Густая роща

3

1

Вода просочилась в его лёгкие, забила нос и рот, но Ивана-царевича не могло убить то, что навредило бы живому человеку. Он не дышал, не хотел есть или пить. Иван поднялся и, опираясь на меч, прошел по болотному дну к берегу.

Первой из-под воды показалась корона, что дала ему Ягиня. Она почернела от времени и впилась в кожу царевича, отчего меж волос у него тянулись красные набухшие раны, сочащиеся гноем и остатками засохшей крови. Затем выглянули его пустые глазницы – болотные обитатели выели ему глаза.

Оказавшись на суше, Иван-царевич сложил пальцы и свистнул. Свист его разнесся по лесу, подгоняемый магией, и всколыхнул деревья, словно ветер.

Услыхал серый волк зов хозяина, вскинул уши. Свистнул Иван еще раз, и волк, проглотив руку Кощея, метнулся к нему. Выбежал он из леса и увидел царевича: мокрого, в лохмотьях и с ржавым мечом в руке.

– Иван! – позвал волк.

Повернул тот голову, протянул руку и молвил:

– Поди ко мне, серый волк. Будешь отныне моими глазами, покуда я с Ягиней не поквитаюсь.

– Как же мне стать твоими глазами?

Иван нащупал холку волка и сжал грубую шерсть. Снопы синих искр вылетели из кольца, перескочили с его пальцев на серого волка. В глазах существа загорелся синий огонь.

– Будешь моим поводырем, – молвил Иван, отпустил холку и осмотрелся. Волк повторил за ним движение головы. – Как же я давно я не видел мир. И как же я возрадуюсь, когда вернусь к Василисе с головой Яги.

До их слуха донеслось жалобное ржание. Царевич увидел торчащую из болота морду. Почти вся голова коня ушла под воду: торчали только кончики ушей, ноздри и рот. Еще немного – и несчастное животное захлебнется болотной жижей.

– Стой здесь и направляй меня, – скомандовал Иван. Достав меч из ножен, он пошел в болото, прощупывая лезвием вязкое дно.

Добравшись до коня, царевич взял его за поводья и потянул за собой. Конь отчаянно заржал.

– Не бойся, я не причиню тебе вреда. И волк тоже, – Иван погладил его по крупу.

Конь сделал несколько шагов, все глубже застревая. Ноги царевича увязли в трясине. Он посмотрел на волка и протянул ему меч.

– Вытащи нас, серый волк, – сказал он.

И волк, вцепившись сильными зубами в сталь, потащил царевича и коня из болота.

2

– Каково это – быть человеком? – спрашивает меня Водяной.

Невинный детский вопрос ставит меня в тупик, а ведь раньше я могла бы придумать с дюжину метафор. Осталась ли я человеком, если у меня отобрали ноги и я не могу дышать без воды? Буду ли я человеком, когда верну себе ноги? И была ли я человеком, когда пришла в этот лес?

– Не знаю. Иногда больно, иногда весело.

– Как это – больно и весело? – Водяной смотрит на меня испытующим взглядом.

– Ты знаешь, что такое чувства?

– Нет.

– Тогда…как бы тебе объяснить? – недолго думая, я беру его за руку и крепко сжимаю. – Что ты чувствуешь?

Водяной смотрит на руку, затем на меня.

– Не знаю. Меня этому никто не учил.

– А что с твоими родителями? – спрашиваю я.

– У меня нет родителей. Я знаю, что есть такие существа, которые произвели меня на свет, но не знаю, где они, – отвечает Водяной.

– И ты не искал их?

– Ха! – Водяной улыбается, отчего обнажаются его острые зубы. – Я исплавал это озеро вдоль и поперек, нашел множество ходов и составил карту путей, но нигде не было живых существ. Кроме Русалки, которую я хотел съесть…

– Почему?

– Она украла у меня кое-что ценное.

– Что же?

Водяной убирает мою руку со своей.

– Не скажу я тебе. Или ты хочешь узнать и сразу же умереть?

Я морщусь и отмахиваюсь.

– Правильно. Не делай глупостей. Ты же видела мои зубы? – говорит Водяной и ухмыляется.

– Если у тебя не было родителей, то как ты научился говорить? – спрашиваю я.

