– Мы можем провести по городам святые мощи первых архиепископов и святых сподвижников Альгонела, – донёсся до него голос одного из епископов, – Да и с чудесами кое-что мы конечно можем сделать, но только по мелочи. Например, мироточение или божественные знаки. Устроить большое чудо не в наших силах, – развёл руками Сантерийский епископ.

– Провести святые мощи по городам – это хорошая мысль, – снова согласно закивал головой Климент, – Но устроить масштабное чудо, при большом скоплении народа, было бы гораздо лучше.

– Церковная казна владеет некоторыми божественными раритетами и артефактами. Я думаю, что они могли бы помочь нам в этом деле, их тоже можно провести по городам, – задумчиво произнёс епископ восточных земель.

– Дорогой Эллинар, ваша епархия является самой бедной в нашем королевстве. Я понимаю, что с вольных баронств много не поднять. На вашей земле не хватает крупного города и больших поселений. Мы подумаем, что можно с этим сделать.

– Да, земли, находящиеся под моим присмотром, небогаты. Но в тоже время моя епархия является самой крепкой по вере.

– Так как больших городов в вашей епархии нет, поэтому на землях, вверенных вам, необходимо усилить борьбу с культом тьмы. Пусть люди видят, что церковь защищает свою паству и заботится о ней. Тогда вера людей ещё более укрепится. Необходимо устроить несколько громких и показательных дел. Устройте аутодафе во благо нашей церкви. Очищающие костры вам в помощь. Это касается всех присутствующих, – оглядев присутствующих епископов, заявил Климент.

– Может попробовать заручиться помощью анклава ведающих? В тех землях проживает немало их представителей, – внёс предложение епископ Брондхольмский, – Простой люд хорошо относится к ведам, бегает к ним по каждому поводу за помощью в делах насущных.

– Лучше бы люди так бегали в церковь, – сокрушённо покачал головой Сантерийский епископ.

– Ведающие, – вновь поморщился патриарх, – Они ничуть не лучше магов, а костёр по ним плачет даже больше чем по магам. Но всё-таки это лучше, чем помощь магов. Да, можно поговорить с ними, но только на неофициальном уровне.

– Для этого дела мне необходимы будут люди. У меня нет никого, кого бы стали слушать ведающие. Своими силами я не справлюсь, – пробормотал епископ Эллинар.

– Вы безусловно получите людей. Отряд священников, под руководством моего доверенного лица, священника Пилара, в скором времени прибудет в вашу епархию.

– Довольно известная личность в деле борьбы с культом тьмы, – улыбнулся епископ Эллинар.

– Он сделает всё что нужно и как нужно. Поговорит с ведающими, найдёт тёмных культистов, придумает чудо и даже если надо будет, то сам сотворит его, – подвёл итог патриарх.

Все епископы с понимающими улыбками на лицах согласно закивали головами.

В тот же вечер, доверенное лицо самого архиепископа Климента третьего, сухощавый священник единой церкви, отец Пилар, известный в Тауруме и за его пределами как неутомимый борец с поклонниками тьмы, во главе небольшого отряда священников отправился в путь.

Отец Пилар не привык раздумывать над приказами, тем более, что помимо основного приказа, он получил личные указания архиепископа. Будучи от природы очень педантичным, Пилар всегда скрупулёзно выполнял приказы с точностью до буквы.

Пилар легко держался в седле, в отличии от большинства столичных священников, он не погряз в роскоши и излишествах. Его интересовала только борьба с тьмой и ересью, причём во всех её проявлениях.

Всё свободное время он проводил в молитвах. Держал пост, усердно посещал каждую службу, не пропуская ни одной даже будучи больным.

В этот раз Климент дал чёткие указания по аутодафе. Пилар любил это действо. В пламени святых костров он видел очищение рода людского от любой скверны.

Как правило аутодафе устраивались на главной площади города при огромном скоплении народа, в присутствии духовной и светской знати, иногда самого короля с семьей, аристократии, городских магистратов, глав гильдий ремесленников. Осуждённых выводили в торжественной процессии со свечами в руках, в «позорной» одежде, босыми.

