День, когда Бату выписали из ветклиники, стал праздником для всей семьи. Радовалась даже Ритка, забыв о шрамах на ногах от зубов нелюдимого кота.
– Выкрутился все-таки, – облегченно вздохнула Белая. Хотя она, как все кошки, могла знать немного больше, чем люди, тревога за судьбу Черного все это время не отпускала и ее.
– У меня ведь было две попытки, – ответил Черный, умываясь выбритой под катетер лапой, – а я за одну управился. Одна жизнь еще в запасе, уж постараюсь подольше протянуть. Вот только что-то со мной не так сейчас, а что – не могу понять. Вроде не хватает чего-то. Может, слаб еще после болезни.
Нишка обошла кота вокруг и сказала:
– Черный, а ведь ты поседел!
И все заметили, что шерсть на спине кота стала пестрой от появившихся седых волосков. Заводчики кошек и собак поэтично называют такой окрас «перец с солью». Однако Бату не видел в этом ничего романтичного. Его лоснящейся черной шубки без единого светлого пятнышка, его идеальной защиты в мире темных сил, позволяющей выживать, когда все пропало, больше не было. А это означало только одно.
– Я теперь Страж на пенсии, – горько сказал Черный.
Глава 9. Визит Зубной Феи
То, что у Бату все получилось, кошки поняли сразу. А люди, конечно, нет. До людей всегда все медленно доходит, а иногда не доходит и вовсе. Но в квартире как будто стало легче дышать. Все чаще вместо резкого ответа мама с папой неловко улыбались друг другу и расходились, пожав плечами. Так и не устроившийся на работу папа стал периодически пропадать из дома, возвращаясь с загадочной улыбкой, но маму это почему-то не сердило, хотя он и не признавался ей, в чем дело. Даже Ритка, наконец, перестала кашлять и пошла в школу, пусть и без особого удовольствия.
– Мне кажется, мы совсем не уделяем ей внимания, – однажды озабоченно сказала мама, когда Ритки не было в комнате.
– А чего ей еще не хватает? У нее и так все есть, – ответил папа. – А у нас, как ты любишь повторять, денег нет.
– Главное ведь – не подарки. Главное – это любовь, доверие, вера в чудеса, в конце концов, – размышляла вслух мама.
– Ну вот и организуй ей любовь и веру. И чудеса – ты это умеешь. Я как-то больше по технической части, высокие материи – это не мое.
И пожав плечами в знак окончания разговора, папа снова ушел.
Ритка весь день ходила серьезная и сосредоточенная.
– Да что же он все шатается-то? – проговорила она, щупая языком верхний передний зуб.
Она задумчиво прошла на кухню и заглянула в холодильник.
– Яблоки я уже грызла, – Рита повертела в руках большое зеленое яблоко, – не помогает…
Она со вздохом положила яблоко обратно в пакет.
– Сухари жевала, орехи щелкала… О, а это что? Ириска? Ммм, вкусная, наверное.
Ириска пряталась на верхней полке дверцы холодильника между соевым соусом и пакетиком сухих дрожжей. Судя по виду, лежала она там уже давно. Ритка воровато оглянулась по сторонам – не видит ли мама, как она лопает конфеты перед едой – и развернула обертку…
– Мам! Мам! У мемя жуб выпал! – раздался торжествующий, но слегка невнятный крик.
– Положу его под подушку, пусть заберет Зубная Фея. А она точно прилетит? Вот бы на нее посмотреть! – прыгала Ритка. – И подарок хочется! В прошлый раз она мне такой крутой фонарик подарила!
– Рита, мне кажется, Зубная Фея дарит подарок только за первый выпавший зуб, – осторожно сказала мама, прикидывая время до закрытия магазинов.
– Неправда! Она же не такая экономная, как ты! У нее много денег!
– Откуда у нее деньги? – поинтересовалась мама.
– Откуда-откуда… Она же фея!
Зуб Рита тщательно вымыла, а ложась спать, крепко зажала его в кулаке – так-то она уж точно не прокараулит фею с подарками.
– Мряя!
Бух! Шлеп!
Врезавшаяся с разбега в шкаф Нишка ошалело мотала головой.
– Вы что себе позволяете?! – раздался тоненький голосок.
