–Черте что. Брат пропал, я сам черти где. Слушай, а может кто-нибудь из ваших тоже Дэна украл. Куда он мог пропасть?– С надеждой произнес Отец.
–Нет, у нас же единая база данных, единый совет. К тому же на Земле и ближайшем космосе– один институт временных аномалий.– Заверил Басмач.
–Ты меня успокоил. Я думал у вас здесь все такие– же как ты и Гедеван недоумки. Кстати, что ты знаешь обо мне? Ну, я имею в виду, что со мной будет, когда я вернусь к себе?– Спросил Отец. Коала заерзал на коленях, выпрашивая чего-нибудь выпить.
–Вернешься, куда ты денешься с подводной лодки, у нас, как ты уже заметил, своих голодранцев хватает. А станешь ты полным болваном.– Ответил Басмач.
–Я тоже тебя люблю.– Сказал Отец, подливая ненасытному Пиначету в блюдце пива.– Поешь рыбки, вкусная, говорю. Басмач, убеди его, пусть он рыбу съест.
–Да он же только листьями эвкалипта питается.
–Ну и рыбой пусть тоже.– Убедил Отец.
Коала жадно схватил обеими лапами кусок вяленой щуки, и, распустив слюни, стал ее быстро уплетать, временами запивая пивом.
–Слушай,– догадка осенила Отца.– Мы с Дэном– однояйцевые близнецы. У нас один набор хромосом. Быть может, ваши невидимки его требуют? Может это он с ними имеет дела какие-то? Если вы о брате моем ничего не знаете, тогда почему вы уверены, что они хотят не его?
Басмач пожал плечами.
–Может и не тебя вовсе они требуют. Я на их месте тоже не заинтересовался бы тобой. Быть может, им нужен твой брат. Только загвоздка вся в том, что мы о твоем брате ничего не знаем. Быть может, вы просто близнецы, к примеру, разнояйцевые, или еще как-нибудь. О том, что вы однояйцевые, мы знаем только из твоих уст. Сам понимаешь, сведения не достоверные. Я, к примеру, тебе вовсе не верю.
–Дело твое, но твои начальники-то куда смотрят? Если у них есть сведения, что существует еще один субъект с идентичным набором генов, тогда почему они не проверят это? Куда проще?
–Эта версия тоже разрабатывается. Ты думаешь, что ты один умный такой? Смею тебя огорчить. Не один. Есть люди и умнее тебя. Есть и не гуманоиды, до которых тебе, как до луны ползком.
–Ты меня утешил. Только вот еще один вопрос. Если вы не были уверены, что Инвизы требуют меня, тогда почему вы меня похитили? Ведь что они ищут не Дэна– версия не доказанная.
–Я тебе сказал, что сведений о твоем брате нет. И на данный момент существует лишь единственный объект с заказанным набором генов. Еще раз повторить или ты, наконец, понял?– Рявкнул Басмач.
–Я так все это вижу: вы все здесь недоумки. Если бы в мое время подобным образом ко всему относились, мы до сих пор вели бы ядерные войны.– Пожал плечами Отец.
Басмач вскочил и стал расхаживать по берегу заводи, заложив руки за спину.
–Кстати, мы к Земле подходим, хочешь полюбопытствовать?– Спросил Басмач.
–Только, чур, без этих ваших комбинезонов. Они меня полнят. О'кеу?
–Как хочешь.
Скользнув в арку, Отец очутился в командном модуле, где суета не прекратилась. Тот же мужик в проводах продолжал работать руками. Здесь же была та самая девчонка, которая прыгала у него в эдеме в гамаке. Значит, Басмач послал ко мне ее копию, подумал Отец.
В иллюминаторе сбоку проплывала плешивая Луна местами заиндевелая. Видны были ее грязные пятна морей и кратеров. Чего в ней красивого? Отец не мог понять. Видимо у поэтов дикое воображение, решил Отец, или они просто идиоты.
–Зачем так близко к Луне подходить?– Спросил Отец.
–Она своим притяжением нас тормозит. Это уменьшает расход энергии.– Буркнул пробегавший мимо парень.
–Тормоза придумали трусы.– Проворчал Отец.
