– Ехать часов пять, – сказал Рич, сверяясь с навигатором. – Так что отдохните как следует. И да, госпожа вредина, – он посмотрел на Михаелу. – Мы приедем до заката и даже успеем насладиться пейзажем, пока окончательно не стемнеет, и утопленники не вылезут на прогулку.
– Утопленники? – спросила я и мой голос предательски осип.
– Пристегнись как следует, – Рич повернул ключ зажигания и монстр, в чреве которого мы сидели, тихо зарычал, исторгая из себя клубы выхлопных газов. Да, эти ребята не парятся насчет экологичности автомобилей. – Тебя ждет краткий теоретический курс по утопленникам, на которых мы сегодня едем охотиться.
Михаела закатила глаза, но промолчала.
Мы выехали из подземной парковки в узкий тоннель, который вел на поверхность. Дальше Рич бодро повел машину по укатанной грунтовой дороге с задней стороны усадьбы. Объехав ее, мы свернули в сторону поселка.
Яркий свет послеобеденного солнца сильно резанул по глазам, отчего они сразу же заслезились.
Рич переключал каналы радиостанций и остановился на какой-то незамысловатой мелодии в качестве фонового шума.
Обогнув поселок, мы свернули на двухполосную трассу, петляющую сквозь лес. Исполинские сосны и ели молчаливо тянулись вдоль дороги. Если присмотреться, видимость между стволами была всего лишь несколько метров, а дальше начинался дремучий лес, которому неизвестно сколько было лет. Темнота сгущалась, словно предупреждая неопытных путников остановиться и задуматься: а стоит ли туда идти? Мне вот не хотелось.
Пикап бодро ехал, шурша шинами по асфальту. Я пыталась усесться так, чтобы не толкать Михаелу к двери, но получалось плохо.
– Так что за утопленники, на встречу с которыми мы едем?
– Так, утопленники, – повторил Рич, словно выдерживая драматичную паузу. – Их название говорит само за себя. Это те счастливчики, которые погибли насильственной смертью в воде и их не упокоили. Поэтому они восстают и портят живым людям жизнь.
– Это как-то мягко, – сказала Михаела. – Они озлоблены из-за своей смерти, поэтому выходят на берег ночью и просто убивают тех, кого встретят. Они хотят отомстить, но не знают кому. Им не важно, кого жрать – виновника в своей смерти или влюбленную парочку, сидящую в романтической обстановке у костра.
– Почему они это делают? – с сомнением спросила я.
– Наверное, они думают, что, если отомстят, обретут покой, – Михаела пожала плечами и перекинула красные дреды за плечо.
Она здорово смотрелась в черных джинсах и кожаной куртке с красными волосами и бледным лицом. Из-под рукавов виднелись татуировки, которые покрывали обе ее руки, образуя красочный узор.
Я засмотрелась на них, даже немного позавидовав. Давно хотелось сделать татуировки, даже эскизы были куплены. Но руки так и не доходили до этого. То нужной суммы на руках не было, то Луна не в той фазе, то еще черт знает что отвлекало от задуманного.
– Значит, вы их убиваете? – спросила я.
– Да, зачищаем территорию, избавляемся от них, а потом еще какое-то время наблюдаем за местом. У этих тварей, как и у многих других, есть стадный инстинкт. Это странно, но они редко охотятся поодиночке. Сбиваются в группы от трех до десятка особей и нападают на своих жертв скопом.
– Почему этим не занимается полиция или еще какие-то службы? – это с самого начала не давало мне покоя. – Ведь правительство должно быть в курсе таких вещей.
– Я в душе не пою, чем они там занимаются, – Рич посмотрел на меня. – Либо им все равно, либо они просто не знают, что со всем этим делать. Ведь монстры – это не то что легко и просто может вписаться в картину мира людей.
– Мне тоже мало в это верится, – ответила я.
– Сегодня ты поймешь, что мы не сумасшедшие фанатики, которые обдолбались по полной и уверовали в несусветный бред, – Михаела мягко улыбнулась.
– Просто будь готова к тому, что увидишь кучу мерзости, – сказал Рич, посерьезнев. – Первая охота всегда самая трудная, но сегодня тебе нужно будет просто смотреть и не путаться под ногами.
