После приёма врача я еду к Тимуру в офис. Хочу поболтаться там, рядом с ним, хотя бы понаблюдать как люди работают. Не будет же он меня выгонять прилюдно. У него в офисе всегда суета, куча народу ходит постоянно на встречи и висит на телефонных переговорах. В оупен спейсах всегда обсуждают какие-то модели, а в кабинетах руководителей проектов все завалено документами и презентациями, пару раз я даже незаметно стаскивала домой несколько буклетов. Эти люди спят по пять-шесть часов в день и выпивают столько же чашек кофе. Они всегда собраны, но на грани, всегда выглядят хорошо, но с легкой усталостью в глазах, всегда готовы работать, но наверняка у каждого уже припрятано готовое резюме на новую должность. Прямо как я, когда пахала раньше.

Меня встречает добродушная Тамара, и пока провожает в кабинет мужа, я прошу у неё кофе без молока и какую-нибудь конфетку. Она очень по-хитрому улыбается и затем приносит мне целую вазочку конфет на выбор. А потом сообщает, что у Тимура недавно только началась встреча с подрядчиком, поэтому в ближайшее время мне его не ждать, но он в курсе, что я тут. Милейшая женщина. Жаль, что у него в кабинете нечего особо стащить и почитать, нет ничего секретного на столах.

Сидя на диванчике, я сначала изучаю распечатки результатов своих анализов, а потом переключаюсь на новости по рынку компьютерных игр. Это единственный актив, который мне принадлежит, но управлять им я не могу.

Пока я поедаю конфеты с горьким кофе и листаю страницы в телефоне, Тимур, оказывается, уже стоит в дверях кабинета и наблюдает за мной, прислонившись плечом к дверной коробке. Прошло совершенно точно не более двадцати минут. Я даже не успела съесть все конфеты. Свернул встречу для меня?

Про то, что я знаю историю с Максом я ему так и не рассказала, я подумала, что пока не хочу вмешиваться в их отношения с братом, быть может, таким образом он решил их наладить.

– Что-то ты зачастила к врачу на этой неделе, все в порядке?

Улыбаюсь, конечно, глупо было бы думать, что он не знает куда я езжу. Безусловно, он все знает. Я заметила, что он вообще ни в чем меня не ограничивает, мой уровень свободы совершенно не изменился в браке с ним, просто он ни хрена мне не рассказывает и совершенно точно знает о каждом моем шаге. Возможно, он не в курсе что конкретно я обсуждаю с врачом, но он знает как часто я там бываю, наверняка Руслан сливает всю информацию про меня.

– Все в порядке, она мне делала тесты в начале недели, а сейчас позвала обсудить результаты. Оказалось, что у меня низкий гемоглобин, поэтому меня тошнило иногда.

Тимур подходит максимально близко к диванчику и двигает от меня столик, потом он присаживается рядом на корточки и заглядывает в глаза обеспокоенным взглядом.

– Только с этим проблемы? Больше не тошнит?

Как мило он проявляет заботу, прямо уже сейчас готова ему выложить информацию, что хочу убрать спираль и родить от него ребенка.

– Нет, – отрицательно мотаю головой. – А у тебя уже встреча закончилась?

Он косится на вазочку с конфетами и на чашку с кофе. Потом поджимает губы и забирает у меня все.

– Только не говори, что не дашь мне конфеты, я тогда тебе больше ничего рассказывать не буду!

Он снова начинает меня бесить, отобрать конфеты – это низко. В ответ слышу смешок.

– Идём, вместо них я дам тебе работу.

Моя злость вмиг улетучивается, что, я не ослышалась? Работу?

Мне становится жуть как интересно, что же такого задумал Ковальский. Он ведёт меня к своему столу, усаживает в кресло и разблокирует экран. Открывает несколько файлов с какой-то презентацией и длинным описанием, текст похож на техническую оценку объекта недвижимости. В привычном рабочем тоне рассказывает про деятельность этого инвестиционного фонда, который вообще-то принадлежит ему на сто процентов. Я этого раньше не знала.

Рассказывает, что сейчас он оценивает вложения в гостиничный комплекс в Сочи, с целью реновации его силами «Стройинвест» и дальнейшей перепродажи. Открывает многостраничный документ эксель с финансовой моделью по проекту, объясняет как формируется цена объекта, где планы по вложениям и просит перестроить модель и стресс-тесты по цене продажи этого актива после реновации. Капец. Лучше бы он трахнул меня на своем диванчике.

