Чашка кофе на двоих

Глава 24

На поселок опустились сумерки. Старый дом неодобрительно смотрел из сада темными глазницами, и от этого Лизе стало немного не по себе.

Миша первым вышел из машины. Открыл дверь и забрал у своей гостьи пакеты с едой.

Девушка осторожно выбралась из машины.

– А здесь всегда так…тихо? – судорожно сглотнула она, пытаясь привыкнуть к темноте.

– Всегда, – пожал плечами Михаил и отомкнул калитку. – Дядюшка говорит, в этом месте обитают только призраки. Но мне еще ни один не встречался. Видимо, они не любят бывших полицейских.

– Очень смешно, – нахохлилась Лиза, и зашагала следом за Мишей.

Он зажег свет в коридоре и в прихожей. Не сбрасывая обувь, прошел в просторную кухню. Поставил пакеты на стол и повернулся к ней.

– Туфли можешь не снимать. Здесь холодный пол.

– Как здесь…просторно и пусто…– осматривалась Лиза по сторонам.

– Ну, да. Я же предупреждал, здесь нет мебели. Старую вынесли, а новую еще не привезли. Дядя окрестил мое жилище берлогой, – Миша уже немного повеселел и хлопотал по кухне. Доставал из пакетов китайскую лапшу, роллы в пластиковых упаковках и сэндвичи с курицей и салатом.

Лиза нерешительно мялась за его спиной.

– А где ванная комната?

– Вон, видишь дверь? – указал он в конец кухни. – Если хочешь, можешь принять душ, пока я вожусь с ужином.

– Разве я останусь сегодня у тебя? – растерялась Лиза.

– А разве нет? – приподняв бровь, посмотрел на нее Михаил. – Свежее полотенце в шкафчике. Можешь надеть мой халат, если хочешь.

Лиза растерянно захлопала глазами, постояла еще немного и зашагала в сторону ванной комнаты. Спорить со своим новым мужчиной она не решилась. В конце концов, завтра выходной, да и дома ее никто не ждет. Даже кот Федор не показывался уже третий день.

В ванной комнате царил идеальный порядок. Светлые банные полотенца лежали на полках аккуратной стопкой. Черный махровый халат с золотым тиснением висел на вешалке, а зубная паста, мыло и шампуни стояли в ровный ряд. Озадаченная такой идеальной системой укладки вещей, девушка осторожно потянула на себя полотенце, включила горячую воду и на цыпочках прокралась под струи воды.

Закутываясь в его халат после душа, она ощутила едва различимый древесно-амбровый аромат и прикрыла глаза от удовольствия – ей показалось, что она утопает в мягких объятиях Михаила.

– Хочешь коктейль? – доставая из морозилки лед, поднял голову Миша. – У меня есть мартини. Кажется, «Россо».

– Хочу, – заулыбалась Лиза.

Он протянул ей бокал темно-янтарной жидкости с кубиками льда и лимоном. Насыщенный аромат и горький привкус тут же обжег горло.

– Какой терпкий, – выдохнула она.

– Ешь, давай, – присаживаясь рядом с ней, фыркнул Миша.

– Я никогда не пробовала китайскую лапшу, – заглядывая в картонную коробку со странным содержанием, призналась Лиза.

– Возможно, пришло время что-то менять, – протянул ей вилку Михаил. – Я тоже еще ни разу не приводил в дом, непригодный для проживания, вместо романтического свидания девушку, которая отказывается от подарков, закатывает истерики и боится меня.

– Прекрати, – сверкнула своими миндально-кофейными глазами Лиза и ткнула вилкой в картонную коробку.

– Что прекратить?

– Злиться. – Она намотала на вилку полупрозрачную лапшу, всунула ее в рот и тут же скривилась. – Боже мой, как ты это ешь?!

– Теперь тебе не нравится еда? – возмущенно уставился на нее Миша.

– Да, не нравится! Я люблю картошку фри! А эта лапша пахнет водорослями!

– Фастфуд вреден для здоровья. Не нравится лапша, возьми сэндвич с курицей, – буркнул Миша и уткнулся в свою коробку. Больше они не разговаривали.

Лиза попыталась насильно впихнуть в себя лапшу, но очень скоро поняла, что если проглотит еще хоть кусочек, ее просто стошнит, и отодвинула коробку в сторону. Хорошо, что сэндвичи оказались свежими. «Почему я веду себя, как маленькая капризная девчонка? Подозреваю его непонятно в чем, придираюсь? Что со мной не так?» – жуя сэндвич, думала она.

