На чёрном полотнище мрачный
Череп зловещим оскалом,
Знать, день получился удачный,
Хороший куш в руки упал нам.
Верёвки пеньковые, плахи,
Разлучить мечтают нас с волей,
Но мы, утопив свои страхи,
Пиратскую выбрали долю.
Мёртвое поле
Над чёрным полем в кровавой зарнице
Кружит вороньё, собираясь на пир.
Смотрит устало через бойницу
На мрачные тени седой канонир.
Картечью и ядрами щедрой рукою
На поле брани сеял он смерть,
Жизни легко обрывая искрою…
На поприще том судеб круговерть.
Взирает на всё не крестьянским он взором,
Ведь от посевов всходов не ждёт
И не боится, как пахарь, что ворон
Семя, упавшее в землю, склюёт.
Ворон кровавым ядром не польстится,
Гораздо приятней полёгшая рать.
Ждёт, когда тело с душой распростится,
Чтобы со стаей попировать.
Сражение стихло… И вот уж, стеная,
Матери, руки воздев к небесам,
Будут, своих сыновей вспоминая,
Голос срывать, взывая к богам.
Кто затащил их в могильные сети?
Что он получит от этих смертей?
Кто на вопросы эти ответит?
Кто им заменит ушедших детей?
И старый воин, от сечи уставший,
Душою уставший, а не рукой,
В землю как крест меч булатный вогнавши,
Тихо уйдёт на вечный покой.
Весна
Солнце пронзило небес синеву,
Запах весны твои ноздри щекочет.
Буйство чудес не во сне – наяву.
К лету спешат потеплевшие ночи.
Радостный щебет вернувшихся птиц
В перекличку играет с журчаньем ручьёв,
Капельки солнца слетают с ресниц,
Песни летят к небу радугой слов.
Вздохнула полной грудью земля—
Талой водой сходит снежный наряд.
От зимней спячки очнулись поля,
С жадностью ловят солнечный взгляд.
Медвежонок в берлоге, волчонок в норе
Встречают первую в жизни весну.
Дятел морзянку стучит по коре,
Щука хватает жадно блесну.
Хочется встречным улыбку дарить,
Радость к жизни бьёт через край,
Про любовь, не смолкая, всем говорить,
В этом повинны апрель, март и май.
Осень золотом отплакала
Осень золотом отплакала,
Смыла краски все дождём.
Что под этими видим знаками?
Явью кажется или сном?
День за днём по кругу вертится,
Жизнь то вверх, то под уклон.
Огляделся, и не верится,
Не похожа явь на сон.
Рвёшь по полной жизнь, не маешься,
Иль живёшь как на излом,
Если сам в себе теряешься,
Всё останется лишь сном.
Осень опутала в серые нити
Осень опутала в серые нити,
Бульвары укрыла жёлтым ковром.
Струи дождя соревнуются в прыти,
Явь представляется призрачным сном.
В видении этом, сыром и промозглом,
Взгляд заблудился, простыл и потух.
Мысли сплелись шагреневым комом,
Звуки пустые тревожат твой слух.
Ходишь по городу, ждёшь или ищешь,
Где-то вдали проблеск света мелькнёт.
Взором к нему, как к спасенью, приникнешь,
Ангел к тебе на встречу идёт…
Первый снег
Первый снег, робкий, как первые чувства,
Коснулся несмело ещё не промёрзшей земли.
Покрывалом укутались краски осеннего буйства,
И сверкает всё то, недавно что было в пыли.
Дремлют театральные подмостки,
Фразы замерли на полувздохе,
Декорации полуночные в лоске,
Воедино собраны эпохи.
Дух эмоций и страстей витает
Отголоском волшебства со сцены.
В эту пору лишь Морфей играет
Свой моноспектакль самозабвенно.
Пешка
Она была Пешкой из авангарда,
Всегда в бой бросалась в первых рядах.
Когда Конь разил всех из засады,
В атаку смертельную шла на штыках.
Слон всё поле насквозь пронзает,
Диагонали во власти его.
Пешек часто на поле меняют
И не объясняют им ради чего.
Держит Ладья рубежи под охраной,
Не даст внезапно подкрасться беде.
У Пешки судьба отнюдь не туманна —
Пехота, она пехота везде.
Ферзь на доске – кудесник сражений,
Много побед у него за спиной.
Пешка? -В расход. Без сожалений,
Смирилась давно она с этой судьбой.
Где-то победные носят одежды.
Где-то ещё полыхает земля.
А Пешка…На передовой. Как и прежде.
Чтобы снова отдать жизнь за Короля.
