Пламя надежды

Глава 3

Луния в панике взмахнула крыльями, зависая в воздухе и оборачиваясь к Росянке. Рысь последовала её примеру, но Луна, наоборот, устремилась к острову, обгоняя всех.

– Вихрь! – отчаянно крикнула она.

– Что это было? – растерянно выдавил небесный.

– Вроде бы голос Ананаса, – предположила Рысь.

– Луна, погоди! – окликнула ночную Росянка, но чёрные крылья мелькали уже слишком далеко.

С островка доносилось рычание, причём не одного дракона, а нескольких, а может, и десятка. В их голосах слышались ярость и боль.

– Оса здесь, – еле выговорила Луния, к горлу подкатил комок. – Она нас обнаружила!

– Все ко мне! – скомандовала листокрылая.

Поймав восходящий поток воздуха, она поднялась выше, расправила крылья в плавном парении и вытянула лапы с браслетами на запястьях.

– А если кто-нибудь потеряется, пока мы невидимые? – крикнула Сверчок, но алмазы на браслетах уже щёлкнули, ударяясь друг о друга.

Отвечать было некогда, строить планы – тоже, но в самом деле, как быть, если потеряешься? Лететь на следующий остров или возвращаться? Карта одна, а браслеты только у Росянки – если с листокрылой что-нибудь случится, придётся жить с невидимостью всегда.

На всякий случай Луния протянула лапу Рыси, и они успели сплести когти в последний момент, пока ещё видели друг друга.

Странно ощущать чужое пожатие в пустоте, но ещё непривычнее видеть пустоту, где только что были собственные лапы и хвост.

Росянка, Небо с Ласточкой, Жаб и Сверчок – все исчезли, остались лишь ветер и синева над головой. Не отпуская лапу Рыси, Луния обернулась к островку, однако ночную уже было не разглядеть.

– Надеюсь, Луна успела меня расслышать, – раздался в пустоте голос Росянки.

Кто-то глухо ойкнул, задев Лунию тяжёлым крылом – кажется, Жаб.

– А что Цунами и Вихрь с Ананасом? – послышался голос Сверчок. – Они тоже невидимые?

– Нет, только те, на кого я смотрела. – Казалось, за Росянку говорят облака.

– Тогда летим скорее! – воскликнула Луния, увлекая за собой невидимую Рысь туда, откуда всё громче доносились крики. В самом деле, сколько можно болтать, паря в воздухе. – Надо спасать наших, там же ядожалы!

Она с трудом представляла, что будет делать, но оставаться на месте не могла, хотя паника уже поднималась в душе мутной волной.

– А как же! – рыкнула листокрылая. – Будем драться!

– А услышать нас могут? – спросила Сверчок.

– Нет, – ответила Рысь, и Луния вздрогнула от её голоса над самым ухом. – Королева Снежна говорила, что слышат друг друга только невидимые.

– Как же драться без всякого плана?

– Нет времени на планы! – крикнула Луния. – Просто подлетаем и колотим ядожалов по головам.

– А потом сталкиваем в море к акулам, – добавила Росянка, – или скармливаем огненным муравьям!

– Спасём Ананаса, Вихря и Цунами! – крикнула Луния.

– Погодите, но… – не унималась Сверчок.

Мимо Лунии кто-то пронёсся, обдав порывом ветра, и голос Росянки послышался уже впереди:

– Все за мной! Не отставайте!

– Погодите, но ведь они…

– Все видят высокую пальму на левом краю острова? – перебила Рысь. – Если кто потеряется, встречаемся там!

Позади что-то неразборчиво прочирикала Ласточка, но Луния с Рысью уже мчались вперёд, работая крыльями в такт. Теперь уже было невозможно понять, где остальные, и уверенность вселяли только странные зубчатые когти ледяной. Только бы не отпустила, подумала Луния, только бы не остаться совсем одной!

