– Чтоб ноги его не было в моём доме!
– У них будет ребёнок. Если вы будете ставить палки в колёса – я расскажу вашему брату о перстне. И подключу журналистов. Резонансное будет дело.
– Вы оба… Оба поплатитесь за это!
– Так как!
– Никак! Разговор окончен!
Телефон Сергея замолчал. Роман с ужасом взирал на друга:
– Ты понимаешь, что это конец?
– Да, плакали наши два ляма.
– Да причём тут деньги? Я люблю Розу!
– Значит просто увези её.
Роман зарылся пальцами в волосы:
– Да, больше ничего не остаётся.
Серёга кивнул.
– Сегодня же ночью. Позвони ей.
– У неё прослушка в комнате.
– Отправь сообщение. А я пока обрадую Игоря. Хоть на нём денег заработаем.
– Может, не стоит?
– А как же аренда и налоги? И на какие деньги ты собираешься бежать с Розой?
– Это да.
Сергей позвонил Игорю, и через пять минут на счёт фирмы легла крупная сумма денег. Роман списался с Розой:
«Твой отец всё знает. Я уволен»
«Что???»
«Бежим сегодня ночью. Сможешь выйти из дома?»
«Отец орёт в коридоре. Подожди!»
«Если закроет тебя, я ночью проникну в дом. Выберемся»
«Люблю тебя»
«Люблю».
Больше Роза не отвечала ни на сообщения, ни на звонки. Сняв со счёта деньги, Роман заехал домой за самым необходимым и покатил к дому Розы.
Ворота Роману никто не открыл. Он вышел из машины и присел на капот. В доме грянул выстрел. Роман подогнал машину к ближайшему дереву, прыгнул с её крыши на толстую ветку, подтянулся и перемахнул через забор. Дверь в дом была открыта настежь. Роман вытащил пистолет и зашёл внутрь. На полу в холле лежал Антон. Роман склонился к нему и приложил палец к сонной артерии: «Живой!» Возле лестницы, скрючившись на полу, протяжно стонала горничная.
Перескакивая через ступени, Роман взбежал на второй этаж и ткнулся плечом в дверь Розиной комнаты. Она легко поддалась.
– Роза! – шёпотом позвал Роман. Никто не ответил.
В кабинете Никиты Петровича раздался женский крик. Роман тихо пересёк коридор и заглянул в открытую дверь. Смирнов-старший, сжимая в руках «Сайгу» держал под прицелом Никиту, Розу и её мать.
– Ты всю жизнь стоял на моём пути! Отбил у меня невесту, отжал весь бизнес, а теперь ещё забрал кольцо. Я без сожаления расстаюсь с тобой Ник и с тобой Таня. Роза, ничего личного, но ты лишняя в цепи питания.
Роман не стал дожидаться окончания пафосной речи, вкатился кубарем в комнату и сбил Смирнова-старшего с ног.
– Вызывайте полицию!
– Не надо полицию! – Никита Петрович, бледный как полотно, рухнул в кресло. Татьяна Ивановна разрыдалась в голос, а Роза бросилась к Роману. Никита Петрович схватился за грудь и повалился с кресла.
Три скорые с сиренами увезли его и раненных в больницу. Полицию вызвали соседи.
Разбор полётов закончился лишь под утро. В доме остались Роман, Роза и её мать. Заварили чай.
– Мама, я люблю Романа.
Татьяна Ивановна грустно улыбнулась:
– Я знала, что вы встречаетесь. Не знала, на что надеяться. Не хотела, чтобы ты шла замуж за нелюбимого.
– Я не отдам Розу, – Роман прошёлся по гостиной. – Нам с ней лучше уехать.
Татьяна Ивановна покачала головой:
– Не надо никуда ехать. Я хочу нянчить своих внуков.
***
Никита Петрович отказал Роману с Розой от дома. Свадьбу играли без него. Поселились в однушке Романа. Татьяна Ивановна поддерживала молодых. Сын родился крепким, как Роман и голубоглазым, как Роза. В первый день после роддома Татьяна Ивановна задержалась у молодых, помочь с купанием. Поздним вечером в квартире раздался звонок. Роман открыл дверь. Никита Петрович молча прошёл к кроватке и долго смотрел на внука. Вздохнув, снял с пальца перстень и положил его малышу на живот. Повернулся к Роману, протянул руку:
– Добро пожаловать в семью, импотент!
