Девочка улыбнулась, смешно сморщив курносый носик. Соколовский замер. Он знал её, но не мог вспомнить. В ушах зашумело, глаза застелила белая пелена.
Девочка взяла его за руку и молча повела к выходу. Ни сил, ни тем более желания сопротивляться не осталось. Он шел, держа её маленькую теплую ладошку, по знакомым и одновременно совсем чужим коридорам. Чувство лёгкости и умиротворения захлестнули учёного, он бы вечно мог так идти.
Парочка вышла на большую открытую площадку на крыше станции. Волшебная картина морского рассвета на секунду заворожила Соколовского. Лучи всплывающего солнца огненными стрелами скользили по тёмной глади воды, прохладный морской ветер подозрительно нежно трепал волосы и освежал затуманенный разум.
Девочка уселась прямо на металлический пол площадки перед недостроенной из разноразмерных кубиков башенкой. Эту детскую головоломку он раньше уже видел…
– Я нашла её здесь, а собрать дальше не могу, – надула губки девочка, крутя в руках очередной кубик, – смотрю и не понимаю, где ошибка! Наверное, лучше сделать что-то новое, чем пытаться достраивать этажи на ошибках прошлого.
Резким движением она смахнула всю конструкцию на холодный пол. Почти беззвучно деревянные кубики рассыпались под ноги Андрея, а девочка принялась их разглядывать, водя маленьким пальчиком в воздухе.
– Так-то лучше, – она не по-детски серьёзно посмотрела на Соколовского, – ценность задачи не в ответе, а в пути, который ты пройдёшь в его поисках. Иначе загадка так и останется тайной!
– Андрей! – голос Гордеева ворвался в наваждение с такой силой, что Андрей вздрогнул.
– Ну, что, ты подышал? Перевёл дух немного?
Соколовский растерянно осмотрелся – они с Гордеевым остались вдвоем на площадке, девочка исчезла незаметно, так же как и появилась. Промозглый морской ветер холодными иглами пронизывал тонкий комбинезон, но Андрей не обращал внимания эту мелочь, в его голове уже выстраивалась схема решения их задачи.
– Пойдём работать, – решительно проговорил Соколовский.
Гордеев проводил его и, сославшись на какие-то дела, ушёл. А в лаборатории уже ждал Железнов с двумя кружками ароматного чая и бутербродами, аккуратно разложенными на пластиковой тарелке.
Немного перекусив, Андрей вернулся к планшету своего предшественника. Просмотрев всё, он погрузился в расчёты. На этот раз, формулы, графики и чертежи он расположил абсолютно хаотично.
Проведя ещё несколько дней в лаборатории, практически без сна и отдыха он всё-таки смог сложить всё воедино. Оказалось, что всего-то нужно было рассматривать информацию не как единый линейный расчёт, а как систему независимых условий, для создания эффекта портала.
– Получилось! – победно воскликнул Андрей и подбежал к установке.
– Андрюша, что там? – сонно пробормотал Железнов, дремавший за соседним столом.
– Поздравляю, Виктор Иванович, установка будет работать. Осталось кое-что докрутить!
Андрей с энтузиазмом принялся ковыряться в электронных внутренностях спасительной машины. Технологии технологиями, а работа руками, как и практические эксперименты, для инженера-исследователя оставались основным средством достижения цели.
Через несколько часов, пролетевших как несколько минут, Андрей устало вернулся за стол. Профессор только что пришёл с очередной порцией чая и теперь ждал от Соколовского вердикта.
– Можно пробовать, коллега! – гордо заявил он, морщась от очередного приступа мигрени.
В ушах снова зашумело, перед глазами поплыли разноцветные круги. Стены лаборатории завертелись. Андрей терял сознание.
– Так вытаскивайте его, – почему-то голос Гордеева прозвучал в коммуникаторе мозгового процессора.
***
Теплый солнечный луч ласкал небритую щёку, медленно подползая к глазам. Соколовский поморщился, и перевернулся на бок – просыпаться не хотелось. Но сон уже ушёл.
Откинув мягкий плед, Андрей сел на кровати. Комната, залитая утренним светом, пробивающимся в небрежно зашторенное окно, больше всего напоминала гостиничный номер. Кровать, стол с двумя стульями, монитор информационного терминала на белой стене, обычная распашная дверь, видимо, ведущая в санитарный блок – всё её нехитрое наполнение.
В окне между штор открывался захватывающий вид на склоны гор, обильно поросших сочной зеленью. С улицы доносились птичьи трели и приглушённые голоса беседующих людей.
Входная дверь тихо открылась, впуская в комнату Гордеева. Его наряд несколько озадачил Андрея – легкие белые брюки и футболка никак не подходили их морской станции, хотя вид из окна тоже не вписывался… В руках руководитель службы безопасности держал пластиковый поднос с небольшим кофейником, двумя чашками и вазой с аппетитной выпечкой.
– Доброе утро, Андрей Николаевич! Я решил сам принести тебе завтрак. Настоящий кофе, не жижа из пищевого синтезатора!
– Гордеев, что происходит?
– Скоро ты всё вспомнишь, так бывает каждый раз.
– Что вспомню?
– Мы дома, Андрей. Это исследовательский центр «Атлас», мы с тобой тут работаем.
– Ну да. Как мы тут оказались? Ничего не помню … я собрал установку и … темнота.
– Давай-ка ты примешь душ, выпьешь кофе, и мы прогуляемся. Там сам всё вспомнишь.
Душ действительно взбодрил. В шкафу нашёлся комплект чистого белья и легкой летней одежды. Так что, через пятнадцать минут посвежевший Соколовский с наслаждением пил ароматный свежесваренный напиток, похрустывая ещё тёплым круассаном.
– В голове каша. Тут, вроде, всё знакомо. Знаю, где туалет и душ, но всё какое-то чужое, не моё! Сергей, как мы вернулись?!
– Мы и не были нигде. Это же твоя технология, – Гордеев отпил из чашки, – ты погружаешься в сон для проведения исследований. В этом сне мы тебя сопровождаем и подталкиваем. Ты всё выполнил и проснулся.
– Сон? Просто сон? – с сомнением спросил Андрей.
– Нет, не просто сон. Во сне для мозга время течёт иначе, за одну ночь можно прожить целую жизнь. Вот ты и придумал эту систему «заданных снов», чтобы экономить время. Ну, подумай, некоторые проекты длятся месяцами и годами, а если их перенести в сон, то можно сократить это время до нескольких дней. Конкретно это погружение длилось двадцать шесть часов, а ты там провёл две недели и успешно справился с работой. Всё, что ты видел, слышал и думал, всё сохранено. Все расчёты точны, ребята уже проверили. Ты молодец, впрочем, как всегда.
Андрей недоумённо хлопал глазами, пытаясь осознать услышанное.
Они закончили завтрак, и Гордеев повёл Андрея на экскурсию, как