Островок был шириной с улей Цикады и длиннее примерно вдвое. Формой он напоминал драконий хвост, а с узкого конца в море выдавалась цепочка высоких скал. За песчаным пляжем вздымались поросшие лесом утёсы, не давая разглядеть другую сторону.

Подлетев ближе, ледяная тихо ахнула, сжав когти Лунии. Внизу шла настоящая битва.

На белом песке толпились, блестя клыками и ядовитыми жалами, не менее двух десятков чёрно-жёлтых и чёрно-красных солдат, похожие на рой смертельно опасных шершней. Луния невольно представила, как они будут смотреться на картине, хотя понимала, что никогда в жизни не станет ткать такой жуткий гобелен.

Откуда здесь взялось столько врагов?

– Должно быть, королева Оса послала войско догонять листокрылов, – предположила она.

– А значит, наверняка управляет им сейчас, – уныло прозвучал в пустоте над головой голос Сверчок.

Тёмно-синюю чешую Цунами было легко заметить в самой гуще врагов. Морская с рёвом вертелась на месте, раскидывая ядожалов мощным хвостом и полосуя когтями. Неподалёку пятеро солдат окружили Вихря, но тот не подпускал их к себе, делая выпады грозно поднятым над головой шипом на кончике хвоста. Однако, едва песчаный дракон вытащил духовую трубку и стрелы, полученные от радужных, один из ядожалов ударом хвоста выбил оружие и схватил его за лапы. Сцепившись, противники щёлкали зубами, пытаясь достать друг друга смертоносным хвостом.

Тем не менее оружие радужных всё-таки пошло в ход. Один солдат уже лежал на песке, а другой, рядом с Цунами, вдруг схватился за шею, пошатнулся и тоже упал навзничь.

– Должно быть, Ананас стреляет! – Луния радостно сжала когти ледяной. – Где же он сам?

До сих пор шелкопрядам доводилось лишь слышать о непревзойдённой маскировке радужных драконов. Такого Луния не ожидала. Ананаса не было видно нигде, как она ни приглядывалась, но мгновение спустя пошатнулся и упал уже третий враг.

– Ну что, атакуем? – нетерпеливо спросила Рысь. – Росянка, командуй!

– Прежде всего запомните: мы должны во что бы то ни стало уберечь Небо и Ласточку! – бросила в ответ листокрылая. – Небо, Ласточка, где вы?

Молчание в ответ. С колотящимся сердцем Луния огляделась по сторонам, хотя, конечно же, увидеть никого не могла.

– Небо! – снова крикнула Росянка. – Объявись, бестолковый! Ты где?

– Эй, Небо! – присоединилась Рысь. – Если ты нас слышишь, срочно прячься куда-нибудь!

Луния навострила уши, но поблизости не раздавалось ни звука, если не считать приглушённых проклятий листокрылой. Куда мог так быстро подеваться оранжевый небесный со своей питомицей?

Если потерять маленького человечка, то развалится весь план. Как тогда отыскать таинственную Бездну? Ведь только Ласточка смогла бы найти общий язык со своими соплеменниками с Панталы, подружиться с ними.

– Росянка, – заговорила Сверчок, – а ты не можешь сделать невидимыми и Цунами с Вихрем?

– Сначала придётся вернуть видимость нам, – ответила листокрылая, – а тогда нас заметят и ядожалы. Нельзя показывать врагам небесного с Ласточкой, а если вдруг схватят нас, они останутся одни и не смогут исполнить миссию.

Внизу на пляже вдруг полыхнуло огнём, и чёрно-красный противник Вихря с воплем покатился по песку, пытаясь сбить драконье пламя, пожирающее чешую сзади.

Кто его так, неужто Луна? А может, Жаб? Луния знала, что ночные и земляные драконы могут плевать огнём. Вряд ли невидимость могла помешать их умению.