Заботливая сестра
Под Новый год Тая приехала с подругой в Египет погреться на солнышке. В первый же день Тая наткнулась на пляже на Вадима, бывшего одноклассника. Узнала его по огненно-рыжей копне волос и характерной горбинке на носу. Его сломал Вадиму из-за Таи Кирилл, парень из класса постарше. Тае было плевать на обоих. Кирилл вскоре переключился на другую девчонку, а Вадим до последнего звонка таскался за Таей с маниакальным упорством. После того, как он поцеловал её, подкараулив в подъезде, она перестала лишний раз выходить на улицу. Вскоре Тая уехала из Твери в Москву поступать на психологический факультет и напрочь забыла навязчивого поклонника.
На пляже Вадима закапывали в песок двое милых ребятишек лет восьми. Тая уже хотела пройти мимо, но он, восстав из песочной гробницы, преградил ей путь.
– Тая, ты? Сколько лет! Какая ты красивая стала! – Голубые глаза Вадима сияли от радости. Сзади к нему подошла, жуя яблоко, полная женщина, но Вадима прорвало точно плотину: – То есть ты и раньше красивая была. А теперь просто богиня.
– Что за богиня? – прошамкала женщина.
Тая уже ожидала скандала, но Вадим отступил и обнял женщину за плечи.
– Ленка, это же Тая. Помнишь?
Тая с трудом узнала в Ленке располневшую старшую сестру Вадима. В отличие от брата, она была русоволосая. В школе появлялась редко из-за постоянных соревнований по тяжёлой атлетике.
– Точно, здорово. Всё такая же щуплая. Только грудь отрастила. Или нарастила? – Ленка подмигнула Тае.
– Здравствуй, Лена, – сдержанно поздоровалась Тая и задержала взгляд на Вадиме. За годы, что они не виделись, он из слюнявого подростка превратился в настоящего красавца. – Здравствуй, Вадим. Годы тоже обошлись с вами благосклонно.
Ленка фыркнула, бросила огрызок и закопала его ногой. Дети подбежали к ней:
– Мам, можно уже купаться?
– Нужно! Вперёд!
Дети с гиканьем побежали к морю, а Лена, походкой моряка, спешащего из увольнения, пошла за ними.
– Тай, а ты с кем здесь? – Вадим отряхнул шорты от песка и выкатил грудь колесом.
– С подругой. А ты?
– С Ленкой и её шалопаями.
– А жена?
– Мы разводимся. Ты-то как? Раз с подругой, так тоже свободна?
– Что значит «тоже»? – улыбнулась Тая. – Ты же ещё только в процессе.
– Главное, что ты свободна. Тая… Как вспомню, сколько просиживал возле твоего подъезда! – Вадим взлохматил волосы. – До сих пор снишься мне.
– А ты мне нет, – Тая поправила шляпку. – Извини, я пойду. Меня Ира ждёт. Подумает, что араб какой-нибудь похитил.
– А если я тебя похищу? – Вадим подхватил Таю на руки.
От его близости у Таи перехватило дыхание.
– Пусти!
– Пока не согласишься на свидание – ни за что! – Вадим провёл носом по её щеке. – Ты всё такая же вкусная девочка.
Тая год как была в разводе и поплыла от такой его вольности.
– Я тебя сейчас ударю, – неуверенно произнесла она.
– Можешь даже убить меня. Но я тебя больше не отпущу.
– Ладно. Проводи меня до номера.
Вадим поставил Таю на песок, и они не спеша побрели к отелю. Вадим вошёл в номер следом за Таей. Ира оставила ей записку: «Ушла обедать, догоняй». Тая повернулась к Вадиму и тут же оказалась в его объятьях. Этим же вечером он перенёс её вещи в свой номер.
Подруга, закрутив роман с местным массажистом, долго не осуждала её поступка. Зато Лена разве что желчью не брызгала. Встречались с ней в основном только в ресторане. Племянники радостно приветствовали Вадима, сестра здоровалась сквозь зубы.
– Не была бы она твоей сестрой, решила бы, что она ревнует, – сетовала Тая.
– Не обращай внимания, – шептал обезумевший от страсти Вадим.
Недельный отпуск пролетел, как один день. В последний вечер серьёзно заговорили о будущем.
– Вадим, у меня работа, квартира в Москве. У тебя бизнес в Твери.
