Утро. Тишина. Открываю глаза. Окна моей комнаты выходят на восток, и я вижу яркие солнечные лучи, пробивающиеся сквозь тонкую щель между шторами. И опять этот нежнейший аромат роз! Вчера я специально оставила дверь на мансарду приоткрытой, чтобы насладиться им перед сном. Сейчас же мне очень хочется посмотреть на всё это великолепие при свете дня.

Снимаю пижаму – мою любимую, шёлковую, нежно-голубого цвета. Все самые светлые сны в небесах. Улыбаюсь: сегодня она помогла мне отлично отдохнуть. Без сновидений. Раскрываю сумку. Вчера не хватило сил разобрать её, поэтому сейчас достаю свой скромный гардероб и заполняю предоставленный мне шкаф на, наверное, одну десятую часть. В момент, когда мне пришлось срочно срываться в дорогу, вес моего багажа должен был быть адекватным.

Достаю новые джинсы и футболку, слипоны на замену изрядно перепачканным кедам. Взгляд падает на блузку, в которую была одета вчера. Нужно будет переговорить с хозяйкой о бытовых мелочах, таких как стирка и прочее. Протягиваю руку, беру блузку и подношу к лицу. Хочу почувствовать его запах. Воспоминания накатывают с такой силой, что приходится сесть на кровать. И тут же прилечь на бок, подтянув колени к груди в надежде, что поза эмбриона поможет легче перенести этот внезапный всплеск эмоций и всё нарастающую тоску в груди.

Па-а-аша…

Тянусь рукой за одеялом, чтобы укрыться с головой. Я »в домике», и пусть весь мир катится ко всем чертям… Когда в последний раз я позволяла себе такую слабость? После смерти мамы. Мне было четырнадцать, и я не представляла, как жить дальше. Не знаю, чем бы это закончилось, но дело в том, что отец решил поступить так же, усугубив всё алкоголем. В итоге, именно мне пришлось выбираться из своего укрытия и принимать «силу» главы семьи.

Спокойно, Светка, дыши! Сейчас все, слава Богу, живы. Я уже не девочка-подросток. Да и Павел, уверена, если захочет, то сможет найти меня, или, чуть позже, сделаю это сама. А это значит, отставить страдания, и вперёд – заниматься своими прямыми обязанностями, для выполнения которых ты, дорогая, сюда и прибыла.

Принимаю прохладный душ, одеваюсь, делаю лёгкий макияж и, распахнув шторы, выхожу на балкон…

Благодаря моему первому работодателю, я получила рекомендации, которые позволили мне находить работу в среде людей с очень высоким достатком. В этом, безусловно, было много плюсов, хотя и минусов набиралось предостаточно.

Так вот, впервые приходя в дом к своему очередному нанимателю, я всегда с любопытством осматриваю интерьер, пытаясь угадать характер владельца. Часто моё мнение подтверждается, и дом действительно является отражением натуры своего хозяина. Но мне встречались и такие, кто на своей собственной территории ощущал себя, как нечто инородное, и норовил её покинуть при первой появившейся возможности.

На меня налетает лёгкий ветерок, отбрасывает волосы назад. Утреннее солнце, ещё не жаркое, греет ласково и нежно. Балкон огорожен чёрными коваными перилами с причудливым растительным орнаментом, на них же закреплены длинные горшки с миниатюрными декоративными розами. Цветение настолько обильное, что зелень едва заметна из-под шикарных бутонов. Очень насыщенные, яркие цвета, которые создают резкий контраст с чёрным плетением ограждения. Балкон очень широк, на него, помимо моей, выходят двери ещё двух комнат.

Делаю несколько шагов, прежде чем добираюсь до перил, облокачиваюсь на них и устремляю свой взор вниз.

