Глава 11
Неожиданный поворот
Моё воскрешение и развод с фиктивным мужем стоили Леону огромных трудов, нервов и денег. Я ничем не могла ему помочь. Пришлось полностью положиться на возлюбленного. Он постоянно кому-то звонил, с кем-то встречался, пару раз даже летал в Нью-Йорк. В конце концов, мое существование подтвердила испещренная печатями и подписями бумага. В ней сообщалось, что Джил Краун содержалась около месяца в одной из больниц Лос-Анджелеса с диагнозом «ретроградная амнезия».
– Бояться больше нечего, – радовался Леон. – Теперь ты абсолютно свободна!
Берри начал полное рефинансирование своего бизнеса. Чтобы я не болталась под ногами и не вольнодумствовала, возлюбленный загрузил меня работой в клинике и на дрессировочной площадке. Вымотанная за день, по вечерам я едва улавливала суть рассказов Леона. А говорил он об открытии благотворительного фонда и о приобретении канала на телевидении, чтобы вещать о жизни на планете.
В глубине души я ждала звонка от Роберта. Минуло три месяца, а от него не было ни слуху ни духу. Украдкой я просматривала новости об актере, радовалась удачной премьере фильма с его участием, поражалась обаянию и ангельскому терпению. За каждым углом его поджидали папарацци, а на публике поклонницы встречали его оглушительным визгом. Но я не видела радости в его глазах – огонь, харизма, что угодно, но не счастье.
* * *
За завтраком Леон заявил, что срочно летит в Швейцарию. Он все утро был не в себе: не нашел часы, хотя они лежали на обычном месте, и надел футболку наизнанку. Когда он вместо соли потянулся за сахаром, я решила, что пора вывести его на чистую воду.
– Ты что-то скрываешь! Давай, выкладывай.
– Голубка, – Леон поковырял вилкой бекон и, запинаясь, проговорил: – Знаешь, я, пожалуй, соглашусь на твое участие в фильме. Конечно, если ты пройдешь пробы.
Я перестала дышать.
– Не знаю, чем ты их так зацепила, – ты у меня уникальная, спору нет, – но они согласились на мои условия. И на мою сумму. Опять же, если ты пройдешь пробы. Нашему каналу нужна медийная персона. Почему бы ею не стать моей жене? Уоррен – достойный режиссер, есть смысл принять его предложение.
– Ура! – я ожила и бросилась жениху на шею, чуть не повалив его на пол.
– Да тише ты! Задушишь! – со смехом отбивался Леон. – Запомни, один-единственный фильм!
– Люблю тебя!
– Джил, успокойся! Послушай! – он перехватил меня поперек талии и закинул на плечо. Вскоре я плескалась в бассейне, вылавливая тапки. – Попридержи гормоны, дорогая! И учти, я буду контролировать каждый шаг.
– Да, любимый! – Я схватила Леона за протянутую руку и скинула его в бассейн.
* * *
Мы сидели на террасе, завернувшись в махровые полотенца, пили свежевыжатый апельсиновый сок и любовались океаном. Солнце ласково пригревало. Казалось, что сегодня весь мир радуется за меня. В голове фейерверками вспыхивали идеи и предположения. Я ждала от Леона подробностей – что, как и когда, и совсем забыла про Швейцарию, с которой начался разговор.
– Так вот, голубка, – он встал и потянулся, – я сегодня улечу на несколько дней, а когда вернусь – поедем на пробы. С режиссером все согласовано. Пойдем, поможешь собраться.
Вот так, просто и ясно.
– Слушаюсь, сэр! – Я с трудом сдержалась, чтобы снова не наброситься на него с объятиями.
– Вот, так уже лучше, – улыбнулся Леон. – Отвезешь меня после обеда в аэропорт.
– А можно с тобой?
– Любимая, мне в Цюрихе потребуется холодная голова. – Он поцеловал меня так нежно, что сердце замерло. И тут же строго добавил: – К тому же у тебя сегодня дежурство в клинике.
