После долгой жизни взаперти океанские просторы пугали. Мощь великой стихии внушала уважение и священный ужас. Главное – просто плыть вперед. Я представляла, что еду за рулем по трассе, а вокруг обычные участники дорожного движения. У меня снова появилась ближайшая цель в жизни ― победить океан, доплыв до берега. Увы, подорванное здоровье вскоре дало о себе знать. Действие лекарства проходило, а вместе с ним меня покидала уверенность и всемогущий драйв. Костюм держал тепло, но спустя час пути меня начал бить озноб, а земли по-прежнему не было видно. Я плыла неторопливо, экономя силы и прогоняя мысли о боли в затылке, которая вновь напомнила о вчерашнем поединке. С каждой минутой становилось все хуже. «Господи, молю тебя, не оставь мою душу на погибель», ― молилась я. Вспомнились мама с папой, родной спальный район в далеком Питере, и все происходящее вдруг превратилось в сон. Я поняла, что теряю сознание, и, выплюнув трубку изо рта, быстро закусила загубник акваланга. Сделав несколько глотков кислорода и перевернувшись на спину, я почувствовала себя значительно лучше. Теперь немного передохнуть.
Наверное, меня вело само провидение. В небе я заметила черную точку, которая увеличивалась на глазах ― погоня! Если бы плыла на животе, прошляпила бы приближение вертолета. Яхта наверняка ушла уже далеко ― долго они не будут кружить рядом. Я перекрестилась и медленно погрузилась. Опустившись на шесть метров, настроилась на курс и, успокоив сердцебиение, тронулась в путь, стараясь экономить кислород. Я прикинула, что пятнадцати минут преследователям хватит для обследования этого квадрата. Несмотря на продолжающийся озноб и головную боль, сознание прояснилось. Баллонный кислород ― великая вещь. Но успокоилась я рано. Когда начала всплывать, меня чуть не разорвал инфаркт: в мою сторону с большой скоростью двигалось исполинское серое существо. Вместо всплытия я аварийно погрузилась. Огромной тенью нечто пронеслось надо мной, и я с ужасом осознала, что разминулась с акулой.
Я продула уши и осмотрелась. Похоже, это был мой день. Хищницу не заинтересовал субтильный дайвер, и она проследовала дальше по своим делам. Стало трудно дышать. Я взглянула на экран компьютера и чуть не поседела, когда поняла, на какой глубине нахожусь, а дна так и не видно. Судя по времени, можно попробовать подняться на поверхность. Я всплывала, вращаясь вокруг своей оси и с опаской озираясь, но было ясно одно: больше хищника, я боюсь попасть обратно в плен к Уиллу.
Леон, любимый, думаешь ли ты обо мне? Скорее бы увидеться вновь! Доберусь до берега живой, а там… А что там? Деньги есть – это хорошо, но документов-то нет. Как выбраться из Бразилии ― пока неясно. Как связаться с Леоном? Ни в каких соцсетях он не регистрировался, а телефонных номеров я не помнила… Название клиники! Вот, начинаю соображать. Ладно, пора к берегу, не сидеть же в воде до Судного дня.
Бескрайний простор уже не радовал. Я прогнала уныние, ядовитой гадюкой заползшее в душу, и по компасу нашла нужное направление. Океан – не озеро, меня относило в сторону. Ничего не оставалось, кроме как лечь на курс и работать ластами. Думать я была не в состоянии, поэтому просто держала в воображении картину будущей встречи с Леоном. Память тут же услужливо подсунула отражение, увиденное утром в зеркале. Стратегически важно сначала привести себя в порядок. Не являться же к любимому мужчине в таком виде. Да и как смотреть ему в глаза после того, как месяц прожила с другим? Хотя именно благодаря Леону я очутилась в аду. Что ему про меня наговорили, вдруг поверил? В памяти всплыли омерзительные фотографии. Стоп, а что-то хорошее и светлое я могу вспомнить или нет?
