Григорий и надежда
Григорий хмуро сидел и смотрел на кружку с кофе. Ему до смерти хотелось не взбодряться, а наоборот – отключить мозг, выпить алкоголя. Но Григорий очень чётко осознавал, что руководитель, напившийся во время кризиса – рискует поломать себе карьеру на всю жизнь. Конечно, среди партийных функционеров можно позволить себе выйти на митинг пьяным и молоть языком про космические корабли, бороздящие просторы Большого Театра. Да и бизнес-начальники такое иногда себе позволяют, чтобы запудрить мозги подчинённым, попросившим повышение зарплаты. А ещё – продажники, которые вешают лапшу на уши корпоративным клиентам… Вот им всем – можно пить на работе, а потом болтать языком, не включая мозг…
Однако вот в условиях войны – а у них тут ситуация на грани военной! – начальнику лучше отложить алкоголь до победного финала. Да и проигрышный финал залить алкоголем – самое то. Отличный повод выпить хорошего виски последний раз в жизни…
Но до финала – ни-ни! Ведь по закону подлости – кризис обострится именно тогда, когда руководитель заглушит депрессию алкоголем и будет в беспамятстве валяться в своём тенте, пока подчинённые суетливо мечутся по базе, и некому принять ключевое решение.
Тут Григорию пришла остроумная идея – а почему бы не приманить обострение кризиса, налив алкоголь? Так сказать, применить закон подлости на практике. Вот сейчас он начнёт пить виски – и сразу инопланетяне полезут из леса, инопланетный бог позвонит по мобиле; в дверь постучится десяток девочек, к которым на улице приставала незнакомая трава…
Надо было бы, конечно найти собутыльника, чтобы выговориться. Но удел начальства – одиночество. Вот с лесником, наверное, было бы душевно выпить. Прямо у него на завалинке, глядя на звёзды…
Григорий нацедил виски в стакан и осмотрелся. Склонил голову, прислушался. Нет, не началась на базе тревога. Он вздохнул – и ноздрей коснулся приятный аромат, манящий тёплым забвением. Эх, ещё бы сигару… А почему бы и нет, кстати? Отложена же одна – на случай победы как раз.
Можно ли считать превращение профессора в дерево победой? Это зависит от того, что он успел передать напоследок. Аналитики на мощных компьютерах занимаются расшифровкой его слов, и, возможно, скоро доложат. Будем надеяться, что профессору не привиделось напоследок нечто прекрасное, но бесполезное. Как тому учёному, что под ЛСД сделал и записал важное открытие: «Бананы не ходят строем!!!».
А может, и не так оно звучало. В каждом пересказе байка меняется… Но смешно будет, если и профессор под воздействием инопланетных седативов ляпнул что-то наподобие «Я понял! Трава освобождает разум!».
Григорий усмехнулся и печально поднял стакан:
– За ваше здоровье, Иннокентий Васильевич!
Поднёс к губам.
Запиликал смартфон. Григорий скосил глаза.
Звонил наблюдатель. Судя по всему – засекли что-то в лесу.
Григорий улыбнулся, ещё раз отсалютовал стаканом – и поставил на стол.
– Я слушаю.
– Мы засекли ИП-изменённую собаку! Ведём её вдоль леса! Что нам делать?
– Щенок чёрного цвета? – уточнил Григорий.
– Нет, взрослая особь! Крупная!
– Постарайтесь окружить и загнать, – хищно улыбнулся Григорий. – Но при необходимости – стреляйте боевыми патронами. Но только по ногам! И никаких пуль-раскрывашек. Только бронебойные, чтобы ранить, но не убить. Собака нужна живой!
– Есть! Выполняем.
Григорий положил трубку.
– Закон подлости работает, – подмигнул он сам себе.
И отставил стакан в сторону.
Собака в лесу
Полкан изменился.
Раньше он был обычной собакой, частью малой стаи. У него был хозяин-человек, лучший друг, которого Полкан беззаветно любил. Своего хозяина он считал богом.