Ах да, от радости совсем забыла, что я врач.
* * *
Рабочий день пролетел незаметно. Мысленно я уже была далеко отсюда. Меня терзало искушение позвонить Роберту и сообщить ему радостную новость. «Нет, пусть все идет своим чередом», – рассудила я и решила устроить себе праздничный ужин в нашем с Леоном любимом ресторане. Но тут в дверь кабинета просунулась голова дежурного хирурга Майкла.
– Джил, можно я уйду сегодня на полчаса раньше? Мне нужно успеть в страховую. По записи никого больше нет, а всех очередников я отработал.
– Надеюсь, ничего экстренного не случится, – вернулась я на землю. – Можешь идти.
Я закончила дела и, напевая под нос прилипшую песенку, собралась домой. Перед торжественным ужином надо было переодеться и привести себя в пристойный вид. Может, и к лучшему, что Леон не увидит моей сияющей физиономии. Ему пришлось наступить на горло своим принципам, моя радость только расстроила бы его.
Я вышла в холл. Хотелось поскорее развязаться с дежурством и плюхнуться за руль новенького «Мерседеса», который Леон подарил мне по возвращении из Бразилии. Белоснежный красавец с первой поездки покорил меня, несмотря на то, что грезила я совсем другим автомобилем. Но у возлюбленного и тут был сугубо персональный взгляд на вещи. Выслушав мои пожелания, Леон привел веские доводы и купил тот автомобиль, который выбрал сам. Хорошо, что я давно закрыла глаза на жесткую доминанту жениха в нашем тандеме – жить стало проще и веселее.
Белла, новый администратор, худая молодая девушка с прехорошеньким круглым личиком, встретила меня вежливой улыбкой. Леон взял ее на испытательный срок месяц назад вместо ворчливой миссис Паркер, вышедшей на пенсию. Белла приходилась двоюродной сестрой Майклу, врачу нашей лучшей клиники, и пришла по его рекомендации. Как администратор она меня устраивала. Смущала только с трудом скрываемая влюбленность юной девы в моего избранника. Его же самого, казалось, это нисколько не волновало. Когда я ему попеняла на девичью страсть, он ответил исчерпывающе:
– Могу показаться нескромным, – на устах Леона промелькнула улыбка Моны Лизы, – но я, скорее, удивился бы обратному. В ее возрасте в порядке вещей симпатизировать красивым мужчинам, годящимся ей в отцы. А тебе стоит гордиться, что жених еще способен вызывать сильные эмоции у молодых особ. Или мою девочку это смущает?
– Не знаю, но она при виде тебя теряет дар речи.
– Голубка, – голос Леона стал чарующим и нежным, – поверь, я не собираюсь за твоей спиной заводить шашни. Поэтому и спрашиваю. Одно твое слово, и эта мадемуазель будет искать работу в другом месте.
– Нет, не напрягает, – мне стало неприятно, что из-за моей ревности человек может лишиться работы.
В общем, Белла осталась за администраторской стойкой истекать слюной при виде моего ненаглядного жениха, лелея бесплотную надежду подружиться со мной.
Раздался звонок, и Белла взяла трубку. Я должна была дождаться сменных хирургов, раз уж отпустила Майкла, и, облокотившись на стойку, начала выводить на бумажке любимый узор. Сложно поверить, но я делала первые твердые шаги в хирургии, и Леон ставил меня к нашим опытным врачам в пару. Сам он больше не оперировал.
– Мисс Краун, – Белла передала мне трубку, – это Стив. Он попал в аварию и вынужден задержаться.
Выслушивая взволнованную тираду молодого человека, я понимала, что вечер не заладился, и это только начало. Очередной звонок поставил на веселье крест. Белла ответила мелодичным голосом и быстро внесла данные в компьютер. На мониторе я увидела, что это экстренный вызов на дом. К счастью, на пороге появился Эрик, наш четвертый хирург, и я облегченно вздохнула. В результате я отправилась на вызов зашивать рану собаке, а Эрик остался на ночное дежурство.