– Не в Нью-Йорке же, – хмыкнул Вадим. – Я буду приезжать к тебе после работы.
– Согласна, это не очень далеко. Но всё же не наездишься.
– Тая, разведусь, решим вопрос. Квартиру придётся оставить жене с детьми…
– Ты не говорил, что у тебя дети, – опешила Тая.
– Ты не спрашивала.
– И сколько их?
– Двое. Близнецы. Коля и Валя, – Вадим в сердцах кинул вилку на стол. – Да они, может, и не мои. Лена недавно про мою жену такое раскопала. В общем, я потребовал тест на отцовство сделать.
Тая с неприязнью посмотрела на Лену, бродившую с подносом полным еды возле стойки с десертами.
– И ты так сразу поверил сестре?
– А чего ей врать-то?
В Тае словно надломилось что-то. Последняя ночь любви не задалась. Тая уже без былой страсти отвечала на ласки Вадима. На следующий день он проводил Таю с Ириной в аэропорт. Тая старалась не оставаться наедине с Вадимом, а он смотрел на неё взглядом больной собаки.
Москва встретила трескучим морозом, но Тая ежилась не от холода. У неё словно заледенело всё внутри. Она до безумия жалела жену Вадима. Тая хорошо прочувствовала на себе неприязнь Лены и легко представила, каково приходилось жене возлюбленного. Она нашла её страничку в соцсети. Несколько фотографий, больше детских. Жена Вадима ей понравилась. Худенькая, темноволосая, с большими грустными глазами. Пятилетние сын и дочь походили на неё. Приблизив изображение, Тая искала в них что-то общее с Вадимом. «Формой лица разве что», – пришла к выводу Тая. Но напрягало другое. Как Вадим мог бросить семью одним махом? Можно высказать претензии жене, но дети! Он же растил их все эти годы.
Вадим примчался к Тае с букетом роз, как только вернулся из Египта.
– Таечка, любимая. Извёлся без тебя, – шептал он ей, с порога набросившись с поцелуями.
– Проходи. Я приготовила ужин, – выбравшись из объятий Вадима, Тая позвала его в гостиную. – Как тест на отцовство? Готов?
– Я ещё не звонил жене, – Вадим окинул взглядом стол.
Тая запекла мясо по-французски к его приезду, а красивая сервировка была её фетишем.
– А жена тебе?
– Нет. Гордая слишком.
Тая прониклась ещё большим уважением к этой женщине.
– Где ты сейчас живёшь?
– У сестры. Она без мужа, так что у нас вполне себе симбиоз получился.
– Тебе не кажется, что Лена именно этого и добивалась? – Тая уверенно пилила сук, на котором сидела.
– Да что ты такое говоришь? Ленка просто любит меня. Хочет, чтобы я был счастлив.
– Я этого не заметила, – Тая смотрела на букет в руках, впервые не радуясь цветам.
– В смысле?
– Ты был со мной счастлив в Египте?
– Почему был? Я и сейчас счастлив.
– А ты не заметил, что Лена вся извелась при этом?
Вадим почесал в затылке:
– Она говорила, что переживает за меня. Ну в смысле, что ты повертишь хвостом и улетишь в Москву к своим столичным хахалям.
– Значит так, Вадим, – поднялась Тая. – Забирай цветы и поезжай к жене. Ты отец этих детей.
– Откуда ты знаешь? – нахмурился Вадим.
– От верблюда. Нашептал на пляже.
– Тая, я не понял.
– Уезжай, – Тая едва сдерживала слёзы. – И пообещай мне, что ты сегодня же извинишься перед женой.
– Но мы с тобой…
– Между нами всё кончено.
Тая проводила Вадима и полночи прорыдала в подушку. Нет, она не любила его. Мимолётная страсть охватила их и не более того. Тая не могла объяснить причину слёз.
Вадим позвонил утром:
– Ты была права, Тая. Но откуда ты всё-таки знала?
– Вы помирились с женой?
– Она ещё не простила меня, но мы уже… на пути к этому.
– Я рада, – вздохнула Тая. – А на будущее тебе совет: когда Лена заикнётся плохо о твоей жене, дай ей по щам.
– Что?
– Что слышал. И живи своим умом.
Спустя полгода Тая случайно встретила Вадима с семьёй на Красной площади. Он шёл, обнимая жену за плечи, а впереди, хохоча и обгоняя друг друга, бежали их ребятишки. Тая хотела пройти мимо, но Вадим окликнул её:
– Привет!
