Мне кажется, что от волнения у меня начался жар. Не уверен, нормально ли это. Казалось бы, всего-то распылить эту смесь сверху вниз в полночь, да и всё. Справится любой дурак. Но не я. У меня окончательно начали сдавать нервы, и я резко встал и стал расхаживать из стороны в сторону. Мысленно я молил время, чтобы оно тянулось как можно медленнее. Не успел я об этом подумать, как у Джеймса задребезжал будильник. Билли слегка передёрнуло от неожиданности.

– Никогда не привыкну к этим вашим теплофонам, – сказал он, а затем встал и подошёл ко мне. – Давай, Хью, ты сможешь. Развязывай мешочек и возьми щепотку смеси.

Джеймс с сестрой встали по другую сторону от меня. Как ни странно, руки у меня не тряслись, а это уже хорошо. Джеймс сверлил взглядом экран телефона в ожидании того, когда на электронных часах засветятся четыре нуля.

– Здесь? – спросил я, вытягивая руку вперёд.

– Да, здесь.

Я вновь сглотнул и крепко зажмурил глаза. Мне не хотелось видеть всего этого. Через мгновение Джеймс завопил:

– По нулям. У нас есть минута. Давай, Хью.

Я разжал глаза и посмотрел на свою вытянутую руку.

– Давай-давай, – подбодрила меня Джесс. – Как-будто соль сыпешь.

Пошевели указательным и средним пальцами я начал растирать порошочек. Маленькие крупинки запарили в воздухе, издавая слабое жёлтое свечение. Когда я растёр всё содержимое, которое у меня имелось, то заметил, как все удивлённо смотрят на светящийся круговорот всех этих пылинок.

– Это оно? – поинтересовался я у Билли.

– Оно.

– А теперь произнеси год, – напомнил Джеймс.

–1713.

Круговорот пылинок напоминал яркие галактики из космоса. Как только я произнёс последнее слово, он зашипел и заискрился. Откуда-то изнутри него исходил странный скрипящий звук.

– Так и должно быть? – настороженно спросила Джесс.

– Да. Это меняется количество ступеней.

Что же касается моих ощущений, то волнение уже давно сменилось восторженным неверением. Я просто не мог поверить в правдивость происходящего. Собственно, как и весь сегодняшний день. Я вообще не понимал что происходит. Но где-то в глубине души во мне ликовал мой внутренний голос: "Он тебя не обманул, Хью! Ведь ты же рад? Я знаю, что ты рад".

– А теперь полезай в брешь, Хью, – скомандовал мистер Смит.

– Я? Почему я первый?

– Потому что сначала должен пройти тот путешественник, чей век прыжка является родным.

Я просунул руку в эту брешь. И это было бы враньём, если бы я сказал, что это было не страшно. Первая картина, возникшая в моей голове, была оторванная рука. Но я почувствовал лишь приятный холодок. Словно там внутри был сильный ветер.

– Давай же, – поторопила меня Джесс.

– Да иду я, иду.

И я шагнул в брешь. Глаза ослепил яркий свет. Настолько яркий, что меня даже немного затошнило. Хотя, наверное, это был просто побочный эффект волнения. Тишина резала уши. Лишь изредка доносилось тихое ветреное "у-у-у". Больше всё это походило на вакуум, но вот откуда здесь появился ветер, для меня по-прежнему оставалось загадкой. Уже когда мои глаза привыкли к яркому свету, я смог оглядеться. Вверх шла огромная лестница, состоящая из немеренного количества очень широких ступеней. Носки моих тёмных туфель казались яркими пятнами на их фоне. Не успел я хорошенько всё рассмотреть, как сзади меня кто-то толкнул.

– Эй, ты чего на проходе стоишь? – Спросила Джесс, а затем сама застыла с открытым ртом, словно скульптура. – Вау, – всё, что она смогла протянуть.

– Вот и я стою и всё, что мне приходит на ум, это "Вау".

Следом за Джесс в брешь вошёл мистер Смит. На его лице читалось радостное смятение.

– Это тот самый коридор.

– Это хорошо, – сказала Джесс. – А теперь давайте пойдём уже, а то время поджимает, ведь у нас всего полчаса.

