Поцелуй по-эльфийски

6. Лазарет

Ники таки вытащила меня на ужин, убедив, что во время экзаменов силы мне еще как пригодятся. Целители погрузили эльфа в лечебный сон и пообещали, что у них он в абсолютной безопасности.

Еще к нам заглянул один из помощников ректора и остался крайне недоволен увиденным.

– Нам не нужны проблемы с эльфами, – строго выговорил он мне.

– Скажите это лучше Стивену Блану, – посоветовала я, не став покрывать своего бывшего.

– Он уже получил сутки карцера, – заверил меня мужчина.

После этого я и решилась сходить на ужин. Если Стивен в карцере, то следующие сутки моему эльфу ничего не угрожает.

Над Дьеналем сиял купол исцеляющего заклинания, синяки и гематомы постепенно рассасывались, заживлялись и внутренние повреждения. На восстановление ему тоже отвели сутки, пообещав отпустить завтра вечером.

Ужинала я без удовольствия, даром что обед пропустила, больше ковырялась в тарелке, чем ела. Кроме избитого эльфа дико нервировали направленные на меня взгляды и шепотки. Видимо, нашу свадьбу будут обмусоливать еще долго.

– Я пойду, – я встала, вернув почти нетронутую еду на поднос.

– Хочешь, я с тобой? – вызвалась Ники, но я покачала головой.

Мне нужно побыть одной, подумать о случившемся. И повидать эльфа, от беспокойства о котором я не могла отрешиться.

* * *

Дьеналь открыл глаза, не сразу поняв, где он и что с ним. Последним воспоминанием, которое он выудил из гудящей головы, оказался приход его жены в круг. Он до сих пор не мог поверить в случившееся: она встала между ним и тем человеком, назвавшимся ее женихом.

Записка с вызовом прилетела Дьену вместе с камнем в окно, со звоном разбив стекло, рассыпавшееся по полу. За окном стоял человек, эльф плохо разбирался в людях, но на вид тот казался студентом старших курсов.

На бумаге крупным почерком был вызов на поединок без магии. Дьен тогда еще не знал, что послужило причиной вызова, но отказываться не стал. Подумал, что у человека наверняка имеются веские основания. И не ошибся.

Стоило эльфу спуститься, как ему доходчиво объяснили, что его жена была невестой этого самого человека и теперь тот желает получить ее обратно.

Дьен был бы и рад вернуть, но не мог. Зато уже в кругу, где привычная магия не отзывалась, в голову пришла мысль, совершенно дурацкая, наверное, но тогда показавшаяся весьма соблазнительной.

Раз его жизнь кончена, путь хранителя, по которому Дьен шел всю сознательную жизнь, оборвался, то так тому и быть. Он не станет сопротивляться.

Боль Дьеналь терпеть умел, пусть и не сопротивляться оказалось сложно. Возможно, ему все-таки не следовало поддаваться и стоило ударить в ответ? Подраться как следует, как в детстве, без оглядки на последствия? Эльф не знал, как было бы лучше. Он не особо нужен родителям, отец так и вовсе разочаровался в нем еще тогда, когда Дьеналь впервые рассказал о выбранном пути хранителя Древа. Его жена, оказывается, была чужой невестой и вряд ли станет по нему плакать. Возможно, она уже сожалеет о совершенной глупости, во всяком случае, ее мотивов Дьен так и не понял. Зачем было привязывать его к себе? Счастливой или влюбленной в него она не выглядела.

Хотя почем ему знать, как выглядят влюбленные?

Но прибежавшая девушка встала не просто на его сторону, она была готова защищать Дьена и драться. И это оказалось так странно и так неправильно. А потом еще и пыталась тащить в лазарет, хорошо, что ее быстро сменил мужчина.

И теперь в лазарете Дьен размышлял обо всем случившемся и никак не мог понять, что же все-таки произошло. И что не так с его женой?