Марафонец
Победу в битве они одержали,
Тяжёлой ценой им досталась она,
Пощады ни им, ни они не давали,
Кровавая скалилась в небе луна.
Залитые кровью помятые латы
На бурую землю он скинул с себя,
Не ринулся слепо на поиски злата,
Обратно бежал, спотыкаясь, хрипя.
Весть о победе он нёс своим близким,
Мысли о них не давали упасть,
Стелился туман тягучий и склизкий,
Словно пытался дорогу украсть.
Зубами плетры1 судьбы вырывая,
Сквозь пелену видя солнечный свет,
К богам всемогущим молитвой взывая,
Срывался с иссохшихся губ мрачный бред.
Почти не дыша, до Афин он добрался,
«Победа!» – из сил из последних вскричал…
Но мрачный Танат2 беспощадно подкрался,
Герой бездыханный на землю упал.
Банька
Эх, банька, тебя воспевают в народе,
Душу излечит берёзовый веник,
Года, что на плечи грузом нисходят
Сбросишь в момент, ты им больше не пленник.
В сауне финской сухой пар, волшебный,
Словно в Суоми на миг оказался,
Забудешь проблемы, сидишь, как блаженный,
Рад, что с мирскими делами расстался.
В русской парилке всё по-другому,
Струится парок, как туман над рекою,
Плеснёшь из ковша, прогонишь истому,
Веет славянской здесь красотою.
Турецкую баню забыть невозможно,
Восточные всюду в хамаме мотивы,
Как янычар стать могучим здесь можно,
Духом бесстрашен и телом красивый.
Не важно, где ты попариться хочешь —
В российской глубинке иль на востоке.
Веничек в шайке берёзовый мочишь,
Кальян ли окутывает поволокой.
Прыгнешь в бассейн, с головой окунёшься,
После массаж… жизнь неземная!
Или в сугроб из парилки несёшься,
По традиции всех святых вспоминая.
Богатых и бедных не различает,
Всех банька примет и всех исцелит.
Каждый, парилки кто прелесть познает,
Лёгкость и силу в себе ощутит.
Водяной
В сырости болотной, между серых кочек
Водяной скучает и жуёт листочек.
Вегетарианцем стал, ведь, подневольно,
Он ершом, засранцем, подавился больно.
Здесь, средь этой топи, много всякой дряни,
Лишь разок зевнул, как ёрш застрял в гортани.
Пакости-лягухи, со смеху тонули,
Плюнуть бы им в ухи, да шустрые, как пули.
Как себя потешить? Нету ни мыслишки.
Может, в карты с лешим поиграть на шишки?
Или Бабку-ёжку выкликать на чай?
Да из тины быстро состряпать каравай.
Озеро когда тут гладью простиралось,
В обществе русалок лучше развлекалось.
Но подруг подводных добры молодцы,
Утащили в жёны, вот ведь подлецы!
Ох и многих хлопцев в омуте купал,
Но и сам, бывало, в рыло получал.
Девок, что купались, за филей щипал,
Его поймать пытались, он все сети рвал.
Озеро мелело, шёл за годом год,
И уже в болоте водяной живёт.
Лягушат гоняет, давится ершом,
Путников залётных пужает он тайком.
Если же в трясине ты застрянешь, друг,
Знай, что это дело водяного рук.
Только ты не бойся, водяной не злой,
И домой вернёшься, мокрый, но живой.
Ж.О.П.А.
Горчит на губах недосказанность фраз,
В набросках желания так и остались,
Жизнь не попадает в привычный свой паз.
Друг в друга вы с ним ужель наигрались?
Пытался из пазлов «МЫ» он сложить,
Но звеньев всё время ему не хватало.
Крепкий фундамент старался залить,
Только «Я» одного для этого мало.
Тебе же комфортнее было играть
Двумя отдельными «Я», похоже.
Безусловно, так легче всего отступать,
Сделав вид, что он теперь просто прохожий.
На провал изначально всё обречено,
Коль для каждого разная в жизни тропа.
Из кубиков СЧАСТЬЕ сложить не дано,
Когда их четыре. Ж.О.П. и А.
Нереальная
Ты вся такая вконтактная,
Страница очень занятная,
Статусы каждый день новые,
Хотя порой и бредовые.
Ты вся такая фэйсбучная,
Видно, что жизнь не скучная.
В друзьях людей – как листьев с куста.
Но из них ты знаешь не больше ста.
Ты вся из себя инстаграмная,
Звездой скоро станешь рекламною.
С хешттэгами так изгаляешься,
Что сама только в них разбираешься.
Фолловеры, иже подписчики,
Залог растущей статистики.