемник помолчал. – В конце концов, Захар мой друг, и ему нужна помощь.

Наемники помолчали.

– Один вопрос, напарник, – негромко произнесла рыжая. – Что бы ты сейчас говорил, если бы Сантьяга не оплатил контракт?

– Подтвердить свои слова я могу только одним способом: вернув комиссару деньги, – медленно произнес Кортес. – Ты этого хочешь?

– Не нужны доказательства. Достаточно твоего слова.

– Тогда повторю: если я увижу, что Захару нужна помощь, – помогу ему в любом случае. Сантьяга же просто добился того, чтобы никто не испытывал неловкости.

Друзья Кортеса частенько подшучивали над его привычкой обсуждать важные дела в ресторанах и клубах. Подшучивали, но не отрицали, что смысл в подобном поведении был: ну, заметишь ты наемника с кем-то за столиком, и что? Как угадать, ужинает ли он с приятелем, обмениваясь ничего не значащими фразами и светскими сплетнями, или договаривается о сложном контракте? Ведь среди приборов почти всегда стояла черная пирамидка оберега Темного Двора – знаменитый навский артефакт, закрывающий собеседников от любого способа подслушивания. Тем не менее Кортес легко изменял привычкам в угоду обстоятельствам. Если того требовало дело, наемник встречался с заказчиками и на главной базе наемников – в офисе компании «Неприятные ощущения», и на нейтральной территории, или, как сейчас, на конспиративной квартире, снимаемой на чужое имя. Раз в полгода доверенные люди Кортеса, никак не связанные с Тайным Городом, арендовали новую жилплощадь, вносили плату за несколько месяцев вперед и пересылали наемнику адрес. Случалось так, что Кортес ни разу не появлялся в снятом жилье, случалось, что отсиживался в квартире по нескольку дней или просто жил в ней один-два месяца, но резервная нора у него была всегда, и именно в такой квартире состоялась встреча с Захаром Треми.

– Я думал, ты будешь выглядеть гораздо хуже, – улыбнулся Захар, пожимая Артему руку. – Во сколько вы уехали из клуба? В четыре?

– Наркотики, – рассмеялся в ответ наемник. – Лошадиные дозы мощных стимуляторов. Ради тебя я сознательно причиняю вред организму.

– Так я и поверил.

В Тайном Городе даже наемникам, живущим весьма бурной жизнью, не было необходимости в частом применении стимуляторов. Тем более если подруга – опытный маг. Инге потребовалось всего четверть часа, чтобы избавить Артема от накопленной за ночь усталости.

– Ты кажешься задумчивым, – бросил Кортес, внимательно глядя на вампира.

– Сильно заметно?

– Всегда заметно, если кто-то ведет себя необычно.

– Спасибо на добром слове.

Наемники рассмеялись.

– Кофе?

– Не откажусь.

Инга принесла с кухни еще одну чашку, наполнила ее обжигающим напитком и подала вампиру. Захар сделал маленький глоток и вздохнул:

– Я всегда говорил, что кто-то из вас умеет варить эти зерна лучше всех в мире.

– Артем сказал, что тебе требуется наша поддержка, – перешел к делу Кортес. – Это так?

– Да.

– Что задумал?

Епископ Треми сделал еще несколько глотков кофе, после чего поставил наполовину опустошенную чашку на стол и посмотрел прямо в глаза наемнику:

– Я планирую небольшую войну за пределами Тайного Города. И буду рад, если вы согласитесь в ней поучаствовать.

– «Поход очищения»?

– Что-то вроде.

– Это официальная операция?

– Нет, – после короткой паузы ответил Захар. – Но и не личное дело. Правильнее всего будет назвать мероприятие тайной акцией в интересах семьи Масан. Настолько тайной, что о ней не знает даже мой кардинал.

– А Сантьяга?

– Он в курсе. Но не может оказать прямую поддержку. – Епископ вновь помолчал. – В силу этих причин я не смогу заключить с вами официальный контракт ни от семьи Масан, ни от клана…

– Захар, – перебил вампира Кортес, – сколько ты меня знаешь?

– Лет этак…

– А сколько мы дружим?