Особняк клиента располагался неподалеку от нашего дома, но ехала я в дурном настроении. Планы накрылись, неизвестно, сколько провожусь, и захочу ли потом куда-то идти – вопрос. Я взяла распечатку, чтобы посмотреть имя хозяина несчастного пса, но позвонил Леон, и я позабыла обо всем. Он пребывал в Швейцарии «в тоске из-за вынужденной разлуки с любимой Джил». Судя по тону, третьей в нашу беседу затесалась бутылка доброго виски. За разговорами я добралась до нужного адреса.
Проехав ворота, я остановилась у обвитого плющом двухэтажного дома без архитектурных излишеств. На террасу вышел Роберт Эванс.
– Привет! – Он был немного бледен, щека испачкана в крови. – Ты сама занимаешься лечением?
– Привет, – смущенно пробормотала я. – Да, занимаюсь. Не бойся, я вылечу твою собаку. Где она?
– Пойдем скорее!
Роберт схватил меня за руку, и я последовала за ним по полутемным комнатам, спотыкаясь о неразобранные сумки. Я так мечтала увидеть Роберта, но сейчас хотелось бежать прочь. Почему? Да потому, что если Леон узнает, у кого я была ночью, пока он «тосковал» в Швейцарии, в лучшем случае можно попрощаться со съемками, а в худшем – потерять жениха. Словом, исполню врачебный долг и рысью домой. Доказать, что Роберт вызвал меня случайно, будет делом нелегким: Леон слишком ревнив. Я, конечно, сгущала краски, но небеспочвенно.
Наконец, мы очутились в просторной ярко освещенной комнате. На полу два парня в линялых футболках и драных джинсах сидели рядом с подвывающей собакой. Я мельком взглянула на Роберта – на нем был похожий наряд, только из подвёрнутых штанин торчали босые загорелые ноги. Парни прижимали к боку пса огромный скомканный кусок размотанного бинта, пропитанный кровью.
Я ввела собаку в наркоз, промыла раны и наложила швы. Псу здорово досталось – одним визитом дело не кончится. Я наладила капельницу и позвонила в клинику. Пока Белла докладывала обстановку, друзья Эванса незаметно исчезли. К счастью, Стив уже разобрался с полицией и приехал на работу. Я сбросила вызов, прислушалась к ровному дыханию спящего животного и подумала, что Роберт, и вправду, славный малый. Люди с его положением в обществе стремятся завести породистого друга, а собака Эванса явно из братии вольных псов – симпатичная и немного недотепистая.
– Необходимо отвезти Тэя в клинику, на осмотр. – Я собиралась с духом, чтобы попрощаться.
– А разве ты не можешь еще раз навестить нас? – тихо спросил Роберт, усаживаясь рядом и поправляя мне прядь волос, упавшую на лицо. – Ты ведь обещала вылечить мою собаку. Зачем куда-то ехать?
– Ты нарочно позвонил именно в нашу клинику? – Рядом с ним глупые вопросы сыпались из меня как из рога изобилия.
– И нарочно искусал животное.
Каков вопрос – таков ответ.
– Я серьезно.
– Скажу так: ты мне сама назвала место, где тебя искать. Клиники доктора Берри пользуются отменной репутацией. Куда же мне еще обращаться?
– Надеюсь оправдать твое доверие. – Я поднялась. – Когда флакон закончится, просто вытащи иголку из катетера, а сам аппарат пусть пару дней побудет в лапе…
– Ты, что, хочешь уйти? – Роберт недоуменно смотрел на меня, явно пропустив указания мимо ушей.
– Ну да, – я отвела взгляд: «Ну и глазищи у него, утонуть можно».
– Но я… – Он придумывал причину, чтобы задержать меня, – … но я не умею вытаскивать иголки.
– Роберт!
