Виртуалка. Законник

– Мы думаем, не закрыть ли свободный въезд. – Вздохнул Эштон. – Столько людей приезжает… Иногда не знаешь, за что хвататься, столько дел наваливается. В особо сложные времена хочется отсюда просто сбежать. – Он хмыкнул. – Но это же мой родной город. И бросить не могу и везде успеть тоже не могу. Городской совет ломает себе голову, но тоже ничего предложить не может. В смысле, из того, что сработает. Только работать больше.

– Закрыть свободный въезд? – Повторила Меланья. – Значит, мне повезло успеть сюда приехать. Значит, кому-то не повезет.

– Пока тянем. – Он крутанул руль и машина резко завернула за угол и остановилась у сплошной кирпичной стены. – Мне это тоже не нравится. Проблема в том, что наша идея разрослась так далеко, что перестала быть нашей. А терять над своим любимым детищем контроль, отпускать его в свободное плавание очень сложно.

Меланья улыбнулась. Он с таким сожалением говорил о проекте, будто тот действительно был его ребенком, живым человеком. Интересно, у него есть дети? И может, жена?

Улыбка невольно сползла с её губ. Почему Меланья не подумала, что у Эштона может быть семья? Или просто любимая женщина? Он не юный, ему под тридцать. Он такой интересный и привлекательный. Сильный и умный. Он как столб, который держит крышу. "На столбах держится весь мир". Эта фраза была написана на входе малой арены в запрещёнке. Меланью она никогда не трогала, но прямо сейчас фраза приобрела глубокий смысл, которого в ней не было видно раньше.

Неважно, есть у него жена или нет. Меланья всё равно будет считать его крутым.

– Вот и они. – Эштон посмотрел мимо нее.

Почти сразу к машине подошли двое мужчин. Увидели на переднем сидении Меланью, кивнули и спокойно уселись на заднее. Наверное, занятое переднее сиденье для них было в порядке вещей. Значит, Эштон часто кого-то тут возит.

– Меланья, знакомься. Это Велимир, это Крокус. Ребята, это Меланья, наш выездной секретарь.

– Раз познакомиться. – Коротко сказал Велимир, который оказался серьезным и хмурым мужчиной с поджатыми губами и небольшим шрамом на лбу.

– Приятно познакомиться. – Второй, блондин с пухлыми губами и почти без ресниц улыбнулся, но улыбка с его лица сползла, как только он посмотрел на Эштона.

– Мне тоже очень приятно. – Сказала Меланья.

– Они предлагают для продажи мех. – Тут же заговорил Велимир. – Соболь, лиса, медведь.

– Много? – Спросил Эштон.

– Прилично.

– Значит, они тут давно. – Эштон нахмурился и взялся за руль. Машина медленно тронулась с места и развернулась.

– У них база в Дмитровке. – Продолжил рассказ Крокус. – Но я думаю, баз две. Особенно если они занялись продажей. Одна база – рабочая, вторая – для торговли. И если они вышли в торговлю… Значит, им чего-то не хватает.

– Они могут просто налаживать связи. – Вставил Велимир.

– А это значит, что они планируют тут обосноваться надолго. Но что их может привлечь в наших местах с нашим климатом? У нас ничего нет, мы почти ничего не производим, только потребляем.

Они все задумались. Так, в тишине, машина выехала за город и свернула на просёлочную дорогу. Меланья смотрела в окно. Это не та дорога, по которой она приехала в город. Эта совсем старая, она настолько заросла, что ветви деревьев почти касались крыши машины, которая еле переваливалась по кочками.

– Вон за тем кустом поворот. – Указал вперёд Велимир. – Сразу останавливайся, лучше пешком пройтись. – Он замялся и добавил. – Мы не знаем, сколько их.

– Понял.

Эштон завернул за куст и остановился, заглушил мотор. Посмотрел на Меланью.

– Жди здесь.

Она кивнула. Конечно, было очень интересно узнать, что там, в домах, которые виднелись метрах в тридцати от поворота, но она же теперь на работе и не должна спорить с начальством. Не в первый же рабочий день!