– Постой, а Джеймс?

– Он нас догонит, я уверена.

Именно на этих словах Джеймс и появился здесь.

– Ты хотела уйти без меня? Моё сердце разбито!

– Сейчас не самое время для любовных драм, – сказал я. – Пойдёмте уже.

– Всегда есть время для любовных драм, – проворчал Джеймс, а затем зашагал вверх, следом за остальными.

Следом за мной, с разницей в одну-две ступени шёл Билли, за ним Джесс, а самым последним плёлся Джеймс.

Каждый мой шаг создавал неприятный треск, словно я шёл босиком по хрусталю. Все двигались очень быстро, поскольку понимали, что время на исходе. Книга не соврала, действительно, каждая пройденная мною ступень бесследно исчезала из поля зрения. Если обернуться и посмотреть вниз, то покажется, что идущие за мной люди поднимаются вверх по пустоте. Похоже, фишка с этими ступенями такая же, как и со страницами.

Пройдя примерно триста ступеней, я почувствовал непривычную боль в ногах, словно на каждую из них прицепили по два мешка с железом. Ноги напомнили мне о том, что я вообще-то нахожусь в ужасной физической форме. С горем я осознал, что мои редкие утренние пробежки совершенно не помогли развить мою выносливость. Но сдаваться я был не намерен. Следовало пройти ещё, как минимум, столько же ступеней. А потом подождать, пока кто-нибудь первый не решит устроить привал. С каждым шагом мне было всё труднее и труднее поднимать свои ноги, но я по прежнему продолжал идти. В углу каждой ступени были выбиты крохотные числа, означающие номер ступени. Я прошагал ровно 568, если верить этим золотистым символам. Тяжело вздохнув, я обернулся и спросил:

– Сколько уже прошло времени?

Джеймс пошарил по карманам, в поисках телефона. Все остановились (это было таким облегчением для меня, постоять хоть пару секунд).

– Только не говори, что ты потащил свой теплофон в 1713, – твёрдо сказал мистер Смит.

Джеймс замер в весьма комичной позе. Одна его рука почти вытащила из кармана брюк телефон, а другая прикрывала гаджет, однако тщетно, поскольку, все уже и так поняли, что он взял его с собой.

– Не-е-ет, – натянуто улыбаясь, протянул он.

Билли прикрыл лицо своей большой широкой ладонью.

– Ты же понимаешь, что об этом никто не должен знать?

– Конечно-конечно, обещаю.

– Так что там по времени?

– Мы идём уже десять минут.

Осталось совсем чуть-чуть. Всего каких-то двадцать минут, а мы ещё даже не перевалили за тысячу. С такими успехами, мы застрянем здесь навсегда. Ну вот, опять во мне зарождается паника.

– Предлагаю продолжить путь, – сказала Джесс. – Мистер Смит, и как вы только прошли две тысячи ступеней?

– Две тысячи семнадцать, – с гордостью подметил Билли. – Честно говоря, я и сам не знаю. У меня был какой-то силовой запал.

– Да уж, запал, – буркнул я. – Есть ещё порох в пороховницах. Лично я уже еле-еле иду.

В ответ все как-то тяжело выдохнули, словно соглашаясь с моей репликой. Хах, выходит, что устал не я один. Всё-таки, нужно будет как-нибудь спросить у папы, как он сохраняет форму качка, работая в офисе. Но, если так подумать, то с такими вот приключениями, я быстро подкачаюсь. Эти мысли придали мне немного сил. Ведь для любой деятельности нужна мотивация. В моём случае это неплохой способ растратить калории, от съеденных мною булок.

Из-за мыслей о еде, мой живот издал звук умирающего кита. Урчание эхом пронзило пространство.

– Что это за звук? – настороженно спросил Джеймс.

– О, это внутри Хью умирают последние калории.

– Бедняжка.

Мне хотелось сказать этим двум, что я вообще-то здесь и что в этом коридоре отличная слышимость, но решил приберечь силы.

Когда отметка ступеней перевалила за тысячу, у меня потемнело в глазах. Помимо этого, по коридору раздавались тяжёлые вздохи всех присутствующих. Я резко остановился и присел на ступень перед собой.