– Не забудь про эликсиры, – Михаела показала на свои, прикрепленные к бедру. – Белый – поможет чуть лучше видеть в темноте. Синий разгоняет адреналин, чтобы ускорить реакцию. А красный – применяй только в случае ранения. Поможет не истечь кровью до возвращения в усадьбу. Запомнила?
– Да, – слишком бодро ответила я. – Все просто.
– Вот и славно, – она похлопала меня по плечу. – Там должна быть небольшая стая из трех или четырех утопленников, поэтому мы справимся быстро. Если кто-то не будет больше тупить, да? – она многозначительно посмотрела на Рича.
– Ой, да хватит тебе бурчать, – скривился он, будто съел кислый лимон. – Все под контролем, и ты это прекрасно знаешь.
– Знаю, но и тут можно обосраться.
Наверное, язвительность и ругань были нормой общения этих двоих.
– А как давно вы столкнулись со своими перевертышами? – ребята притихли.
– Я уже год как работаю на Александра, – Михаела немного поерзала на сиденье.
– Так долго? – спросила я. – Почему?
– Потому что тварь, которая меня подменила, попалась изворотливая. – Михаела отвернулась к окну, рассматривая деревья. – Я пытаюсь на нее охотиться, но как только она чует меня, сразу сваливает. А потом ее жесть как сложно найти.
– Неужели это так сложно? – спросила я. – Как можно не поймать человека, даже если он перевертыш, когда у вас есть связи, оружие и ваши зелья?
– Потому что деньги, связи и оружие не помогут изловить перевертыша, который хитер, быстр и обладает определенной чуйкой. Они сильны, – Михаела покачала головой. – Только один раз я подобралась к перевертышу достаточно, чтобы напасть, но она отмудохала меня так, что Максу на неделю работы прибавилось.
– Они настолько сильны? – я поежилась.
– Ты же не думаешь, что природа наградила их только способностью менять личину? – спросил Рич. – Они нечеловечески сильны, быстры и обладают такими рефлексами, которые нам и не снились.
– То есть убить их почти невозможно? – я понимала, что наступила ребятам на больную мозоль.
Но останавливаться не собиралась, раз уж мы теперь в одной лодке.
– Фишка в том, что своего перевертыша ты должна убить сама, – ответила Михаела, не отрывая взгляда от окна. – Если это сделает кто-то другой, то вы оба умрете.
– В смысле? – а вот с этого момента мне хотелось узнать больше подробностей.
– Да в прямом, – ответил Рич, крепче сжав руль. – Ты должна сама убить перевертыша, который обратился тобой. Иначе вы оба погибаете. Что тут непонятного?
– Я просто не совсем понимаю, как это работает, – а точнее, не понимаю совсем.
– Никто не знает, как это работает, – Михаела повернулась ко мне. – Просто между вами возникает связь и разрушить ее можешь только ты. Перевертыш может тебя убить, но тогда он лишится подпитки. Не сможет дальше жить без носителя. Но ты можешь разорвать эту связь, убив его. Считай это привилегией, – она пожала плечами. – Только толку от нее мало. Перевертыш может избить тебя до полусмерти, но ваша связь поддержит в тебе силы, чтобы ты не откинула копыта окончательно.
– Да. в какой-то степени они как паразиты, – сказал Рич. – Отбирают твое тело, твою жизнь, но не дают тебе умереть, чтобы продолжать паразитировать на всем, что тебе было дорого.
– А были те, кто смог убить перевертыша? – с надеждой спросила я.
– Конечно, были, – с гордостью ответил Рич, выруливая на грунтовую дорогу, ведущую сквозь лес. – Просто они навсегда покидают усадьбу и перестают быть охотниками. Таковы правила.
– Если хочешь остаться, придется оставить навсегда все, что у тебя было раньше, – сказала Михаела. – Убив перевертыша, ты вернешь свою жизнь, но никогда не вернешься к охотникам.
Дальше наш путь проходил в молчании. Я думала о том, что случилось со мной за последние дни. Пыталась принять, хотя это было сродни тому, как десятки раз вбивать ржавый гвоздь себе в руку, чтобы убедиться, что кровь все еще красного цвета.