– Да просто… – он начинает с энтузиазмом, а заканчивает в растерянности. – Не знаю. Может, в этом виновата магия?

– Просто, мр-р, ты брошенный ребенок, – мурлычет Баюн.

Я выныриваю и вижу прикрытые глаза кота. Он потягивается, оттопыривая хвост и показывая когти.

– Что значит брошенный? – фыркает Водяной, оказываясь рядом. – Ты за эти слова ответишь, котяра!

Не успевает Баюн встряхнуться, как Водяной подбирается к берегу и хватает его за хвост.

– Мр-мяу! – кот подпрыгивает и в два прыжка оказывается на ветви дерева. – Ах ты мелкий засранец, мур-р!

Водяной смеется, взбивая ладонью по воде.

– Глупый кот, только попадись мне. Я таких, как ты, на закуску ем!

Я вижу, как у Баюна шерсть встает дыбом. Он шипит и злобно смотрит на Водяного. Тот по-детски, но грозно ухмыляется.

– Твоя мать от тебя отказалась, вот ты и купаешься в озере тринадцать лет! – шипит кот.

Ухмылка на лице Водяного исчезает. Он облокачивается на берег, лежа на животе, и смотрит на Баюна исподлобья.

– Откуда тебе знать, кот?

– Я знаю, кто произвел тебя на свет! Но не скажу, ведь ты ведешь себя со мной, как глупый ребенок!

– Я и есть ребенок, – возражает Водяной с опасными нотками в голосе.

Я чувствую, как между ними возникает напряжение. Кажется, что от омута до ветки туда-сюда снуют невидимые искры.

Из лесной чащи раздается протяжный волчий вой. По моему затылку пробегают мурашки и подушечки пальцев немеют.

– Здесь есть еще волки? – спрашиваю я как можно тише.

– Нет, – отвечает Баюн, – это серый волк.

– Он ведь стражник? – говорит Водяной.

– Похоже, что он нашел способ зайти в родной лес.

3

Вернувшись в свой замок, Вурдалак вбросил магическую искру в камин. Отсыревшие бревна затушили ее, и она с шипением исчезла. Вурдалак посмотрел на это и махнул рукой.

– Кому нужны эти бездарные поленья, когда есть волосы Яги?! – он вытащил мешочек, развязал его, едва не сломав несколько тонких треугольных ногтей, и вдохнул аромат сирени. – Жаль, что ты отказалась стать моей царицей.

Вурдалак открыл пустующую бутыль и всыпал туда иссиня-черный локон. Залил водой, закрыл пробкой и взболтал.

– Болван, – раздалось поблизости кваканье.

– Как смеешь мне дерзить?! – возмутился Вурдалак, поворачиваясь к жабе.

– Болван, – вторила она, – нужна ее кровь. Кровь ведуньи.

Вурдалак ударил себя по лбу ладонью. Торопясь сделать одно незаметное дело, он совсем позабыл о втором.

– Встреться. Еще раз, – квакнула жаба.

– И без тебя разберусь. Пошла вон! – он швырнул в нее медной тарелкой.

Жаба ускакала прочь, а звон эхом разнесся по пустующему тронному залу. Под потолком зажглись сотни красных глаз.

– Тихо, дети. Вам еще рано просыпаться, – Вурдалак махнул рукой, и летучие мыши заснули.

– Значит, кровь… – он смотрел на золотую тарелку: потускневшая и серая, она отражала его внутренний мир. – Я бы давно отрезал этой женщине голову, если бы не влюбился в нее с первого взгляда.

– Болван! – донеслось из темного угла.

4

У Славы кружится голова. Он ничего не видит.

«Наташка опять устроила розыгрыш? Я же говорил ей, что ненавижу такие штуки…»

– Девчонки, это уже не смешно. Развяжите меня, и я пойду дальше искать Таю, – говорит он примирительным тоном.

– Ты даже не хочешь остаться на чай? – тихо спрашивает девушка справа.

– Я думала, что ты воспитанный! – говорит другая слева.

– Вы серьезно? – Слава стискивает зубы, силясь не зарычать от негодования.

Он дергается, но веревки стягиваются слишком туго. Запястья и шею жжет, словно по ним прошлись крапивой.

– Отпустите меня. Сейчас же.