– Всё, больше не могу.

Джесс тоже обессиленно присела на ступень, находящуюся чуть выше неё.

– Полностью с тобой согласна!

– Что там по времени, Джеймс? – спросил мистер Смит.

– У нас осталось чуть меньше десяти минут.

Начался галдёж. Каждый что-то говорил вслух самому себе, словно других собеседников не было рядом. Эхо их голосов неприятно давило на уши и отдавало пульсирующей болью во всём теле, перекликаясь с гудением ног. Я начал осознавать, что больше не вынесу ни секунды в этом сумасшествии.

– Замолчите!

Какая радость, меня услышали. Я продолжил:

– Я понимаю, что все мы устали, и, что чёртово время уже на исходе. Но сейчас нам необходимо перевести дух в тишине. Подчёркиваю, в тишине. Мистер Смит, – обратился я уже лично к нему. – Я искренне не понимаю, как Вы не сошли с ума, когда шли по этому коридору в гордом одиночестве, но сейчас Вы должны понимать, как никто другой, что нам необходимо перевести дух, а затем последний раз поднажать.

Он согласно кивнул.

– С этим все согласны?

Джеймс и Джесс тоже согласно кивнули.

– Отлично. Значит, сейчас мы сидим три минуты в полной тишине, а после начинаем не просто идти, а можно сказать бежать. Времени остаётся очень мало, и нам необходимо пройти, по меньшей мере, пятьсот ступеней. Думаю, что никто не хочет остаться в этой чёртовой дыре на веки вечные, так что нам придётся сохранять спокойствие и перелетать через несколько ступеней разом, в буквальном смысле.

Немного подумав, Джеймс сказал:

– И всё-таки, мы не ошиблись, когда решили выбрать тебя главным.

– Это точно, – согласилась сестра.

Мистер Смит упорно молчал. Он сидел в странном полусогнутом положении, распластавшись аж на три ступени.

– С Вами всё в порядке? – наконец спросила Джесс.

– Да-да, не беспокойся. Просто я осознал, что слишком стар для подобных приключений.

– Ну, Вы же пообещали нам, что это было вашим первым и последним путешествием во времени, верно? – попытался я подбодрить его.

Билли усмехнулся:

– И то верно.

– Извините за нескромный вопрос, но, сколько же вам лет? – поинтересовался Джеймс, который, к слову, параллельно что-то печатал в телефоне.

– Мне 55, – с ноткой грусти ответил тот.

Я усмехнулся. Хотелось бы сказать, что он неплохо сохранился, но это было, к сожалению, не так. Терзая себя догадками, я остановился на том, что ему около семидесяти. Хорошо, что Джеймс так прямо спросил у него, и я наконец-то смог поставить точку в своих доводах.

После трёх (хорошо, не стану врать, пяти) минутного привала, мы понеслись по ступеням с первоначальным запалом. С нашей скоростью могли сравниться лишь слова, вылетающие из Мэри, когда та начинала свои задушевные рассказы. И всё-таки, наверное, мы были гораздо быстрее. Оставались считанные минуты, когда я наконец-то достиг вершины пути и на последней ступени предо мной показалась точно такая же светлая дверь, больше походящая на мерцающий круговорот. Недолго думая, я буквально влетел в неё, боясь, что, если я замешкаю, то всем остальным не хватит отведённого времени.

В лаборатории мистера Смита было темно и влажно. Я не был уверен, связано ли это с погодой или же с внутренним климатом помещения, но больше меня интересовало другое. А именно то, что мы, чёрт возьми, сделали это. У нас получилось. После того, как из бреши вышел Джеймс, она ещё некоторое время по-прежнему висела в воздухе и слабо мерцала, а затем начала постепенно сужаться и наконец-то полностью испарилась.

Как только я пересёк грань бреши и оказался в восемнадцатом веке, то сразу почувствовал странную пульсацию в области запястья. Чуть-чуть задрав край рукава пиджака, я решил посмотреть, что же случилось с моей левой рукой. На запястье яркими зелёными цифрами высвечивался таймер. Он показывал количество минут и секунд, которые неумолимо бежали вперёд, а точнее назад, сокращая время пребывания. Полагаю, мистер Смит не заметил этого незамысловатого циферблата в своём запястье. Ещё бы, с его-то чёрным пальто! Как бы там ни было, сейчас уже абсолютно безразлично то, что находится у меня на руке. Главное, что мы смогли попасть сюда.

