Космофермер. Большой купальный сезон

Глава 8
НЕЖДАННЫЙ ПАРЛАМЕНЕР

Фермер

Лет пять назад к нам на Грым цирк бродячий прилетал со зверинцем. Точнее, зверинец с цирком, потому как люди и прочие мыслящие там были вроде как к зверям приложением. Шапито называется. Мне дед объяснил, что «Шапито» – это когда разные бездельники собираются в банду, покупают в складчину списанный корабль, подбракованных животных в зверинцах и начинают на нем по планетам разным летать, представления устраивать. Ну, не знаю насчет бездельников, мне лично представление понравилось. Так вот, там, в этом Шапито помимо зверушек разных чудных, женщины бородатой, ученой лошади, которая до сорока считать умела, еще клоуны были. Один рыжий, другой – блондин. Забавные, с носами на резиночках, в штанах широченных. Все хохотали, друг друга водой поливали, палками колотили. На Урании в Колизее тоже клоуны имелись. И тоже смешные. Но все они, можете моему слову поверить, и в подметки не годятся тому дядьке, что вышел ночью к нашему костру. Таких смешных я в жизни не видел! Представьте себе: дядька среднего возраста, среднего роста, упитанный. Почти голый – только шкура тигровой шемаршельды на плечах, и охрой выкрашенный, по местной моде. На выбритом черепе, на самой макушке, у него непонятно каким образом укреплена бутылка из-под «Спрайта», и в ней плавают какие-то золотистые рыбки. И еще на черепе имеются уши – две пары. Одни – собственно жреца, оттопыренные, как у летучей мыши, вторые – игрушечные, розового цвета. Такие обычно дети, наряженные зайчиками, на карнавалы надевают. В настоящих ушах жреца на веревочках болтались шахматный конь и банка из-под газировки. Нос у него проколот через ноздри авторучкой, торчащей параллельно земле – вроде усов. Меня аж передернуло, когда я ее увидел. Больно, наверное, было, когда прокалывал. На шее у жреца болталось ожерелье из раковин, цветных камушков и бутылочных пробок.

– Это его парадное одеяние – шепотом прокомментировал мистер Джош. А дикарка Алика, которая нам ужин варила, едва жреца увидев, вскрикнула и за спину мистеру Хьюго спряталась.

– Так какое у вас дело к нам дело, милейший? – спросил мистер Хьюго, успокаивая дикарку и убирая руку с кобуры.

– Мудрый белобородый старец, хранитель мудрости богов, живущий на Белой горе, снизошел до смертных и хочет поговорить с вами, пришельцы.

– А с чего это вы уважаемый решили, что мы хотим поговорить с этим самым снизошедшим белобородым старцем? – спросил мистер Хьюго, прикуривая трубку от уголька.

– Как же так?! – опешил Мусрш, словно ужаснувшись крамоле, высказанной вслух. – Это же Старец, живущий на Белой Горе!

– Ну и что?

– Как что?! – взвизгнул жрец. – Да только он и дает нам свет, еду и радость!

– Вы в этом уверены? – усмехнулся командор. – А мне почему-то кажется, что свет дают солнца, еду добывают охотники и вот этот парень по имени Люк, а радость в племени сейчас наблюдается только благодаря вашему в нем отсутствию.

– Это как сказать, – пробурчал жрец. – Так что передать мне великому белобородому старцу?

– А что за старец? – подал голос лейтенант Секач. – Только, пожалуйста, без всяких там богов и бород. Он кто?

– Он Бог! – кратко объяснил жрец. – Великий и всемогущий. Каждый, на кого разгневается Белобородый старец, немедленно умирает.

– И о чем же он хочет с нами поговорить?

– Замыслы Белобородого старца доступны лишь Белобородому старцу! – с достоинством ответил жрец.

– Яснее и не скажешь, – прокомментировал Секач. – Что скажете, друзья мои?

– Я пробовал с ним как-то встретиться, – сказал мистер Джош, – когда жил здесь на, так сказать, третьих ролях. Надеялся с его помощью отсюда вырваться. Но ничего не получилось, никакого старца там не было. Скорее всего, он – такая же легенда. А из пещеры довольно сильно воняло…

– Так ты нарушал табу? – зловещим голосом сказал Мусрш.

