Татьяне нелегко было принять предложение Ираклия провести вместе отпуск, тем более в Грузии, хотя, с другой стороны, – думала она – присутствие рядом родителей Ираклия придавало отношениям больше серьёзности. Она еще раз позвонила в Новосибирск Хельге и посоветовалась с ней. Подруга посоветовала довериться судьбе, но поступать разумно.

Они вылетели из Новосибирска через Москву в Тбилиси. В Москве Татьяна никогда не была. До вылета в Тбилиси у них было несколько часов, и Татьяна хотела побывать на Красной площади – в былые времена желанное место каждого россиянина, впервые находящегося в столице. В Кремль и мавзолей они, конечно, не пошли, но в ГУМе Татьяна хотела купить себе что-нибудь из летней одежды. Для неё встреча с Георгом здесь, можно сказать, в самом центре страны была немыслимой неожиданностью. Позже она посчитала эту встречу даже судьбоопределяемым событием для себя – это было последней каплей в её сомнениях правильности или неправильности её решения поехать вместе с Ираклием. Она не была в обиде на Георга. Он помог ей, как мог, вернуться к нормальной жизни, и сам он был достоин семейного счастья, став супругом красивой женщины и отцом двух симпатичных детей. Права была Хельга – от судьбы не уйдешь!

Грузия, Тбилиси – как много смысла в этих словах для русского человека, особенно родившегося и выросшего далеко от Кавказа. У некоторых, родившихся поближе, даже глаза начинают искриться при напоминании этих названий – они бывали в Грузии чаще. Несмотря на то, что Грузия была одной из республик в Советском Союзе, она всегда воспринималась в советские времена как островок зарубежной жизни. Особое сентиментальное воздействие производили на слушателя в Союзе выступления грузинского ВИА Орэра, а их суперхит «Песня о Тбилиси» у многих вызывал слёзы на глазах. Орэра была первым в СССР коллективом популярной музыки, выступавшим в те времена не только в странах Варшавского договора, развивающихся странах Азии и Африки, но и в капиталистических странах – Англии, Франции, Финляндии, США, Канаде, Мексике, Австралии и ряде других. Представьте, что они привозили домой в головах, кроме джинсов и жвачки в чемоданах? С Орэра связаны имена Нани Брегвадзе, Вахтанга Кикабидзе, который начинал в ансамбле барабанщиком. На выставке ЭКСПО-67 в Канаде Кикабидзе был признан третьим лучшим барабанщиком мира. Грузия всегда ассоциировалась с радушным гостеприимством, замечательным вином – даже самые непьющие дамы не могли удержаться от соблазна попробовать бокал Киндзмараули, не говоря уже о Хванчкаре – любимом напитке Сталина. Не многие знают, что Хванчкара производится из двух сортов винограда – Александроули и Муджуретули, выращиваемых только в одном единственном районе Грузии. Это вино раскупается уже на корню и вывозится в цистернах. Розлив производится в нумерованные бутылки, и ни одна не продается в розничной торговле. Купить бутылку настоящего Хванчкары даже в Тбилиси ни так просто – только в элитных, специализированных салонах, и цена такой бутылки должна исчисляться ни одной сотней долларов. То, что предлагается туристам в магазинах, в бутылках с фирменной этикеткой, в лучшем случае – обыкновенное вино. Если вы сохраните его на новогодний стол, то к тому времени оно превратится в кислый уксус.

В аэропорту Тбилиси, расположенном в пригороде города – поселке Лило, их встретил старый друг Ираклия Гиви. Проехав через центр Тбилиси по проспекту Шота Руставели, он привез их к себе домой, познакомил Татьяну со своей супругой, и как Иракли ни просил его сразу отвезти их в Кахетию, Гиви был неумолим: сегодня Татьяна и Иракли – гости в его доме, и вечером все идут в ресторан.