Из-за Луны показался синий глаз родной планеты. Будущей планеты. Ничто Отцу не выдавало, что на Земле теперь совсем все по-другому. Ее знакомые по снимкам из космоса еще с детства очертания родили какое-то приятное томление в груди. Перистые облака нежно окутывали ее бескрайние (в известных пределах) просторы океанов и континентов. Только на околоземной орбите видно было, что космического мусора в виде орбитальных станций значительно прибавилось. Меж них сновали, словно блохи, маленькие летательные аппараты. Земля стремительно бросилась на корабль. Отца удивило, что не было даже легкой тряски, тем более никто не пристегивался ремнями безопасности. Было лишь мерное дрожание пола. Видимо корабль обладал автономным тяготением и был защищен полем от внешней гравитации. Тогда почему его останавливала вечная спутница Земли? Вдруг маленькую посудину заволокло туманом. Этот каприз атмосферы Отец понял– облака. Затем такая же бесшумная посадка на бетонные плиты космодрома. Он показался бесконечным. Сколько хватало глаз, всюду стояли маленькие кораблики, почтовые катера, околоземные носители, было и несколько крупных кораблей, стремительных, сильных, возле которых кружили тележки– носильщики и люди. Все они казались муравьями рядом с этими колоссами. Пейзаж будущей Земли завораживал.
–Впечатляет?– Спросил из-за спины эфемерный Басмач.– Толи еще будет.
–Я чувствую себя питекантропом здесь.– Вымолвил Отец.
–Не строй иллюзий насчет себя,– хихикнул Басмач.
Отец сверкнул глазами в сторону Басмача. В этом взгляде Отец надеялся передать все, что он думал о своем собеседнике.
–Басмач, ущипни меня,– попросил Отец.
–Хочешь, я тебе в глаз плюну?– Осведомился Басмач.
–Один такой на прошлой неделе плюнул, несчастный…– Ответил Отец.
–Ну и что?– Полюбопытствовал Басмач.
–Как живой перед глазами. Понял что? Не доводи до греха. Я в гневе страшен.– Процедил сквозь зубы Отец.
–Ой, боюсь, боюсь,– почесался Басмач.
–Теперь-то можно покурить, мы же уже на Земле?– Спросил Отец.
–Ты очень беспокойный клиент. Подожди, будет еще с тебя.– Проскрипел Басмач.
–Долго ждать я не намерен. Знай это и помни всегда.– Пропел Отец.
–Бросил бы. Месяц уже не курил.– Ответил Басмач, хитро щурясь.
–Поучайте лучше ваших паучат. Не лезь мне под кожу, сделай одолжение.
–Это вредно.
–Знаешь, что, умник, жить тоже вредно, есть вредно, дышать вредно, с женщинами спать– вредно, все вредно. Зачем тогда вообще жить? А?
–Я знаком с этой доктриной.– Пожал плечами Басмач.
–Ну, так вот…
–В конверте накуришься. А пока потерпи. Тебе предстоит карантин.– Сказал Басмач, указывая на серую арку.
–Зачем мне карантин, я здоров, как бык, сам же знаешь.– Протест Отца был неубедительным, тем более он и не рассчитывал на отмену изоляции. Нужно было лишь сохранять свой имидж хулиганствующего ортодокса.
–Dura lex, sed lex.– Констатировал Басмач.
Глава 7.
Моросил мягкий, теплый дождик. Он нежно напевал Отцу на ухо свои, никому непонятные грустные песенки, гладил волосы на голове и неторопливо убегал за шиворот. Было немного грустно. Где-то вдали за холмами гремел несмело гром, вечный спутник дождя. Серые тугие струнки дождика, казалось, трогали самые заветные мысли и несбывшиеся желания, заставляя их петь в унисон с дождем. Рождались воспоминания. Они почему-то тоже были серыми, полными грусти и тихой тоски. Хотелось писать стихи от безысходности, какие ни будь про любовь, или про что-то вечное и нетленное. Хотелось в стихах воспеть эту тихую заводь, шорох листьев, омываемых водою небесной, это вечернее небо, затянутое серой пеленой, написать какие-нибудь красивые стихи про его давно умершую подругу– Мать, про их первую встречу. Но в голове было лишь: Мать, дай поспать. Любил он ее или нет, Отец не знал. Хотелось верить, что любил. Ведь дружил же он с ней, пусть она не могла сварить даже яйцо вкрутую. Это любовь. Чертова погода, чертово настроение. Почему в дождь душу выворачивает наизнанку? Хочется выть или дать кому-нибудь в зубы. Ну, или по физиономии, или про любовь думать. Или быть может с нами не все в порядке, такие противоречивые желания и настроения в ответ на один и тот же внешний стимул. Черте– что.