– А где ты спишь? – желая разрядить повисшее между ними напряжение, решилась задать вопрос Лиза.

– На полу, в бывшей гостиной.

– И я…тоже буду спать на полу?

– Да. Не переживай, там все не так плохо, – заметив, как вытянулось ее лицо, рассмеялся он. – Я не решил, что останусь здесь жить, но где сплю, предпочитаю комфорт. Кстати, там можно ходить босиком – пол устелен матами.

Они вместе убрали со стола, потом Лиза забрала свои вещи из ванной комнаты, и Миша отвел ее в старую гостиную.

Девушка сбросила с ног давящие туфли и с любопытством осмотрелась. Полы действительно устилали мягкие синие маты. Левая сторона комнаты была занята спортивным инвентарем. У стены стояла макивара – для отработки точности ударов руками и ногами. В углу в одну кучу были сброшены перчатки, защитный шлем, лапы и ракетки для отработки ударов ногами. Там же лежали книги по каратэ киокушин и спортивные журналы. Рядом стояла небольшая подставка и несколько сложенных аккуратной стопкой досок средней толщины. Возле окна пристроился шкаф для вещей. Судя по внешнему виду, он являлся единственным напоминанием о прежних хозяевах этого дома. Всю правую сторону занимал футон – черный японский матрас для сна. Рядом с футоном на небольшой подставке для ноутбуков стоял роскошный макбук эйр от Apple.

– Проходи, Лиза. Добро пожаловать в мой мир, – Миша распахнул шкаф, достал оттуда две большие черные подушки, огромное пуховое одеяло и бросил их на футон.

Девушка неуверенно шагнула в его сторону. «А вдруг я снова не смогу расслабиться? Что, если я разочарую его?» – мелькали в ее голове предательские мысли.

– Давай сюда твои вещи. Могу предложить мою футболку для сна, – заметив ее нерешительность, Миша подошел к ней и мягко взял за плечи. – Ну, что с тобой, Лиза?

– Откуда ты знаешь, что я переживаю? – испытывающее заглянула в его почти черные глаза она.

– Ну, так ты же, как открытая книга. У тебя все на лице написано, – улыбнулся он.

Она ничего не ответила. Ей вдруг безумно захотелось разреветься. Миша внимательно посмотрел на нее.

– Кажется, я понимаю, что с тобой происходит, – посерьезнел он. – Знаешь, что? Я приму душ, а после мы поговорим об этом.

– О чем? – сглотнула комок в горле Лиза.

– О твоем состоянии.

Он вышел, оставив ее наедине со своими мыслями. «И как Инга может развлекаться с мужчинами, не думая о чувствах? – сокрушалась Лиза, скидывая халат и натягивая на себя черную спортивную футболку с непонятными японскими иероглифами. – Миша понимает, что я не уйду сегодня домой, ведь уже слишком поздно, и мы не в городе. Он воспользуется мной, а потом я перестану его интересовать. Я стану ненужной, как это всегда было в моей жизни».

От гнетущих мыслей ее глаза предательски наполнились слезами. «Почему я не могу быть такой, как Инга? Расслабиться, провести с ним время и просто получить удовольствие? Вместо этого я все усложняю! Сейчас он вернется из ванной и станет меня пытать вопросами. Ведь он далеко не глуп и заметил, что со мной не все в порядке. Что я ему скажу? Что мне непривычно вот так резко менять свои установки и проводить время в постели почти незнакомого мужчины?»

Лиза с размаху плюхнулась на черные подушки и зарылась в них лицом. Ей хотелось накрыться одеялом с головой и исчезнуть.

Глава 25

Она пролежала, зарывшись в подушки, всего пару минут, а ей показалось – прошла целая вечность.

– Если ты решила спрятаться, то у тебя ничего не получилось, – услышала она над собой бодрый голос Миши и убрала подушку с головы. Он стоял перед ней в одних темно-синих боксерах и выглядел жутко привлекательно. Лиза смутилась, залилась румянцем, и ей захотелось снова накрыться подушкой.

– Мне это кажется, или ты стесняешься меня? – Миша посмотрел на нее, по выражению лица прочитал ответ и достал из шкафа еще одну футболку. Потом вышел из гостиной и вернулся с бокалами и остатками мартини.