Да-да, я могу поклясться, что мы действительно попали в прошлое. От осознания этого, по моему телу пробежалась стая мурашек. Мне хотелось кричать от радости и танцевать чечётку своими больными ватными ногами. Но я понял, что танцевать сейчас – не самая лучшая идея, а вот кричать я мог во всё горло:

– Мы сделали это! МЫ! СДЕЛАЛИ! ЭТО! Мистер Смит нам не врал!

Кстати, о нём. Для него последний запал был слишком тяжёлым и он до сих пор сидел на полу, переводя дух. Я подскочил к Джесс и Джеймсу, которые тоже старались отдышаться. Но мне было просто плевать на усталость. Мои эндорфины всё решили за меня. Я был рад, что справился со своей задачей, что Билли Морган чёртов ворон Смит нас не обманул, что мы стали первыми людьми двадцать первого века, которые на собственном опыте доказали, что путешествовать во времени вполне реально.

На радостях, я схватил их обоих (сестру и Джеймса) за руки и уже хотел радостно запрыгать по кругу, как вдруг меня спустил с небес на землю тонкий девичий голосок.

– Папа?

Я обернулся. Из уже знакомого мне люка показалась она – Саманта. Словно сошедшая с фотографии, она была словно фарфоровая кукла с идеально ровной линией скул, которую подчёркивал слабый свет, исходящий от свечи в большом резном чугунном подсвечнике, что она держала в руке.

– Саманта… Я, я вернулся.

Похоже, что она совершенно не заметила нас. Или старалась не замечать. Она мгновенно взобралась на чердак, пардон, в лабораторию, высоко поднимая подол своей ночнушки. Поставив свечу на ближайший стол, Саманта тут же бросилась к отцу и взяла его руки в свои.

– Ты вернулся, словно не веря своим глазам, пролепетала она. – Абсолютно точно, ты вернулся. Я не брежу, нет.

Билли что-то невнятно пробурчал, но похоже, что она поняла его изречение и пулей поднялась на ноги, ринулась к небольшой деревянной полочке, откуда достала какие-то таблетки. После она почерпнула узенькой пробиркой воду из какого-то ведра и вновь подошла к отцу. Старик Билли, похоже, совсем не помнил себя. Он обессиленно распластался на полу и не мог произнести ни слова, только кряхтение.

– Вы можете немного помочь мне? – Обратилась она к нам.

Значит, она всё-таки нас заметила. Хотя, ясное дело, не заметить, а тем более, не услышать нас было трудно.

– Что же Вы молчите? Прошу, мне нужна помощь.

Тут я вышел из транса и бросился к ней.

– Да-да, конечно. Что от нас требуется?

– Нужно приподнять его голову, чтобы я дала ему таблетку.

Джесс и Джеймс быстро скооперировались и уже выполнили её просьбу. Саманта вручила мне в руки колбу с водой, а сама присела на колени и склонилась над отцом.

– Я дам тебе сразу две, чтобы давление пришло в норму, хорошо? – Билли согласно кивнул, попутно открывая рот, и Саманта ловко забросила туда таблетки. После она протянула руку и жестом попросила меня отдать ей колбу с водой. – Вот и всё. Полежи ещё пару минут, я уверена, всё пройдёт.

Билли измученно выдавил из себя улыбку и тихо прохрипел:

– Спасибо Вам, ребята. Саманта, только благодаря им, я сейчас дома.

Она вновь взяла его руки в свои, стараясь призвать его к спокойствию. Когда она взглянула на нас, я заметил, что по её щекам текут слёзы. Это слёзы счастья, в этом нет никаких сомнений. На душе стало как-то легко. Сегодня мы сделали более счастливыми нескольких людей. Только ради этого стоило пойти на этот риск.

– Извините, я даже не представилась, – сказала она, вытирая слёзы тыльной стороной правой ладони. – Я – Саманта Уитни Смит, дочь мистера Смита.