– Заткнись! – прикрикнул Джош на визитера. – Причем, пробираться к этой пещере довольно затруднительно. Зверье там разное, опасное, да и в сами горах черт ногу сломит – тропа над самой пропастью.

– Я знаю безопасную и короткую дорогу! – заверил Мусрш. – И даже готов снять с нее табу.

В разговоре возникла пауза. И все почему-то посмотрели в сторону командора Хьюго. Как-никак, а по молчаливому согласию он продолжал оставаться нашим командиром. А мистер Хьюго выпустил красивое колечко дыма, закашлялся. Потом сказал:

– Что ж. Почему бы не поговорить, если так просят? Тем более, у меня тоже есть пара вопросов к этому почтенному старцу.

– Но старец хочет говорить не с тобой, владеющий лучами охотник, а с юношей и с белым воином с белыми волосами. И если они не придут говорить с ним, старец нашлет на землю беды и горе.

– Ты слышал, Люка? – хмыкнул командор. Из всей нашей братии неведомый и обидчивый старец выбрал именно тебя и капитана Алана. С чего бы это? Но только сейчас меня больше волнует другой вопрос, куда подевался наш отважный пилот? Не пора ли нам поднимать охотников?

И именно в этот момент, словно услышав слова командора, из деревни раздались крики. Мы схватили свое оружие и бросились на помощь. Там и увидели капитана Алана. Мама моя родная! В каком же он был виде! Комбинезон на нем был еще грязнее, нежели накануне, вдобавок изодран в клочья. И лицо капитана было бледнее, чем ткань, из которой когда-то была сделана его одежда. На плече у него болтался карабин лейтенанта Секача, и приклад ружья был в чем-то буром.

– Монстры! В джунглях монстры! И еще людоеды! – крикнул Алан Зитцдорф и без чувств повалился на землю. Нет, вру. Капитан сначала повалился на землю, а когда командор дал ему глотнуть спирту из фляжки, очнулся и рассказал про монстров и людоедов.

– А ведь я предупреждал, – ехидно сказал жрец. – Это только первая беда, что наслал старец.

Окончательно в себя наш капитан пришел где-то через полчаса. И сразу такого нарассказал!.. Признаюсь, что сообщение капитана Зитцдорфа меня лично озадачило. Уж не двинулся ли головой наш доблестный пилот от переживаний? Откуда здесь могут быть монстры? А тем более, людоеды. Ну да, есть тут в центре острова племя, которое людоедами кличут. Только у нас же с ними мир заключен вплоть до окончания Большой Рыбалки. Но словам капитана Зитцдорфа приходилось верить. Слишком уж реалистично он все описал.

– Да, это явно знакомые нам монстры и воинственные людоеды, – сказал командор Хьюго, выслушав малосвязанный, насыщенный образными выражениями и ругательствами рассказ капитана Алана. – Вот так сразу и вместе. Дело принимает совсем скверный оборот.

– А чем скверный, мистер Хьюго? – поинтересовался я. – Вы же научили охотников справляться с этими шемаршельдами, а с людоедами у нас перемирие.

– Э, нет, малыш. Шемаршельда – одно, а монстры – совсем другое. Они, как ты, наверное, помнишь, охотятся стаями. А значит где-то поблизости их братики-сестренки. И если они заявятся сюда… Опять же эти людоеды. Думается мне, что неспроста они сюда заявились. Боюсь, что у нас мало перспектив, да и у этого племени – тоже. Думаю, что вождю пора дуть в раковину.

– Никуда дуть не надо, – неожиданно встрял в разговор Мусрш. – Мудрый Белобородый старец сказал, что страшные твари придут в эту деревню, если белый воин и рыжий мальчик не захотят с ним встретиться.

– А про людоедов твой старец ничего передать не велел?

– Про людоедов – нет, – подумав, ответил жрец.

– Вот и заткнись, пожалуйста, – сказал мистер Хьюго, доставая из сапога свернутый лист и расстилая его на столе.

Вот как? У командора, оказывается, есть карта местности. И такая подробная. И как только человек все успевает?