– Ну, если подумать…

– Тебе нужна наша помощь?

Масан пристально посмотрел в глаза наемнику:

– Да.

– Для тебя это важно? Лично для тебя?

– Мне без вас не обойтись.

– Вот об этом мы с тобой и будем говорить. О деле. И только о нем.

Епископ допил кофе, вновь оглядел сидящих вокруг челов, вернулся взглядом к Кортесу и тихо спросил:

– Ты уверен?

– В жизни случается всякое, – спокойно ответил наемник. – Но я знаю точно: доведись мне обратиться к тебе за помощью, счет за услуги ты не выставишь.

– Ладно, проехали, – по-прежнему негромко произнес масан. – Хочешь услышать, что за войну я планирую?

– Если можно – с подробностями, – улыбнулась Яна.

– С деталями, – добавил Артем.

– В общем, не скрывай ничего, – закончила Инга.

– Тогда я начну с самой главной подробности. Чтобы у вас была возможность передумать и запросить плату.

– Чем ты пытаешься нас напугать?

– Нам придется ликвидировать как минимум одного истинного кардинала, – усмехнулся епископ Треми.

– Которого из них?

– Бориса Луминара.

Наемники обменялись взглядами.

– Он владеет не самым мощным Амулетом Крови, – пробормотала рыжая.

– Зато Борис прекрасный боец, – буркнул Артем. – А нью-йоркский клан считается едва ли не самым сильным в Саббат.

– Нам ведь не придется сражаться со всеми его подданными, – рассудительно заметила Яна. – Как я понимаю, есть план.

– Есть, – подтвердил вампир.

– Это обнадеживает.

– Не будем спешить, – предложил Кортес, не спуская глаз с епископа. – Борис владеет всего одной Драконьей Иглой.

– Вторая у Густава, – кивнул масан.

– А тебе нужна вся коллекция, не так ли?

– С тобой трудно разговаривать, – весело прищурился епископ. – Ты способен сделать правильный вывод из минимума фактов.

«Он ведь наполовину Луминар!» – вспомнила Яна.

– В Тайном Городе появится истинный кардинал?

– Это зависит от нас.

Инга кашлянула и одобрительно подняла вверх большой палец:

– У тебя большие планы, Захар.

– А какой смысл растрачивать себя по мелочам?

– Отличный ответ, друг! Давай сварим еще одно ведро кофе и займемся подробностями твоего замысла. Что-то мне подсказывает, что нас ожидает весьма увлекательная поездка…

* * *

Кельнский зал

Германия, Кельн,

15 декабря, среда, 06.05 (время местное)

– Мне показалось или ты действительно перестал доверять старику? – поинтересовался Александр, поудобнее устраиваясь в кресле.

В мрачной тишине подземного зала его голос особенно походил на шелест сухих листьев.

– Все так изменилось, – с откровенным притворством вздохнул Густав. – Кругом обман, предательство, я даже не был уверен, что приглашение пришло от вас, дядюшка.

Они были немного похожи, барон Бруджа и кардинал Луминар. Оба невысокие, кряжистые, плечистые, у обоих тяжелый взгляд, грубоватые черты лица, но, несмотря на это, у Густава не было никаких оснований обращаться к Александру «дядюшка» – родственные узы собеседников не связывали.

– Подозрительность никогда не была залогом крепкой дружбы.

– Зато она помогает выжить.

– Ты настолько мне не доверяешь?

– Чему вы удивляетесь?

– Дело, о котором я хотел говорить, требует взаимного доверия, – объяснил барон. – Если его не будет, у нас ничего не получится.

Бруджа неспроста завел разговор об излишней подозрительности молодого собеседника. Место, которое Густав выбрал для встречи – Кельнский зал, отчетливо показывало, что кардинал Луминар… не то чтобы ожидает подвоха, но готов к любой неожиданности. Помещение располагалось глубоко под знаменитым собором и издавна использовалось вампирами для особо опасных встреч. Дверей у подземной комнаты не было, только два защищенных маяка для порталов, секретный пароль которых знали исключительно кардиналы. Построив аркан перехода, один из собеседников оказывался на Каменном Троне, другой – на Деревянном, а находящаяся между креслами прозрачная желтоватая стена – Пелена Дружбы – не позволяла применить ни магию, ни обычное оружие. До тех пор пока собеседники оставались на тронах, порталы блокировались и помешать разговору не мог никто. Со времен становления семья Масан была разбита на семь не очень доверяющих друг другу кланов, и предки позаботились о том, чтобы вожди имели безопасное место для переговоров.

