Буду сон твой охранять.
Лошадь полюбила девушку. Когда Наденька уходила, лошадь смотрела ей вслед, пока та не исчезала из виду. Алексея Гавриловича Свобода тоже приняла, но с ним она была менее мягкой. С девушкой она была словно на одной волне. Лошадь чувствовала что-то родное и тёплое, и ей это не давало покоя.
Время шло, Наденька помогала отцу, ухаживала за лошадьми, но особенно нянчилась со Свободой. Какой-то невидимой нитью они были связаны, сколько бы ни проводили времени вместе, всегда было мало. За ночь успевали так соскучиться, что за день не могли нарадоваться друг другу.
-Папа, прошёл уже почти месяц, давай выпустим Свободу погулять?– сидя за завтраком, просила Наденька отца.
-Это очень рискованно. Как бы она нас ни приняла, как бы она тебя нилюбила, она прожила в лесу достаточно долго. И пробыв в клетке месяц, думаешь она вернётся?
-Не знаю, но она так смотрит в сторону леса, у меня аж сердце обливается кровью. Так мне её жалко становится.
-Сама говоришь, с тоской смотрит, домой рвётся, а мы держим её. Понимаешь?
-Да, – опустив голову, сказала девушка.
-Если она не вернётся, ты же сама будешь грустить.
Наденька поняла, к чему отец это сказал.
–Папочка, она вернётся, вот увидишь, вернётся.
Девушка вскочила из-за стола, поцеловала отца и галопом поскакала к любимице.
-Свобода, -протянула девушка,– Свобода, тебя можно выпустить.
Лошадь навострила уши. Девушка открыла дверь, не надев недоуздка. Лошадь сначала ждала привычной процедуры, но того не произошло. Тогда Свобода, настороженно вышла. Она увидела, что ворота были открыты. Тогда Вороная рысью поскакала к воротам и, выскочив на улицу, галопом понеслась в лес. Девушка даже не успела проследить, куда именно поскакала лошадь. Наденькадолго смотрела в лес.
-Ты хочешь пойти за ней?– спросил подошедший отец.
– Я не знаю. Это её дом, и вторгаться туда я не очень бы хотела. Когда она вернётся, то обязательно отведёт меня туда.
Но Свобода не возвращалась. Прошло уже несколько дней, Наденька целыми днями сидела на тюке сена, смотрела в сторону леса, ждала и тихонько пела.
Как только Свободавбежала в родной лес, ветер задурманил ей голову. Воздух был совсем иной. Солнце светило иначе. Всё казалось таким родным, но одновременно таким чужим. Лошадь побежала к озеру, к тому самому дереву, у которого спала с самого детства. Она нюхала каждую травинку, там уже было немного по-иному. Выросла трава,в том месте, где спала лошадь, выстроились в ряд цветы. Её будто здесь не ждали. Словно она и не жила здесь вовсе. Лошадь скиталась по лесу, многое ей теперь было непонятно. Её тянуло к девушке, в ушах лошади не стихала её песня…
Лунный луч заглянет к нам в окно,
Звёзды тихо шепчут- засыпай.
Совушки угукают давно.
Закрой же глазки, окунись-ка в рай.
Уже смеркалось, солнышко почти спряталось за верхушки величественных деревьев, в конюшне слышалось похрапывание лошадей. Наденька, переделав все дела, вновь села на тюк сена и глядела в лес.
Долго отец наблюдал из конюшни за дочкой. В его душе было так тускло, какая-то необычная тоска настигала старика. Он не хотел показывать её дочери, потому при Наденьке всегда старался улыбаться.
–Эх, Анастасия, за что же нашей дочери столько страданий? Как мне тебя не хватает, моя голубушка. Я ведь не могу её обнять так, как ты обнимала. Нам без тебя тяжело. Столько лет прошло, а как будто только вчера я хоронил твоё бледное худое тело. Я скучаю по тебе, Настенька. Я люблю тебя, – прошептал Алексей Гаврилович, вытер слезу, покатившуюся по щеке и направился к дочери.
–Ну что, не видать?
–Нет, папа, нет её. Как же так? Неужели мне показалось? Неужели я себе всё придумала? Что в глазах её появилась любовь и преданность. Что она привыкла ко мне, что она не уйдёт от меня. Папа? – спросила девочка с блестящими от слёз глазами.
–Нет, ну что ты, милая. Ничего тебе не показалось. Вот увидишь, вернётся наша Свобода. Ей ведь нужно проститься с домом, ей тоже тяжело. Пойми.
– Я вспомнила нашего Вихря, папа. Помнишь, какой он был красивый? Я скучаю по нему. Вчера я была у него на могилке, он всё такой же, совсем не изменился…
– Не плачь, моя милая, – обняв дочь, сказал Алексей Гаврилович, – наш Вихрь в самых добрых местах, он помнит тебя. Это точно.
Лошадь всё бродила по лесу. Никак она не могла забыть седовласого старика с добрыми глазами и прекрасную девочку. Тогда Свобода решила, что нужно к ним вернуться, но ненадолго, только лишь узнать, всё ли с ними хорошо и ждут ли они её возвращения.
Над конюшней уже сгустилась тьма, было очень тихо и спокойно. Пели сверчки, свежий воздух меж щелей пробирался в конюшню. Всё небо было усеяно звёздами. И тут Свобода подошла к манежу и громко фыркнула. Никого не было. Она бродила вокруг, но так никого и не встретила. Тогда она решила обойти конюшню и увидела дом, в окнах которого горел свет. Свобода чувствовала, что туда ей нужно идти.