Теперь Полкан стал слугой настоящего бога – и он понял разницу между божественным и человеческим, хотя и не мог выразить её словами. А ещё он стал частью большой стаи. С ним вместе бегали как те, кого раньше он считал дичью и едой, так и хищники, которые до того были смертельной угрозой.
Новый хозяин, новый бог – дал Полкану новую силу. Теперь Полкан сам стал опасным хищником, поднялся на вершину пищевой цепочки. Просто потому – что на этой вершине была вся их изменённая стая.
Новый хозяин не только изменил их, но и стал их частью. Он нередко входил в их разум, пользуясь глазами, ушами – и лапами. Полкан словно разрастался и обретал новый, непредставимо более сложный разум, когда его новый бог включался внутри собачьей головы.
Но новый хозяин был часто занят, и чем дальше – тем больше. Он подключался то к одному своему слуге, то к другому – а остальные скучали и ждали. Охватить всех своих слуг сразу он пока не мог. Полкану казалось, что новый хозяин где-то очень-очень далеко. Но однажды он придёт – и примет их всех в свои обьятья.
А пока Полкан скучал – и чем дальше, тем больше видел сны о старом хозяине.
Новый бог увидел один из снов Полкана, улыбнулся – и подтолкнул пса.
Полкан бежал по лесу, ведомый любопытством, интересом и ностальгией. Он уже вышел за ту зону, которую новая стая считала своим ареалом и охраняла от пришельцев извне. И поэтому он «спрятался», как научил их делать новый хозяин. Эта маскировка не была волшебством и лучше всего работала при полной неподвижности. Бегущего пса она прятала лишь частично – хотя и выделялся он намного меньше.
Поэтому Полкан был начеку.
И когда пёс услышал резкие хлопки – он легко и ловко запрыгал зигзагами, уворачиваясь от цветных усыпляющих дротиков. Теперь он был быстрее, ловчее и сильнее, чем раньше. Как и те звери, что пытались загнать лесника. Но тогда смешанная стая не пыталась убить Ивана – просто новый хозяин исследовал мир и хотел его поймать. Поэтому не дал им атаковать лесника в полную силу – и тот сумел отбиться и сбежать. Да и не прятались они тогда – ведь надо было напугать лесника, и направить его в сердце ареала.
Ну а сейчас Полкана ничего не сдерживало. Однако он был один, а охотников было много. По хорошему – ему бы сейчас надо было вернуться в свой ареал, под защиту стаи и хозяина. Спрятаться в зарослях травы или в уютной норе…
Но Полкан был уже близко к цели и осознал, что ему хочется увидеть старого хозяина и позвать его за собой. Позвать, чтобы тот тоже стал частью новой стаи. Чтобы они снова были лучшими друзьями!
Полкан радостно гавкнул – и рванулся вперёд. Он решил обойти атакующих, оторваться от них за счёт скорости. Люди ведь неповоротливы, они бегают очень, очень медленно…
И он почти ушёл от них.
Раздался частый перестук и бок Полкана обожгло. Его новая кровь вспенилась, закрывая сквозную рану, он споткнулся – но ловко удержался на ногах. Лишь взвизгнул кратко. Впрочем, его улучшенные нервные пути сразу уменьшили боль, оставив её лишь тем, чем она должна быть – сигналом о поломке, который не мешает выживать и бороться.
Организм, однако, был ранен и ему требовался отдых. Лучше всего сейчас было бы залечь в домашнем лесу – и дать рукам бога исцелить себя.
Но Полкан осознал, что теперь охотники отрезали его от домашнего ареала. Чтобы вернуться, ему нужно будет сделать большой крюк.
И если всё равно делать крюк… Значит, он ещё может успеть повидать старого друга.