– Дядюшка, – нахмурился Густав. – Мы не виделись очень давно, а говорим не о том. Моя подозрительность – это моя подозрительность, ничего дурного в ней нет. Вы ведь, решив встретиться, не отправились в Лондон. – Луминар усмехнулся. – Без охраны и без Алого Безумия.

– В том-то и дело, что мы, когда-то бросившие вызов Тайному Городу, перестали доверять друг другу, – вздохнул Бруджа.

– Начался серьезный разговор?

– Да.

– В таком случае я внимательно слушаю.

Густав демонстративно посмотрел на часы: пребывание в Кельнском зале требовало массы сил, и даже истинные кардиналы не могли затягивать встречу дольше чем на час-полтора.

– Ни для кого не секрет, какие мысли занимали меня последние века.

– Вы мечтаете объединить семью.

– Я хочу объединить семью, – поправил собеседника Бруджа.

– Из-за этого, дядюшка, многие считают вас безумцем.

– Ты тоже?

– Я истинный кардинал, – с законной гордостью напомнил Густав. – И я знаю, что Амулет Крови не станет служить сумасшедшему. Точнее, сумасшедший не сможет владеть Амулетом Крови.

– Ты прав.

– У каждого есть какая-то мечта, – продолжил Луминар. – Иногда реальная, иногда несбыточная. Жить легче, если есть цель, и я научился с уважением относиться к вашим… идеям.

– Но не воспринимаешь мой замысел всерьез.

– Я в него не верю.

– Хорошо. – Александр улыбнулся. – Я рад, что между нами появляются первые признаки взаимного доверия: раньше ты не позволял себе так отзываться о моей цели.

– Какое-то время назад я был очарован вашим замыслом, – признался Густав. – Но время идет, становится только хуже, и я понял, что планы несбыточны. Масаны обречены выживать поодиночке.

– А если я скажу, что появился шанс?

– Еще один?

– Настоящий шанс.

Александр колебался: говорить или не говорить? Новость о том, что он вернул себе могущественный артефакт, могла вызвать у Луминара дополнительные подозрения, но как еще заставить проклятого лондонца поверить в реальность перспектив? Как заставить сделать то, что требовалось барону? Сейчас Александру было необходимо доверие молодого собеседника, и он рискнул:

– Я снова владею Колодой Судьбы.

Листья прошуршали, и на некоторое время в зале повисла тишина.

– Разве это не сказка? – выдавил наконец Густав.

– Ты знаешь, что нет.

– И вы откроете «Королевский Крест»?

– Мы еще вернемся к этому вопросу, – пообещал Бруджа. – А пока я бы хотел поговорить о твоей мечте.

– У меня ее нет, – просто ответил пришедший в себя Луминар. – Я имею все, о чем только может мечтать масан: власть, силу, авторитет, много пищи и возможность исполнить любую прихоть.

– Но ты пользуешься своим положением достаточно осторожно.

– Не заметил.

– Во всяком случае, твои прихоти не идут ни в какое сравнение с фантазиями Бориса.

При упоминании двоюродного брата Густав скривился.

– Борис всегда отличался некоторой несдержанностью.

– Ты слышал о его последней выходке?

– О Корабле Уродов?

– Нет, о Стеклянном Доме. Он приобрел у контрабандистов несколько «протуберанцев» и теперь развлекает подданных изысканной казнью: медленным поджариванием. Говорят, шоу пользуется большим успехом.

– У участников?

– У зрителей.

– Власть без злоупотребления теряет свою прелесть, – усмехнулся Густав. – Братишка всегда отличался экстравагантностью. Не скажу, что мне нравится его поведение, но мало кого из нас можно назвать праведником. Борис сажает своих врагов в Стеклянный Дом, а вы истребляете под корень.

