Czytaj książkę: «27 эмоций», strona 2
4
Мужчины сидели за столиком у окна. За остальными столами сидели военные, был слышен приглушенный гул множества голосов и звон посуды. То тут, то там, раздавались крики и взрывы смеха. Жизнь на базе шла своим чередом.
– Ну что, Александр Валерич, как тебе наша гостья?
– Кажется, она действительно ничего не помнит. Но что-то в ней есть искусственное, напускное. Что скажешь?
– Надо копать, проводить тесты, только времени у нас нет. Не можем же мы держать ее вечно. Придется ставить в известность Москву. – Пашков вздохнул. – Она же гражданская. Мы понятия не имеем, кто такая эта девчонка. Ее наверняка ищут. Но я тоже чувствую, искусственная она. Помнишь, в двухтысячном, когда раскрыли Фролова? Чист был, как слеза! Ни один полиграф не засек. А я засек.
Он самодовольно крякнул.
Макавеев задумчиво смотрел в окно. Большой ангар, стоящий напротив, смотрел на него пустыми глазницами открытых дверей. Возле него стояло в ряд несколько служебных машин и тяжелая техника, которая потихоньку стекалась сюда к концу рабочего дня. Как муравьи, которые спешат в муравейник с добычей, на закате трудового дня. Неужели люди, это тоже муравьи, которые живут, не зная, когда над ними зависнет сапог случайного туриста?..
Пашков прервал его размышления:
– Надо покормить нашу пленницу и устроить ее на ночь. Пусть успокоится немного, расслабится. А ночью устроим ей маленькое представление.
Григорий Михайлович довольно улыбнулся и поделился с полковником своим планом.
5
Эта комната была меньше, чем предыдущая. Здесь не было стола, но было маленькое оконце под самым потолком. В углу стояла узкая железная кровать, а напротив умывальник. Под потолком горела лампочка, вокруг которой кружилась в танце маленькая моль, отбрасывая огромные тени на пол и стены. Кайра поежилась. Ей стало жаль бедное насекомое, которое было так близко от свободы, но искало выход совсем не там.
Нет, это не моль ей было жаль. Она прислушалась и выделила страх, растерянность, неуверенность и усталость. Усталость была двух видов. Девушка удивилась. Первая была физической. Это было ей знакомо. Во время тренировок в Академии ей приходилось выкладываться по полной. В симуляторе, когда их учили рукопашному бою, болело все тело. Конституция кайоритян похожа на земную. Но у них нет мышц, хоть их тела и состоят из твердой и эластичной ткани. Человеческое тело было таким красивым, сильным и выносливым. Но и оно уставало. Она почувствовала напряжение мышц и поняла, что все это время, была натянута, как струна. Теперь, когда она осталась одна, ее плечи опустились, а ноги перестали дрожать.
Но внутри была другая усталость. Такой она не испытывала на Кайорити. Это было гнетущее чувство, придавливающее к полу и лишающее сил.
Кайра опустилась на краешек кровати, и та приветственно скрипнула.
Надо обдумать положение и посчитать вероятности.
Ситуация усугубилась на 67%.
Каждый земной час, проведенный в этом месте, снижает ее шансы на возвращение домой на 13%.
Вероятность, что ее история удовлетворит землян – 0,04%.
Цифры получились удручающими. Плана не было. Разведчица закрыла глаза и попыталась вспомнить все, чему учили их в Академии. Как поступят военные? Что будут делать, если она будет придерживаться своей версии?
А если она вдруг “вспомнит”, кто такая и откуда. Поверят ли они ей, отпустят или нет? Можно ли надеяться на земной хаос? Если предположить, что она назовет вымышленные имя и адрес. Они станут проверять и возможно, не найдут таких. А возможно и найдут. Непонятно, что хуже. Земные технологии были далеки от порядка. Можно ли надеяться, что она выиграет время?
О, преподаватель Земной логики! Как вы мне нужны сейчас!
Мысли танцевали в голове у Кайры, как стайка моли вокруг лампочки. Она прислонилась спиной к холодной стене.