Здесь есть на что посмотреть: сразу под балконом деревянная терраса цвета тёмного шоколада. С каждой стороны от неё спускаются ступени, которые переходят в не слишком широкие аллеи, аккуратно выложенные камнями. И обрамляет их, я больше чем уверена, гордость Ба – настоящий розовый сад. Оттенки цветов в саду более нежные, чем на балконе. Взгляд на них отдыхает.

Хочу спуститься вниз и рассмотреть это чудо поближе. Но перед этим, конечно же, не могу не оценить бассейн, который занимает почётное центральное место прямо перед террасой. Его боковые стенки приподнимаются над землёй метра на полтора. Они сделаны из стекла, что создаёт иллюзию аквариума, а мелкая ярко-голубая плитка, которой выложено его дно, усиливает это впечатление. Очень необычно и красиво!

Быстро сбегаю по лестнице.

В гостиной пусто, двери на террасу распахнуты настежь. Прохожу сквозь них и замираю от восторга: отсюда сочетание цветов ещё более впечатляющее.

По бокам террасы, которая находится прямо под балконом, две зоны отдыха: слева длинный широкий угловой диван с множеством подушек, справа – столик, окружённый четырьмя стульями.

На одном из них сидит Ольга Викторовна. В её руке зажата стеклянная чашка, в которой медленно распускается бутон ярко-малинового цвета. Над ней развеваются белоснежные шёлковые полотна, защищающие эту зону от яркого утреннего солнца.

Мой внутренний эстет бьётся в экстазе. Ба, однозначно, у себя дома!

– Доброе утро, Светлана, – улыбается она, замечая, какое впечатление производит на меня окружающая обстановка. – Присаживайтесь, я бы, конечно, отпустила вас к розам, – хитро щурится она, – но боюсь, у нас остаётся не так много времени, чтобы спокойно поговорить, а побродить по саду вы сможете и в компании, – её улыбка плавно перетекает в усмешку. – Ирма ввела меня в курс дела, поэтому подробности мне не требуются. Она пообещала, что её люди постараются максимально быстро подготовить все документы. Но даже при такой скорости на это потребуется время. Что касается меня и моего вам предложения, ещё вчера вечером я заметила неловкость по поводу того, что ваше появление здесь может доставить нам неприятности. Предполагаю, что частично этому способствовало ваше знакомство с Энджи. – Ольга Викторовна ставит чашку на стол и продолжает: – Так вот, скажу вам, Светлана, один раз – и больше мы к этому возвращаться не будем. Я хозяйка в этом доме, и только я решаю, кто, когда и при каких обстоятельствах может здесь появляться. Я трезво оцениваю свои силы и возможности, и если бы у меня были хоть малейшие сомнения в том, что я не смогу обеспечить вашу безопасность, вы не получили бы моего приглашения. Но раз вы здесь, всё сложилось! Дело за малым: я помогаю вам, вы мне. Вы умная девушка, и я уверена, что вам уже понятна моя проблема.

– Близнецы и Энджи? – выдыхаю я.

– Они. Я слишком долго игнорировала очевидные факты. Отчасти на то были объективные причины, но сейчас я понимаю: надеяться можно на многое, но пока всё не возьмёшь под свой жёсткий контроль, результат остаётся непредсказуемым, – с сожалением заключает она. – Прозвучит цинично, но я рада, что обстоятельства сложились таким образом, и вы сейчас здесь. Добро пожаловать в семью!

Глава 18

Павел

С того момента, как я побывал у Рудова, прошло две недели! Невыносимо долгих, чёртовых две недели… Чувствую себя завязшим в этом временно́м болоте. Хочется быстрее из него выбраться, ускориться, начать действовать, но всё, что остается, – это ждать, испытывая терпение на прочность.

Работа немного отвлекает, но как только я возвращаюсь домой, отчаянье от осознания невозможности предпринять хоть что-нибудь наваливается с тройной силой.

Рудов выполнил мою просьбу незамедлительно, и уже к вечеру следующего дня Зорев исчез из поля зрения. Его служба безопасности также вернулась в город.

