Нечто попросило не шуметь так громко.
– Извини, увлеклась. Но ты подумай! Пуклихт! И вот в такой жопе я работала…
Госпожа Хомяковна задумалась, покачалась на стуле, а затем всплакнула для поддержания драматичности эффекта. Ей хотелось, чтобы кто-то ее утешил и обнял, но мужчины под кроватью не нашлось – она уже проверяла.
– В общем, что горевать! Заарбузили меня, но не убили же! Завтра же пойду искать работу.
Раздалось одобрительное шуршание. Перед сном госпожа Хомяковна еще пару раз процитировала современные психологические труды, ничего из написанного не поняла, раздражилась, побегала по квартире в возбужденном состоянии, потом начала танцевать, петь, крутиться вокруг своей оси, а затем, обессиленная, повалилась на кровать.
На следующее утро она встала в приподнятом настроении духа. Книжки по психологии куда-то пропали (наверное, их выбросили от греха подальше), а на маленьком столике на кухне теплился в вымытых чашках свежезаваренный чай. Чашек было две, поэтому госпожа Хомяковна и выпила две чашки, не пропадать же добру.
Затем она отправилась в местный МФЦ (межгородской формализованный центр), где попросила у сотрудницы оформить ей талончик на звонок. Сотрудница предупредила, что очередь большая, все хотят позвонить своим родным, но госпожа Хомяковна была истинным бухгалтером – ждать для нее было не впервой. Она с благодарностью взяла талончик, а затем отправилась домой, где погрузилась в домашние дела.
Позвонить ей было нужно в Колосик, там какие-то альфачи искали себе бухгалтера, про это она прочитала в газете, которую получила от молодого гоблина на улице. Многих бы смутила подобная ситуация, но госпоже Хомяковне очень понравилось, что газета была бесплатной, гоблин вежливым, а также она выудила у курьера информацию, что альфачи владеют не только типографией, но и собственным бизнес-центром в Колосике. Что такое бизнес-центр, госпожа Хомяковна не поняла, но звучало солидно.
Также ей показалось солидным, что фирма имеет возможность купить телефон. Пусть на ее прошлой работе также был телефон, но так как госпожа Хомяковна теперь ненавидела свою прошлую работу, то она убедила себя, что телефона там никакого не было. А если и был, то явно был сворован. Когда очерняешь у себя в голове своего прошлого работодателя, то жить становится куда проще.
Через два дня она прибежала в МФЦ, подождала всего пять часов (пустяки для настоящего бухгалтера, особенно который работал в системе казначейства) и подошла наконец к заветному телефонному аппарату. Сотрудница центра с улыбкой пообещала госпоже Хомяковне, что скоро прогресс доберется и до жилых домов, что каждый гражданин Брентона будет иметь свой телефон. Госпожа Хомяковна покачала головой и подумала про себя, что такого бы ей не хотелось – и так за коммуналку платишь целое состояние, так еще и за телефон государство сдерет с тебя втридорога. Пока что можно и в очереди постоять. Да и если каждому поставить телефон, то люди перестанут встречаться друг с другом вживую, разве нет?
– Да? – ответил ей прокуренный голос с того конца провода.
И госпоже Хомяковне сразу же этот голос понравился. Этот голос явно принадлежал курильщику, а то и наркоману, который явно не страдал излишней формализованностью, а следовательно, не имел стремления закабалить своих сотрудников. Маргиналов госпожа Хомяковна уважала. Они были куда лучше главных бухгалтеров с инженерным образованием, куда лучше пигалиц, кто спит на работе со всеми подряд, куда лучше мужчин-директоров, кто поднимает руку на своих сотрудников.
И она так разговорилась, так оживилась, так растрещалась, что ее пухлые щеки раскраснелись. Она поведала обо всех унижениях на прошлой работе, о том, как ее уволили по статье, рассказала и о психологических книжках, о беспорядке в своем доме, о своих глупых подружках, о том, как она плакала, запершись в уборной. Лишь потом она осознала, что явно сболтнула лишнего, но этот господин… Кос? Господин Кос слушал ее. Еще ни один собственник бизнеса ни разу не слушал ее. Некоторые даже не смотрели на госпожу Хомяковну, выражая тем самым крайнюю степень презрения. А Кос был очень свойским молодым человеком, ему сразу хотелось доверять, на него хотелось полагаться.