Мужчины вышли из машины и пошли вперёд. Вначале она смотрела им вслед, но вскоре они ушли далеко и исчезли за высоким забором. И чтобы не ждать понапрасну, Меланья открыла папку с бумагами, которые ей выдали, и стала их изучать. Формы… Никаких форм не было, лишь пустые листы с полосами, на которых нужно писать текст и небольшой надписью в правом верхнем углу. “Администрация свободного северного города Листовка”. И всё.

Ну ладно. Придумает что-нибудь.

Странно это всё-таки… Меланья пощупала лист бумаги. Такая хрупкая? И в чём смысл писать на ней что-то важное? Всё равно надолго не сохранится. А писать неважное ещё более глупо. Зачем время тратить?

И всё же в идее переносить информацию на бумажный носитель было что-то свежее и заманчивое. Видимо, потому что это придумал Эштон.

Меланья положила ладонь на пустой лист и попыталась разобраться в себе. Ей нравился Эштон. Кажется. То, что он сделал, как организовал Листовку и навёл в ней порядок – это было здорово. Очень трудно. Меланья примерно представляла, сколько сил уходит на поддержание порядка в городе такого размера. Пусть даже у него помощники. В общем, она испытывала к нему уважение. Но разве это тоже самое, что испытываешь, когда гладишь кота? Или то странное чувство, которое прошлось по её спине, когда она увидела в коридоре общежития кривую ухмылку Ковбоя? Дурацкая кличка у него. Но взгляд… Будто что-то будит внутри. И всё же это чувство какое-то… тревожное. Будто ей не понравится то, что будет дальше.

А если понравится? Не попробуешь, не узнаешь, так ведь?

Значит, нужно понять, кто из двух мужчин может стать тем самым, кого искала Меланья. И дело даже не в личности, ведь у Эштона может быть семья, а Ковбой может оказаться пьяницей и психом, а в том, что чувствует Меланья. Чего хочет?

Наверное, просто нужно подождать, со временем всё станет на свои места.

Но Меланья не привыкла ждать. Жизнь научила её, что надо всегда действовать, если хочешь держаться на плаву, ты должен всегда быть начеку и в любой момент прекрасно ориентироваться в том, что происходит. Что творится вокруг. Поэтому просто ждать… это как-то странно. Но что, если просто попробовать? Меланья нахмурилась. Она привыкла, что должна делать всё сама. Должна хватать, вырывать зубами, отбиваться, защищать своё… должна!

Она снова провела рукой по бумагам. Потом перевела взгляд на дома. У забора стоял Эштон и махал рукой, подзывая к себе. Меланья тут же собрала бумаги обратно в папку и вышла из машины.

На улице было свежо. И, конечно, очень приятно пахло. Она глубоко вздохнула и только тогда сделала первый шаг.

К тому времени, как Меланья подошла к забору, вышли остальные. Эштон был хмур и сосредоточен, внимательно слушал Велимира.

– На территории всё чисто. Повода их выгонять у нас нет. – Успела услышать Меланья.

Крокус посмотрел на неё, но так рассеянно, будто она прозрачная.

– Я понял. – Коротко ответил Эштон и обратился к Меланье. – Там несколько человек, которых нужно записать и оформить в нашей базе. Чисто номинально. Дата, имя, возраст, цель прибытия. Пошли.

Он снова направился за забор, Меланья пошла за ним, следом двинул Крокус, а Велимир остался стоять на месте.

За забором располагалась большая открытая площадка, на которой стояло три машины, ещё более громоздкие, чем машина Эштона. Одна из них, наверное, вообще вездеход. Серьёзная техника. А вот дома в отличие от машин были старыми и неухоженными. Их едва подлатали. Ремонтом точно никто не заморачивался, одно из окон вообще было закрыто фанерным листом. Много хлама на земле вокруг и запах… вонь. Меланья повела носом и напряглась. Трупы. Так воняют трупы. Этот запах ассоциировался с запрещёнкой, со всем тем, что Меланья хотела бы забыть. Но как это сделать, если тут эта жуткая вонь?

– Шкуры это, процесс дубления. – Пояснил Эштон, когда заметил гримасу на лице Меланьи.

– Ясно.

– В доме не пахнет.