Мысль материальна. Чтобы выжить, подумаю о хорошем. Роберт Эванс… Сейчас шансы сняться вместе призрачны. Хотя почему? Все в жизни достижимо. Ведь однажды мне уже было рукой подать до роли. Какой он все-таки обаятельный! Я вспомнила, как мы с ним пели, вспомнила ощущение тепла, которое исходило от этого человека. Как же приятно было танцевать в его объятьях, плавясь от взгляда серо-голубых глаз, парализующих волю и мысли. Интересно, какой он в жизни? Вот, окажусь с ним на съемочной площадке и узнаю. И Леон не сможет помешать после того, что случилось. Я сумею поставить возлюбленного на место… Если он еще ждет.
Некоторое время удавалось плыть в хорошем темпе, поддерживая себя воспоминаниями и фантазируя. Но второе дыхание, открывшееся после встречи с акулой, заканчивалось. Я понимала, что устала. Где же берег?!
Я подняла голову над водой, расходуя последние силы, и с надеждой посмотрела вдаль. Сначала даже не поверила. Впереди – земля! Ничему я так не радовалась в жизни, как манящей тонкой полоске на горизонте. Неужели авантюра удалась? Пора оглядеться, ведь вблизи могут проходить маленькие и большие суда. Печально преодолеть столько испытаний и погибнуть под лопастями гребного винта. Но океан по-прежнему пустовал. «Надеюсь, я не выберусь на необитаемый остров!» – возмутилась я и невольно улыбнулась, представив, как эпатирует публику моё появление в порту или на городском пляже. Веселье, правда, улетучилось, стоило подумать, какие неприятности меня ждут окажись я в людном месте.
Как в басне про лису и виноград, я видела линию берега, но доплыть не могла. Снова пришлось взять таймаут. Ноги и голова налились свинцом, горло пересохло. Хорошо, что есть бутылка воды. После сложных телодвижений удалось напиться, но сил, напротив, убавилось. Как рыба, выброшенная на песок, стремится к океану, так и я, сотрясаемая судорогами, повинуясь инстинктам, двигалась к суше. Когда я наконец доплыла до берега, сознание моё помутилось и соображала я плохо. Из воды торчала непонятная конструкция. На пляже толпились люди. Выплюнув трубку, я хотела закричать, но чуть не захлебнулась. Ко мне подплыл мужчина и, перевернув на спину, потащил к берегу. Бережно он опустил мое обмякшее тело на песок и снял запотевшую маску. Последнее, что я запомнила ― серо-голубые глаза, которые однажды лишили меня силы и воли. Я понимала, что это галлюцинация, и все же обратилась к прекрасному спасителю по имени:
– Роберт, умоляю, не выдавай меня…
Кто-то резко надавил мне на грудную клетку, и я провалилась в кромешную тьму.
Глава 9
Чудеса случаются
Я проснулась в мягкой постели. Помещение походило на комнату в бунгало. Из мебели только комод, стол и плетёный стул. Пол тщательно вымыт. Нигде ни пылинки. Свежее постельное белье пахло тропическими фруктами. Лёгкий ветерок шевелил светлое полотнище в дверном проёме. Тревога отступила. Я хотела сесть, но не хватило сил. Надо же, добралась до берега! Стоп, меня ведь кто-то вытащил из воды. В памяти всплыло лицо Роберта, склонившегося надо мной. Я улыбнулась причудливым играм воображения.
Снаружи послышались шаги, и я закрыла глаза. В комнату вошли двое и встали у моей постели.
– Она уже третьи сутки без сознания, – тихо сказала женщина. Судя по акценту, американка. – Луиса говорит, что у неё переохлаждение и побои. Роберт, давай все-таки отправим ее в больницу.
Роберт?! Дыхание остановилось.
– Она знает меня и просила не выдавать ее, – с горячностью ответил собеседнице не кто иной, как Роберт Эванс. Его голос я бы узнала из тысячи. – Не могу вспомнить, откуда ее знаю. Очевидно, что она в опасности.
– Вполне в твоем духе, – иронично произнесла собеседница. – Она тебя знает, а ты даже не помнишь, где с ней познакомился. Меньше пить нужно. И вопрос: ей обязательно лежать именно в твоей постели?
– Ты не права, Тина. И перестань раздражаться. Хватит ссор. Она останется здесь, пока не придет в сознание. Не нравится – иди к себе.
Я чувствовала себя неловко, поэтому продолжала прикидываться спящей.
