Юлия Ник. Хроники любви провинциальной. Том 1. Ушедшая старина

Волнорезы Майами.

Жаль, что не сразу наши там в Калифорнии сообразили, что это за обозы такие в их сторону с восточного берега прутся. «Пионеры» Американские, ети их мать. Жили мужики на Аляске и в той Калифорнии и знать про «пионеров» этих не знали. Доверчивые, как индейцы были тоже. Да разве можно ребяты доверять таким?! Это же головорезы пришли земли завоёвывать, а вас всех – к праотцам. Ищи теперь правды в Скалистых горах, в Великих озёрах… Ничо. Правда – она и есть правда, и никуда от неё не денешься. Рано или поздно, а выплывет. Да и вес Брайтон Бич и сейчас глыбами-волнорезами – разрушенными нашими храмами древлянскими, храмами Яра, Рода и Мары – с ликами, взывающими к нашей памяти, усыпан. Так-то. Ничо, ещё раскопаем. Нам бы сейчас ночь простоять…

И «пионеры» те – не кто иные, как Либералы англосаксонские. Их там в Англии слишком много на один квадратный метр скопилось – вот их и выперли оттуда, кто посильнее. Ну ладно, что-то мы отвлеклись от нашей-то сказочки. Да…

Русский дзен.

Так вот смётка у Мужика работает только по необходимости, Или «на слабо». Да, есть такое дело. Надо козу отвадить от огорода – поперечину ей на рога – иди, пасись, паскуда! Картошки ведро начистить – да чего проще – на дрель насадил ёршик и чисти. Или картошку насадил – и хоть тупым ножом! От силы десять минут на ведро картохи. Самое трудное – картошку ту с дрели сдергивать. Рыбу почистить от чешуи? Два гвоздя и «Кёрхер» – автомойка такая с напором, как три поноса. И легко любая рыба чиститься. Гвозди – чтобы рыбу не смыло. Ну, ты понял: один гвоздь в хвост забиваешь, другой – контрольный. И против чешуи ерачь!

Стравить Мужиков друг с другом просто так не получалось. А ни к чему им это. Не получается. Пробовали. Поставили армию свою, с Дарием, вроде, во главе, против собранных по деревням Мужиков: «Деритесь, – говорят. Бейтесь. Посмотрим, кто тут «самый-самый». «Самого-самого» наградим, а проигравший дань платить будет. Интересно же?

Мужики не поймут: «Чё к чему? Чё тут интересного – морды бить?»

А тут заяц, обыкновенный косой, случился. Ну тот, что «за песчаной косой ещё НЕ пал под острой косой косой бабы с косой». Вот он, сердешный ,от страха между армией и мужиками проскочить сдуру решил.

Ну, чё? Не пропадать же добру. Тем более – сам напросился. Силок делать не надо. Мужики – швырь за ним… и споймали! Это-то они умели. От такой сутолоки (все Мужики же за зайцем-то бросились) кони у регулярной Дариевой армии хрипят, навзничь падают. Да мужикам до них и дела нет. Пошли жаркое бабам заказывать, да шкурку на козлы натягивать – душегрейка пацанятам будет. Хотели, было, и генерала ихнего пригласить, а покумекали, да и без него пошли. Чего с пустым человеком якшаться – только время терять. С фейерверками ихними ещё…. Собак жалко.

Другое дело, когда басурмане хазарские, немецкие, польские да швецкие, половские да печенегские с разбоем идут, с бедой. Баб, ребятишек угоняют. Бывало такое, что и наших полупцовывали. Но это только до времени. Всё возвращали сторицей и по шеям накладывали, и с прибытком домой шли. Домой возвращались – сначала в баньку, грех убийства, вонь и кровь басурманскую смыть, потом к женам, к детям. И о победах своих не любили говорить. Говорить – Мужики вообще – не очень… Но дело крепко знали. Надо тебе станок – возьми станок. Надо обувку добрую? Стали такие туфли и ботиночки шить, что хоть через сто лет – любуйся! Все Европы у нас обувь покупали. Надо машину – на паровоз. Надо самолёт, вертолёт? Да возьми вместе с телевизором, радио, спутником, сотовым телефоном и компьютером в придачу, а на закуску – Гагарина в космос запустили. А вот Змеиная афера с Луной… Ну, дают! Врут и даже не поморщатся. Да и фиг с ними. Наш аппаратик-то сколь лет уже летает, только почему это он так несправедливо в денежных пропорциях теоретически поделен? Интересно!