Их никто не встречал. Эштон по-хозяйски зашёл на крыльцо ближайшего дома и открыл дверь, потом вошёл первым.

Значит, не совсем доверяет тем, кто внутри.

Меланья молча зашла следом и заметила, что Крокус остановился на крыльце и повернулся к двери спиной.

Грамотно действуют. Но Меланья на их месте не разъединялась бы, держалась вместе.

Внутри дома была большая комната, в которой за столом сидел мужчина и двое парней. Судя по остаткам еды, они завтракали. Меланья увидела куски хлеба и толстые полоски солёного сала, луковицу и чай в кружках.

Спиртного не было. Мужчины, хотя и выглядели потрёпанными и неухоженными, что при такой жизни неудивительно, однако перегаром от них не пахло. Значит, не пьют. Хотя есть и другие препараты… Меланья посмотрела ближайшему мужчине в глаза. Он слегка улыбался и щурился, но следов того, что он принимается что-нибудь этакое не было.

– Садись, пиши. – Эштон отодвинул ей пустой стул и встал между ней и чужаками. – Назовитесь.

Меланья села и достала бумаги, разложила на свободной от еды поверхности стола.

– Григорий Литвинов. А это мой сын и племянник – Аркадий и Дмитрий Литвиновы. – Сказал мужчина.

Он назвал даты рождения, город, название которого было Меланье незнакомо. Но ничего подозрительного. Интересно даже, почему всполошился Эштон со своими помощниками? Меланья ничего такого не видела.

– С нами ещё двое, они на охоте. – Вдруг добавил Григорий. Меланья вскинула глаза, но Эштон лишь кивнул, видимо, уже это слышал.

– Кто?

– Анатолий и Патриот Звягинцевы. Они братья. Мои дальние родственники.

– Получается, вы из одного клана?

– Да.

Аркадий и Дмитрий тем временем почти не отрываясь смотрели на Меланью. С интересом. Но молчали. И правильно, не самое подходящее время для дружеской болтовни.

– Меланья, запиши, что они остаются до зимы. Там снова встретимся… если ничего не вынудит нас встретиться раньше.

– Приезжайте за мехами. – Невозмутимо ответил Григорий и взял со стола кусок сала. Быстро сунул в рот и стал жевать. – У нас хорошие меха. И недорого.

– Мы ничего такого… просто не хотим жить в городе. Народу многовато. – Заговорил один из братьев, который Аркадий. Меланья подумала, что у него странная причёска – будто его стригли под горшок. У второго была похожая, только длиннее, так что уши полностью закрыты.

– Посмотрим. – Расплывчато ответил Эштон.

Как только Меланья закончила, они ушли. Встретились по дороге с Крокусом и Велимиром, направились к машине.

И тут навстречу вырулила другая машина. Она до самой крыши была в грязи, так что непонятно даже, какого машина цвета. Стёкла тоже грязные.

Машина, не останавливаясь, поехала к воротам. Бибикнула пару раз и на улицу выскочили сыновья Григория, быстро открыли створки.

– Это Звягинцевы. – Крикнул один из них. – Вернулись.

– Передайте им, что я сказал. – Эштон проводил взглядом людей в машине, которая уже заезжала во двор. Двух здоровых бородатых мужчин.

Меланья тоже посмотрела на них. Водитель сонно смотрел на дорогу, а тот, кто сидел рядом, в куртке цвета хаки, поднял на них глаза.

Это лицо было ей знакомо.

Дыхание замерло.

В памяти всплыла чёткая картинка: тёмный угол очистных, по которому гулял ледяной сквозняк и где жутко воняло канализацией. Стул, к которому её привязали. Фонарь, который узким целенаправленным лучом слепил ей глаза. Голос, который хотел знать, где она спрятала Мышь. Мышь Меланья оставила в условно безопасном месте специально, потому что напарница, которую ей выдали, была слабой и боялась, и Меланья не хотела из-за неё попасть в беду. Правда, всё равно попала. Но сейчас была рада, что одна. Мышь боялась… а эти звери сразу чувствуют страх. Они стали бы её мучить, и Меланье пришлось бы смотреть и слушать. Нет. Этого она не хотела. Самой не так страшно, как отвечать за кого-то слабого.

