Глава 3
Впереди было два выходных. Скука! Но не в этот раз. У меня было важное дело. К концу смены нашла Олежку в дежурке, поманила пальцем, тот сразу подхватился и с улыбкой направился ко мне, словно ослик на веревочке.
– Уходишь уже?
– Да, смена закончилась. А ты тут опять до утра торчать будешь?
– Нет, вот Мишке покажу всё и домой.
Мишку взяли в помощь Олегу. Наконец-то! Бедный парень уже два месяца работает почти без выходных, даже ночью вызывают.
– Олег, ты можешь узнать адрес, куда мальчишку отправили? – попросила я и умоляюще сложила руки.
– Всё не угомонишься?
– Да просто хочу убедиться, что мать нашли, и успокоюсь.
– Понятно. Задание понял, все узнаю и сообщу. В спортзал пойдешь завтра? – крикнул он вслед.
Я уже пошла на выход, остановилась и обернулась:
– А ты почему спрашиваешь? Только не говори, что тоже пойдешь.
Он засмущался и слегка покраснел:
– Ну надо же когда-то начинать, а то однажды в парке маньячка какая-нибудь нападет и все, кранты, – засмеялся он своей детской шутке.
– Ну, допустим, пойду, – я снова направилась к лифту.
– Я подумал, может, покажешь мне пару приемчиков, – он догнал и пошел рядом чуть не вприпрыжку.
Понятно, решил подъехать с другой стороны, ищет подходы, имхо. Но зря.
– Нет. Не покажу, – отрезала я, заходя в лифт, – к Марине обратись, она наверняка согласится.
– Так она на фитнес ходит, а мне…
– А тебе больше фитнес и подойдет, – ответила я и захохотав нажала кнопку, двери лифта закрылись.
Олег стоял и смотрел большими обиженными глазами. Нет, парень, ничего тебе не светит…
***
В детприемнике дали адрес интерната, куда отправили Антона. Этот же адрес и Олег скинул, но мне хотелось поговорить с работниками распределителя, может, они что-то узнали.
Но увы, мать так и не нашлась.
– А родственников пытались разыскать? Узнали что-нибудь? – спросила я, пояснив, что участвовала в поисках мальчика и просто зашла поинтересоваться его судьбой.
– Конечно, а вы как думали? В первую очередь. А что там узнавать? Дня хватило. Оказалось, у парня никого нет, кроме матери, – с охотой рассказала заведующая детским распределителем. – Вернее, отец еще есть, но он год назад ушел от них. Соседи сказали. Говорят, уехал на заработки в Сочи, что ли, и больше не вернулся.
– Ищут?
– П-ф, ищут, а толку… Это ж, как иголку в стоге сена. Сами понимаете, если нигде не прописался и свою трудовую деятельность не регистрировал, так и не найдут. Сделали, конечно, запрос через полицию. Ждем.
– Ну ладно, спасибо, – улыбнулась я приятной, словоохотливой женщине. – Съезжу, проведаю. Всего хорошего.
***
Его отпустили погулять со мной в саду рядом с интернатом. Он вышел, остановился на верхней ступеньке и настороженно смотрел на меня.
– Привет, – я улыбнулась кудрявому, русоволосому мальчишке с грустными карими глазами.
Он не ответил.
– Ты Антон?
Он молча кивнул и опустил голову.
– А меня Алла зовут.
Понятно, парень потерян, пережил стресс и находится в шоковом состоянии. Он думает, что его бросили.
– Ты меня не помнишь? – попыталась я разбудить его интерес.
Он тут же поднял голову, в глазах появилась надежда.
Тут же недоверчиво спросил:
– Вы знакомая моей мамы? Вы знаете, где она?
Это единственное, что его сейчас интересует. Я сглотнула слезы.
– Нет, к сожалению, я ее не знаю. И где она, тоже не знаю.
Он огорченно опустил голову.
– Но ее ищут, – как можно увереннее сказала я.