Активная деятельность служащих отца не принесла никаких результатов. НИКАКИХ! Либо моя лисичка профессиональный шпион, либо…

Когда отец сообщил об отсутствии новостей в последний раз, меня посетила предательская мысль, что Света могла и не добраться до своего убежища ещё в те, первые дни. После чего меня скрутило так, что я не мог нормально вздохнуть. Я на глубине в двести метров, окружающее пространство давит со всех сторон, и полное отсутствие сил, чтобы совершить подъём. Вспомнились слова Полины, что мы можем изменить всё, кроме смерти.

Отец, оценив моё состояние, обложил матом, отвесил ощутимый подзатыльник, мастерски выведя меня из состояния ступора, и сделал расклад всей ситуации ещё раз.

Спасибо ему! Немного отпустило.

Основным аргументом выступило то, что Ирма отреагировала на запрос. К себе нас не пригласила, но пообещала прислать на встречу своего представителя. До неё ещё три дня. И их нужно как-то прожить.

Полночь.

Чувствую острую необходимость освободить мозг от лишних мыслей. Просматриваю список контактов.

Степан. Сейчас проверим, насколько судьба мне благоволит.

Степан – абонент, который бо́льшую часть своей жизни находится вне зоны действия сети. Безусловно, он стал бы огромным разочарованием для родителей, если бы они не любили его так сильно. Ну и потому, что спустя двадцать лет решили повторить попытку и обзавелись ещё одним наследником, на которого теперь возложены все надежды, от которых так ловко отбрыкался первенец.

Стёпка – владелец агентства экстремального отдыха, которое предоставляет весь спектр услуг, начиная с банджи-джампинга (прыжок с высоты на эластичном канате) и заканчивая только неуёмной фантазией клиента и хозяина. У последнего она ещё и бесконечна.

Слышу гудки.

Да мне везёт!

Соединение. Мат вперемешку с грохотом.

– Третьим возьмете? – спрашиваю я, с интересом ожидая ответа.

– Да пошёл ты в задницу, Веров! Самим мало! – ворчит, одновременно смеясь и постанывая, Стёпка.

– С каких пор ты стал таким жадным? – возмущаюсь я.

– С тех самых, когда родители вдруг решили, что могут здорово экономить на няньке, подкидывая мне мало́го в любое время дня и ночи.

– Уже не беспокоятся, что он вслед за тобой отправится по «кривой дорожке»? – ржу я.

– Судя по всему, нет, вплотную работая над созданием третьей, улучшенной версии, – сообщает друг сквозь визг и крики возмущённого брата.

– И всё-таки, как насчёт приглашения присоединиться? – уточняю я.

– Да чёрт с тобой! Приезжай. Только с тебя еда. Этот мелкий пылесос за вечер смёл все мои припасы и, кажется, принимается за меня. Пашка, поторопись! – орёт в трубку он, явно от кого-то отбиваясь.

По дороге набираю фастфуда на любой вкус и через сорок минут звоню в дверь друга. Она распахивается, и на меня прямой наводкой запрыгивает Емельян.

С таким подбором имён родители реально рассчитывали, что жизнь их чад будет спокойной и размеренной? Бьюсь об заклад, если третьей – улучшенной – версией будет девочка, они назовут её Жанна.

– Пашка! – орёт мелкий мне прямо в ухо, и с ещё большей радостью выкрикивает: – Еда!

Емелька одногодка близнецов, но, по сравнению с ними, сама простота и наивность.

Через час, удовлетворив все свои потребности, он, довольно сопя, проваливается в сон.

Стёпка укладывает его в кровать, плотно прикрывает дверь.

– Вот он, экстрим в чистом виде! Только где же восторг, изумление и душевный подъём?! Надо будет внести в список спец развлечений, чтобы некоторые заценили разницу, – устало вздыхает он.

Так он не выглядел даже после самых безумных приключений.

Разваливается в кресле, прикрывает глаза:

– Рассказывай!