– Так где вторая? – Спросил мужчина и наклонился так близко, что стали видны его гнилые зубы. – Ну?

Меланья улыбнулась.

Тогда этот садист сломал ей руку.

ГЛАВА 4. Коты и мужчины

По возвращению в город Эштон с помощниками куда-то ушли по другому делу, а Меланью Марина проводила в архив – большое помещение с высоким потолком, света в котором было катастрофически мало, а вот стеллажи зато высились до самого потолка.

– Можешь как-нибудь систематизировать тут всё, если будет желание. – Сказала Марина и вся прямо засияла. И сбежала так быстро, что пятки сверкали.

Меланья осмотрела большое помещение более внимательно. Три окна были закрыты решёткой. Она нащупала выключатель и включила свет. Ага! Света тут много, целых две больших люстры. Красивые. Старые. А вокруг… Чего тут только не было! Но больше всего – бумаги. Бумагами были забиты коробки и ящики. Видимо, переход на бумажные носители шёл не так просто, как хотелось Эштону. Их ведь не только нужно заполнить, но и сохранить. И положить так, чтобы в случае необходимости сразу найти и достать.

Здесь порядок, судя по всему, навести пытались. На некоторых полках были приклеены пластиковые ярлыки с надписями. На одном стеллаже – буквы в алфавитном порядке, на другом, почти полностью забитом цветными папками – с надписями. Реестры автомашин, налогоплательщики, арендаторы, мелкие правонарушения и т.д. и т.п. Всё вразнобой.

Между стеллажами сиротливо стояла складная лестница. Судя по всему, если на неё залезть, до верхних полок всё равно не достанешь, наверное поэтому они пустые.

Меланья уселась на стул с зелёным сидением, который нашёлся под папками и неторопливо осмотрелась ещё раз. Какой великолепный бардак! Хм. Это было словно… какой-то вызов! Ей и её способностям держать всё под контролем. Это вот безобразие.

И прекрасный способ отвлечься.

Там, на выезде, когда Меланья увидела мужика в машине, она почему-то решила, что это один из игроков в запрещёнку. Не таких как она, вынужденных, а из тех, кто играет для удовольствия. Но Меланья ошиблась, приняла его за другого человека. Из-за его бороды. У того бугая бороды не было, а у этого отросла так сильно, что почти лежала на груди. И ещё когда этот мужчина посмотрел на неё, на его лице ничего не отразилось. Конечно, в запрещёнке она была чуть иной, но не настолько, чтобы её не узнать. В общем, никакого узнавания в его глазах не промелькнуло. Тогда и Меланья успокоилась, подумала холодной головой и поняла – показалось. Глаза у него другие, нормальные, а не как у бешеного быка. И губы не дёргаются, как у того. Если бы дёргались, и борода бы не помогла такое скрыть.

И главное – этот наверняка её не знал. В тот раз, когда ей сломали руку, она очень нехорошо с тем гадом поступила. Он должен был гореть от жажды мести, а он всего лишь мазанул по ней ровным взглядом и отвернулся.

Это всё её страхи. Встретить кого-нибудь из прошлой жизни. Но на самом деле вероятность такого совпадения невысока. Не в таком месте, как Листовка. Те, кто ходят в запрещёнку ради удовольствия, не живут вот так вот, своим трудом. Обычно они в верхушках больших кланов или изгои, которые сумели сколотить вокруг себя банду таких же садистов. Последнее, что они станут делать – торговать добытыми шкурами и жить в лесу. Нет, запрещёнка для них и есть жизнь, они так плотно присели на эти тёмные эмоции, что не способны обходиться без них долго. Они никогда не сменят род деятельности на ту, где нет доступа к капсулам. А у этих охотников их явно нет.

Значит, это просто её страхи. Которые, если их не отодвинуть, испортят ей жизнь. Меланья снова взглянула на бумаги и стеллажи. Она ведь даже забыла про Эштона, когда увидела того мужчину… даже про него. И про кота забыла.

Она провела в воздухе ладонью. Жаль, что кота у неё пока нет.