Обычно для аутодафе назначался особый день, как правило Покаянный день – праздник-карнавал, канун Пепельного дня, после которого наступал Великий пост. Перед самим действием сожжения, Церковь объявляла приговоры сразу по целому ряду дел. Для собравшегося народа произносилась, молитва, после которой все присутствующие клялись повиноваться церкви и помогать священникам в борьбе со злом во всех его проявлениях.

Затем следовало чтение приговоров. Сначала лёгких, потом содержащих более тяжёлые наказания для раскаявшихся преступников.

Потом зачитывались дела нераскаявшихся преступников церкви и осуждённые предавались в руки священника-палача, который привязывал их к позорному столбу и приступал к процедуре очищения огнём, а проще говоря – сжигал приговорённого.

После аутодафе начинался праздник. Продолжительный карнавал с большими народными гуляниями и обильными пиршествами.

Но Пилара не интересовали праздники, карнавалы, гуляния и пиршества. Его интересовал только священный огонь. После казни осуждённого на костре, отец Пилар молился. Молился долго и неистово.

Но больше всего Пилар мечтал о применении божественной магии. Которая была запрещена более пяти сотен лет назад особым советом архиепископов единой церкви. Никто, от королей, до простого крестьянина не знал об этом запрете. Даже среди священников лишь архиепископы, епископы и немногие доверенные люди знали о самой возможности применения божественной магии и о церковном запрете на её применение.

Таурумский архиепископ Климент третий, уже два года продвигает идею отмены запрета, но пока церковь препятствует. Главным противником Климента, в этом вопросе, был лавадийский архиепископ Аринал первый, который считал, что люди должны верить без каких-либо чудес, что вера, не подкреплённая чудесами божественной магии – крепче и сильнее, что это и есть истинная вера.

Архиепископов других королевств, Климент разными способами склонил на свою сторону, но лавадийский архиепископ, а за ним и всё лавадийское духовенство, стояло на своём. А решение по отмене запрета, можно было отменить лишь единогласным решением совета архиепископов.

В личной беседе Климент намекнул Пилару, что тот может в ограниченном количестве воспользоваться божественной магией, исключительно в интересах церкви конечно.

Эти слова архиепископ подкрепил своим перстнем с личной печатью, отдав перстень Пилару. При этом Климент со значением добавил:

– Но только используй божественную магию правильно и во благо. Бойся молитвы несправедливо обиженного, ведь между ним и Богом нет никаких преград. Не забывай, что даже если пастырь и может обидеть кого-то из своей паствы, то только во благо Господа нашего.

Пилар с трепетом принял из рук архиепископа перстень и предварительно поцеловав, благоговейно водрузил себе на палец.

И теперь Пилар во главе отряда преданных священников жаждал использовать то, чем так давно грезил.

Больше чем святым огнём, он грезил церковной божественной магией. Которую сами священники чаще всего называют истинно светлой магией. Ей могут владеть жрецы, священники или клирики. Они не используют заклинания так как маги, хотя при этом священники и жрецы пользуются посохами как маги стихийники, но могут и пользоваться магическими кинжалами так же как маги некроманты.

В прежние времена маги считали, что божественная магия – это не совсем магия в чистом её виде. Священник или жрец прежде всего представляли своего бога, а маги действовали сами, благодаря лишь своим умениям, знаниям и силе.

А умения священников – это молитвы и просьбы, обращённые к своему богу. Священники могли лишь делать посыл и обозначать определёнными знаками то, что они хотят получить, а всё остальное творит через просящего священника его покровитель. Но покровитель ведь может и лишить священника своей благодати и помощи.

В то время как маг может пользоваться своими умениями в любое время и на своё усмотрение, священник не сможет сделать или получить ничего такого, что было бы не угодно его божеству.