– Привет! – Тая бросила взгляд на жену Вадима. Её глаза сияли от счастья.
– Светик, познакомься. Это Тая, моя бывшая одноклассница.
– Я узнала, – улыбнулась Света и протянула ей руку.
Тая ответила пожатием, пытаясь сообразить, откуда может Света её знать.
– Как ты? – спросил Вадим.
– Замуж выхожу, – соврала Тая.
– О, поздравляем! А мы в Москву перебрались, – Вадим потрепал по тёмным макушкам подбежавших детей.
– А как Лена? – поинтересовалась Тая.
– Осталась в Твери, – нахмурился Вадим. – От её длинного языка подальше уехали.
– Спасибо вам, – Света прижалась к плечу мужа.
Тая с удивлением посмотрела на Вадима.
– Лена в красках всё рассказала Свете, – пояснил он.
– Я очень рада, что вы помирились, – Тая огляделась. – Давайте я вас вчетвером сфотографирую? Сегодня столько солнца.
Вадим включил камеру и протянул ей телефон. Тая присела и сделала несколько фото. На снимках Вадим обнимал Свету, а дети держали их за руки.
Тая вернула телефон и попрощалась. Она шла к метро, и душа её пела.
– Девушка, можно с вами познакомиться? – догнал её симпатичный молодой человек.
– Неожиданно, – улыбнулась Тая.
Молодой человек одёрнул пиджак.
– Сегодня столько солнца, – повторил он её слова. – И оно всё в ваших глазах.
Третий (не) лишний
– Ой, ну ты сегодня огонь. – Игорь откинулся на спину, дотянулся до пульта и включил телевизор.
Последнее время Анне всё тяжелее давались пожары в постели. Она понимала, что заигралась. Анна поднялась с кровати, накинула пеньюар и села у трюмо. Накручивая тёмный локон на палец, она задумчиво разглядывала любовника в отражении. Они с Игорем встречаются два месяца. По выходным или среди недели – когда Игорю удобно. Его сын растёт с бывшей женой, Аня ухаживает за больной дочерью. Соня оказалась в инвалидном кресле в двадцать лет после травмы на горнолыжном склоне. Муж оставил Анну за пару лет до трагедии, променяв жену на молодую секретаршу.
Год Анна жила в режиме «дом – работа – дом», но вдвоём с дочерью они потихоньку наладили быт. Руки у Сони были в порядке, только ноги отказывались ходить.
Однажды Соня огорошила Анну с порога:
– Ты завтра идёшь на свидание!
– Какое свидание? – Анна чуть не выронила пакеты с продуктами.
– Пойдём покажу, – дочь въехала задним ходом в комнату и покатила к компьютеру.
Анна скинула мокасины и, не снимая плаща, пошла за дочерью.
– Вот, – задорно поглядывая на мать, кивнула на экран Соня. С него, запустив пятерню в светлую чёлку, смотрел мужчина лет сорока.
– Кто это?
– А что? Красивый мужчина. Не женат, ищет женщину на «длинную дистанцию».
– Бегун, что ли? – Анне не верилось, что дочь взялась устраивать её судьбу.
– Мам, ну нет! Для отношений со всеми вытекающими.
– Сонь, ты чего удумала? Какие вытекающие?
– Хватит со мной взаперти сидеть, – стукнула кулаком по столу Соня. – Ты у меня молодая и красивая.
– Зайка моя! Выброси эту дурь из головы. Это же надо мать на ярмарку невест выставить!
– У тебя кто-то есть? – Соня удивлённо приподняла брови. – Может, я чего-то не знаю?
– Никто мне не нужен, кроме тебя. – Анна бросила взгляд на экран и, вздохнув, побрела на кухню. Поставила сумки возле холодильника и вернулась в прихожую повесить плащ. Погладила его. Осенью Анне мучительно не хватало ласки. Говорят, любви хочется весной, но у Анны обострения случались золотой порой. Шорох колёс заставил её обернуться. В глазах Сони стояли слёзы, весёлый задор испарился.
– Доченька, что с тобой? – Анна присела на корточки.
– Я хочу, чтобы ты была счастлива, – дочь отвела взгляд. – Чувство вины… Оно гложет меня. Я связала тебя по рукам и ногам.
– Во даёшь! Что за чудак тебя понюхал?