– Да, пожалуй, пойду, – устало произнесла Тина. – Надоело все. Скорее бы закончился этот цирк.
Девушка вышла из комнаты, а Роберт тяжело опустился на край кровати и, как мне показалось, погрузился в раздумья. Я тихонько затянула песню, которую мы пели с ним дуэтом. Он воззрился на меня, как на восьмое чудо света. На второй куплет сил уже не хватило.
– Ты Джил Краун? Но… Этого не может быть! – воскликнул Роберт и вскочил, как ошпаренный. – Господи! Ходили слухи, что ты погибла месяц назад! Когда мы с Майклом искали тебя, вышли на мистера Берри. Он сказал, что не готов обсуждать предложение о твоем участии в фильме, так как у вас скоро свадьба. Уоррен решил подождать пару месяцев, но потом случилась та страшная трагедия…
– Роберт, это действительно я. Меня похитили, но я сбежала. И это ты! Чудеса какие-то! Умоляю, скажи, где мы находимся?
– В Бразилии, – изумлённо ответил он. – Мы здесь заканчиваем фильм. Ты так… изменилась.
– Не в лучшую сторону, – горько усмехнулась я и тут же представила, каким чучелом распласталась перед ним. – Я прошла через такой ад, что вспоминать не хочется. Расскажу в двух словах о своих злоключениях, а ты уж решай сам, что делать. Я очень боюсь преследования. И более того, тем, кто меня укрывает, тоже может грозить опасность.
– Джил, – волшебный голос Роберта влился в мое сознание живительным нектаром. А пальцы… О, что это за пальцы!.. Поправили мои волосы и ласково коснулись щеки. – Я всего лишь актер, к тому же не так давно живу в Штатах, но постараюсь сделать все, что в моих силах. Территория съёмок хорошо охраняется, посторонних не пускают. За три дня о тебе никто не спрашивал. Расскажи подробнее, и мы что-нибудь подумаем.
Я сбивчиво рассказала, что случилось на Лонг-Айленде. Роберт расспросил меня об отношениях с Леоном. Я выложила ему все как на духу, кроме неприятных сцен и деталей, которые могли навредить репутации возлюбленного. Роберт молча кивал – переваривал услышанное.
– Ты по-прежнему красивая девочка, – он тепло улыбнулся и взял меня за руку. – Просто тебе нужно отдохнуть и набраться сил. Майкл пробует других актрис, но раз я тебя выловил в океане, значит, сам Бог велел нам сниматься вместе. Что касается твоих злоключений, то здесь два пути. Первый – обратиться в полицию. Но это может обернуться массой осложнений и для тебя, и для твоего парня. Второй – вызвать сюда мистера Берри и послушать, что он скажет. До полного разрешения вопроса обещаю оставаться рядом.
Взгляд и слова Роберта действовали лучше всякого лекарства. Я наслаждалась бы его голосом сутки напролет. Прижав ладонь актера к щеке, я закрыла глаза.
– Найди Леона, пожалуйста, – попросила я, силясь разрушить чары, которыми Роберт, сам того не подозревая, околдовывал меня все больше и больше. – Ты не можешь быть настоящим. Мне кажется, я сплю.
Неожиданно Роберт прилег рядом и ущипнул меня за ухо.
Я улыбнулась и открыла глаза. Во мне взорвалось давнее желание почувствовать вкус его губ. Я с трудом сдержала порыв.
– Можешь тоже меня ущипнуть, – рассмеялся Роберт. Казалось, он прочел мои мысли. – Я такой же человек, как и ты, из плоти и крови.
– Верю на слово.
И снова, как на вечеринке Джона Килта, я подумала, что, если этот парень встанет и уйдет, мир полетит в тартарары.
– Джил, – серьезно сказал Роберт, – тебе нужно много спать и есть, чтобы набраться сил. Сейчас пришлю Луису. Эта женщина – местный врачеватель. Доктора из клиники мы не вызывали, сама понимаешь почему. А я пока обрадую мистера Уоррена и заодно узнаю телефон Леона. В твоих вещах не было документов. Нужно, чтобы он их привез.
– Вряд ли свидетельство о смерти поможет. Ведь официально меня вообще не существует, – напомнила я Эвансу с грустной улыбкой, и сердце сжалось от желания задержать его.