Наденька уже готовилась ко сну. Она распустила свою длинную и толстую косу, расчесала волосы и пошла желать отцу спокойной ночи. Но её что-то остановило. Она точно чувствовала чей-то взгляд на себе. Наденька обернулась и увидела удивлённую знакомую мордочку.
–Папа! Папа! Наша Свобода, она, она…– девушке не хватало воздуха, чтобы всё сказать отцу. Она накинула белоснежную шаль и выскочила из дома. Отец вышел следом, но он остался на крыльце и тихонько наблюдал.
Лошадь стояла, как вкопанная и даже не думала убегать. В её сердце было столько радости, так было легко, будто сотня бабочек порхали во всём теле.
–Свобода, – без конца проговаривала девушка, – моя милая, ты вернулась. Ты ко мне вернулась, – Наденька, поправляя падающую шаль, шла к кобыле, тянула к ней руки.
Лошадь потянулась мордой к девушке, но с места не двинулась. Наденька так крепко прижалась к лошади. Столько тепла и любви лошадь никогда не чувствовала после смерти мамы. И тогда лошадь шагнула к девушке и обвила её хрупкое тело своей мускулистой и широкой шеей.
Алексей Гаврилович расплылся в улыбке и поспешил выйти на улицу.
–Вот значит, как оно получилось. Пришла всё-таки, вернулась, – старик подошёл к лошади и похлопал её по плечу, – Надя, ты пойди накорми её, напои, постели свежих опилок и возвращайся домой. Завтра у нас сложный день, много сил потребуется.
–Хорошо, папа.
Девушка повела лошадь за собой, завела её в денник и всё для неё подготовила. Лошадь уже не так сильно боялась этих стен. Она верила, что теперь её в обиду не дадут.
– Ну вот, ложись отдыхай. Завтра я приду к тебе, и мы вместе пойдём гулять. Договорились? – улыбаясь, сказала девушка. – Спокойной ночи, Свобода.
Следующий день начался рано. Уже в четыре утра к Александру Гавриловичу приехал мужчина, он был с женой. Старик не хотел так рано будить дочь. Дал ей позоревать, а сам был в конюшне.
–Здравствуйте, здравствуйте. Мы вот приехали с женой за лошадками, – сказал улыбчивый мужчина, а рядом с ним стояла не менее улыбчивая женщина.
–Доброе утро, я уже их подготовил. Хлопушка и Гулливер стоят в загоне. Они очень ласковые и нежные, как и все мои лошади. Я Вас прошу, относитесь к ним с любовью, как к детям. Они и так натерпелись…
–Не беспокойтесь, Алексей Гаврилович. Мы сами очень любим животных, а особенно лошадей. Для того их и покупаем, чтобы заботиться о них. Сильно напрягать лошадей не будем, нам только бы кататься и не более. – По-доброму ответил мужчина.
Старик поверил в их искренность и продал им лошадей. Алексей Гаврилович мог только по одним глазам понять, что за человек перед ним стоит. Лошадей погрузили и увезли. Долго старик смотрел им вслед, очень уж тяжело ему давалось прощание со своими любимцами. Но делать нечего. Другого дохода у него не было, мог только брать кобылку на осеменение, так как вороной конь Месяц был ещё в самом расцвете сил и с прекрасной родословной. Поэтому иногда другие фермеры привозили своих кобыл. Каждая лошадь была спасена Алексеем Гавриловичем из дьявольских рук прошлых хозяев. К каждой он нашёл свой подход. Все они теперь живут в любви и ласке.
К семи часам Надя уже была собрана и направилась в конюшню. Сашка уехал в город по своим делам и обещал вернуться через несколько дней.
– Надя, ты уже готова, молодец. Я вот продал Хлопушку и Гулливера. Как мне было тяжело… Вот деньги, возьми сколько тебе нужно и купи себе всё необходимое.
– Папа, мне сейчас денег не нужно, оставь. До учёбы мне ещё два месяца.
–Хорошо, но ты всегда знаешь, где они лежат. Так, а теперь пойди и всех накорми. Я уже приготовил, что нужно. Только смотри Бабочке я в зерно добавил мела и витаминов, не перепутай. Масло в зерно не забудь добавить. Потом убери в стойлах и денниках, примети проход и плац, разложи всем сено, чтобы лошади после прогулки поели. А я пойду прилягу, что-то мне нехорошо, – тяжело дыша, сказал старик.
–Хорошо, папа. Я всё запомнила, – девушка выполнила все указания отца. Выпустила лошадей в загон погулять, развезла всем сено, а сама быстрее направилась к Свободе.Лошадь уже давно ждала её и постукивала копытами по полу.
–Ох, ты уже заждалась меня, – смеясь, сказала девушка. – Я бегу, бегу. Сегодня мы с тобой пойдём гулять. Я бы очень хотела поездить на тебе верхом, Свобода, – произнесла девушка, немного боясь своих слов, не зная, как на это отреагирует лошадь. Надя надела на лошадь уздечку, не с первого раза у неё это получилось. Лошадь не хотела открывать рот, и тогда девушке пришлось пальцами пощекотать дёсны лошади, чтобы та поддалась. Меховушку и вальтрап девушка не взяла, потому что боялась спугнуть лошадь.
–Ну, идём?
И они пошли. Выйдя за загон, лошадь уже хотела ринуться в лес, но девушка её остановила, дав понять, что хочет поехать верхом. Лошадь начала паниковать, никогда раньше с ней такого не было. При каждой попытке девушки запрыгнуть на неё она пыталась отодвинуться и крутилась по кругу.