– Нет-нет, красавчик. Ты будешь сидеть здесь, пока я не захочу отпустить тебя. А я не захочу, потому что мне нравятся красавчики.

– Бешеная стерва! – у него перехватывает дыхание, когда веревка на шее натягивается.

– Юда, что ты делаешь?! Перестань! – голос справа становится громче.

– Заткнись, Вила!

«Что эти две ненормальные себе позволяют?!» – Слава видит перед глазами красные круги и выдыхает: из горла вырывается сдавленный стон.

– Отпусти сейчас же! – прикрикивает Вила. Веревки ослабевают. Слава жадно вдыхает ртом воздух. – Если ты так и будешь себя вести, я за себя не отвечаю!

– Эй, спокойнее, сестренка, – нервный смешок слева сменяется на ядовитое шипение: – Или ты уже забыла, кто здесь старшая?!

Звук оплеухи, вскрик справа. Становится так тихо, что Славе кажется, будто он в кошмаре. В очень странном кошмаре, от которого почему-то не может проснуться.

– Видишь? Даже он молчит. Поэтому заткнись и делай, как тебе говорят.

«Значит…злая это Юда…а другая – Вила, – думает Слава. По его виску стекает пот. – Кем бы они ни были, по голосу они ничем не отличаются от обычных девчонок…может, пьяные пранкерши? Тогда мне нужно подыграть им, чтобы развязать узлы».

– Эй…девчонки, – зовет он, кашлянув. Когда они не отвечают, продолжает: – Можете ослабить веревки? Сильно натирает кожу. Я никуда не сбегу.

Слава ощущает дыхание на своей шее и едва сдерживает отвращение.

– С чего бы нам тебя слушать? Ты ведь мужчина: захочешь – схитришь и убежишь. Мы больше на такое не попадемся.

«Ага, значит, им чем-то не угодили парни…»

– Слушай, – Слава сглатывает, – Юда, – он замолкает, чтобы оценить реакцию на слух. Никто не кричит и не бьет его, значит, правильно запомнил. – Юда, я не люблю боль. Боль никто не любит.

– Давай же, – шепчет Вила, – чего ты тянешь?

– Ну…ладно. Только потому, что сестра так сказала, – нехотя соглашается Юда, и Слава чувствует, как веревки на шее и теле ослабевают.

5

Русалку встретили пустующий постоялый двор и широко раскрытые ворота замка. Она прошла в них и очутилась в тронном зале. Стол, который еще недавно сиял от чистоты, теперь занесло листьями, сухими ветками и паутиной.

– Проходи, дитя, – сказала Ягиня.

Она сидела на троне, закинув ногу на ногу через подлокотник. Ей совсем не было холодно, как и Русалке.

– Я принесла сувенир, – Русалка подняла мешочек с головой Кощея в ладони. – Я отдам его тебе, если взамен ты покинешь замок.

– Увы, дитя, у тебя нет такой силы, чтобы избавиться от меня, – ответила Яга, улыбнувшись.

– Ты в этом уверена? – Русалка развязала кармашек. Его края опали и на Ягиню уставились белеющие глаза Кощея.

Ее взгляд тут же переменился: от насмешливого до настороженного. Она опустила ноги и встала с трона. Сердце велело ей подбежать к гостье и выхватить голову любимого, но рассудком Яга понимала, – здесь что-то нечисто.

– Поздоровайся, – сказала Русалка.

Кощей раскрыл рот и из него донесся хрип – голосовые связки пересыхали и в скором времени магия, оживляющая мышцы царевича, должна была иссякнуть.

– Я отдам тебе то, чего ты так страстно желаешь, Яга, – добавила Русалка, шагнув к трону. Ягиня отступила, – взамен ты сядешь в свою милую избушку и уберешься прочь.

– Русалки – лгуньи. Как я могу тебе верить? – спросила Яга.

Русалка улыбнулась и подкинула голову Кощея. Она взлетела до потолка. Ягиня проследила за ней.

– Беги ловить, пока не расплющило об пол, – сказала Русалка, проходя мимо ведьмы.

Бросилась Яга по ступеням, позабыв о троне. Голова Кощея метнулась вниз. Вытянув руки, ведьма бегала по залу, подгадывая, куда та упадет. Русалка же села на трон и теперь веселилась, наблюдая за спектаклем.