– Сколько стоит твой час? – в глазах Эванса заплясали веселые огоньки.
– Мой?
– В клинике ведь есть почасовая оплата, – уточнил наглец.
– Есть.
– Сколько будет стоить десять…
– Роберт!
– Восемь?
– Не больше двух часов! – «Что я делаю?»
– Хорошо. Пиво с пиццей будешь?
– Ну, если шампанского с икрой нет, буду.
Роберт тут же испарился, а я схватилась за голову. «Все под контролем», – успокаивала я себя. Ага, конечно! Растерялась, как курица, и даже не рассказала о пробах. Эванс вернулся так тихо, что я вздрогнула. В руках тарелка с пиццей, под мышками – по паре банок пива, а в зубах – большая пачка чипсов. Ни дать ни взять – парень с нашего двора. Я помогла ему поставить угощение на столик.
– Роберт…
– Я Роберт!
– Я не сказала тебе самого главного!
– Может, еще рано? – он смешно выпятил губы и повернул голову, показывая, что внимательно слушает.
– Не сбивай, я сама собьюсь. Леон разрешил мне пойти на пробы! – наверное, в этот момент я сияла как начищенный пятак.
– Я в курсе, – улыбнулся Роберт и потрепал меня по волосам. – Поэтому и не звонил тебе, зная, что скоро встретимся.
– И давно?
– Месяц или около того.
Ничего себе! Леон так давно принял решение и до сих пор держал меня в неведении.
– Расскажи сюжет в двух словах.
– Фильм о бандитах, бутлегерах и фееричном шоу в эпоху Великой депрессии, – Роберт пошарил руками под диваном и достал пухлую папку. – Моего героя волею случая увлекает эта карусель. Он влюбляется в тебя – жену главного мафиози и директора всего балагана. Твоя героиня трагически погибает в конце фильма. Зрелищная, красивая история, но без хеппи-энда. Я уже штудирую сценарий. Дать его тебе, к сожалению, не имею права.
– Понимаю, – рассеянно произнесла я.
Несколько слов, а передо мной уже возникла волшебная история любви, в которую хотелось погрузиться с головой.
– Отлично, – Роберт сунул папку на прежнее место. – Я тут нашел раритетный фильм с обалденной музыкой. Посмотрим?
– Давай.
Я сняла капельницу с пса, и он заскулил, пытаясь повернуться во сне.
– Не хочешь для поедания пиццы перед телевизором надеть что-нибудь более подходящее, чем твой шикарный костюм?
– Не знаю, – я удивленно пожала плечами.
Роберт снова исчез и вернулся с футболкой в руках.
– И это все? – рассмеялась я. – По-моему, опрометчиво сидеть в таком виде рядом с тобой.
– Да ладно, – усмехнулся Эванс. – Во-первых, однажды ты уже провела в моей футболке несколько дней, и мы даже лежали рядом. Во-вторых, это лучше, чем перепачкать кетчупом дорогой костюм. В-третьих, впереди откровенные съемки, и это хороший способ избавиться от излишней стыдливости.
– Я, вообще-то, замуж выхожу, – тихо сказала я и резко встала.
Мы очутились настолько близко друг к другу, что перехватило дыхание.
– Утром?
– Что утром? – не поняла я, и мой боевой пыл сошел на нет.
– Замуж утром выходишь? – спокойно повторил вопрос Роберт.
– Нет.
– Тогда раздевайся и ничего не бойся.
– Ну, знаешь, это уж слишком!
Я попятилась, споткнулась о разбросанные кроссовки, и, взмахнув руками, полетела назад. Роберт успел схватить меня за руку, и мы оба рухнули на диван.
– Я же говорил, что костюм в данной ситуации совершенно неуместен.
– Звучит двусмысленно. Встань, пожалуйста, с меня. – Я сходила с ума от его близости.
– Подожди, я, кажется, вывихнул руку.
– Встань, я вправлю, – сердце пустилось вскачь. «Мозги бы лучше себе вправила!»