Рассказываю. Быстро, чётко, без лишних отступлений. Стёпка не подаёт признаков жизни. Ухмыляюсь: даже если он заснул, эффект от того, что я выговорился, уже очевиден. Мне стало реально легче.

– Он не откажется от мести, – голос друга обдаёт меня холодом.

Степан открывает глаза, взгляд предельно сосредоточен, я видел его таким только однажды, когда речь шла о жизни и смерти, и именно он должен был принять решение, от которого зависело, повезёт нам или нет. Он склоняется вперёд, упирает локти в колени, полностью прикрывает лицо ладонями.

– Не знаю, помнишь ли ты происшествие десятилетней давности. Достаточно громкое… – он замолкает, словно собираясь с силами. – В общем, я, Лёнька и Ларка тусили у Гришки Боброва. Мы ж долбанные, озабоченные гении, нам мало было напиться и обкуриться. Ларка своей сексуальностью малолетки не очень вдохновляла, и мы решили показать ей, как должна вести себя настоящая тёлка, когда вокруг неё три крайне возбуждённых мудака.

Залезли в комп к Гришкиному папашке. Он точно был уверен, что там найдётся всё искомое. Все пароли Лёнька сломал на раз-два-три. Хрен знает как! Я ж говорю, гении… Начали шерстить папки и наткнулись на интересный каталог. Название папки – фамилия, внутри видеофайлы, и что привлекло, фамилии некоторые знакомые. Лично я выделил две: банкира, с которым отец вёл дела, и кого-то из бывших партнёров.

Заглянули: порно с актёрами, обозначенными в заглавии в главных ролях. На любой вкус и предпочтение. Оба моих знакомца – по молодым пацанам. Меня прямо там и вывернуло. И это не было съёмкой скрытой камерой. Освещение, ракурс, порнозвезда, бл..ть, точно знает, куда демонстрировать свой х.й. Тогда я, естественно, об этом не думал. Мы проблевались, поржали, кое-что даже понравилось, но Ларка начала раскручивать Гришку, чтобы тот слил ей эти видео. Он долго упирался, мол, отец узнает, прибьёт, да и на хрена ей эти извращения. Мы ей из сети поприличнее и интереснее накачаем. Но на одну папку она его всё-таки раскрутила. – Стёпка замолкает.

– Зорев?

– Да. И его предпочтения – маленькие девочки.

– И? – не выдерживаю я.

– Через пару суток всю семью – отца, мать, Ларку, её младшую сестру и двух охранников – обнаружили мёртвыми в их же доме. Все с огнестрелом.

Зорев был партнёром по бизнесу Ларкиного отца, но никаких явных конфликтов между ними не было. Следствие зашло в тупик, и дело заглохло.

Гришкина семья свалила на следующий день. Больше я о них ничего не слышал. Нами с Лёнькой не интересовались, из чего делаю вывод, что Гришка нас не сдал. Чего это ему стоило, предпочитаю не думать…

– А вы? – с трудом перевариваю откровения друга, охреневая от новых данных.

– А что мы? Ссались от радости, что не оказались на Ларкином месте, – зло отвечает он. – Тысячу раз разыгрывал в уме сцену, что все происходит по-другому, и мы не притрагиваемся к этому сраному компу. Но Ларке не просто так нужны были эти видео. Сама она уже не попадала в сферу интересов Зорева, а вот ее младшая сестра – вполне. И, не исключаю, что-то, возможно, уже на тот момент произошло. – Он замолкает, нервно передёргивая плечами.

– Ты думаешь, Света узнала, что он трахает собственную пятилетнюю дочь? – озвучиваю, и спазм тошноты подступает к горлу.

– Не просто узнала, у неё есть доказательства, – подтверждает Степан мои опасения. – Насколько хорошо ты знаком с делами, за которые берётся фирма Ирмы?

– Не слишком.