Когда она щелкнула пальцами, голова царевича попала в руки Ягине.

– Ступай и не возвращайся, – сказала Русалка.

Яга прижимала к груди сувенир, и в ее темной душе созревала новая обида: ярость от обращения с Кощеем затмевала ей разум. Но Ягиня, собравшись с духом, развернулась и покинула замок. Двери за ней с гулким хлопком закрылись.

4

1

Леший прогуливался по двору, осматривал животных, проверяя, нет ли у них ранений или язв, открытых проклятьем. Время в Густой роще застыло до тех пор, пока силы Лешего не кончатся, и проклятье не поглотит цветущий лес вместе с полянами и живыми созданиями.

«Как долго мы продержимся?» – думал Леший.

Царь стукнул тростью. Содрогнулась земля, прилетела к нему сорока и села на плечо.

– Скажи мне, что ты знаешь, – потребовал Леший.

– Кощея разорвали на части, – защебетала птица, подмахивая хвостом, – Русалка вышла на берег, у нее появились ноги!

– Русалка? – Леший нахмурился и его брови сгустились над переносицей. – Дурные вести ты мне принесла, сорока.

– Голова Кощея у Яги, – молвила птица, – а Берендей заколдован перед замком в Тихой роще.

– Есть ли что-то, что ты мне не поведала?

– Иван-царевич и серый волк идут сюда, – ответила сорока, взмахнула крыльями и упорхнула в высокое небо.

Не успел Леший обдумать услышанное, как по Густой роще разнесся вой, от которого кровь стыла в жилах. Попрятались по норам зверьки мелкие, разлетелись по гнездам птицы, спрятались на дне пруда рыбешки.

Вышел из зарослей Иван-царевич с глазами, горящими синим огнем. Рядом с ним шел серый волк, а позади них ступал уставший жеребец.

– Ну, здравствуй, Леший, – сказал Иван. – Подумалось мне, что ты сможешь приютить меня, волка, да коня славного.

– Проходи, будь как дома, – ответил царь. Стоило ему увидеть коня, как Леший узнал его. – Буян! Бедный конь, что же с тобой случилось? – он подошел к нему и погладил.

Тот слабо заржал, ткнувшись широкой мордой в плечо Лешему.

– Что вас сюда привело? – спросил он.

– Пролежал я из-за Яги проклятой в болоте многие годы. Живность лишила меня глаз и теперь я без волка шагу не могу ступить. Помоги мне привести себя в порядок и направь туда, где сейчас Яга – ведьма поганая.

Осмотрел Леший царевича: лохмотья рваные, меч, ржавчиной покрытый, да израненная кожа на ступнях. Взглянул он на волка и спросил:

– Ну а ты хочешь чего-нибудь?

– Раньше хотел, – сказал волк, – теперь моя воля помогать Ивану-царевичу.

2

Держа голову Кощея, Яга выбежала из замка и направилась к избушке.

– Прочь! – она взмахнула рукой, и скелеты распались на кости. Теперь они лежали на земле, не в силах собраться.

– Куда ты идешь? – спросил Кощей.

– Туда, где ты снова станешь собой, – ответила Ягиня, улыбнулась ему и зашла в избушку.

Та распрямила курьи ножки и, перешагнув через стены замка, побрела на старое место.

– Ты совершила ошибку, – хрипел Кощей, – и теперь не сможешь обратить заклятье.

– Ох, мой милый, – смеялась Ягиня, – если бы я боялась последствий, я бы никогда не вернула тебя к жизни. А теперь ты здесь, со мной.

Избушка замедлила шаг и теперь ее изредка потряхивало.

– Я расскажу тебе историю, выслушаешь? – спросила Яга, положив голову Кощея на стол под деревянную вазу с полевыми цветами.

– А у меня есть выбор? – ответил Кощей.

– Ты прав. У тебя его нет, – Ягиня зачерпнула половником свежей воды и поднесла ко его рту. – Открой.

Кощей выполнил ее просьбу, и вскоре живительная влага придала ему сил. Вода для мертвого царевича была лекарством, поэтому силы понемногу стали возвращаться.