Как и маги, священники могут быть разной силы, но если маги опираются на свой дар, талант, силу, знания и искусство, то священники проводят молитвы и служения, жертвоприношения, держат пост, привлекают других людей к поклонению своим богам и совершают много других деяний, главное, чтобы это было угодно для их бога. Таким образом, священник обретает благочестие и чем больше им сделано в честь своего божества, тем больше становится сила священника.

Священники также, как и маги, могут использовать артефакты. Их артефакты представляют собой священные реликвии, связанные с отношениями смертных и богов, деяниями святых и пророков, а также связанные со случаями божественного присутствия. Более сильные артефакты в большей мере усиливают эффекты способностей священника.

Но есть не связанные с богами артефакты, которые обретают свою силу во время актов веры, религиозных обрядов и подвигов во имя своих богов.

А теперь Пилар, с личного разрешения самого архиепископа, впервые за пятьсот лет, мог использовать эту страшную силу.

И он жаждал этого всей своей сутью.

Глава 15.

Тлану вели по коридору баронского замка. Немногочисленные факелы отбрасывали на стены зловещие тени. Настроение у девушки было хуже некуда. Ещё по дороге к замку Гордэй сорвал с неё амулет и не одевая спрятал его.

Руки девушке так и не развязали. Четверо стражников. провели её по коридорам замка и затолкнули в небольшую комнату без окон. Вскоре к ней заявился Гордэй.

– Что всё это значит? Чего вам нужно? – зло бросила ему девушка.

– Всё очень просто, – спокойно заговорил керниец, – Старый барон Вольден – весьма влиятельная личность в вольных баронствах. Его владения вторые по величине, а по богатству он далеко опережает остальных баронов. Дело в том, что у него есть магический дар. Он обучался в Лавадийской магической академии, но не сильно преуспел на этом поприще. Он пытался развить свои магические способности у нас в Кернии, но и там не преуспел тоже. Для него это выглядит как насмешка. С одной стороны, дар есть, а с другой стороны он слишком слаб.

– А при чём тут я? – раздражённо бросила Тлана.

– Всё очень просто, – развёл руками керниец, – Ваш магический амулет придётся ему весьма кстати.

Девушка зло выругалась, но керниец не обратил на это никакого внимания и спокойно продолжил:

– Не стану скрывать, что у меня у самого была в начале мысль оставить амулет себе. Но я не строю иллюзий относительно своей силы, я здравый человек и понимаю, что даже если я стану архимагом, то на каждую силу обязательно найдётся другая сила. За мной начнётся охота по всему миру. Я не готов к такой жизни.

Поэтому, когда я рассказал барону о вашем амулете и он предложил мне деньги взамен амулета, я практически не раздумывая согласился. Брошу школу, попутешествую по миру.

Девушка снова выругалась.

– Не бойтесь, – поморщился Гордэй, – Лично вам не причинят никакого вреда. Вы побудете какое-то время взаперти, пока я не подготовлюсь к обряду привязки амулета к новому владельцу. Амулет обретёт нового хозяина, а вас отпустят на все четыре стороны.

– Вы совершаете ошибку, очень большую ошибку, – прошептала девушка.

Ваш амулет усиливает магический дар, не правда ли? – неожиданно спросил Гордэй в упор глядя на девушку.

Но Тлана тряхнув головой, отвернулась от мага.

– Можете не отвечать, – усмехнулся маг, – Я и без вашей помощи смогу всё узнать. Через несколько часов я привяжу амулет к новому владельцу, и мы отпустим вас.

Тлана услышала удаляющиеся шаги и повернувшись увидела, как Гордэй вышел за дверь.

В отчаянии девушка швырнула в дверь небольшой статуэткой, стоящей в нише стены. Девушка заметалась по комнате, разбрасывая ногами стулья. Она лихорадочно пыталась что-нибудь придумать, но ничего не шло ей в голову. Через час девушка пришла лишь к мысли затянуть как можно дольше отведённое ей время. Тлана решила забаррикадировать дверь. Она только начала подтягивать к двери кресло, как дверь открылась и в комнату зашёл Гордэй. Девушка открыла было рот, чтобы начать обвинять его, но маг взмахом руки остановил её и взволнованно заговорил:

– Не перебивайте меня. Да, признаюсь, что вначале я посоветовал старому барону завладеть вашим амулетом, но дело в том, что я магик. Да, я говорил вам, что у меня своя частная магическая школа в Кернии, где я сам и преподаю стихию воды. Но при этом я магик, я чувствую магию, разную магию.