– Да, а еще я встретил в джунглях Алямма, – неожиданно добавил капитан Алан. – Здесь, недалеко, на полянке. Он мне жизнь спас, но его, кажется, убили. Монстр убил…

Раздался грохот и звон, от которого я невольно вздрогнул. Это Секач уронил и разбил вдребезги свою миску с ботвиньей.

Глава 8
ПРОЩАНИЕ С АЛЯММОМ

Геолог

Лейтенант Секач плакал. Он всхлипывал пятаком, тер глаза и мокрые от слез щеки копытцами, короче, рыдал. Я и не думал, что сайстрийцы – кабаноиды могут быть такими чувствительными, хотя, как я понял, они с этим Аляммом дружили еще там, на Райских кущах.

Секач вооружился факелом и немедленно отправился на ту самую поляну, где на капитана Алана напал монстр, и нашел там лишь изуродованное, изжеванное в мочало тело своего друга. Точнее – часть стебля, лишенного бутонов и вырванное из земли корневище. Алямм погиб, погиб героически, ценой своей жизни сохранив жизнь лучшего пилота межгалсоюза Алана Зитцдорфа. Секач взял заступ и достойно похоронил останки друга. Мы молча встали вокруг могильного холмика, сначала говорил капитан Алан, очень благодарил Алямма за спасенную жизнь, но при этом почему-то опасливо оглядывался по сторонам. Секач произнес долгую траурную речь, в которой перечислял достоинства павшего древовидного друга, но в конце скорбной церемонии не сдержался и пустил слезу, не договорив. Вот с тех пор не успокоится никак, всхлипывает то и дело. Честно говоря, мне тоже было Алямма очень жалко. Забавный был хрумм, много историй знал. Мы почтили память павшего друга и двинулись обратно в деревню, поближе к нашему костру. А то, признаться, в темноте было жутковато, особо зная, что в джунглях могут прятаться монстры.

Глава 9
ГОЛОС ИЗ ТЕМНОТЫ

Фермер

Даже не знаю, почему я отстал от остальных. Меня словно кто-то позвал, окликнул со стороны полянки, где Алямм принял свой последний бой, где мы похоронили его истерзанное древовидное тело. «Люка, Люкааааа» – послышалось в шорохе листьев. Я остановился и развернулся на месте. И даже, кажется, сделал несколько шагов вперед, к кустам, когда увидел его. Монстр! Это был монстр! Не шемаршельда, не иное существо, вышедшее из болот, а именно монстр! С огромной пастью, полной треугольных зубов, с характерными наростами на морде, вблизи дырочек ноздрей. Скорее всего, это был тот самый монстр, что едва не сожрал капитана Алана и растерзал нашего Алямма. Из морды у него торчали какие-то иглы. Наверное, шипы, которыми пробовал защитить нашего пилота бедный хрумм Алямм. Да, несмотря на темноту, на абсурдность и ужасность ситуации, я разглядел эти шипы, эту морду очень подробно. Потому что монстр был очень близко. Откуда? Неужели он прятался за кустами, когда мы стояли у могилы Алямма в минуте молчания? С каким-то непонятным безразличием я ждал дальнейших действий монстра, даже не пытаясь сделать что-то самому. Вот сейчас монстр чуть присядет, пригнется и бросится мне на грудь. Один прыжок и смерть…

Но монстр не прыгнул, не присел и не пригнулся. Морда твари словно вспыхнула, монстр тоненько завизжал, высоко подпрыгнул и свалился на спину. Мощные задние лапы его несколько раз дернулись и замерли.

– Вы просто мастер, командор, – услышал я голос Джоша Петроффа, до сих пор находясь словно в тумане, – с одного выстрела, да на таком расстоянии!..

– Просто надо знать, куда стрелять, – спокойно ответил командор. – Ты как, Люка?

***

В себя я смог прийти, да и то не до конца, только отхлебнув из фляжки командора. Закашлялся и начал крутить головой по сторонам. Командор ласково похлопал меня по плечу и легонько подтолкнул, направляя по тропинке.

– Пойдем, пойдем, Люка. Тебе сейчас лучше не стоять на месте.

– Мистер Хьюго, признайтесь, а как вы этих монстров находите? Даже без своего монстроуловителя, – спросил я, постепенно приходя в себя, когда мы почти дошли до Выселок. – Чувствуете, что ли?