Отец глубже надвинул на нос солнцезащитные очки и поднял глаза к небу. Мелкие капли барабанили по серому стеклу. Маленькие кружочки расходились по водной ряби. В камышах ходила рыба, нет-нет показывая Отцу свои хвосты. Едва уловимый ветерок гнул траву к земле и поднимал рябь в заводи, что разлеглась перед ним. Сердитый коала угрюмо бродил меж деревьев, что-то вынюхивая и высматривая. Невозможно было понять, что в этой голове происходит. Отец научил Пиначета (не без помощи Басмача) прыгать на одной лапе. Таким образом, он давал своему наставнику– Отцу понять, что хочет чего-нибудь выпить. И когда напивался, что не мог стоять даже на четырех лапах, его настроение заметно портилось, потому что острой становилась проблема понимания видов. Тогда он начинал злобно рычать и шататься вокруг Отца, заискивающе вглядываясь в глаза. Но видимо и в этой глупой голове изредка рождаются гениальные мысли: он ложился на спину и демонстративно начинал дрыгать лапой. Сразу же всем становилось понятно, что просит это несчастное животное.
Пиначет подошел к заводи и стал глупо наблюдать за брызгами водопада, нет-нет пытаясь их поймать лапой. Однажды плохо рассчитав свои движения, он рухнул прямо в воду. Немного удивившись и недовольно фыркая, Пиначет начал потихонечку выбираться из воды. Ему мешал алкоголь, путаясь в нервных стволах мозжечка, поэтому движения его были размашисты и неловки. Это несказанно рассмешило Отца. Посочувствовав ему, последний налил в блюдце джина, чем очень обрадовал своего мохнатого друга и тот сразу позабыл о своем позорном омовении.
На коленях у Отца сидела та самая девушка. Она представилась Отцу Анной, однако он недолго мирился с этим скучным именем и нарек ее Нюрой. Все попытки протеста Анны против нового имени Отец упрямо игнорировал.
–Какая я тебе Нюра, я Анна, как Анна– австрийская.– Обижалась девушка.
–Цыц, баба.– Отец нежно гладил ее прелестные волнистые локоны. Целовал в сахарные уста. Ему нравилось, что о его романе с Нюрой его подруга Мать ничего не узнает, если конечно он сам не сболтнет.
Отец к супружеской измене относился достаточно спокойно, только если речь шла о мужской измене. По его разумению нельзя всю жизнь чистить зубы одной щеткой. Отец понимал, что психологии мужской и женской измены кардинально противоположны. Мужчина изменяет своей жене, чтобы самому же себе в лишний раз доказать, что его возлюбленная самая лучшая на свете. Не лишенным смысла оказывается и следующий мотив: мужчина утверждает себя в мысли что он– самый неотразимый и его жена достойна такого героя. Женщина же изменяет своему суженому по-другому. Она лежит в постели и думает: «А здесь мы поставим шкаф, там трюмо, обои будут синими». Она устраивает свою жизнь.
–Тогда я тебя буду звать Сашка– растеряшка.– Захихикала девица, пряча свои пальчики в шевелюре Отца.
–Зови меня просто– хозяин, если не хочешь звать Отцом. Не-то я скажу Пиначету– он тебя за нос укусит. Будет очень некрасиво, если ты будешь ходить с красным носом.– Отец небрежно клюнул ее в ухо. Девица поморщилась.
–Да, конечно, твой Пиначет едва ноги передвигает, он даже «Му» сказать не умеет, не то, что укусить кого-то.– Улыбнулась Нюра.
–Напрасно ты его недооцениваешь, он соображает быстрее, чем любой шахматист. А уж как кусает… Лучше просто умереть под трактором.
Пиначет, услышав, что разговор идет о нем, медленно подкатился к ноге Отца и пытался сосредоточить на нем свой взгляд.
–Что, малыш, иди сюда, маленький,– Отец похлопал ладонью по Нюриной коленке. Пиначет пытался собраться с мыслями и встать, однако тяготение, которое всегда трудно обмануть, сыграло с ним злую шутку, и маленький медвежонок повалился на бок.– Ладно, отставить,– махнул рукой на него Отец и коала с облегчением вздохнул.
