Генея, отстань и не задавай глупых вопросов. Все равно не отвечу, так как не знаю. По слогам. Не-зна-ю.
Забавная ты, Лийка. Давай лучше и вправду попьем чайку.
***
Куда больше событиями моей турпоездки интересовался Чекион. Он несколько раз спокойно и дотошно расспрашивал меня, вникая в разные мелочи и сопоставляя факты. Особо его заинтересовал рассказать об открытой книге: что она из себя представляет и как работает; что хотела и чего добилась. Пару раз он снизошел до объяснений, почему всех так напрягло мое отсутствие, а особенно напрягает мое присутствие.
Лиечка, золотко, ты давно стала ключевой фигурой в чьей-то игре. Только бы не мешало понять в чьей, разглагольствовал черт. – Но ты не расстраивайся, мы обязательно во всем разберемся.
Не меньшее внимание уделил он медальону. Внимательно рассматривал его, крутил в руках и даже для верности попробовал на зуб. Как истинный эстет с удовольствием восхищался его инкрустациями, вензелями и вообще общим видом. Медальон в его руках себя ни как не проявлял. Поэтому пару раз повертев его, Чеки со вздохом возвращал находку назад.
Да, сделал вывод черт, эта штука со мной общаться не собирается.
Иногда меня тоже тянуло порассуждать на философские темы.
Чеки, кто по-настоящему правит этим миром? И почему мы здесь? И что будет дальше?
Наслаждайся текущим моментом, моя дорогая. А дальше? Ты же изучала историю своей цивилизации?
– Зарождение, развитие, война, возрождение, новый виток развития, война, а по-другому нельзя?
Чекион снисходительно улыбался моим наивным желаниям.
Ход событий еще никто не отменял. Чтобы увидеть новое, весьма неплохо стряхнуть старое.
***
А в королевстве все шло своим чередом, только семимильными шагами. Все повально готовились к войне и, причем непросто к войне, а обязательно к победе. И даже врага себе придумали – народ Рымбако, а мракобяшки – это их порождение, и это они пожирают все краски и убивают мир Изумрудной, и их обязательно надо убить, с ними нельзя ни о чем разговаривать, они такие…
Макс! Война убьет экономику твоей страны. Остановись, пожалуйста, послушай.
Что ты понимаешь в экономике? снисходительно улыбнулся Макс, ты красивая женщина, вот и оставайся ею.
Да, ваше величество, съязвила я, быть красивой и глупой, наверное, удобно. Но у меня, к сожалению, это не получается. Горе от ума.
И что же на этот раз беспокоит твою заботливость?
Ты знаешь, я иногда возвращаюсь к картине на скале. Это же какого уровня развития должна быть цивилизация, что смогла не только нанести рисунок на скальную породу, но и сделать какие-то колоссальные вселенские расчеты, учитывая перемещения и вращения галактик, звезд, планет? Все это обсчитать, совместить и в определенный срок заставить проявиться?
Макс молчал и задумчиво созерцал игру вина в высоком бокале, не перебивая, давая мне выговориться.
Знаешь, на земле ведь немало примеров того, что люди столетиями жили рядом с посланиями предков и не замечали их, пока технологии не достигали нужного уровня. Так мы не видели рисунки долины Нэски, пока не научились летать.
И что они вам открыли? Это, конечно, все интересно, Лия. Но ты преувеличиваешь значимость всего этого. Наскальный рисунок, конечно, интересная вещь, но это всего лишь большой рисунок. Ты увидела там самолеты, а кто-то увидит свое или вообще ничего не увидит. А я живу здесь и сейчас. И в моем мире назревает война.
С кем, Макс? эмоционально вторглась я в его монолог. – С народом Рымбако? Но это же смешно, им не нужны ни вы, ни ваши земли, да и вы сами. Я думаю, что не сможете сделать их своими рабами.
А вот думать то Вам как раз, сударыня, и не стоит, – и добавил, не удержавшись, Макс. – Не потому ли Вы так рьяно защищаете этот никчемный народ, что там есть Воин, к которому Вы готовы неравнодушно дышать? Или может вы их шпионка?