Мужчины, кстати, тоже. Меланья вздрогнула. Если вдруг однажды ей попадётся настоящий садист из запрещёнки, или её поймают старые хозяева… она может не успеть выполнить то, что запланировала. Исполнить свои заветные желания. А она должна. Иначе в чём вообще смысл существовать на белом свете? Значит, надо поспешить.

Ещё один взгляд на бумаги. Но этот вот вызов… Хм. Значит, вот что она сделает. Сегодняшний день потратит на бумаги, а вечером всё решит. Нет, вечером ещё зайдёт в магазин одежды. Ей нужно быть красивой, если она хочет получить мужчину.

В груди заныло. Меланья не могла сказать, чего хочет больше – мужчину или кота. Наверное потому, что ни того, ни другого у неё ни разу не было. По-настоящему. Был Рыжий… но с ним всё проходило как-то слишком спокойно. Секс странная штука, вроде даже приятная, но всё равно этот процесс почти не отвлекает от дурных мыслей. Не так, как прикосновение к кошачьей спинке. В моменты, когда гладишь кота, всё становится таким хрупким и милым, будто сам начинаешь мурлыкать. Так что же лучше?

Меланья улыбнулась. Ладно, хватит отлынивать. Она приведёт этот архив в порядок, или она не она!

А потом займётся собственным счастьем! И лучше бы на её пути никому не вставать!

Вышла она из архива только вечером. Целый день Меланью никто не беспокоил, она рылась в своих бумажках как безумная наседка и делала с ними, что хотела. Пока не устала и не поняла, что уже вечер.

Перед выходом Меланья обернулась и окинула полки стеллажей придирчивым взглядом. Теперь на них была чистота и порядок. Все полки помечены пробными листочками – Меланья пока не решила, как лучше их рассортировать. Нужно будет спросить Эштона, потому что бумаги слишком разные. Для его дел законника определённо нужен отдельный архив, а для бытовых записей администрации подойдёт этот.

Лестница теперь стояла в тёмном углу. А стул с зелёным сидением был повёрнут так, чтобы встретить её у входа следующим утром.

Меланья закрыла дверь и вышла в холл. Там за стойкой собиралась Марина. Оглянулась на звук. Её лицо вытянулось.

– Ты? Ты ещё здесь?

– Ну да.

– Я думала, ты давно ушла. Даже на обед тебя звать не стала.

Меланья склонила голову. Судя по лицу секретаря, на обед её не стали звать совсем по другой причине. Ну да ладно, что она, маленькая, что ли, вестись на такие обидки?

– В следующий раз не забудь, зови. – Насмешливо ответила Меланья.

– Хорошо.

Марина недовольно отвела глаза, подхватила сумку и поцокала каблуками к входной двери.

– Подожди! А где Эштон? – Спросила её спину Меланья.

– Эштон? – Та круто развернулась. Подумала немного и хмыкнула. – Как где? Дома давно. С семьёй! Он сына почти не видит.

Потом Марина широко улыбнулась и ушла.

А Меланья осталась стоять, где стояла.

Надо же, ноги будто тяжестью налились. Она и шагу ступить не могла. Марина уходила почти пританцовывая, довольная своим поступком, но Меланья ничего этого не видела. Ей пришлось поболтать головой, чтобы как-то продолжить соображать.

Ну что же. Разве это было не ожидаемо? Семья. Не клан с родственниками, а именно семья с родными и близкими. Сын.

Значит, так тому и быть. Эштон заслужил быть счастливым. По крайней мере, насколько видела Меланья. Разве плохо, что у него есть семья? Нет. Это прекрасно.

Правда, теперь неважно, нравится он ей или нет. Ну и что? Жизнь продолжается.

Только непонятно, отчего стало так тяжело. Будто тело разом увеличилось раза в три и теперь не может шевелиться. Будто тяжело не только двигаться, а и дышать. Почему? Они ведь были почти незнакомы. Почему она так близко и тяжело приняла эту новость?

Чушь. Пройдёт.