Он отвернулся, не хотел показывать слез, поняла я. Мужик растет.
– Эй, – я дернула его за рукав курточки, – а ты меня все-таки знаешь. Ну-ка подумай, – попыталась я отвлечь его от горьких мыслей.
Он наклонил голову и посмотрел внимательно, потом помотал головой:
– Нет, я вас не знаю.
– А вот послушай, – я надела воображаемые наушники и будто сказала в микрофон: – «Здравствуйте, служба спасения, я вас слушаю».
Он вскинул голову и широко раскрыл глаза.
А я продолжила:
– «Подойди к окошку. Что видишь?», – и тоненьким голоском добавила: – «Столб, речка и труба, где папа работал».
Он вдруг улыбнулся:
– Вы та тетенька, которой я позвонил.
– Да, это я, – я поддержала его настрой и весело засмеялась, – видишь, мы нашли твой дом и тебя, и здесь я тебя нашла, а это что значит?
– Что? – все еще улыбаясь спросил Антон.
– Что и маму твою найдем. Ты веришь? – я подошла и присела возле него на корточки.
Он посмотрел недоверчиво, но кивнул.
– А пока маму не нашли, ты здесь немного поживешь. Хорошо? А я буду тебя навещать и веселить. Хочешь?
– Хорошо, – согласился он. – Но мне здесь не нравится, – он снова понуро опустил голову. – Я к маме хочу, домой.
– Вот поэтому я и пришла к тебе. Если хочешь, я поищу маминых подруг, ты знаешь кого-нибудь? Где мама работает?
– Мама в магазине возле дома работает, а подруг у нее нет.
Странно, неужели ни одной подруги?
– У нее друг есть, дядя Слава, но я не хочу его видеть.
Ясно, надо поискать этого дядю Славу и узнать, почему ребенок не хочет его видеть, а заодно и про мать спросить.
– А маму как звать?
– Алина. Только не надо дядю Славу искать.
– Ну ладно, – согласилась я и поспешила отвлечь мальчишку, – а покажи-ка мне спортивную площадку. Ты уже играл с ребятами?
Он кивнул и, охотно взяв за руку, повел на небольшую лужайку, едва поросшую зеленой травой.
Мы долго гуляли, играли, и под конец прогулки Антон уже смеялся.
– А ты еще придешь? – посмотрел он на меня с надеждой, когда за ним пришел воспитатель.
– Обязательно, – пообещала я и помахала рукой на прощание.
Ну вот, теперь моя душа спокойна, парень ожил и теперь будет терпеливо ждать. Неизвестно, когда найдут его мать, и когда он вернется домой, а я точно приду, и он это знает.
Глава 4
Вечером второго выходного дня на выходе из фитнес-клуба меня подкараулил Андрей.
– Привет, заяц, – он вышел из машины и пошел мне навстречу с букетом наперевес.
– Что ты здесь делаешь? – сразу рассердилась я.
– Ну, вообще-то, это мой любимый спортзал, – засиял он своей нахальной улыбкой и протянул цветы, – а кроме этого, в нем занимается моя любимая женщина.
Я взяла букет, подошла к машине, открыла дверцу и бросила его на заднее сиденье.
Он обрадовался:
– Куда поедем?
– Андрей, мы же все решили, – устало вздохнула я. – Мы расстались. Давай не будем снова выяснять отношения! – повернулась и пошла к остановке.
Он догнал и схватил за руку.
– Постой. Это ты решила, не я. Я не хочу расставаться.
Он начал злиться, а мне надоело гасить его злость, сюсюкать и уговаривать. А ведь когда-то втрескалась в него по самые уши, и не видела, что он за чудовище. Он казался таким сильным, надежным и уверенным в себе.
– Отстань, сказала! – рявкнула я и вырвала руку.