После таких разговоров мне становилось скучно. Возможно, мое раненое самолюбие просто не хотело признавать поражение. А разочарование чужим миром и повторяющейся историей событий, порождало депрессию. Меня все чаще начал раздражать веселый щебет Генеи, как птичка, приносившая из внешнего мира кучу сплетен, домыслов и другой чепухи. Я реже стала бывать в обществе, при моем появлении стихали разговоры, а откровенно враждебные взгляды побуждали все чаще вспоминать, что я чужая в этом мире и в этой стране. Макс не делал ничего, чтобы хоть как то изменить ситуацию. Наверное, он просто мстил. Вечерами я уходила к себе в комнаты и оставалась одна, бездумно любуясь красками уютного гнездышка, брызгами фонтана, наслаждаясь одиночеством и скукой. Иногда ко мне присоединялся Рымбако. Он появлялся тихо, ниоткуда, садился рядом и часами смотрел на игру воды. Мы уютно молчали, не мешая друг другу думать каждому о своем.
Не часто мое затворничество нарушал Чеки. Иногда он шумно шутил, заставляя меня смеяться какой-нибудь глупости. Иногда просил напоить вкусным чаем, а иногда он просто танцевал со мной вокруг бассейна и в эти минуты был чопорным и надутым как индюк. Но в целом моя жизнь потеряла какой-то внутренний смысл. Я задыхалась в золотой клетке и не понимала, куда и как из нее выпорхнуть.
И только Петрархиус остался чутким и заботливым другом. Он не боялся сплетен и грубо обрывал все нападки в нашу сторону. Мы частенько стали зависать с ним в старой башне, подолгу листая книги или обсуждая прочитанное. Иногда к нам присоединялся и Макс, но очень скоро ему наскучивали темы наших бесед и он, не прощаясь, уходил. А я, провожая его взглядом, просто физически чувствовала, как внутри нарастает холод и пустота.
***
Рок, что ты наделал? – в смятении Уди заломила сплетенные руки, – Как? Как теперь спасать эту галактику?
Она стояла в центре зала, вся окаменевшая и испуганная. Неестественная бледность выдавала бурю, бушующую в ее душе. Черная звезда, как злой рок, нависшая над маленькой планеткой, пугала и леденила сознание. Единственная мысль пульсировала в ее сознании. Она и только она стала причиной этой трагедии вселенского масштаба. Как она могла за игрой этих мужчин не увидеть, не уловить, не понять их черный замысел. Что же делать?
Я помогу заглянуть тебе вдаль.
Рок, смерть планеты нельзя допустить!
А кто говорит о смерти?
Но эта звезда, что приходит из другого пространства…
Да, эта звезда весьма существенный дестабилизирующий фактор, спокойно заметил вельможа, но я предполагаю, что волнения преждевременны. Ты хочешь увидеть, что будет дальше? Смотри.
Изображение увеличилось и ожило, красная корона черной звезды полыхнула в пространстве, зловеще обагряя все другие светила. И вот поблекла, а потом и вовсе потухло белое светило, маленькая планетка вся задрожала, завибрировала в гравитационных объятиях черного монстра. Яркая вспышка и …
От неожиданности Уди сделала шаг назад. Она вся трепетала. Сильные руки нежно обхватили ее за плечи и придали мужества и сил. А Рок зарылся губами в волосы прекрасной дамы и нежно поцеловал в основание шеи. Жар непознанного буквально накрыл Уди.
Мне показалось, что ты поцеловал меня?
А вот это уже интересно, подыграл Рок и развернул к себе девушку.
Он заглянул в ее глаза и забрал все ее страхи. Их поцелуй смел все барьеры, его опытность вела спутницу к пику непознанного наслаждения. Но буквально за миг до .., он ослабил свои объятия и нежно заглянув в глаза, тихо попросил: «Доверься мне, маленькая планетка будет жить, ее краски не поблекнут, хотя и чуть-чуть потускнеют. Поверь, мы еще не один вечер проведем, любуясь этим изумрудным миром и его дарами». И он очень нежно смахнул хрустальную слезинку, скопившуюся в уголке прекрасных девичьих глаз.