И с ним хотелось работать.
Договорились об очном собеседовании в Колосике. Конечно, госпоже Хомяковне не очень хотелось уезжать из родного города, снимать квартиру… но с квартирой Кос сказал, что можно решить, а родной город… Город, где она выучилась и где ее постоянно унижали на всех работах.
Так уж он ей родной? Или она живет в огромной стране, которая не заканчивается лишь на одном городе? Не пора ли… двигаться вперед?
Прочь от унижений. Прочь от дураков. Прочь от слез, горестей и вечных обид…
Не пора ли… начать жить?
Подвальное помещение являлось очень просторным, здесь было где потренироваться. Ликург в этот момент самозабвенно избивал ударный мешок, висевший на тяжеленной железной цепи, а господин Ботреле приютился на спортивных матах с крайне угрюмым и печальным видом.
– У них получилось, – сказал Ликург одновременно с выдохом, не прекращая упражняться, – у них все получилось, а?
– Да, – пришлось признать свое поражение господину Ботреле.
Ликург закончил мутузить спортивный снаряд, снял с себя пропотевшую насквозь майку, обнажив свой мощный мускулистый торс, который опоясывал красный обруч-татуировка, и перешел к турнику, на котором повис.
Господин Ботреле с нескрываемой ненавистью смотрел на своего боевого товарища, благо Ликург не видел выражения на лице у своего друга – он висел спиной к нему. Но волчьи мохнатые ушки Ликурга все равно взволнованно задергались, будто чуя надвигающуюся беду, а по спине воина пробежал мерзостный холодок.
– Ты, надеюсь, не показываешь свое истинное обличье остальным? – в надменном тоне спросил господин Ботреле.
– Узнаю старину Ботреле, – усмехнулся ликан. – Когда сам облажается, то непременно начнет искать косяки у других.
– Я беспокоюсь за нашу рабочую конфиденциальность, – промолвил господин Ботреле ледяным голосом.
– Ха! – ловким движением Ликург слегка подтянулся, приподнялся, резко отпустил перекладину, а затем мгновенно повернулся и снова ухватился за металл. – Моих ушей не видела ни одна живая душа, не говоря уже об остальном. А вот ты… облажался конкретно.
– Это временный промах.
– Да ну? – ликан раскачался на перекладине, прыгнул и приземлился около господина Ботреле. – Ты уверен? Ты все еще надеешься на какие-то бумажки?
– Это документы, – сухо ответил господин Ботреле, смотря зверю прямо в глаза. – И это важно. Я не ожидал, что они найдут Великого Бухгалтера. Ты должен понимать, что сдать тот отчет невозможно.
– Но они его сдали! – зарычал ликан. – Сдали, мать твою! Я тебе уже сотню раз говорил, что эту твою гребаную бюрократию можно сломать!
– Один раз. Все возможно. Но я могу адаптироваться, вносить правки…
– А они подготовятся лучше. Твоя беда, что ты всегда играешь по правилам.
– Правила создают этот мир, Ликург. И я хотел бы, чтобы мир жил по нашим правилам.
– Мир всегда жил и будет жить по закону джунглей, – отрезал Ликург. – И никак иначе. Главное – это сила, она и определяет власть.
– Сила – это лишь кулак, который наносит удар. Это оружие правосудия. А без главенствующего порядка…
– Какого, к черту, порядка? Где ты нашел порядок в этом мире? Мы должны себе сами выгрызать место под солнцем, Ботреле. Хватит уже нянчиться с бумажками, пора уже действовать.
– Мне напомнить, что было, когда ты решил действовать, Ликург? Тот последний раз?
Ликан плотоядно осклабился. Он ждал этого вопроса.
– Я вырежу твое сердце, если ты будешь вспоминать мои неудачи, – доброжелательно пригрозил он мальчику.