Наверное, им следовало поговорить, и Дьеналь дал себе честное слово, что как только выйдет из стен лазарета, не станет больше ее избегать и отсиживаться в своей комнате. Это решение далось ему легко, ведь эльф и подумать не мог, что вечером девушка сама придет к нему.

Он услышал ее легкие шаги еще из коридора, а затем дверь отворилась, и Дьеналь поспешно закрыл глаза, притворившись спящим. Он уже решил, что поговорит с ней завтра. Не сегодня и уж точно не прямо сейчас.

Цокот каблуков по кафелю приближался, пока не затих возле его койки. Следом послышался глубокий вздох, и эльф почувствовал колебания лечебного купола, а затем едва не дернулся от ее неожиданного прикосновения. Холодные с мороза пальцы отвели волосы с его лица, осторожно погладили скулу.

Новый вздох. Пальцы переместились на плечо, заставив Дьеналя напрячься. А затем подцепили простынку, которой его накрыли целители, и убрали ее почти до пояса. Третий вздох, самый горький и порывистый, после чего простыня вернулась на место, позволив почти обнаженному под ней Дьену чуть расслабиться.

– Почему ты не сопротивлялся? – тихо спросила девушка, и эльф чудом не распахнул глаза.

Знает, что он притворяется? Определяет по биению сердца, или он себя как-то выдал?

– И зачем согласился на поединок, если не умеешь драться? – продолжила девушка странно дрожащим голосом.

Дьен в любом случае не собирался ей ничего объяснять или, тем более, оправдываться. Потому что драться он вообще-то умел и весьма неплохо. А пока так и продолжил лежать не шевелясь, с закрытыми глазами. Кажется, ответов ей все равно не требовалось.

– Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, – продолжился странный монолог. – Пожалуйста, – девушка явственно всхлипнула, – не делай так больше. Обещаю, что не дам тебя в обиду.

Таких обещаний Дьеналю еще никогда не давали. Эльф ушам своим не верил: эта девушка всерьез думает, что сильнее него, и собирается его защищать? Впрочем, он сам дал ей повод считать себя слабаком. Может, и к лучшему? Наставник Ильнао всегда говорил, что от врагов лучше скрывать свою силу.

И в довершение всего взяла его пальцы в свои – какие же холодные! – и слегка сжала, будто закрепляя сказанные слова.

– Отдыхай, – шепнула она напоследок, погладила его руку и вышла, оставив Дьена в полном раздрае.

* * *

Я вернулась в гостевое общежитие, которое никак не получалось воспринимать своим новым домом. Пусть наша с Ники комната была меньше, но она легко и быстро стала родной. Здесь же было одиноко и неуютно.

Поставив ботильоны в сторону, сняв пальто, я занесла свои вещи в комнату и вышла, в нерешительности встав перед дверью эльфа. Его одежда испорчена, брюки с кофтой целители просто срезали, чтобы не возиться и не тратить время на раздевание. Значит, надо принести ему что-то взамен, не в одной же куртке и ботинках он пойдет через всю академию?

Хотя после случившегося, я уже ни в чем не была уверена с этим эльфом.

Но одежду ему принести надо.

Дверь предсказуемо оказалась заперта, но замок не остановит мага. Я дотронулась до личинки, пара секунд – и механизм встал в положение “открыто”. После повернула ручку и распахнула дверь, не спеша заходить внутрь.

Мало ли, вдруг там ловушки на входе?

Но поверхностное сканирование ничего не выявило, оставалось надеяться, что эльф не поставил какую-нибудь мудреную защиту, не распознаваемую человеческой магией.

Зато не заметить разбитое окно, валяющиеся на полу осколки стекла и выстуженную комнату было просто невозможно. Да уж! Ну и устроил здесь Стивен! Да за такое мало суток карцера, не был бы он одним из лучших в академии, наверняка получил бы наказание куда существеннее.