***
Лиечка, мой событийный запас иссяк или зашел в тупик, – самовлюбленно изрек черт, наслаждаясь ароматом свежезаваренного кофе и в очередной раз пытаясь выдернуть меня из флегматичной депрессии. – Я бы сейчас с удовольствием покопался в чужих секретах. Не поделишься ли?
Чеки, от тебя ли я слышу эти забавные стенания? поддержала я его шуточный тон. – Не уж то тайны двух соседних миров открыты, разложены по косточкам и убраны в архив?
Мне жутко не хватает румянца на твоих щечках, стремительной походки и мимолетно сорванного поцелуя.
А как на счет библиотеки со старыми запыленными свитками, многоэтажными полками с тайнами и полумраком.
Так вот где вы встречаетесь с Петрархом? Ура. Я открыл вашу тайну! – шутливо воскликнул черт.
Чеки, а в старой башне и правда есть старинная библиотека, где хранятся безумно интересные книги, фолианты, свитки и некоторые даже с картинками. Но главная тайна этого места, загадочно зашептала я, это открытая книга. И, между прочим, она умеет говорить, и иногда даже отвечает на мои вопросы, правда еще большими загадками, так что я даже не понимаю, что она мне хочет передать.
Может, навестим ее? встрепенулся черт.
Но я не знаю, как пройти в старую башню минуя всех. А тащиться через весь замок не хочется, – сморщила я кислую рожицу.
Миледи, я открою тебе маленький секрет, шутливым тоном заворковал черт, как в любой старой башне, на любой старой планете есть обязательно старый потайной ход, о котором все обязательно забыли. Так что поднимай свою милую попку и пошли читать чужие тайны.
И Чеки поднялся, сладостно потирая руки в предвкушении грядущего удовольствия.
Я думала, что книга заартачится нашему вторжению. Но, видно, черт и тут имел немалое влияние. После того, как он заставил меня приложить медальон к страницам книги, их диалог перешел в общение очень старых друзей, понимающих друг друга с полуслова, а, главное, не украшенный лишними эмоциями. Под это равномерное бубнение я очень скоро потеряла всю нить разговора и мило задремала, за долгое время, погрузившись в волны спокойствия и умиротворения.
***
Чекион, нет ли у тебя новостей достойных моего внимания? – двое мужчин сидели за столом в зале, где весь интерьер состоял из бархатного купола неба, усеянного мириадами звезд.
– О да, мой господин, – и черт почтительно склонил голову, – медальон в подлунной и обладает им женщина, которая может быть нам весьма полезна.
– А что еще?
– В подлунной затевается война.
– Ну, драчки царьков местного пошиба меня вообще не интересуют. Хотя что-то все-таки может пригодиться. А что-нибудь существенное, лорд. Никогда не поверю, что такой проныра как ты не припрятал что-нибудь интересненькое.
Чекион улыбнулся.
– На планете сохранился информаторий в виде раскрытой книги, но он как-то странно работает. Точнее два информатория, но они пока не имели возможность осознать друг друга.
– А вот это уже что-то, – сделав бровь домиком, воскликнул Рок. – Это больше чем что-то, это весьма даже существенно. Нужно чтобы кто-то разбудил их, заставил работать. Своими сетями они накроют планету, и в момент осознания включится процесс синхронизации и будет энергетический всплеск. Он то и поможет черному гиганту пробить пространственную брешь. Теперь мне не нужен даже спутник! Остальное дело физики.
– Физики чего, мой господин? – насторожился черт.
– Неважно, Чекион. Главное, у меня теперь все получится, – и Рок забубнил себе под нос какую-то песенку, при этом самодовольно улыбаясь своим мыслям.
И в тот момент, когда гость уже собрался покинуть своего господина, Рок невозмутимо напомнил:
– Не забудь, Чекион, женщина и медальон могут запустить информатории. Используй их.
***
После общения с книгой Чеки на несколько дней заперся у себя в кабинете и ни с кем не хотел общаться. Однажды спустившись в общую залу, он буквально шокировал нас своим видом. В помятом костюме, с красными глазами и осунувшимся лицом он производил удручающее впечатление.
Петрархиус, находившийся у нас в гостях, с нескрываемой тревогой подскочил к другу.