Меня как будто вытащили из уютного кокона, швырнув на палящее солнце. Было непривычно и хотелось обратно. Забиться в панцирь, который давно стал и домом, и броней. Не знать ничего о перевертышах, монстрах и прочей странной хрени.
***
Грунтовая дорога, проросшая травой, привела нас к берегу озера. Остатки закатного солнца блестели на водной глади, отражаясь веселыми бликами. Воздух прохладно касался кожи и густо пах хвоей.
Мы выбрались из машины под недовольное бурчание Михаелы, которая говорила, что мы приехали поздно и не успеем расставить приманки.
– Одного костра хватит, – махнул рукой Рич. – можно на секунду представить, что мы просто приехали искупаться в этом чудесном озере и насладиться природой?
– Ага, и рассказывать страшилки у костра, а потом пол ночи не спать, сотрясаясь от каждого шороха, – съязвила Михаела, вытаскивая тяжелую сумку из багажника.
– Вечно ты все портишь, – буркнул Рич и достал вторую сумку, с громким стуком свалив ее на землю.
– Так, у нас примерно час на подготовку, поэтому быстро распределяемся, – сказала Михаела, поглядывая на озеро, будто утопленники могли вылезти оттуда прямо сейчас.
– Мия, собери немного сухих веток, мы разведем костер для приманки. Ты взял мясо? – она посмотрела на Рича.
– Конечно, – он помахал пакетом с кусками мяса, которые уже явно начали тухнуть. – Для утопленников самый смак.
– Да, вонять будет убойно, – Михаела усмехнулась. – Через двадцать минут разводим огонь и расходимся. Тут стемнеет быстро.
Я посмотрела на кроны высоких елей, за которыми уже начало прятаться солнце. Воздух становился холоднее.
Поежившись, я пошла искать сухие ветки. Ребята расчищали место под костер и расставляли ловушки, тихо переговариваясь.
Чуть поодаль нашей стоянки мне попалась старая тарзанка, приделанная к стволу низенького дерева. Канат давно стал серым, а металлическая перекладина покрылась ржавчиной. Рядом с деревом валялись вросшие в землю автомобильные шины. Чуть дальше виднелось кострище, которым давно не пользовались. Выложенные вокруг кирпичи почернели от огня и потрескались, рассыпаясь вокруг оранжевыми осколками.
Здесь уже давно никто не отдыхал. Место было красивым, но на берегу не было видно людей и даже какого-то намека, что в последнее время тут кто-то бывал. Собрав побыстрее полную охапку сухих веток, я пошла к машине.
Скинув ветки в ямку, которую вырыл Рич, я остановилась чуть в стороне, рассматривая приготовления к охоте.
Воздух стал еще прохладнее и на небе зажглись первые звезды. Дневной свет ускользал слишком быстро, словно поторапливая нас.
– Готовность десять минут, – сказала Михаела и подошла к машине.
Она достала винтовку и несколько магазинов с патронами, которые распихала по карманам широких штанов. Рич тоже начал распихивать оружие. Демонстративно поиграв с гранатами, он под строгим взглядом Михаелы пожал плечами и запихнул две штуки в специальные отсеки на поясе.
– А вот это тебе, – Рич гордо, словно драгоценность передал мне в руки биту. – Если утопленник приблизится слишком близко.
Я удивленно приняла биту и взвесила ее в руках. Ее вес приободрял, но почти не обнадеживал.
– Не переживай так, может вообще не придется ее использовать. – Михаела попыталась подбодрить меня. – Стая небольшая, поэтому мы справимся быстро. Просто засядь где-нибудь позади меня и лишний раз не высовывайся.
– Темнеет, – сказал Рич, и его напускная веселость словно испарилась. – Закидываемся.
Михаела и Рич, как по команде достали шприцы из чехлов и всадили их себе в шеи. Почти синхронно и это пугало до усрачки.
Они уставились на меня, ожидая, что я сделаю то же самое. Какой там нужен?
– Чтобы видеть в темноте, – словно читая мои мысли подсказала Михаела.
Я нащупала нужный шприц и на секунду замешкалась. Что за состав этого эликсира и как он повлияет на меня? Стоит ли вообще его использовать?
Мысли, словно взбесившиеся куры носились в голове с невероятной скоростью. Но на раздумья времени не было, поэтому я повернула голову чуть в сторону, раскрыла шприц и всадила его себе в кожу, надеясь, что сделала все правильно.