Гиви жил в Старом Тбилиси, недалеко от площади Свободы. Спустившись пешком по узкой, булыжной улице к площади, над которой возвышался золотой Георгий Победоносец, они пошли по улице Леселидзе, забитой туристами, вниз к реке Куре. По левую сторону улицы в здании старинной постройки располагался небольшой ресторан. Спустившись по старинным ступеням в полуподвальное помещение, они попали в довольно просторный зал с массивными столами и скамьями. Татьяна обратила внимание на сиротливо стоявшие посередине зала три простые скамейки. Она хотела сразу спросить Гиви, для кого они предназначены, но официант, видимо, знакомый Гиви, уже приглашал их к столу. Заказав ужин и наслаждаясь чахохбили (рагу из птицы, тушенной с овощами, зеленью и специями), время от времени макая горячий шотис пури (продолговатые лепешки) в сациви (ореховый соус) и запивая вкусное блюдо сухим белым Цинандали, Татьяна позабыла про скамейки. Звучали тосты – в Грузии стол пресен без них. От наслаждения пищей и вином Татьяну отвлекли неожиданные звуки струн, и она невольно повернулась – на скамейках водрузились трое мужчин в чохах (верхняя одежда типа кафтана) с музыкальными инструментами в руках– гитарой, пандури (лютня с тремя струнами) и доли (круглый кожаный барабан). Струны зазвучали громче, и тут началось голосовое чудо – завораживающее мужское вокальное многоголосие. Татьяна перестала есть, она перестала пить, целиком отдавшись этим чарующим звукам. Великолепные пронзительные тона грузинского многоголосия заставляют испытывать огромное эстетическое наслаждение, и слезы наворачиваются на глаза. Только сейчас Татьяна начала понимать, почему этот скромный ресторан в непрезентабельном подвале с грубой мебелью был заполнен туристами с самого начала, и без знакомого официанта они могли бы и не попасть сюда.

Фольклорная музыка и пение в культуре Грузии имеют такое же большое значение, как и фантастическая еда, отличное вино и сердечные тосты. Пение является неотъемлемым компонентом легендарного грузинского гостеприимства и является важной частью грузинского застолья. Супра – грузинское пиршество – может длиться несколько часов, и обязательно будет включать в себя длинные и красноречивые тосты, за которыми следует соответствующая песня.

Утром за завтраком Гиви сообщил гостям, что вместе с женой собирается поехать отдыхать в Турцию, и они будут очень рады, если Иракли и Татьяна присоединятся к ним. Это было неожиданно и меняло их планы поездки. Тем не менее, Иракли поблагодарил друзей, но сказал, что сейчас они не могут однозначно ответить на приглашение, не побывав дома, у родителей. Сын Гиви отвез гостей в Кахетию.

Кахетия некогда была самостоятельным государством, но на протяжении веков завоевывалась персами, турками, арабами, пока не вошла в объединенное грузинское государство, затем в состав Советского Союза и после его распада – вновь стала частью Грузии. Кахетинский регион очень уникален своими традициями, менталитетом, достопримечательностями, кухней и производством алкоголя. На сегодняшний день Алазанская долина Кахетии является крупнейшим винодельным регионом в Грузии. Климат в Кахетии очень схож климатом с южными итальянскими Альпами.

Главной достопримечательностью Кахетии является город Сигнахи. Из-за своего удачного расположения – практически на вершине горы – Сигнахи ни разу не был захвачен врагами, благодаря чему сохранился до наших дней почти в первозданном виде. Этот факт был по достоинству оценен во время президентства Михаила Саакашвили: тогда Сигнахи отреставрировали, придумали ему несколько туристических легенд вдобавок к уже существующим, продублировали все надписи на английском – и превратили красивый, но, в принципе, малоизвестный на тот момент городок в еще одну туристическую достопримечательность Грузии. С тех пор у города Сигнахи появилось еще одно название, неофициальное: «Миша-сити». Сигнахи еще называют «городом любви», благодаря знаменитому круглосуточному ЗАГСу, где могут расписываться все, даже иностранцы. Выдают свидетельство на грузинском языке с красивыми вензелями. Главное условие – наличие двух свидетелей. Есть еще версия, что именно в городе Сигнахи художник Нико Пиросмани подарил своей возлюбленной миллион алых роз, впоследствии воспетый Аллой Пугачевой.

В нескольких километрах от Сигнахи, в местечке Бодбе находится монастырь святой Нино. Здесь покоятся мощи самой почитаемой святой в Грузии, принесшей в страну христианство – той самой Нино, которая поставила первый крест на горе Джвари, у слияния Куры и Арагви, близ Тбилиси, сделанный из виноградной лозы и переплетенный ее собственными волосами, и начала крещение Грузии. Во дворе монастыря есть смотровая площадка, откуда можно посмотреть на Алазанскую долину и Кавказский хребет. Ниже, спускаясь по лестницам через лес, расположилась маленькая часовня с купелью со священной водой. По легенде, окунувшись с верой и мольбой, можно исцелиться как от душевных ран, так и от физических болезней.