Отец гладил мокрые от дождя волосы Анны, покусывал мочку уха, от этого девушка прятала свои уши на плече Отца. Это его забавляло.
–Нюра, пошли, искупаемся,– предложил Отец,– водичка просто от винта.
–Ну да, не хочу я купаться, там у тебя рыба страшная.– Сказала Нюра.
–Плюнь на нее?– Отец показал, как правильно это сделать.
–Все равно боюсь.– Замотала головой Анна, точно коала.
–Все что не убивает– закаляет, пошли.
Отец поставил Нюру на планету. Хоть она и была всего лишь проекцией в его мозге, старался обращаться он с ней по возможности корректно.
–Дура баба.– Отец разделся и прыгнул в воду.
Проплыв немного под водой, он вынырнул и, фыркая, стал резвиться в прозрачных водах.
Карантин его протекал по-прежнему однообразно с единственным исключением. Заказав себе Еву в виде смазливой девчонки– Нюры, Отец не без удовольствия коротал свои ночи с ней. Таким образом, его бетаку стала востребована. Переместившись в палату карантина с корабля, Отец первым делом убедился, что Басмач остался с ним, поскольку тот был частью глобальной базы данных. Отец тут же восстановил в новом жилище уже нам знакомый пейзаж.
Над водой появился Басмач, медленно прогуливаясь по глади.
–Эй ты, апостол Андрей, прыгай сюда.– Фыркал от удовольствия Отец. – Нюра вон не хочет свою репутацию подмочить, а тебе-то на свою наплевать.
–Ладно, Кусто, вылезай, дело есть.– Улыбнулся Басмач.
–Чего тебе из-под меня нужно?– Отец кувыркнулся через голову.
–Пошли, карантин закончился.
–Мне и здесь хорошо.– Отец окатил Басмача водой.
–Отец, у тебя никогда не было мозгов,– сказал Басмач, отряхивая со своей тоги воду.– Ну, как знаешь. Я пошел.
–Семь футов под килем тебе.– Сказал Отец. Басмач повернулся и пошел вниз по течению.– Да, Басмач, сделай мне одолжение. В ближайшие сорок тысяч лет я не хочу тебя видеть.– Отец поплыл к берегу.
–Ну что, жена декабриста?– Отец обнял Нюру.
–Фу, уйди, ты мокрый,– сказала Нюра и добавила,– и лысый, и холодный. Ты ужасно мокрый, ты отвратительно мокрый.
–А у тебя ноги кривые, у тебя ужасно кривые ноги, у тебя отвратительно кривые ноги.– Сказал Отец вытираясь.– А я сейчас буду сухим.
Нюра оглядела свои ножки и непонимающе посмотрела на Отца.
–Ни чего они не кривые.– Надула она губки.
–Ладно, не бухти,– поцеловал ее Отец,– и не говори больше глупостей.
–Компьютер, выход.– Сказал Отец. Появилась арка с черным зеркалом.– Пойдешь со мной?– кивнул он Анне.
Нюра покачала головой.
–Тогда свари пока чего-нибудь поесть.– И Отец скользнул внутрь.
Оказался он снаружи веселенького строения– десятиметровой башенки периметр которой был сплошь уставлен серыми арками. Снаружи его уже дожидался Басмач.
–Ты же говорил, что твоя материализация энергоемка?– Спросил Отец. Басмач кивнул.– А какого мяса тогда сейчас ты материализовался?
–Я не материализовался. Эта оболочка– всего лишь андроид. На некоторое время мы выключили его сознание, смонтировали внешность, это дело десяти минут, и вот, я перед тобой.– Развел руками Басмач.
–Везде одна халтура,– возмутился Отец.– Ну, давай, показывай чего-нибудь.
–Это твоя общага.– Сказал Басмач, указывая на башенку.– Там много входов, ты можешь выбирать любой. Это на случай, если входы все востребованы. Попадешь все равно к себе, не волнуйся.
–Почему в общаге, ты, жаба?
–А не сильно ли много ты о себе думаешь, питекантроп несчастный?– Сказал Басмач и пошел прочь.
–Басмач, я с тобой не пойду.– Сказал Отец.
–Это еще почему?– удивился Басмач.
–Ты без намордника. Покусаешь кого-нибудь, а мне будет стыдно.