Праздник к нам приходит
Кино Алисе понравилось. Нет, она, конечно была напряжена, сидя рядом с Кириллом. Поглядывала на него искоса, сразу пряча взгляд при его движениях. И всё время ожидала, боялась и надеялась, что он начнёт как-то приставать. Руку положит на плечо, или ещё что… И как тогда реагировать?
Но всё это, к лёгкому сожалению, осталось лишь фантазиями. Кирилл выбрал интересный для себя фантастический боевик и смотрел его с увлечённым интересом. Да ещё и оценивал драки опытным взглядом, хмыкая в особенно фантастические моменты. И не те фантастические, когда пришельцы и лазеры. А те, когда героиню швыряют спиной о стенку, а она вскакивает и дальше мельтешит, как ни в чём ни бывало. Или когда герою по лицу прилетают тяжелейшие удары, а он стойко их принимает, только причёска слегка портится.
И потом, после кино, Кирилл, конечно же об этом всём увлечённо рассуждал. Алисе оставалось лишь поддакивать и улыбаться. В принципе, они с друзьями часто ходили на фантастические боевики, и она привыкла обсуждать с ними подобные ситуации. Только они обсуждали нереалистичность физических подходов к изображению супергероев, а Кирилл больше критиковал не физику, а физуху. Ха-ха…
На улице у кинотеатра оказалось относительно многолюдно. Да ещё и многие с шариками в руках шли… Дети с сахарной ватой, с мороженым.
– Как-то народу многовато… Праздник какой-то? – озадаченно спросил Кирилл.
– Ой, нам же говорили, что в случае удачной борьбы с вирусом, будет в выходной городской праздник! – вспомнила Алиса. – Просто мы только о походе думали, вот и…
И она густо покраснела, сообразив, что про поход лучше было умолчать. Особенно в контексте истории, как они с Лизой к нему готовились. Но Кирилл, к счастью, глазел на гуляющих и Алису слушал не очень внимательно.
– Блин, вот чего сеструха сегодня такая на позитиве ходила! – вдруг сказал он. – Ещё обрадовалась, что я в кино ушёл. Опять, значит, в отрыв собралась, пока я не слежу. Таааак… А где там основной праздник будет?
– Ну… – Алиса старательно соображала, радуясь возможности произвести впечатление. – Вроде бы, на городской поляне, около Дома Культуры…
– Ага. А пошли-ка туда прогуляемся!
Алиса была счастлива, хотя и постаралась это скрыть. Она, если честно, побаивалась, что на этом походе в кино всё и закончится.
– Пошли! Воскресенье же, можно гулять, – она постаралась беззаботно улыбнуться.
Они пошли в сторону ДК. По пути начали встречаться импровизированные лотки. Похоже, тут и городскую ярмарку успели соорудить. Шарики, поделки, сахарная вата, мороженое…
– Хочешь мороженого? – вдруг спросил Кирилл, а потом замялся и скривился.
Алисе это чем-то напомнило поведение Пети, который экономил деньги на всём, и она сообразила, что Кирилл мог предложить по инерции, потому что так надо. А потом вспомнил про деньги. Она решила проявить благородство:
– Сейчас прохладно, не буду рисковать. Спасибо большое, очень приятно! – и она опять старательно улыбнулась.
Кирилл тоже с облегчение улыбнулся в ответ. Похоже, она угадала.
Кирилл продолжал искать взглядом свою сестру. Поддерживать разговор он почти перестал. И тогда Алиса, наученная чужим опытом, начала спрашивать сама. Вообще, Лиза дала ей простую, но эффективную инструкцию:
– Спрашивай обо всём, что связано с ним.
– Не рассказывай о своём, если не спрашивают.
– Прижимайся.
Прижиматься Алиса пока заставить себя не могла, а вот наладить живое общение попыталась. И Кирилл начал раскрываться, начал отвечать на вопросы. Хотя, конечно, главной его целью оставался поиск сестры.
По пути Кирилл увидел Пахана, который тусовался в толпе молодёжи с Бобиком и парой ярко накрашенных девчонок. Тот тоже их заметил и отсалютовал бутылкой пива. Кирилл приветливо помахал ему в ответ.