– Что ты, не извиняйся, – начала Джесс. – Мы и так всё знаем. Это ты нас извини, что не помогли ему вернуться раньше. Кстати, я – Джессика. А это Джеймс. А это мой брат Хью.

– Очень приятно.

– А нам-то как приятно, да Хью? – Я думал, что Джеймс разучился говорить. С того самого момента, как мы прибыли сюда, он не обронил ни слова. – Может быть, нужно ещё чем-то помочь?

– Нет-нет, спасибо. Мне уже гораздо лучше, – ответил вместо неё Билли. – Ещё парочка минут, и я снова буду, как огурчик.

Спустя полчаса мы уже мирно сидели за столом на кухне и обсуждали всё, что только возможно. Джесс с охотой рассказывала Саманте о том, какие в будущем будут крутые шмотки, и что девушки смогут носить штаны. Джеймс увлечённо объяснял мистеру Смиту о своих доводах по поводу чернил, а я оказался брошенным в этой большой компании. Но я был не особенно опечален этим, поскольку мне было необходимо обдумать всё в своей голове. Так сказать, разложить всё по полочкам.

Как оказалось, всё это время Саманта не жила у дальних родственников и не скиталась по домам близких друзей. Всё это время она вполне хорошо справлялась одна. Каждый день её навещал верный помощник Билли – Гибсон. Вместе с ним они пытались найти выход из ситуации, придумывали различные планы по возвращению мистера Смита обратно. Но как бы они не пытались, толку от этого не было никакого, поскольку Саманта не была посвящена во все тонкости открытия бреши, а Гибсон вообще не был путешественником, и книга, которую он видел всего пару раз, была полностью пуста для его глаз.

– Хью, – позвал меня мягкий голос Саманты. – Мне ведь можно называть тебя просто Хью?

– Ну, конечно. Как угодно.

– Хорошо, Хью. Я бы хотела ещё раз сказать тебе спасибо.

– Ой, да не за что, – я решил сыграть скромнягу. – Делов-то! Я практически ничего не сделал.

– Да он придуряется, не обращай на него внимания, – сказала Джесс. – На самом деле он настоящий молодчина.

Саманта улыбнулась мне и вновь повторила:

– Спасибо.

Мистер Смит встал и, кладя на стол книгу и портотип, который создал Джеймс, громко сказал:

– А теперь, отставить разговорчики! Нам необходимо решить один важный вопрос.

– Что за вопрос такой? – спросил я.

– Похоже, что я, кхм, мы с Джеймсом поняли смысл этой книги.

Саманта восхищённо распахнула глаза и взмахнула руками.

– И в чём же?

– На некоторых страницах указаны координаты нахождения различных деталей, – начал он. – Все они разбросаны по разным годам, однако находятся в пределах Флипсбурга.

– И это детали часов, – подхватил его Джеймс. – Карманных, полагаю.

Джесс недоверчиво покачала головой:

– Как-то это всё подозрительно звучит.

– Но это необходимо проверить, так ведь? – осведомилась Саманта. – Какие координаты нам известны?

– Если верить написанному, то корпус находится прямо здесь, – ответил мистер Смит. – Только всё, как обычно, написано загадками.

Я подскочил со своего места и подошёл к ним, чтобы убедиться в этом самому. В оригинальной книге страница была мне не видна, что и следовало ожидать, зато в книге Джеймса я смог прочесть:

– Место, давно забытое человеком. Когда-то светло, чуть позже красно, а сейчас лишь чернеет на фоне зелёной травы. Флипсбург, 1713 год.

– Бред какой-то, – фыркнула Джесс. – У автора явно фантазия лилась через край.

– Дело даже не в этом, – сказал мистер Смит. – Дело, а точнее, вопрос тут совсем в другом. Будем ли Вы искать все детали?

Джеймс вопросительно выгнул одну бровь:

– Только мы? А как же Вы?

– Я уже слишком стар для подобных приключений, – пожал он плечами. – Вы и сами видели, как тяжело мне дался обратный путь. Думаю, что моё сердце слишком слабо для таких физических нагрузок. Но Вы-то куда моложе.