–…
Дорога шла по перелеску, и казалось, что общежитие находилось в лесу. Веселое солнце щурилось сквозь немую зелень берез.
–Поживешь пока здесь, пока мы с Инвизами не свяжемся. Потом отправим тебя домой, и хорошо вымоемся после.
–Басмач, я делаю тебе честь, что иду с тобой. Ведь все теперь видят, что ты идешь с белым человеком, что ты вроде как при деле, а не сбежал.
Дорога вела через полянку и выходила на пригорок, с которого виден был город. Большие многоэтажные высотные дома сверлили небо, протыкали облака и продолжали свой путь в поднебесье. Широкие улицы меж домов сплошь были усажены газонами. Город утопал в зелени. Всюду мелькали маленькие верткие летающие машинки, в которых проносилась веселая молодежь. Некоторые люди парили над землей самостоятельно, на антигравитаторах. Третьи летели на собственных крыльях. В воздухе видны были воздушные трассы, по которым мчались машины. Трасс в небе было, сколько хватало глаз. Вдали, в синеве, простирались домики чуть меньше. Вокруг некоторых из них были уютные палисадники с ровненькими квадратами зеленой стриженой травки.
–Красота.– Выдохнул Отец.
К ним подлетела небольшая машинка, плоская как блюдце, спереди закрытая лишь носовым иллюминатором. Внутри было несколько сидений.
–Присядь, упадешь.– Басмач жестом приглашал внутрь.
Вскоре машина, Басмач называл ее каром, поднялась в воздух, унося с собой Отца и Басмача.
–Куда едем?– Спросил Отец. Басмач махнул рукой вдаль.– У тебя язык есть? А то ты болтлив лишь там, где нужно молчать.
–Город тебе показать. Наверное, интересно увидеть Землю?– Процедил Басмач сквозь зубы.
Отец вытянул руку в сторону, пытаясь поймать воздух.
–Машина окружена защитным полем,– ответил Басмач на немой вопрос.– Это чтобы такой дурачок как ты не вывалился.
–Ты дорогу-то назад сможешь найти?
–С любого выхода можно вернуться домой.– Ответил Басмач невесело.
–Тогда почему мы не выходом следуем?
Басмач молча пожал плечами, оставляя вопрос без ответа.
–Ты мне не ответил, почему я в общаге жить буду? Может, у вас какие ни будь есть апартаменты лучше?
–Слушай, Отец, ты сегодня болтлив как никогда, Смотри по сторонам.– Ответил Басмач.
–А по сусалам?– Отец дал понюхать Басмачу кулак.
–Ты вот думаешь, что у нас проблем нет с перенаселенностью? Твоя общага вмещает около тысячи жильцов. Это всё– проходимцы вроде тебя. Они вскоре покинут наш уютный уголок.
Басмач объяснил, что псевдореальное пространство– это пространство, которое подчинено всем законам нормального не измененного континуума в рамках самого конвертерного пространства. Технологические изменения затрагивают все его стороны и характеристики, как размер, масса и плотность. Со стороны оно выглядит как пространство, искаженное кривым зеркалом, где все кажется тонким, маленьким, гротескным и неудобным. Но находясь в нем, обитатель не испытывает никаких неудобств, поскольку сам трансформирован, как и его окружение. Емкость псевдореального пространства зависит от пространственной емкости самого конвертера. И в один и тот же объем реального пространства можно вместить и Ленинскую библиотеку, в случае мощного конвертера, и собачью конуру, при небольшой мощности аппарата. В нем сохраняются и остаются неизмененными все физические законы, имеющие эксклюзивные права в реальном пространстве. Те же законы сохранения энергии, третий закон Ньютона, правило буравчика и константа Стефана– Больцмана имеют свою узаконенную Создателем силу.
–Если бы все люди существовали в конверте, как бы они продуцировали себе подобных? Для этого и существует псевдореаль.– Объяснял Басмач.– В конвертерном пространстве каждый человек занимает лишь одну определенную ячейку, а в псевдореальном ячейку занимает целая семья. Возникают некоторые сложности в псевдореале– вместимость ячейки, зато не приходится питаться или справлять нужду лишь в отведенных для этого местах. В конверте же свои удобства: можно создать все, что нужно, любой ландшафт, любую обстановку и убранство квартиры. В путешествие не нужно брать огромную кучу одежды и разных вещей. Все есть уже на месте. Зато из конверта необходимо время от времени выходить, чтобы поесть или справить физиологические отправления.