Видя непонимание на лице девушки, Гордэй замялся.

– Магик это тоже маг. Но как бы объяснить попроще, – маг явно нервничал, подыскивая слова, но Тлана не перебивала его, керниец понемногу справился с волнением и продолжил:

– Когда у человека в принципе есть магический дар, но ни к одной стихии или какой-либо другой магии у него нет явных предпочтений, то можно развивать не какую-то конкретную магию как таковую, а само понимание магических сил, их распознавание. Такое встречается довольно редко, но магиков не так уж и мало, как кажется. А вот сильных магиков я пока не встречал. Магики умеют распознавать любую магию. Проще говоря любой маг может почувствовать магические возмущения в месте, где применялась магия, причём сильный маг даже на расстоянии почувствует это. А магик не просто почувствует магические возмущения, но и скажет какая именно магия была применена. А сильный магик скажет всё о применённой магии вплоть до конкретных заклинаний. Собственно, так и проходит обучение магиков. Их учат всему из всех школ. Но учат не применять эти школы, а распознавать их.

– Зачем вы мне всё это рассказываете?

– Сначала я, как маг, просто чувствовал сильнейшую магическую силу от вашего амулета, не разбираясь в её природе. Я хороший маг, уж поверьте, но я не очень сильный магик. Только сейчас я смог наконец немного разобраться в природе силы вашего амулета.

– И что же вы узнали?

– Я не хочу сейчас об этом говорить, у нас слишком мало времени. Но могу вам сказать, что того, что я понял, вполне достаточно для того, чтобы я передумал относительно местонахождения и нового владельца для вашего амулета.

– А у старого барона есть маги, кроме двух ваших учениц?

– Нет. Но в этом и заключается проблема.

Девушка удивлённо вскинула брови.

– Дело в том, что обе мои ученицы – мои любовницы, – покраснев, сообщил Гордэй.

– А это тут причём? – пробормотала непонимающая Тлана.

– А при том, – снова заволновался маг, – Что у меня нет секретов от любовниц. Я рассказал каждой в отдельности то, что узнал об амулете. Я хотел получить совет, но вышло вовсе не так как я ожидал, – маг замялся и замолчал.

– Говорите же, что вы имеете в виду? – почти вскричала девушка.

– Вышло так, что каждая из девушек по отдельности, стала уговаривать меня забрать амулет себе! – выпалил маг.

– О Боги, – пошатнулась девушка и не в силах стоять, сделала несколько шажков назад и села на кровать.

Гордэй опустился в кресло, которое девушка оставила у самой двери. Он нервно сжимал пальцы так, что костяшки побелели.

– У нас состоялся неприятный разговор, во время которого выяснилось, что обе они являются моими любовницами. В результате начавшегося скандала, я покинул комнату, но, – маг явно смутился, – Я подслушал их разговор.

– И что же вы услышали?

– Только то, что они решили завладеть амулетом сами, а если я стану им мешать, то обе решили устранить меня.

– И что же нам теперь делать?

– Понятия не имею! Я хороший маг, но это мои лучшие ученицы и один я с ними двумя не справлюсь!

– И что же нам теперь делать? – повторила свой вопрос девушка.

– Через два часа наступит полночь и должен состояться обряд привязки амулета к новому владельцу. Я подслушал, что Юкки и Юсси решили заменить одной из них этого владельца. Когда я уходил, они всё ещё спорили кто именно станет новой владелицей амулета. Через час я попробую вывести вас из замка, а там будь что будет, – выдохнул Гордэй.

Он устало поднялся с кресла и поклонившись Тлане вышел из комнаты. Терзаемая мыслями девушка, осталась одна. Она по-прежнему ничего не могла сделать. Ей оставалось только ждать.