Короче говоря, поняли Либералы, что с Мужиками этими только хитростью можно сладить. Их ещё облапошить, вот, можно. Легко. Но только – один раз. Потом бежать надо будет быстро. А Хитрость – она беспроигрышная.

А вот тут, что ни говори, вот в этом вопросе Либералы впереди планеты всей! Тысячелетиями воспитываемые хитрость, изворотливость и коварство передавались им по крови. И вспомнили Змеи то, что забыть невозможно. А невозможно забыть, как наши Мужики Северные на югах таиландских да ебипетских отдыхают. Некоторые думают, что они там больше всего объедаться за столами, где «всё включено» в основном обретаются. Да ничего подобного! Там китайцы по этой части чемпионы. Наши вообще стараются после них приходить к фуршетам тамошним, потому, как доподлинно известно, что всё недоеденное хозяева кухонные смешивают в другое блюдо, и хочешь ты, турист, не хочешь, а сожрёшь, что по калькуляции на тебя отпущено. Главное, чтобы ты утреннего кальмара не узнал в салате вечернем, и соус вчерашний в утренней похлёбке не унюхал. Для Руссо-туристо главное что? Правильно! Оттянуться по полной. Найти, например крышу, какую-никакую, и с криком: «Тагил!!!» – сигануть в бассейн. И башку умудриться не проломить о дно. Почти у всех получается. Или танец живота исполнить, загорая под солнышком на пляже. Ну, выпьют для куража, конечно, чтобы всем смешно было У мужика пузо с арбуз на тринадцать кило, а он танец живота подвижно так …, плечами вращает Любо-дорого. Но с немцами и америкосами нам не тягаться. Больше они пью или меньше – не считали. Но дуреют и наглеют – точно больше. Мы своих, вдрабадан обнаглевших, в принципе, на взлёте ещё отсекаем от возможных неприятностей для ихних акул.

Короче, любим мы южные моря и пляжи просто немилосердно! Насколько они нас любят – сведения разные. Может душу нашу Северную не все понять удосужились, что нам, чтобы отогреться как следует, не просто по бережку прошвырнуться надо, а «дзен» свой найти надо?

Но вот полотенца ихние мы не крадём и туалетную бумагу тоже. Западло такие вшивые дела для нас. Мы вообще подмываемся, чтобы не преть там на жаре, а не бумагу тратим. Экономим им расходы, можно сказать.

Вот эту любовь к солнцу, морю и прыжкам в бассейн и заприметили Змеи и, ужимаясь да хихикая, и приперлись к Мужикам в село одно.

– Ну, чо пришли? Чего надо, говори быстрей, недосуг мне.

– Так мы это,… хотим предложить вам обмен. Выгодный.

– И чо на чо менять предлагаете?

– Несвободу на свободу. Бедность на богачество.

– Это…, как это?

– Ну, вы сами посудите, господа-товарищи. Страна у вас самая большая. Так?

– Ну, так.

– А зарплата у вас самая маленькая в цивильном мире. Так?

– Прям, самая маленькая? – недоверчиво скосорылились мужики, про себя они, конечно, уже понимали, что самая маленькая, но чё перед каждым-то форс терять…

– Да! Представьте себе только – этакое обидное для вас несоответствие. Мы, прям, испереживались все за вас.

– И чего это у вас на нас такая болесть приключилась вдруг?

– Ну, как же?! Везде демократия. А у вас?

– А что у нас?

– А у вас её даже не пробегало. ДЕМОКРАТИЯ – это ж… самое главное! И чтобы вы поняли ваши нынешние преимущества, тут говорить и говорить надо. Давайте сядем. И поговорим по-хорошему. Вы говорить всегда … не очень… Так что мы будем говорить. А вы слушайтесь, да соглашайтесь, пока мы добрые. Мы всё-превсё об этой демократии знаем и вас научим.

Тут мужик репу почесал и спрашивает: «А я в пятом классе ещё про демократию эту ихнюю контрольную написал по древней Греции. Пару схлопотал. Так с тех пор греков этих и демократию ихнюю терпеть не могу. Так что – мимо! Я в греки даже пьяный не просился, и на *ера мне ихняя демократия курчавая черноволосая?»