С внедрением в практику конверторного пространства решилась проблема преступности. Любой одержимый в своем мире конвертерного пространства может создать любые богатства и власть. В нем можно создать и свое государство, в котором он будет бог и царь, будет вершить правосудие, в котором все будет подчинено только его эго.
Возникли и некоторые проблемы с рождаемостью. Часть не особенно уверенных в себе людей создают себе семьи в конверте. Там они счастливы. У них есть хорошая жена или муж, здоровые крепкие дети, достаток и досуг. А что еще в жизни надо? Какая разница в том, проведешь ты свою жизнь в конвертерном или реальном пространстве? Для мозга картинки неотличимы, зато жизнь полна яркими событиями и впечатлениями. Таких интровертов не интересует жизнь в реале. У них своя, ничем не омрачаемая свобода, они по-своему счастливы.
В реальном пространстве же существуют лишь производства, да некоторые официальные организации и состоятельные лица. Даже космопорт существует в псевдореальном пространстве. Только емкость этого пространства намного выше, чем в жилом помещении.
Под машиной пробегала вдаль река. Она петляла и изгибалась, словно змея и прятала свой хвост далеко в сиреневой дымке на горизонте.
–Как тебе Урал?– Спросил Басмач.
–Это Урал??? Класс, не видел в своей жизни ничего красивее.– Знаешь, Басмач, какая на свете самая широкая река?– Лукаво спросил Отец.
–Я больше чем уверен, что ты скажешь, что это– Урал, вот только не знаю почему.– Ответил Басмач.
–Точно, Урал. А через него двенадцать лет мост строили.– Захохотал Отец.
–Казачью переправу-то?– Спросил Басмач.
–Ага, там мой дядька прорабом был.– Кивнул Отец.– Дай закурить.
Басмач из кармана достал пачку сигарет.
–Ты что, закурил что ли?– Спросил Отец, закусывая сигарету.
–Нет, просто знал, что ты от меня не отстанешь.
–Слушай, Басмач, а почему это я полей у вас не вижу.– Попыхивая табачком, спросил Отец.
–Они нам ни к чему, мы пищу синтезируем.– Ответил Басмач.
–Тьфу, синтетику есть. Нет, увольте. Я лучше с голода сам помру.
–Что бы понимал. Только ты почему-то все пельмени до единого кончал там, на корабле, и ничего.– Басмач взялся за маленький штурвал и повел машину на посадку.
–Так те же были…
–Синтетические.– Закончил Басмач.– Так-то. Синтетическая, не значит бесцветная и безвкусная. Там создается та же клеточная структура, что и в натуральных продуктах.
Басмач подвел машину к невысокому строению и мягко опустил на землю.
–Выметайся.– Сказал он и сам вышел из машины.
Здание напоминало водонапорную башню с небольшой покатой крышей, выложенной черепицей небесного цвета. С боков башенка была уставлена черными выходами. Басмач прошел внутрь, Отец последовал за ним. Очутились они в просторном холле, обставленном мягкими диванчиками, креслицами и журнальными столиками. Из кресел поднялись два рослых мужика и пошли навстречу Отцу.
–Познакомься, это твое начальство. Сотрудники института временных аномалий и ксенологи. Сергей Захаров и Евгений Ефимов.– Представил их Басмач.
Захаров выглядел щеголевато. Бежевый легкий спортивный костюм, легкие кроссовки, по всей видимости, дорогие часы на руке и золотая цепь указывали на его респектабельность и высокое самомнение. Был он коротко подстрижен и гладко выбрит. Ефимов производил менее интригующее впечатление, хоть и был чуточку старше Захарова. Одет он тоже был неплохо, только его манеры и растрепанные волосы указывали на некоторую небрежность. Золота на нем было меньше: небольшое кольцо на пальце да запонки в рубашке.
–Отец, э-э… – Смутился Отец, пожимая мужикам руки.– То есть Саня, Александр.
–Да ты не суетись, мы знаем кто ты.– Утешил его Захаров.