– Мое сердце забрала злая ведьма, а я остался у нее в плену, пока не сдам годовой баланс, – господин Ботреле слегка улыбнулся. – Я немного сейчас занят, я могу недостаточно времени уделить этому вопросу. И я все еще не уверен, что он существенен…
– Эти Высшие Альфачи-то? – ликан махнул лапой. – Плюнь на них. Мелюзга. Пусть копаются в своих бумажках.
– Но если они вдруг перейдут нам дорогу…
– То я тебе помогу, – волк обнажил свои острые зубы. – Бумаги бумагами, Ботреле. А я могу кусаться. Что сделает этот Великий Бухгалтер, оказавшись без головы?
До Колосика госпожа Хомяковна доехала на скором дилижансе. Сняла комнату в местной гостинице, денек неспешно погуляла по городу, который, кстати, ей очень пришелся по душе – тут было тихо, спокойно и очень-очень чисто. Она понимала, что в Брентоне, городе технологий, где заправляли Черные, дворники убирались на славу, но все же производственно-индустриальный сектор давал о себе знать, да и люди попадались не всегда воспитанные, мусорили то тут, то там. А вот Колосик представлял из себя огромный ухоженный зеленый парк, где даже дышалось как-то по-другому. Вокруг города простирались бесконечные леса и поля, представлявшие собой огромный аграрный комплекс, а сам город был аккуратным, чистеньким и опрятным. И местные жители казались госпоже Хомяковне приветливыми, лучезарными, спокойными и благодушными. Даже небо выглядело пристойно – без копоти и черных облаков.
В общем, тут было чудесно. Госпоже Хомяковне даже захотелось переехать сюда не задумываясь. После кривой суеты огромного Брентона небольшой уютный Колосик казался раем. Конечно, молодежи тут, наверное, было скучновато, но госпоже Хомяковне было уже за пятьдесят – хотелось умиротворенной душевной жизни, а не вечной беготни за успешным успехом.
Офис альфачей госпоже Хомяковне также полюбился с первого взгляда – мебель была дорогой и достойной, видно было, что здесь убирались (Эльза навострилась заказывать клининговую службу в офис, вдоволь напрактиковавшись с домом Иллариона), и даже домашние животные присутствовали – туда-сюда шнырял какой-то странный бесененок, который кричал «уиии!». Очень милый зверек, как показалось госпоже Хомяковне.
Директор сей прекрасной фирмы сразу и безоговорочно понравился госпоже Хомяковне. Он явно разбирался в бухгалтерии, понимал, о чем она говорит (не то, что другие директора, которые только деньги умели зарабатывать, но ненавидели бумаги и документы), слушал ее, общался просто и без высокомерных закидонов.
– В общем, думаю, что вы нам подойдете, но, как мне кажется, потребуется короткий период реабилитации, – сказал Кос, закуривая.
– Реабилитации? – госпожа Хомяковна округлила глаза.
– Ну а то. Вы же сами говорили, что вас обижали. Значит, остался осадочек. И его надо вытравить из себя, а то чо – приступать к работе с плохим настроением?
– Я уже чувствую себя лучше…
– Это вам так кажется. Это вы так себя убеждаете, хе-хех, – Кос хитро улыбнулся и подмигнул госпоже Хомяковне.
– И что мне тогда делать? У меня нет денег на психолога…
– А я, что ли, предлагал вам сходить к этим шарлатанам? Нет, у нас есть свой специалист. Пару недель, максимум месяц, и вы будете в строю. Конечно, придется нелегко, но… подумайте, короче. Без этого вы так и будете жить со скрытой в душе агрессией.
Госпожа Хомяковна была поражена, но все же поинтересовалась, в чем будет заключаться этот период реабилитации. Кос объяснил.
И тут госпожа Хомяковна на мгновение выпала из реальности, потеряла дар речи. Потом немного подумала. И неожиданно для себя согласилась.