– Кто… О, простите. Я думала, что в комнату влетела птичка, – сконфузилась было Рыжая, но тут же мечтательно облизнулась. – Маленькая вкусная птичка…
Перед кошкой на безопасном расстоянии зависло в воздухе небольшое изящное существо. Существо часто махало шестью острыми, как у колибри, крылышками, имело на голове пару длинных закрученных усиков, а на миловидном, вполне человеческом личике – фасетчатые глаза, обрамленные густыми ресницами. В одной из передних лапок Зубная Фея, которую кошка уже опознала, держала небольшой хлыстик, а в другой – объемистый рюкзачок размером с нее саму.
– Теперь я понимаю, почему ты не показываешься людям… – пробормотала Рыжая, не сводя глаз с визитерши.
– Да, они обычно представляют меня по своему образу и подобию, – хихикнула фея, кокетливо подкручивая несуществующий локон. – Где тут у вас детская? У меня не так много времени – знаете, сколько на планете детей, у которых меняются зубы? Только успевай поворачиваться!
На шум подошли двое других котов.
– Всегда хотелось узнать, что вы делаете с этими зубами? – спросил Бату, более других интересовавшийся мифами и легендами. (Возможно, это было связано с его именем – хозяин так часто рассказывал ему про тезку-завоевателя, что Бату стал запоминать и другие факты из людской жизни). Вид гостьи его совершенно не смутил, как и Алиску, которая, гуляя по чужим снам, и не такое видела.
– Так пойдемте, я покажу! – жизнерадостно прощебетала феечка.
Кошки двинулись в детскую, Зубная Фея летела следом, держась на высоте кончика поднятого хвоста.
В комнате слабо горел ночник. Кошачьей троице он был без надобности, а вот словоохотливая фея тут же поведала, как часто ей приходится натыкаться на разбросанные детьми игрушки в полной темноте.
– Даже умение летать не помогает – то перед тобой качается лошадка в рост хозяина, то у маленькой принцессы оказывается кровать с балдахином, из которого полночи не можешь выпутаться, то…
– Тссс! – оборвала ее Белая. – Пришли!
Шествие остановилось у Риткиной кровати. Девочка во сне сбросила с себя теплое одеяло, но кулак не разжала и даже засунула руку глубоко под подушку.
– Мда, – помрачнела Зубная Фея, – тут придется попотеть.
– Не придется! – задорно воскликнула вдруг Белая.
– Але-оп! – она оттолкнулась задними лапами и крутанула, как рулем, пушистым хвостом, чтобы удержать равновесие, а затем аккуратно приземлилась на Риткину подушку. Девочка вздрогнула, но не проснулась.
– А теперь – смертельный номер! Голова отчаянной кошки в пасти льва! Ну ладно, не совсем льва… Да и не совсем голова… – понижая голос, проговорила Белая. Затем покрутилась на месте, приминая несуществующую траву, и аккуратно уселась прямо на Риткино лицо, закрыв ее нос и рот пушистыми меховыми галифе. Рита начала сопеть во сне, потом чихнула, неуверенно подняла к лицу руки и спихнула с головы кошку, после чего начала ожесточенно тереть нос, в который попали шерстинки. Кулак разжался, и на край кровати выкатился маленький молочно-белый зубик.
– Готово! И никаких трудностей! – довольная Белая соскочила с кровати. – Так что ты с ним сделаешь? Засунешь в свой рюкзак? Наверное, он у тебя такой огромный, чтобы не приходилось посреди ночи летать домой и высыпать набранные зубы?
– А я ничего и не набираю! Смотрите! – засмеялась фея.
Она взмахнула хлыстиком. Зуб оторвался от простыни и взлетел вверх, зависнув перед маленькой волшебницей. Фея зажала хлыстик под мышкой, одной рукой расстегнула рюкзак и осторожно извлекла оттуда хрустальные песочные часы, в которых не было песка. Затем она выхватила хлыстик и одновременно разжала руку с часами. Раздался щелчок. Зуб рассыпался на мелкую искрящуюся пыль молочного цвета, и струйки этой пыли потянулись к часам, которые тоже теперь свободно парили в воздухе. Фея дождалась, пока вся зубная пыль соберется в одной чаше часов, а затем взяла их из воздуха – и перевернула.
– Что.. – начал было Черный, но закончить не успел. Реальность вокруг дрогнула, и что-то неуловимо изменилось. Например, на кровати по-прежнему лежал Риткин зуб, выпавший из раскрытого кулака.
Скрипнула дверь, и в комнату вошли мама с папой.
– Ух, еле успели до закрытия! – прошептала мама.
– Давай, клади уже! – донесся нетерпеливый голос папы. – А зуб-то где?