Тут Отец отпрыгнул в сторону. К нему приближалась какая-то тварь на четырех лапах. Длинный крокодилий хвост волочился вслед за ним. Зеленая чешуйчатая кожа отливала серебром. Морда, если то, что спереди было мордой, напоминала крокодилью пасть. На стебельках на Отца смотрели подвижные немигающие глаза. Отец вспомнил, что в одном из кошмаров он себя видел точно таким же чудовищем, летящем в космосе с парой– тройкой таких же монстров. Только в кошмаре у него были еще и крылья, а над этим чудом природа пошутила не так сильно.
–Ну-ка фу, лежать. Уберите собаку,– Отец припустился наутек от животного, стремительно несшегося к нему. Отец указал на стену зала.– Апорт.
–Извините его,– сказал Басмач,– он раньше не видел веганцев.
Рептилия встала на задние перепончатые лапы, опираясь на хвост, точно кенгуру и протянула Отцу свою переднюю конечность с четырьмя когтистыми пальцами.
–Дексаметазон.– Представился крокодил.
Отец не решался подойти ближе и топтался в нескольких шагах от рептилии.
–Ты его обижаешь, познакомься, это великий ксенолог. – Сказал Ефимов.
–Вы мне льстите, уважаемый коллега, не такой уж я великий. По меньшей мере, так не думает этот молодой человек.– Заговорило чудище с несколько гортанным прононсом.
Отец несмело протянул Дексаметазону руку:
–Саня.– Приветствовал рептилию Отец.
Крокодил пожал своей чешуйчатой четырехпалой лапой руку Отца.
–Будем знакомы.– Сказал Дексаметазон.
–Откуда вы?– Спросил опешивший Отец.
–Системы Веги. Моя родная планета называется Адло. Красивейшая планета. Чудесные Адлеанские пейзажи. Если будете рядом, зайдите, не пожалеете.– Сказал Дексаметазон, помахивая хвостом.
Удивительно точно они свою планету назвали, подумал Отец, представляя себе ядовитые зеленые болота со зловонными испарениями. Огромные пузыри лопаются в грязных лужах, удушливый бордо туман колышется над чудесными Адлеанскими пейзажами.
–Ну, если рядом буду…– Отец посмотрел на Басмача.
–Нет, на самом деле все гораздо красивее, молодой человек.– Ответило чудище.
–Дексаметазон– телепат,– сказал Басмач, уловив некоторое замешательство Отца.
Это уже Отцу не нравилось. Хватало ему одного соседа, который лез к нему в душу по поводу и без.
Декс, укуси его за ногу, а то он слишком поднялся, подумал Отец.
В горле у крокодила что-то заскрипело.
–А вы шутник, молодой человек.– Декс продолжал скрипеть. Мужики тоже улыбнулись. Видимо таким образом крокодил смеялся.– Но давайте перейдем прямо к делу. Может Александр даст нам какие-нибудь разъяснения по поводу наших таинственных незнакомцев.
Все с видимым ожиданием посмотрели на Отца.
–Ничего я не знаю про них.– Ответил Отец на немой вопрос, читавшийся во взоре мужиков, окруживших его.– Для меня самого это сюрприз. Я ваших Инвизов и в глаза-то ни разу не видел. Что я могу про них знать? Я даже не знаю где они.
–Это не удивительно, молодой человек.– Кивнул головой Дексаметазон.– Никто не знает, где они.
Дальше последовали глупые вопросы, типа: «Не заметили ли вы что-нибудь необычного …», или: «чем вы занимались перед тем, как…»
–Необычное…– Помедлил с ответом Отец.– Пожалуй, было. Басмач мыл руки после туалета.
–Мы не это имели в виду.– Цыкнул зубом Захаров.
–Ну, еще Бочкарев сдал свой идиотский зачет.– Продолжал Отец.
–Не ломай комедию.– Басмач шлепнул Отца по спине.
–Так какого лешего вы ко мне пристаете с вашими дурацкими вопросами? Я же вам сказал, что ни чего не знаю про ваших знакомых, я сидел спокойно дома. Узнал, что мой брат разбился на машине. Поехал за ним, и вот этот бегемот,– Отец кивнул в сторону Басмача,– украл меня. Чего вы от меня ждете? Что я решу ваши проблемы с перенаселенностью, или приведу этих Инвизов к вам на блюдечке, или еще что-нибудь, вы говорите, не стесняйтесь, я записываю.
–Чего ты кипятишься.– Сказал Ефимов.– Угомонись.