Меланья, превозмогая непонятную боль, которая поселилась в теле, сделала первый шаг. Он дался ей сложно, зато второй уже куда легче. И третий…

В конце концов она вышла на улицу. Вечерело. И было прохладно. А так как Меланья целый день не ела, то чувствовала себя слабой. И почему-то одинокой, хотя никого не теряла. У неё ведь и не было никого. Только сейчас почему-то хотелось увидеть хотя бы Рыжего. Его можно даже обнять. Он не очень поймёт, но обнимет в ответ. И можно будет представить, что они друг друга любят. Ну… не как пара, но хоть как-то.

Надо ему написать. Позвать сюда. Вдруг Рыжему это место покажется подходящим для жизни?

И… Элли. Меланья почему-то забыла о ней, но стоит попробовать её найти. Хотя бы отправить фото с сараем, в котором заперт Эллин байк. Хотя бы так отблагодарить за приют.

В общем, вперёд.

Вначале Меланья поужинала. Хотела в столовой общежития, куда ни разу ещё не попала, но по дороге встретила уютную булочную, где продавали ещё и напитки, так что ей хватило ватрушки и чая. И с собой она купила два пирожка с мясом. Может, кот какой по пути попадётся голодный.

Потом Меланья пошла в магазин за одеждой. Уже всё закрывалось, но ей удалось уговорить подождать хозяина небольшого магазинчика и вскоре она вышла из него с двумя пакетами обновок.

День удался. Меланья расправила плечи и пошла домой.

В общежитии, как всегда, веселились. Несколько окон второго этажа были открыты настежь и оттуда неслись смех, музыка и вопли. Похоже, что-то праздновали.

Дверь в столовую тоже была нараспашку и виднелись столы, плотно заставленные тарелками и бутылками. Там же в углу в микрофон пел какой-то мужчина. И правда, праздник. Меланья остановилась и огляделась. Вокруг были люди, много разных людей, но никого знакомого. Сытые и благодушные, гости курили в небольшом закутке у лестницы и на самой лестнице. Почти все поздоровались с Меланьей и пригласили к ним присоединиться. Оказалось, празднуют юбилей семейной пары, которая недавно переехала в Листовку к сыну. Двадцать пять лет семейной жизни. Их Меланья не увидела, но искренне порадовалась, что они столько лет провели вместе. Двадцать пять лет с любимым человеком… впору позавидовать.

Однако от вечеринки она отказалась и пошла дальше, на свой этаж.

На площадке вдруг столкнулась в Ковбоем, который спускался по лестнице ей навстречу. Он сразу же остановился и хмыкнул. Ненавязчиво оттеснил к перилам, перекрывая проход.

– Привет, Белое золото.

Меланья улыбнулась.

– Как ты меня назвал?

– Белое. Золото.

Он протянул руку и взял прядь её волос. Сжал пальцами.

– Всегда обожал этот цвет. – Приглушённо сказал Ковбой.

Меланья завороженно следила за его движениями. Он очень смелый. И самоуверенный. Вот так просто взял и схватил девушку, которую видит второй раз в жизни. Пусть всего лишь за прядь волос… но очень показательно.

Меланье это понравилось. Её нравились сильные и смелые, те, кто не боялся брать то, чего хотел. Конечно, не против воли.

Но она была не против. Раз Эштон занят и в эту сторону теперь можно не смотреть, почему бы не дать шанс Ковбою? Тем более его расстёгнутая рубашка оголяла крепкую грудь, а у Меланьи была слабость к мужской груди. К виду ямочки под шеей и пластинам мышц, которые виднелись в вырезе. К Рыжему было очень приятно прижиматься вот так – щекой к груди. Только он этого не очень любил и не понимал.

Но может Ковбой будет не против.

– Встретимся позже? – Тут же спросил тот, наклоняясь ближе. – Или прямо сейчас? Прогуляемся?

– Не сегодня. Но завтра давай.

Он напоследок поднёс прядь её волос к носу.

– Договорились. В семь у твоей двери?

– У моей? Ты знаешь, где я живу?

– Конечно. Ещё вчера посмотрел.

Страшно не было. В общежитии сложно сохранить в тайне своё место жительства. Меланья удивилась разве что тому, как быстро он узнал. Похоже, у него вообще всё быстро. Пришёл, увидел, победил. Такая фраза тоже была написана над одним местом в запрещёнке, где торговали рабынями.

Меланья остановила ход своих мыслей. Нет, туда не возвращаемся.