– Ну-ка, давай, держи вот это, – протянул он ей бокалы, до половины заполненные кубиками льда.

Лиза кое-как устроилась у стены и взяла у него из рук бокалы. Он быстро погасил верхний свет, заменив его мягким приглушенным настенным бра, и сел рядом. Открыв бутылку мартини, Михаил разлил остатки терпкой темной жидкости по бокалам.

– Пей, Лиза, – ободряюще улыбнулся ей он.

– Все? – ее взгляд блуждал по наполненному до краев бокалу, по тающим кубикам льда, и она нервничала.

– Желательно, все. Только не торопись. Просто пей маленькими глотками и слушай, что я тебе буду говорить.

Она коротко вздохнула, подтянула колени под себя и отпила глоток мартини. Хорошо, что Миша решил взять инициативу в свои руки. Потому что ей совсем не хотелось делиться с ним мыслями и глупыми переживаниями.

– Ты нервничаешь, потому что не уверена, что готова доверять мне, верно?

Она согласно кивнула и сделала еще один глоток. Терпкий напиток обжег горло и начал разливаться теплом по телу, помогая расслабиться.

– Тем не менее, вчера ты сама пригласила меня к себе домой, и сегодня ты здесь.

Она зажмурилась на мгновение, сглотнула и снова закивала.

– А теперь посмотри мне в глаза, Лиза, – он отставил свой бокал в сторону и коснулся ладонью ее подбородка. – Я предлагал тебе кино – ты отказалась. Я привез тебя сюда, и ты не противилась этому. Сейчас ты сидишь в моей постели. И секс между нами будет, как бы ты этого не стеснялась. Пройдет всего несколько дней, и ты сама не заметишь, как привыкнешь ко мне. А пока этого не произошло, допей свой коктейль, закрой глаза и позволь мне позаботиться о тебе.

– Зачем тебе это? Зачем приручать меня? Разве вокруг тебя крутится мало женщин, которые превосходят меня во всем? Они намного красивее и опытнее в постели, а я… я слишком обычная для такого, как ты, – попыталась увернуться от его руки она. Страхи оживали один за другим, мешая дышать.

– Да, ты просто девчонка с веснушками и копной непослушных волос, – усмехнулся Миша и поднес ее руку к губам. – А я уже не в том возрасте, чтобы разбрасываться драгоценными подарками, которые преподносит жизнь. Она редко бывает милосердна ко мне.

– Что это значит? Я не совсем понимаю…

– У тебя чистая душа, Лиза. Ты – как нетронутый горный источник, живая и прозрачная. И я сделаю все, чтобы сохранить тебя такой и дать тебе то, в чем ты так нуждаешься – тепло и заботу. Верю, что взамен получу то, что так необходимо мне – хотя бы маленькую частичку твоего сердца…

Она опустила глаза. Сердце отчаянно билось. Миша привлек ее к себе и накрыл губы долгим поцелуем. Они целовались еще и еще, и ее тело живо отзывалось на его прикосновения. Он осторожно уложил ее на подушки. Устроившись рядом, одной рукой притянул ее к себе, а вторая мягко скользнула под черную футболку, ненадолго задержалась на животе и направилась вверх – к вожделенной груди, вздымающейся от частого дыхания.

– Я говорил, что у тебя потрясающая грудь? – хрипло поинтересовался он и беззастенчиво потянул футболку вверх.

– Н-незнаю…– с трудом выдохнула Лиза и закрыла глаза.

Он склонился над ней и нежно коснулся губами низа живота.

– У тебя очень красивая кожа, – его голос срывался, губы скользили выше, к идеально очерченной полной груди, вызывали сладкую истому и поочередно, один за другим, захватывали в плен тугие соски. Лизе казалось, она проваливается в темную бездну. Бездна затягивала, навевала желание принадлежать, и в ней хотелось утонуть навсегда.

Миша освободил ее от футболки, сбросил лишнюю одежду с себя и тут же снова оказался рядом. Он пах чем-то терпким и одновременно мужским, и Лиза с удовольствием прильнула к его обнаженной груди. Ей было слышно, как громко бьется его сильное сердце. Прикосновения и поглаживания вызывали бурю эмоций. Безумно хотелось соединиться с ним в единое целое, проникнуть в душу, стать чем-то неделимым и близким.