– Чеки, что с тобой?
И требовательно прошептал: «Рассказывай!»
– А что рассказывать?
Черный карлик взойдет в черном небе,
Свет померкнет, светила умрут.
И хозяина сменит планета,
Правда есть один призрачный путь…
– Чеки, а как твое полное имя? – неожиданно для всех обратилась я к черту, – Чекион?
– Лорд Чекион, – пафосно представился черт.
– Так, похоже на планетке-то собрали всю элиту, – констатировала я, и все вокруг внимательно посмотрели на меня, ожидая очередной пакости. – Позвольте представить – Рымбако – правитель одной планеты; Максимилиан – правитель другой. Сегодня занимающие каждый свою половинку и бесстрашно готовящиеся к войнушке. Петрархиус и Генея – понятно, правые помощники у левого уха. Лорд, каким ветром вас-то сюда занесло? И я вам зачем?
Подчиняясь моим словам, все дружно перевели взгляд на Чеки.
– Лия, твой ум меня всегда восхищал. Пути его логических ухищрений – это увлекательная головоломка. Но вернемся к делу. Как ты правильно заметила, объятая огнем Земля на легендарном рисунке и планета, на которой мы сейчас пируем, одно и то же космическое тело. И у некоторых могучих проснулось желание прибрать это тело в хозяйские ручки. Все бы ничего, да один случайный фактор ломает всю игру. Ваш хлопок, моя импровизация и медальон, решивший, что пора сменить хозяина… В общем, теперь мы имеем то, что имеем.
– А что мы имеем? – вкрадчиво уточнила Генея.
– Да черт его знает, – отмахнулся черт и устало опустился в кресло. – Война наших царьков – это мелкая неприятность, о которой даже не стоит задумываться, пусть развлекутся сердешные. А вот развлекуха царей повыше может нам стоить жизни и не только нам, но и этой красивой изумрудной планете. И даже это полбеды. Петрархиус, дружище, налей незадачливому и глупому лорду.
Сделав большой глоток, Чеки продолжил.
– Где-то есть еще одна сила, очень коварная и очень могущественная. Это она, нарушая все законы природы, сотворила этот мир. Как? Зачем? И для чего? Не спрашивайте, не знаю. Но знаю, что господин поменьше хочет продолжить игру на выживание. И очень скоро около Изумрудной появится черная звезда, звезда смерти.
Мы все застыли от ужаса услышанного и невозможности осознания всего масштаба надвигающейся катастрофы. И тем страшнее прозвучали слова Петрархиуса, произнесенные в абсолютной тишине.
– Так вот что значат эти слова из старой книги: «И один лик ключа откроет мир черному демону, и обуглится все живое, и воспламенеет земля. И откроется другой лик. И разверзнется колыбель миров, и рухнет гранит скалы. И уйдет она в свой предсмертный путь…» Чекион, Лорд Чекион, ключ, здесь говориться о каком-то ключе.
– Что можно сделать? – шепотом с дрожью в голосе произнесла я.
– Да, Лия, ты как всегда хлопнула в самый крутой завиток, – и, кряхтя, черт поднялся с места и церемонно поцеловал мне руку. – Ну, что ж! Похоже где-то расставлены фигуры. И начинается финальная игра.
А за окном лютовала непогода.
***
Высокий мужчина посередине круглого зала. Его взгляд задумчиво разглядывал голограмму удивительной планеты.
– Механизм взведен, все на местах, пора спускать курок.
Резко развернувшись, усилием мысли он потушил голограмму и от громкого удара сердца он сжал, а потом расслабил кулаки. Рубеж пройден.
Резкий ветер взъерошил локоны Удачи. Приключение невольно улыбнулся, вдыхая чуть уловимый запах перемен. Старик судорожно вздохнул и медленно выпустил воздух, откинувшись на спинку кресла.
– Чет или нечет?
***
Небольшой отряд поспешно поднимался по склону невысокой горы. Укутанные в теплые плащи, всадники продирались сквозь резкие порывы встречного ветра. В воздухе осязаемо звенело напряжение. Лошади нервно фыркали. Но люди настойчиво двигались к своей цели. Неожиданный поворот и ветер стих, открывая перед группой фантастический по своей красоте пейзаж. Три солнца заливали долину, раскинувшуюся у подножья, серебрящимся светом. От чего город, купающийся в их лучах, казался феерическим и нереальным.