Поселок Цинандали на берегу реки Алазани известен расположенным здесь имением князей Чавчавадзе и белым вином Цинандали. Князь Александр Чавчавадзе – крупнейший грузинский поэт-романтик, генерал-лейтенант русской императорской армии, крестник императрицы Екатерины II. В своем имении князь построил самый большой в Грузии винодельческий завод, где объединил европейские и многовековые грузинские традиции виноделия. В имении бывали Грибоедов, Пушкин, Лермонтов, Одоевский и Александр Дюма-старший. Дочь князя, 15-ти летняя Нино, стала женой Александра Сергеевича Грибоедова – русского дипломата, поэта, драматурга, пианиста и композитора, дворянина, Статского советника. После убийства Грибоедова в Персии Нино распорядилась предать его тело земле близ церкви св. Давида, в Тбилиси. Всю оставшуюся жизнь Нино Чавчавадзе-Грибоедова продолжала носить траур по мужу и оплакивать его смерть.

Родительский дом Ираклия находился в селе, недалеко от Сигнахи. Отсюда его отец отправился на учебу в Москву и, прослужив всю жизнь в России и выйдя на пенсию, вместе с женой вернулся назад. Здесь жили его предки: отец, дед, прадед.

Татьяна оценила инициативу Ираклия, не устраивать «смотрины невесты, и вечером за столом, накрытым в честь их приезда, кроме Ираклия, Татьяны и родителей были лишь сестра Ираклия с дочкой. Родители Ираклия, родившиеся в деревне, всю свою активную жизнь прожили в городе, и городской стиль жизни перенесли с собой в деревню. Их двухэтажный каменный дом, обстановка дома, коммунальные удобства ничем не отличались от собственных домовладений любого современного города. Просторный, выложенный плиткой двор, кирпичный гараж, баня с бассейном. На территории Татьяна не обнаружила ни огорода с овощами, ни пристроек с домашними животными. Как ей позже объяснил Иракли, все необходимые продукты приносят родственники, которые живут в селе. Лишь одни фрукты росли в ухоженном саду – единственное сельское увлечение отца. Отец и особенно мать даже в селе старались одевать свои городские костюмы.

Сестра Ираклия, Тамара, унаследовала семейную традицию и тоже была врачом в военном госпитале в Тбилиси. К родителям она приехала ради болезненной дочери, которой требовались прежде всего свежий воздух и витамины. Татьяна и Тамара подружились, а вот с матерью Ираклия теплые отношения не складывались, оставаясь натянуто вежливыми. Татьяна с первых же дней заметила, что и отношения Ираклия с матерью были не очень близкими. Со временем Тамара призналась, что их мать очень рано разочаровалась в муже, а потом – и в детях, и родители даже собирались разводиться, но вмешались родственники, и треснутый брак с трудом удержался. Татьяна чувствовала себя в доме не уютно, она даже стеснялась появляться на глаза матери Ираклия в своей простой одежде – в ГУМе она себе так ничего не подыскала. Тамара это сразу поняла и с трудом уговорила Татьяну надеть своё платье. Отец в домашние дела не вмешивался. Бедный Иракли, находясь меж двух близких ему женщин, оказался настоящим мужчиной и не оставлял без внимания Татьяну. В этом ему помогала сестра – они были очень дружны, и как позже узнала Татьяна, в прошлом они многое пережили вместе. В такой напряженной обстановке прошла неделя. Чтобы меньше быть дома, Иракли, взяв у отца машину, возил Татьяну по всем окрестным достопримечательностям. Они погуляли по узким улочкам Сигнахи; на винзаводе Киндзмараули дегустировали красное вино; в Цинандали – белое вино; в монастыре Бодбе опустили руки в святой источник; заезжали к друзьям Ираклия, где их не отпускали из-за стола. Вечерами Иракли спускался во двор, и долго разговаривал с отцом, сидя в беседке. Татьяне в эти минуты было очень жаль его, и она начинала понимать, почему у него не сложились отношения с первой женой, почему он живет так далеко от родителей.

Рядом с домом родителей находился участок с недостроенным строением. Хозяин участка намеревался его продать и в первую очередь предложил отцу Ираклия – возможно, соседи захотят построить дом для сына. Видимо, и об этом отец говорил с Ираклием, беседуя с ним вечерами – подумала Татьяна. Иракли действительно поделился этим предложением с Татьяной. Татьяну это несколько удивило – решаются вопросы семейные, а она себя к семье еще не относила. Сюда она приехала только познакомиться и только после этого принимать решения. Иракли понял, что поспешил и проявил оплошность. Обстановка пребывания начинала тяготить Татьяну. Напряжение разрядил звонок из Тбилиси: Гиви спрашивал о совместной поездке в Турцию. Иракли сообщил родителям, что они уезжают вместе с друзьями отдыхать. Вечером, накануне отъезда в Тбилиси, Иракли впервые уединился с матерью, и они долго разговаривали. Татьяну продолжали тревожить мысли: с родителями Ираклия ожидаемого контакта не получилось, но, может – думала Татьяна – они тоже в ожидании, когда сын примет решение и заявит об этом родителям. Предложение Иракли еще не сделал, да и сама Татьяна категорично заявила, что приехала только знакомиться. Решение будем принимать позже. Совет Хельги – довериться судьбе, но поступать разумно – постоянно напоминал о себе.