Алиса скривилась, как от кислого лимона – но комментировать не стала. На Кирилла сын мэра не наезжает – ну и хорошо для него. Для них обоих…
– Если увидишь мою сестру – маякни мне, ладно? – попросил Кирилл Алису.
Та с энтузиазмом кивнула. Она постеснялась спрашивать, как та выглядит. Решила, что узнает девушку, которая похожа на Кирилла.
На большую поляну опустился сумрак. Звучала громкая музыка. Многие танцевали. Наряды милиции ходили по дорожкам вокруг, вытаскивая из толпы совсем пьяных, а также агрессивных участников праздника.
Также вокруг ходили и отдыхающие других возрастов. Семьи с детьми, пожилые парочки, бабушки с внуками… Люди отдыхали. Эта неделя карантина выдалась тяжёлой и было мудрым решением дать народу передышку.
– Может, потанцуем? – рискнула Алиса.
Кирилл почесал голову – и вдруг улыбнулся и кивнул. Они шагнули в толпу и начали двигаться. Оба были спортивными и энергичными, но танцами специально не занимались, поэтому танцевали немножко скованно – но энергично.
Зазвучала медленная музыка. Алиса остановилась, опустила взгляд. Кирилл улыбнулся.
– Потанцуем? – он подал ей руку.
Алиса кивнула и смущенно улыбнулась. Он обнял её за талию, а она закинула ему руки на плечо. В первые моменты она держала пионерскую дистанцию, не в силах преодолеть смущение.
Ну а потом вдруг Алиса заметила метрах в пятнадцати другую танцующую пару – Лизу и Петю. Лиза положила голову на плечо Пете, а тот напряжённо вглядывался в сторону Алисы и Кирилла. Лиза, кстати, не постеснялась прижаться к Пете всем телом.
Эта картина слегка кольнула Алису. Ей было чуть-чуть неприятно. Словно Петя её предал. Ну, может и не предал. Но подвёл. Алиса отвела взгляд.
Но теперь она снова вспомнила совет Лизы – и решила, что в танце можно рискнуть. В конце концов – вон, Лиза получает тех парней, которых хочет! Алиса сделала шаг вперёд, почти полностью прижавшись к Кириллу. Соприкосновение их тел заставило её вздрогнуть. Взглядом Алиса поймала его глаза и теперь неотрывно смотрела в них.
Кирилл улыбался.
Он наклонился к ней – возможно, собираясь что-то сказать сквозь музыку. Алиса ощутила, как помимо её воли, её глаза прикрываются, голова запрокидывается, а губы раскрываются.
Она ощутила, как Кирилл вздрогнул, чуть напрягся, чуть застыл. А потом прижал её к себе – и поцеловал.
Её губы стали горячими, в них толчками пульсировала кровь. Она ощутила, что задыхается, но не могла заставить себя прервать поцелуй.
Что-то ворохнулось внутри. Какое-то необычное беспокойство. Что-то, не имеющее отношения к сексу, любви, романтике и вообще к людям.
Сзади раздался крик, потом ещё один. Алиса ощутила немедленную необходимость обернуться.
С досадой она раскрыла глаза – и обернулась.
На дорожке, идущей по краю большой поляны, где были танцы и гуляния, случилось нечто до того невообразимое.
Ожившые древесные щупальца-корни торчали вверх, раздвигая асфальт дорожки. Между корней торчала человеческая рука. За неё держалась пожилая женщина.
– Помогите! – крикнула она.
С каждым шевелением корней Алиса ощущала внутри какое-то движение. Словно её организм отзывался на эти чужеродные проявления. Словно у неё, как у птиц, появился другой орган чувств, читающий электромагнитные волны.
– У тебя есть смартфон? – резко спросил Кирилл.