Через час волнительного и томительного ожидания, дверь открылась и в проём заглянул Гордэй. Прижав палец к губам, он поманил девушку к себе и передал ей амулет. Пока Тлана надевала его, керниец скрылся за дверью. Тлана осторожно подошла к двери и выглянула за дверь.

На полу лежали два охранника в баронских ливреях.

– Тише, идите за мной, – шепнул маг, снова прикладывая указательный палец к губам.

Никого не встретив, они прошли коридор. Жестом остановив девушку, Гордэй скрылся на лестнице, ведущей на первый этаж. Через минуту он появился и поманил девушку.

– Как спустимся, идите по коридору налево, – зашептал маг, пройдёте два перпендикулярных коридора и ждите меня.

– А вы? – зашептала девушка.

– Оставлю сюрприз для возможной погони и приду к вам. Ваш коридор ведёт к выходу в сад. Мы пройдём через сад и попробуем выйти через вторые ворота замка, там меньше охраны.

Они вышли в сад. Чуть в стороне виднелась освещённая аллея.

– Пойдём по саду в сторону ворот. Возьми меня за мантию и иди точно за мной, тут в саду есть ловушки, – тихо произнёс Гордэй. Маг шёл медленно и осторожно, часто останавливаясь и прислушиваясь. Девушка крепко держала его за мантию и шла в шаге позади него. Они прошли уже половину сада, как в замке раздался грохот. ото всюду стали раздаваться крики.

– Бежим на свет, к аллее, так будет быстрее, – выдохнул Гордэй.

Аллея сада освещалась масляными фонарями и выскочив на свет, беглецы почти столкнулись с Юкки и Юсси.

– Бей, – крикнула Юсси.

Сделав шаг Тлана попыталась заговорить с девушками.

– Назад, – закричал Гордэй и пихнул Тлану за свою спину, – Им нужны не разговоры, а амулет.

Замерев в шаге за его спиной, Тлана заметила дрожащее марево перед магом, Гордэй успел поставить щит. Тут же в щит ударила ледяная стрела, но щит выдержал. Гордэй собрался провести ответную атаку, но вскрикнул и схватился за голову левой рукой. Сквозь пальцы из левого уха по его шее стекла тонкая струйка крови.

Дрожащая Тлана чуть выглянула из-за мага и увидела стоящих рядом Юкки и Юсси. Юкки держала перед ними магический щит, а Юсси спокойно делала пассы руками.

С громким стоном, пересилив боль, Гордэй оторвал от головы руку и попробовал атаковать. Его слабая стрела даже не долетела до щита, закрывающего магичек.

Тлана видела, как обе кернийки злорадно усмехаются. Юкки ударила ещё раз и Тлана увидела, что щит Гордэя задрожал и распался. Маг пошатнулся и едва не упал на Тлану.

Из темноты сада выскочили три стражника с пиками наперевес и напали на магичек. Обе девушки отвлеклись на них и это дало возможность Гордэю атаковать в полную силу.

Его ледяная стрела пробила бок Юсси. Магичка разума упала со слабым вскриком. На её крик обернулась Юкки, которая уже успела расправиться с так неожиданно появившимися стражниками.

Девушка вскрикнула и обратила на Гордэя своё перекошенное злобой лицо. Второй раз закричав, она провела атаку, но Гордей уже справился с собой и успел восстановить и напитать свой щит силой. Ледяная стрела рассыпалась о его щит. Гордэй атаковал сам и щит Юкки не выдержал его атаки. Девушка упала.

Гордэй обернулся к Тлане. Его лицо было белым как мел, левая сторона лица вся в подтёках крови, которая смешавшись с обильно текущим с головы потом, капала ему на мантию. Маг схватил девушку за руку и потащил к воротам. Тлана обернулась и краем глаза заметила, как Юкки пытается подползти к Юсси. Девушка протягивала дрожащую руку, но так и не смогла дотянуться и упала без сил.

Пробежав немного, Гордэй свернул с освещённой аллеи и беглецы выскочили к воротам.