Поэтому я сначала вернулась за ботильонами – все равно убираться – и осторожно прошла дальше по хрустящему под ногами стеклу. Ощущение, что вламываюсь в чужую комнату без приглашения, не покидало и подстегивало закончить поиски быстрее. С другой стороны, я же не воровать сюда пришла.

Поэтому дверцы шкафа распахнула уже решительно: быстрее найду одежду – быстрее закончу.

Увиденное меня озадачило. На вешалках висело всего два костюма: один парадный, тот самый, в котором эльф стоял на том памятном балконе, другой я бы назвала тренировочным.

На полках, за исключением комплекта постельного белья и сменных полотенец, выданных гостю академией, нашлось несколько пар носков и весьма ограниченный запас белья.

И как это понимать? Этот эльф такой бедный, что у него всего один комплект повседневной одежды? Вот вам и древний род. Хотя его отец выглядел вполне презентабельно, да и одежды пусть и мало, но все, что имеется, явно отменного качества.

Парадный костюм брать не хотелось, даже дотрагиваться до него было как-то странно, сразу всплывали воспоминания о той ночи и ее последствиях. Пришлось снимать вешалку с черными, легко тянущимися штанами и водолазкой. Подумав, я, скрепя сердце, взяла эльфу сменное белье. Простынку я с него сильно не спускала, поэтому состояние того, что на нем, оценить не сумела. Более того, я даже на сто процентов не уверена, что на нем что-то вообще было. Правда, мое внимание тогда целиком было отдано гематомам и перетянутым бинтами ребрам. Кстати, сложение у эльфа оказалось не таким хрупким, как на первый взгляд. Не чета Стивену, конечно, но все же мог бы хотя бы попытаться дать ему отпор…

Ладно, с эльфом мы еще поговорим, пусть пока вылечится, а там разберемся. Не можем же мы избегать друг друга целый год?

Собрав вещи, я вышла из комнаты и заперла дверь, раз эльфу так спокойнее. Сама я, к слову, дверь не запирала: отлично знала, что тот, кто прошел внешнюю из общего коридора в наш, и внутреннюю вскроет.

Так что быстро спустилась к коменданту общежития, объяснила ситуацию и договорилась об уборке и замене оконного стекла.

А теперь повторять материал и готовиться к экзамену по основам целительства. Каждый раз, открывая учебник, я искренне радовалась, что выбрала боевое направление магии. Потому что если это основы, то я и представлять не хочу, сколько учат целители на полноценном курсе.

7. Знакомство

Утром я опоздала на завтрак, спасибо Ники, прихватившей для меня булочку из столовой, иначе быть бы мне до обеда голодной. Сначала окна меняли дольше запланированного, и убирать все осколки и натоптанное пришлось мне самой – так оказалось проще и быстрее, чем ждать еще и уборщика. Потом я слишком задержалась в лазарете, расспрашивая целителей о состоянии эльфа. По их словам, ему ничего не угрожало, поправлялся он быстро, можно даже сказать – стремительно, и уже вечером вернется в общежитие. И крепкий длинный сон в таких ситуациях – а эльф опять крепко спал – тоже нормально.

В целом эльф выглядел куда лучше вчерашнего: синяки на лице почти сошли, кровоподтек на плече рассосался. Простынку я на этот раз отдергивать не стала, постеснялась при целителях, но, думаю, и под ней все травмы должны залечиться. Я постояла рядом, посмотрела на его мерно вздымающуюся грудь и вспомнила про заканчивающийся завтрак.

– Вечером зайду, – пообещала я спящему, как младенец, Дьеналю, оставила на тумбочке его вещи и убежала.

Целительство моей сильной стороной не являлось, впрочем, как и у всех боевиков. Так что сдавала я его объективно так себе, но на фоне остального курса выглядела нормально.

Пожилая целительница горестно вздыхала, подперев щеку кулаком и наблюдая, как я неловко накладываю на манекен заживляющие заклинания.