– И ты, и я знаем почему. Информация об этих процессах никогда не выходит за пределы узкого круга доверенных лиц. И, в принципе, репутации Зорева ничего не грозит. Скорее всего, его потери ограничатся внушительной суммой отступного жене и потерей доступа к дочери. И вот тут всплывает то, насколько сильно он к ней привязан.

Заметь, он позволил жене нанять психолога со стороны, в надежде скорректировать её поведение. А это уже риск, и он был готов рисковать ради возвращения прежней послушной малышки. Себя за допущенные ошибки такие люди никогда не винят. И кто же главный злодей, вернее злодейка, лишившая нашего святого папашу любимой крошки? Светлана Борисовна Колосова – исчадие ада и коварная разлучница в одном лице. – Несмотря на бодрую речь, полную сарказма, лицо Степана становится похожим на белый лист бумаги. – Знаешь, все эти десять лет, размышляя над тем, что же можно было предпринять, я прихожу к выводу, что только физическое устранение остановило бы этого ублюдка.

Ещё некоторое время мы сидим, обмениваясь ничего не значащими фразами.

– Спасибо, Стёп, – протягиваю ему руку.

– Обращайся, – он притягивает меня к себе, крепко обнимает и похлопывает по спине. – Не переживай, со Светой всё хорошо, Ирма не из тех, кто позволит убрать своего свидетеля до окончания процесса, поэтому где бы ни была сейчас твоя лисичка, пока ей ничего не грозит.

Какие бы Степка ни вещал ужасы, заканчивает он всегда на позитиве. Отмечаю для себя: как ни старался при пересказе избежать личного, но про «лисичку» всё равно выболтал. Ладно, Степану можно. Тем более, сейчас чувствую, что смогу, наконец-то, заснуть. У меня ещё есть время.

Поднимаюсь к себе. Включаю свет.

Бл..ть!

Посреди гостиной на широком кожаном диване, раскинув длинные стройные ноги в поперечном шпагате, сидит блондинка. Из одежды на ней только бриллиантовое колье и в комплект бриллиантовое нечто, расположенное прямо между ног, четко информируя о цели визита.

– Здравствуй, Алиса…

Глава 19

Светлана

Из глубины дома доносится нарастающий с каждой секундой топот маленьких, но очень целеустремленных ножек. Близнецы вылетают на террасу одновременно. Всё их внимание обращено на голубую гладь бассейна, и они не тормозят.

Подрываюсь и ловлю их уже в прыжке, давая себе обещание возобновить тренировки сегодня же. Они разочарованно трепыхаются первые мгновения, но, опознав захватчицу, с удобством устраиваются у меня по бокам.

– Привет, Свет! Ты уже встала? – очаровательно улыбается мне Федя, обводя пальчиком контур рисунка на моей футболке.

– Нет, она ещё спит. Разве не видно? – кривляется Петя, одним чётким движением отводя от меня палец Фёдора. – А мы ей снимся, – его ручка проходится по моим глазам, заставляя их прикрыть.

– А зачем ты нас поймала? – опять Фёдор. – Мы же идём купаться.

– А ничего, что на вас футболки, шорты, носки, да ещё и кроссовки? – интересуюсь я.

– Думаешь, не выплывем? Утянут на дно? – конечно же, уточняет Петя.

Да, похоже, на первом этапе близкого знакомства закатывание глаз станет моим любимым способом выражения эмоций.

– А где мама? – интересуюсь я, размышляя, сколько времени и когда она считает нужным проводить с детьми.

– Энджи? – хором.

– Да, – отвечаю я, поджав губы.

– Да кто ж её знает? – разводит ручками Пётр, делая очень озадаченное лицо.

Я бы смеялась в голос от уровня и качества разыгрываемого передо мной действа, если бы не знала, сколько за таким поведением скрывается боли и желания обратить на себя внимание. Не остаться один на один, пусть ещё с совсем крохотными, но уже серьёзно беспокоящими маленького человека проблемами. Естественная потребность получить одобрение и поддержку.

– Доброе утро, – подаёт голос Ба, здороваясь с близнецами.