Околдованные этим зрелищем, всадники остановились.
– Господа, время не ждет, – поторопил всех генерал.
Соскочив со своего скакуна, он помог даме спешиться. И, взяв ее под руку, направился к скальному храму, где их уже ждал священник.
Остановившись у края террасы, принцесса пристально вгляделась в небо. Где-то там, в глубине великого космоса, за тремя солнцами белесой дымкой наметился контур космического гиганта. Он гипнотически приковывал взгляд, вселяя в душе парализующий страх.
– Что это, Першил? – побелевшими губами прошептала Азалия.
– Худшее сбывается, моя королева, – глухим, внезапно осевшим голосом, ответил генерал. – Черный маг начал свой дьявольский танец смерти. И никто там внизу. – И он небрежно с горечью кивнул в сторону города, – никто.
Обняв девушку за талию, он с силой привлек ее к себе. Другой рукой убрал прядь непослушных волос и, пристально взглянув в ее страхом поблескивающие глаза, он твердо произнес:
– Не бойся ничего, моя девочка, ты станешь настоящей королевой. И перед тобой преклонят колени и люди, и маги. Ты сможешь повелевать, карать и миловать. Твои враги будут повержены. Я клянусь тебе в этом своей жизнью. – и он нежно поцеловал ее в губы.
– Нам пора, ваше сиятельство. Сейчас или никогда. Прошу вас следовать за нами, господа.
Генерал, нежно поддерживая молодую женщину, повел ее к алтарю.
***
Мы стояли пятеро в большом зале нашего дома Рымбако: Мирбок, я, Чеки и Петрархиус.
– Час икс настал. Впереди темные времена, друзья мои, – фатально изрек лорд Чекион. – Каждый из нас обладает силой и готов сделать последний рискованный шаг и подтвердить свой выбор. Помните, мы должны действовать быстро и слаженно. Петрархиус и Рымбако, вы поможете Лие добраться до открытой книги в старой башне.
– А если мы встретим Макса?
– Вы либо договоритесь, либо будете с боем прокладывать себе путь, но Лия должна, слышите, обязательно должна дойти до книги.
И Чеки обвел всех присутствующих усталым и тяжелым взглядом, остановив его на воине.
– Мирбок, тебе надо любой ценой уничтожить скалу, даже если придется перенести и принимать бой здесь в подлунном. Многие тебя поймут и поддержат, но будет много и врагов. А, если я приведу для тебя чужую машину, тогда ты будешь один, и тебя возненавидят все! Ты будешь живая смерть.
– Я – воин, Чеки, – перебил черта Мирбок, – я принял решение и пойду до конца.
Взгляд лорда смягчился.
– Тогда мне пора, – закончил он свой монолог. – я должен пойти туда, откуда не возвращаются. Говорить с тем, кто не прощает. Зачем?
И он пожал плечами.
– За своей потаенной мечтой, мой дорогой чертик, – ласково напутствовала я.
***
И в следующий миг он уже стоял в черном зале всемогущего Рока. Рок на полуслове прервал диалог с прекрасной Удачей.
– Как ты посмел, презренный раб, – медленно повернул он голову с пылающим взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.
– Мой господин, – и Чеки, как подкошенный, упал перед сиятельной парой на одно колено. – Я позволил себе это святотатство лишь потому, что поднебесная умирает.
– Ах! – воскликнула смертельно побледневшая Удача, делая полшага назад.
Рок с досадой развернулся к своей милой гостье и, удерживая ее руку, нежно поцеловал кончики пальцев.
– Одна умрет, другая родится, – пренебрежительно кинул он через плечо.
– Удивительная и нежная Удача, – набравшись небывалой смелости, продолжил Чек, – вам, как и мне не безразлична эта планета. Она ведь как бескорыстная мать дарила своим детям то, что они желали. Все терпела и не просила ничего в замен. Это большой грех предавать.