Алиса, не отрывая взгляд от медленно трепещущих щупалец, которые начали завиваться в подобие дерева рядом с бабушкой, молча достала айфон, разблокировала и отдала Кириллу. Она была уверена, что он начнёт вызывать скорую или милицию.
Однако Кирилл включил камеру и стал снимать видео.
Вокруг раздались крики. Кто-то отшатнулся от происходящего. Кто-то бросился на помощь. Раздался женский визг.
Бабушка продолжала сжимать руку, торчащую между корней. Но вот новые корни поползли из земли, охватывая руку…
Старушка обернулась, оглядывая людей. На её лице было бессильное страдание.
– Помогите! – воскликнула она рыдающим голосом.
Алиса подсознательно сделала шаг вперёд, а потом поняла, осознала, что она делает – и сделала. Она бросилась вперёд и схватила старушку за руку. Дёрнула ту.
– Уходим, быстро! – закричала Алиса старушке. – Тут опасно! Оно и вас может забрать!
– Нет, мы должны его вытащить! – побледневшая старушка затрясла головой. – Пожалуйста!
Земля под их ногами дрогнула и вспучилась. Кто-то резко схватил Алису за руку и с силой дёрнул в сторону. Она отлетела на землю. Удар вышиб воздух, и на секунду она потеряла ориентацию в пространстве. Потом её ещё и дёрнули вдоль земли, протаскивая пару метров по траве. Она судорожно вдохнула и подняла голову. Над ней стоял Кирилл, крепко держа её за руку.
– Ты свихнулась, что ли? – с досадой спросил он. – Тут такая хрень, ты чего лезешь!
В другой его руке всё ещё был его айфон, направленный на дерево и старушку.
Нет, уже не на дерево и старушку.
Ещё больше корней выстрелило в воздух вокруг бабушки и окружили её. Та кричала.
Теперь второе дерево начало расти на краю большой танцевальной поляны. Первое дерево уже полностью сформировалось, но корни ещё двигались, шевелились, трепетали. Они формировали крону, которая слабо шевелилась. Корни-щупальца вокруг старушки всё ещё активно продолжали тянуться вверх и обволакивать свою жертву.
К двум деревьям подбежали полицейские – и остановились в нескольких метрах, не зная, что делать.
Алиса дёрнула руку Кирилла, опираясь на неё, вставая. Люди вокруг переговаривались – испуганно, возбуждённо. Страх, изумление, возмущение, интерес.
– Спасибо, Кирилл, – прошептала она.
К ним подбежал Пахан. На его лице было жадное любопытство.
– Ну что, Кирюха, заснял? Шли мне сразу!
– Дай до конца снять… – пробормотал Кирилл.
Алиса потеряла дар речи. Возмущение и брезгливость боролись в ней.
– Ты что теперь, с этими… – она не подобрала вежливых слов. – Тусуешься? Кирилл?
Тот глянул на неё, потом на Пахана. Досадливо скривился. Опустил айфон. Кирилл не знал, что ответить. Он посмотрел на Пахана:
– Я тебе потом перешлю, ладно? Нам с Алисой поговорить надо.
– Лады, лады.
Тот осклабился, подмигнул, смерил фигуру Алисы взглядом – и ушёл к своей тусовке.
А Кирилл обернулся к Алисе. На его лице снова была досада:
– Во-первых, давай без претензий. Мы с тобой ещё даже не… – он запнулся.
Ну да. Они ведь уже целовались. Но ещё не переспали, о чём упоминать было бы обоим неловко и неприятно. И он продолжил:
– … Не встречаемся официально. Не надо меня пилить.
А тут к ним подбежал Петя. Точнее – он собирался подбежать раньше, но запнулся, когда увидел Пахана. Не хотел снова рисковать создать конфликт… За Алису с Кириллом он не боялся – Петя же видел, как Кирилл дрался с Иваном… Петя завистливо вздохнул. А когда Пахан отошёл – рванул к Алисе:
– Алиса, ты как? Что это там вообще было?