Они сползают с моих рук и кидаются к ней, по очереди чмокают в щеки. Она поднимается, смотрит на часы.

– Через пятнадцать минут будем завтракать, а пока погуляйте со Светой в саду и покажите ей свою игровую площадку, – даёт указания Ольга Викторовна, удаляясь в дом.

– С Ба не забалуешь? – хочу услышать характеристику от близнецов.

– Да не-е-е, она добрая! – даёт свою оценку Федя.

– И с ней всегда интересно, не то что с Энджи, – добавляет Петя, начиная спускаться по ступенькам террасы.

А вслед нам летит:

– Сами вы мелкие зануды!

Оборачиваюсь.

Перед нами Энджи во всём своем великолепии. Я, конечно, и вчера отметила, что она очень красивая и эффектная девушка, но сейчас!.. Стараюсь себя контролировать, чтобы не пялиться на неё, открыв рот. Она, как профессиональная модель, полностью готова к съёмке модной коллекции бикини. Чёрные волосы сегодня распущены и струятся блестящими прядями по плечам, спускаясь до самой талии. Фигура, которая показалась мне вчера чересчур стройной, на самом деле, идеальна: аккуратная упругая грудь, плоский живот, тонкая талия, и на её фоне безумно красивые округлые бёдра, переходящие в стройные, но не лишённые мышц ноги.

Грудное кормление, двуплодная беременность, а-а-а-у-у-у, где вы?! А ещё у Энджи идеальный загар и макияж.

Я, конечно, не мужчина, но кем нужно быть, чтобы отказаться от такой красотки? Хотя… Кто сказал, что от неё отказались? Это ж с близнецами нечего делать…

Тем временем Энджи разворачивается на высоченных каблуках и, чтобы добить меня окончательно, демонстрирует свою шикарную задницу без единого целлюлитного бугорка.

Я что-нибудь упомянула про купальник? Он ярко-бирюзовый и просто крошечный.

– Дура дурой! Что с неё возьмёшь? – со вздохом сообщает Петя и тянет меня в сад за Фёдором, который уже прилично нас опережает.

Вот и пообщались с утра с мамой.

Розы решаю осмотреть попозже.

Задаю им вопрос, и в ответ слышу настоящий ржач. О чём был вопрос? О дневном сне. Да, мои милые, смейтесь, пока Светлана Борисовна не взялась за вас всерьёз. Решаю переговорить обо всём с Ба и Энджи сразу после завтрака.

В этот момент мы сворачиваем по аллее налево и выходим к игровой площадке. Не знаю, кто её проектировал, но он гений! Она объединяет всё, что я встречала лишь по частям, площадь под неё отведена значительная, но всё настолько гармонично распределено, что нет ни пустых зон, ни зон с избыточным наполнением.

Я хочу координаты этого мастера! А голову переполняют идеи, чем здесь уже сегодня можно будет занять близнецов.

Мальчишки довольны эффектом, который произвела на меня площадка, и радостно делятся, чем любят заниматься на ней больше всего. На обратном пути также выспрашиваю всё об их интересах и увлечениях. И когда мы заходим в дом, я пребываю в откровенном шоке. Дети настолько разносторонне развиты, что только тупой мудак мог одаривать их теми характеристиками, которые озвучил Пётр.

Теперь же более чётко вырисовывается и проблема Энджи, может быть, и не основная, но одна из главных. Она их боится. Не в физическом плане, хотя и это не за горами, в интеллектуальном. И, чёрт, чтобы качественно исправить сложившуюся ситуацию, мне придётся работать именно с ней. А для этого мне потребуется не только её согласие, но и желание.

В этот момент я со всей очевидностью понимаю, что Ба пригласила меня не к близнецам. У них все окей, а к Энджи, девочке, которая застряла в своих шестнадцати и не знает, как из них выбраться.

Ну что ж, буду думать. Работа с девочками-подростками – это жесть, зато и результаты при правильном подходе могут быть фантастическими.