Вдруг она увидела полоску света у себя под ногами. Подняла голову и поняла, что ослепительный луч светит, как прожектор, сквозь узкое окно под потолком. Легко вскочив на кровать, она схватилась за край рамы и подтянулась на руках, насколько смогла. Сначала свет слепил глаза, но спустя несколько секунд она начала различать что-то вдали.
Этого не может быть! За окном был день. Но это был не просто день, это был день дома! Как же она соскучилась за привычным пейзажем.
Отсюда открывался красивый вид на Обитель и Академию. В лиловом небе блестели плавные линии города. Белые овальные здания устремлялись ввысь. На Кайорити, в силу особенностей гравитации, дома строили таким образом, чтобы они свободно перекатывались с места на место. Транспорт здесь давно не использовали, так как научились перемещаться в пространстве с помощью аттернов. Ученые несколько столетий назад нашли этот способ и все кайоритяне при рождении получали свой аттерн. Это стало так же естественно, как выбрать себе родителей. Улиц и дорог не было, по той же причине.
Все города Кайорити представляли собой сложные сочетания овальных сооружений, которые сплетались в причудливые узоры. Они были разными в разное время года и в разное время суток.
Когда кайоритяне начали изучать Землю, они не без удивления обнаружили, что некоторые законы работают и здесь. Например, земные снежинки получали свой узор по тому же принципу, что и кайоритянские города.
А Закон Гармонии, которому на планете подчинялись все остальные законы, имеет свой прототип у землян. Правда, используют они его всего лишь, чтобы создавать музыку. Жители кайорити оценили совершенство звуков и смекалку землян, но так и не поняли, почему музыка имеет такое огромное значение для жителей этой голубой планеты. Сколько раз Кайра слушала их концерты и смотрела, как люди плачут, смеются, кричат и даже смешно двигаются под звуки разных музыкальных инструментов. Она научилась определять их все. Выучила наизусть ноты, научилась играть на пианино. Но понять так и не смогла.
Девушка смотрела на родные места. Сентей окутал Кайорити своими радужными лучами, небо вспыхивало тут и там. Смотровое дерево шелестело могучей кроной, а уши улавливали гул отдаленных голосов.
Она увидела, как из точки выхода выгрузилась шумная толпа и направилась к соседнему смотровому дереву. Кто-то помахал ей приветственно рукой, и она помахала в ответ.
Вдруг на горизонте появилось маленькое темное пятно, которое стало разрастаться с бешеной скоростью. Вот уже треть неба стала черной и город быстро погружался во тьму. Овалы зданий беспорядочно закрутились на месте, исполинские деревья гнулись и с треском ломались пополам. Кайра с ужасом поняла, что сейчас шквал разбросает группу туристов, как сухие листья. Она не успела подумать, что же будет с ней.
Это невероятно. Кайорити справились со Шквалом давным-давно. Последний раз, когда это случилось, погибла треть жителей планеты. Все гениальные умы, которые остались живы, бросили свои гениальные силы на решение этой проблемы. Много лет длилась адаптация, которая изменила внешний вид планеты. На ней исчезали города, появлялись новые, менялись ландшафты. Но цель была достигнута. Закон Гармонии помог справиться со страшным Шквалом. И вот он здесь.
Аттерн не работал. Тут и там вспыхивали точки входа, но тут же закрывались. Бежать некуда. Кайра закрыла глаза и тут же ощутила странное чувство. Что-то не так. Что-то во всем этом неправильно. Но что? Посчитать вероятности.
Вероятности не могут быть просчитаны.
Ее окатило ледяным потоком, подхватило и разорвало на мельчайшие частицы. Сознание зафиксировало жгучий холод… и Кайра очнулась.
Она на мгновение зависла в пространстве между своим и земным телом. Но потом разом вспомнила все и поток информации обрушился на нее. Девушка со стоном скатилась на пол и свернулась калачиком.
Полковник стоял и растерянно смотрел на нее, держа в руках пустое ведро, из которого только что плеснул холодной водой. Он видел много реакций, но такой – никогда. Александр Валерьевич на секунду пожалел, что согласился на эксперимент психолога.
***
– Ей нужна встряска, – убеждал его Пашков. – Создать для нее неожиданную ситуацию, вот и все. Я же не заставляю тебя ее пытать по-настоящему!