У ворот их ждал ощетинившийся пиками, строй баронской стражи. Рядом восседал на лошади барон Вольден.

– Остановись, безумец! – барон поднял руку, – Сопротивление бесполезно, – закричал барон.

Гордэй всё ещё держал Тлану за руку. Тяжело дыша, он повернулся к девушке.

– Похоже у нас не получилось, – скривив рот, – зашептал он Тлане, – Я начну атаковать их, а ты попробуй в суматохе куда-нибудь спрятаться.

– Но у вас же совсем не осталось сил.

– Это неважно. Важно то, что амулет не должен достаться барону.

– Проведи обряд привязки амулета, и я сохраню тебе жизнь, – продолжал выкрикивать Вольден.

– Ты даёшь мне слово барона? – повернувшись к барону, выкрикнул Гордэй.

– Когда я атакую – беги! – одними губами прошептал он, снова повернувшись к Тлане и отпустив руку девушки, сделал шаг вперёд.

– Мы можем обсудить мои гарантии? – снова выкрикнул он барону.

– Подойди и мы всё решим, – слезая с лошади, крикнул барон.

Гордэй успел подойти к лошади барона, а тучный барон, только сполз с лошади, не успев вынуть ногу из стремени, как ворота сзади стражников, с грохотом разлетелись. Взрыв разметал баронскую стражу. Самого барона придавило лошадью. Тлану отбросило силой взрыва, она упала и сильно ударилась головой. Сквозь пелену девушка увидела, как сквозь дым и гарь в ворота зашёл какой-то старик, а затем девушка потеряла сознание.

Глава 16.

Верховный Хранитель нервно барабанил пальцами по столу. Его взгляд был сосредоточен, он хмурил лоб и не переставая бормотал:

– Магия, сила, магия, сила…

Седые волосы выбились из-под маленькой алой шапочки, а сама шапочка съехала на бок, но Верховный Хранитель не обращал на это внимания. Стол перед ним был весь завален свитками и книгами. Молодой помощник, стоящий у окна, ожидал приказ. Все работники огромной библиотеки Ордена Хранителей вот уже сутки сбивались с ног, разыскивая затребованные Верховным Хранителем древние книги и старинные свитки.

Центральное место на столе занимал большой фолиант, раскрытый на странице с изображением Луны в облаках и молнии, бьющей в одиноко стоящую гору.

Старик ещё раз взглянул на рисунок, кряхтя поднялся и заложив руки за спину, принялся расхаживать по комнате. Он расхаживал от карты мира, до гобелена, изображающего спускающегося с небес Ангела. Его взгляд ненадолго задерживался на старых, пожелтевших картинах, которыми в изобилии были увешаны стены просторного кабинета.

Хранитель шевелил губами, но слов невозможно было разобрать. Услышав слабый шум за окном, помощник отвернулся от расхаживающего по кабинету Хранителя и немного отодвинув в сторону тяжёлую штору, с любопытством выглянул в окно.

– Что там? – остановившись поинтересовался Верховный.

– У Эрика тренировочный бой против трёх Хранителей силы.

– Совсем загоняли парня, – покачав головой, выдохнул Верховный.

Походив ещё немного по комнате, Верховный остановился перед картой и медленно перекачиваясь с носка на пятки принялся разглядывать её. Наконец он видимо принял для себя какое-то решение. Он резко выдохнул, отвернулся от карты и заспешил к столу. Опустившись в своё любимое кресло, он откинулся на спинку и почесал затылок, отчего алая шапочка ещё больше съехала на бок.

– Передай мне перо и бумагу. Я оставлю распоряжение для старшего Хранителя Мудрости. Ты передашь ему эту записку после моего отъезда.

Отойдя от окна, помощник взял с маленького столика письменные приборы и остановился перед столом в растерянности. На заваленном свитками и манускриптами столе, не было места даже для чернильницы.

Проследив за растерянным взглядом помощника, Верховный раздражённо смахнул в сторону несколько свитков. Помощник положил перед ним лист бумаги и протянул простое гусиное перо. Быстрым почерком Верховный Хранитель набросал несколько строк.