Отец предложил воспользоваться его машиной, а из Тбилиси её пригонит муж Тамары, когда она будет возвращаться домой. По дороге Татьяна почти молчала, у Ираклия тоже было тяжело на душе – ожидаемый отпуск у родителей вдвоем не удался. Вчера вечером, после разговора Ираклия с матерью, Татьяна выразила желание поскорее вернуться домой.

Гиви и его жена очень огорчились, но не удивились, когда Иракли сказал, что собираются возвращаться в Сибирь. Они не стали расспрашивать Татьяну о её впечатлениях от поездки в Кахетию. Гиви был друг Ираклия еще со школьных лет – он родился и вырос в том же селе. Когда Иракли с родителями приезжал на каникулы и потом – с семьей в отпуск, они всегда проводили время вместе, и Гиви был в курсе всех событий в семье друга. Погоду в семье устанавливала властная мать, и друзья догадывались, что и с Татьяной у неё отношения не сложились. Друзья понимали, что если Иракли и Татьяна вернутся в Сибирь и разъедутся по своим квартирам, то их отношения могут прекратиться. Чтобы это исключить, друзья пошли на хитрость: они предложили Ираклию и Татьяне остаться дней на 10 в Тбилиси в их квартире, пока они будут в Турции, и насладиться достопримечательностями грузинской столицы, или «маленького Парижа», как считал Михаил Саакашвили. Своё предложение они подкрепляли еще ситуацией, сложившейся с их сыном: вместе со своей девушкой они тоже отправлялись на отдых, только поближе – в Сухуми. Не могли же остаться две пустые квартиры без присмотра! Иракли, конечно, понимал, что друзья устроили «отрепетированную неожиданность», но в душе был благодарен им за эту инициативу – на то и друзья!

Прощаясь, жена Гиви шепнула Татьяне на ухо: «Не ожидай инициативы от Ираклия – он всегда был робок, хоть и полковник, поэтому за него замуж я не пошла». В тот же вечер Татьяна последовала мудрому совету бывшей подруги Ираклия, и в продолжение последующих 10-ти дней они наслаждались достопримечательностями Тбилиси и его окрестностей, но в большей мере – друг другом.

Глава шестая. Западное благополучие

После возвращения домой Георг, как и обещал Дмитрию Анатольевичу, занялся продажей его раритетного BMW. Среди его клиентов были коллекционеры, которые могли бы заинтересоваться этим автомобилем: предложения Георга всегда находили своих покупателей, потому что автомобили Георга отличались хорошим реставрационным качеством как всех механизмов – ремонт производился исключительно из оригинальных запчастей -, так и внешнего вида – соблюдался первоначальный цвет покраски кузова, качество кожаной отделки сидений и всех хромированных деталей. Автомобили нередко покупались женщинами или для женщин, которым, в первую очередь, главным был внешний вид. Немаловажным служил тот фактор, что каждому продаваемому автомобилю в автосалоне Георга был уготовлен специальный презент: кожаные перчатки, портмоне, чемодан, портфель или дамская сумочка из натуральной кожи и в цвет сидений автомобиля. Эти мелочи, порой, служили той последней каплей, особенно для женщин, да и не только для женщин, при принятии решения в пользу покупки автомобиля. Также, в отличие от большинства продавцов старых раритетов, Георг давал гарантии качества на свои автомобили. Но больше надежд он возлагал на мюнхенский музей завода-производителя BMW, который содержал абсолютно все модели своих изделий. BMW 321, выпуска 1937 года, присутствовал в коллекции завода, но в худшем состоянии – Георгий это знал, как и то, что завод приобретет на условиях Георга его автомобиль, продав ему на тех же условиях свой экспонат. Мастера-умельцы из команды автосалона Георга сделают из него «конфетку». Планы Георга неожиданно спутал звонок из Москвы от Дмитрия Ломакина – владельца музея старинных автомобилей и мотоциклов. Дмитрий справлялся, как Георгий и семья доехали до дома и обещал заехать к нему осенью, когда собирался на Oktoberfest (праздник пива) в Баварию. Главной же причиной звонка был вопрос: нет ли у Георгия в наличие или на примете немецкого автораритета среднего класса из предвоенных лет? Запрос был от американской киностудии. Дмитрий мог бы предложить автомобиль из своей коллекции, но это было связано с большими хлопотами, к тому же Дмитрий волновался за качество возвращаемого после съемок из Америки автомобиля. Но для Георгия, как считал Дмитрий, эта сделка должна была быть очень интересной. По сведениям Дмитрия, один из продюсеров фильма готов купить этот автомобиль и за участие в съемках его автомобиля получить дополнительную прибыль. После этого автомобиль он продаст богатому коллекционеру в Америке и еще заработает на перепродаже. Георг должен только назвать свою цену. Определяющим в таких случаях является калькулятор.