Одна большая рука потянулась к изголовью и подобрала зубик, другая, поменьше, аккуратно засунула под подушку небольшой сверток. Люди развернулись и пошли к выходу, пройдя совсем рядом с котиками, но почему-то не заметив и не коснувшись их. Снова скрипнула дверь. Фея перевернула часы второй раз.
– …это ты сделала? – закончил мысль дотошный Бату.
– Всего лишь создала малюсенькую временную петлю, чтобы девочка получила свой подарок. Думаете, легко выполнять свою работу, когда в тебя почти никто не верит, а если и верит, то совсем не в такую, какая ты на самом деле? Взрослые давно считают, что меня нет, и покупают подарки сами. Я же только помогаю им в их стараниях. Сейчас, например, я перевела вперед стрелки их настенных часов, чтобы они уж точно не опоздали в магазин, да помогла найти зуб и вручить подарок, не обнаружив себя. Вы, наверное, заметили, что мы наблюдали за происходящим совсем из другой реальности? Потом реальности соединились, и дальше время потекло своим чередом: зуба нет, подарок есть, Зубную Фею никто не видел, а Ритка утром будет прыгать от радости, найдя под подушкой лазерную указку, чтобы поиграть с вами.
– Третье правило кошек на Земле… – начала было Белая, но тут же отвлеклась, увидев, как феечка легко закидывает на плечо огромный рюкзак, в который перекочевали опустевшие снова часы.
– Счастливо оставаться! До новых зубок! – раздался резкий щелчок хлыста, и Зубная Фея исчезла.
– Да уж, кто только в нашем мире не водится, – пробурчал Черный, первым покидая детскую.
– Природа не терпит пустоты. Плохое ушло, значит, на освободившееся место смогло прийти хорошее, – прокомментировала Белая. – Вряд ли мы бы с ней познакомились, пасись здесь злыдни.
– И все-таки это могла бы быть птичка, – вздохнула Рыжая и облизнулась еще раз.
Глава 10. Папина идея
Зима уже успела заявить о своих правах, хотя по календарю еще не закончилась осень. В один из ветреных дней, когда с самого утра не прекращалась метель, папа откуда-то вернулся, отряхнул налипший снег с шапки и плеч и так же радостно, как когда-то сообщал о командировке, сказал:
– Я нашел новую работу!
– Наконец-то! – воскликнула мама. – И какую?
Папа немного замялся и смущенно сказал:
– Знаешь, дорогая, мне же никогда по-настоящему не нравилось работать с людьми. Техника – это да. А вот клиенты… Сколько с ними проблем было!
– Ну хорошо, работай с техникой, если тебе так нравится, какие проблемы? – удивилась мама. – А далеко придется ездить?
– Ездить совсем не придется… Можно сказать, что мы будем жить на рабочем месте.
– Мы?! – изумилась мама.
– Жить на работе?! – изумилась Ритка.
– Видите ли, я еду работать метеорологом. В самую что ни на есть глушь. А вы едете со мной.
Это только в старых книгах и мультфильмах про Простоквашино мамы от неожиданных новостей падают в обморок. Риткина мама даже на стул не села, зато выразительно покрутила пальцем у виска.
– Как ты вообще нашел это место? – спросила мама тоном, обозначавшим: «Как ты докатился до такой жизни?!»
Папа разулся, повесил куртку на крючок в коридоре и достал из кармана смартфон.
– Когда я потерял работу, то встал на учет на бирже труда. И там мне предложили эту вакансию, сказав, что с моим образованием достаточно двухмесячных курсов переподготовки. Месяц я уже отзанимался, остался еще один, и можно будет ехать.
Мама и Ритка вспомнили, как папа периодически куда-то отлучался и ничего об этом не рассказывал.
– Но почему ты раньше не говорил нам? – обиженно протянула Рита.
– Думал, что вы меня не поймете… – папа виновато покосился на хмурившую брови маму. – Я всегда мечтал работать с точными приборами, а не с людьми. Но на прошлой работе неплохо платили, и я на самом деле боялся что-то менять. Зато сейчас, когда появилась возможность выбора, такой потрясающий вариант подвернулся! Целая комната приборов – и ни одного человека вокруг!
Мама все еще не вполне разделяла папину радость.
– Ни одного человека? А где же мы будем брать продукты?
– Будем на полном довольствии, нам все привезут. Ты будешь мне помогать – неофициально, конечно, но тогда у нас будет оставаться время, чтобы гулять и заниматься с Ритой. Природа там потрясающая!