– Роберт, а ты, правда, не сон? – Более идиотского вопроса придумать было невозможно.
Он склонился надо мной, чмокнул в губы и легко вскочил с постели.
– Теперь убедил?
– Слабовато, – ответила я, окончательно увязая в собственной глупости, как корова в болоте по самые рога.
Роберт удивленно поднял брови.
– Прости, – смущенно пробормотала я. – Случайно вырвалось. Просто побудь со мной еще немного.
Ну, вот, разве что в любви не призналась.
– Или возвращайся скорее!
– Договорились, – он улыбнулся так обворожительно, что я забыла, в каком измерении нахожусь. Недаром миллионы девиц сходят по Роберту Эвансу с ума.
Наконец я смогла сесть. В голове кружили вертолеты. Опираясь на плетеный стул, я добрела до закутка с душем и туалетом. Прохладная вода и зубная паста на вкус были манной небесной и как по волшебству укрепили меня. В комнату я вернулась самостоятельно.
Мысли переключились на Леона, и я с тревогой задумалась: обрадуется ли он моему «воскрешению»? Смогу ли я быть с ним прежней? Воспоминания о времени, проведённом вместе, стирали из памяти поганые слова Уилла о любимом мужчине. В глубинах моего подсознания они горьким ядом отравляли веру в искренность чувств.
Пришла Луиса, немногословная пожилая женщина. Она осмотрела меня и напоила пряным отваром. Я донимала её расспросами о последних трех днях, выпавших из моей жизни. В ответ знахарка прикладывала палец к губам и жестами показывала, что нужно поспать. То ли из-за слабости, то ли Луиса дала мне успокоительное, но после ее ухода я сразу отключилась.
Проснулась я от прикосновения чьей-то руки и в панике открыла глаза. Спросонок в темноте привиделся Уилл. Я перекатилась на другой край кровати и вскрикнула. Зажегся ночник, и Роберт поднёс палец к губам.
– Прости, я напугал тебя, – прошептал он. Его чистый британский акцент действовал целебно. И неважно, что сердце продолжало ускоренно биться от страха. Он вернулся, остальное – пустяки.
– Все в порядке, – я изобразила светскую улыбку, потихоньку переползая на место. – Что-то случилось? Меня ищут?
– Да успокойся ты! – Роберт взял мою дрожащую ладонь и дружески пожал. – Ты проспала весь день и весь вечер. Скоро приедет мистер Берри, а я хочу успеть еще раз поговорить с тобой. Похоже, парень не в себе. Звонил пять минут назад, сказал, что уже приземлился в Бразилии. На машине ему ехать не больше полутора часов.
– Спасибо. Ты так много делаешь для меня…
Я заёрзала, пытаясь сесть поудобнее, и Роберт бросился на помощь. Поправляя подушку, случайно или нет, он чересчур приблизился. Соприкоснувшись телами, мы на мгновение замерли. Отпрянув, актер улыбнулся. Смущение добавило ему очарования. Я уже отвыкла, что мужчины бывают стеснительными.
– Джил, – наконец произнес Эванс чарующим голосом, – я думал о тебе и о том, что случилось. Ты необыкновенная девушка. Не многие отважились бы пуститься вплавь через океан. И вообще… Мне… Я бы не хотел, чтобы мы потерялись. Независимо от того, будем сниматься вместе или нет. Как ты на это смотришь?
– Положительно, – я отвечала спокойно, хотя в животе порхали пчелки и бабочки, а в голове проносились неприличные мысли. Впервые в жизни мужчина действовал на меня как март на кошку.
– Ведь можно просто дружить, – улыбнулся Роберт.
– Да, – неуверенно произнесла я и подумала, что вряд ли смогу быть ему просто другом. Я добавила в голос уверенности: – Дружить!
Он взял мою руку, помялся и спросил.
– Ты точно хочешь вернуться к Леону?
Ничего себе разговоры пошли! Но мы ведь теперь друзья.
– Я узнала так много странного о нем, что придется для начала серьезно объясниться.