– Нет, вы просто выгоды своей не понимаете. Вот сейчас кто над Вами начальник?

– Сейчас? Петрович. Бригадир. А чо такое? Нормальный мужик, когда трезвый, к нему претензий нет. Глаза может и крепко зажмурить, когда кому что надобно. Доску там, или гвоздь.

–Таки, мы так и думали-таки! Вот! А мы предлагаем вам самому начальником стать. Отхватить свой законный кусок пирога и владеть им, и строить там… Замки красивейшие с этакими башенками, в которых гномы живут, сараи для коров экологические, из тростника, без гвоздей. И пусть Петрович свой кусок пропьёт, если захочет. Или Бизнес начнёт выгодный.

– Это что ещё за Бизнес такой?

– Ну, как вам объяснить?… Дело своё. Берёте свой трактор, и сами себе деньги на нём зарабатываете. Это вам – не гвоздь в ботинок «до проходной вставить», да поглубже засовывать, и не доски под задний забор просовывать.

–А кто это мне трактор отдаст? И соляру кто давать мне будет?

– Трактор? Соляру? А вы разделите всё ваше общее имущество на паи, и свой возьмите трактором. И меняться будете: он вам соляру, а вы ему поле вспашете. А потом урожай продадите и поделитесь выручкой. Всё элементарно!

– Ну, с трактором мы, допустим, ещё погодим, кто его, смелый такой, взять сумеет… – это вступил в разговор подошедший Петрович. – Много тут желающих на трактор наш. А ты за гвоздь мне ещё ответишь, если на чужой каравай ещё разок рот разинешь.

– Да, чо ты – сразу!? Я же просто спросил…

– Ага, спросил он. А доску – тоже спросил?!

– Да, что вы о каком-то там тракторе?! Вы все сидите на куче золота и не понимаете этого. Можно и вообще ничего не делать и стать богатыми.

– Это как это? – Петрович, послюнив клочок газетки с портретом Горбачева, закрутил козью ножку, табачные-то фабрики уже все разом на ремонт закрылись. Кем-то.

– О! Это совсем просто! Например, представим, что вы все, кто тут в деревне этой ледяной живёт, договариваетесь все вместе и – продаёте её к едрене Фене! Так, кажется, у вас говорят?

– Говорят-то так. Только где же мы-то жить будем опосля?

– Ой, какое слово вы смешное вспомнили… Намедни прочитали в фейсбуке, что в одном кафе мужик заказал еды, и попросил принести ему кофе горячий опосля. Так все официанты час выясняли, что это за кофе такое «Опосля». Вот смешно было…

– Чо, совсем там в вашем фейсбуке дураки одни уже остались?

– Ну почему же одни дураки? Там и нормальные пока встречаются. – либерал немного приуныл. Не думал, что эти мужланы про фейсбук всё-превсё знают.

– Ты давай, к делу ближе прислоняйся уже, Либерал смешливый.

– А… да… так вот… Как это, то есть, где вы жить будете? Вот смешной вопрос. На Багамах, например, кусок острова купите на всех. Море! Чайки! Там кокосов…. Какавы этой – шоколада, то есть, завались! И одежды – почти не надо. Так, повязку узенькую на пояс накинете – и всё. И полушубков ваших не надо. Овечек опять же жалко.

– А картошка там есть?

– Нет…, картошки, по-моему, там нет. Да о чём говорить? Вам мешка хватит, чтобы весь свой остров ею засадить. Там же из одной картошки пять кустов растёт. Во-о-от такие! Мы вам и билет в один конец оплатим, прям с багажом.

– А охотиться там есть где?

– Охотиться? Это… самое… Вряд ли, конечно. А зачем вам охотиться? Вам и так будут каждое утро в постель жареный бекон приносить.

– Бекон? Это кто такой за зверь?

– Это хрюшка обыкновенная. Жареная только или копченая. Так вы согласны?

– А что мы вам за весь остров должны будем? Если я один, к примеру, соглашусь? – хитро прищурившись, Петрович явно прикидывал свои личные возможности.

– А чой-то ты меня не спросился? Я тебе жена, или сбоку пенёк? – толкнула мужа в бок его жена, подкравшаяся незаметно.