Алиса угрюмо и напряжённо глянула на него, вообще почти не слушая. Ей было неприятно одновременно смотреть на Петю и на Кирилла. И Кириллу было неприятно. И Лиза, стоявшая метрах в десяти – смотрела напряжённо. Один Петя не уловил ещё этих общих терзаний. Атмосфера зазвенела…
– Я нормально, – глухо сказала Алиса. – Иди к Лизе.
Петю как обухом ударило. Он стоял, молча раскрыв рот.
– Петян, нам поговорить нужно с глазу на глаз, – напряжённо сказал Кирилл.
– Извините, – беспомощно выдавил Петя.
Развернулся – и ушёл. Вернулся к Лизе и уже стоя рядом с ней – снова вперил встревоженный и обиженный взгляд в Алису с Кириллом.
– Айфон отдай, – угрюмо сказала Алиса.
– Я перешлю ролики, ладно? – он держал айфон, не отдавая. – Себе перешлю, не Пахану, окей?
– Я думала, ты помощь вызвать хочешь, – вырвалось у Алисы. – А ты… Видосик для Пахана снимал. По приколу типа, да?
Кирилл начал злиться, но пока сдерживался:
– У меня с Паханом дела. Ничего личного. Типа работа просто. А вытаскивать старушку… Да откуда же я знал, что там снова начнётся? И вообще, я же тебя вытащил! Хоть бы спасибо сказала!
– Спасибо, – буркнула Алиса, опустив взгляд.
– У нас полгорода на мэра работает, и ничего. Ты же своих родителей не пилишь за это?
– Может, и пилю, – Алиса насупилась, снова глядя ему в глаза.
– Оно и видно, – он выдохнул и постарался перестать раскручивать спор. – Ладно. Видео переслать можно?
– Телефон у тебя, ты мне его не отдал, – пожала она плечами. – Можешь делать, что пожелаешь. Без спросу.
Почему-то ей захотелось плакать. Не так она рисовала себе окончание этого вечера.
А ведь был момент…
Она задрожала и обхватила себя руками.
Кирилл посмотрел на неё, закончил колдовать с телефоном и вздохнул, а потом скривился. Она вела себя так, как будто он был перед ней во всём виноват. Но это же не так! Это она перед ним только что была виновата! В Кирилле боролись желание защитить, поддержать девушку – и желание защититься от её обвинений. И желание напомнить об её проступках. Он сжал и разжал кулаки.
Ладно. Попробуем ещё раз, решил Кирилл. Снял с себя куртку, набросил ей на плечи.
– Давай я тебя домой провожу. – предложил он прохладно, но вежливо.
Она молча пошла вперёд. Он пожал плечами, вздохнул ещё раз. Посмотрел в звёздное небо – и пошёл за Алисой. Уходя с поляны, он посмотрел на деревья, поглотившие старичков. Что это за хрень? Откуда они взялись? Как это связано с карантином?
В безопасности ли он и его семья?
Ты, Пёс
Ивану было неспокойно с самого утра. И дело не в похмелье. Как раз похмелье было достаточно мягким. Настойки бабки-травницы аккуратно ходили по грани, когда напиток всё ещё можно пить для вкуса и удовольствия, а не для уничтожения мозга и печени.
Просто ощущалось какое-то необъяснимое напряжение. Походив туда-сюда, Иван осознал, что напряжением веет со стороны леса.
Что, опять вдруг включилась лесная чуйка?
В контексте происходящей в последние пару недель чертовщины это здорово тревожило.
Он остановился у забора, вглядываясь в лес. Напрягся слегка – вдруг оттуда появится загадочный олень или кто другой из животных? Возникла даже мысль сходить за ружьём – но её Иван сразу отогнал. Что он, стрелять по ним начнёт вот так? Да ну нет, конечно…
Из-за деревьев в двадцати метрах от Ивана медленно выглянула собачья морда.
Иван напрягся и замер. Даже чуть пригнулся, ожидая дальнейшего развития событий.