Тимур правда думает, что после года перерыва в работе я могу за три минуты в это всё въехать? Ошарашено смотрю не на экран, а на него, но Тимур продолжает рассказывать детали проекта, а затем сообщает, что мы поедем в Сочи на следующей неделе смотреть на объект, пока там работают наши оценщики. Взгляд его становится из рубрики «Опять тебе что-то не нравится?».

– Эм, ладно, но мне нужно больше времени, чтобы разобраться, то есть больше, чем ты думаешь.

Он уселся попой на свой стол и смотрит на меня свысока, с наглой ухмылкой.

– Ну, ты же хотела поработать, вот отличный вариант, чтобы начать возвращаться в корпоративную среду.

Недоверчиво смотрю на него. Он правда решил дать мне работу и больше не отдавать на съедение Инессы? Интересно почему? Может ему уже перехотелось иметь от меня детей, и я зря об этом думаю?

Глава 38

Всю неделю я занималась проектом Тимура, это ужасно сложно заново пытаться въехать во все эти цифры, особенно когда тебя окружают профессионалы, а ты больше года занималась благотворительными проектами и изучала свойства и виды растений в саду.

Вырываюсь к врачу на запланированный приём утром перед отлётом в Сочи. Все тесты у меня отличные, начался новый цикл, поэтому врач удаляет внутриматочную спираль и назначает ещё три тонны витаминов, которые, ко всему, надо употреблять по определенному расписанию. Боже, пить таблетки по расписанию кажется не такой уж и простой задачей, особенно когда твой мозг отвык жить по расписанию. Пытаюсь понять предложенный мне график и как-то сопоставить со своей нынешней жизнью.

Ну ладно, осталось выяснить нужно ли это всё Тимуру, потому что проект, который он на меня накинул – долгосрочный, и явно не рассчитан на скорую беременность.

В последнее время Тимур много времени работает именно над этим проектом, а из закулисных разговоров с руководством «Стройинвест» я узнала, что главный конкурент по покупке этого проекта – земельная компания из Сочи, владельцы которой хотят всё снести и построить комплекс апартаментов на продажу, тоже неплохая бизнес-стратегия в общем-то. Однако, текущий собственник отеля вложил в этот бизнес пол жизни и хотел бы сохранить сам отель, поэтому намерен продать этот бизнес именно Ковальскому.

Чемодан у меня собран и лежит в багажнике машины, Руслан встречает меня у входа в медицинский центр и должен сопроводить до аэропорта, где меня будет ждать муж.

Наша машина припаркована возле соседнего входа в здание, там сидит водитель, как обычно, ждёт нас. Мы перекидываемся с Русланом парочкой фраз про перелет в Сочи, и когда уже останавливаемся возле двери машины, тут я внезапно вспоминаю, что забыла листик с назначениями врача на ресепшн, когда оплачивала приём. Но не успеваю ничего сказать, я замечаю, как Руслан смотрит мне за спину и на его лице вырисовываются такие эмоции, которые я даже не в состоянии описать, что он там мог увидеть? Он резко хватает меня за волосы на затылке и грубо заталкивает в машину. Я слышу хлопки, и это не хлопок закрывающейся двери. Руслан рычит и матерится, жестко держит меня согнутой пополам, головой прижав к коленям, и кричит водителю:

– Егор, блять, дави!

Чувствую, как машина трогается с места, но я ничего не вижу. Не успеваю наорать на Руслана, потому что слышу голос Егора:

– Суки, стреляют по колесам! – он перекрикивает рёв мотора нашей машины.

– Гони, блять, не останавливайся! Слева бетономешалка, сейчас ебанет в нас!

Мы в центре города, в районе медицинского учреждения, в нас стреляют и хотят переехать бетономешалкой? Боже, Ковальский кому в этот раз ты перешел дорогу?! Руслан был прав, через секунды уже в наш джип слева врезается монстр на колесах. От удара я отлетаю в правую дверь и ударяюсь правой частью лица, Руслан придавливает меня, но больше защищает, удар пришелся в основном на заднюю часть машины, где багажник.

Егор выруливает из-под этой махины, и наша машина снова оказывается в движении. Все еще слышны выстрелы, и судя по металлическому скрежету, кажется, что эти выстрелы вообще не по колесам. Помню Тимур говорил, что все наши машины бронированные, надеюсь это так. Руслан орёт на водителя, командуя как двигаться через пешеходные тротуары и газон, они оба жутко матерятся.