– Я буду поить тебя живой водой каждый день, чтобы ты провел со мной всю оставшуюся жизнь.

– В этот раз я не выживу, потому как не собираюсь проводить ритуал.

– Об этом не волнуйся, – Яга ухмыльнулась. В ее голове созрел план мести. – Мы выживем. А потом поженимся и будем править долго и счастливо.

– Только в том случае, если с тобой останется мое безжизненное тело, – сказал Кощей. – После того, что ты сделала, я не хочу тебя знать.

Ягиня пригладила его черные с проседью волосы и улыбнулась.

– Это мы еще посмотрим, мой милый.

3

– Но что серый волк делает в лесу? – спросила я.

– Ну, – ответил Баюн, поглядывая на Водяного, – ему, мр-р, не запрещено заходить сюда. Проклятье распространяется на него только тогда, когда он голоден. Мр-р.

– Значит, сейчас его кто-то накормил? – уточнила я.

– Похоже на то.

– Подумаешь, волк, – фыркнул Водяной, – мы в воде. В безопасности. В это озеро ни одна лесная тварь не лезет, чего уж говорить о волках.

– Зря радуетесь, мр-р, ребятки, – сказал Баюн, – то, что серый волк внутри леса, означает перемены. Большие перемены.

Только кот это произнес, как прилетела сорока. Она опустилась мне на голову и заговорила:

– Послание от Лешего: Кощея Бессмертного разорвали на куски. Его голова у Ягини! Проклятье наступает, наступает! – птица взмыла до того, как Водяной успел схватить ее.

Я вслушивалась в удаляющийся трепет крыльев и смысл сказанного вестницей долго доходил до меня. Кощей разорван на части…

– Что? – выпалила я, во все глаза уставившись на Баюна. – Вы это слышали?

– Да, мр-р. Тая, он не умрет от такого, – успокоил меня кот. – Но его силы иссякнут и тогда он уже не сможет колдовать. И тогда…

Я задержала дыхание.

– Братьям будет намного, мур-р, легче сместить его с трона. И тогда…

– Говори уже! – не выдержала я.

– Тогда у Яги будет власть над всем, что происходит в рощах. И ты так и останешься русалкой, ведь она убьет истинную Русалку и с ней погибнут твои ноги.

Я погрузилась под воду, чтобы остудить пылающие щеки. Если Русалка умрет, я потеряю шанс снова стать человеком?! Разве не для того нужна магия, чтобы исправлять волшебные огрехи независимо от того, умерла сказочная тварь или нет?

Я вцепилась в волосы. Водяной подплыл ко мне.

– Эй, у тебя есть я. Вместе в озере плавать интереснее.

– Черт возьми! – выкрикнула я, вырвавшись на поверхность. – Кощей теряет силы, у него нет тела, а его голова в заложниках у этой отвратительной ведьмы! А-а-а!

Я разъяренно шлепала руками по воде, а Баюн и Водяной смотрели на меня, как на умалишенную. Но именно такой я сейчас и была. Голова норовила лопнуть от мысли о том, что нам с Кощеем не суждено больше встретиться.

И в этот же момент выручающим колокольчиком прозвенела мысль: «леди-колодец!»

– Баюн! Нам нужно срочно попасть в замок Кощея! – я посмотрела на него.

– Но ты задохнешься, мр-р. Это слишком опасно, – воспротивился он.

– Водяной, – я переключилась на мальчишку, – ты говорил, что знаешь все ходы в этом озере, что у тебя есть карта?

– Ага, – он кивнул.

– Тогда проведи меня в замок Кощея. Ты ведь знаешь, где он находится?

– Конечно, знаю. За мной, – Водяной нырнул.

– Встретимся в замке, – сказала я Баюну, после чего поплыла следом за проводником.

4

Когда жаба пропала, Вурдалак стал ходить кругами по замку. Идея с девчонкой провалилась, голова младшего брата осталась у Берендея, а сам он не получил от Ягини ничего, что приблизило бы его к заветной власти или ее черному сердцу.

Он то смотрел в зеркало, то вглядывался в водные поверхности, но никак не мог увидеть собственное отражение. Лишь морщинистые серые руки напоминали ему о возрасте. Из всех братьев он был единственным, кто поплатился за свое прегрешение полным искажением внешности. Вурдалак завидовал Берендею, ведь тот стал всего лишь наполовину медведем, но при этом остался живым. Он же, один из старших сыновей своего отца, был вынужден пить кровь животных. Ничего унизительнее в своей жизни Вурдалак не делал.