Только тут Луния вспомнила, что и сама вооружена не хуже. Она сжала когти свободной лапы, которой не держалась за Рысь, ощущая жар шёлка в набухшем запястье.

Ударить прямо сейчас? Конечно! Как можно упустить такой шанс помочь друзьям… вот только надо уметь как следует. Да и хватит ли духу?

В долгие дни ожидания на берегу Древних королевств Луния немало практиковалась в обращении с огнешёлком. Как-то раз Тушкана из любопытства потрогала светящуюся нить, не подозревая, что может обжечься. Потом она старательно делала вид, что ей не больно, а Луния до сих пор не могла отделаться от воспоминания о ярко-алом воспалённом рубце на чешуе у песчаной.

Если попытаться набросить на ядожала огненную петлю, то не заденет ли пламя кого-нибудь из невидимых драконов? Не хватало ещё убить друга вместо врага!

Пока солдаты, окружавшие Вихря, испуганно галдели и озирались в поисках источника огня, песчаный проскользнул мимо них и набросился на чёрно-оранжевого пятнистого ядожала, заходившего в спину Цунами. Драконы столкнулись с яростным рёвом и принялись рвать друг друга когтями, оскальзываясь в груде водорослей на берегу.

– Жаб, помоги Вихрю! – скомандовала Росянка. – Рысь, доставай стрелы и усыпляй кого удастся. Я помогу Цунами.

– А я? – крикнула Луния, но голос утонул в дружном хлопанье крыльев. Когти Рыси отпустили её лапу, и она покачнулась в воздухе, едва не потеряв равновесие.

– Похоже, Росянка не очень рассчитывает на какую-то пользу от шелкопрядов и ядожалов, – вздохнула Сверчок за спиной.

– Я могу помочь! – пылко возразила Луния, выставляя тлеющие запястья, но тут же вспомнила, что никто их не видит. – Мне ничего не стоит поджечь ядожала! Не веришь? – ощетинилась она.

Что, правда ничего не стоит? Так непременно спросил бы сейчас брат. Так просто взять и сжечь живьём другого дракона? Голос Синя звучал в ушах будто наяву.

– Только не убивай! – с тревогой воскликнула Сверчок. – Они же не сами, ими управляет Оса!

При виде того, как двое ядожалов рвут когтями до крови крылья Цунами, а третий вонзает копьё в хвост Вихрю, помнить об этом было трудновато. Луния спустилась ниже, выбирая цель и в то же время набираясь храбрости, чтобы метнуть огненную нить.

Только бы не задеть Цунами и Вихря, ведь они всё время в движении!

Она вспомнила последний раз, когда пробовала пустить огнешёлк против ядожал. Все вышло из-под контроля и закончилось тем, что она отправилась в Пиррию.

А что, если огнешёлковые волокна подхватит ветер и вновь унесёт за тридевять земель? Теперь уже навсегда, ведь на этот раз никто не поможет – просто потому, что никто не увидит!

Луния зависла в нерешительности, работая крыльями и прижав лапы к груди.

Атаковавший Вихря солдат вдруг пошатнулся, будто что-то тяжёлое врезалось ему в бок. С рёвом вскинул лапы и полоснул когтями воздух, в котором тут же блеснули кровавые брызги. Хвост ядожала вспыхнул, объятый пламенем, прилетевшим из пустоты, и солдат с громким плеском рухнул в полосу прибоя.

Песчаный тем временем вновь устремился в толпу вокруг Цунами, плюя направо и налево уже собственным огнём. Луния с изумлением заметила, что выброшенные на берег водоросли шевелятся будто сами по себе, оплетая лапы ядожалов. Один жёлто-чёрный даже споткнулся и упал, а двое других яростно отпихивали друг друга, стараясь порвать связавшую их вместе длинную плеть. Ещё один с криком повалился в воду, зажимая шею, куда попала стрела.

Чего доброго, ещё и победим, подумала Луния с внезапно вспыхнувшей надеждой. Она опустилась на торчащую из песка скалу и оглядела поле боя.