– Но она гражданская, Михалыч. Мы не можем…
– Да прекрати ты! Мне ли не знать, что мы с тобой можем. А здесь нам даже не придется… Ты хочешь, в конце концов, узнать, кто она и что вынюхивала на объекте?
Макавеев угрюмо смотрел на него.
– Значит не мешай, а делай, как я говорю. Считай это практикой, для восстановления памяти. – Пашков подмигнул полковнику. – Пошли, пошли.
Макавеев не был в восторге от методов мозгоправа, но не мог не считаться с ним. Он знал этого человека достаточно, чтобы помнить его успехи и неудачи. Причем, последних было значительно меньше.
Он добивался правды от многих тертых калачей. И если он думает, что небольшая встряска поможет этой девице вспомнить, так тому и быть. Но, если это не сработает, он утром доложит в Москву и будет решать вопрос с начальством.
Одно он точно знал, если девушка действительно ничего не помнит, может они помогут ей. А если она искусно лжет, в чем он был почти уверен – что ж, прекрасно. Ее шоковое состояние скажет больше, чем она сама.
***
Но теперь мужчина смотрел на хрупкое тело на полу и чертовски жалел, что согласился на эту аферу.
Он окатил ее холодной водой, а она извивалась так, будто обдал кипятком. Она упала с кровати на пол, свернулась калачиком и громко протяжно застонала, обхватив себя руками.
– Девушка. Девушка! – он неловко склонился и звал ее странным глухим голосом. Макавеев был военным и привык общаться с военными. А нежные барышни в его подчинение не входили и утешать их было для него делом диковинным.
– Да успокойтесь же! – он повысил голос.
Кайра медленно приходила в себя. Свет тусклой лампочки и тени на потолке. Моль. Камера. Землянин. Как его… Александр Валерьевич.
– Да, это я. Пришли в себя?
Он подал ей руку. Кайра приподнялась на локте, но помощь принимать не спешила.
– Вы всегда так обращаетесь с… гостями?
– Не каждый день к нам заходят гости, мадам, – Макавеев справился с неловкостью и посуровел. Он убрал руку. – Вставайте. Нам нужно задать вам еще несколько вопросов.
В комнату вошел Пашков.
– Милочка, что же вы лежите на полу? Так можно простудиться. Вам срочно нужно выпить чаю. Пойдемте.
6
Кайра поднялась и почувствовала, как мокрое платье неприятно облепило ноги. Поежилась от холода. Но ее самообладание вернулось к ней. Впрочем, вместе с земными эмоциями, к сожалению. Теперь она могла анализировать. Что они задумали? Избавиться от нее незаконно? Насколько Кайра знала земной уклад, с законами у них было не очень.
Может они узнали что-то о ней?
Просчитать вероятности.
Вероятность – 0,078%.
Нет, невозможно. Как и Шквал на Кайорити. Шквал! Она похолодела. Ее планета гибнет? Но тут ее осенило. Это был сон! Сон! Тот самый земной сон, о котором она грезила ночами. Так вот что это такое… Кайра дернулась от ужаса и восторга. Что может быть таким прекрасным и страшным одновременно?
На Кайорити ее делало счастливым осознание стабильности и размеренности. Никогда за всю свою жизнь она не переживала таких сильных потрясений, как за эти несколько земных минут. Из огромного пласта некогда усвоенной информации всплыло воспоминание о том, что человеческий сон длится всего несколько секунд. Секунд! На этой планете исчисление времени тоже было странным и не поддающимся объяснению, с точки зрения Логики. Земные циклы были неравномерными.
Кайра украдкой посмотрела на полковника, идущего перед ней. Высокий, широкоплечий мужчина шел вперед уверенной походкой, огромными шагами. Его уставшее лицо вызывало чувство тревоги, колючие внимательные глаза внушали трепет. Но в глубине его взгляда читалось спокойное благородство. Его присутствие заставляло немного успокоиться. Парадокс.
А вот психолог, который шел по другую сторону, напротив. Мягкие черты лица, успокаивающий голос. Но все это меркло, стоило заглянуть ему в глаза. Эти холодные бусинки скрывали за собой изощренный ум и безжалостный характер их обладателя. О чем он думает? Куда они идут? Мысли вернулись в настоящее.