Следующие несколько недель она провела на специальных тренировках Чеда, который вытряхивал из нее все душевное говно. Она бегала, прыгала… что она только не делала! Иногда ей казалось, что она умрет… нет, даже сдохнет! Но рядом постоянно дежурила Эльза, которая также тренировалась, а заодно следила за состоянием здоровья госпожи Хомяковны.
Это был настоящий ад. Но день за днем… ночь за ночью… и ей действительно становилось лучше. Она будто перерождалась. Чед проводил с ней Тренировку Души, которая представляла собой небольшую разминку для адептов Храма Тела. Эта тренировка позволяла вобрать в себя положительную энергетику, подготовив свой дух для грядущих испытаний. Конечно, то, что разминка для опытных монахов, то одновременно настоящая физическая пытка для неподготовленного человека. Но Чед никогда не проявлял милосердия к своим ученикам – он знал, что каждый выдержит его занятия, а прогресс не заставит себя ждать.
Через месяц госпожа Хомяковна была готова. Она, под аплодисменты Пикселя и Коса, вошла в святая святых – в бухгалтерию.
И там она увидела Васю. А также кучу неразложенных бумаг. Кучу непроверенных актов сверок. И еще раз Васю. И еще раз завал из бумаг.
И она расплакалась. Как девчонка. Ибо она поняла, что она пришла туда, куда ей и нужно было прийти, что ее тут будут ценить, и никто никогда ее больше не обидит.
Она пришла туда, где она будет эффективна. Она умела обращаться с бумагами, а бумаги любили ее.
Она была счастлива. Первый раз за долгое время.
Граждане Вайтпилла, придерживающиеся Красного мировоззрения, называли себя воинами или, что бывало реже, альфачами средней руки. Они ратовали за мужественность, маскулинность, силу духа, смелость, решительность, одобряли лидерские качества в человеке, его умение постоять за себя. Ценились среди Красных не пустобрехи, а честные мужи, отвечающие за свои слова, ценились те люди, которые признавали не только величие воинской души, но и красоту здорового мощного тела, выточенного через упорные изнуряющие тренировки.
Своеобразной столицей Красных можно считать военный город Ксаркс, который по своему прямому назначению пусть и простаивал (Вайтпиллу не с кем было воевать, это была единственная в мире страна, в которой царил мир), но именно там можно было найти истинных Мужчин, а иногда и целеустремленных Женщин, не уступающих по отваге и силушке другим воинам.
Символом Красных можно считать кровавый круг, который многие из воинов наносили на свое тело в виде татуировки.
Конечно, Красные страдали излишней бравадой, о чем им напоминали язвительные Черные – желательно по переписке, потому что высказаться в лицо воину не всегда безопасно.
Также Красных не очень любили представители других мировоззрений: Синие считали вояк излишне грубыми и прямолинейными, а также осуждали склонность Красных к излишней выпивке и постоянным дракам; Черные называли Красных не иначе как самовлюбленными кретинами, кого легко обмануть и увлечь куда не надо; а Фиолетовые, любящие тишину и спокойствие, чтобы вовсю предаться самозабвенной депрессии в компании с хорошим вином, недолюбливали Красных ввиду их излишней крикливости.
С другой стороны, обыватели, которые не придерживались какого-либо мировоззрения, относились к Красным крайне доброжелательно – им казалось, что эти воинственные мужи показывают хороший пример детям, прививая им любовь к физическим упражнениям и самоуважению, а также из Красных получались замечательные мужья, поэтому девицы Вайтпилла особенно благосклонно относились к своим воинственным кавалерам (Черные, правда, тут же вставляли свои язвительные пять монеток, что Красные, дескать, настолько тупы, что женушка могла сколько угодно им изменять и… а-а-а, не бейте!).
Кос почесал затылок и устало вздохнул. Да уж…
Ну и деньки задались…
Чудом им удалось выжить, сдать все отчеты и спасти себя от налоговой расправы. Их жизнь висела буквально на волоске, все пророчили им провал, а они справились.
А как же иначе? Кос усмехнулся. Они же Высшие Альфачи!
Надо бы подвести итоги…
Кос взял листок бумаги.