– Я прошу тебя, мама, – Соня вцепилась в руку Анны. – Просто попробуй. Иначе я… Не знаю, что с собой сделаю.
– Ну хорошо, – растерялась от таких угроз Анна. – Куда идти-то надо?
– Завтра встретишься с ним у «Метрополя». А там как карта ляжет.
– Ого, какие фантазии.
Соня улыбнулась.
– За меня не переживай. Я сама в постель заберусь, если задержишься… И, пожалуйста, не рассказывай, что у тебя дочь инвалид.
– Это ещё почему?
– Пообещай мне.
– Хорошо, – смирилась Анна.
Ночью ей не спалось. Она не знала, что надеть. Воображение рисовало ей жемчужное платье, похожее на то, что она видела недавно в витрине дорогого магазина.
На следующий день она надела зависевшееся в шкафу красное платье и отправилась на свидание. Игоря она узнала сразу, он её тоже. Соня писала от имени Анны, щедро отправляя ему фотографии.
– В жизни вы ещё красивее, – Игорь вручил ей букет белых хризантем. – Пообедаем?
Анна заворожённо смотрела на букет и пыталась вспомнить, когда в последний раз получала цветы в подарок?
– Пообедаем? – повторил Игорь вопрос.
– Да, конечно. – Анна прикинула, во сколько может обойтись обед в дорогом ресторане. – Или просто выпьем кофе в «Севере»?
– Я голоден, и я угощаю. Возражения не принимаются.
– Не хотела бы оставаться обязанной…
– Аня, мы же уже всё обсудили!
Анна мысленно отругала дочь. Интересно, до чего они с Игорем «уже» договорились? Прижимая букет к груди, Анна вошла в ресторан. За столом говорил в основном Игорь.
– Вы такая скованная сегодня, – улыбался он, подливая ей шампанское. – В сети были бойчее. Не знал бы, что вам сорок, простите мою беспардонность, решил бы, что общаюсь с молоденькой девчонкой.
– Простите, мне нужно домой, – засобиралась она в десять вечера.
– Тебя кто-то ждёт? – После распитой на двоих бутылки, Игорь перешёл на «ты».
– Дочка… – Анна прикусила язык, вспомнив данное Соне обещание. Но потом решила, что в сорок лет нет смысла скрывать ребёнка от нового знакомого. Тем более что Соня просила не говорить только об инвалидности.
– Ты не говорила, что у тебя есть ребёнок.
– Вот такая я загадочная, – Анна к концу вечера уже привыкла к неожиданностям в разговоре и отпустила ситуацию.
Игорь оплатил счёт, и они вышли на улицу. К вечеру пошёл дождь. Игорь предложил зайти в ближайший подъезд и вызвать такси.
– Так парадные сейчас все закрыты.
– Спокойно! – Игорь за руку втащил Анну за собой, дёрнув на себя тяжёлую дверь. Посветив фонариком телефона на домофон, он нажал на наиболее потёртые кнопки, и открыл вторую дверь. – Прошу!
Они поднялись по облупившимся ступеням на второй этаж и замерли у потрескавшегося низкого подоконника.
– Сто лет не бывал с девушкой в подъезде, – улыбнулся Игорь.
– Так я и не девушка, – Анна вспомнила, как впервые поцеловалась с будущим мужем в похожем подъезде. В Петербурге стояли тогда белые ночи, и Анна с Димой, озябнув, целовались до утра в подъезде дома на набережной.
– Вспомним молодость? – Игорь шагнул к Анне.
Она и ойкнуть не успела, как оказалась в плену его рук и губ. Лишь выронила букет. Домой Анна вернулась в смешанных чувствах. Соня не спала и допросила её с пристрастием. Анна пожурила дочь за слишком пылкое общение с Игорем в сети. Она ушла на кухню и до двух часов ночи, плеснув в чай рижского бальзама, слушала джаз.
Утром Анну разбудил звонок.
– Ты хоть немного поспала? – осведомился он.
– Да, а что? – осторожно спросила Анна.
– А я так и не смог уснуть до шести. Перечитывал нашу переписку, вспоминал поцелуй. Ты меня завела не на шутку.
«Интересно, когда я успела?» – Анна взглянула на зелёные цифры допотопного будильника. А Игорь тем временем не унимался:
– Я давно не переписывался ни с кем до четырёх утра. Давай увидимся сегодня?