– Звучит заманчиво.
Роберт приподнялся на одном локте, облизнул губы и застенчиво улыбнулся. На мгновение наши взгляды встретились, и мы слились в поцелуе. Слезы счастья выступили на глазах. Я прижалась к нему, дрожа от желания. Его руки ловко справились с моей одеждой и жадно путешествовали по телу. Когда между нами осталось лишь кружево белья, я опомнилась и настойчиво уперлась руками в грудь Роберта. Тяжело дыша, он нехотя отпустил меня, сел рядом и зарылся пальцами в свою густую шевелюру.
– Прости, я не хотел…
– Хотел, – прогоняя головокружение, я с трудом попала в рукава рубашки, – и я хотела. А теперь проводи меня, пожалуйста.
– Леон тебя ждет, – тяжело вздохнул Роберт.
– Он в Швейцарии, – машинально ответила я и прикусила язык.
– Так это же меняет дело, – не очень удачно пошутил он, прикладывая к запястью холодную банку с пивом.
– Нет, не меняет. Давай вправлю, расслабь кисть.
Легким рывком я вернула суставы Роберта на место и взяла сумку:
– Проводи же меня!
– А если ты делаешь ошибку? Уверена, что нужно идти?
– Не понимаю тебя…
Все я прекрасно понимала. И почему не хотелось уходить, и почему теряла рассудок от одного прикосновения.
– Нет, серьёзно! Что если ты поторопилась с выбором?
– «Слова, сказанные в темноте… – я закрыла рот Роберта ладонью, с ужасом сознавая, что еще немного и брошусь на него, – … не могут быть правдой. Для настоящих слов нужен яркий свет». Это Ремарк.
– К черту Ремарка! Есть «да» и «нет». Нам безумно хорошо вместе!
– Ключевое слово: «безумно».
Я встала, стараясь не смотреть на Роберта и не вдыхать пьянящий аромат его парфюма. Афродизиаки он, что ли, использует в слоновьих дозах. Его пальцы слегка сжали мою ладонь и тут же отпустили. Пауза затянулась.
– Останься просто так. Я не могу найти другого предлога, задержать тебя, – тихо произнес он.
– Что происходит? – я подняла глаза.
– У тебя взгляд, как у потерявшегося щенка, – Роберт притянул меня к себе, но в этом объятии не было животной страсти. Скорее, желание поддержать. – Это я должен вылечить собаку, а не ты. Маленькую, славную, но потерявшуюся в своих мировоззрениях собаку.
«Все, приехали! Пора сдаваться!» – хватит обманывать, и его, и себя.
– Я хочу смотреть кино в твоей футболке, пить пиво и даже измазаться кетчупом.
– Тогда я пойду, разогрею пиццу, а ты переоденься, – Роберт поцеловал меня в макушку. – Просто посмотрим кино. Я джентльмен и не позволю себе лишнего.
Через пять минут мы сидели перед телевизором в футболках, с пивом в руках. Скованность после горячего поцелуя и неловких объяснений прошла. Проснулся Тэй и забрался к нам на диван. Время пролетело незаметно. Когда на экране пошли титры, Роберт пощелкал пультом и попал на канал, где играли легкий фокстрот.
– Потанцуем? – пригласил меня Эванс с чарующей улыбкой.
– Потанцуем. Главное, снова не споткнуться.
– Держись за меня крепче, и все будет в порядке.
– Ты двигаешься восхитительно, – поразилась я его легкости и мастерству в сочетании с юношеской угловатостью.
– Нам с тобой придется танцевать, так что можно начинать репетировать, – Роберт притянул меня к себе.
– С удовольствием, – я мягко отстранилась, – но в другой раз. Мы договаривались. Спасибо тебе за прекрасный вечер. Но уже, скорее, ночь.
– Хорошо, – Роберт отступил назад, подняв руки в знак того, что он не претендует сегодня на большее. – Переодевайся, и я тебя провожу.