Тут же в его глазах я заметила огонь – яростный и безжалостный. Господи! Ну почему меня тянет к таким мужикам?! Ну сколько можно наступать на одни и те же грабли?! Поначалу мне нравилась его наглость и напористость, даже излишняя амбициозность меня не смутила. А сейчас, спустя полгода отношений, вдруг открылись глаза – настоящее чудовище: самодовольное и беспринципное.
Андрей подошел и снова взял за руку:
– Алл, давай по-хорошему, – он говорил тихо и с придыханием, но я понимала, что внутри у него все кипит от гнева из-за моего неповиновения. – Ты сейчас сядешь со мной в машину, мы поедем ко мне или к тебе и…
– Эй, отстань от моей девушки!
Мы обернулись, к нам шел Олег Новицкий. А он-то откуда здесь? С новенькой спортивной сумкой… Неужели правда пришел заниматься? Скорее всего, наблюдал за мной, догадалась я.
Он подошел, взял меня за руку, буквально выдернул из рук Андрея и легонько обнял.
– Ну чего ты не подождала? – он наклонился и чмокнул в щеку. – Так и знал, что тебя ни на секунду нельзя оставить.
Андрей стоял, слегка обалдевший, потом ожил и захохотал:
– Ты серьезно? Ха-ха-ха! Ты с ним? Он же хлюпик! – и тут же ринулся на моего «бойфренда» с кулаками. А кулаки у него были, надо сказать, как раз с голову Олега.
– Эй-эй-эй! – закричала я, преграждая путь Андрею. – Глупости не делай! Он просто заступился за меня. Но имей в виду, если тронешь его, я тебе не прощу, – тихо добавила я.
Андрей чертыхнулся и пошел к машине.
Я тут же набросилась на Олега:
– Ты что? Совсем с ума сошел?! Что за цирк? Ты не поверишь, но я бы и сама справилась! Зачем так рисковать? Ты что, не знаешь Андрея?!
– Знаю, – насупился Олежка. – Такой же бешеный, как и ты.
Я вздохнула, что ж он такой обидчивый?
– Ладно, спасибо тебе, защитник. Пойдем, провожу тебя до дома, – засмеялась я.
Он повернулся и пошел к парковке. Теперь точно обиделся.
– Олежка, постой! – мне стало жаль парня. – А ты на машине? Можешь подвезти?
Он тут же остановился и радостно улыбаясь ответил:
– Конечно, поехали.
– Слушай, все хочу спросить, а откуда у тебя такая классная тачка? – спросила я, когда мы сели в машину.
Олег ездил на последней модели «Пежо». Я в этом совсем не разбиралась, Маринка сказала. Она все о нем знала, а я от нее. Отец был каким-то крутым дипломатом или бизнесменом, жил за рубежом, а мать с сыном остались здесь, мать не захотела уезжать, а отец мотался туда-сюда, обеспечивал сына и любимую жену. Я завидовала. Не Олегу, конечно, жене его. Счастливая, а мне попадаются одни уроды!
– Да… Папаша с барского плеча подкинул, – недовольно ответил Олег.
Понятно не любит отца, тот наверняка его в свой бизнес тащит, а Олег идейный, свою работу круглосуточную обожает. Хотя денежками папаши пользуется. Я глянула на его: шмотки брендовые и не у нас в «Галерее» купленные, а где-нибудь на Вожирар или Сен-Жермен в Париже. Хотя в этом я тоже не разбиралась, да и не надо мне этого. Я иронично глянула на свои потертые черные джинсы и видавшую виды коричневую кожаную куртку.
– Чего не уедешь к папке в Америку, или где он там у тебя?
– В Амстердаме сейчас, – нехотя сказал Олег, ему была явно неприятна эта тема, – слушай, может, все-таки согласишься позаниматься со мной? Как тренер. Я заплачу.
Я посмотрела искоса и нехотя сказала:
– Я подумаю.
Он заулыбался и уставился на дорогу.
***
Принц Дарский вел себя высокомерно и отстраненно. И, как обещал, со следующего дня начал всех допрашивать. Именно допрашивать.