– Ну, спрашиваю. Согласна ты, Парасковья, на острове жить и какаву пить каждый день с беконом ихним?

– Пить какаву я, предположим, что согласна. А вот насчёт повязки вы мне тут разъясните. Это что же, его в этой повязке и все островные женщины видеть будут?

– Ну, разумеется, будут. И что тут такого? У нас в Германия все в одной бане вообще моются….

– Ну, у вас, может, и моются, а как я на вас погляжу…, так там и смотреть-то неча. А у нас он только со мной мыться будет. И повязка ему на поясе…, что короткий забор «с поддувалом». Чем это я от него женщин ваших багамских отгонять буду? Тут вон холодно, и то…, вишь опять в окно выставилась полуголая, разжарило её! – жена Мужика свирепо показала кулак соседке, высунувшейся, было, совсем и из окна, а заодно и из рубахи исподней. Та сразу скрылась, сердито хлопнув окном.

– Так, что мы за весь остров оптом будем должны отдать? И ты ответь-ка мне, а рыбы там много ловить можно? Уж очень мне охота тунца ихнего попробовать. С виду – так, прям, наш хряк Борька, – жирнющие!

– О! Это серьёзный разговор у нас начинается. И рыба там есть, …была, то есть. Ситуация сами знаете, всё время меняется. На эти Багамы желающих –пропасть! Да, с женщинами вашими всегда вот так. Серьёзные они у вас, борцы сумо – и те их побаиваются. М-да… За весь остров… – Либерал оглянулся вокруг с брезгливой миной. – Да, пожалуй, Сибири хватит. И мы ещё вам всем повязок этих на всю оставшуюся жизнь подарим. Можно и подлиньше сделать, если жары не боитесь.

– Сибирь?! Вы это – прям серьёзно? По-пацански? И за базар ответите? Чо? Горбачев согласен? Чо? И Ельцин согласен? Не, ну если так, конечно…Аляски, знать, вам маловато было… И, прям, всем нам ещё и по ваучеру?! Да, ну?!

– Да, да! И не только ваучеры. Это мелочь. Вы все можете себе, буквально, по государству отхватить. Тут Уральское царство, тут Сибирское, тут Камчатское, Тут Алтайское и ещё, х*р знает, какое, немазаное-сухое. Ну что? Согласны? Мы-то завсегда с вами! Мы же кореша ваши! И денежки уже печатаются уральские, сибирские, тьмутараканские…. В подвалах навалены. Мы это скоренько вам тут наваляем всего, чего пожелаете. И это уже серьёзная политика. Вы, считай, в самое нутро демократии нашей ныряете, стенку-то немцам свалили! С такими-то углоё.., то есть, с такими-то резкими поворотами, с такими-то головами, морями и ракетами. Да мы с вами тут …Ого-го!!!

Прошло время малое. (Сибирь на Багамы не успели поменять ещё). Говорят, продавцы там, на самом верху, всё никак не договорятся, кому и сколько за посредничество платить согласны.

– Слышь, ты, Либерал? А где обещанные тысячи по ваучерам? И чо это за цены такие конские на хлебушек и морковку? Шахтеры, слышь, уже касками в Москве брусчатку пробили? А голову-то легче пробить, чай? Ась?

– Беспорядки? Где? А! Ну да. Деньги опять в пятый раз отобрали? Ну, мы ему, Павлову этому, зададим! (Бедный ягненок для заклания. Царство тебе небесное, конечно). Хотя вы тоже понять должны, что вы должны к европейским стандартам, очень демократическим, побыстрее приблизиться. Цены-то отпустить надо. Денег не хватает? Да кому их и когда хватало? Мелочи жизни, болезни перестрелки, ой, то-есть, перестройки. Перестройки же! Вы только посмотрите, как мы у себя живём в демократических странах. Вы только послушайте!

И полило-о-о-о-ось!! Из всех говорильных приёмников, телевизоров и даже утюгов и сушильных досок.