– Хватит мучить Пьера, – не выдержала преподавательница. – Был бы он живой, вы бы на нем ожог оставили прямо поверх ранения. Все вы, боевики, такие: силы немеряно, вот и льете ее бездумно. Дозированно надо, дозированно. И нежнее с Пьером!

– Хорошо, магистр, – кивнула я, стараясь уменьшить воздействие.

Но после того, как тебя три года учили создавать максимально быстрые и максимально сильные заклинания, увеличивая эффективность резерва до предела возможного, это не так-то просто.

– Я слышала, вы стали женой эльфа? Осторожнее, Виолетта! – из-под моих ладоней вырвался сгусток магии, который я не сумела удержать. Защита на манекене вспыхнула, но быстро исчезла.

– Это имеет отношение к целительству? – спросила я, стараясь сосредоточиться заново. Интересно, на всех экзаменах мне будут задавать дополнительный вопрос про эльфа? И зависит ли от ответа на него оценка?

– Непосредственное, – важно кивнула магистр. – Эльфы очень тонко чувствуют все живое, поэтому из них получаются великолепные целители. Попросите вашего мужа с вами позаниматься. Тогда, надеюсь, на следующем экзамене Пьеру не придется страдать от ваших рук.

Нам с эльфом хотя бы общаться начать, не то что заниматься.

– Думаю, Пьер уже не умирает, – отошла я от манекена.

– Если бы мог – давно бы умер, – безжалостно заметила преподавательница, но все же поставила за экзамен пятерку. Я хотя бы не испортила ее любимое учебное пособие и уже этим заслужила хорошую оценку.

На обед мы шли с Ники, которая честно пыталась меня расшевелить, но я только вяло кивала и временами выдавливала из себя улыбку в нужных местах.

– Лета, прекрати киснуть! – не выдержала подруга. – Твоего эльфа сегодня выпишут, все с ним в порядке! Мы все теперь будем за ним присматривать.

– Да, – в этот раз достаточно кивка, можно хотя бы не улыбаться.

С эльфом предстоял разговор, которого я одновременно и ждала, и боялась. Захочет ли Дьеналь вообще со мной разговаривать? Или продолжит игнорировать и совершать глупости? Но оставлять все как есть, было категорически нельзя.

А еще из карцера выйдет Стивен. Бывший должен остыть за сутки, во всяком случае, я очень надеялась, что в следующий раз он придет с разговором ко мне и разговор этот закончится мирно.

Как бы там дальше ни сложилось, но стать его женой я уже не смогу. Картина, как он избивает несопротивляющегося эльфа, навсегда останется в моей памяти.

Нет, такого мужа я не хочу, даже если он сам от меня не откажется.

В столовой я старалась есть и не смотреть по сторонам, изо всех сил игнорируя направленные на меня взгляды. К тому же со мной за столом сидели Ники, Зак, Кайлус и Льюр. Парни шутили, старались меня развеселить. Иногда у них даже получалось. Но все равно задерживаться в столовой дольше необходимого я не собиралась. Никогда не желала быть звездой академии – и на тебе, прославилась на предпоследнем курсе. И если бы отличными знаниями или достижениями в магии…

– Пойдем все вместе за твоим эльфом? – предложила Ники после обеда, беря меня под руку. – Он остался здесь один, никого не знает. Ему нужны друзья. Так ведь, ребят? – и, чтобы наверняка, другой рукой схватила стоявшего ближе всех Кайлуса.

Парень тут же смутился и возражать нашей первой красавице, конечно, не стал. Зак и Льюр топали позади нас.

– А не рано мы? – идти всей толпой в лазарет я не планировала, все же хотелось поговорить с эльфом наедине. Но и прогонять друзей, помогавших мне до этого, совесть не позволяла.

– В самый раз, – решила Ники, уверенно таща всех в нужном направлении.

Ладно, в случае чего, отложим разговор с Дьеналем на потом. Никуда он меня не убежит. Надеюсь.