–Ребята, шли бы вы лесом со своими проблемами, меня дома ждет подруга, у меня скоро сессия.– Отец завелся, и уже было проблемой для него остановиться.– Вернули бы вы меня домой и не морочили мне и себе голову.
–Что ты врешь, у тебя семестр только начался.– Сказал Басмач.
–Тебя-то кто спрашивает. Здесь разговаривают мужчины. Детям сюда вход заказан.– Сказал Отец и направился к ближайшему выходу.
Домой, подумал он и скользнул внутрь.
Очутился он на своей полянке. Отец сразу заказал проливной ливень. Из зарослей бамбука, повизгивая, выбежала Нюра.
–Брысь,– сказал Отец, указывая пальцем на бетаку.
Нюра недовольно что-то пискнула и скрылась за заветной дверцей. Еще немного постояв под дождем, Отец последовал за ней. Минуту спустя он растворялся в белоснежных простынях и в Нюре. Однако судьба распорядилось по иному. Хорошее не может длиться долго, а тем более вечно. В дверь постучали. Нюра притихла.
–Дома нет никто,– заорал на дверь Отец.
Он изобрел новый закон диалектики. По его мнению закон отрицания отрицания или закон перехода количества в качество, или прочая муть– ничто в сравнении с его новым законом. Новоизобретенный постулат гласит: «Никогда не может быть все время хорошо». По мнению Отца– этот закон ставит точку в познании мира, и при любой возможности цитировал его. Но в известных кругах этот закон не признали. Может быть, состояние алкогольного опьянения мешало понять всю глобальность этого закона, а может быть эта глобальность пугала слушателей своей всеобъемлющей категоричностью. Сейчас трудно об этом судить, хотя все в душе признавали его место в философии мироздания.
–Отец, можно тебя на секунду.– Проскрипел сквозь дверь гортанный голос Дексаметазона.
–Декс, я занят. Спроси у Басмача нужное направление.– Закричал Отец.
Сейчас был не самый подходящий момент общаться с рептилией, однако почему-то это понимал только Отец.
–У меня есть небольшое предположение, касаемо твоего брата.– Сказал Декс.
–Слушай, раптор, там у меня на веревке рыба сушеная, пока погрызи, сейчас выйду.– Встал с Нюры Отец.
Выйдя из бетаку, Отец для себя отметил пренеприятнейшее зрелище. Возле заводи в мягких креслах сидели его знакомые Захаров и Ефимов. Возле них крутился на одной лапе Пиначет, от которого разило алкоголем за два километра. Он обнюхивал непрошенных гостей и нескромно порыкивал. В кустах прятался Басмач.
–Неплохо тут у тебя. Надо и мне что-нибудь подобное у себя придумать.– Сказал Ефимов, разводя руками.
–Басмач, какого дьявола они тут делают.– Заговорил Отец, смотря в сторону кустов, где не очень прилежно прятал свое тело бесславный потомок царицы Тамары.
–Ты же не заблокировал выход, вот мы и пришли.– Сказал Басмач, вылезая из кустов. Вид его был очень даже сконфуженный.
–А я был должен?– Разозлился вконец Отец.
Басмач пожал плечами:
–Дело твое.
–Давайте быстро, чего у вас там, а то я собирался устроить здесь ядерную войну. У вас две минуты.– Играл желваками Отец.
–Ты только, пожалуйста, не буянь,– заскрипел на Отца Дексаметазон.– Пока мы там болтали, я порылся в твоем мозге, прошу покорно прощения, и в лишний раз убедились, что ты о них ничего не знаешь. Одно дело, когда копаются в мозге машины, другое дело я.
–В другой раз спрашивай разрешения.– Отец прыгнул в кресло напротив них.
–Я уже извинился. И мне пришло на ум такое предположение, что они заказывали вовсе не тебя, а твоего братца.– Сказал Декс.
–Предположение не новое.– Сказал Отец.– Я уже думал об этом. Продолжай.
–Я все сказал. Что ты думаешь по этому поводу?– Декс щелкнул ушами. Видимо так он привык показывать свое нетерпение.
–Я не знаю, о чем с ними договаривался мой брат, если вообще он с ними имел дело. Я не знаю что с ним случилось, я не знаю куда он пропал, Басмач, куда ты дел дождь?– Спросил Отец, заметив, что метеоусловия изменились и по небу поплыли куцые облака вместо заказанного шторма и грозовых туч.