Дмитрий оказался прав – предложение было заманчивым, и подсчеты показывали, что этот вариант продажи автомобиля Дмитрия Анатольевича был самым выгодным. С его связями ему не составит большого труда переправить автомобиль в Финляндию, откуда его доставят в Германию. После небольшой реставрации и предпродажной подготовки автомобиль отправится в Голливуд. Этой сделкой Георгий наладил связи с американскими коллегами, где стоимость раритетных немецких автомобилей исчислялась на совершенно ином ценовом уровне.

К сожалению и большому огорчению Георга, в семье очень быстро забылись положительные впечатления от поездки в Россию: пропагандистский напор западных средств массовой информации был практически неотразим, особенно среди молодежи. Да и сами родители способствовали утверждению в мозгах собственных детей обывательскому, меркантильному образу жизни, оценки людей и событий. За годы занятия бизнесом по продаже дорогих автомобилей иностранец-Георг превратился в состоятельного бизнесмена, стоящего на голову выше большинства окружающих его немецких бюргеров. Даже Микола иногда в шутку задевал его напоминанием, что основу успеха друга – бывшего офицера российской армии, заложил он. Георг этого никогда не забывал и всячески старался добром отплатить за дружбу. В своих отношениях с детьми он всегда старался проявлять максимальную заботу и внимание. Однако, несмотря на улучшение материального положения семьи, он никогда не позволял себе и Кароле приобретать лишнее для детей, того, в чем они в принципе не нуждались – будь то игрушки, одежда, техника – и, в то же время, если что-то для них покупалось, то это всегда было высокого качества. Он сам следил за сохранностью вещей, требовал, чтобы они были на своем месте и в ухоженном состоянии. К радости Георга, дети это отношение к вещам раз и навсегда усвоили. С возрастом дети получали всё, что было разумно необходимо для их обучения, развития, сохранения здоровья. Конечно, как всегда, это были качественные предметы и соответственно стоили немалых денег. Дети были уже достаточно взрослыми, чтобы осознать своё материальное превосходство, к примеру, над большинством одноклассников. И не задавались вопросом, сколько это стоит и откуда берутся такие деньги? Главное – их папа такие деньги имеет, а другие папы – нет! Это наглядное отличие подкреплялось теми автомобилями, на которых Георг ездил на работу и в государственные учреждения; это отличие выделялось в выборе экскурсионных туров, которые вся семья совершала на каждые каникулы. Одним словом, их жизненный уровень зависел от конкретных семейных материальных доходов, а не от всеобщего материального богатства государства, которое, якобы, должно быть гарантом благосостояния каждой семьи. Как этот материальный доход в семью поступает – для них неважно: их разум не задурманен бриллиантовым блеском Алмазного фонда! Когда Георг иногда вспоминал их путешествие в Москву и Санкт-Петербург, у детей это вызывало раздражение. Поначалу Карола была на стороне Георга, затем заняла нейтральную позицию, но со временем, ради блага и покоя семьи, перешла на прагматичную позицию детей.

Георг не раз предлагал Кароле приобрести собственное жилье, но она была против: большая, благоустроенная вилла предоставляла достаточно места для всех. Кроме того, Томас был одинок и никогда не собирался заводить семью и детей. С годами он часто болел и нуждался в домашней заботе – Карола никогда бы его не бросила в одиночестве. На вилле в гараже по-прежнему стояли раритетные автомобили. Они регулярно участвовали в соревнованиях, и Томас оставался официальным руководителем команды. Коллекция раритетов представляла собой довольно значительный капитал, который в экстренном случае был гарантом материального благополучия семьи. Решили до создания собственных семей детьми этот вопрос не обсуждать.