Кидаю быстрый взгляд на Руслана и вижу расплывающееся красное пятно на левом плече. Он сам не обращает на это вообще никакого внимания и продолжает давать указания Егору, прикладывая телефон к уху, кричит в трубку:

– Охрану на Ермолаевский, со мной жена Ковальского, машину нашу отследи.

Значит он звонил не Тимуру.

– Руслан, ты ранен? – не могу не задать этот вопрос, меня начинает трясти от обстановки и вида его крови. Если он умрет из-за меня – никогда себе этого не прощу.

– Всё в порядке.

Дебил. В порядке у него всё. Не знаю куда мы едем, сам факт того, что мы ещё едем – уже хорошо. Я полностью закрыла свои глаза, если умру, то не хочу видеть перед смертью такие картинки.

Чувствую что-то мокрое стекает мне в ухо, рукой провожу по виску и понимаю, что это кровь. Ощущаю в носоглотке металлический привкус, ненавижу кровь, меня начинает мутить и дальше я ничего не помню.

***

Прихожу в себя от резкого запаха нашатыря, едем уже в другой машине, Руслан живой, рядом со мной, с баночкой этого вонючего спирта. У меня в крови лицо, у Руслана вся левая сторона футболки. Наша машина несется по трассе, не узнаю пейзажи, точно где-то недалеко от города. Я не помню, как мы оказались в этой машине.

– Куда мы едем? – единственное, что могу выдавить из себя.

– В безопасное место, уже почти приехали.

Мне тяжело говорить, голова раскалывается так, как будто эта бетономешалка проехалась по мне. Мечтаю быстрее оказаться в кровати и с таблеткой обезболивающего, вскоре я снова вырубаюсь.

Прихожу в себя уже в каком-то помещении, как и хотела – в кровати. Видимо, времени как мы здесь оказались прошло совсем немного, потому что Руслан все так же ужасно выглядит в своей окровавленной футболке, кидает на меня мрачный взгляд и кого-то зовет. Понимаю, что это скорее всего больница, очень скоро рядом со мной оказывается врач и говорит, что сейчас меня прямо в этой кровати отвезут на МРТ, я смогу там ещё поспать в берушах. Не знаю, кто может спать на МРТ в берушах, голова и так раскалывается, а эти звуки пилой проходятся по мозгам.

Когда меня возвращают в мою комнату, там уже стоит Тимур. Он резко оборачивается от окна и подходит к кровати. Рукой он цепляет мой подбородок, слегка поворачивает лицо и оценивает мой правый висок, там у меня сто пудов след от бокового удара. А еще я поняла, что у меня разбита губа и бровь, видимо стекающая с них кровь меня и добила в машине, не выношу запаха крови. Вижу, как челюсти мужа плотно смыкаются и желваки на них начинают играть. За моей кроватью в помещение заходит доктор и оглашает результаты МРТ, ничего не сломано, но есть сотрясение. Твою мать, я им это могла сказать и без часового пиканья мне на мозг!

Когда мы с Тимуром остаемся одни, он присаживается на мою кровать и нежно гладит по голове, потом отодвигает одеяло и ложится прямо в костюме рядом со мной. На самом деле, это все, что мне сейчас нужно, только он.

Тимур переплетает пальцы на наших руках и целует каждый пальчик. Когда он рядом, я ничего не боюсь. Мне жаль, что Руслан пострадал из-за меня, он мог получить пулю не в плечо, а в сердце. Слезы скапливаются в моих глазах, и, замечая это, Тимур проводит большим пальцем по глазам, собирая их.

– Я подверг тебя опасности, – он лежит на боку, и прижимает наши переплетенные пальцы к своей груди, – больше такого никогда не случится. Тшш.

Моя губа болит, мне сложно отвечать, но он целует в уголок губ и предупреждающе шипит.

Я поняла слова Тимура, сказанные мне давно про дилетантов, которые кидали в меня гранату на трёшке. В этот раз нам попались явно профессионалы, и если бы не Руслан, то неизвестно чем это бы все закончилось.

Я засыпаю в объятиях мужа, боль в голове после принятого лекарства начинает стихать.

Когда просыпаюсь, Тимура уже нет, со мной оставили охрану и в больницу приехал Макс.

– Ты знаешь кто мог на нас напасть? – спрашиваю у Макса, он единственный тут может ответить более или менее честно.

– Да.

– И? Ты мне скажешь? – но он молчит, – Это как-то связано с проектом в Сочи?

– Да.

Как много слов…

Почему нельзя просто нормально рассказать!?