Командор усмехнулся, выпустил колечко дыма:

– Тренировка, Люка, тренировка и еще раз тренировка! Было у нас в учебном центре межгалспаса такое упражнение, "монстр-тест" называется. Завязывают тебе глаза и выпускают в развалины, благо, развалин на Дессее хватает. В руках у тебя лучемет учебный, идешь ты в слепую и "ищешь" монстров. И главное, что монстра надо не увидеть, а почувствовать. Как говорил наш инструктор Кочура, царствие ему небесное: "Врубай свое шестое чувство, если не хочешь, чтобы тебе надрали пятую точку". Конечно, монстры в развалинах не настоящие – импульсные муляжи, с матрицами на дессейских болотах записанных, но током они шарахают вполне конкретно, аж волосы трещат. Ветераны наши "монстр-тест" любили. Это куда лучше, чем в грязи ползать, маскировку отрабатывая. Идешь себе и палишь по сторонам. Набравшему очков больше всех – увольнительная в город, первой десятке – двойной бренди за обедом. А мне этот тест ну никак не давался. Все выходят из развалин довольные, хоть и запотевшие немного, а я дымлюсь, как радиатор на жаре, и искры с меня, как с новогоднего фейерверка еще полчаса сыплются. Жуть! Посмотреть на мои мучения чуть ли не вся учебная когорта собиралась. Тогда Кочура и взялся со мной персонально заниматься. Ну и намучался он со мной в этих развалинах! Током-то нас вместе било. И лишь к десятому занятию я, наконец, понял, что к чему. Не надо самому искать монстра, не надо пытаться уловить его зловонный запах, или шорох его движений. Успокойся, открой свое сознание и жди, пока монстр сам выдаст себя. Он, уверенный в своем превосходстве, обязательно себя выдаст именно этими волнами уверенности в своем абсолютном превосходстве. А сам он найдет тебя лишь по волнам страха, от тебя исходящим. То есть, если ты не боишься – хрен он тебя найдет. Я как это осознал, все! Нет проблем! То-то ребята, собравшиеся посмотреть на меня дымящегося, удивились, когда курсант Курт вышел с теста без единого штрафного очка с рекордным временем. Тройной ирландский бренди из личных запасов маркитана, портрет на доске почета и увольнительная с посещением борделя....

– Знатно отдохнули?

– Неплохо…

– Командор, расскажите, ну пожалуйста, – начал канючить я.

– Бордели – только для взрослых. И то не для всех. А ты мал еще. Отставить нытье! Вырастешь – сам узнаешь, если учиться плохо будешь. Лучше скажи, зачем ты на поляну вернулся?

– Если честно, мне показалось, что кто-то меня позвал по имени, протяжно так: «Люкаааа, Люкаааа».

– А нам сказать не мог?

Я не ответил, а только помотал головой. Командор кивнул, посторонился, пропуская охотников, направляющихся за тушей дохлого монстра, и расспрашивать меня больше не стал. Мы вернулись к костру, снова расселись за стол, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. А ситуация складывалась не радостная. Одни монстры чего стоят, а тут еще людоеды. Откуда их на нашу голову принесло? И правда ли, что их очень много, или просто у капитана Алана от страха глаза велики? У самого меня перед глазами по-прежнему окружающий мир был несколько расплывчатым. Но я твердо решил в своей слабости не признаваться.

Очень скоро охотники приволокли убитого монстра. Действительно, мастерский выстрел – командор попал гадине прямо в глаз. Дивер не стал спускаться на тушу, как обычно, а только послал свой нос и глаза. Симбиозники осмотрели и обнюхали трофей и вернулись к хозяину с докладом.

– Очень странно, – проскрипел Дивер, – у этого существа на морде паразиты. Много.

– Ну и что? – сказал мистер Джош, – я был в здешних болотах, так там паразитов – тьма!

– Это странные паразиты, – сказал Дивер и полез в свой рюкзак.

***

Вернулся Уршух на своем Птенчике, его командор в разведку посылал. Уршух летал над деревней уже не таясь, и дикари только испуганно вздрагивали, когда над их головами раздавалось хлопанье кожистых крыльев. Спешившись, Уршух подошел к командору и что-то зашептал ему на ухо. Командор кивал головой и делал пометки на карте. Потом сообщил, что данные, полученные от капитана Алана о численности дикарей, полностью подтвердились: «Две новости, плохая и хорошая. Хорошая – монстров больше не видно, плохая – много людоедов в боевой раскраске». После чего предложил высказываться.

