–Да ладно! Ты же сдал, я видела сама.
–У меня два телефона. Один – для связи, другой – для музыки, подкастов и прочей полезной всячины.
–Это меняет дело. Но почему ты сбросил звонок?
–Эбби, ты хочешь доехать сама, или всех спасти? Я хочу паспорт, а не медаль имени Ивана Сусанина.
– А кто это?
–Эээ, да так, один знакомый русский композитор, очень популярный в Польше. Его музыка реально заводит, послушай как-нибудь.
–Обязательно. У тебя странные вкусы.
–У поляков тоже. Ладно, не мешай.
Я попробовал разобраться в своем навигаторе на телефоне. Сеть не ловила, как будто стояли глушилки по всему маршруту. Но у меня были загружены карты, и я попробовал проложить маршрут.
–Эбби, вот карта. Связи со спутником нет, но нам и не надо. Вспоминай, проезжали ли мы мимо чего-то.
Мы начали вдвоем вглядываться в экран, голова к голове. Я подумал о том, как это романтично – умереть около океана, вдвоем с симпатичной девчонкой, свалившись в кювет во время снежной бури. Прям как по Ворону, который воспевал смерть Леоноры у Эдгара По. Кстати, там тоже был декабрь.
–Мне кажется, мы вот тут. Судя по изгибу дороги, мы проезжали по этому пути. Значит, нам осталось около 50 километров.
Я посмотрел на палец Эбби, которым она указывала путь. Пожалуй, все логично. Я завел наш хэтчбек и медленно тронулся.
–Может, ты включишь фары?
–Эбби, не тупи, мы выехали последние. Мы неизбежно проедем мимо кого-нибудь. Ты хочешь устроить гонки? Я предпочту тихонько пробраться в обеденную залу.
Зазвонил экран. Звонок не был групповым. Джорджина. Эбби, не спрашиваясь, ответила.
–Эбби, где вы? Почему вы сбросили звонок?
–Мы едем, Джи. Не переживай, сестренка.
Я отключил звонок и вообще выключил гаджет.
–Ты с ума сошла? Зачем ты выходишь на связь? И с каких пор она тебе сестренка?
–Джон, это тебе только везде видятся заговоры, среди нас всех есть и хорошие люди.
–О Боже, ты серьезно? Почему я никого из них не знаю? Вы попили кофе за столиком где-то в Шотландии, и ты сделала свои выводы? Ты понимаешь, насколько все серьезно?
Она насупилась и ничего не ответила. У меня возникло ощущение, что ей есть что скрывать, но спрашивать я не стал ничего. У них странная дружба с Джорджи. По идее, после обмена партнерами по команде, у них должна была начаться взаимная ненависть, но ее нет. Они как две подружки, которые на время обменялись кофточками. Меня так же смущало, что вторая кофта, то есть Тед, абсолютно нормально все воспринимал. По крайней мере, он всегда был очень дружелюбным с ними обеими. Боже, что же со мной не так?
Я молчал и продолжал рулить. Через полчаса вождения, монотонного и изнуряющего напряжения зрения – напомню, я вел без света фар, Эбби все-таки нарушила тишину. Очень встревоженным голосом она выдохнула:
–Смотри!
Было на что посмотреть. Две машины перекрыли дорогу, и в них врезалась третья, еще больше чем первые две. Это все произошло у нас на глазах, буквально за 10 секунд. После чего одна машина, красный вездеход стартовал с пробуксовкой. Это была тачка Рича и Сарры. Второй машиной из группы перекрытия был длинный седан черного цвета, разбитый в хлам. Третья машина – тот самый полутанк, который оккупировали Тед и Джорджи. За рулем разбитого седана сидели Патрик и Майкл.
–Что за чушь? Почему они вместе?
Это действительно было странно. Где Оливия и Бетти? Почему парни оказались вдвоем в одной тачке, и как они оказались в одной компании с Ричем и Саррой? Полутанк Теда и Джорджи был огромным джипом цвета хаки, явно на раме, усиленный со всех сторон наваренными трубами. Судя по тому, что мы созерцали, Тед – думаю, за рулем был он, направил свой вектор гнева в седан, разумно решив, что врезаться во внедорожник Рича опаснее. Хотя Риччева тачка была и меньше Тедовой, она была достаточно мощной. В эту секунду мотор Теда взвыл, и они уехали с места происшествия. Конечно, страховку они не стали оформлять. Прав у них все равно не было, я полагаю.