– Значит, Вы хотите, чтобы мы собрали эти часы? – спросил я, в глубине души надеясь, что это вовсе не так.

– Не то, чтобы я хотел. Но ведь мы уже начали!

Все глядели на меня выжидающим взглядом, словно на ребёнка, который провинился в чём-то, и теперь пытается извиниться. Я отвёл взгляд в сторону. Собрать эти часы означает путешествовать во времени ещё чёрт знает сколько раз. Не то, чтобы мне не понравилось, но всё это как-то жутко. Да и какой в этом смысл? Хотя, если хорошенько подумать, то смысла нет вообще ни в чём. Ни в том, чтобы сидеть в одном веке, ни в том, чтобы прыгать туда-обратно. Никто до сих пор не знает, в чём же заключается смысл жизни, так что говорить тут особенно не о чем.

– Чего вы все так на меня смотрите?

– Мы ждём ответа, – спокойно ответил Джеймс.

– Почему выбор зависит от меня?

– Потому что ты главный, неужели не понятно? Мы выбрали тебя.

В этот момент я жалел о том, что моё воспитание не позволяло мне смачно выругаться в присутствии взрослого человека.

– Но это было до прыжка, – решил выкрутиться я. – А может быть Саманта против того, чтобы я был главным.

– Да нет, я наоборот только за.

Чёрт. Спасибо.

Мне следует подумать ещё немного. Но, как на зло, все мысли путаются в моей голове. В таких случаях я полагаюсь на внутренние споры сознания и рассудка. В этот раз они оба кричали мне о том, что я обыкновенный трус, который испугался приключений. Неосознанно я начал разговаривать сам с собой.

– Эй, я вообще-то не трус!

– Правильно, ты не трус, а то ещё сыкло.

– Я? Сыкло? Ты вообще-то моё сознание, как ты можешь оскорблять меня?

– Ты просто боишься перемен.

– Ничего я не боюсь.

Тут моё сознание сделало ход конём, надавливая на больное:

– Ты не сможешь понравиться Саманте, если откажешься от этого.

Я ведь я действительно хочу ей понравиться. Почему я должен принимать такие решения именно сейчас? И всё в один день, это несправедливо.

– Давай же, Хью, хватит разговаривать самому с собой у себя в голове, – Джесс подошла и потрясла меня за плечи. – Неужели ты хочешь провести всё лето дома наедине с Мэри? У неё ведь столько дел для тебя найдётся.

– Эй, я не разговариваю сам с собой.

– Ага, рассказывай нам сказки. Ну давай же, соглашайся.

Я окинул взглядом сначала её, потом Джеймса и Саманту. Все они хотели одного. Чтобы я согласился.

– Хорошо. Мы соберём эти часы.

Джесс радостно взвизгнула и обняла меня:

– Вот это мой брат! Мой дурачок-братишка, который постоянно сомневается в себе.

На лицах друзей блестела радостная улыбка. Что ж, сегодня я в ударе.

Я остался на кухне, чтобы помочь Саманте убрать со стола, в то время, как все остальные отправились на чердак, чтобы вновь открыть брешь и отправиться домой.

– Ну что ты, не стоит мне помогать, я и сама могу справиться.

– Но ведь так будет в два раза быстрее. Ты же хочешь посмотреть на то, как открывают брешь?

Я положил пару чашек в мойку.

– Я уверен, тебе понравится. Это действительно захватывающее зрелище. Хотя, ты, наверное, уже видела весь этот процесс, когда мистер Смит сделал свой первый прыжок.

Она нервно сглотнула:

– На самом деле, я теперь даже немного боюсь всего этого. Ну, понимаешь, я так испугалась, когда прошли сутки, а отец так и не появился.

Да уж, не самые приятные воспоминания, наверное.

– Но ведь ты же сама просила меня согласиться на поиски деталей от часов. Как же ты будешь путешествовать с нами?

– С вами не так страшно, я думаю. Вы показались мне хорошими.

– Только показались?

– Нет-нет, я не это имела в виду! Я правда думаю, что вы хорошие ребята. Хотя, это, наверное, глупо, вот так судить о людях, которых видишь впервые. Агх, и вообще, чего это я тут оправдываюсь?