Первым говорить выпало мне, как младшему в отряде. Это командор такое правило предложил, чтобы сначала младший высказывался, дабы старшие его, то есть меня авторитетом не давили. Высказался я, конечно, задорно, но глупо. Предложил немедленно поднимать все племя, идти на реку, чтобы там дать бой и наголову разбить врага! А вот остальные мои товарищи были гораздо сдержаннее в военных планах. Особенно мистер Джош, который как-то видел людоедов в деле и признал, что они опытные и сильные воины.

– Итак, давайте подведем итоги, – сказал командор Хьюго, когда каждый из нас высказал свое мнение по поводу обороны, – что мы имеем? Разведчики вернулись и подтвердили информацию, что принес нам капитан Алан. Еще раз благодарю вас, капитан, за бесценные сведения, даже не знаю, что бы с нами было, захвати нас людоеды врасплох. И хотя предупрежден – значит, вооружен, но боюсь, что с вооружением у нас как раз проблемы. Разведчики донесли, что чужаков всего до двух сотен. Все воины, с оружием, в боевой раскраске. Значит, явно намерены напасть, и, скорее всего, перед рассветом, когда сон особо крепкий. Что имеем мы? Полсотни моих охотников. Это проверенные и отважные воины, я за них спокоен. Примерно столько же у нас рудокопов. Мужчины они крепкие, но привыкли обходиться больше молотами, нежели мечами и копьями. Хотя к битве тоже сгодятся. Два десятка амазонок под предводительством очаровательной Амальги – супруги мистера Петроффича. Учитывая, что они уже хорошо держатся верхом на строхах и мастерски владеют луками и духовыми трубками, будем считать их стратегическим резервом. Еще сотня собирателей, инвалидов, стариков. Вооружить придется всех, пусть хоть из луков стреляют. И, наконец, имеется мой лучемет, парализатор мистера Джоша, дробовик лейтенанта Секача. Как у нас с припасами?

– Пять патронов, – сказал Секач.

– Уже четыре, – поправил капитан Алан, – один я на летающую тварь потратил.

– У меня в парализаторе – на десять выстрелов средней мощности, – сообщил Джош, – в лучшем случае – на пятнадцать.

– Не густо. А учитывая, что и у меня для лучемета последняя капсула осталась, совсем не густо. Радует одно, что напасть они смогут только здесь – со стороны тропы к реке. Вот здесь деревню прикрывает болото, а здесь – почти готовый частокол. Тут – джунгли не проходимы по причине обилия диких хруммов..

– Но я-то прошел, – подал голос капитан Алан.

– Во многом благодаря мистеру Алямму. Но, ваша правда, десятка два воинов стоит на всякий случай и здесь поставить. Основные же силы придется сосредоточить прямо на тропе, что ведет к реке. Здесь и примем бой. Одно радует, что у наших воинов все-таки мечи и наконечники копий стальные. Хотя у противника – тоже. Эх, стоило, все-таки порох изобрести, но кто ж знал? Ладно, пора ставить в известность вождя. Эй, кто там…

Вождь явился довольно быстро и, к удивлению, совершенно трезвый. Видимо, новость нерадостная о вторжении людоедов его протрезвила моментально. Он даже успел переодеться в «военную форму» – кожаный нагрудник из шкуры сусуна и во что-то вроде набедренной повязки. Тоже из кожи. И, естественно, раскрасил жирное тело татуировками, дающими удачу в бою. Вооружен он был здоровенной кувалдой из ремкомплекта болотного транспортера. Вождь внимательно выслушал распоряжение командора, кивнул и пошел расставлять воинов по позициям.

– Знаете что, – неожиданно подал голос мистер Джош, – а мне эта идея и диспозиция ваша, командор, извините за прямоту, совсем не нравится. Ведь все равно, прольется кровь, много крови. И не только злобных людоедов, но и этих несчастных дикарей, с коими нам приходится делить кров и пищу. Признаюсь, очень мне этого не хочется.