В голове мелькнула мысль поставить сигналку на его дверь и окно, вот только сделать это незаметно в присутствии эльфа точно не выйдет. Надо было вчера не целительство повторять, все равно перед смертью не надышишься, а сигналки расставлять. Может, еще не поздно?

Правда, если эльф их все-таки найдет, получится неудобно.

Ладно, поживем пока без сигналок.

В лазарете было тепло и тихо, а еще совершенно пусто. Койка эльфа оказалась заправлена, и пациента на ней не наблюдалось.

Я на секунду опешила, а после бросилась в кабинет целителя, без стука распахнув дверь.

– Простите! – я запнулась на пороге. Дьеналь стоял посреди кабинета в одном исподнем, водолазка и брюки аккуратно висели на спинке стула.

– Извините, – смущенно пробормотала я и, прикрыв за собой дверь, выскочила обратно в приемный покой.

– Он там? – подскочила ко мне Ники.

– Да, – я прикусила губу. – Он в порядке.

Ярких синяков я на эльфе не заметила, а остальное должно само сойти за пару дней.

Эльф вышел полностью одетый минут через десять, только куртку нес в руках.

– Какая у вас заботливая жена, – усмехнулся полненький добродушный целитель, сопровождавший его. – И заходила столько раз, и интересовалась вами постоянно, и одежду принесла. Разве что пирожков не напекла. Вы умеете печь пирожки, леди Сарнад? Или уже не Сарнад? – озадачился мужчина, почесав затылок.

Ответа на вопрос, кто я теперь, у меня самой не имелось.

– Зовите меня Виолетта, – попросила я, улыбнувшись. – И спасибо вам большое. Пирожки при случае обязательно напеку.

Пусть готовка никогда не была моей сильной стороной, но попробовать можно.

Эльф молчал и стоял совершенно безучастно. На меня он даже не смотрел, а если его взгляд каким-то образом проскальзывал мимо, то ни на миг не задерживался, словно меня не существовало. Ну что ж, он имеет полное право ненавидеть ту, которая сломала ему жизнь и обманом привязала к себе. А то, что я за него переживаю, так это исключительно мои проблемы. Как и все ожидания, что мы сможем если не подружиться, то нормально жить рядом в течение года, поддерживая вполне добрососедские отношения.

– Эй, мы же с тобой не знакомы! – шагнул к эльфу Зак, заставив того напрячься.

Неудивительно, однокурсник выглядел внушительнее Стивена.

– Я – Зак, – парень протянул руку, – а то пока тащили тебя сюда, было как-то не до того.

– Дьеналь, – после небольшой паузы эльф, к моему огромному облегчению, все же пожал протянутую руку. – Благодарю за помощь.

– Да брось! – Зак по-свойски хлопнул его по плечу. – Какая благодарность? У нас, боевиков, знаешь как: сегодня я тебя тащу, завтра ты меня.

– А послезавтра пьем вместе! – поддержал Льюр и, тоже представившись, протянул руку.

– Точно! Как экзамены закончатся, так сразу! – загорелся Зак. – Я тут новое место нашел! Вам понравится!

– А чего ждать? Идем! – Ники, как и всегда, была за любой кипиш.

Они с Кайлусом тоже быстро назвали свои имена эльфу и повели нас в найденную Заком питейную. Я плелась за всеми, слушая, как друзья общаются между собой и потихоньку вовлекают в разговор и эльфа, и не понимала, почему вообще мы идем куда-то развлекаться накануне экзамена? Почему эльф вообще согласился? И с ребятами он пусть по большей части и односложно, но общался, а на меня по-прежнему не смотрел.

В небольшом полуподвальном помещении, в которое мы пришли, оказалось неожиданно уютно. Грубая каменная кладка стен была украшена гобеленами и навевала мысли о старинных замках. Над массивными столами висели лампы на длинных цепях, но светили слабо, создавая приятный полумрак.

