Мысли Гёксли о значении древних языков и естественных наук для воспитания и вообще для культуры

Таким образом, я решаюсь призвать, что новейшие гуманисты должны умерить свои притязания и обладание монополией культуры и на свое исключительное право считать себя наследниками духа древности, если не вовсе от них отказаться. Но мне было бы очень прискорбно если бы, по поводу сказанного мною, меня заподозрили в желании умалять значение классического образования. Прирожденные человечеству способности видоизменяются не в меньшей мере, чем благоприятные для их проявления случайности; притом хотя культура едина, но путь, по которому всего легче достигает её один человек, лежит очень далеко от пути, по которому удобнее добраться до неё другому. К тому же научное образование появляется теперь лишь в зачатке и как попытка, тогда как классическое воспитание превосходно и вполне организовано практическою опытностью многих поколений наставников; поэтому я полагаю, что молодому англичанину, свободно располагающему своим временем и готовящемуся к обыкновенной общественной жизни или к литературной деятельности, и теперь всего лучше получить культурное образование в наших обычных предназначенных для того школах и в последствии собственными трудами пополнить недостатки такого воспитания.

Для тех же юношей, которые посвящают себя науке, или хотят сделаться врачами или же готовят себя с молодых лет к деловой жизни, классическое воспитание, по моему мнению, было бы ошибкой; и вот почему я радуюсь тому, что основатель коллегии возбранил в ней чисто литературное обучение и образование, очень хорошо понимая что включение такового в крут её деятельности вероятно повлекло бы за собою поверхностное занятие языками латинским и греческим.

Несмотря на все сказанное, я не менее, чем кто-либо ценю важное значение основательного литературного воспитания и полагаю, что без него умственное образование не может быть полным. Исключительные занятия науками также неизбежно придадут уму особый склад, как и исключительно литературное воспитание. Ценность груза не искупает ошибок в постройке судна, и меня очень смутила бы мысль, что из коллегии будут выходить только люди с односторонними взглядами. Нет, однако, повода опасаться такой беды. В коллегии преподаются языки английский, французский и немецкий, так что ученикам её будут доступны три главнейшие литературы нового мира.

Языки французский и немецкий, особенно последний, совершенно необходимы тому, кто желает изучить вполне какую-либо отрасль наук. Если нам заметят, что знание этих языков служит только достаточным пособием для чисто научной цели; то я скажу в ответ, что англичанин, не сумевший приобресть литературной культуры из чтения Библии, Шекспира и Мильтона, не достанет её и из глубокого изучения Гомера и Софокла, Виргилия и Горация. Таким образом, коллегия, предлагая достаточные средства как для научного, так и для литературного воспитания, и имея еще в виду дополнить его воспитанием художественным, доставит, по моему мнению, своим питомцам также и хорошее образование.