Пожала плечами.

– Если хочешь, просто приходи ко мне. Ночью. – Предложил Ковбой. – Моя комната номер 402. Просто постучи. Можешь даже не говорить ничего, я всё пойму.

Он улыбался, прямым взглядом обещая встретить её в комнате и тогда уж она поймёт, что пришла не зря.

Что её там ждало? Наверняка секс. Не фотки же он ей собирался показывать и не в карты с ней играть. Но Меланья не совсем понимала, зачем ей секс с ним. В смысле, сейчас. Да, спать с Рыжим было даже приятно, но ведь Рыжего она знала. Тянулась к нему. По сути, он её единственный близкий человек. А Ковбой? Он кто? Пусть интересный, но мимолётный знакомый.

– Спасибо за предложение. – Ответила Меланья. – Я подумаю.

Похоже, ответила слишком официально.

Он с досадой поморщился и отвёл взгляд. И выглядел разочарованным.

Неужели у неё какая-то неправильная реакция? Может, настоящая полноценная девушка хочет в такой ситуации секс? А с ней что-то не так? Может, любая другая сразу бы согласилась? Не попробуешь, не узнаешь, так ведь говорят?

Ну ладно, всё равно не сегодня. Может, сходит к нему завтра. Даже интересно немного, может с Ковбоем секс будет каким-то другим, не таким, как с Рыжим?

Но не настолько интересно, чтобы выяснять это немедленно. Меланья попрощалась с Ковбоем и ушла. И забыла про него, как только переступила порог своей комнаты.

Тут было так тихо… и всё же это теперь её дом. И пусть в нём не ждёт никто живой, но сама комната будто ждёт свою хозяйку.

Меланья была рада сюда вернуться. Она окинула комнату ласковым взглядом и подумала, что можно потратиться, чтобы сделать её более уютной. Можно купить на кровать красивое покрывало. Или какое-нибудь уютное кресло, как у Вероники Ивановны. Абажур с мягким светом. Коврик. Красивые шторы. Да, определённо нужно над этим подумать. Ей ведь здесь жить.

Меланья закрыла дверь, оставила на полу пакеты с вещами, скинула обувь и курточку и улеглась на кровать. Свернулась калачиком, с улыбкой смотря в сторону окна. Нет, всё-таки здорово… когда есть свой уголок.

Она немного повалялась, но спать не хотелось. Тогда Меланья решила попробовать найти Элли. Она чувствовала свою вину за то, что притащила хвост на её территорию и хотела убедиться, что никто из компании Элли не пострадал.

Но как её найти?

Меланья достала планшет и полезла в Сеть. Не может быть, чтобы там не было информации о Листовке!

Как ни парадоксально звучит, но информации там действительно практически не было. Так, жалкие крохи. Не то что официального сайта, а даже в личных блогах и соцсетях мало ссылались на Листовку. Как будто все местные сговорились лишний раз не упоминать о своём месте жительства.

Что вполне может быть правдой. Если сюда ринулось столько народу, основываясь лишь на слухах… сколько появится, если расписать красоты Листовки в подробностях? Да тьма тьмущая! Меланья поёжилась. Она уже ревновала этот город и не хотела, чтобы он превратился в проходной двор. Нет уж. Все молчат – и она будет молчать. Только Рыжему напишет – и всё.

Кстати… но для этого нужно войти в Сеть не с планшета, а через сетевую оболочку. Только там Меланья могла отправить сообщение Рыжему так, чтобы ни его, ни её не застукали. Планшеты в плане безопасности слишком слабенькие, их легко взломать и легко контролировать. Да и Элли, если подумать, лучше писать по закрытому канал.

И вообще! Почему Меланья ищет Элли здесь, в городе? Можно попробовать найти в Сети. Ну да, она о ней почти ничего не знает. Но если вспомнить?

Меланья сосредоточилась и стала перебирать в памяти то, что помнила из своих разговоров с Элли. Та хотела убежать ото всех и побыть одной. Это стало между ними общим, объединило их. А после? Элли привела её в свой дом. Классный старый дом, о котором заботились и который оберегали. Там Меланья впервые по-настоящему расслабилась. И… они же говорили о чём-то? Ну же! О чём?