Мы устроились за одним из свободных столов, Зак тут же заказал напитки и еду на всех за его счет. Уж не знаю, специально или нет, но Дьеналь устроился на другом конце стола. Ему было явно некомфортно в человеческой компании, но держался эльф достаточно свободно, на адресно заданные ему вопросы отвечал. Только на кружку как-то подозрительно смотрел и долго нюхал.

– Да нормальное оно здесь, – успокоил его Зак. – Я лично проверял. И колбаски съедобные.

– Это алкоголь? – спросил эльф, по-прежнему не решаясь сделать глоток.

– Это божественный напиток! – хохотнул Зак.

– Ты не пил ничего подобного раньше? – удивилась Ники.

– Мне… было запрещено, – осторожно ответил Дьеналь.

Точно, у пути хранителя много ограничений.

– Если не хочешь, можешь не пить, – поддержал его Льюр, уже ополовинив свою кружку. – Никто не заставляет.

И посмотрел на эльфову кружку, как на свою.

– Я попробую, – эльф сделал небольшой глоток и задумался.

– Ну как?

Все замерли в ожидании.

Дьеналь пожал плечами, но кружку оставил при себе, больше налегая на колбаски, чем на напитки.

– А ты что такая грустная? – принялся уже за меня сидевший рядом Зак.

– Задумалась просто, – улыбнулась я другу, поспешно сделав глоток и закашлявшись.

– Осторожнее, – Зак похлопал меня по спине и всучил колбаску. – И есть не забывай.

Так мы просидели около часа, все болтали и смеялись, даже эльф иногда улыбался шуткам. Зак веселился от души, в красках поведав, как едва не сжег сегодня на целительстве манекен, и просто рассказывая анекдоты, порой пошловатые, но все равно забавные. В итоге даже уходить не хотелось, но у нас впереди было еще три экзамена.

– Вот сдадим все, тогда оттянемся по полной! – заявил Льюр на обратном пути.

– Да, у нас впереди физическая подготовка, где, как и всегда, три шкуры сдерут, стратегия и тактика магических сражений – ерунда, сдадим, и боевка на сладкое, – загнул пальцы Кайлус.

Мы разом передернулись. Боевая магия, как профильный предмет, спрашивалась особенно жестко. И если на занятиях нас еще жалели, то после экзаменов многие оказывались в лазарете.

Наше с Дьеналем общежитие располагалось ближе всего ко входу на территорию академии, так что мы первые распрощались с остальными.

– Если тебя еще кто-нибудь на бой вызовет – сразу зови нас, – предупредил эльфа на прощание Зак.

Дьеналь только скупо улыбнулся.

Мы в тишине дошли до гостевого общежития, где эльф придержал мне дверь, и так же молча поднялись на свой второй этаж. Замок общей двери открыл эльф своим ключом, нашедшимся в кармане куртки, пропустил меня внутрь, а после дотронулся до ручки своей двери и бросил на меня странный взгляд.

И тут до меня дошло, что у него уже стояла сигналка, которую я, видимо, потревожила.

– Я заходила к тебе за одеждой, – быстро пояснила я, пока эльф не придумал себе не пойми чего. – И заодно организовала замену выбитого окна.

– Я благодарен, – вот такое странное спасибо от эльфа. Но это был огромный прогресс. Первые сказанные мне слова, как-никак.

– Давай поговорим, – предложила я, пока Дьеналь не спрятался в своей комнате.

Эльф кивнул и прошел к себе, не зажигая свет и оставив дверь открытой как приглашение. Я поспешно разулась и проследовала за ним.

Дьеналь стоял у окна и смотрел вдаль. Что делать мне? Встать рядом или сесть куда-то? Стул слишком далеко, перенести? Или сесть на кровать? Но уместно ли?

Подумав, я подошла к эльфу и тоже посмотрела в окно. Вид на главный корпус – высокое здание с подсвеченными башенками. Самую высокую башню обвивала скульптура дракона, а на ее же вершине красовался флюгер-дракончик, тот самый, который снимал в прошлом году Кайлус.