Это Олег рассказал, когда я после двух дней отдыха пришла в ночную смену.
– Представляешь, чуть ли не родословное древо заставил рисовать. Честно! – заверил он, увидев мой удивленный взгляд. – Кто родители? Даже кто бабка с дедом. В армии служил или нет? В общем, всю биографию в красках и деталях. Вообще, не понимаю, зачем ему это все?!
Я притихла и призадумалась, надеюсь, пока до меня дойдет очередь, принц устанет, и допроса удастся избежать.
Не удалось. Он методично продолжал вызывать каждого сотрудника. Знакомился лично, подсовывал какие-то дурацкие тесты, задавал не менее дурацкие вопросы. На каждого уходило по часу, на меня он потратил два часа. Вернее, дважды по два часа! Я потихоньку начинала тревожиться, потеряла покой. Меня явно в чем-то подозревают.
Каждый раз повторяла заученный текст, свою легенду знала наизусть. Когда он вызвал в третий раз, я всерьез заволновалась.
Может мстит за то, что неуважительно дверью хлопнула? Так ни вопрос, прямо сейчас могу написать заявление, давно собиралась, распаляла я себя. А на душе было неспокойно.
– Проходите, – Дарский нахмурился. – Алла Зарубина, верно?
Я рассердилась.
– Вы уже спрашивали! Зачем все снова? – с вызовом спросила я.
Под его суровым взглядом вспотели ладони. Я боюсь? Не может быть…
– Работа у меня такая… Сомнений в сотрудниках быть не должно, – нахмурился он, – а в отношении вас они есть.
– Почему? – искренне удивилась я. – Разве я не прошла эти ваши… тесты?
Очень хотелось добавить «дурацкие», еле сдержалась.
– Прошли. Дважды.
– Тогда в чем проблема? – я села на предложенный стул, стоящий почти в центре кабинета, и закинула ногу на ногу. Ну реально, как на допросе! Только лампы в глаза не хватает!
– Удивили сильно, вот что.
– И чем же? – все больше разражалась я.
– Тем, что слишком все правильно и гладко.
Я смутилась:
– И что же в этом плохого?
Он не ответил, вздохнул и продолжил допрос:
– Сколько лет?
– Тридцать два, – это был самый легкий вопрос, мне на самом деле было столько.
– А где вы учились?
Это тоже было легко, потому что правда:
– В пединституте Герцена, на факультете иностранных языков, – он продолжал вопросительно смотреть, и я добавила: – английский, французский…
– В каком году закончили?
– В 2014.
– А почему работаете в службе спасения, а не в школе? – он наклонил голову и прищурился, будто уже в чем-то меня уличил.
– По призванию, – я с вызовом посмотрела ему прямо в глаза.
И тут он неожиданно спросил:
– Алла Зарубина… это ваше настоящее имя?
– Что? – я даже привстала…
Глава 5
Вот почему волновалась, поняла я, потому и относилась к нему настороженно – опасность чую за версту.
– Расслабьтесь, – он снисходительно улыбнулся одними уголками рта, – я ничего не знаю. Так, догадки. Просто уж больно четко рассказываете свою биографию.
– Это мое настоящее имя, – я постаралась вложить в голос всю свою твердость, – и биография моя и лет мне ровно тридцать два и… – на секунду замялась, когда мой день рождения? Не первый, а второй… – Тридцать два года, три месяца и пятнадцать дней! – четко ответила я.
– Хорошо, не волнуйтесь так.
Неужели заметил мое волнение? Значит мое хваленое самообладание лишь моя самонадеянность и амбиции?
Мне вдруг показалось, что мы встречались раньше, что он знает меня. Нет, я уверена, что видела его впервые. Тогда откуда? Никто не знает, никто не должен знать!
– Ну, расскажите, вы что-то обо мне знаете, чего не знаю я? – равнодушно спросила я и приняла расслабленную позу, чтобы не выдать свое волнение.