Собака вышла вперёд. Теперь она была видна целиком. Она стояла прямо, чутко, напряжённо – и вперив внимательный взгляд в Ивана. В этом взгляде не было человеческого. Это были глаза умного животного, не более того. Пёс сделал ещё шаг.
– Полкан? – прошептал Иван.
Он не был уверен. На первый взгляд собака выглядела очень похоже на Полкана. Та же масть, примерно тот же силуэт. Но эта собака выглядела чуть более изящно. Чуть более ловкой, подвижной, гибкой. Если так подумать, сообразил Иван, этим отличались все животные, которые пытались напасть на него, когда сбежал Полкан. Они все были в тонусе, все были в отличной форме. Но были не мощными, а ловкими и поджарыми.
Пёс сделал шаг вперёд – и приглушённо гавкнул. Иван вспомнил, что все те животные нападали в тишине. Разве что, хрипели и рычали – но не издавали типичных для их пород осмысленных звуков. Словно их звериный разум больше не умел говорить по-звериному.
– Полкан? – громко спросил Иван.
«Вирус!» – сообразил Иван. Ну конечно! Вирус поменял Полкана. Иван через силу улыбнулся и помахал рукой, а потом похлопал себя по коленям.
– Полкан, сюда! К ноге! Ах ты ж, паршивец мохнатый…
Собака гавкнула ещё раз, и вроде бы улыбнулась. Но не так, как улыбался тот сверхразумный олень. Она улыбнулась по-собачьи, так, как улыбается довольная собака!
Пёс потрусил к Ивану, чуть прихрамывая. Тот ощутил радость, расплылся в улыбке.
– Вернулся, мать твою собачью за ногу! Ну ты меня заставил поволноваться… Иди сюда!
Иван приоткрыл калитку и присел на колено. Собака неторопливо подбежала к нему чуть хромающей походкой. Иван ожидал, что она прыгнет ему на плечи и начнёт облизывать лицо. Он даже протянул руки в ожидании бурных выражений собачьей любви и преданности.
Но Полкан подбежал к нему и тоже присел на попу. А потом – вежливо подал лапу.
– Умный стал. Дрессированный, да? – удивленно пробормотал Иван.
Это точно был Полкан. Его движения, его масть… Хотя вот, в шкуре виднелись словно бы нити. Зеленоватые и серебристые, они тянулись тонкими линиями среди шерсти, словно отдельная сеть сосудов или волосинок. Иван смутно вспомнил, что и у тех нападавших животных было что-то подобное. Только у тех эти нити почти не проявлялись. Да и он в пылу драки внимания не обратил…
А ещё Иван теперь заметил, что у Полкана на шкуре два пятна, покрытых засохшей зеленовато-бурой пеной. А под ними – потёки, тоже зеленовато-бурые. Словно раны, из которых вначале пошла кровь – а потом пошла зеленоватая пена, закупорившая дырки.
– Вот ты чего хромаешь… Ну-ка иди сюда…
Иван придвинулся поближе и протянул руку к ране. Полкан вздрогнул, скосил глаза – но не сдвинулся и не стал уворачиваться. Вообще, он себя вёл, как одичавший пёс. Словно давно не видел людей, забыл хозяина и отвык доверять. В дикой природе животное так просто не позволит прикасаться к своим ранам – вот и Полкан словно посомневался секунду – а потом вспомнил, что Иван его хозяин и друг.
Ну или хотя бы просто друг.
Иван прикоснулся к брюху собаки рядом с раной – и пёс снова вздрогнул. Да, и правда, похоже, рана.
– Так! – Иван решительно поднялся. – Пошли в дом, рану обработаем.
Он сделал шаг и обернулся. Полкан склонил голову и задумчиво наблюдал за ним. А раньше бы уже поскакал вокруг и рядом. Иван вздохнул.
– Прошу вас, любезный и уважаемый гость, проследовать в мою скромную обитель, – Иван поклонился и приглашающе развел руками.