– Дьеналь, – начала я, сглотнув вязкую слюну, – я хочу сказать, что мне жаль, что у нас в самом начале с тобой так нехорошо получилось, правда. Я понимаю, что с моей стороны вышло некрасиво, – я усиленно подбирала формулировки, помня о данном слове не рассказывать эльфу детали соглашения с его отцом и наставником. – Но давай попробуем один год прожить мирно и дружно, клянусь, я не собираюсь тебя ни к чему принуждать, и если наши отношения не наладятся, – а они не наладятся, разумеется, – то мы разойдемся, по вашим эльфийским законам.

– Ты хорошо знаешь наши законы? – спросил эльф, не отрываясь от окна.

Голос у него был очень приятный, глубокий, мягкий, обволакивающий. А еще от него самого веяло спокойствием. Дьеналь вообще не отличался особой эмоциональностью и выглядел полнейшей противоположностью Стивена.

– Не очень, – честно призналась я.

– Ты могла бы отпустить меня сразу, а не по прошествии года, – эльф смотрел в окно и разговаривал будто с ним, ни разу не повернувшись в мою сторону.

– Я знаю это, твой наставник говорил, – лгать не хотелось, приходилось выкручиваться.

– Но ты настояла на браке, – и пусть голос эльфа был по-прежнему ровным, в нем отчетливо послышался укор.

– Да, – выдохнула я. – Просто… это был шанс, – я едва не сказала “вылечить отца”, но вовремя спохватилась, да и отметка клятвы на руке напоминала о себе все сильнее: – Узнать тебя получше. Может, мы бы смогли поладить.

Вот на этом эльф обернулся и пристально посмотрел на меня.

– Зачем? Так поступают, только когда отчаянно любят. Ты не любишь меня, – не вопрос, сухая констатация.

– Ты мне очень нравишься, – и даже душой кривить не пришлось, Дьеналь был определенно хорош собой: спокойный, сдержанный, отстраненно-холодный – он не мог не нравиться. – Но ты уезжал, и не оставалось времени познакомиться получше.

Я закусила губу, чувствуя, что краснею. Мне еще никогда не приходилось никому признаваться в своих чувствах. И пусть здесь все было не совсем правдиво, но смущение все равно захлестывало, заставляя лицо гореть.

– Я не могу ответить тебе взаимностью сейчас, – медленно произнес эльф, отводя взгляд обратно к окну. – Но этот год мы проживем вместе. Если ты призвала в свидетели Луну, то выбор сделан.

А ведь я всего лишь неудачно поцеловала его той ночью…

– Дьеналь, пообещай мне, что не станешь больше рисковать, – попросила я эльфа. – Я же, в свою очередь, постараюсь сделать все, чтобы тебя никто не обижал.

Эльф снова повернулся ко мне и как-то странно посмотрел.

– Я не могу такого обещать, – наконец, ответил он.

– И все же, если у тебя будут проблемы, говори мне, ладно? Мы все решим, – я смотрела в глаза цвета малахитовой зелени и пыталась разгадать их выражение.

– Я запомню твое предложение, – медленно кивнул он.

– Например, одежда, – вспомнила я про его пустой шкаф. – У тебя ведь ее почти нет. Я могу купить…

– Нет, я куплю себе все сам, – категорично отказался эльф, отворачиваясь.

– Но ты не знаешь, где и что находится. Я помогу. Не отказывайся, пожалуйста, – мне во что бы то ни стало хотелось хоть как-то компенсировать содеянное. Как бы я ни оправдывала себя благими намерениями, помощью отцу и тем, что даже семья Дьеналя не возражала, а наоборот, по-своему поддержала наш “брак”, чувство вины глодало до костей.

Возле темного прямоугольника окна в черной одежде эльф выглядел невероятно потерянно и одиноко.