– Давай, – ответила Анна быстрее чем подумала.
Она не шла, а летела на встречу. Жёлтая листва радовала глаз, люди спешили по делам, и ей казалось, что каждый встречный улыбался ей.
Вечером Анна вернулась домой за полночь. Дочь поджидала её у компьютера. Анна пододвинула стул и села рядом с ней.
– Ты о чём по ночам переписываешься с Игорем?
Дочь смущённо улыбнулась:
– У вас всё было?
Кровь прилила к щекам Анны:
– Было – мягко сказано.
Соня улыбнулась:
– Мам, ты светишься вся.
– Дочь, я даже не знала, что так бывает, – прижала она ладони к пылающим щекам.
– Это же прекрасно.
– Завязывай, Сонь.
– Зачем, если тебе хорошо?
Отношения Игоря и Анны два месяца напоминали любовный роман. Она летала на крыльях, но ей не давало покоя, что Игоря заряжали больше не её объятия, а общение с Соней. Анна запрещала ей писать Игорю по ночам, но на каждом свидании понимала, что переписка продолжается. Он жил этими разговорами, в постели вспоминал о них.
Анна ещё раз глянула в зеркало на Игоря и повернулась к нему:
– Нам надо поговорить.
– Иди ко мне, поговорим.
– Выключи телевизор, пожалуйста.
Игорь щёлкнул пультом и сел на кровати:
– Только не говори, что у тебя появился другой.
Анна запахнула поплотнее пеньюар на груди и, не зная, как начать, прошлась по комнате.
– Другая есть у тебя.
– Ань, ну ты чего? – Игорь взлохматил чуб. – Одни только наши переписки вдохнули в меня жизнь.
– Вот про них я и хотела поговорить, – Анна, пряча навернувшиеся слёзы, подошла к окну.
– Тогда при чём здесь другая?
– Ты переписываешься по ночам с моей дочерью… Это она нашла тебя и заварила кашу.
– Не понял.
Анна вытерла слёзы и зажмурилась. Потёки туши щипали глаза, в груди стоял ком.
– Аня, объяснись.
Она села возле трюмо, теребя подол.
– Моей дочери двадцать один. Год назад Соня… Разбилась. Каталась на лыжах. Теперь она в инвалидном кресле. И ни с того ни с сего решила устроить моё женское счастье. Я запрещала ей писать тебе. Мы же с тобой встречались. Но она всё равно…
– Соня, – завороженно прошептал Игорь.
– Я лишь спала с тобой. Но искры по ночам… летели между вами. Огонь не я, а Соня. Понимаешь?
Игорь молча ушёл в ванную. Анна быстро оделась и, тихо притворив входную дверь, ушла. Дома сказала Соне, что рассталась с Игорем и запретила ей говорить о нём. По ночам до её слуха доносилось клацанье клавиатуры.
Потянулись дни, Анна плакала по ночам в подушку. Вскоре она заметила, что в доме бывает чужой. Это продолжалось не один день. Анна замечала следы его присутствия, но боялась говорить об этом с Соней. Когда резко опустела бутылка рижского бальзама, а на расчёске в ванной она нашла короткие светлые волосы, Анна не выдержала и накричала на дочь. Соня призналась, что Игорь приходит, пока Анна на работе.
Тем же вечером в дверь позвонили. Анна открыла и отступила вглубь квартиры.
– Ты?
– Я хочу видеть Соню, – Игорь смотрел на Анну воспалённым взором.
– Проходи.
Анна беззвучно плакала на кухне, когда послышался шорох колёс и тихие шаги. Быстро встав с табурета, Анна отвернулась к окну. Она не знала, как смотреть в глаза Игорю. Он кашлянул, пришлось повернуться. Соня светилась от счастья, а Игорь опирался на ручки её коляски.
– Аня… – начал он и осёкся. – Анна Сергеевна, я прошу руки вашей дочери.
***
Игорь и Соня поженились. Анна уехала во Псков к матери. Общалась с дочерью по телефону, но приезжать отказывалась. Осенним днём на экране мобильного высветился видеозвонок. Анна включила камеру и обомлела. Дочь кружила с букетом хризантем по Дворцовой площади:
– Мам, я хожу! Хожу!
Фокус экрана сместился, и она вздрогнула, увидев Игоря. Он доверительно взглянул на неё и улыбнулся:
– Ань, приезжай, у нас будет ребёнок!