Может, её оружие и не понадобится? У троих огненный выдох, листокрылой подчиняются растения… да плюс ещё невидимость и стрелы радужных. Кстати, а как же провидица – почему хвалёная Луна, сожри её шёлковый червь, не смогла предугадать такое близкое будущее?!

Неужто жалкая горстка совсем не воинственных драконов способна одолеть превосходящие силы грозных ядожалов?

Что-то прошелестело в кронах деревьев над пляжем, и на песок приземлился ещё один дракон, окидывая дерущихся прищуренным взглядом.

– Здесь кто-то ещё, – злобно прошипел он. – Кто-то невидимый… а может, и не один.

При виде незнакомца сердце у Лунии сжалось в комок. Золотистые крылья с серым и лавандовым узором блестели на солнце, бледно-пурпурные спирали усиков-антенн медленно разворачивались.

Это не ядожал, а её соплеменник-шелкопряд! Такой мирный, такой безобидный вроде бы, но слова произносит не свои. Его голосом говорит королева Оса!

По чешуе побежали мурашки. Росянка и Сверчок рассказывали, что теперь Оса научилась управлять и разумом шелкопрядов, но наблюдала такое Луния впервые и до сих пор даже не очень-то верила.

Шелкопряд замер на песке, медленно поворачивая голову то вправо, то влево.

– Что он делает? – с тревогой спросила Сверчок. – Почему закрыл глаза?

– Ощупывает воздух, – объяснила Луния, – улавливает движение.

– Ищет невидимых! – ахнула ядожалиха. – А может, и замаскированного радужного. – Зубы её застучали от страха. – Надо ему помешать! Три луны, как же трудно заряжать трубку невидимой стрелой… Помоги мне! Мы должны усыпить этого дракона.

Луния хотела достать свои стрелы, но золотистый шелкопряд внезапно поднялся в воздух и перелетел на песчаную дюну недалеко от скалы. В тот же миг двое ядожалов развернулись и кинулись туда же. Крылья их махали в такт, и все движения были удивительно слаженными, что производило жутковатое впечатление. Сверчок уже рассказывала, как Оса управляет своими рабами, но наблюдать это наяву было ещё ужаснее. Солдаты казались не живыми драконами, а какими-то инструментами, будто два ножа резали воздух.

Их когти разом сомкнулись на пустом месте, и на песке, только что голом, вдруг забился ярко-зелёный дракон с белыми крыльями. Луния не сразу узнала радужного, которого в такой раскраске прежде не видела.

– Ананас! – отчаянно выкрикнула она, но он, конечно, не услышал.

Один из ядожалов схватил камень и ударил пленника в висок. Радужный обмяк, он больше не вырывался. Белые крылья безвольно обвисли, а на животе проступили кровавые полосы от вражеских когтей. Лишь вздымавшаяся грудь говорила о том, что Ананас ещё жив.

Что же делать, как его спасти?

– Остался ещё кто-то невидимый, – проговорил шелкопряд, подняв голову, – и этот кто-то владеет огнём. – Помолчав, он вдруг расплылся в злобной улыбке. – Может быть, это наша беглая огнешёлковая? Луния, моя крошка Луния, ты тоже здесь?

Сердце у Лунии провалилось в задние лапы. Мысль о том, что королева Оса знает её имя и вообще помнит о ней, обжигала ледяным холодом. Мутно-белые глаза шелкопряда, казалось, глядели прямо на неё.

– Замрите все! – донёсся откуда-то голос Росянки. – Шелкопряды могут ощущать движение, не дайте себя обнаружить!

Ей не требовалось повторять, да и без того Луния словно окаменела, судорожно вцепившись когтями в скалу, прижав крылья к спине и затаив дыхание.

Золотистый шелкопряд шагнул к скале, хищно подёргивая усиками. Вихрь уже отступал под натиском троих солдат, а синюю чешую Цунами едва можно было разглядеть в окружившей её толпе ядожалов.