– Хорошо, – Дьеналь вздохнул, – мы сходим вместе, когда закончатся твои экзамены.

– Отлично! – я едва не захлопала от радости, до последнего сомневалась, что он согласится. – Тогда я пошла готовиться к завтрашнему. Если тебе что-то понадобится – заходи ко мне, не стесняйся.

И, стараясь не показать облегчения от завершения такого непростого для меня разговора, вышла из его комнаты.

Кажется, все прошло не так уж и плохо.

* * *

Дьеналь долго смотрел на закрытую дверь. Он так и не сумел понять эту девушку, пусть и очень старался. Он наблюдал за ее отражением в стекле, пользуясь тем, что она не видела его взгляда. За ней вообще оказалось приятно наблюдать, как только он оборачивался, она как-то неуловимо менялась, теряя естественность поведения. Ее слова и жесты становились нарочитыми и слишком выверенными. Но стоило ему отвернуться, как она снова начинала покусывать нижнюю губу и теребить манжеты.

Она определенно смущалась и терялась. И определенно старалась быть честной, пусть и что-то скрывала. А еще искренне за него переживала и на полном серьезе предлагала свою помощь в решении всех проблем.

Что показалось Дьену действительно забавным.

Она не любит его, и это вызвало легкое разочарование. Возможно, признайся ему девушка в любви, Дьен смог бы принять и смириться с тем, что оказался заточен с ней в соседних комнатах с общей ванной. Так же… ради чего? Он ей нравится, и это такой веский повод, чтобы поцеловать его? Предположим. Но настолько ли веский, чтобы привязать его к себе на год? Вряд ли. Хотя, возможно, у людей все иначе и они проще относятся… ко всему.

Дьеналь невольно вспомнил их сегодняшний вечер. Как рядом с Виолеттой, Летой, как называли ее друзья, сидел тот Зак, как она смеялась над его шутками, а он постоянно дотрагивался до нее, смотрел.

Дьен старался не замечать этого. Сидя на другом конце стола, делать это было несложно, но он все равно видел. И увиденное ему не нравилось.

Виолетта так улыбалась Заку, так легко общалась с остальными мужчинами. А с ним все время запиналась и подбирала слова, порой будто выдавливая их из себя.

Прикосновения вне семьи и вовсе не поощрялись в эльфийском обществе. Но у людей, кажется, с этим намного проще. Впрочем, девушка ни разу не дотронулась до Дьена, когда не считала его спящим. И вряд ли дело в том, что она чтит эльфийские традиции, номинально они муж и жена.

И Дьеналю хотелось до нее дотронуться, как бы иррационально это ни выглядело. Возможно, из-за того, что это позволял себе другой мужчина. А возможно, из-за того, что он считал ее своей женой куда больше, чем она его – мужем. Вряд ли девушка понимает всю серьезность данного перед Луной слова и воспринимает их брак как что-то существенное. Уж слишком легко она предложила пожить год вместе и разойтись. И пусть у Дьена было точно такое же видение ситуации касательно их расставания через год, но от той, что привязала его к себе узами брака, странно слышать о расставании, как о заведомо решенном деле. Тогда зачем вообще нужен этот год?

В общем, эльф совершенно не понимал людей и конкретно Виолетту. Но деваться ему все равно было некуда. Она выбрала его в мужья перед Луной, а он, пусть и невольно, принял ее выбор и обменялся с ней кровью. Теперь они связаны, и Луна – свидетель.

Дьеналь посмотрел в окно, где висела убывающая Луна. Он постарается быть ей хорошим мужем или хотя бы другом. Ведь ненавидеть девушку или злиться на нее у него все равно не получалось. Не после того, как она встала между ним и своим бывшим мужчиной и как самонадеянно, но так мило заявила, что будет о нем заботиться.

Дьен улыбнулся месяцу. Ну что ж, значит, и он позаботится о ней, раз ничего другого ему не остается.