Он подмял ее под себя, неторопливо потянул трусики вниз и продолжал ласкать. Лиза окончательно забылась и горела огнем в его объятиях. Где-то совсем рядом зашелестела обертка от презерватива, и через мгновение она почувствовала его крепкое тело над собой. Впившись в его плечи ногтями, она тихо вскрикнула. Он плавно опустился, и на мгновение накрыл ее рот грубым поцелуем.

– Ты моя, Лиза, – сливаясь с ней в едином порыве, хрипло проговорил он.

– Да, – всхлипнула она в ответ и, будто подтверждая его слова, резко подалась вперед.

Бездна разверзлась и поглотила ее полностью.

Лиза медленно возвращалась в реальность. Они с Мишей лежали под теплым пуховым одеялом, и он лениво ласкал ее обнаженную спину. В его сильных руках она чувствовала себя желанной и защищенной. «Видимо, это и есть самое настоящее женское счастье – без остатка раствориться в чувствах с тем, кто тебе дорог», – подумала она и недавние страхи уже казались ей смешными. Она с наслаждением потянулась губами к его колючей щеке, приоткрыла слипшиеся ресницы и тут же столкнулась с взглядом его почти черных глаз.

– Ты даже не представляешь, как мне хорошо сейчас, – заулыбалась она. Миша не ответил. Вместо этого он крепко прижал ее к своей груди и нежно коснулся губами макушки.

– Ты пахнешь ванилью, – выдохнул он, и от этих слов по ее коже побежали мурашки. – Ты нежная и мягкая. Знаешь, ты напоминаешь мне чистый источник, которым я никак не могу напиться…

Миша на мгновение замер, прислушался к себе и заглянул в ее миндально-кофейные глаза.

– И, похоже, я снова хочу тебя, – опрокидывая Лизу на мягкие подушки и одеяло, подмигнул ей он.

От неожиданности она сглотнула, захлопала ресницами, и снова безвозвратно утонула в его объятиях. Сильные руки ласкали ее тело, прикосновения губ становились дерзкими и настойчивыми. От этого ее белоснежная кожа горела, щеки пылали, а непослушные пряди рассыпались по подушке. Дыхание становилось сбивчивым, сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

Она больше не смущалась самой себя, только прислушивалась и откликалась. Окончательно раскрепостившись, их тела переплелись и будто танцевали красивый первобытный танец – дикий и необузданный. Этот танец длился бесконечно долго, дарил первозданное наслаждение, отнимал силы, и Лиза даже не смогла провести черту, когда Миша отпустил ее, а сон поглотил в свои объятия.

Утро прокралось под теплое одеяло коварной прохладой. Лиза сладко потянулась, открыла глаза и обескуражено села на черном японском матрасе – Миши не было рядом.

Она натянула на себя майку, подошла к окну и увидела его в беседке. Он отрабатывал удары. На улице было довольно прохладно, но он работал над техникой босиком. Лиза замерла на мгновение – она впервые видела его в белом кимоно, подпоясанном коричневым поясом, и не могла отвести глаз. Так умел двигаться только профессионал. Вот он развернулся в прыжке, и доска от удара ногой разлетелась в щепки. Разворот, прыжок, удары ногами и руками. Она следила за его движениями, затаив дыхание. Миша почувствовал ее взгляд и обернулся. Лиза смущенно заулыбалась и отошла от окна.

Закутавшись в пуховое одеяло, она выбралась из гостиной на кухню и включила электрический чайник. Открыла дверцы старинного кухонного шкафчика, обнаружила там растворимый кофе, сахар и только одну чашку алого цвета с блеклым узором в форме большого сердца. Лиза растерянно осмотрелась по сторонам в поисках еще одной чашки, но тщетно. В этом старом доме была только одна чашка для кофе. «Ну и ладно. Одна, так одна. Чашка кофе на двоих», – улыбнулась самой себе девушка и открыла банку.

С улицы вернулся Миша.

– Замерзла? – потрепал он Лизу по волосам, проходя мимо в ванную комнату.

– Да. Сегодня здесь еще холоднее, чем вчера, – она не удержалась и коснулась его рукой. – Ты такой мужественный и сильный… В кимоно ты выглядишь потрясающе!

Он улыбнулся и скрылся за дверью ванной комнаты.

Лиза вернулась к приготовлению горячего напитка. Вскоре Миша вышел обратно, слегка влажный, в одном полотенце, обернутом вокруг бедер. Он подошел к ней сзади и крепко обнял.

– Миш… – Лиза зажмурилась от удовольствия.