– Дерзкий раб, ты забываешься! – перебивая, воскликнул Рок, испепеляя непроизвольного заступника грозным взглядом.
Чеки весь съежился, предвкушая свои последние минуты, и все же он негромко произнес.
– Я видел своего господина разным: разъяренным и благородным, карающим и прощающим, но никогда злым роком. Простите меня за дерзость, мой господин, – и черт еще ниже склонил голову, как бы подставляя ее под удар карающего меча.
– Роки, милый мой Роки! – спешно вмешалась Удача, – этот дерзкий слуга где-то прав. – И она нежной улыбкой смягчила суровый взгляд непреклонного господина. – Ведь мы тоже чуть-чуть виноваты в случившемся, – и, повернувшись к Чеки, добавила, – что тебе надо, что бы предотвратить беду?
Не веря своим ушам, что смертельная казнь на сей раз миновала.
– Самолет. Ваш самолет, моя госпожа.
– И всего-то, – засмеялась прекрасная Уди, – он твой, смелый раб, покажи на что ты способен.
– Да благослови меня удача, – прошептал черт, еще до конца не веря в свое везение, и с негромким хлопком он эффектно покинул зал.
***
Петрархиус и я в сопровождении Рымбако и его личной охраной стремительно неслись через весь замок к старой башне.
– Что это за шутки? – резко остановил нас возмущенный голос Макса. – Что здесь делают эти нечеловеческие отродья?
И короткий меч блеснул в его руке. Но Петрархиус и я смело вышли вперед, живым щитом встав между враждующими сторонами.
– Сейчас не время, – жестко произнесла я. – Надо спешить!
– Ты? – удивление и пренебрежение отразились на его перекошенном злобой лице так, что даже было не понятно, к кому он больше обращается ко мне или Петрарху.
– Ваше величество, – церемонно выдавил из себя маг, – Лие обязательно надо попасть в башню. Это очень важно!
Будто не услышав его слова, Макс подошел ко мне.
– Я был с тобой рядом. Я столько делала для тебя. А ты? – произнес он, неспешно обходя меня вокруг. Я вознес тебя до небес, сделал богатой и знатной. А ты? Ты все растоптала под копытами этих выродков, – и он с негодованием мотнул головой в сторону Рымбако, который побелел от закипающей в нем ярости. А Макс все больше заводился от моего молчания и видимого спокойствия. – Ты погубила все, мой мир, мою жизнь, мою любовь. Ты хоть любила меня чуть-чуть или просто использовала в своих интересах? Ну, конечно, ты же всего лишь маленькое ничтожество своего технического мира, а здесь ты взлетела до высот королевы!
Каждое слово, слетающее с его губ, больно до крови хлестало мое сердце. Я крепко сжала зубы, чтобы не отвечать, но мое напряжение выдавали играющие на скулах желваки. Не мигающим взглядом я смотрела на Макса и его буйство, и только одна мысль набатом стучала в моей голове: «Молчи – это уже неважно. Ты сделала выбор, все остальное уже не важно! Все остальное уже совсем неважно…»
В какой-то миг, осознав критичность момента, абсолютно спокойным, тихим, но властным голосом я произнесла:
– Макс, это уже не важно. Мне надо в башню, пусти нас!
– А если я не пущу? – одновременно взметнулись голос и меч.
– Начнется бой, но даже это уже неважно.
И, отстранив его с пути, смело вошла в башню. Не останавливаясь, я проследовала к раскрытой книге. Остальные, вломившись вслед за мной, притормозили на почтительном расстоянии. Мрачность обстановки напугала одних, секретные знания – других.
– Здравствуй, открытая книга, – традиционно обратилась я и смахнула слой пыли с ее страниц.
Пыль не осела, а закружилась, заклубилась вокруг углов книги, отливая золотым огнем.
– Я принесла то, что долго несла, – и, откинув накидку, я обнажила медальон, спокойно возлежавший на моей груди.
Толпа ахнула и подалась назад. Увидеть медальон смерти не рассчитывал никто. А пылинки в углах книги налились алым цветом. Без суеты я сняла украшение и, повертев его в руках, положила на раскрытую страницу.
– Я хочу, чтобы ты закрыла пространственный портал, – спокойно произнесла я.