Всегда вспоминаю Женю, как свою личную первую победу. Того агрессивного, замкнутого мальчика с ненавистью ко всему живому, каким я увидела его впервые. И как мы вместе, шаг за шагом, словно по минному полю, выбирались из того ада, в который он сам себя загнал. И выбрались! Так почему бы не повторить это с Энджи?

Прикусываю губу, глуша эмоции. Близнецы достойны того, чтобы ради них изменить себя, Энджи! А ради самой себя – тем более!

Стол уже сервирован, и Ольга Викторовна приглашает нас рассаживаться. Для близнецов установлены специальные стульчики, идеально отрегулированные под их рост. На завтрак – овсянка. И, как ни странно, никто не возмущается. Неужели соскучились по простой, здоровой пище после засилья фастфуда и прочего пищевого мусора?

Каждый выбирает себе добавки по вкусу. У меня банан, клубника и миндальные орешки, Федя остановил свой выбор на яблоке и грецких орехах, у Пётра – сушеный манго. У Ба и Энджи только овсянка. Чувствую себя тут самой прожорливой, ну и, однозначно, самой толстой. Да, я помню про обещание с тренировками, нужно сразу определиться со временем.

Близнецы заканчивают завтрак первыми и уже на низком старте к бассейну, но Ба предлагает альтернативу: пока взрослые определятся с дальнейшими планами, они сходят покормить собак вместе с Германом. Ба обещает чуть позже познакомить меня со всем персоналом, находящимся и проживающим на территории. Пока я никого не видела.

Приходит Герман, один из охранников, мужчина лет пятидесяти с военной выправкой, и забирает мальчиков. В его присутствии они становятся более серьёзными и задают вопросы только по существу. Энджи тем временем спешит удалиться, но получает предупреждение от Ба, что будет ждать её в кабинете через сорок минут: этого времени, по мнению Ольги Викторовны, нам с ней должно хватить для личного разговора, а потом мы будем крайне рады, если она присоединится. Выбора у Энджи нет, это видно по её потухшему взору. Ничего хорошего от данной беседы она явно не ждёт.

В кабинете Ба предлагает мне расположиться в зоне отдыха на очень удобном диване, сама же садится в кресло напротив.

– Светлана, перед завтраком я окончательно убедилась в правильности своего выбора, и чтобы наше сотрудничество и ваша работа были максимально успешными, я поделюсь с вами частной информацией, касающейся нашей семьи. Учитывая ваш опыт, я не сомневаюсь, что всё, о чём я расскажу сейчас, останется строго между нами. И ещё один момент: я в курсе вашей ситуации с Зоревым и полностью поддерживаю предпринятые вами действия. Это не тот случай, когда нужно хранить молчание. Скажу больше, я не разделяю мнения Ирмы Эдуардовны по поводу специфики проведения процесса, но об этом мы с вами поговорим позже.

Итак, что мы имеем: Ольга Викторовна и Энджи, Анжела по паспорту, не кровные родственники. Вообще, после рассказа Ольги Викторовны у меня осталась масса пробелов в информационном поле и ещё больше вопросов хотелось задать, но тон Ба не предполагал диалога.

Дочь Ба имела отношения с отцом Анжелы, но что-то там у них не сложилось. А вот у Ба с ним сложилось очень даже, ну, в смысле, как с зятем. И когда ему вдруг сообщили, что у него имеется десятилетняя дочь, Ба была совсем не против принять её как свою внучку.

Я всё же вклинилась в её монолог, поинтересовавшись, а что же по этому поводу думала её дочь. И тут же пришлось извиняться. Дочери Ба на тот момент уже не было в живых. Захотелось прижаться к ней, разделить печаль, поделившись теплом. Двум людям, потерявшим близких, всегда есть о чём помолчать рядом.