– Ничего.
– Неправда. Я чувствую, вы что-то скрываете, – сурово сказала я и поджала губы. – Не люблю недосказанности.
Он надменно рассмеялся:
– Мне-то, что скрывать? Это ты что-то скрываешь, – перешел он вдруг на «ты» и посмотрел своим колючим неприветливым взглядом пристально в самую душу.
– Пожалуйста, скажите, иначе ночами спать не смогу, – решила я сменить тактику и умоляюще посмотрела на него, для правдивости смахнув невидимую слезу.
– Ладно, перестаньте, – раздраженно сказал он, ясно, не терпит женских слез, – ничего я не знаю… Просто вспомнил случай один из своей практики… Помню, лет десять назад…, я тогда в Краснодаре служил…, мы спасли девушку. Вытащили из колодца…
Я вздрогнула и посмотрела ему в глаза.
Он смотрел не мигая:
– Только девушку ту звали Анной…
– Не понимаю, о чем вы, – твердо сказала я, стараясь скрыть участившееся дыхание, пульс колотился прямо в горле.
Он вдруг резко отстал:
– Понятно, значит, ошибся. Все, вы свободны, идите. Проверку вы прошли.
***
Я спустилась в столовую пообедать, но аппетита не было, присела за столик, поковырялась вилкой в салате, отодвинула, взяла чашку с кофе. Сидела и думала, что все это значит, и чем мне это грозит. Придется уехать, а уезжать не хотелось. А может, ничего страшного?
Прислушалась к себе, интуиция у меня с некоторых пор работала круглосуточно, двадцать четыре на семь, как говориться. Нет, не доверяю я этому человеку. Злой, безжалостный и наверняка убивать приходилось. Как странно, есть же такие люди, и убивали, и спасали, а теперь вот в начальники выбились, сидят себе в кабинете, довольные собой, и других в грехах уличить пытаются. Нет, не мой человек.
Так ничего и не решив, поднялась в кабинет.
Катерина Сергеевна с кем-то говорила:
– Так от нас-то вы что хотите? Мы же не телефон доверия, а служба спасения… Защиты? А в полицию не пробовали обращаться?
Я внимательно слушала, а попутно смотрела на нее и размышляла, взрослая ведь женщина, вполне воспитанная и симпатичная. Высокая аккуратная прическа, легкий макияж на приятном лице. Сколько ей? Пятьдесят, кажется. Отчего же она такая черствая и равнодушная к чужим проблемам? Я тоже такой в пятьдесят буду?
Подошла и тихонько спросила:
– Что там?
Катерина махнула рукой и шепнула:
– Муж жену бьет, пьяный пришел.
Да, в таких случаях, если нет угрозы жизни, мы не выезжаем. Бьет и пусть бьет, не нравится, пусть пишут заявление в полицию. Но лично у меня на этот счет было другое мнение.
– Ну-ка, переведите звонок на меня.
Та с удовольствием нажала кнопку и тут же встала:
– Пойду в столовку схожу, что-то проголодалась.
Я только усмехнулась, усаживаясь в свое кресло и надевая гарнитуру, передо мной ведь на обед ходила.
– Здравствуйте, меня зовут Алла. Может, я смогу вам помочь? Расскажите, пожалуйста, что у вас происходит в данный момент.
На том конце всхлипывала женщина.
– Вас как звать?
– Рабия Айжанова.
– Муж сейчас где?
– Сейчас спит. Пьяный.
– Бил?
– Да, – она снова зарыдала.
– Значит, так, Рабия, слушайте внимательно. Сейчас вы соберете все самое необходимое и уедете к родственникам.
– Нет у меня здесь родственников. Они все на родине, далеко.
– Тогда к друзьям.
– Друзей тоже нет. Он не разрешает мне ни с кем общаться. И денег не дает.
– Хорошо. Скажите адрес, я подъеду, и мы вместе подумаем, как вам поступить.