Но через минуту тишины Макс выдает порцию информации:

– Твой муж подозревает, что за компанией, которая собиралась купить земли в Сочи, стоит другой собственник, не тот, что указан по документам.

Это же легко проверить, нужно только подключить службу безопасности, почему Тимур это не сделал раньше?

– Кто?

– Загорский.

Этот хрыч? Он пытался меня убить? В это можно поверить, не слишком дружелюбно у нас сложилась беседа в Сколково, но все-таки идти на убийство…

– Твой муж еще проверяет эту информацию.

Киваю. Ладно, я никому не желаю смерти, но эта попытка надавить на Ковальского через меня явно заслуживает наказания.

Глава 39

После того случая с нападением я живу уже неделю с двумя десятками охранников в загородном доме, где забор высотой метров пять, а ночью по двору гуляют недобрые черные собачки. Тимур явно переборщил, проще подкупить охранника и отравить меня, чем проникнуть в этот дом постороннему.

Один раз приезжала Инесса, и Макс жил со мной четыре дня, потому что Тимура нет рядом. Я примерно представляю чем он занимается, сносит головы всем, кто причастен к нападению на меня и попытке сорвать сделку в Сочи.

В этом доме у меня есть всё, кроме самого главного. На самом деле, больше всего сейчас я хочу быть с ним, гулять на воздухе и болтать о всякой ерунде. Проектом гостиницы я точно заниматься не буду, никакие цифры мне сейчас в голову не полезут. До сих пор периодически чувствую боль в голове после сотрясения.

Пока я провожу много времени в саду, начинаю думать, может и вправду применить знания Инессы и рассадить здесь все по фен-шую? Только вот, интересно чей это дом и как долго я здесь пробуду, потому что сидеть здесь без Тимура – то еще удовольствие. Мой муж даже не звонит мне, только передает через охрану цветы и короткие записочки, написанные от руки, очень романтично. Телефон и ноутбук мне так никто и не выдал, а охранники и Руслан вообще напрочь отказываются мне давать свои гаджеты. На телеке нет новостей, только фильмы и музыка. Я в тюрьме, но красивой.

Неделя плавно перетекает в следующую, и я уже начинаю нервничать. Все мои переживания сводятся к тому, что я боюсь неопределенности. В прошлый раз Тимур отправил меня на год работать в другую компанию, а тогда я об этом не подозревала. Но сейчас, чёрт возьми, он мой муж, и я хочу его видеть рядом с собой, в своей кровати. Сколько может длится это заточение? А если он снова пропадет на год?

Через десять дней я уже психую, охранник, который приносит мне букет белых тюльпанов получает от меня гневный взгляд и требование отправить эти цветы моему мужу обратно, плюс записку от меня.

«Если ты не появишься в ближайшее время в моей кровати, тогда там появится кто-то другой и будет гладить мне спинку».

Надеюсь, он разозлится и приедет ко мне. Но увы, ни в эту ночь, ни в следующую – он не появляется. Зато охрана теперь держится от меня подальше и появляется снова Макс, мрачный и злой.

– Алина, ты можешь, блять, нормально не доводя никого, просто подождать здесь. Не может сейчас твой муж к тебе приехать, зато может какого-нибудь твоего охранника нечаянно убить.

– Сколько мне так ждать? Можно хотя бы выйти за пределы этого особняка? Хоть в кафе?

– Нет.

Порычал, потом наорал и ушёл на кухню, судя по всему, делать кофе. Гад!

Не ожидала, что Макс станет тем, кто будет на стороне Тимура, да ещё и морали мне читать. Иду за ним на кухню, я не гордая, я всё равно его достану, потому что мне жизненно необходимо узнать информацию про своего мужа.

– Ты видел Тимура? Где он?

Макс колдует над кофемашиной и не поворачивается ко мне. Сейчас кому-то этот кофе польется за шиворот. Но тут он отмирает:

– Видел, он вчера вернулся из Сочи.

Блять, значит это всё все-таки из-за дурацкого отеля, не верю, чтобы Тимур просто так бросил меня сюда, а сам поехал утрясать дела по проекту в Сочи. Хотя, может это его такой отвлекающий манёвр, чтобы подпустить поближе врагов, например, Загорского?

Когда были разборки после несчастного случая на стройке, они с Ковальским старшим выработали стратегию мести на годы вперед, долго выжидали и медленно устраняли причастных. Это, безусловно, очень хитро и продуманно, но когда речь идёт о том, что я тут сижу взаперти, одна, без интернета и встреч с мужем – это, мне кажется, дебильная стратегия, я с ней не согласна.