– Вовсе не глупо.

– Ты так считаешь или просто претворяешься?

– Я правда так считаю. Так что ты сказала, ты думаешь, что мы – хорошие ребята?

– Да. И я, наверное, всегда хотела иметь таких друзей, как вы.

– Считай, что мы уже друзья.

Когда мы закончили с уборкой, после столь позднего чаепития, то сразу же отправились наверх к остальным. На кручёной лестнице, Саманта потянула меня за край рубашки.

– Ты же не передумал?

– Нет, с чего ты взяла?

– Ну, знаешь, когда ты ответил, это звучало как-то неубедительно, словно мы вынудили тебя.

Я хотел сказать, что вообще-то, всё так и было, но я сказал:

– Просто я не привык так быстро принимать решения. Да и на меня навалилось столько ответственности за сегодня, не хочу жаловаться.

– Хорошо. Но знай, даже, если ты передумаешь, я всё равно открою брешь и приду к тебе сама, – я долго переваривал сказанное ею, и она тут же поправилась. – То есть, я приду к вам сама, ведь вы пообещали мне. И у вас не получится так просто отказаться от своих слов.

Она взглянула на свою руку, которая по-прежнему держала меня за край рубашки. Её щёки вспыхнули румянцем, и она резко опустила руку, попутно отводя от меня взгляд.

– Не переживай, никто не откажется. Эти двое только и ждут момента, чтобы найти приключения на свои задницы.

***

Путь обратно не составил особенного труда. Сложнее всего было затащить в брешь Джессику, которая всё никак не могла расстраться с новой подругой. И сколько мы её не убеждали в том, что они увидятся уже завтра в полночь, она никак не хотела уходить.

– Вы поступаете со мной слишком жестоко, – сказала она с театральной ноткой в голосе. – Это моя первая подруга во Флипсбурге! Я же могу с ума сойти в вашем мужском коллективе.

– Если бы я мог быть девочкой, то стал бы твоей подружкой. А теперь пойдём скорее.

И мы кое-как затащили её в этот светлый коридор, который вновь приберёг для нас сюрприз. Честно говоря, это было облегчением для всех нас. Направление ступеней сменилось. Теперь нам приходилось не подниматься, а спускаться, что было очень хорошо, потому что я не мог себе представить, как за полчаса мы сможем преодолеть две тысячи ступеней.

Как ребёнок, я помчался вниз по ступеням, желая лишь одного: оказаться дома в своей тёплой и мягкой кроватке.

Глава 7

– Я считаю, что нам необходимо приступить к поискам прямо сейчас.

Саманта уставила руки в боки и нахмурила брови, стараясь придать лицу более серьёзный вид. Время близилось к трём часам ночи. Мы сидели на заднем дворе под яблоней, которая ещё не выросла до того размера, который был мне знаком. Трава была влажной, а воздух – свежим. В доме нам стало слишком душно, потому что мы то и дело спорили друг с другом и пили горячий чай.

– Но ведь мы даже не знаем точного местонахождения, – возразил я. – Да и потом, куда мы пойдём в такой час?

– В этом-то и дело. Пока мы не начнём искать, сидеть вот так просто – это пустая трата времени.

Я тяжело вздохнул. Спорить с девчонками всё равно, что разговаривать со стеной. Ты ей пытаешься что-либо объяснить, но она всё равно тебя никогда не поймёт.

– А вы чего молчите? Что думаете? На чьей вы стороне?

– Лично я считаю, что для начала нам следует прикинуть, где же это самое место, – сказала Джесс. – Поскольку, город мы знаем не очень хорошо, то это дело остаётся за Джеймсом и Самантой.

– Пока вы тут спорили, я уже подумал о нескольких местах, – Джеймс почесал затылок. – Но проблема в том, что это может занять очень много времени. Все места, которые приходят мне на ум находятся очень далеко отсюда, а с транспортом в этом веке всё слишком плохо. Тем более – ночью.

– И что же это может быть, наш юный гений?

– В любом случае, это то, что потерпело пожар. Какое-нибудь поле или дом.

Я с надеждой взглянул на Саманту:

– Что скажешь? Знаешь что-нибудь о пожарах?