–Что происходит, Джон?
–А тебе не понятно? В ловушку для маленьких машин попал крупный зверь.
–Ты думаешь, они специально?
–Эбби, ты не знаешь Сарру, она способна на все. И по сути, как минимум двоих она вывела из игры. Думаю, ей в принципе все равно, кого первым. Мне больше интересно, где девочки.
–Какие?
–Ты разве не видела, Оливия и Бетти не находились в машине.
–Странно. Возможно, они поругались с парнями.
–И разделили машины?
–Не думаю. Не удивлюсь, если они их просто высадили, бросили на трассе.
–О Боже, что с ними! Как Патрик мог так поступить?
–Не знаю.
–Зато я знаю, что теперь они замерзнут и умрут.
–Эбби, не драматизируй.
Но, пожалуй, она была права. Хотя нет, в этом радиусе действия мы все были под наблюдением. Не думаю, что кому-то из нас позволят погибнуть. По крайней мере, надеюсь на это.
Не включая фар, мы быстро проехали мимо места аварии. Парни были целы, хотя их седан был разбит в хлам и ремонту не подлежал. Мы ехали дальше, в надежде побыстрее добраться.
–Джон, может, ты включишь фары.
–Эбби, тебе разве не очевидно, что если бы мы въехали в эту засаду, то ночевали бы в прибрежных кустах?
–Ты думаешь, кто-то еще осмелится ставить капканы?
В ее словах было здравое зерно, да и ночь становилась неприлично темной. Я включил свет, о чем пожалел минут через 10. Проезжая мимо развилки, за нами увязалась белая спортивная машина. Трудно было разглядеть, кто там сидел, но, по крайней мере – в габаритах эта машина не представляла опасности. Мы ехали в итоге парой, и через минут 20 оказались на подъезде к освещенному прожекторами отрезку трассы. Дорога была перекрыта, но не хенд-мейдными ловушками, а серьезными грузовиками. На дороге был накрыт столик, на котором была постелена белоснежная скатерть. В желтом галстуке, при полном параде, Арчи вкушал индейку. Естественно, с помощью приборов, вилки и ножа, которые мне почему-то захотелось воткнуть ему в ногу. В любую, можно даже в левую. Хотя и правая сойдет. Интересно, что означает его желтый галстук? Пробелы в школьном курсе географии?
–Рад вас видеть, господа. Джон, надеюсь, мой мальчик, ты не изменил своей привычке никуда не отправляться без любимой музыки? Без звуков Синатры ваша дорога могла быть ужасной, не так ли? Жаль, что ты сдал свой телефон-плеер. Или нет?
CHAPTER 12.
Нас погрузили в микроавтобусы и доставили в Гарвард. Степенное место, хочу я вам сказать. В пути мы пообщались с ребятами из другой машины. Там оказались Ник и Соня, которые по пути подобрали Оливию и Бетти. Оказывается, Соня умела водить. Удивительное рядом, что сказать. Больше потерь наш отряд юных гениев не понес. Все остальные в течение часа-другого также подъехали к развилке, где был яркий свет. На лице Рича начинал светиться след от излишней эмоциональности Теда, которую он проявил в первые же минуты нашего замкнутого общения. Тед хорош, не стал ничего говорить при толпе взрослых дядек, но как только дверь микроавтобуса заскользила, кулак Теда мгновенно обрушился на ничего не подозревающий фейс Рича. Впрочем, вполне заслуженно, хотя гнев нашел не того героя. Следовало адресовать его автору идеи, великолепной Сарре, но некому было выполнить этот прием. Джорджина страдала от нехватки боевых навыков, а Тед – от излишнего джентльменства. Гордиев узел разрубила Эбби, внезапно обрушив на голову Сарры весь вес своего рюкзака. Небольшая потасовка завершилась достаточно быстро, в роли мирового судьи выступил наш водитель.
–Сейчас пешком пойдете. До Кембриджа, который в Англии.