Коридор сменял коридор и скоро она сбилась со счета. Они шли так долго и все время вниз, что пленница все больше убеждалась в своей первоначальной догадке. Они хотят избавиться от нее.
Чувство страха постепенно расширялось и перерастало в ужас. Кайра уловила новую, еще более пугающую эмоцию. Паника. Неконтролируемая, всеобъемлющая паника наполняла ее до краев.
Наконец череда лестниц и коридоров закончилась, и они подошли к большой металлической двери. Полковник зазвенел ключами и распахнул дверь, пропуская спутников вперед жестом. Пашков зашел внутрь, нащупал выключатель и щелкнул.
Еще одна допросная. Только было в этой комнате что-то особенное.
В центре располагался стол и несколько стульев. Но в углу стоял еще один стол, операционный, с которого сиротливо свисали кожаные ремни крепления. Рядом с ним оборудованный стеклянный шкафчик, забитый до отказа ампулами, пузырьками и инструментами.
Вдоль другой стены тянулся стеллаж, на котором стояла куча медицинских приборов. Микроскоп, большой прибор для каких—то измерений, банки со стерильными бинтами и большая кастрюля, на которой красными буквами было написано “для медицинских отходов”. Лаборатория-операционная в одном флаконе.
Комната слепила белизной и стерильностью. И не только потому, что была светлой и чистой. Стены здесь были обиты каким-то белым матовым материалом, который стирал реальные размеры, как ластик.
“Звукоизоляция. Чтобы не слышно было пыток”, – подумала Кайра и у нее засосало под ложечкой. Теперь она осознала смысл этого абсурдного выражения во всей красе. Где у них эта ложечка и почему под ней сосет? На уроках Языковых барьеров она частенько хихикала и забирала себе в коллекцию самые забавные словечки разных стран Земли. Сейчас было не смешно.
– Милочка, прошу. – Пашков взял ее под локоток и проводил до стула, который стоял в центре комнаты у стола. – Присаживайтесь. Чаю нет.
Он картинно обернулся вокруг себя и развел руками.
– Но, может быть, в этом шкафчике найдется что-то полезное для нас? Посмотрим…
Кайра сидела на стуле и напряженно следила за его передвижениями. Полковник стоял в дверях, как бы решая, уйти ему или остаться.
Пашков подошел к стеклянному шкафу и задумчиво исследуя глазами содержимое, бурчал себе под нос:
– Так, эс пэ сто восемь, эс пэ сто восемнадцать… ага, вот это подойдет.
Кайра не выдержала:
– Что вы хотите сделать со мной?! – Самообладание ее земного тела окончательно покинуло тонущий корабль. И хотя она отдавала себе отчет в происходящем, эмоции крутили ее в вихре все быстрее.
Макавеев внимательно наблюдал за девушкой. Это и был план психолога, возможно, не такой уж и дурацкий.
Подозреваемая была до чертиков напугана и растеряна. Ей было холодно, она заметно дрожала в мокрой одежде. Темные волосы растрепались, губы посинели. В ее лице не было ничего не подходящего случаю. Только страх плескался в серых глазах, готовый пролиться наружу жгучими слезами. Очень достоверно. Но тут полковник задумался. Странно, она ведь ни разу не плакала. Напуганная женщина, которая потеряла память, должна быть в смятении. Она должна биться в истерике. Или не должна? Можно ли списать ее сдержанность на характер от природы или она подкованный боец, шпион и прекрасная актриса?
– Вот, нашел.
Пашков подошел к столу с маленькой ампулой в одной руке и одноразовым шприцем в другой.
– Знаете, что это, милочка? – не дожидаясь ответа, он продолжил, – Это очень хорошее средство для восстановления памяти, – он хихикнул, – Вы же хотите вспомнить родственников, которые вас ждут?
Кайра не понимала, это риторичекий вопрос, или он ждет от нее ответа?
– Ген… Григорий Михайлович, вы же не можете… вы не имеете права… Я гражданин этой страны и у меня есть права. Пусть меня обследуют, пусть лечат. Вы же хотите мне вколоть какое-то странное лекарство, – она говорила сбивчиво, с нотками истерики в голосе, – А может у меня аллергия? Я требую…