– У?

– У нас одна чашка.

– В каком смысле?

– Одна чашка для кофе. Других нет.

– Ну, что ж, чашка кофе на двоих. Звучит романтично, – рассмеялся он и, продолжая удерживать ее, замотанную в объемное пуховое одеяло, поцеловал в шею. – Не переживай, можешь забрать ее себе. Я по утрам не пью кофе.

– А что ты пьешь? Чай?

– Нет. Молоко. – Миша, наконец, выпустил ее из объятий и подошел к холодильнику. – А молоко можно пить из чего угодно. Даже из пакета.

Он достал яйца, молоко, хлеб и, пока Лиза сидела на стуле с чашкой кофе в руках, быстро приготовил омлет на две порции.

– Давай позавтракаем, – поставив перед ней тарелку с горячим омлетом, он сел рядом и с аппетитом принялся за еду.

Завтрак для Лизы готовили впервые, и от этого по сердцу разливалось приятное тепло. Вчерашние события в торговом центре, скандал с Жорой казались ей чем-то нереальным.

В разгар трапезы у Миши зазвонил сотовый телефон. Он посмотрел на высветившийся номер и помрачнел.

– Да. Да, я понял. В одиннадцать на базе. Отправляемся в Севастополь, – согласно закивал он и неизвестный Лизе абонент отключился.

– Что-то случилось? – она мгновенно отреагировала на его реакцию. Солнечное сплетение сжалось в тугой узел.

– Нет, ничего особенного. Появился заказ. Я еду в Севастополь, – как ни в чем не бывало, пожал плечами Миша и начал поглощать омлет с удвоенной скоростью.

– Надолго? – сникла Лиза.

– Завтра к вечеру вернусь. – Будто читая ее недавние мысли, он отодвинул пустую тарелку в сторону и испытующе посмотрел на нее.

– Лиза, обещай мне кое-что.

– Что?

– Этот Жора, он неуравновешен. Он в любой момент может вернуться и причинить тебе боль. Просто так, мстя за брата. Меня не будет в городе до завтра, и я не смогу тебя защитить. И эта твоя работа, стоит ли она того, чтобы ходить на нее?

– Но Миша… как я буду жить, если у меня не будет работы?

– Послушай… – он взял ее за руки и заглянул в глаза. – Эти копейки не стоят тех неприятностей, в которые ты можешь ненароком попасть. И если ты думаешь, что я оставлю тебя без денег, то ты ошибаешься. Отдохни пару дней, а после ищи другое место. Договорились?

– Я подумаю об этом, – согласно закивала Лиза и почувствовала, как на сердце тяжестью ложится тоска. День без Миши казался ей вечностью.

– Эй, не грусти. Я привезу тебе какой-нибудь подарок, – заулыбался он. – Чего бы тебе хотелось?

– Даже не знаю. Привези себя, – выдохнула Лиза. По непонятной причине на душе стало тревожно.

Глава 26

На базе все шло не по плану. Коробок было в два раза больше, чем обычно. Их слишком долго грузили и в накладных что-то не сходилось. Из-за этого джип пришлось оставить и пересесть за руль минивэна.

Миша вел минивэн «Форд» серебристого цвета, битком набитый коробками неизвестного содержания в сторону порта Кавказ, и его одолевали мрачные мысли. Еще ни разу в жизни его не подводило врожденное чувство опасности. И сейчас это чувство пылало в груди ярким маятником.

На обочине дороги появились очертания придорожного кафе. Михаил отклонился от курса. Он принял решение заехать в гости к братьям, прежде чем уедет.       Заперев машину на сигнализацию, он торопливо зашагал к своей цели.

В этот утренний час кафе пустовало. Из динамиков лилась тихая музыка. Слава сидел за одним из столиков, выставив загипсованную ногу вперед, и перебирал счета. Жора пополнял запасы виски в баре за стойкой. Оба брата вскинули головы на резко открывшуюся дверь и их лица вытянулись.

Миша с презрением окинул взглядом пустое помещение и подошел к барной стойке.

– Что тебе здесь нужно? – повернулся к нему Жора. Оскал его лица выражал ненависть и страх.

– Хочу быть уверен, что мои вчерашние слова дошли до твоей пустой головы. – Миша взял в руки стоящую на столешнице пепельницу и повертел ее в руках. – Не приближайся к Лизе.