Полкан гавкнул и неспешно потрусил к дверям.
– Дурдом, – пробормотал Иван. – Чёртов вирус.
Он подошел, и открыл дверь. Полкан сначала заглянул через порог, огляделся – и лишь потом вошёл внутрь. Иван проследовал за ним.
– Мы его отследили! – голос лидера группы звучал азартно. – Пёс прибежал к дому лесника.
– Лесника? Ивана? – переспросил Григорий, и осознал. – Чёрт. Чёрт!
Леснику, похоже, повезло. Его пропавшая собака действительно вернулась. Только вот вернулась не в первозданном виде – а измененная пришельцами. Охотники еле-еле смогли заметить ее, да еще и подстрелить. Другие измененные животные так не подставлялись. Похоже, им помогло то, что собака рвалась вернуться к старому хозяину… Но зачем?
Григорий вспомнил рассказ лесника о том, как на него напала стая измененных животных. Если бы они хотели бы его убить – убили бы очень быстро. Но они явно пытались его обезоружить и стреножить… Хотели взять в плен?
А теперь сменили тактику? Заслали казачка засланного? Послали обратно любимую собачку?
Но зачем инопланетянам лесник? Партизанов с фашистами из леса прогонять?
По крайней мере, можно быть уверенным в одном – лесник не изменен. Иначе бы вокруг него не крутились…
По крайней мере, пока не изменен! Собачка-то уже пришла в гости…
… Хотя, приход собачки как раз может означать, что лесник УЖЕ изменен и собачка туда бегает постоянно. Просто заметили ее только сейчас, когда бдительность повысили.
Дурдом. Никому нельзя верить, ничего не понятно и сплошные вопросы…
– Окружайте его избушку, но издали, скрытно! И никакой стрельбы! Ждите меня! – дал приказ Григорий. – Если уйдут – ведите издали, незаметно!
Надо сначала попытаться поговорить. Там видно будет.
Иван обработал рану Полкана. Тот смирно и терпеливо ждал, хотя и дернулся пару раз зубами к руке. Но не укусил. Это был просто рефлекс на боль. Вообще собака вела себя немного разумнее, чем раньше. Но не так разумно, как олень, конечно. Тот прямо таки наслаждался своим превосходством над низшими существами…
Параллельно Иван обдумывал – кто нанес эту рану. Вариантов было немного. Первый – браконьеры. Ну, что тут можно сказать. Браконьерам в лес сейчас попасть было намного сложнее. Да и выбраться из него.
Второй вариант… Иван вздохнул и чертыхнулся сквозь зубы.
Московские фэбсы и их спецназ.
Изучают лес, ловят животных. А те, похоже, прячутся в красной зоне, и их так просто не наловить. И тут вдруг Полкан решил старого друга проведать. Охотники обрадовались – и его подстрелили.
– Эх ты, лохматый балбес, – высказался Иван в приступе добродушия. – Ну зачем ты ко мне попёр? Сидел бы в лесу…
Пёс чинно и благородно лизнул его руку. Но не так, как раньше – мол, ты мой хозяин! А по-дружески. Мол, сам ты балбес. Соскучился я по тебе, лысая ты бледная обезьяна…
Но это всё лирика. А вот что делать со спецназом? Они ведь, охотники эдакие, от собаки не отстанут. Они, конечно, не такие опытные в лесу, как лесник – но спецы и у них должны быть. Будут выслеживать…
А значит – скоро будут здесь.
И что тогда делать Ивану?
Воевать?
Он чертыхнулся и глянул на оружейный сейф. Маловато у него патронов и стволов… Да и ведь не выстрелит он в них первым. И они в него не выстрелят. Наверное.
Умолять?
Он скривился. Пользы не будет. Наобещают с три короба, заберут собаку на опыты, а потом будут смеяться в своей столице над наивным дурачком.
Думать надо. Думай, Иван!