Все кардиналы Саббат старались следить за конкурентами, и Александр не удивился тому, что Луминару известно об участи греческих сепаратистов.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, Густав. Но мы вожди и вольны поступать с вассалами так, как нам угодно.

– Саббат распадается, – протянул лондонец. – Тебе не удержать клан силой.

– Об этом я и говорю. – Бруджа помолчал. – Но вернемся к твоей мечте.

– У меня ее нет, – жестко повторил Густав.

– А Борис?

– Меня вполне удовлетворяют женщины.

– Я имею в виду кинжал Бориса.

Теперь замолчал Луминар.

– Вторую Драконью Иглу, – уточнил барон.

– Я и без нее являюсь истинным кардиналом, – медленно и очень тяжело произнес Густав.

– Не спорю, – тонко улыбнулся Александр. – Но в клане Луминар должен быть только один истинный кардинал. Так заведено.

«И пока ты не владеешь обоими кинжалами, ты неполноценен». Этого Бруджа не сказал, но то, как он посмотрел на собеседника, как откинулся на спинку Каменного Трона и забросил ногу на ногу, как сверкнуло на его груди Алое Безумие, – презрительно, как показалось Густаву… Бруджа не сказал, но Луминар услышал.

Завладеть второй Драконьей Иглой!

Прямое столкновение с Борисом исключалось. Кланы почти равны по силе, у каждого лидера половина Амулета Крови. Борис хорош в бою. Густав умнее. Чем закончится война, не сказала бы даже Клаудия, Глаза Спящего, а потому братья осторожничали. Каждый предпринял по несколько попыток заманить соперника в ловушку, каждый разрабатывал хитроумные планы, отправлял на смерть воинов, но так ничего и не добился. Теперь Бруджа предлагает помощь. Два истинных кардинала против одного. А если быть честным, то полтора против половины. Плюс «Королевский Крест», который можно открыть на гибель Бориса. Верная победа? Заманчиво, очень заманчиво… Но Александр – опытный интриган, чего он потребует в качестве платы?

– Не буду скрывать, дядюшка, предложение интересное. И… черт побери, вы были правы: собрать Амулет целиком – моя мечта. Пожалуй, я ошибался, говоря, что располагаю всем, что мне надо.

– Надеюсь, ты не думаешь, что твоя мечта столь же неосуществима, как и мой замысел?

Луминар подался вперед, впился взглядом в непроницаемые глаза старика:

– Осуществим ли план, который вы предложите, или нет, это вопрос второй. Вы все равно не расскажете о нем до тех пор, пока не будут выдвинуты условия.

– У меня есть условие, – кивнул Бруджа.

– Я весь – внимание.

Но Александр не торопился. Помолчал, выдерживая взгляд молодого кардинала, даже улыбнулся, чувствуя, как дрожит от возбуждения собеседник.

«Получилось!»

– Как ты понимаешь, Густав, разрабатывая план, я выбирал, к кому из вас обратиться, к тебе или к Борису.

– Представляю ваши муки. В подобных вопросах нельзя ошибиться.

– Я не сомневался, что каждый из вас не откажется от моей помощи, но, к счастью для тебя, Борис слишком одиозен. И непредсказуем. Он бы не согласился с моим условием.

– С каким?

– За то, что я отдам тебе кинжал и сделаю полноценным кардиналом, ты подпишешь со мной договор на Амулетах Крови.

– Вассальный?

– Союзнический. Вечный мир, дружба и раздел территории. Объединив усилия, мы сможем взять под контроль всю семью.

– Теоретически это выполнимо, – прищурился Густав. – Я получу нью-йоркский клан и с его помощью помогу вам вернуть власть над южноамериканскими Бруджа. Затем мы придавим Западное побережье Штатов, и останутся только Африка с Азией.

Небольшое количество австралийских вампиров Луминар решил не учитывать.

– Все правильно, – подтвердил барон. – Ты умен и просчитал почти все мои дальнейшие шаги. Азиатские и африканские вожди не рискнут ссориться с двумя истинными кардиналами. По моим расчетам, через десять-пятнадцать лет нашу власть не признают лишь одиночки.