Ещё шаг. Взгляд Лунии не отрывался от антенн врага, которые медленно поворачивались в её сторону, завораживая, будто пара кобр.

Найдёт, поняла она. Поймает и овладеет разумом, и тогда придётся до конца жизни плести огнешёлк, служа пустой оболочкой для жестокого злобного чудовища!

Сбоку внезапно полыхнуло огнём, и шелкопряд еле успел отшатнуться, спасая свой левый бок, но тут же развернулся и протянул передние лапы туда, где затаился невидимый противник.

– Здесь! – крикнул шелкопряд, и на помощь бросились сразу несколько ядожалов.

Луния в ужасе ахнула: из его запястий струились потоком серебристые шёлковые нити, обвивая пустой воздух, в котором безошибочно проступали контуры драконьего тела.

Невидимый снова плюнул огнём, выжигая шёлк и уже не заботясь о том, чтобы не опалить себя самого. Луния уже изготовилась метнуть в золотистого дракона, одержимого Осой, свой палящий шёлк, но схватка почти сразу закончилась.

Одна из ядожалов вытянула переднюю лапу, и из-под когтей её выдвинулись длинные чёрные иглы. Мгновение, и они вонзились туда, где находилась невидимая драконья шея.

Тело, очерченное серебристыми волокнами, осело на песок и замерло, но шелкопряд продолжал добавлять всё новые и новые, пока обездвиженный пленник не стал напоминать муху, заготовленную на обед пауком.

Теперь уже можно было догадаться, кто это.

Солдаты Осы захватили в плен ночную провидицу!

Глава 4

Ещё не всё потеряно, убеждала себя Луния, однако, окинув взглядом берег, пришла в отчаяние. Цунами лежала на песке без чувств, а над ней стоял ещё один солдат, отряхивая кровь морской драконихи с ядовитого жала. Чуть дальше бился на песке Вихрь, которого удерживали сразу пятеро, но когда парализующее жало вонзилось в шею и ему, тоже затих.

– Росянка… – начала Рысь где-то поблизости, и шелкопряд тут же вскинул голову, подозрительно шевеля антеннами.

– Тсс! – прошипела листокрылая.

Наступила мёртвая тишина. Ядожалы все как один замерли на месте, повинуясь мысленному приказу своей королевы. Один лишь золотистый шелкопряд – пустая драконья оболочка, занятая разумом королевы Осы, – медленно обходил лежащие тела и груды морской травы, всматриваясь в следы на песке.

Луния невольно гадала, кем он был прежде. В каком улье жил, состоял ли в «Хризалиде»? Осознаёт ли, что с ним происходит сейчас?

– Кто же они такие? – озадаченно прошипел золотистый дракон голосом Осы, вновь обходя пленников и пристально разглядывая хвост Вихря с ядовитым шипом. – Где-то я видел похожих… – пробормотал он уже другим голосом, но тоже явно не своим. Движения шелкопряда стали вдруг неловкими, будто драконье тело не подходило ему. – Эти меняют цвет, – хмыкнул он, глянув через плечо на Ананаса, – их помню точно. – Задумчиво потёр щёку и повернулся к Луне, обмотанной шёлком. Прищурился: – А вот таких, что остаются невидимыми даже без сознания, припомнить не могу.

– Я смогу их подчинить? – спросила вновь Оса первым голосом. – Подействует на них Дыхание зла?

– Есть только один способ узнать, – пожал крыльями всё тот же шелкопряд.

Красно-чёрная ядожалиха, лежащая на песке, пошевелилась и слабо застонала. Попыталась сесть, зашипела от боли, глянув на свой обожжённый хвост, и обхватила голову лапами.

Одна из тех, что дрались с Вихрем, вспомнила Луния.