– Если бы мы только смогли договориться, – пробормотал Вурдалак, доставая прозрачную склянку, величиной с большой палец. Он порезал кожу на запястье ногтем и выдавил несколько капель крови в емкость. Затем налил воды и взболтал.

– Осталось найти волосы, – Вурдалак провел рукой по гладкой лысине и нахмурился. – Проклятье. И кто сказал, что у вампиров пышные шевелюры?! Чертово кино…

За пять сотен лет сказочные существа научились пользоваться блюдцами с наливными яблочками. Иногда они смотрели кино, и удивлялись тому, какие небылицы люди выдумывают про них.

– Где же мне достать волосы… – Вурдалак вставил пробку в склянку, оставил ее на столе и обошел несколько комнат замка.

Он вышел в сад, давно сгнивший на крыше, и присмотрелся к грядкам.

– Ага! – с широкой усмешкой Вурдалак сорвал то, что отдаленно напоминало лук, занес его над головой и крепко сжал.

Сок брызнул ему на лысину и растекся неприятной слизью. Вурдалак размазал ее по голове и принюхался.

– Какой отвратительный запах, – пробормотал он, швырнув остатки лука на пол. – Впрочем, если от этого вырастут волосы, я не стану об этом жалеть. Нет-нет.

Напоследок Вурдалак произнес несколько заклинаний, и красные искры, окутав его голову венцеобразным снопом, исчезли.

5

Замок оказался намного скучнее, чем она представляла. Жажда власти поутихла, и теперь Русалка отчетливо слышала, как одиноко завывает в стенах ветер. Она бродила по лестницам в поисках живой души, но никого не нашла. Про скелеты и леди-колодец она не знала, поэтому прекратила поиски, остановившись на комнате Таи.

Пробитая стена, открывающая вид на деревья и заросшие вьюнком каменные тропинки и стены, на мгновение заставили ее залюбоваться красотой природы. Русалка обнаружила шкаф, открыла его и нашла там грязное изодранное платье. Некоторое время она смотрела на него, а потом попыталась надеть.

Не знакомая с людскими обычаями, она тут же запуталась, попав головой в рукав, вместо воротника. В следующий раз Русалка попыталась продеть ноги в рукава, но и так не вышло. Разозлившись, она подняла хлопковую ткань и замахнулась, собираясь выбросить ее в дыру.

– Что за дурацкая тряпка!

Снаружи раздался медвежий рев. Русалка, смекнув, что может спросить у него про одежду, сжала платье и вышла из комнаты.

Миновав раскрытые ворота с коршунами, она оказалась лицом к морде Берендея. Застывший, словно статуя, он мог только рычать и пытаться вырваться из оков заклятия.

– Ты знаешь, как это надеть? – спросила она.

Берендей смотрел на Русалку.

– Если ответишь, я позволю тебе шевелиться.

– Это платье, – ответил он. – Нужно продеть голову в большой разрез, а руки – в маленькие.

– Отлично, – Русалка накинула платье и спустя несколько мгновений оделась в него, примяв тканью длинные спутанные волосы, волочащиеся по земле. – Молодец, медвежонок.

Русалка щелкнула пальцами, и Берендей грузно опустился на землю, едва не переломав лапы.

– Мне скучно. Пойдем в замок, – заявила она.

Топот огромной туши заставил ее оглянуться – Берендей удирал в лес. Закатив глаза, Русалка подняла руки, и он врезался в невидимую стену, расквасив нос.

– Пока я тебе не разрешу, ты никуда не уйдешь. И убить меня не сможешь. Теперь ты мой слуга. Понял?

Берендей зарычал и замотал головой. Его распирала ярость: его снова посадили на цепь, и кто? Какая-то маленькая девочка!

– Смотри, не пожалей о своем решении, хозяюшка, – ответил Берендей, повернувшись и следуя за ней в замок.

– Я-то не пожалею. А вот ты можешь в любой момент стать чучелом или ковром в моем тронном зале, – Русалка подмигнула ему.