Глава XII
Сон-Куль (озеро, в котором обитают дикие утки)
Выход в отставку позволяет свободнее распоряжаться своим временем. По сути, это одно из самых больших удовольствий, которые дает «выход на заслуженный отдых», ибо теперь можно плыть сквозь день с той скоростью, какая тебе больше по душе, и посещать места, о которых мечтал. Путешествия всегда располагают к рассказу о сокровенном, к тому, о чем не скажешь в иных обстоятельствах. После каждой поездки я составляю расписание и назначаю себе рабочие часы, описание очередной истории – это мучение. Все это время я мысленно нахожусь за много километров отсюда, в чужом краю, с совсем другими людьми, и чтобы вернуться в обычную для себя среду, приходится потратить очень много сил. Это то, что вы производите из 33 букв и пригоршни знаков препинания, и вы один, используя свое воображение, создаете мир, населяете его и смотрите вокруг чужими глазами. Вы начинаете чувствовать вещи, посещать места и миры, о которых вы бы и не узнали. Вы узнаете, что внешний мир – это тоже вы. Вы становитесь кем-то другим, и когда возвратитесь в свой мир, что-то в вас непременно изменится.
Мне такая жизнь нравится. Сел на велосипед или на мотоцикл – и поехал по местам, ранее невиданным. Много путешественников нам встретилось на пути к озеру Сон-Куль. Долгая дорога располагает к неспешной беседе. Автомагистраль не уступает европейским. Зеленые поля и деревья Кочкорки вплотную подступают к горам. На одном из поворотов мой друг Айдар попросил притормозить, указывая в сторону красного холма. Место это называется Кызыл-Дюбе. Здесь жил мой дед Чубур, от его имени пошла наша фамилия Чубаровы. Дед похоронил свою жену и вел небольшое хозяйство, держал несколько овец и ждал возвращения с фронта сына – моего отца.
В 1945 году Чубур получил письмо от сына, в котором он сообщал, что находится на лечении после второго ранения. Его комиссовали, и вскоре он намеревался приехать к отцу. Жене своей, Саламат, моей матери, он велел ехать в Кызыл-Дюбе и ждать его там.
По рассказам моей старшей сестры, ей было шесть лет, они долго плыли на теплоходе с гребным деревянным колесом из Пржевальска (ныне Каракол). Затем из Рыбачьего (ныне Балыкчи) добирались на полуторках до Кочкорки.
Каждый день сестра взбиралась на холм из красной глины и не отрываясь смотрела на дорогу, ждала возвращение отца.
– Как ждала я его, – рассказывает сестра. – Мне хотелось первой увидеть его и всем сообщить эту радостную весть. Я представляла себе, что это будет солдат в пилотке и шинели, с вещмешком за плечами, с орденами и медалями на груди. Все произошло совсем не так. Сидя на холме, я услышала возгласы домашних и соседей: «Приехал! Приехал!». Я прибежала к дому и увидела отца, испугалась, прижалась к матери и боялась подойти, я совсем его не помнила, мне было два годика, когда он ушел на фронт. Через некоторое время я подошла к отцу и обняла его за шею, до сих пор помню его запах.
Сейчас у красных холмов раскинулось поле, нет дворовых построек, нет деда, родителей, они покинули мирскую обитель. Вскоре по пути встретилась мечеть, мулла прочитал молитву по его и моим усопшим родителям. В дороге все больше молчали, каждый думал о своем, серпантин все выше поднимается в гору.
Сразу же за перевалом Калмак-Ашуу (Калмыцкий перевал, 3447 м) – бескрайняя степь, дальше – божественное лазурное озеро Сон-Куль с цепью гор. Окружающий вид все время меняет окраску и фактуру: от зеленых холмов до каменистых дюн.
Верблюды с высокими горбами. Верблюжонок рядом с матерью, горбики свисают набок, как детские рукавички на веревочке.
Живописная юрта, надпись гласит: «Биринчи байлык – ден соолук, экинчи байлык – ак жоолук, үчүнчү байлык – жүз соолук. Первое богатство – здоровье, второе богатство – жена, третье богатство – сто овец (овец, которым пять лет)». Отпускать гостей не солоно хлебавши здесь не принято. Как говорится в одной кыргызской поговорке, «Бир үйдүн жарыгы бир үйго түшпойт – свет одной юрты не падает на другую». Загляни в любую, везде примут как дорогого гостя, будь то заезжий турист или случайный путник, если ночь их застала в пути.