Не все умели плавать, да и океан зимой навевал тоску и желание надеть шубу на купальник, поэтому было принято молчаливое решение продолжить дело Линча в более приспособленных для того условиях. Я внимательно оглядел толпу оставшихся деятелей. Итак, Рич с разбитым лицом и Сарра, которая могла жаловаться только на эмоциональные потрясения и на погоду, сидели в стороне. Джорджи и Эбби что-то обсуждали из мира моды, Оливия, Бетти и Соня втроем вспоминали историю основания Гарварда, Ник и Тед внезапно нашли тему для разговора.
–Мне видится не разумным бить по лицу без перчаток. Я мог бы рекомендовать отличный магазин спортивных товаров в Плимуте, судя по отзывам в Интернете, им были очень довольны в 20 веке.
Повторюсь, Ник был не от мира сего, но частенько зрил в корень. Тед не нашел возражений.
–Увы, не было ничего под рукой достойного, чтобы прикрыть руки. Надеюсь, Рич не в обиде.
Конечно, Рич был в обиде, но Ник решил уточнить.
–По причине рукоприкладства или по причине грязных рук?
Глядя на его серьезный профиль, я в полном сомнении думал, точно ли мы все были здесь адекватны.
–Ник, я просто не успел помыть руки, но в следующий раз – обязательно сделаю это. Рич, извини за возможные бактерии. Надеюсь, их микросреда не агрессивна.
Рич вздрогнул, не любил он удары по лицу. Естественно, я не стал его защищать. Но и добавлять не стал – очевидно же, кто придумал поставить капкан, что, кстати, подтвердили и девчонки, Оливия и Бетти, сказав нам, что их машинам делала звонки Сарра, и убедила поохотиться за конкурентами.
Также в автобусе сидели Ю, Крис, Марта и Лиззи. Они ничего не обсуждали, просто синхронно уткнулись в наушники и смотрели на дорогу. Ничего хорошего она никому из нас не обещала. Я пересчитал по головам всех, кто остался. Я (все еще Джон), Эбби, Рич, Сарра, Тед, Джорджина, Ю, Лиззи, Крис, Марта, Ник, Соня. Это был 6 пар из девяти. Джордж и Зарра вылетели из игры сразу, не справившись с ледяной дорогой, и 2 пары распались – но девчонки, Бетти и Оливия, пока еще были с нами. Возможно, им позволят продолжить игру. Увидим. Арчи, конечно, не поделился с нами индейкой, которую он так изысканно поглощал на дороге, но пообещал, что нас ждет не менее вкусный ужин. Я заснул, потому что меня стало укачивать. Ехать было недолго, но усталость взяла свое.
А в замке нас ждали ужин, состоящий из индейки, и общество Джейми. Не знаю, предпочел ли я остаться голодным, или есть птицу под звуки патриотической речи директора школы, но мне не пришлось выбирать. Тем более, что он не так уж и долго вещал, наверно, понимал, что мы и так обычно не очень вслушиваемся в звуки его речи, а на фоне нашей усталости его монолог превращался в диалог с черепом Йорика при пустом зале. Он поприветствовал нас от лица всех жителей Гарварда, от лучшего студента до последнего сторожа, и сказал, что нас ждет серьезный разговор немного попозже. И откланялся.
Хотя мы и осудили его тягу к накалу страстей и интриганству, все же решили поесть в тишине, а уже потом высказать свои возмущения. Первое нам удалось. Ужин был восхитителен, главным образом по причине своей сытности и нашей голодности. Маисовые лепешки с горячим сыром, шоколад в виде напитка и в плитках. Фрукты навынос.
Затем нас провели в отдельный зал, где горел камин и сидел Джеймс, и Арчи стоял поодаль. Никто не знал, что от них ждать – но они сразу оправдали ожидания. Речь взял в свои уста наш властитель имен, Джеймс.