– Будто я об этом только и мечтаю, – удивился командор. – Может быть, у вас есть какой-нибудь свой план?

– Есть… Вы знаете, за этой суетой лейтенант Секач не успел сделать доклад о сегодняшнем испытании.

– Испытании? – еще больше удивился командор.

– Да, сегодня лейтенант Секач удачно испытал наш уцелевший двигатель. – Сказал мистер Джош. – И вот по этому поводу у меня созрела идея. Даже две идеи.

Глава 10
О ПОЛЬЗЕ ЖУКОВ

Геолог

Если откровенно, должность главного жреца в племени – не очень хлопотная: попросить поутру у небес хорошей погоды, возложить к ногам, то есть, к колесам нашего крупье дары от благодарного племени, выдать прогноз на охоту, а вечером освятить и благословить пищу. Ну и по мелочам: сны разгадать, больным помочь, если понадобится, благо, аптечка в челноке имелась…

Помимо этого, главному жрецу здесь приходилось выполнять обязанности мирового судьи. Кто бы мог подумать, что даже в таком диком обществе может быть столько конфликтов? И ведь все из-за мелочей. Кто-то за ужином не на свое место сел, другой бабе своей воли много дает. А уж когда бабы со своими разборками приходят, тут хоть в джунгли беги. Чуть ли не войны из-за тыквенного тазика для стирки разгораются.

А война – штука серьезная!

Мне, как племенному жрецу военными делами заниматься вроде как не по чину. На то вождь есть, ему и карты в руки. Однако вождь наш Большое Брюхо – мужчина представительный, но отнюдь не кровожадный. И делами военными занимался он крайне неохотно. Однако, как-то напившись пенной браги с муки из смаса, он поведал мне довольно поучительную историю о пользе передовых военных технологий.

Когда-то давно, когда вождь был еще совсем юный и не имел такого прекрасного брюха, никакого племени здесь не было. А люди жили разобщенно, в пещерах, постоянно сорились и даже воевали. Хотя воевать каменными топорами и копьями с кремневыми наконечниками было трудно. А охотиться и подавно. Ведь стрелой с каменным наконечником даже шкуры строха не пробьешь. И вот однажды утром вождь вылез из пещеры к костру погреться – ночь выдалась холодной, с океана тумана нанесло. Но перед тем, как подбросить в угли хвороста, вдруг заметил в золе какие-то слипшиеся лепешки. Потер – блестят. Показал отцу, тот посмотрел, в руках повертел, сказал, что мамке на бусы подойдут. Потому как блестят красиво. Но наш вождь, хотя тогда и не был вождем, сразу смекнул, что комочки эти не только на бусы сгодятся. Взял потихоньку у отца каменный молот, комочки эти в огне снова нагрел, да и выковал первый медный топор. Сам! О камень речной его остро заточил и первую ветку срезал. Снова показал отцу. Отец на творение сына посмотрел, пальцем по лезвию провел и обрезался. И прослезился, только не от боли, а от радости за сына.

Методом проб и ошибок выяснилось, что блестящие комочки в костре от камушков зеленоватых получаются. Так вождь открыл медь! А камушков тех было полно в старой шахте сразу за деревней. В скором времени все мужчины племени ходили уже с медными топорами, и у стрел да копий наконечники были тоже медные. Мягкий металл, тупится быстро, но уж куда лучше камня. Да и ковать его можно.

-– А с медными топорами нас все вокруг очень зауважали, – авторитетно заявил вождь, еще раз приложившись к горшку с напитком. – А те, кто не уважал – исчез. Хотя их было больше, и они были злее…

Вот вроде давно у нас этот разговор состоялся, когда я в этом племени чуть ли не побирался, а вот сейчас вспомнился. Как победить противника, которого больше и который злее?

Дело в том, что дикари, которые на нас нападать сегодня собрались, мне вполне известны. Это одичавшая охрана бывшего рудника в центре острова, мужчины крупные, сильные. Да и оружие у них сплошь железное – растащили на мечи да копья наблюдательные вышки. Аллая, сестра Амальги из племени амазонок рассказывала, что племя это очень сильное и воинственное, и если бы не Большое болото, они бы давно весь остров захватили. И нравы у них жуткие, поверженных противников и пленных они предпочитали пожирать, таким образом якобы забирая их силу. И как с такими справится? Только военной хитростью или более совершенным оружием. И в этом нам должны помочь жуки. Поэтому, когда командор Хьюго предложил высказываться, я встал и выставил на стол два предмета, точнее – три. Плоскую дощечку с приклеенным к ней жуком, духовую трубку моей жены и бутылку из-под бренди нашего командора.

