* * *
Сейчас Гелону было неприятно вспоминать о том случае, вернее, о последствиях нарушения. Он допил кофе и выключил новости.
Зазвучал сигнал готовности. Замок на дверях громко щёлкнул, и тридцатилетний мужчина вышел в длинный коридор.
Одновременно открылись ещё четыре двери. На одежде у каждого жильца находился знак. Цветовые отметки служили маркерами групп движения. Они помогали не запутаться и лучше ориентироваться, держась группы своего цвета.
Маркеры находились не только на одежде, но и дверях. Система ввела эти символы после знаменитого столпотворения Парсона. Сигналов, посылаемых в мозг через чип, недостаточно для слаженной логистики. Иногда происходили нечаянные сбои из-за рассеянности отдельных индивидуумов. Они настолько погружались в личные мысли, что их мозг неправильно считывал сигнал. Они могли сесть не в свой транспорт и оказаться далеко от места назначения.
В единичных случаях Система легко справлялась. Но однажды, повинуясь стадному инстинкту, целая группа зашла не в свой вагон, вслед за знаменитым Парсоном. Далее случился эффект домино, скопились огромные толпы. Давка привела к травмам и смертям. Чтобы развести людей, центральному компьютеру понадобились сутки. Естественно, работа в секторе оказалась сорванной. С тех пор эта история вошла в школьную программу и стала классическим обоснованием необходимости маркеров.
* * *
Гелон жил в большом мегаполисе. Высотные дома и бесконечно много людей. Без компьютерной регулировки движения такой муравейник обречен на заторы.
Спустившись на лифте, он влился в ручеек людей с такими же розовыми квадратами, как у него на груди и спине. Навстречу им шли люди с зелёными треугольниками. Это те, кто отработал и возвращался домой для отдыха.
До станции нужно идти минут десять. Группы с разными знаками то шли параллельно, то навстречу, расходясь и стекаясь, будто разноцветные потоки.
Глядя на высоченные дома, Гелон почувствовал тоску по открытому небу и обратился к Системе.
– Назови место в очереди на прогулку в парке.
– Одна тысяча тридцать четвертое. Прогулка состоится через пять дней, – прозвучал четкий голос в голове.
Гелон вздохнул. Он ждал прогулки месяц. Хоть оставалось не долго, но он уже тосковал. Делать следующую заявку заранее запрещалось. Ему очень хотелось гулять каждый день. Но желающих было слишком много. Парков на всех не хватало.
Он задумался. С детства система их учила, что главное – это работа. Для выживания и поддержания процветания. Но что это за процветание, если в сердце тоска? Он спросил в очередной раз, не ожидая услышать ничего нового:
– Для чего мы столько работаем? Почему не сделать больше парков?
– Люди должны работать, чтобы выжить. Моя задача обеспечить всех работой. Парки не нужны для выживания. Отдых поддерживает жизненный тонус, но отдых можно обеспечить по-разному. Увеличение количества парков не рационально.
Впереди показалась распределительная станция. Не высокое, но весьма просторное здание в форме восьмиугольника. Ничего лишнего. С каждой стороны вход и выход. Потоки людей, повинуясь сигналам искусственного интеллекта, двигались, будто детали четко выверенного механизма. Направление движения периодически менялось, не приводя к столкновениям.
Вместе со своей группой Гелон спустился под землю. Их уже ждал вагон с розовым квадратом. Весь транспорт был сосредоточен под землей. Сложные лабиринты пронизывали практически все пространство под городом. Из истории Гелон знал, что когда-то по земле на колесах ездили машины. Сейчас это казалось дикостью. Электромагнитные поезда не загрязняли атмосферу и были намного экономнее.
Войдя в вагон, Гелон огляделся. На привычном месте сидел его приятель Юс-34, или просто Юс, как называл его Гелон. Человек лет пятидесяти с искорками в уголках глаз. Юс оживился, когда приятель сел рядом и тут же спросил:
– Вы смотрели сегодня новости?
– Да. Вы имеете в виду новую туалетную бумагу?