Я смотрю через панорамное окно на кухне в сад – это место прямо как замок для принцессы. Макс забирает свой кофе и садится за стол, распаковывает пачку печенья и начинает хрустеть, как же бесит. Глядя на него, меня накрывает волна липкого холода, я вспоминаю про тот случай, когда брат пропал на три недели, а Тимур мне говорил, что он в отпуске. Потом выяснилось, что он лежал в больнице с огнестрельными ранениями, может сейчас Макс скрывает от меня нечто подобное? Я же Тимура уже больше двух недель не слышала, не видела. На дрожащих ногах я подхожу и сажусь напротив Макса:

– Макс, скажи, что с ним все хорошо, а не как тогда, когда вы скрывали от меня информацию, что ты лежишь в больнице.

Он ни секунды не сомневаясь уверенно отвечает:

– Алина, с твоим Ковальским все хорошо, плохо у тех, кто ему сейчас под руки попадается.

Макс засовывает в рот себе целое шоколадное печенье, и начинает его жевать не отводя взгляд. Чёрт, мне придется ему поверить, я хочу ему верить, что с Тимуром все в порядке.

Хо-ро-шо. Раз с Тимуром все хорошо, а я все ещё тут без связи с внешним миром, то в мой мозг прокрадывается шальная идея сбежать, только вот оценив весь периметр, я поняла, что это заранее провальная идея. Практически весь персонал тут живет, приезжает-уезжает только Макс, Руслан и Инесса, ни к кому из них в багажник я не полезу прятаться.

Проходит ещё пару дней, и я успокаиваюсь, прошу Руслана привезти мне книжек про роды, новорожденных, грудное вскармливание, прикормы, купание детей и всякое подобное. В тот же день у меня на столе лежит целая библиотека для чайников. Я приступаю изучать привезенные книжки, и это все так засасывает, что я не замечаю, как проходит еще почти целая неделя моего заточения.

***

Поздно вечером я просыпаюсь на диване в кабинете с книжкой по коликам новорожденных. Капец, вот это жизнь. Соскребаю себя с дивана и иду в душ, чтобы нормально помыться. Судя по всему, я уже выспалась и ночью можно будет посчитать звёзды, и ещё прочесть пару пособий про детей.

Выхожу из душа в полотенце с мокрыми волосами, и когда вижу Тимура, сидящим на моей кровати, то не верю своим глазам. Он сидит, положив руки на матрас позади себе и, вальяжно откинувшись, смотрит на меня из-под прикрытых век. На его лице дьявольская ухмылка. Моя кровь начинает медленнее течь по венам, а дыхание и вовсе замирает. Мы смотрим друг на друга не меньше минуты, молчим, но затем я срываюсь и бегу к нему. Я запрыгиваю на него и валю на кровать, крепко обнимая за шею и целуя сразу напористым поцелуем. Тут же выдергиваю рубашку из его брюк и запускаю под нее руки, не расстёгивая пуговиц, мне нужно убедиться, что у него там нет заживающих шрамов. Мое полотенце развязывается, и Тимур гладит руками голую спину, потихоньку спускаясь на бедра. Пожар вспыхивает внутри меня, всё, подали кипяток в мой личный котел в аду.

– Не отпущу, – разрыва поцелуй и шепчу ему в губы, а он хмыкает и переворачивает меня на спину, устроившись межу ног.

– А кого ты собралась звать гладить спинку на ночь? – носом ведёт по моей щеке и спускается на шею.

– Я звала тебя.

Тимур целует грудь, облизывает сосок и рукой сжимает другой. Ах.

– Я пришёл.

Больше слов у меня не осталось, я все выясню потом, сейчас я хочу только его руки, губы и член. И похоже, что наши желания совпадают, потому что он не мучает меня, а быстро скидывает одежду и оказывается во мне, сразу проникая глубоко и не собираясь ни на секунду выходить. Нет, на нём нет никаких следов увечий, он цел и невредим.

Это самый долгожданный секс в моей жизни. За несколько его глубоких движений я уже хочу рассыпаться на мелкие части. Притягиваю его к себе максимально близко, не оставляя ни миллиметра между нашими телами и обнимаю ногами. Тимур все понимает правильно, он делает резкие глубокие толчки, и все, мой мир поплыл, я поджимаю пальчики на ногах от удовольствия. Ему нужно ещё несколько движений, и он кончает, в меня. А я же ему так и не сказала, что вытащила спираль. Чёрт.