–Друзья, вы сами знаете, что наша игра – первый настоящий эксперимент. Министерство решило не проводить больше традиционных туров по различным дисциплинам, а напротив – сделать микс классных заданий, чтобы проверить, насколько успешно вы – а) справляетесь с заданиями, б) социализированы. Метапредметные навыки, так сказать. И так, вернемся к нашим баранам, в смысле к вам. У нас возникла ситуация, когда 2 команды практически выбыли, из-за недостойного поведения юношей, которые почему-то выгнали своих дам на пляж зимой. По сути, девушки ни в чем не виноваты, но мы вынуждены попросить их из проекта. Парни тоже выбывают, конечно. Однако, что скажут наши феминистки? В век соцсетей и плакатов на голое тело, возникло предложение сменить парадигму – и перетасовать команды посреди тура. Все же помнят, как изначально составы формировали именно девушки. Но теперь их больше! И мы делаем новые команды, но выбирают теперь парни. 5 минут на обдумать сложившуюся ситуацию, разговоры, естественно, запрещены.
Вот это поворот. Я еле успевал рефлексировать. Что здесь делал сам Джейми – это раз. Почему тогда не приехал министр – это два. Почему мы меняем команды – это три. Точно ли феминистки одобрят факт того, что выбирают теперь парни – это четыре. Кого мне выбрать – аааааа.
Слово взял Арчи.
–Парни, скинулись на цуефа. Так, полуфиналы, так, финал.
Не буду вас утруждать статистикой. Я два раза поставил ножницы, с переменной успешностью, и камень. Бумагу я не стал портить – экологические проблемы, знаете ли. Я стал третьим в итоге. Первым был Тед, который тут же выбрал обратно свою красоточку Эбби. Прощай, малышка. Вторым был Рич – и он не захотел больше связываться с агрессивной Саррой. Он, хитрый лис, забрал Джорджи. И что я должен делать? Две те, кого я мог бы взять и с кем я уже работал в паре, были угнаны в интеллектуальное рабство. Что же делать?
–Было бы здорово, если бы жеребьевка шла пободрее. Мистер Джон, не хотите ли выбрать даму? Отнеситесь к выбору серьезно, вдруг это последний акт демократии.
Я выбрал Соню. Она была добра, хороша собой. Мне нравилось быть с ней, как будто я сидел у камина ее души и грелся о ее улыбку. Наверно, мне повезло выбирать третьим. Хотя Нику, как мне показалось, было все равно кого брать. Он взял Оливию. Азиатско-ирландская парочка Ю и Лиззи воссоединилась, а Крис вполне ожидаемо выбрал Марту. Из неудачниц сезона осталось две – Бетти и Сарра. Последняя начала шипеть, кидать проклятия и умолять передумать, но ее злобные речи мало кого интересовали. По сути, именно из-за ее провокации распались пары Бетти и Оливии, а Рич даже получил по фейсу. Грустно все это. И на этой печальной ноте Арчи сообщил нам новость.
–А теперь нас снова ждет Плимут. Теперь британский. Выспитесь в самолете.
В самолете нас прилично трясло, погода не радовала. Судя по огням на посадке, приземлились мы в Лондоне, потом нас снова погрузили в микроавтобус – и мы взяли курс на Плимут. Я совершенно не понимал, зачем. Что делать в Плимуте? Деревня у моря на 250 тысяч человек. Мне не нравилась эта идея, равно как и то, что я не мог нормально обсудить с Соней наши планы. Планов пока и не было, конечно, но просто поболтать и узнать ее видение ситуации – было бы неплохо.
Как оказалось, наши гении руководства жили в цейтноте. Джейми и Арчи не потратили на нас свое драгоценное время, но водитель автобус дал каждому из нас по конверту и сказал:
–Надеюсь, никогда не увижу никого из вас.
Так себе пожелание удачи, руку на сердце положив.
Но мы решили не искушать судьбу и терпение этого сурового человека, и в спешке покинули транспортное средство. Возможно, наши соратники вынесли больше скрытого смысла из слов амбассадора-водителя, но пары Рич-Джорджи и Тед-Эбби мгновенно юркнули в какую-то подворотню, как будто они все жизнь промышляли гоп-стопом в Плимуте и знали, куда следует идти, и что написано в конверте. Крис и Марта поспешили за ними, а вот Ник-Оливия и Ю-Лиззи посмотрели на меня. Соня решила не уходить от тренда, и, похлопав ресницами, уставилась на мой мужественный профиль:
–Есть идеи?
–Я бы начал с открытия конверта.