– Почему ты считаешь, что тебе все можно?! – из своего угла выкрикнул Станислав. – Приехать из другого города, забрать себе чужую невесту, да еще и угрожать?!

– Если бы твоя невеста была счастлива, она бы не отказалась выйти за тебя замуж!

– Если бы ты не воспользовался ее доверчивостью, она бы не отказалась!

– А что ты мог ей предложить для счастья? Работу в этом кафе? – Миша с презрением фыркнул. Он уже понял, что в семье всем заправляет старший брат. Слава был лишь удобным бесхребетным подспорьем и вряд ли мог навредить Лизе.

– Все равно, это было лучше, чем продавать платья в затхлом магазинчике!

– Короче, – перебил Славу Жорик. – Зачем ты приехал сюда? Угрожать?

– Я не угрожаю. Я обычно выполняю то, что говорю. Хочешь, я сделаю один звонок, и уже к вечеру твое кафе заполонят надзорные службы? Чтобы испортить бизнес, много не надо. Стоит лишь обложить тебя штрафами. И вся мизерная прибыль, которую ты получаешь в межсезонье, уйдет на оплату нарушений, – пожал плечами Михаил и аккуратно поставил пепельницу на место.

– Ты с катушек съехал?! У меня трое маленьких детей! Слава в гипсе! Мама пенсионерка! А впереди голодная зима! Потому что сезон был не ахти какой! – заорал Жора.

– Хочешь, чтобы у тебя все было в порядке, не приближайся к Лизе! Никогда! – закричал на него в ответ Миша.

– Я вчера был пьян! В стельку пьян! Потому что дела в кафе идут очень плохо! Мы даже не можем оплатить кредит в этом месяце! Лиза случайно оказалась на моем пути, и мне стало жутко обидно, что она так подло поступила с моим братишкой!

– В общем, мы с тобой договорились, – не желая тратить на пустые разговоры свое драгоценное время, произнес Михаил. На мгновение ему стало жаль Жору. Иметь на руках троих маленьких детей и не быть способным оплатить банковский кредит за бизнес совсем не сахар.

– Договорились, – его оппонент опустил голову. – Извини за Лизу. Со мной иногда случается…

– Только не с Лизой, – нахмурился Миша. – С ней этот номер не пройдет.

Он развернулся и торопливо вышел. Впереди его ждала Керченская переправа.

Он приближался к пункту назначения. Но что-то не давало ему покоя. Эти коробки, они всегда вызывали у Михаила презрение. Он понимал, что второй месяц подряд по три раза в неделю возит что-то нелегальное. До вчерашнего дня ему было плевать на это. Но теперь, когда в его жизни появилась Лиза, он больше не мог подвергать себя опасности.

Миша нашел проселочную дорогу, и второй раз за день отклонился от курса. Выехав на заброшенную территорию какого-то склада, недостроенного с советских времен, он остановил минивэн, достал из бардачка тонкий складной нож и вышел из машины. Внимательно осмотрелся по сторонам. Вокруг была только выгоревшая степь.

Миша забрался назад, к коробкам, сел на пол и осторожно взял в руки одну из них. Сердце бешено колотилось. Руки взмокли от напряжения. Ловко поддев пластиковую обертку, он вскрыл коробку и заглянул внутрь. Две головки запрещенного к ввозу в Россию сыра, настоящая черная икра и аккуратные баночки мидий в маринаде. «Отлично. Я контрабандист. Прекрасно. Всегда мечтал это про себя узнать. Интересно, сколько раз перевернулся в гробу мой отец за последний месяц?» – он отодвинул от себя коробку и вытер пот со лба. Что-то было не так. За банки с икрой и сыр ему не могли платить так много денег. А ему платили с лихвой.

Миша вдохнул, выдохнул, вытер влажные руки о джинсы и снова взялся за тонкий нож. Поддев дно коробки, он заглянул в образовавшуюся щель. Второе дно устилали тщательно заклеенные липким скотчем маленькие плотные пакетики. Они лежали сплошной одноцветной лентой, и с первого раза их было сложно заметить. Миша аккуратно надрезал один из пакетиков. В коробку тут же посыпались красивые разноцветные таблеточки.