– Ха-ха-ха, – зазолотилась надпись. – С чего бы это? Это не твой мир, и тебя здесь не любят.
– Это неважно, милая, главное я люблю, – парировала я в абсолютной тишине, царящей в башне.
– Медальон – это дар, а что ты по-настоящему готова отдать?
– Красивая вещь этот медальон, правда? – заметила я, любуясь старинной вещицей, – закрой портал и возьми то, что тебя достойно.
– Нет, Лия, не делай-ай э-э-это. – закричал Макс и рванулся к нам.
Но воздух сгустился и заглушил все посторонние звуки, заставив толпу еще дальше отодвинуться вглубь.
– Жизнь, – прошептала пыль. – Здесь и сейчас.
И с этой минуты в башне повисла полная и осязаемая тишина.
– Смерть! – мои слова как колокол звучали в этом безмолвии. – Я знаю, что однажды мы все должны уйти, чуть раньше, чуть позже, не важно. Но умирать? Ты знаешь, книга, мне немножко страшно, – как то просто и обыденно сделала я свой выбор, при этом снимая руку с медальона. – Ты поможешь мне?
Совсем рядом из белых искорок сформировался удобный завиток. Положив на него руку, я несмело сделала первый шаг, потом второй. С изумлением заметила, что при каждом шаге я как-то вырастаю, и предметы нисколько не сдерживают моего стремления. Чуть обернувшись, я увидела, как неспешно опадает на пол небрежным жестом сброшенное с плеч тело. Как Макс опускается перед ним на колени и трясущейся рукой отводит с лица упрямый рыжий локон.
А я иду вперед. И вот уже синее небо и игрушечный самолетик, разящий беспощадным огнем серую скалу, приковывает мой взгляд. Смертельный полет и машина срывается в крутое пике, стремясь протаранить самый пик этого грозного и чужого изваяния. Как бы нехотя, одним взмахом руки, стираю эту гору наполовину. И в следующий миг, подхватив в ладошки падающий самолетик, нежно опускаю его на землю.
– Я люблю тебя, Мирбок, – шелестят мои губы.
И с женской заботой, способной воскрешать, оставляю пилота с его железным конем на Изумрудной. Вот и планета уже замелькала где-то в хвосте моей развивающейся накидки. А где-то совсем рядом первой туманной поволокой затянулся ненасытный портал, пряча черное чудовище. Я покрепче ухватываюсь за серебрящийся завиток, гордо вскидываю маленькую головку, по шире расправляю плечи и устремляюсь вперед.
– Прощай мое милое вчера. Здравствуй мое новое завтра!
Мой каждый шаг отмеряет километры, парсеки и мегапарсеки Вселенной. И с каждым шагом я росту и расширяюсь, охватывая весь бесконечный космос. И в какой-то миг яркая вспышка полыхает ослепительным светом. И я становлюсь вселенной, и Вселенная становится мной. Тьма…
И вдруг, маленькая искорка фокусируется где-то на другом краю этой бесконечной звездной бездны, неспешно входит в тело, неудобно скорчившемся в старом кожаном кресле у давно погасшего камина.
***
– Что это было? – вздрогнув, недовольно зашевелилась черная масса.
– Я думаю парадокс временной производной, – вспыхнула красная молния.
– Забавно!
– Нет-нет, это же просто удивительно! А вы так не хотели досматривать, – засеребрились белые искорки.
***
А на доске мира, столь затянувшаяся партия подходила к концу.
– Шах, Случай Иванович, – ликовал Приключение, торопливо передвигая фигуру. – И еще шах.
– Мой юный друг, а вы не торопитесь? – заметил старик.
– Шах!
– Мат, молодой человек!
Это слово как гром среди ясного неба расколол пространство. Лихое Приключение застыл от столь неожиданного разворота событий. Вскочив, он навис над доской, изучая расстановку фигур и до конца не веря в свое поражение. И вдруг, одним махом руки он сбросил фигуры на пол. Резко выпрямился и, не сказав ни слова, опрометью выбежал из комнаты. А старик, откинувшись в кресле, как зачарованный смотрел на опустевшую доску. Именно в этот момент в самом её центре материализовался медальон.