– Ты не ответила на мой вопрос, но ладно. Я написал свой личный телефон и адрес в Лос-Анджелесе, – Роберт протянул мне сложенный листок бумаги. – Спрячь куда-нибудь, чтобы твой ревнивец не нашел, а в идеале – выучи наизусть. А то ты умеешь находить приключения на свою голову. Нужно умудриться оказаться в другой стране без документов и без контактов. Но судьба – странная штука…
– Та красивая девушка, что днем приходила, твоя подруга?
– Да, – ответил Роберт, и взгляд его потух. – По крайней мере, я считал ее таковой до недавнего времени.
– Ты любишь ее?
– Я не могу рассказать всей правды. Да, мы были близки. Но теперь отношения охладевают с каждым днем. Видишь ли, я раньше считал, что влюбленность, по законам логики, переходит в любовь. К сожалению, все не так просто. И даже влюбленность не всегда взаимна.
– А человеку, который влюблен, не всегда нужна взаимность, – со вздохом произнесла я, вспомнив первую любовь. Как я упивалась тогда безответной страстью!
– Пожалуй, ты права, – согласился Роберт. – Как думаешь, почему?
Я призадумалась.
– У меня не очень большой опыт, – призналась я, – но думаю, влюбленные люди идеализируют избранника до невозможности. Скажу больше, ослепленные страстью, они не видят человека таким, каков он есть, а награждают чертами, ему вовсе не присущими. Отражение своего второго «я»! Думаешь, что встретил свою половинку, а так ли это – вопрос. Только время рассудит.
– Почему? – удивился Роберт. – Ведь бывает, что люди с первого взгляда влюбляются и живут потом долго и счастливо.
– Бывает. Но когда люди охвачены взаимной страстью, они стремятся казаться лучше перед возлюбленными. Со временем человек устает играть роль. И тут наступает очень важный момент для обоих. Готовы ли они познакомиться с истинными чертами? А главное – с недостатками. И это уже конец влюбленности, а дальше два пути – любовь или ненависть. От одной до другой всего шаг. Вот его-то мне и предстоит сделать.
Впервые я встретила человека, с которым можно было искренне и свободно говорить о душе и о любви. Роберт внимательно и вдумчиво слушал.
– Я тоже сейчас на распутье. Значит, по-твоему, влюбленность – это обман? А любовь тогда что такое?
– Давай скажем красиво! Например, влюблённость – это величайшая в мире иллюзия. Но не будь ее, не было бы искусства! Согласись, что лучшие стихи, романы, картины создаются под воздействием этого дивного чувства. И именно они заставляют человечество верить в существование идеальной любви. Но это не так. Любовь – это тяжелый труд, и не каждый готов за него взяться. Потому что приходится совершенствоваться самому, а не пробовать подогнать другого человека под свои представления о жизни.
– Ты мудро рассуждаешь, хотя по возрасту еще совсем девчонка, – улыбнулся Роберт.
– По-твоему, я не права?
– Права. Более того, ты по полочкам разложила то, что происходит сейчас в моей жизни. Может, ты перестанешь меня уважать, но я все равно скажу. Не готов я дальше с этой девушкой трудиться над отношениями.
– Я не перестану тебя уважать. У каждого человека есть выбор. И если с влюбленностью мы разобрались, то скажи тогда, что для тебя любовь, и что может убить ее?
Роберт обнял меня за плечи, витиевато покрутил в воздухе рукой и сказал:
– Любовь – это как дыхание, без нее не было бы жизни на земле. Сложно вот так сразу… Я подумаю и позже точнее отвечу на твой вопрос. Я верю в химию любви. Если ее нет между мужчиной и женщиной, значит, это просто отношения. Что я не приемлю? Пожалуй, для меня измена означает конец всему. Не бывает верности наполовину. Третий убивает химию любви. Скажу тебе так: дальше влюбленности я никогда не заходил, а влюбляться мне нравится. Я болею, если не влюблен.
Он горячо говорил, а я примеряла его правду на себя. Смогу ли я простить Леону измены, а он – мне? Но страшнее всего, что Роберт – тот самый третий в нашей и без того непростой истории любви. И дело не в актерском обаянии, а в том, что впервые я встретила родную душу. Моя ли это персональная иллюзия или взаимная, я не знала. Важно, что Роберт не требовал слепого подчинения, а был со мной на равных. Остатками разума я гнала наваждение. Если мы с Леоном найдем силы простить друг друга, с Робертом придется расстаться – за несколько часов он превратился в мой наркотик. Чем упорнее я отказывалась от него, тем сильнее меня к нему тянуло.