Итак, кто у них в штате?
Для начала Кос написал себя, подписал «директор» и обвел в кружок. Да, он главный. Он крутой. Он молодец. А как же иначе?
Дальше идет главный… нет, Великий Бухгалтер! Пусть по штатному расписанию он просто главный бухгалтер, но все знают, что никто другой, кроме Васи, не справился бы с такими сложнейшими отчетами!
Кос виновато скривился. Нельзя столько брать на себя в одном квартале – множество сотрудников, парочка обособленных подразделений, трудоустройство гоблина… надо было дробить, откладывать дела на будущие налоговые периоды. Ну да ладно, что было, то было, вот тебе и урок на будущее.
По основному виду деятельности далее идут искатели приключений. Их пока двое – Эльза и Дилан (он же граф Марков). Графу досталось особенно тяжело после сдачи квартальной отчетности, но он жив. Вроде как. Никакой обычный смертный не выдержал бы подобной кофейной интоксикации, это признавали все врачи в Колосике, но Марков выжил. И даже дышит, пусть и еле-еле. Его сердце чуть не разорвалось от перенапряжения, его еле откачали… все его тело покрылось черными пятнами, будто безобразные ожоги, но они постепенно сходят на нет. Что это? Как это возможно? Какая-то магия, честное слово.
Эльза тоже молодец, практически не покидает его. Полдня она на тренировках с Чедом, а вечером сидит с графом и читает ему какие-то бестолковые романы. Другой высокообразованный человек должен был уже умереть от передозировки книгами типа «Лолодин и Рога», но граф улыбается и постоянно просит добавки. Чудесная парочка, сдружились крепко.
Далее административный персонал под Васей. Пока там только госпожа Хомяковна, заместитель главного бухгалтера. Замечательное приобретение, ценный сотрудник, Вася чрезвычайно доволен.
Административный персонал в подчинении директора. Шнырь. Гоблин. Курьер. Также молодой просился попробовать распространять рекламные листовки, поэтому для него впоследствии можно сделать систему премирования.
Далее. Продажи. Это Игорь и Пиксель. На самом деле эти бестолковые менеджеры ничего не продают, да и в принципе абсолютно бесполезны, но фирма без Игоря – уже не фирма. Да и Пиксель являлся для них своеобразным талисманом. Оставалось надеяться, что они не распугают потенциальных клиентов.
Ах да. Как же он мог забыть партнеров по бизнесу, а также главных консультантов? Кос приписал справа и слева от себя теневых соучредителей, Чеда и Альфа. Они не были устроены в штат, но к их услугам можно было прибегать. Чед обычно тренировал приключенцев, а Альф в последнее время засиживался в новообустроенной магической лаборатории у Эдварда.
Так… тогда стоит также еще раз вписать сверху главного спонсора – графа Маркова. Он одновременно и сотрудник, и главный инвестор, на средства которого и существует фирма. Он не просил возврата средств, это был своеобразный подарок, но Кос иногда раздумывал о дивидендах.
Ладно. Это потом. Дальше. Удаленка. Это Илларион, он же Хранитель Знаний. Его устроили в штат архивариусом, то есть заведующим архивным бюро, где хранилась полезная информация. В будущем, когда бизнес будет работать в полную силу, этот мудрый молодой эльф будет крайне полезен.
Также у них совершенно неожиданно образовались два обособленных подразделения. Одно в Брентоне – это была печатня, где пока что они оформили лишь начальника печатного производства, но в дальнейшем надо будет взять парочку работяг. Пока что у них затык с маркетинговым отделом… как оформить газету, чтобы она привлекала внимание? Как распространить ее не только в Брентоне? Короче, инвестиции проделаны, а толку пока нет. Как всегда, впрочем.
Другая обособка расположилась на окраине Колосика. Они купили старое небольшое поместье с полуразрушенными постройками практически за бесценок, где и установили магическую лабораторию вдали от любопытных глаз. Эдварду, оформленному как заведующий научно-исследовательским отделом, очень понравилась площадка для исследований, он буквально влюбился в нее. На вопросы Коса типа «а ничо, что крыша протекает?» – Эдвард лишь рассмеялся – ему доводилось работать в условиях и похуже. Вместе с руководителем лаборатории оформили и троих научных сотрудников, которые также увлекались магическими исследованиями.