Жидкость медленно растекалась по венам, пока не причиняя никакого вреда. Я даже мимолетно подумала, что это какой-то фэйк. Но постепенно зрение становилось четче, а учитывая мою близорукость, это ой как ощущалось.
Тени вокруг стали менее резкими, очертания деревьев стали более четкими. Все выглядело немного выбеленным, как будто кто-то резко выкрутил экспозицию на картинке. Какая бы ни была дрянь в этих шприцах, она делала свое дело исправно.
Пусть и не идеально, но я видела в сгущающейся темноте. Не так как днем, но этого хватало, чтобы рассмотреть длинные еловые иголки под ногами и довольные лица Михаелы и Рича.
– Рассредоточиваемся, – скомандовала Михаела, махнув рукой в сторону. – Держись позади меня.
Рич остановился возле разгорающегося костра. Как только мы отошли в тени деревьев, он бросил пакет с тухлым мясом прямо в огонь и с довольным воплем побежал в противоположную сторону.
Запах, поднимающийся от костра, стал едким и режущим глаза. Я присела за широким деревом позади Михаелы. Она уже припала к земле, приготовила винтовку и словно окаменела в ожидании.
Руки были холодными, но начали потеть. Древко биты скользило в руках и было сложно удерживать ее.
Вокруг было тихо. Ночную тишину нарушал только звук потрескивающих веток в костре и мое сиплое дыхание.
Послышался плеск воды и на берег вышел первый утопленник. Михаела тихо вздохнула, а я еле сдержала вопль, уже молясь, чтобы эта тварь не приходила ко мне во снах.
Охота началась под набат моего громко бьющегося сердца и еле сдерживаемой истерики.
Первый утопленник был далеко не первой свежести. Из одежды на нем были только рваные тряпки, которые смутно напоминали джинсы и футболку непонятного цвета. Кожа сероватого оттенка разбухла от воды. Куски тины и водорослей запутались в волосах. Но, кажется, нашего нового знакомого это совсем не волновало.
Больше всего пугало его лицо. Разбухшее, неживое, с белесыми глазами, которые по всем законам уже ничего не могли видеть. И полное отсутствие эмоций. Противоестественное. Ненормальное.
Я сжалась в комок, готовая либо бить, либо бежать.
За первым утопленником из воды вышли две женщины. Первая была одета в цветастое платье. Ее волосы еще не облезли окончательно, облепив серое лицо. Вторая женщина волочила за собой промокшую шубу, которая сползла с ее плеч и тащилась по земле мокрым подолом.
Женщины осматривали пространство вокруг невидящими белыми глазами. Шаркали ногами по песку, следуя за первым утопленником, как за вожаком. Троица двигалась медленно, вяло переставляя ногами. Их тела неестественно, то резко, то плавно, двигались. Но это выглядело почти комично, как в неудачном фильме про зомби, где актеры слишком переигрывали, пытаясь изобразить живых трупов.
Михаела и Рич выжидали и как только первый утопленник вошел в круг желтоватого света, прогремел выстрел. Мужчина, получив пулю прямо в висок, свалился мешком на землю. Женщины замерли, словно раздумывая, стоит ли идти дальше.
А потом та, что была в цветастом платье, в три прыжка подскочила к костру. И откуда столько прыти в этом изломанном теле?
Женщина, отшатнувшись от огня, попыталась влезть в него руками, чтобы достать уже догорающий кусок мяса. Но дико завопила, от чего у меня внутри все похолодело. Когда я читала об этом чувстве, всегда считала, что это было литературным преувеличением, призванным еще больше погрузить читателя в шоковое состояние. Кажется, я ошибалась.
Михаела метким выстрелом свалила женщину и ее вопль оборвался. Она упала прямо в костер. Послышалось шипение и едкий запах паленого мяса усилился в разы. Огонь в костре почти потух.
Последняя женщина замерла на месте, не решаясь сделать шаг вперед. Ее тело перекосило, ноги и корпус был направлены под разными углами, будто женщину сломало пополам. Чего ждали ребята? Почему не стреляли?
– Твою же мать, – прошептала Михаела и я посмотрела в сторону воды.