– Где мы? – спросила ядожалиха у стоявшего рядом солдата, но тот промолчал, таращась прямо перед собой мутно-белым остановившимся взглядом.

Она оглядела пляж, усеянный неподвижными драконьими телами. Другие вытянулись по стойке смирно, карауля столь же неподвижных пленников: троих драконов причудливого вида и странный шёлковый кокон. Один лишь золотистый шелкопряд продолжал бродить по песку, что-то зловеще бормоча себе под нос.

Глаза ядожалихи изумлённо вытаращились: островок совершенно не походил на травянистые равнины в окрестностях ульев родной Панталы.

Интересно, подумала Луния, как долго разум этих солдат пробыл под властью королевы, и помнят ли они хоть что-нибудь о том, что делали в последние недели? Почему-то королева отпустила ядожалиху, но не остальных.

– Мы что, в Древних королевствах? – вновь обратилась та к солдату и вновь не получила ответа, но шелкопряд услышал и подошёл ближе.

– Здесь были ещё какие-нибудь драконы? – спросил он голосом королевы.

– Тебе какое дело? – фыркнула ядожалиха, глянув с недоумением. Простые шелкопряды до сих пор не смели разговаривать с ней так запросто.

Золотистый дракон прищурил мутно-белые глаза.

– Как тебя зовут?

– Уховёртка.

– Ах да, из улья Цеце. Я сейчас в головах у твоих братьев – хочешь, заставлю их поубивать друг друга… или открутить уши – забавно вышло бы. Короче, если надеешься ещё увидеть родных, изволь обращаться к своей королеве с должным уважением! – Он злобно зашипел, глядя на отвесившую челюсть дракониху. – Напряги свои мозги! Сюда прилетели четверо чужаков, двое из них невидимые. Ещё какие-нибудь были? Может, показалось что-то – вспоминай!

Луния затаила дыхание.

– Н-нет, ваше величество, – пролепетала ядожалиха. – То есть… я же была не совсем в себе, а тут ещё такая… м-м… свалка… – Шелкопряд нетерпеливо щёлкнул хвостом, обдав горячим песком её ожоги, и она вновь зашипела от боли. – Нет, не помню других, – добавила она поспешно.

– Огнешёлковых точно не видела? – Он поморщился, будто делая над собой усилие, и продолжил уже другим голосом: – А какие-нибудь растения себя странно не вели?

– Растения? – Уховёртка изумлённо заморгала, обернулась к пальмам на утёсе. – М-м… да вроде нет.

Она не заметила движения водорослей, подумала Луния с облегчением. А королева была слишком занята боем, чтобы приглядываться. Впрочем, если Оса сидит в голове у шелкопряда не одна, то может и не спешить делиться своими наблюдениями.

Он поднял взгляд на облака, затем снова подозрительно огляделся вокруг.

– Росянка!!! – заорал он вдруг. – Росянка, ты здесь?

На залитом солнцем пляже царила тишина, лишь птичий щебет слабо доносился из зарослей поодаль, да слышалось болезненное пыхтение Уховёртки.

У Лунии тревожно заколотилось сердце. Что, если все улетели? Она старалась отогнать панические мысли, но в этой зловещей тишине трудно было не думать, что её бросили одну на скале в окружении врагов.

– Росянка! – начал вновь шелкопряд, теперь вкрадчиво, хотя взгляд его остался столь же пустым. – Мы ведь ещё не закончили наши дела, правда? Ты это знаешь, и я тоже. Почему бы не перестать прятаться и встретиться наконец?

Всё та же тишина вокруг.

– Разве ты не хочешь увидеть свою мать? – Он ухмыльнулся, вглядываясь в пустой воздух. – Ну хорошо, не её, я тебя не осуждаю – давно пора избавиться от этой обузы, – а как насчёт того синенького шелкопряда, которого ты так старалась у меня украсть?

Синь! Он говорит о Сине. Кровь застучала в ушах у Лунии. Бедняжка Синь всё ещё томится в когтях у Осы.