Кос пока что не понимал, зачем он потратил столько денег на всякую ерунду, но почему-то он жопой чувствовал, что так надо было сделать. А жопа его редко подводила.
Очередной директор листал очередное резюме очередного кандидата на будущую эксплуатацию. Обычный день в славном городе Брентоне.
– Вы говорите, что вас уволили, – пробормотал он, перебирая листики, исписанные мелким неровным бухгалтерским почерком.
– Да, – Рунная понурила голову и покраснела. – А перед увольнением избили. Я плохо себя вела.
– Плохая девочка, – нагло усмехнулся директор, плотоядно осматривая кандидата на незакрытую вакансию.
Он также недавно уволил своего бухгалтера и также избил. Эта дурочка побежала жаловаться в Инспекцию – только время напрасно теряла, у него все схвачено. А эта… эта особа, похоже, знает правила игры. С ней можно будет вдоволь нарезвиться.
– Вы понимаете, – завел он старую пластинку, – времена нынче тяжелые, можно даже сказать, кризисные. У нас довольно много долгов набралось…
– Да-да, кредиторка, – сочувственным проникновенным голосом произнесла Рунная.
– А также мы иногда задерживаем заработную плату. Это не мой выбор, таковы обстоятельства.
– Я понимаю, понимаю, – Рунная закивала так яростно, что ее голова расплылась в одно неясное мыльное пятно.
– Поэтому мы ищем человека, – тут директор усмехнулся, – кто влюбится в наш бизнес.
Рунная ахнула и покраснела. Она очень ждала этого момента.
– Я готова! Я уже влюбилась! По уши!
– Так быстро? – удивился директор. – Что ж…
Он встал и закрыл дверь в свой кабинет. На ключ. Сердце у Рунной забилось часто-часто.
– Потребуется пройти небольшой предварительный тест… – сказал директор, снимая штаны. – Формальности, вы сами понимаете.
– О да!
Она не понимала, почему они сразу не могли приступить к этому. Штаны на ее новом директоре были явно лишними. Она и вовсе пришла на собеседование без трусов. Потому что она была профессионалом, всегда готовым на трудовые подвиги.
Рунная с вожделением встала на колени перед святая святых. Директор обнажил перед ней Регламент.
– И еще, перед тем как начнем, – вдруг оборвал напряженную ситуацию Директор. – Я вынужден предупредить, что у нас три собственника. Вы готовы?
– Я готова, – с жарким придыханием в голосе произнесла Рунная и приступила к работе.
Директор застонал. Собеседование проходило просто потрясающе.
Я буду стараться, подумала Рунная, держа в своих руках Регламент. Я буду хорошей девочкой.
И больше никогда… никогда! Никогда не совершу прежней ошибки – спать надо не с Коммерческими, а с самим Директором. И сразу, не откладывая!
Рунная выучила свой жизненный урок. И она готова была полностью отдать себя новой работе. Все ради Регламента.
В офис Высших Альфачей стекались сотрудники. Все учуяли запах дармовой выпивки, которую заблаговременно заготовили Альф с Чедом, в помещение пытались даже проникнуть случайные зеваки, которых с некоторым трудом выпроводили вон.
В воздухе царила атмосфера праздника – и немудрено. Ведь все важные отчеты были сданы, бизнес все еще функционировал и даже, что немаловажно, приносил доход и развивался. Все сотрудники были благополучно оформлены (кроме Чеда и Альфа, которые не любили светиться на официальных бумагах) – последним трудоустроился граф Марков, который решил не обременять Васю оформлением лишних бумаг в период сдачи отчетности. Граф сейчас был тут, его недавно выписали из больницы, лицо и тело его были смертельно бледны, сам он еле стоял на ногах, но дух этого достопочтенного аристократа был не сломлен. Он улыбался, пил теплое душистое зумбийское вино и был донельзя горд собой – ведь именно благодаря ему эта чудесная фирма появилась на свет, и именно благодаря его помощи в сдаче бухгалтерских отчетностей эта фирма продолжала функционировать.