Папа разблокировал смартфон, который все это время рассеянно крутил в руках, и показал фотографии. Маленький домик метеостанции, зажатый среди горных склонов, выглядел и правда уютно. Он стоял на отшибе, в стороне от деревень и дорог, и имел просторный огороженный двор, на котором было несколько хозяйственных построек, кусты и лужайка в центре.
– Ура, мы будем жить на даче! Вот, а вы говорили, что для этого много денег нужно! А на самом деле нисколечко и не нужно! – развеселилась Ритка.
– Вот здесь мы поставим будку, а на этой поляне будет гулять моя собака! – сразу же сориентировалась она, посмотрев на снимки.
– Там нужно топить печку? – уточнила мама.
– Разумеется, – сказал папа.
– А вода в доме есть?
– Нет, но во дворе есть колодец.
– И туалет на улице? – с безысходностью в голосе спросила мама.
– Конечно! – ответил папа.
– Ого! Туалет с видом на горы! Это же весело! – обрадовалась Ритка.
Мама посмотрела на нее с сочувствием, но второй раз палец к виску не поднесла. А Рита спохватилась:
– Пап, а как же школа? Ты что-то сказал про занятия…
– Школы там, разумеется, нет. Будем учить тебя сами, а раз в полгода или год будешь выезжать в деревню и сдавать экзамены. Тебе же все равно не нравилось в школу ходить.
– Не нравилось, но… Все ходят в школу… – Рита растерялась. Одно дело ныть, что не хочешь ходить в школу, и совсем другое – не ходить в нее по-настоящему.
Но папу нелегко было сбить с толку.
– А зачем быть, как все? Лучше делать то, что тебе нравится… даже если не сразу до этого додумался.
– Дорогой, ты точно здоров? – озабоченно произнесла мама и поднесла руку к папиному лбу.
– Абсолютно, – уверил ее папа.
– Что-то ты сам на себя не похож…
Ритка присмотрелась: в папином облике и правда было что-то новое. Как будто он стал выше или шире в плечах, или начал занимать больше места в комнате, хотя это и было не так.
– А компьютеры там будут? – спросила она.
– Думаю, там они бесполезны, – беспечно отмахнулся папа. – Продадим при переезде.
Теперь и Ритка посмотрела на него округлившимися глазами.
– Папа, но как же ты будешь без компьютера?!
– Вы же сами говорили, что нужно меньше за ним сидеть. Вот и будем меньше сидеть, но только все – это будет честно.
– Нет, все-таки это чистейшее безумие, – обреченно махнула рукой мама.
– Ура! Мы сумасшедшие! Папочка, можно я буду сумасшедшей вместе с тобой? – подлизалась Ритка. – Но только чтоб там собака была!
– Смотри-ка, неужели решились? – удивленно спросила Нишка.
– Это только начало, – промурлыкала Белая. – Подожди, они еще не раз поспорят на эту тему.
Сначала мама попыталась сделать вид, что никакого разговора и не было. Она ходила как ни в чем не бывало, мыла посуду и проверяла Риткины уроки, но через несколько часов не выдержала первая.
– Что все-таки случилось? Каким пыльным мешком тебя стукнули, что ты так резко изменил позицию? Ты ведь, кажется, не собирался покидать цивилизацию?
– Знаешь, – задумчиво и оттого тоже непохоже на себя сказал ей папа, – иногда тебя весь мир подталкивает к переменам. Ты можешь считать меня странным, но я думаю, что все это – и паспорт, и увольнение, и Риткины болезни – звенья одной цепи. Намеки нам. А случай с Бату так и вовсе последнее предупреждение. Я не хочу жертвовать здоровьем и жизнью ради того, чтобы удобно сидеть в тепле за компьютером.
– А если это все просто совпадения? – спросила мама.
– Возможно. Но где-то в глубине души я знаю, что это не так. Просто поверь мне. Я обещаю, что мы со всем справимся. И ты сможешь сколько угодно рисовать свои рассветы с закатами.
– Откуда ты знаешь, что я хочу их написать?
– Ну я же тебя знаю, – улыбнулся папа и обнял маму.
Мама посмотрела на него с каким-то новым непонятным ощущением. Как будто ее уважение к папе тоже стало выше, шире и заняло больше места в комнате.
– Ну что ж… Прыжок веры… – непонятно пробормотала она под нос.