Ещё не закончив писать, он бросил помощнику:

– Прикажи оседлать двух лошадей, я отъеду на два-три дня.

Помощник кивнул.

– Прикажете подготовить ваш обычный эскорт из Хранителей мудрости или на этот раз понадобятся Хранители магии? – осведомился помощник.

– Нет. Я поеду один, без Хранителей. Со мной поедет лишь Эрик. Парню стоит выехать на прогулку, слишком мы его загоняли. Его учителя делают из него не Хранителя силы, а бездушного голема. Пусть выдохнет и развеется. Да и мне с ним будет спокойнее, – усмехнулся Верховный Хранитель.

Помощник послушно кивнул. Дописав записку, Верховный поднялся и направился к дверям. Открыв тяжёлую дубовую створку, он оглянулся и бросив взгляд на стол, снова пробормотал:

– Сила, очень много древней силы…

– Простите, что вы сказали? – не разобрав бормотание Верховного Хранителя, переспросил помощник.

– Ничего, – отрезал Хранитель, – Не забудь, что записку надо передать Ойчесу только после моего отъезда. За Эриком я зайду сам, а ты займись лошадьми и вещами нам в дорогу. Да подбери мне что-нибудь из одежды. Чтобы было не такое яркое, – потрепав себя за рукав алой сутаны, сказал Верховный Хранитель, – Мне вполне подойдёт обычная одежда Хранителя мудрости.

Помощник молча кивнул. Верховный повернулся и вышел из кабинета.

Помощник взял со стола листок бумаги и бегло пробежал глазами по записке, предназначенной для старшего Хранителя мудрости, которая гласила:

«Ойчес, мой спешный отъезд касается той силы, которую почувствовали мы с тобой и ещё несколько Хранителей. Я решил лично проверить наши с тобой предположения. Если послезавтра к вечеру я не вернусь, то возьми с собой пятерых лучших Хранителей мудрости и столько Хранителей силы, сколько их будет на тот момент находиться в Ордене, а затем отправляйся в сторону вольных баронств. Будь осторожен и реагируй на любые проявления магической силы. Всё остальное мы уже обсуждали. А в остальном действуй по обстановке, опираясь на свой разум. Надеюсь на тебя. Да пребудет с тобой Свет.»

Свернув записку, помощник покинул кабинет и отправился на конюшню, выполнять поручение Верховного Хранителя.

Двумя часами позднее два Хранителя покинули Орден.

– Куда мы направляемся, – полюбопытствовал юный Хранитель силы у Верховного Хранителя, как только они выехали за ворота Ордена.

– Есть одно интересное дело. Надо нам кое-что проверить.

– Судя по взятым с собой припасам, мы едем не так далеко, – усмехнулся юноша.

– Да, совсем недалеко. Прокатимся в сторону вольных баронств. Но в случае чего, попоститься нам будет даже полезно.

– Что можно ожидать от нашей поездки? – снова полюбопытствовал юноша.

Верховный Хранитель промолчал и Эрик уже не ожидал услышать ответ на свой вопрос, как старик медленно произнёс:

– Я не знаю.

Эрик вытаращил глаза.

– Извините, но при всём к вам уважении, разве есть на свете что-либо такое, чего вы можете не знать?

Верховный Хранитель сухо рассмеялся.

– Поверь, мой мальчик, что на свете есть много такого чего я не знаю.

– Вы меня разыгрываете, – не поверил юноша.

– Ох если бы, ох если бы, – еле слышно пробормотал старик, но вслух сказал совершенно другое:

– Главное, ничему не удивляйся и делай всё так, как я скажу. Сразу и беспрекословно. Я понимаю, что юности присуще любопытство, но будь добр, не приставай ко мне с ненужными расспросами. Просто смотри по сторонам и будь настороже.

– Не сомневайтесь! – гордо заявил юноша, – Я вас не подведу!