Случай Иванович сфокусировал на нем взгляд. Поднятая левая бровь и мгновенно затрясшиеся руки красноречиво выдали нарастающее волнение. Еще глубже вжавшись в кресло, он подумал: «Да, не случайно ты воскрес на доске мира. Что же произошло?»
***
От глубоких раздумий старика вывел негромкий хлопок.
– Ты? – удивился старик, увидев непрошенного гостя.
Черт беглым взглядом окинул комнату, отметил про себя и фигуры, разбросанные на полу, и пустую шахматную доску, на которой в самом центре возлежал медальон.
«Значит, у Лии все получилось, – подумал Чеки, – умничка девочка. Просто большая умничка».
– Ваше святейшество, – с большим достоинством сделал черт полупоклон, – позвольте мне оторвать вас от созерцания и вмешаться в ход неблагоприятных событий.
– Ну-ну, – и старик сложил в замок кисти, стараясь скрыть от собеседника нервную дрожь, – чем порадуешь? Или.
– Вы не закончили партию.
– Но мой партнер?
– Я помогу, – и эффектно щелкнув пальцами, черт вернул фигуры на игральное поле, в центре которого продолжал мирно покоиться медальон.
Старик не сопротивлялся, он ждал. Чеки наклонился к доске, взял медальон в руки и пару раз крутанул, любуясь его сторонами.
– Но партия закончилась, – надтреснувшим голосом заметил Случай Иванович.
– Не совсем, ваше святейшество. У медальона две стороны. Сейчас эта смотрит вниз, и там, в поднебесной бушует война, льется кровь, и смерть собирает свои плоды. Но вот медальон повернулся, – и Чеки эффектно крутанул медальон.
– Нет, не продолжай, – взволнованным голосом остановил его старик, – что нас устроит?
– Ничья, Случай Иванович. Просто ничья.
– Но там мат!
– Я посмотрю, – и черт погрузился в изучение расстановки фигур. – Я съем вашу ладью.
– И я съем вас, это же бессмысленные ходы.
– Нет, мой господин, это просто размен.
Игроки скидывали с доски последние фигуры.
– И как я не заметил? – с некоторым облегчением промолвил Случай Иванович.
Черт улыбнулся.
– Жажда победы случайно затуманила ваш взор.
– Ах, Чекион, – совсем пришел в себя старик, – а ты ведь темнишь. Чем вызван столь пристальный интерес к этой захолустной планетке?
– Меркантильными потребностями, ваше святейшество, – почтительно склонил голову черт.
– Лукавите, мой дорогой. Ой, как лукавите! Но это и не важно, – старик полностью вернул себе самообладание. – Я думаю с такой расстановкой и таким количеством фигур просто бессмысленно продолжать партию. Мой друг, я поздравляю вас, ничья. И вы победили. Так что не теряйте даром время на старого зануду. Такой случай подворачивается не часто. Не правда ли? – И он весело подмигнул новому партнеру. – А вот как заскучаете там у себя, милости просим: и чайку попить, и фигурки подвигать.
Удача! Не поверил своим ушам Чеки. Вот она случайная роковая удача! Надо спешить, пока отпускают. И черт быстро исчез, положив медальон на шахматную доску. А старик еще долго крутил его в руках, улыбаясь нехитрому лукавству черта.
– Ты правильно сделал, малыш, – подумал Случай Иванович, – когда еще такие приключения достанутся?
И он отпустил медальон, который плавно поплыл на свою бархатную подушку в удивительной коллекции старца.
***
Проснувшись, я помассировала затекшие конечности. И угораздило же меня заснуть в столь неудобной позе. И сон-то был какой-то грустный, но светлый и почти воздушный.
Встала, собрала с пола рассыпавшиеся веером бумаги и, прижав их к груди, залюбовалась картиной за окном. В небе играли удивительные всполохи, окрашивая в разные цвета тучи, улицы, дома и прохожих, бегущих с низко опущенными головами, как всегда безумно сосредоточенные и ничего не замечающие вокруг.
Грустно и светло! Хочется плакать и улыбаться! Я так несчастна и счастлива, я … одинока.