Рев мотора и визг тормозов прервали наш разговор. Роберт с досадой взглянул на дверь и молча вылез в окно. Я разволновалась как дебютантка перед премьерой. Не знаю отчего больше: от ухода Роберта или от приезда Леона.
Глава 10
Возвращение
Дверь распахнулась, и я утонула в родных объятиях.
– Джил! Голубка моя! Единственная!..
Блажь вихрем вылетела из головы, стоило мне услышать любимый голос. Леон был тем берегом, к которому я плыла через океан. Теперь я твердо стояла на земле. Слезы текли по лицу, но я их не стеснялась. Прижавшись к дорогому человеку, я зарылась пальцами в его мягкие волосы.
– Леон…
– Молчи, любимая, молчи, – шептал он. – Я чуть не сошел с ума! Не могу поверить! Джил – моя жизнь, вернулась.
Леон нежно положил ладони на мои щёки и, помрачнев, тихо произнес:
– Я убью его!
Мы покачивались, словно в медленном танце. Энергия Леона по незримым каналам передавалась мне. Я с наслаждением вспоминала запах возлюбленного, вкус его губ, силу рук. Он снова отпустил бородку, которая ласково щекотала моё лицо и шею. Мне стало абсолютно все равно, негодяй он или нет. Я просто любила и была счастлива.
– Завтра переберемся на виллу. Я залечу твои раны, дай время.
– Тебе придется отвечать, – спохватилась я, не желая возвращаться к роли куклы на ниточках.
– Все, все объясню, голубка. Готов горы свернуть, лишь бы ты простила.
– Целый месяц ждала, что ты придешь и спасешь! Этот Уилл… Он же маньяк!
– Джил, Джил, Джил! Я не знал, что он похитил тебя. Думал, сбежала, и все равно… Не верил, что ты погибла… – голос Леона сорвался, и он замолчал.
Пока я не увидела возлюбленного, внутри шла борьба: разделить боль утраты на двоих или продолжать жить с ней один на один. Теперь сомнения отпали – он имеет право знать все.
– Я потеряла ребенка!
– О, Господи! Нет…
Леон схватился за сердце, опустился на подушку и прижал мою руку к влажной от слез щеке.
– У нас еще будут дети, любимая, – прошептал он. – Как я мог не сберечь тебя…
Не осталось сил говорить, мы обнялись и замерли. За стенами бунгало океанские волны набегали на берег и пела ночная птица.
Наступающее утро я встретила криком – приснился кошмар. Уилл тащил меня в машину, а Леон стоял спиной и не видел. Я закричала, но похититель зажал мне рот и противно расхохотался. Изловчившись, я, пылая ненавистью, оттолкнула его.
– Голубка, родная, что с тобой? – Леон изумлённо смотрел на меня, держась за щёку. – Проснулся, и так захотелось тебя поцеловать.
Сердце билось, как пес, рвущийся с цепи, и я никак не могла унять дрожь.
– Не делай так больше! Чуть не умерла от страха. Мое тело здесь, а душа застряла в прошлом. До сих пор не верю, что удалось сбежать.
– Я отомщу, обещаю! – Леон поднялся с постели, подошел к окну и распахнул его настежь. Он так и проспал всю ночь в одежде.
Я отчетливо услышала звуки прибоя, и от воспоминаний о безбрежной глади закружилась голова. Леон достал мятую пачку сигарет, трясущимися пальцами выудил одну и закурил. Меня поразило, что его руки – руки блестящего хирурга, дрожали. Как он похудел и осунулся за время нашей разлуки. Усталость легла тенью вокруг красивых глаз, глубокая скорбь высушила лицо, и ввалившиеся щеки добавили любимому возраста. От былого Леона осталась лишь королевская осанка и грация движений.
Наши взгляды встретились. Я чувствовала, что необходимо серьезно поговорить, и Леон, очевидно, думал о том же. Эйфория от встречи прошла. Теперь предстояло перекинуть мостик через пропасть между нами. В голову лезли старые афоризмы про то, что нельзя дважды войти в одну реку, и про разбитую чашку. Я гнала прочь дурные мысли, но утро было отравлено горькими воспоминаниями о пережитом ужасе.