Одна из юрт, которую никак не миновать по пути к озеру, принадлежит родственнику Айдара, нас пригласили в опрятное жилище. Угостили кумызом, напоили чаем, неспешная беседа с расспросами о знакомых, их самочувствии. Семья чабана проводит лето среди альпийских лугов, отара овец и несколько лошадей к осени перегоняются на зимние стойбища. Айдар делится с гостеприимными родственниками сладостями, пирогами, приготовленными его женой Анарой. На обратном пути попрощаться не удалось: хозяин отлучился к возвышенности, месту работы мобильной связи.
Берег озера стал временным пристанищем для нашего отдыха и обеденного перекуса. В десяти метрах легкая волна замирает у берега, нас окружает зеленый ковер, в отдалении – гостиничные юрты, по направлению к нам неспешно передвигается табун лошадей. Они пришли на водопой, вслед за ними табунщик, два туриста верхом, чуть впереди хозяин лошадей ведет их под уздцы. Светит солнце, легкий ветерок настраивает на беседу о семье, детях, внуках.
Сборы в обратную дорогу недолги, проселочная дорога, минуя селения, реки, сады, выводит нас на главную магистраль. Она петляет южной стороной берега Орто-Токойского (Средний Лес) водохранилища и исчезает в Боомском ущелье. Сумерки сгущаются. Весь следующий день мне предстоит посвятить заполнению дневника впечатлениями истекшего дня и подготовиться к встрече с природным парком «Ала-Арча».
Глава XIII
Природный парк «Ала-Арча» (Пестрая Арча)
Всего в тридцати километрах от Бишкека – природный парк. Наша тропа плавно уклоняется на восток, навстречу Соколиной горе. Она вьется среди альпийского разнотравья, крутизна ее постепенно нарастает. Мой взор останавливается на силуэте черной змейки, утренняя свежесть вывела ее на прогалину дорожки. Треккинговой палкой освобождаю себе путь, она и сама не прочь покинуть опасное соседство, везет мне сегодня на коренных жителей парка. Серенький зайчонок, в начале пути, увлеченно грыз соломинку, хотя вокруг зелень, только шевелящиеся уши выдавали его присутствие. Туристы редко оказываются на выбранном мною пути. Их привлекают водопад, хижины и многообразие маршрутов любой сложности. Мой выбор интересен тем, что взлет составляет две тысячи метров, преодолеть его и успеть вернуться затемно – для меня задача не из легких. Одного из туристов-отшельников высмотрел в трехстах метрах по курсу, мы сравнялись с ним на вершине Соколиной горы. Сергей, так он представился мне, из Бишкека, лет сорока, увлекся горным туризмом не очень давно. Маршрут ему был неизвестен, некоторые его особенности я ему обрисовал.
– Крутизна, которую мы с вами преодолели, пожалуй, самая ершистая, – излагаю я Сергею. – Далее набор высоты будет происходить постепенно. Это позволит нам осматривать и запечатлеть окружающую панораму. Если вы обратите свой взор восточнее, то увидите корону – зубцы по краям ледника, высота их выше той, куда мы направляемся. Категория сложности и опасность восхождения намного превосходят наш маршрут. У самой кромки ледника Ак-Сай устроился домик с одним окном, его отсюда не видно, он служит пристанищем для нескольких альпинистов, если потесниться. Всякий раз те, кто укрывается в нем, вспоминают добрым словом архитектора и создателя этой избушки. Корона (альпийская композиция) – Учителя, Бокса, Свободная Корея, Теке-Тор, Семенова-Тянь-Шанского, других вершин.
Я вижу, что мой собеседник едва сдерживает желание задать вопрос, на каких из них мне приходилось бывать.
– На вершинах Учитель, Бокс, Байчечекей (Подснежник), у основания короны, и на той, на которую нам предстоит взойти, я побывал, но не причисляю себя к славной когорте альпинистов, мне больше по душе горный туризм.