Она слегка поёжилась, а после села напротив меня.

– Не знаю даже. Вроде как ничего такого не происходило.

Джесс воодушевлённо выпалила:

– А, может быть, этот пожар ещё не произошёл?

Я недоумевающе спросил:

– В каком смысле?

– Ну, вполне вероятно, что это может произойти в будущем. Допустим, завтра или через неделю, это не имеет значения. Ведь мы до сих пор не знаем, кто является автором этой книги. Значит, мы можем смело предположить, что он играет с нами в игру. Даёт подсказки и ждёт, когда мы клюнем на них, а после совершает свои коварные делишки и разбрасывает детали на месте преступления.

– Звучит бредово, – отозвался Джеймс.

– Сам ты бредовый.

– Я не хотел тебя обидеть, но, Джесс. Ты же сама понимаешь, что это звучит слишком странно.

Они продолжили спорить. И так уже третий раз за эту ночь. Спорили либо они, либо мы. Это мне уже порядком надоело, но делать было нечего. Я обнял руками согнутые ноги и уронил на них голову. В таком положении мне было удобно разглядывать Саманту, хотя почти ничего не было видно дальше собственного носа. Но я видел очертание её фигуры, тёмной и аккуратной. Пускай она и остра на язык, и всегда готова поспорить, но её внешность говорила о том, что она такая же, как и все девочки, бывает хрупкой и ранимой.

Из головы всё никак не могли испариться её слова. "Даже, если ты передумаешь, я всё равно открою брешь и приду к тебе сама". Значит ли это, что я ей понравился точно так же, с первого взгляда, как и она мне? Или она просто не любит тех, кто нарушает обещания.

– Со мной что-то не так?

– Ой, нет-нет, всё в порядке.

Неужели я так пристально смотрел на неё, что она заметила это? Начинаю чувствовать себя Джеймсом, который точно также пялился на мою сестру. Видимо, это заразно.

– Просто ты так долго и пристально смотрел на меня, вот я и подумала, что что-то не так.

– И вовсе я на тебя не смотрел.

– Я не люблю врунишек, Хью.

– Ладно-ладно. И, чтобы ты знала, я не так уж и долго смотрел.

Она тихонько хихикнула:

– На меня раньше никто так не смотрел.

– Так – это как? – решил подловить я её.

– Никак, забудь.

Я был готов поклясться, что сейчас её щёки вспыхнули румянцем. Точно так же, как и тогда, когда мы прощались.

– Ты очень красивая, – наконец сказал я тихо-тихо.

Как и полагается, по всем законам подлости, в этот момент спор Джеймса и Джесс закончился, и на заднем дворе была гробовая тишина. Мои слова прозвучали слишком громко. Боюсь, настолько, что это могли услышать даже рыбки в пруду.

– Вот это откровения, – присвистнул Джеймс.

– Ничего себе, Хью умеет делать нормальные комплименты, – сострила Джесс.

– Заткнитесь оба! – Прорычал я. – Это не то, что вы подумали.

– Ага, мы ничего не слышали.

Эти два идиота залились ехидным смехом. Чёрт, и почему всё вышло настолько неловко?

– Хью, – Саманта подсела чуть ближе ко мне. – Мне приятны твои слова.

Я улыбнулся ей, хотя и не был уверен, что она заметит эту улыбку.

– Пойдёмте в дом, что-то стало совсем уж холодно.

После нескольких часов коллективных раздумий и принятия важных решений, мы всё-таки смогли составить примерный маршрут на день грядущий. Нам необходимо было побывать на двух окраинах города.

На одной из них находилось старое заброшенное поле, которое раньше не давало особенно большого урожая из-за того, что почва была весьма неплодородной. Однажды по неосторожности, оно было сожжено и теперь пустовало. Изредка туда отвозили огромные булыжники (причина свалки из больших камней была неизвестна). Я долго пытался понять, кому вообще в голову могло прийти отвозить большие камни на пустующее поле, но после оставил этот вопрос, ссылаясь на то, что в этом мире слишком много нелогичных вещей.

Poprzedni 1 ...5 678 9 ...12 Kolejny

25 часов

Osoby, które czytają tę książkę, przeczytały również