Но жизнь не стоит на месте, и события в семье развивались, ни в чём не уступая бразильскому сериалу. Мать Энджи дурой не была, и понимала, что выгоднее держать дочь при себе, получая денежное содержание. Поэтому общение дочери с отцом не поощряла, опасаясь, что она может и вовсе захотеть перебраться к нему. Да ещё и учитывая поддержку «тёщи» в этом вопросе.

Что из себя представляла мать Энджи, Ба описала одним ёмким нецензурным выражением. Грубо, но по существу. Воспитанием подрастающей красотки мать практически не занималась, и поэтому её внезапная беременность не стала особым сюрпризом. Сюрпризом оказалось то, что новоявленный будущий папаша был практически в два раза старше своей малолетней подружки, имел жену, двоих детей, и развод совершенно не входил в его планы. От детей не отказывался, но мать Энджи, быстро прикинув его возможности и сравнив с тем, что сама имела с дочери, не задумываясь, предложила аборт.

Ольга Викторовна давала сухой пересказ событий, личное отношение к происходящему прорывалось лишь в наиболее напряжённых моментах.

Ба прервалась, переводя дыхание, откинулась на спинку кресла, положила ногу на ногу и сцепила свои изящные длинные пальцы в замок, пристроив их на коленке. Её взгляд был жёстким, решительным, но очень светлым.

– Просыпаясь каждое утро, я благодарю Бога и Вселенную, что Энджи в тот день пришла именно ко мне. Маленький, испуганный, неуверенный и абсолютно растерянный ребёнок, заключённый в тело сформировавшейся молодой женщины. Первое, что мне захотелось тогда сделать – это прибить отца близнецов.

От мгновенной расправы его спасло только то, что Энджи была в него безумно влюблена. Она боготворила своего первого мужчину и считала беременность знаком судьбы, которая чётко дала понять, что они созданы друг для друга и, несмотря ни на что, будут вместе.

Отец Энджи забрал её к себе, всучив матери отступные и взяв с неё обещание впредь воздерживаться от появлений в жизни дочери.

Мать не возражала.

После общения с новым родственником, на семейном совете было принято решение не убирать его из жизни Энджи, но постараться переключить внимание будущей мамаши со своей одержимости любовником на заботу о детях.

Второй раз Ба сорвалась и практически осуществила свой первый замысел, когда «этот козёл» предложил снять жильё для Энджи и заботиться о ней на правах мужа, пусть и неофициального. «Ведь так всем было бы удобнее».

– Когда я, сдерживая себя из последних сил, поинтересовалась, как часто он намерен навещать свою вторую «семью», мне ответили, что по мере возможностей, но, к сожалению, обстоятельства таковы, что первая семья всё же в приоритете. Света, – голос Ба звенит от напряжения, – я всегда гордилась своей выдержкой, но в тот момент от неё не осталось и следа. Я орала так, что охрана сбежалась с территории в радиусе двух километров. – Она горько улыбается, проводит ладонью по лицу.

Жить отдельно Ба внучке не позволила. Интерес будущего папаши к Энджи уменьшался пропорционально росту её живота, в противовес этому росло её раздражение родными, которые, она так считала, мешали прямо сейчас обрести счастье с любимым.

С уже рождёнными сыновьями папаша впервые увиделся спустя полгода, наконец-то вернувшись из длительной командировки. Дежурно умилился малышам, а вот Энджи вновь смогла вернуть его внимание. Уход за внешностью после беременности девушка утроила. Идиллия продолжалась недолго. На горизонте появилась «ненавистная» первая жена и предельно чётко обрисовала Энджи ситуацию, сделав упор на то, что она ВСЕГДА будет второй, запасной и прочее. «Султан» предпочёл «обидеться» на требования Энджи прояснить перспективы и опять свалил в командировку.

И кому же были предъявлены все претензии? Правильно! Близнецам. И так по кругу в течение пяти долбанных лет.

Я образованная девушка, психолог, в конце концов. Но если бы меня попросили высказать своё мнение по поводу всего того, что рассказала мне Ба, вся моя речь была бы попросту запикана. Да…