Раздался стук в дверь. Я вспомнила, что ко всем проблемам добавилась еще одна: как возлюбленный отнесется к моим пробам в фильме? Стук повторился.
– Войдите, – крикнул Леон.
В комнату в шортах и с полотенцем через плечо вошел Роберт. В его волосах блестели капельки воды. Увидев меня, он расплылся в улыбке и бодро произнес:
– Привет, Джил! Доброе утро, мистер Берри! – Так актер разделил нас на два лагеря. Он пересек комнату, нарочито официально поздоровался с Леоном за руку и по-свойски приземлился около меня на кровать. – Как ты? Смотрю, идешь на поправку.
– Да, спасибо, мне гораздо лучше. Неловко оставаться в твоей футболке.
Роберт подошел к шкафу и вытащил небольшой пакет.
– Это все, что было при тебе. – Он вернулся к кровати, и между нами произошел молчаливый диалог: «Действительно все хорошо?» «Да».
– Отлично! Сейчас переоденусь, и пора освобождать твое жилище.
– Пустяки, не бери в голову. – Вручая вещи, Роберт украдкой дотронулся пальцами до моей руки. Меня бросило в жар. – Здесь навалом мест, где можно расположиться! Насчет завтрака и кофе я распоряжусь. Два американо со сливками, годится?
– Да, спасибо, – опередил меня Леон и тоже подошел к постели. – Это то что надо, старина.
Роберт выпрямился и столкнулся с соперником нос к носу.
– Мы хотели бы уехать после завтрака, – тихо, но веско добавил Леон. – Я очень благодарен тебе за заботу о Джил. Когда все утрясется, предлагаю отметить ее чудесное воскресение.
– Спасибо, с удовольствием приму приглашение, но… – Роберт вопросительно посмотрел на меня, а я в полном смятении пожала плечами, – но Джил должна остаться здесь на какое-то время. Она пообещала пройти пробы у Майкла Уоррена. Помните, он пытался с ней связаться через вас по этому вопросу. Вы еще отказали ему.
Леон метнул в Роберта испепеляющий взгляд.
– У меня прекрасная память.
– Так что насчет того, чтобы пойти на пробы сейчас? – восстал из пепла прекрасный Феникс.
– Пробы? Сейчас? И что? Джил согласна?
Они стояли друг против друга, и я чувствовала нарастающее напряжение.
– Да, – Роберт закусил губу и вдруг выпалил: – Более того, она обещала сегодня подписать соглашение на пробы. Это было необходимо. Съемочная группа подвергалась риску, укрывая ее. Тем не менее руководство не обратилось в полицию. За все в жизни нужно платить. Полагаю, вы понимаете.
– Я рассчитаюсь… – впервые я увидела Леона в растерянности, но опровергать ложь Роберта не спешила. Сама сидела, открыв рот.
– Нет, мистер Берри, все решено, – Роберт покачал головой. – Проект обещает быть очень успешным, и Джил в него вписывается идеально. Нам нужна актриса, которая ещё нигде не засветилась. Свежая кровь с легким славянским акцентом. Ко всему прочему, внешние и вокальные данные мисс Краун уникальны. Пробы – всего лишь условность. Мистер Уоррен уже увидел, что хотел, на вечеринке у Джона.
– Ты готова подписать соглашение? – Леон развернулся ко мне, и в его голосе слышалось недовольство.
У меня от волнения носом пошла кровь. Леон среагировал моментально.
– Старина, принеси лед, быстро!
Не успела я и глазом моргнуть, как уже сидела с торчащими из носа скрученными бумажными платками.
Я растерянно смотрела то на Леона, то на Роберта. Последний с довольным видом подмигнул мне и вышел из комнаты. Что же я делаю? Нужно немедленно признаться возлюбленному, что все не совсем так, но Эванс слишком быстро вернулся со льдом.
– Ладно, Роберт, разберемся, – миролюбиво произнес Леон. – Я сам ознакомлюсь с бумагами, которые Джил собралась подписать. Когда начнутся эти ваши пробы? Ты же видишь, она еще слишком слаба.