Поначалу Мужики не сразу и поняли…. Потом дружно офигели! Оказалось, что они все «достойны» «Мерина» – Мерседеса, то-есть, по-ихнему, по-демократическому. А женщины все, как одна, «достойны» норковой шубки. А девки тоже хотят и тоже, вроде как получается, что достойны. А главное выяснилось, что все они скопом: и мужики и бабы – без прокладок женских ни на какую демократию не могут рассчитывать просто. Ну – никак! Поэтому реклама про прокладки шла каждые пятнадцать минут. Мужики не то, что совсем прифигели и присели, они просто молча за сарайками собираться стали и дружно намахивать по стакану самогона. Благо, что теперь никто про сухой закон и не поминал. Куда там! Кто ж этакое выдержит-то на трезвую голову?

А там и каналы телевизионные подсуетились, чтобы рейтинг свой поднять (им за это тоже зелёные деньги ссужали, за отработанное время, конечно). И вот пошло-поехало: то чистой воды порнуху днём гонят, когда ребятишки свои детские сказки смотреть собрались по привычке, то журналюга кудреватый прям на камеру «травку» принимает. И снимали это всё, демократизируя процесс, так сказать, для масс. А по вечерам телевизоры, хоть вообще не включай, кроме первого канала, где депутаты друг друга по фейсам возили, любо-дорого смотреть, да только бестолково всё. Правда, все посмотрели, как наши танки наш Белый дом (И тут название у америкосов слямзили,. Чтобы демократам и Либералам приятнее было полизать, что ли?) на глазах у всего мира расстреливали.

А после десяти часов вечера, все каналы, как один включились в гонку: кто больше, нагляднее, доступнее и, главное, дольше сумеет передачи «Про Это» крутить. Вскоре в садиках и яслях все детки стали играть в «Про Это». А взрослым и не уследить было за всем. То ваучеры надо в какой-нибудь наименее жульнический фонд сунуть (зря выбирали, они все одинаковые, как «Хопёр» были, эти хоть названием предупредили), то талоны на водку и сигареты отоварить. Уровень демократии резко вырос. Теперь начальника, который ничего себе отхапать не сумел, можно было резко и далеко послать. Акционерами все стали. Богачами. Без штанов, правда, но, по мнению Либералов, это было временно и, вообще, надо было «быстрее приспосабливаться». Хотя и так уже доприспосабливались, дальше некуда…

Получили тут как-то тушенку импортную, по пять штук в руки только давали. Не понравилась тушенка. Претензию предъявили в «продснаб». А их и спрашивают: «А что же они у вас жрут тогда?»

– Кто «они»? – спрашивают мужики.

– Да кошки ваши?

– А причём кошки-то? – мужики оторопели.

– А вы чо? Ушки на банке не видите? Кошачья тушенка-то.

Начало тут Мужика мутить, зелёный весь лицом-то стал. А его утешают: «Да брось ты так переживать. Вчера фарш жена покупала?»

– Ну, покупала.

– Котлеты ел?

– Ну, ел.

–Так из этой же кенгурятины и фарш был! Это нам помощь со всех демократических стран шлют, чтобы не разом мы тут окочурились. Гробы-то тяжельше слать. Нормальный гуляш. Только без витаминов кошачьих. А витамины – они и есть витамины. Они всехние.

Ну, проблевался мужик. Сердешный. Впечатлительный был. Остальные домой пошли. Либерала отлавливать.

Не поймали. Убёг, хитрожо…, то есть здравомыслящий.

И на ваучеры свои нифига Мужики не получили. И у детей своих доверие потеряли. Что же ты за Муж, за отец, если семью накормить не можешь? И жены на раскисших мужиков с презрением стали поглядывать. А мужики всё больше ночные передачи с тоски посматривать стали. А там – красотки все писаные, все понятливые, добрые и доступные, и уж такое могут! …за доллары. И побежали дочери от родителей своих за лучшей долей на Тверские, да на Горьковские улицы. А чо? Жизнь-то одна. И тут платят, можно и богатой стать, если не угробят, или за границу не продадут. Это уж, кому как, свезло тогда.

Вот уж тут Либералы потешились! За десять лет накропали миллиардеров в одной стране столько, сколько за весь предыдущий век не сумели! И все миллиардеры, как молодцы у дядьки Черномора, – на подбор! Все Либералы! Вот тут они молодца-а-а! Просто на кривой козе нас, к е*ене фене отвели и развели. Там же столько говорильни было!