Все, пожалуй, кроме лейтенанта Секача, смотрели на меня удивленно. С его дощечки с жуком я и начал. А именно – молча стал тыкать в голову жука соломинкой. Жук проснулся, сначала недовольно зажужжал и вдруг, резко расправив надкрылки, брызнул из брюха струей пахучей жидкости.

-– И что сие означает? – заинтересованно спросил командор.

Я взял у Амальги факел и поднес к жирному пятну, оставленному струей жука. Пятно немедленно вспыхнуло.

-– Если принять за жука двигатель с челнока, снятый и уже испытанный нашим уважаемым лейтенантом Секачом, то мы сможем очень удивить противника.

-– Отлично! – кивнул командор. – Принято! Помню, на Дессее только с помощью огнеметов мы смогли продержаться целые сутки. Нет, честно, отличная идея! Хвалю! А чем нам сможет помочь эта трубка и моя пустая бутылка?

Я взял трубку и передал ее командору. Тот глянул, пожал плечами:

– Обычная духовая трубка из бамбука. Стреляет стрелками, пуляет пульками. Традиционное для этих мест оружие.

– Так уж традиционное. Смотрите, что мне тут Уршух с пацанвой наловил, – и я продемонстрировал всем бутылку из-под бренди. Внутри бутылки, заткнутой пробкой, хаотично суетились какие-то насекомые.

– Что за звери? – спросил капитан Алан без особого интереса. Он вообще к охоте был равнодушен.

– Помните, я рассказывал про чартуша?

– Ну да, жук такой, кусается больно, если наступишь, – сказал малыш Лука. – Потом укус чешется, и в глазах туман. Потом часа три спишь, как убитый. Не пожуешь вовремя корешка смаса – можешь заболеть, а то и память потерять. Кажется, местные от этого жучка и пострадали. А зачем он вам?

– Да вот идейка возникла. Жук-то этот сам не нападает, но вот если его потревожить… Смотрите! Ну-ка, Амальга, помоги…

Амальга взяла трубку, огляделась по сторонам, кого-то заметила, поднесла трубку к горлышку бутылки и быстро выдернула пробку. Один из жуков тут полез в отверстие. После этого Амальга вставила пробку обратно, подняла трубу, поднеся ее к губам, направила в сторону леса и резко выдохнула. В ветвях ближайшей пальмы что-то завизжало. Я поднял факел и пригляделся, чмок – небольшая древесная ящерица отчаянно чесала бок задней лапой. Через минуту она шмякнулась в траву рядом со стволом.

– Как? – спросил я не без гордости.

– Ну и глаз у вашей супруги, мистер Джош, – сказал Секач, – попасть с первого раза на таком расстоянии…

– Супруга моя, конечно, полна всяческих достоинств, но в этот раз… Это жук сам!

– Как сам?

– Очень просто! Сам знаешь, если чартуша побеспокоить, очень он сердится, плюется ядом или жалит любого, кто ближе окажется. Короче, как самонаводящаяся ракета. Запускаешь его, а он сам жертву найдет.

Я глянул в сторону упавшей ящерицы, но на месте ее не обнаружил. Зато заметил в сумраке ватагу голых карапузов, с веселым гвалтом несущихся куда-то со всех ног. Видимо, неожиданной добычей решили немедленно воспользоваться.

– Распотрошат, испекут и сожрут! – заверил командор и добавил: – Вижу за этим оружием большие перспективы, особо в условиях влажных тропических лесов. Жаль, сам не успел опробовать. Что ж, подведем итог. Конечно, самым умным решением было бы увести все племя в горы с надеждой, что противник ограничится банальным грабежом деревни. Но не факт, возможно, как раз за пленниками людоеды и прибыли, так что будут искать. Тем более, вижу в глазах моих соплеменников решимость отстоять свою землю и имущество. Короче, готовимся к битве! Завтра будет бой!