– Единственное, что я могу сделать без подписания бумаг, это организовать переговоры по скайпу с режиссером, – тон Роберта стал официальным.
Я по достоинству оценила его поступок. Моя мечта становилась осязаемой. Так просто и быстро решить проблему. Пятерка тебе за актерское мастерство, мистер Эванс! И просто спасибо!
– Оставь нас, пожалуйста. Мне нужно серьезно поговорить с Джил. Надеюсь, время терпит? – Леон сохранял учтивость, но я видела, что он с трудом сдерживает гнев.
Похоже, я переоценила поступок Роберта. Нельзя было вот так, не разобравшись в наших и без того запутанных отношениях, бросаться в неизвестное, хотя и такое желанное, предприятие.
– Зайду через час, – с достоинством ответил Эванс и вышел.
* * *
Мы буравили друг друга взглядами. Леон тяжело дышал, и крылья его носа нервно вздрагивали. Я не знала с чего начать. Любимый мужчина отошел подальше и набрал воздуха в грудь – собирался толкнуть эпическую речь, не иначе.
– Моя дорогая Джил Краун! – Ну вот, угадала… – Я один виноват в наших бедах, потому что не ожидал от близких, как мне казалось, людей такого поступка. Тебя похитили в тот день, когда мы с тобой поклялись друг другу в любви и верности и решили пожениться. Помнишь, ты тогда обещала мне даже близко не подходить к кинематографу.
Сжатые кулаки Леона побелели – он с трудом заставил себя замолчать.
– Из того, что поведал милейший мистер Эванс, которому ты симпатизируешь, я сделал вывод, что либо ты решила разорвать наши отношения, либо тебя шантажом заставили подписать нелепый договор. Или я чего-то не понимаю? Почему ты не дождалась меня? Я хоть раз тебя обидел? Скажи! Ведь я боготворил тебя! Ты первая женщина, которой я сделал предложение. Нельзя вот так все разрушить! Я и так весь извелся, пока ты там…
– Отдыхала? – мой бесцветный голос прервал обличительный монолог. Тирада Леона прозвучала вхолостую. Я готовилась расставить точки над «i».
– Прости. Я неправильно выразился. Конечно, ты имеешь все основания послать меня ко всем чертям.
– У тебя был кто-нибудь, пока я отсутствовала?
– Нет, – пробурчал Леон расстроенно, – и быть не могло.
В это я могла поверить: мой жених был измучен явно не любовными похождениями.
– Ты подстроил нападение в первый вечер?
Леон в недоумении вздернул брови.
– В день нашего знакомства, – пояснила я, но по его искренне удивленному выражению лица поняла, что Уилл солгал мне.
– Нет, Джил!.. Как я мог это сделать? Мы весь день были вместе, вспомни! Да и зачем?! Что еще этот дьявол наговорил про меня?
– Много чего, мой дорогой! Но я не поверила ни единому слову, потому что жила надеждой однажды вернуться. Мечтала о том, как ты прижмешь меня к груди и защитишь от всего мира. Но… Слова Дугласа хуже крысиной отравы. Мне всё равно, как и с кем ты жил раньше… Но есть вопросы, на которые я хочу получить правдивые ответы. Как Уилл узнал о нападении в первый вечер нашего знакомства?
– На тебя напали люди Дугласа. Они были пьяны, но узнали меня. Уилл потом предъявил, что я отделал его молодчиков. Честно, Джил, я не пошел бы на такую подлость. А вот заманить тебя в постель мне захотелось еще в клинике. Просто… – Леон горько усмехнулся и покачал головой, – в кои-то веки решил побыть джентльменом.
– У тебя это прекрасно получилось.
– Спасибо. Но хватило меня ненадолго, поэтому я и вернулся за тобой.
– Принято. Скажи, ты всех своих девушек голубками называл, чтобы в именах не путаться? Ведь у тебя каждые три месяца появлялась новая пассия.
Впервые за это время Леон рассмеялся.
– Хорошая мысль, Джил, не думал об этом! Но нет, голубка у меня одна.
– А остальные? Ежики, зайчики, киски, бегемотики?
– Бегемотиков точно не было, – обаятельно улыбнулся он и напомнил: – Ты же не хотела говорить о моем прошлом?