Элли куда-то уезжала, искала… что-то искала, тогда Меланье было неинтересно, что и зачем. А! Ну как же! Она искала как раз Листовку!

Потом Элли улетела на пассажирском дроне. Сюда. Но это было давно, пока Меланья добралась, Элли могла уже сто раз улететь обратно, тем более ей кто-то этот самый перелёт оплатил.

И всё же, что она рассказывала о себе?

Ничего.

Но Элли очень заинтересовалась, когда увидела знак запрещёнки у Меланьи. Вот. Она интересовалась запрещёнкой. Ей, конечно, так или иначе все интересуются, но Элли смотрела как… как будто сама в чём-то таком участвовала. И знала, что это! Не все при виде стальной пластинки с жёлтым черепом на чёрном фоне поймут, что это обозначение игрока в запрещёнку.

Меланья засунула руку во внутренний карман и достала значок. Когда-то его с издёвкой кинули ей на колени.

– На! Это то, что ты заслужила. Почётный знак. – Сказал Серафим и заржал. Его толстое пузо колыхалось.

Меланья моргнула и прогнала это мерзкое зрелище. Значок она и правда оставила себе, чтобы помнить.

Сейчас она вертела его в пальцах.

Итак. Элли знала, что этот значок значит. И что? Мало ли, где она могла его видеть.

Но она так же знала, что Меланья не просто играет… а что у неё высокий ранг.

Ну конечно! Она сама игрок! Наверняка игрок!

Меланья сразу же вскочила. Всё равно в оболочку идти, там и поищет. На круговом экране это делать удобней, чем на небольшом экране планшета.

Только вначале… нужно избавиться от этого знака. Его могут случайно найти, а Меланья не хочет больше неприятных случайностей.

Недолго думая, она согнула значок и сломала пополам, а его части сунула между половицами, в самые глубокие щели.

Вот и всё.

Оболочки почти все были свободны. Меланья зашла в первую попавшуюся, заперлась и улеглась спиной на поддержку. Запустила сеанс. Свет погас и вокруг появились виртуальные стены. Экраны. Реклама. Её пустой профиль.

Меланья сразу же полезла в раздел “Игры” и включила новости. Перед ней запестрели ролики и картинки. Лента мигала и менялась, но что надо, Меланья уже увидела. Рассмеялась. Ну вот же! Так просто. Вот она – Элли, на первом же баннере. “А вы видели “Старую лабораторию”? Рекламирует какую-то игру. Меланья не знала, что за “Старая лаборатория” такая, но судя по монстру, похожему на кучку зелёной неоновой слизи и пробирки, что-то детское и забавное.

Так, ладно, главное, что Элли нашлась. Теперь бы ещё написать так, чтобы письмо не затерялось среди прочих. Если она светится на первой странице раздела “Игры”, то наверняка ей писем насыпает каждый день словно из самосвала. Если написать просто одно из них, Элли нипочём не заметит. А может ей вообще почту просматривает кто-то другой. Хотя вряд ли. Меланья была уверена, что Элли просматривает свою почту сама. Пока ещё.

Ладно, надо хотя бы попробовать. Она назвала своё сообщение: “деревня байк” и просто приложила к нему фото сарая. И хватит. Элли увидит и поймёт. А если нет – не судьба.

Меланья вышла из раздела “Игры” и отправилась в другой, в задворки. Там, за мусором был раздел “Ошибки”, которые никто никогда не смотрел. Кроме таких, как Меланья, теней.

Там она открыла уже другую почту, анонимную. Найти слова для Рыжего было куда сложней. Но Меланья написала, что ждёт его в месте, которое ему точно придётся по душе. Просила просто поверить ей и попробовать. Отправила через ключевые точки, чтобы нельзя было отследить адресат. Рыжий получит письмо, но ответить не сможет – некому. И всё же Меланья знала, что он поймёт, кто его написал. И надеялась, что он послушается и приедет. Но может и нет. Она не узнает решения Рыжего, пока не увидит его на пороге общежития. Или не увидит.

Ну всё. Что зависело от неё, Меланья сделала. Она вернулась в комнату, приняла душ и легла спать.