Мысль казалась разумной даже мне, несмотря на мое авторство. Мы все распечатали свои кладези Пандоры, но там не было ничего такого, что могло бы повлечь войны и хаос. Только сотка фунтов наличкой и коротенькая записка, гласившая «Жду вас в Кембридже (Англия). С любовью, Арчи.»
Очень-очень классно. На всякий случай, еще раз. Мы в Плимуте, городишке средней руки, в котором живут англичане и не только, в котором дух деревни сильнее, чем в унылом Джеймстауне, где вообще никто не живет, и у нас нет транспорта, у нас мало денег – и на нас начинают заглядываться местные жители. Это было последним наблюдением, которое я успел сделать, прежде чем Ю не скомандовал:
– Бежим!
Он был настолько убедителен, что я стартанул без лишних мыслей, успев дернуть за рукав Соню, которая замешкалась, и увидеть боковым зрением толпу местных жителей, которые, судя по наличию бит в руках и темным балаклавам, решительно осуждали наши попытки выжить в их городе. Их было человек 15, и вступать с ними в честную драку имело смысл только при наличии парочки дробовиков. Увы, порох отсырел. Мы пробежали метров 500 и увидели перекресток. Ю взял направо, Лиззи последовала за ним. Больше я их не видел. Ник почему-то побежал прямо, а потом остановился у витрины компьютерного магазина, закрытого, явно много месяцев назад. Оливия попыталась сдернуть его с места, что стало ее ошибкой. Соня взяла налево, я побежал за ней. Оглянувшись на ходу, я увидел, что местные хулиганы догнали Оливию и Ника, и это дало нам шанс сбежать. Они окружили ребят, а мы стали петлять дворами и скрылись из виду. Остановились мы только минут через 10, когда сил бежать уже не было. Усевшись в каком-то парке под деревом, мы молчали. Потом Соня достала из своего рюкзака небольшой плед, постелила его край на кусок картона, который валялся рядом – и оставшейся тканью укрыла нас, предварительно поближе придвинувшись ко мне. Я разрывался между желанием наслаждаться теплом ее дыхания и желанием просто выжить.
–Соня, нам нельзя здесь оставаться. Нас или найдут, или мы замерзнем. Нужно двигаться дальше.
–ЗОЖ не для меня. Я очень устала от спринта. Дай мне хотя бы 10 минут покоя.
Она уснула. Я дико завидовал ей – как она смогла отключиться от холода, надвигающегося голода – и кучи проблем? Последний раз мы ели в самолете, забавно, но там мы все перебирали еду и не стали есть бутерброды с сыром. Вдруг – молния в моей голове. Я вдруг вспомнил, что Эбби и Джорджи съели всю свою порцию, а оставшиеся бутеры упаковали с собой с формулировкой «Люблю на ночь поесть». Неужели они знали, что скоро еда станет валютой? Мне дико не нравилась ситуация. Похоже, мы боремся не только друг с другом, но с невидимой рукой власти.
–Что стало с Ником?
Это проснулась Соня.
–Не знаю. Охваченный твоей рукой, я не смог убежать и посмотреть.
Скажу честно, я и не хотел ничего знать. И так было понятно, что у Ника проблемы.
–Мы можем как-то им помочь?
–Соня, ты добрая девушка. Кто бы нам сейчас помог.
–Ты спас меня.
–Да ладно. Мы просто бежали.
–Я не про это. Ты выбрал меня. Если бы меня выбрал Ник, я осталась бы там, на месте Оливии, пытаясь оторвать его от витрины с новыми компьютерными штуками. Хотя им уже полвека.
Мне нечего было сказать по этому поводу. Я поделился с ней своими соображениями насчет еды, которые она решительно отвергла.
–В этом нет ничего странного. Посмотри, я взяла с собой тоже кучу съестного.
Хм, и точно. Может, просто все женщины запасливы от природы? Мы быстро перекусили, и стали обсуждать план действий.
–Джон, так что будем делать?
–От Плимута до Кембриджа – 250 миль пешком. Это всего лишь 83 часа пути. Между прочим, мы отдыхаем уже больше часа. А могли бы шагать.
–По сравнению с мировой революцией твой час – песчинка. Откуда ты знаешь про расстояние?
–Мне стало интересно сравнить расстояния между американскими и британскими городами. Запомнил.
–А, ясно. Ты реально думаешь идти пешком?