Его охватил ужас. Он отбросил от себя коробку и отполз в сторону. Прерывисто дыша, провел по лицу рукой. «Боже, эти коробки напичканы ЛСД. Я отдаю их в руки подельников, и таблетки нелегально распространяют в ночных клубах… Я здесь, в глухомани, один на один с жутким грузом…Двадцать лет. Двадцать лет тюрьмы. А если об этом прознают в федерации? Меня не то, что к сдаче на черный пояс не допустят, меня вышвырнут без права восстановления!.. Хорош же родственничек!» – обрывками стучались в его голову дикие мысли.

Спустя несколько минут Миша попытался взять себя в руки. «Ну, хорошо, – думал он, продолжая сидеть на полу машины. – Я везу их не первый раз. На всех блокпостах меня пропускают без проблем, стоит мне показать липовые накладные. Значит, здесь все схвачено и проплачено заранее. Сейчас нет никакого смысла брыкаться. Надо придать коробке первозданный вид и доставить груз. А после выбраться из этого дерьма целым и невредимым. Ради себя самого. Ради Лизы».

Он трясущимися пальцами собрал высыпавшиеся таблетки со дна коробки, приклеил скотч обратно и постарался запаковать пакетик максимально осторожно. Затем поставил коробку на место и выбрался из машины. Посмотрел на яркое солнце в небе и почувствовал, как от напряжения под кожаной курткой по спине тонкими струйками стекает пот.

Миша сел за руль, открыл бутылку холодной минеральной воды и жадно отпил несколько глотков. Затем включил зажигание, и минивэн двинулся с места.

Все прошло, как по маслу. Коробки приняли на продовольственной базе, расписались в накладных и заплатили за товар. Забрав выручку, Миша двинулся в сторону переправы. Он не собирался оставаться. Уже к ночи он будет в городе и припрет родного дядю к стенке. Плевать на деньги. Свобода и честное имя дороже.

– А чего ты хотел?! – поздним вечером вопил в своем рабочем кабинете Анатолий Копылов. – Ты думаешь, предвыборная компания стоит три копейки?!

– Ты держал меня в неведении! – схватив его за грудки, не своим голосом орал Миша. – Ты знаешь, сколько лет дают за распространение наркотиков?!

– Пусти, ты меня придушишь! Пусти и дай все объяснить!

Миша неловко выпустил из рук дядин халат и отошел к открытому окну.

– Схема, по которой ты работаешь, давно отлажена, – потирая горло, Анатолий Копылов подошел к бару и достал оттуда початую бутылку виски. Налил пол стакана и опрокинул в себя горячительную жидкость. – Все в теме. Никто не в обиде. Нашим клиентам нужны эти таблетки. В ночных клубах среди молодежи на них большой спрос. Мы это поставляем. Только и всего.

– Ты хоть раз видел, как умирают от передозировки в этих самых ночных клубах? – Миша без сожаления толкнул одно из роскошных кожаных кресел, и оно врезалось в шикарный мраморный стол. – Не видел?! А я видел, когда работал в уголовном розыске! И я этого никогда не забуду!

– И что с того? Это их проблемы, Мишаня! Не умеешь, не берись! Есть товар, и есть на него спрос. За глупые действия покупателей никто не несет ответственности!

Миша с отвращением смотрел на дядю. Впервые он видел своего родственника без прикрас. Он начинал понимать, отчего мать никогда не привозила его в Анапу.

– Послушай меня, мой мальчик, – заметив, что гнев племянника немного утих, шагнул ему навстречу Анатолий Копылов. – Это бизнес. Здесь не может быть никаких сентиментальностей. Ты бывший полицейский, и я понимаю твое теперешнее разочарование. Но в жизни нет белого и черного. Она серая, Миша. И в ней, в этой серой мутной жиже надо уметь выгодно пристроиться. С теми, кто видит только добро, рано или поздно происходит именно то, что случилось с твоим отцом. Они неугодны системе.

– Да мне плевать! – Миша подошел к столу и вытащил из кожаной сумки несколько тугих пачек пятитысячных купюр – плату за товар. С презрением швырнул их на стол. – Подавись своей выручкой! Я больше с тобой не работаю!

Он распахнул двойные двери из массива беленого дуба и быстро направился в сторону выхода. Ему казалось, он задыхается в этом вычурном, кричащем богатством доме.

– Миша, погоди! Пожалуйста, постой! – кричал ему вслед Анатолий Копылов. Но он даже не обернулся.

В углу двора Миша обнаружил свой белый «Форд». Смел с него листья и пыль, выгнал за ворота и поехал в сторону спорткомплекса. Оставаться наедине с самим собой в таком жутком состоянии было невыносимо.