Золотистый вдруг обернулся, и Луния испугалась, что невольно дёрнула крылом или шумно вздохнула при мысли о брате, но шелкопряд двинулся к шёлковому кокону, ткнул его хвостом и нахмурился.

– Нет, это не ты, Росянка. Листокрылы не умеют плевать огнём, и на огнешёлк было непохоже, так что и не Луния… но зачем бы сюда явились все эти уродцы, если с ними нет Росянки?

Уховёртка робко посмотрела на него, потом на застывших в карауле солдат.

– Вы… вы меня спрашиваете?

Он раздражённо оглянулся.

– Ты знаешь ответ?

– Нет-нет, – испуганно помотала головой ядожалиха, – ничего не знаю – ни кто такая Росянка, ни этих странных драконов. – Она попыталась встать, но тут же вновь осела на песок с болезненным шипением. – Не знаю даже, что это за место такое.

Шелкопряд нагнулся и царапнул когтем одного из упавших ядожалов, но тот не пошевелился. Он принюхался, внимательно осматривая красно-чёрную чешую, и выдернул стрелу, торчащую из шеи.

– Живой, стало быть, – произнёс голос королевы, – но пока совершенно бесполезный. – Золотистый дракон выпрямился и окинул взглядом других спящих. – Придётся вам самим доставить их назад, ко мне в улей.

– Как, всех? – простонала Уховёртка. – Прямо сейчас? Нам бы отдохнуть хоть немного, ваше величество. У меня так болят крылья, будто летела дни и ночи… Далеко мы от Панталы? Чтобы перенести даже такого, как эти мелкие, понадобятся трое, да и то быстро устанут…

– Мне не доставляет удовольствия слушать твою болтовню! – оборвала Оса, и ядожалиха уныло почесала за ухом. – Дождись, пока очнутся наши четверо, а потом вернёшься с ними в улей.

Шелкопряд щёлкнул хвостом, и уцелевшие солдаты задвигались в унисон, срывая с древесных стволов лианы и связывая пленных драконят.

– Но… как же я останусь совсем одна? – запротестовала Уховёртка. – Вдруг здесь и правда затаились ещё чужие! – Она в страхе передёрнула крыльями. – Может, ваше величество снова вселится ко мне в голову и заберёт с собой? Мне спокойнее быть как все.

Луния с трудом удержалась от изумлённого восклицания. Ядожалиха сама просила овладеть её разумом! Приглашала к себе в голову злобную королеву Осу! Как можно?

– Нет! – сердито бросил шелкопряд, даже не оборачиваясь. – Ты ранена, и твоя боль помешает мне управлять остальными.

– Я даже не знаю, как попасть домой! – взмолилась Уховёртка. – Никто из нас понятия не имеет. Мы заблудимся, выбьемся из сил и погибнем посреди океана!

– Ты меня окончательно утомила! – фыркнула Оса. – Выполняй приказ, мне всё равно, что с тобой станется.

Луния отметила про себя, что ядожалиха не очень-то удивлена такой вопиющей жестокостью.

Повинуясь жесту шелкопряда, мутноглазые солдаты подхватили пленников и уложили в переносные сетки из лиан. Голова Вихря безвольно свесилась, и кожаный мешочек, висевший на шее, с шорохом соскользнул на песок.

Из груди Лунии едва не вырвался крик, и ей пришлось напрячь всё тело, чтобы не выдать себя. Она совсем забыла, что в мешочке у песчаного хранилась заветная карта, без которой невозможно было долететь до Панталы.

Та же самая карта поможет и Осе добраться до Пиррии со своим ужасным войском! Никак нельзя, чтобы такие важные сведения попали ей в лапы.

О луны, только бы королева не обнаружила карту! Пусть мешочек так и останется лежать здесь!

Золотистый дракон навострил уши и медленно обернулся. Опустил взгляд на песок…