Оттуда поднимался еще с десяток утопленников. Постепенно они выбирались из воды на берег, волоча свои мертвые тела к потухшему костру.
Небольшая мертвая армия шла в нашу сторону, двигаясь по своим внутренним ориентирам. Мне стало по-настоящему жутко.
Рич стрелял в утопленников, которые падали на землю как мешки с костями. Остальные перешагивали своих товарищей, спотыкались об них, падали и шли дальше, не замечая препятствий. Их было не десять, а штук двадцать. Возможно и больше.
Михаела приподнялась из укрытия и всадила себе в шею еще один шприц.
Твари рыскали по берегу, то сбиваясь в кучи и сталкиваясь друг с другом, то расходясь в стороны. Слышались выстрелы, которые подкашивали одного за другим утопленников.
Я сжала рукоять биты, понимая, какое бесполезное оружие мне выдали. Михаела отскочила в сторону, и я только подивилась ее нечеловеческой скорости. Но если борешься с чем-то сверхъестественным, нужно использовать все оружие, которое у тебя есть.
Подбежав, Михаела всунула мне в руки увесистое мачете.
– Закидывайся эликсиром и руби голову, – сказала она и побежала в сторону Рича. Его матюки звучали так же громко, как вопли утопленников.
Я не раздумывая последовала совету, стараясь не думать, что все эти вещества могут оказаться обычной наркотой. Игла шприца проткнула кожу, препарат вливался в кровь и разгонял дикий жар по телу. Оно будто налилось силой и мне понравилось это чувство. Я усмехнулась.
Возле костра ребята отстреливались, перемещаясь быстрее, чем способен человек. Они смеялись, перекрикивались и валили утопленников. Перехватив мачете поудобнее я, как пришибленная, с победным криком ворвалась на поле битвы.
Отделить голову от туловища не так просто, как показывают в кино. И в этом я убедилась на практике. Лезвие застряло в разбухшем мясе и костях, а утопленник продолжал вопить и сопротивляться, когда я пыталась вытащить из него мачете. Пришлось пинать его ногами, проваливаясь ботинками в мягкие ткани с противным хлюпаньем, словно в густое желе.
Сдерживая рвотный позыв, я все-таки освободила лезвие и с кряхтением отрубила утопленнику голову. Оценивать свою работу времени не было, потому что следующая тварь уже бежала на меня, передвигаясь с удивительной скоростью.
Я, отступив на шаг в сторону, пропустила бегущего утопленника, которому на ходу Михаела прострелила голову. Утопленник свалился на землю, а Михаела бодро отсалютовала мне.
– Бросаю бомбу! – крикнула она.
Что бы это не значило, я отбежала в сторону и через секунду лес озарился вспышкой света. Потом послышался взрыв, от которого заложило уши.
На секунду я ослепла и оглохла. Но зрение и слух быстро восстановились, чему я была рада.
Рич пристрелил последнего утопленника. Остальные валялись чуть поодаль с покореженными и обожженными телами.
Адреналин все еще бурлил в моей крови, пот стекал по спине, дыхание было быстрым и рваным. От вони гнилого и горелого мяса закладывало нос и тошнило.
Я стояла с грязным мачете в руках и пыталась отдышаться. Лес снова погрузился в вязкую темноту, словно минуту назад здесь не велась ожесточенная битва.
Рич и Михаела стояли с противоположной стороны костра и смотрели на меня. Перепачканные, в рваной одежде. У Михаелы под правой скулой виднелся порез, а с правой руки Рича тонкой струйкой капала кровь.
– Ты сказал, что их будет немного! – возмущенно крикнула Михаела Ричу. – И как, блять, это понимать?
– Никто не знал, что они позовут друзей на вечеринку, – Рич пожал плечами, словно ничего страшного и не произошло. – Еще вчера их было трое. – он укоризненно посмотрел на Михаелу, прижимая рану на руке. – Нет бы спросить: как я? Может смертельно ранен и нуждаюсь в медицинской помощи?
– Я тебе сейчас такую помощь окажу, – Михаела замахнулась на него. – Эта охота оказалась тяжелее, чем мы думали.
– Ну все же живы и относительно целы, – Рич посмотрел на меня. – А, красавица? Ты как? Хочешь, осмотрю твои раны?
– Иди нахрен, – хрипло ответила я.