– Удобнее всего, – продолжаю я свой рассказ, – останавливаться в хижине Рацека или Димы Грекова, с этих мест начинается освоение вершин на свой вкус и выбор, в зависимости от поставленной цели. Акклиматизация перед походом на семитысячники значительно экономит средства и силы; фотограф-пейзажист находит здесь источник вдохновения; альпинист-экстремал совершенствует свои навыки, закаляет характер, кочуя от одной возвышенности природного парка к другой. Любой из вариантов – увлекательное приключение, не уступающее голливудским сюжетам. Здесь ты сам себе сценарист, режиссер, исполнитель главной роли, художник по костюмам: в самых смелых фантазиях нельзя себе вообразить декорации, которыми служит окружающий ландшафт. Отличие от игрового кино в том, что действительность намного суровее, иногда драматичнее, а то и вовсе трагичнее. Вот мы сейчас находимся на высоте около трех тысяч метров, не знаю, как у вас, со мной происходят необъяснимые изменения в организме, почему-то приходят известные стихи Юрия Визбора на память: «Постелите мне степь, занавесьте мне окна туманом…»
Горы, как и моря, обладают магическими свойствами, они всегда манят к себе и каждый день открывают свою неповторимость. Я исходил природный парк «Ала-Арча» вдоль и поперек, посетил названные вершины, кроме высокой категории сложности. Хотел привыкнуть к пейзажам гор, но каждый раз они видоизменяются в зависимости от сезонных, погодных условий и времени суток… Какая же прелесть, эта дикая природа. Рассвет приходит сюда с опозданием, а сумерки, наоборот, раньше времени. Вот и сегодня – с утра светит летнее жаркое солнце, перед глазами разноцветье, в чащобе стеблей копошатся всякие букашки.
– Почему называется Соколиная гора? – Сергею все интересно.
– Я и сам толком не знаю, но догадываюсь, что ее облюбовали прекрасные птицы, а почему это произошло? – размышляю я вслух.
– Рядом не менее примечательные возвышенности? – выдвигает предположение мой собеседник.
– Не скажите, Сергей. Обратите внимание, мы только что осматривали вершины в восточном направлении парка. Зоркий глаз сокола, возможно, сидя на нашем месте, высматривает добычу, и что же он видит: широченный альпийский луг, юная зелень и клейкие листочки, яркие цветы мать-и-мачехи радуют глаз, глубокий овраг, поросший кустарником. Сокол сканирует пейзаж, используя свое превосходное зрение. Море зелени прямо перед глазами, справа, слева, повсюду, валы листвы катятся до горизонта, не встречая на своем пути преград – ни домов, ни стен, ни пыльной дороги. Пустынное, девственное, священное море, раскинувшее в уединении всю свою дикую, незапятнанную прелесть. Только солнце входит сюда, расстилая по лугам золотые ковры, пронизывая беглыми вспышками лучей, развешивая на деревьях пылающее руно своих тонких волос. Лес карабкается по возвышенностям, переходя в арчовые рощицы и вырождаясь в тощий кустарник, а голые скалы громоздят гигантскую преграду взору, загораживая собой горизонт; там, сквозь трещины почвы, пробивалась пламенеющая поросль: чудовищные, неподвижные от зноя растения, напоминавшие застывших пресмыкающихся; с утесов бегут серебряные струи воды, разбрасывая брызги, издали напоминающие жемчужную пыль; то был водопад, один из источников быстрых вод природного парка «Ала-Арча». Основное русло реки Ала-Арча ближе к нам разбегается на множество речушек, отдаляясь от нас, превращается в единый поток, исполины громоздятся слева и справа, образуя глубокий каньон. В нее впадает белопенный Ак-Сай (Белая Река), очищая свое русло, обнажая чистые камушки, песок, он сопровождает романтиков во время их восхождения.
Сегодня здесь, как и в любой день, множество иностранных туристов, улыбающиеся, жизнерадостные, разных возрастов. Они наслаждаются дикой природой, мглистыми скалами, с любопытством рассматривают арчовые рощи. Корни деревьев, расходясь в разные стороны наподобие горных отрогов, охватывают древние камни, узловатыми щупальцами удерживая на крутых склонах высоченные кроны. Галка пьет воду из горного ручейка, воробей веселится: чив-чив… А путешественники просто идут по жизни, радуясь очередному подаренному дню.
– Панорама, открывающаяся отсюда, и в самом деле завораживает. Пожалуй, вершина горы заслуженно зовется Соколиной, – взволнован Сергей. – Окружающие вершины превосходят ее по высоте, но создается такой оптический обман зрения, что она как бы сверху обозревает десятки километров пейзажа во все стороны света, в том числе вершину, на которую нам предстоит подняться.
– Впереди нас ждет не менее захватывающее зрелище, – заинтриговал я своего молодого спутника. – Для этого нам предстоит заглянуть за горизонт – невероятное желание, больше похожее на неосуществимую фантазию, но стоит нам взойти на вершину, и мечта сбудется. Мы увидим долину, верховным правителем которой полтора века назад был Байтик-баатыр (Байтик-герой). Вполне вероятно, что он охотился в этих местах, и многие полагают, что знаменитый живописец Василий Верещагин изобразил его на картине «Богатый киргизский охотник с соколом».