Кос тепло пожал своему благодетелю руку.
– Держитесь, граф? – усмехнулся директор.
– Конечно, – Марков слегка поморщился. – Только давай без формальностей, пожалуйста. Я уже на работе.
– Ладно-ладно, Дилан, просто прикалываюсь, – Кос хотел похлопать мужчину по плечу, но в последний момент благоразумно передумал, чтобы лишним движением не свалить графа наземь.
Вовремя подошедшая Эльза пододвинула Дилану стул, на который тот не совсем изящно плюхнулся. Лицо его было покрыто испариной.
– Так и ноги откажут, – буркнул он. – Совсем дела плохи.
– Да все замечательно, чего ты, – защебетала Эльза, ухаживая за своим любимым графом. – Ты уже стоишь целых две минуты! Это прогресс. И врачи возлагают большие надежды на твое скорейшее восстановление.
– Если так, то ладно, – граф натянуто улыбнулся Эльзе.
Кос отошел от закадычных друзей, окинул взором зал. В углу комнаты о чем-то своем перешептывались Пиксель с Игорем – наверное, затевали какую-то шалость. Игорь на корпоратив надел свой лучший костюм, поэтому сегодня он смахивал на откровенного дурака. Прекрасная маскировка, подумал Кос, ведь Игорь дураком явно не был.
Госпожа Хомяковна сидела за столом и мирно поедала тортик, вкушала добрый ароматный чай, который услужливо подливала и Васе. Эти двое также спелись – новая сотрудница полюбилась Великому Бухгалтеру, никто лучше госпожи Хомяковны не раскладывал бумаги по папкам. Конечно, в актах сверки она частенько путалась, а в банковских платежках не всегда верно указывала получателя денежных средств, а при отправке почты марки иногда наклеивала внутрь конвертов… да и, если признаться честно, то раскладка по папочкам была идеальна ровно до той поры, пока ты не решался проверить, как она это сделала.
Но человеком госпожа Хомяковна была душевным. И это главное. Ведь в бухгалтере была важна не рабочая эффективность, а отзывчивость. А ошибки можно поправить, отправив корректировки.
Эдвард, глава ученого департамента, уже откровенно бухал с Чедом и Альфом. Вокруг них расположились в стельку пьяные научные сотрудники, мирно сопящие на столе, а главный ученый-моченый обсуждал с Высшими проект самогонного аппарата. Альф особенно заинтересовался автоматизированной системой выращивания винограда, а Чед просто вежливо слушал, он был простой парень – если есть выпивка, то он готов был поддержать беседу хоть о магически-теоретической физике.
Шнырь, гоблин-курьер, скромно тусовался около стола с закусками. Пить ему было нельзя, отец запретил, поэтому он старался ухватить со стола побольше, чтобы компенсировать свою трезвость обжорством. Кос ему не мешал – еды хватит на всех. К гоблину он уже вполне привык, хотя иногда эта зеленая морда его донельзя раздражала.
Илларион также посетил их скромное мероприятие. Он не хотел изначально приходить, так как не любил тратить свое драгоценное время на общение с людьми не «его уровня», но сегодня ему повезло – из Брентона приехал начальник печатного производства, солидный дворф, который оказался редким интеллектуалом. Ему перевалило уже за двести лет, и он не только помнил Старые Времена, но и принимал в их освещении активное участие – в качестве журналиста. Потом уже, на сэкономленные деньги, он открыл свою печатню, стараясь больше не гнаться за новостями, думая, что новости сами к нему придут. Но план оказался провальным – людям не хватало перчинки, газетные выпуски казались им пресными, поэтому пресса расходилась крайне плохо. Расшириться куда-либо, кроме Брентона, не получилось, лизинговые платежи за печатное оборудование съели все текущие денежные поступления, работники начали увольняться из-за задержки зарплаты, и дворфу-печатнику пришлось бы объявить себя банкротом… если бы его не спасли Высшие.