– Адреналин выйдет примерно через пол часа, так что надо закончить все тут, – прервала Михаела, направляясь в сторону машины.
– А что нужно сделать? – спросила я, догнав ее.
– Ну, во-первых, собрать ингредиенты для Нади. А во-вторых – подчистить тут все, чтобы не привлекать внимание.
Рич уверенным шагом подошел и достал из багажника черный чемоданчик.
– Поможешь? – спросил он.
– Не вопрос, – ответила я.
– Ох, может давай мы сами? – спросила Михаела обеспокоенно. – Ей хватит на сегодня потрясений.
– Пусть привыкает, – со знанием дела ответил Рич и пошел в сторону поляны.
– Если что, ты можешь отказаться, – сказала Михаела, доставая из багажника канистры.
Я только пожала плечами и пошла за Ричем. Раз уж взялась за дело, нужно довести его до конца.
Рич склонился над одним из утопленников и достал из чемоданчика контейнеры и пробирки.
– Бери пробирки, делай надрезы и попробуй сцедить жидкость, – не глядя на меня, Рич достал короткий, но крепкий нож и со знанием дела воткнул его в голову утопленника.
Меня замутило. Но я подошла к телу и взяла пробирку. Рич подсказывал что делать.
Жидкость из холодного и разбухшего от воды тела не лилась. Кровавые сгустки приходилось сталкивать в колбы специальной лопаткой.
Я старалась глубоко не дышать, заполнила все пробирки и убрала их обратно в чемоданчик. Рич ковырялся в мозгах утопленника, вырезая определенные кусочки и складывая их в герметичные контейнеры.
Я отступила на шаг в сторону и меня стошнило. Кажется, начало накрывать. Или откатывать. Смотря с какой стороны посмотреть.
– Для первого раза неплохо, – сказала Михаела, подтаскивая канистру. – Ты, правда, молодец.
Рич усмехнулся, но промолчал. Спасибо и на том.
– А это для чего? – я вытерла рот и отошла в сторону.
– Сжигать так много тел будет слишком палевно, – ответила Михаела, поливая утопленников из канистры. – Поэтому Надя создала кислоту, которая разъедает любую органику, почти не оставляя следов.
– Идеальное средство, если нужно спрятать труп.
– Или гору трупов, – она усмехнулась и методично продолжила свою работу.
Когда ребята закончили со всеми делами, над вытоптанным пяточком земли, где еще недавно лежали несколько десятков утопленников, поднимался легкий дымок и на земле виднелись мокрые следы. Даже запаха почти не осталось. Поляна и берег выглядели умиротворенно.
Начало светать. Лучи солнца еще не скоро выглянут из-за крон вековых деревьев, но вокруг стало светлее, а действия эликсиров закончились.
Я устала. Тело будто начало весить целую тонну. Руки и ноги двигались медленно, словно через густой кисель. Кажется, ребят тоже накрыло, и они заканчивали сборы.
Михаела достала из бардачка флягу и уселась прямо на землю, оперившись спиной в колесо пикапа. Рич, крякнув, уселся рядом с ней и выхватил флягу. Открутив крышку, он сделал жадный глоток и протянул флягу мне.
Стараясь не падать безвольным мешком, я уселась рядом с ребятами. Приняла флягу из рук Рича, только сейчас почувствовав, как пересохло горло.
Потрескавшиеся губы и рот обожгла огненная жидкость, и я закашлялась. Не стоило ожидать, что во фляге окажется компотик, но я все равно подавилась от крепости. Сделав еще один глоток, я передала флягу Михаеле.
Тепло разливалось по телу, прибивая его к земле. Руки и ноги потяжелели, но эта тяжесть оказалась неожиданно приятной. Как будто я сделала что-то хорошее, что-то правильное и сейчас пыталась распробовать это чувство выполненного долга на вкус.
Над озером поднимался легкий туман, в кронах деревьев запели проснувшиеся птички, будто ничего страшного ночью не произошло. Природа просыпалась, приветствуя новый день.
Мы сидели на земле, допивая виски и наслаждались тишиной. Говорить не хотелось, да и сил на это уже не было. Я впервые за долгое время почувствовала себя на своем месте. Это было непривычное, но очень приятное чувство, которое хотелось сохранить подольше.