Objętość 1190 stron
1924 rok
Волшебная гора
O książce
«Волшебная гора» – туберкулезный санаторий в Швейцарских Альпах. Его обитатели вынуждены находиться здесь годами, общаясь с внешним миром лишь редкими письмами и телеграммами. Здесь время течет незаметно, жизнь и смерть утрачивают смысл, а мельчайшие нюансы человеческих отношений, напротив, приобретают болезненную остроту и значимость. Любовь, веселье, дружба, вражда, ревность для обитателей санатория словно отмечены тенью небытия…
Эта история имеет множество возможных прочтений – мощнейшее философское исследование жизненных основ, тонкий психологический анализ разных типов человеческого характера, отношений, погружение в историю культуры, религии и в историю вообще – Манн изобразил общество в канун Первой мировой войны.
В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.
Говорят не стоит возвращаться в места, где прошли наше детство и юность. Согласен. Пробовал – не понравилось…
А вот к книгам, прочитанным в молодости, возвращаться нужно обязательно. Особенно в наши дни, когда все упрощается и уплощается. Окружающий мир превращается в Material Design Гугла, язык обедняется (не сказать оскверняется).
Короче происходит то, что было в 20-е годы ХХ века – пролетариат начал рулить в искусстве. Поэтому очень важно сохранить в душе эти «маяки», перечитывать такие книги. Когда закончится этот виток истории, появится потребность в востановлении этического и эстетического уровня. Вот тут-то эти маяки и сработают.
Текст вряд ли можно отнести к лёгким, но так как это роман, а не философский трактат, читается достаточно быстро. Вторая половина романа изобилует интеллектуальными спорами двух героев. Так как смысл данных споров мне практически недоступен читать их было скучно, возможно, из-за пробелов в гуманитарном образовании. В книге очень странный и неожиданный конец.
Больше всего мне запомнились философские рассуждения о времени.
К прочтению рекомендую.
Читатель, как и главный герой романа, Ганс Касторп, думает, что он здесь максимум на 3 недели, но чтение, как и пребывание в санатории, растягивается на куда больший срок.
Первые главы проносятся стремительно, увлекая в незнакомый герметичный мир туберкулёзной лечебницы, а дальше время начинает тянуться нелинейно.
На какой-то главе ты почти физически ощущаешь себя закутанным в верблюжий плед, лежащим в шезлонге на открытом балконе санатория в заснеженных горах, и рассуждающим о бытии.
Для меня самый сильный эпизод – это поездка на лыжах в снежную бурю, где под гнётом «шестиугольной симметрии» происходит переосмысление жизни и смерти. Это в чём-то сродни эпизоду с дубом Андрея Болконского или даже небом Аустерлица.
«Волшебную гору» абсолютно точно нельзя назвать легким чтением, и сложно её рекомендовать, но если захочется погрузиться в мир немецкой философии и подискутировать о душе, времени, свободе и морали, то вам в «Берггоф».
Томас Манн – глубокий автор. Временами хотелось оставить на память цитатами всю яркость написанных им картин. Но теперешняя суета жизни не даёт погрузиться в глубину философских споров и порой пустобрехтства… а потому читалось долго.... в целом, да, книга даёт пищу для ума.
Книга вызвала непередаваемые ощущения. Актуальность темы и по сей день. Только теперь люди больны уже не туберкулезом, а головой. Но голову заменяет интернет. И также всюду все подчиняется духу дьяволу отупения.
vk_154038299 На то она и классика, стоьы быть актуальной всегда ?
Вы не заметили, что когда русский говорит "четыре часа", это все равно что кто-нибудь из нас говорит "один"? Разве небрежность этих людей в отношении времени не связана с безмерностью пространства, которое занимает их страна? Там, где много пространства, много и времени - недаром про них говорят, что это народ, у которого есть время и который может ждать.
Ведь когда говорят только глаза, они обращаются на «ты», если даже губы еще ни разу не произнесли «вы».
Обиды должны быть нанесены преднамеренно, иначе это не обиды.
– Насмешник? Вы хотите сказать, что я зол? Да, я чуть-чуть зол, – отозвался Сеттембрини. – Моя беда в том, что я обречен растрачивать свою злость на столь убогие предметы. Надеюсь, вы ничего не имеете против злости, инженер? Я считаю, что она самое блестящее оружие разума против сил мрака и безобразия. Злость, сударь мой, это душа критики, а критика – источник развития и просвещения.
Только бездушным непониманием юношества можно объяснить представление, будто молодежь жаждет свободы. В душе она страстно жаждет послушания.
Recenzje, 231 recenzje231