У Коса пока руки не доходили до печатного производства, но потенциал у этого подразделения был огромный. Можно не заказывать рекламу у кого-то, а самим ее производить. Оставалось лишь найти литературных зумбийцев, кто будет писать бредовые тексты, которые почему-то нравятся обывателям.
Вдруг торжество остановилось, словно оборвалось. Вася вскрикнул от удивления.
Бывают просто неприятные люди, бывают откровенные мудаки, бывают энергетические вампиры, дальше идут просто вампиры, а также высшие вампиры и… древние вампиры. А Вася, в придачу ко всему этому, был также Великим Бухгалтером. И никто не ожидал, что он будет… кричать. И ахать. И удивляться. Чем вообще можно удивить человека, кто существует еще со дня основания Вайтпилла?
Кос порыскал взглядом по комнате и вскоре обнаружил причину чрезмерного удивления Васи.
В помещении стало тихо-тихо. Слышался только тихий храп в стельку пьяных научных сотрудников.
А потом тишину разрезал мужской голос. Конечно же, это был Игорь.
– А чо все молчат?
– Уии!
– Чо? Ничо не вижу. В глаза, что ли, все долбятся?
– Уиии!! – гремлин схватил своего незадачливого друга за руку, и Игорь прозрел.
– А, – словно очнулся он. – Заебок. А чо все так очко напрягли? Это же просто…
– Тихо! – властно приказал всем Вася.
– Не вижу, не вижу, – прошептала Эльза, щуря глаза в направлении, куда смотрели Кос, Вася, Игорь и госпожа Хомяковна.
Дилан также прищуривался, вроде узнавая какие-то смутные очертания на центральном столе, но кофейная болезнь мешала ему сосредоточиться. Илларион все прекрасно видел, он насупил брови и даже надел очки, что он делал только в самых серьезных и официозных случаях.
Шнырь, как ни странно, тоже увидел внезапного пришельца. Человеческая мать гоблина была волшебницей, да и сами зеленокожие обладали сильнейшим магическим потенциалом.
– Это ты! Ты! – воскликнула госпожа Хомяковна недовольным голосом.
Альф и Чед продолжали спокойно бухать. Они видели, кто к ним пришел, и, похоже, понимали, что это за существо. Оно их никак не смущало.
Пиксель взял Игоря за руку, подошел к Эльзе с Диланом и жестом подозвал к себе старого дворфа, а также Эдварда, ученого-моченого, кто оказался откровенно слепым в сфере, где он старался развиваться, – в магии.
– Уиии! – закричал гремлин.
– Ну чо? Все видят? – спросил Кос, оглядываясь.
Все загалдели, соглашаясь.
– Заебок. Так, Вася, в чем сыр-бор?
– Вы все видите? И ты тоже? – несказанно удивился Великий Бухгалтер.
– Ну а чо. Видим. Сидит эта тварь и облизывается.
– Миленький, – промурлыкала Эльза. – А его можно за ушком почесать?
– За ушком?! – возмутился Вася. – За ушком?! Это же…
– Ты! Ты же у меня шуршал дома, разве нет? – закричала на пришельца госпожа Хомяковна, привставая с места.
Существо кивнуло, а потом продолжило умываться.
– Ты знакома с ним? – у Васи сегодня был явно непростой день.
– Ребят, это же просто ко… – хотел сказать Игорь, но его перебили.
– Не просто!! – закричал Вася на всех. – Вы что, не понимаете?! Это же…
– Поразительно, – пробормотал Эдвард, держась за мех гремлина. – Такая сильная магическая аура. Недаром руна так живо откликнулась…
– А почему его нельзя погладить? – заканючила Эльза.
– Да, бля, послушайте, это же ко… – Игоря, к сожалению, снова перебили.
– А шарлотку ты тоже съел, признавайся?! – госпожа Хомяковна все не унималась.
– Дедушка рассказывал мне о таких, но… – начал было дворф-газетчик.