Он достал кошелек.
– Как лучше рассчитаться: наличными или картой? – Я вернулась к действительности.
– Пусть это будет бесплатный визит.
– Могут возникнуть лишние вопросы. Не нужно.
– Картой, – мне было неловко, и я добавила: – Роберт, оплати счет на сайте. Я отправлю туда стоимость заказа. И, пожалуйста, не нужно оплачивать последние два часа.
– Ладно, – актер улыбнулся, заметив, что я слегка покраснела, – но знай, я бы оплатил их в стократном размере.
Мы попрощались около «Мерседеса», и я медленно покатила в сторону дома. Деликатность друга, если его можно было по-прежнему так называть, который нашел в себе силы не воспользоваться моей слабостью, дорогого стоила. Вернувшись из Бразилии, я по-другому стала относиться к опытности Леона. Теперь она меня раздражала. У него даже в постели все было продумано до мелочей. Роберт же действовал по наитию, воспламеняя мое желание.
При одном воспоминании о его поцелуе охватывала дрожь. Я остановила машину у тротуара, чтобы не въехать в столб из-за гормонального всплеска. Возможно, Роберт решил не форсировать события, чтобы не отпугнуть меня и не спровоцировать скандал с продюсером. А вдруг он, и правда, настоящий джентльмен? Прощаясь, Эванс неуклюже ткнулся губами в мою щеку и сразу же открыл передо мной дверь автомобиля. Я заставила себя сесть в машину, и почувствовала, как он заставил себя отпустить меня. Кстати, а почему Леон до сих пор ни разу не позвонил? Знал же, что я самостоятельно поехала на вызов. Обычно он осведомляется после визита, как все прошло. О нет! Я всегда выключаю звук, когда приезжаю к клиенту. Охнув, быстро полезла в сумку за телефоном. Пять неотвеченных вызовов из Швейцарии! Я набрала его номер, мне ответил по-французски женский голос, и пошли гудки. К дому я подъехала в растрепанных чувствах.
Прежде чем с пульта открыть ворота, я бросила взгляд в зеркало и вздрогнула от неожиданности. Сзади остановилась машина. Из нее вышел человек и направился ко мне. Я с облегчением узнала в нем нашего охранника.
– Все в порядке, мисс Краун? – спросил он, когда я опустила стекло. – Мистер Берри велел нам проследить за вашей безопасностью и дал адрес, по которому вы находились.
– Да, все в порядке, Чак. Тяжелый случай попался. Пришлось повозиться.
– Я так и подумал, – добродушно улыбнулся мужчина.
– Мистер Берри давно звонил? Просто я выключила звук и не слышала звонка.
– Последний раз около часа назад.
– Спасибо, Чак, – промолвила я в ответ, мысленно ругая себя за беспечность. – Я поеду, ужасно устала и хочу спать. Если мистер Берри позвонит, скажи ему, что я включила звук и жду его звонка.
– Спокойной ночи, мисс Краун, – Чак отступил от машины, и я заехала во владения Леона.
Не заходя в дом, я скинула одежду и прыгнула в бассейн. Прохладная вода немного прояснила сознание. Что же произошло этой ночью? Я больше не люблю Леона? Нет, люблю. А Роберт? Он почти мой ровесник и друг… почти. С ним легко говорить о чем угодно, с ним у меня много общего. Но я хочу его – разве это дружба? Леон – зрелый человек, умелый любовник, заботливый мужчина. Он ловко управляет нашим тандемом, наплевав на мое мнение. У него чересчур богатое прошлое, и непонятно, привыкнет ли он к моногамии в будущем. И что за француженка взяла трубку?
Я подплыла к бортику бассейна, и посмотрела на мобильный, как удав на кролика. «Позвони, Леон, позвони!» – пульсировало в мозгу. Сама я не решалась набрать номер. Не знаю даже, чего боялась больше – женского голоса или вопросов о лечении собаки Роберта.