Горбачёв говорил-говорил, Ельцин пил, говорил, по усам текло, да всем-то за шиворот. А потом всем-то – и от ворот поворот. Этим всегда всякая говорильня кончается. Всем: и наивным, и продуманным, и простым Людям тогда досталось лиха хлебнуть. И многим детям и внукам змеёнышевым тоже хлебнуть пришлось, тем, кто дружбу водил с Северянами, или, пуще того, замуж выходил, женился, на дочерях и внучках Людей. Было такое.

Было время, когда на это не смотрели почти, так как вместе выживали, корку последнюю делили. Надо было, чтобы выжить, за пятилетку Заводы поднять в соревновании с Западными Змеями, в войне надо было выиграть со Змеем лютым – фашистом. Фашист никого не щадил, даже своих. Чтобы добить его, все объединились тогда: и Западные Змеи (которые его и выкормили, да малость не подрассчитали его аппетитов) и Северяне, Восточные народы и Южные. Общая беда людей сплотила, различия некоторые стерла, уравновесила.

Радость труда, чувство удовлетворения от добротного, на совесть сделанного дела – эмоции очень заразные. Заразные своим благородством, гордостью за причастность свою к благому делу. Тогда тысячи мудрых правнуков Змеев и Богинь перешли на сторону Людей, всем сердцем своим, забыв о наказе праотцов. Ну и поплатились за это, как им и обещано было. Потеряли они страсть к Веществу предков. Им и так жилось хорошо, как всем. Появились среди них Герои Труда, Герои Воинской Славы, не так много, как у остальных – но было! Было! И сейчас ЕСТЬ!

Тут недавно досужие наши и ихние научные деятели открытие сделали всемирного, можно сказать, масштаба. Пословицу одну опротестовали Северскую: «Не место красит человека, а человек место.» Ну, все же помнят?

Так вот – фигу вам с маслом!

Оказывается, по мере того, как человек всё более высокий пост занимает (любым способом: кто и по заслугам, вроде, в депутаты прошел, кто купил себе мандат, а кого, так и вовсе от лени, выбрали – такое у наивных народов сплошь и рядом бывает), у выбранного и «облеченного властью» кровь по составу, оказывается, меняется. И откуда что только берётся?! Вроде нормальный, адекватный, местами даже умный, был… А тут, как из сундука «молодцы с дубинками» повыскакивали! И везде-то он, оказывается Самый-Самый! И Самый жадный и глупый, и Самый беспринципный и изворотливый. Долларами все закоулки затарил, в офшоры всё вывез, родственников всех облагодетельствовал, недвижимость переписал, да и был сам таков!! И получается, что он и не виноват вовсе! Нефиг было выбирать! А раз есть такой Всемирный закон мимикриризации на должностях, так им ещё и за вредность платить, получается, надо. Но есть, оказывается, и обратный, излечивающий процесс. И за вредность платить – тогда не придётся. Помните, сказочка была про сливы? Одну съел – уши ослиные выросли, а другую съел – опять нормальными стали.

Так вот, когда самый никчемушный с виду человечишко начинает заниматься нужным всем ДЕЛОМ – тоже состав крови меняется, на самый лучший. Оттого все МАСТЕРА – очень человечные, очень добрые и понимающие, хоть кузнец, хоть учитель, хоть ты дворник, хоть ты врач или воспитатель. Альтруистами Люди становятся, благородными, глубоко порядочными и уважаемыми Людьми. Божественное начало к человеку возвращается.

Перекрашивает, получается МЕСТО человека?! Перекрашивает. Или выкидывает к чёрту. На чёрную свалку. Закон Вселенной!

Изменилась жизнь с появлением Либералов–говорителей. Люди, обиженные и обманутые, напуганные разорением сплошным, которое тут Змеи-Либералы устроили, руководя Перестроечной шпаной беспредельной, стали вспоминать и обиды былые, и коварство, и прочее революционное сволочье Змеиное. Но теперь, когда занавес железный проржавел и рухнул прахом, кто обижен был и хотел, – мог уехать жить, куда хотел. Кто хотел – тут остался, кто хотел – туда уехал, где Змеи царствуют. А они царствовали. Праздновали развал Страны Дикого Севера, танцуя на костях гиганта. Праздновали замену патриотизма на космополитизм, верности идеям и вере отцов на толерантность, как у них.