Уже к позднему вечеру седовласый старик и закованный в латы юноша, достигли границ вольных баронств, что и было написано на придорожном столбе. Дорога расходилась на три небольшие дороги.

Верховный Хранитель остановил лошадь и закрыв глаза принялся что-то нашёптывать. Так продолжалось минут пятнадцать и Эрик уже начал терять терпение, как старик открыл глаза и улыбнулся.

– Значит в сторону владений барона Вольдена, – прошептал он и направил свою лошадь к левой дороге.

Они проехали пару деревень и через полчаса пути, вдали показался баронский замок. Подъехав к воротам, старик подал знак юноше и тот выехал вперёд. Подбоченясь и выпятив грудь, Эрик звучно гаркнул:

– Верховный Хранитель Ордена Хранителей к барону Вольдену!

Пару минут в узком окне башни над воротами никто не показывался и теряя терпение Эрик собирался крикнуть ещё раз, как сверху раздался голос:

– Барон велел никого не пускать в замок.

Эрик опешил, он ожидал совсем не такого ответа. Он растерянно оглянулся на Верховного Хранителя, но тот хранил молчание и смотрел в сторону, казалось, что он совершенно безучастен к происходящему.

– Ты оглох? – зло прошипел юноша, снова повернувшись к воротам, – Я сказал, что у ворот Верховный Хранитель Ордена Хранителей!

– Да хоть таурумский король! – безапелляционно заявили со стены, – Никого не велено пускать в замок! А будете бесчинствовать и докучать, велю стрелкам нашпиговать вас стрелами.

Эрик покраснел и буквально задохнулся от злости. Он собрался выдать злобную тираду наглецу, осмелившемуся не пускать в замок самого Верховного Хранителя, как его тронул кто-то за руку.

– Погоди сын мой, успеется, оставь слова, тут нужны действия, – негромко сказал подъехавший к нему старик.

Верховный Хранитель неторопливо спешился.

– Отведи лошадей подальше в сторонку, я сделаю всё сам.

Эрик покорно подхватил уздечку лошади Хранителя и отъехал в сторону. Он спешился, стреножил лошадей, бегом вернулся и принялся наблюдать за действиями Верховного Хранителя.

Минут пятнадцать старик стоял у ворот, а затем отодвинул в сторону полу простого монашеского балахона. Заправив полу за пояс, он пошёл по прямой от ворот. Пройдя расстояние, которое его удовлетворило, он принялся ловко чертить на земле круглую пентаграмму.

– А почему мы отошли от ворот, – полюбопытствовал юноша.

– Стрелы, – коротко бросил, не отрываясь от работы старик, – Не мешай, – добавил он почти сразу.

Эрик сразу замолчал и невольно залюбовался отточенными действиями старика. Прошло около получаса, а старик трудился, не останавливаясь ни на секунду. Когда он закончил уже почти совсем стемнело. Старик подошёл ближе к воротам и застыл. Он оглянулся на пентаграмму, словно любуясь своей работой.

– Мне нужно много силы. Барон хорошо подготовился, ворота хорошо зачарованы и даже подпитываются каким-то артефактом, но я справлюсь. Не отвлекай меня и проследи за тем, чтобы никто не отвлекал меня. Если кто-то выйдет из этих ворот, то разберись с ними сам, главное, чтобы мне никто не мешал. Если понадобится – убей.

У Эрика были вопросы, но он не осмелился задавать их и отвлекать старого мага от работы. А в это время Верховный принялся читать заклинание. Было уже далеко за полночь, когда он закончил и повернулся к Эрику.

– Закрой глаза, – негромко выкрикнул он.

Эрик зажмурился. Почти сразу раздался грохот. Даже сквозь плотно прикрытые веки Эрику резануло глаза яркой вспышкой.

Открыв глаза Эрик ужаснулся и восхитился одновременно. Огромные дубовые ворота, обитые кованым железом, разметало в стороны, обрушилась даже часть стен по обоим сторонам ворот и часть надвратной башни. Во многих местах ярко-белый огонь лизал разбросанные камни и сохранившиеся части железа, которым были окованы ворота.