–Нет, конечно. Нужно поискать, как можно выиграть время. Или ищем тачку, или ищем автовокзал.
–У нас нет документов для покупки билетов на автобус, а за 100 фунтов тачку не купишь. Только если садовую.
Она права, конечно, но я и не собирался ничего покупать.
–В маленьких городишках типа этого никто не покупает тачки. Их или угоняют, или ездят на своих, купленных в другом графстве. Безусловно, угонять машину в Плимуте – сверхдерзкая идея, потому что продать ее здесь же или просто поездить по городу – нереально.
–Что ты предлагаешь?
–Угнать, конечно. Я имел в виду – взять тачку напрокат. И главное – сдать в другом городе.
–Тут есть пункты проката?
–Конечно, нет. Но есть тачки на улицах. Если мы оставим ее в другом маленьком городишке, например, в Кембридже, то полиция найдет и доставит хозяину. В качестве оплаты мы положим 5 фунтов в бардачок.
–Хм. Я почему-то думала, что аренда авто дороже – и безопаснее.
–Ну, во-первых, мы не в Лондоне, и ценник тут попроще будет. Во-вторых, в нашем положении, без документов, с лимитом времени и денег, доступен только такой вариант. Хотя есть и альтернатива.
–Какая?
–Пешком. Если перейти на бег трусцой, получится еще быстрей.
–О, ты отлично умеешь убеждать. Надеюсь, нас не убьют обладатели дружелюбно выглядящих бит, если мы по случаю угоним именно их авто. Я и не думала, что в Плимуте столько бейсбольных команд.
–Это как на газ жать. Желательно с энтузиазмом и полной самоотдачей.
Мы встали и немного прошлись по городу. Через полчаса мы нашли вполне респектабельную стоянку, где было много неплохих авто. Из грозной гвардии охранников был лишь один смуглый парнишка лет 17, в чести и муках совести которого я усомнился сразу.
–Джимми, как погодка?
Это я так налаживал отношения. Он швыркнул носом и решил, очевидно, что это не самый плохой вариант имени, которым я мог его одарить. Явно в этом городе обращение к посторонним по имени сближало, даже если имя было ненастоящим.
–Что надо, Джонни? Погодка дрянь, как и климат в этой дрянной стране.
Он не мог знать, что меня зовут Джон. Наверно, Джон и Джим были самые распространенные имена в Плимуте.
–Тачка. Желательно, на ходу и не желтого цвета.
–Ого. Да ты дерзкий парень. Красаучик.
–Скажешь, что угнали.
–А ключи? Как я объясню, что они пропали у меня и обнаружились у тебя?
–Джимми, ты же не первый день на этой помойке работаешь. Заведи, ты умеешь. Проводки там, автозапуск какой-нибудь.
–Зачем мне эта благотворительность?
–Во-первых, это благородно. Во-вторых, мы пожертвуем некий капитал в фонд защиты всех Джимов Плимута. Ну как?
–Сколько?
И тут вмешалась Соня.
–Сколько ни попросишь, но не больше, чем мы можем себе позволить.
Зря, она, конечно, только вызвала когнитивный диссонанс у парнишки. Впрочем, он подобрел, глядя на ее ясный девичий взор и нежные формы.
–Ну, меньше полтинника наша контора не принимает пожертвования. И учтите, ровно через 5 минут максимум я нажму на тревожную кнопку.
–Джимми-бро, а давай сотка – и ты нажмешь на кнопку через 10 минут?
–Хм. Тогда мне придется потерять сознание. Впрочем, я мало ем, так что такое вполне может случиться.
Соня еще выпросила у него бумажную карту. Через полчаса мы гнали по улицам Плимута, нарушая все разумные скорости и правила. У нас было не так много времени. Даже если наш Джимми сдержит слово и полиция начнет тревожиться только через 10 минут, никто не отменял рации и связь. Я знал, что нам не удастся прорваться даже до Лондона, не говоря уже о Кембридже. Поэтому после двух часов сумасшедшей езды по ночной трассе около Бристоля я свернул на Кардифф. Это 150 миль. Вполне реальное расстояние, учитывая выбор, который мы сделали – мы взяли черный длинный седан и сразу сняли с него номера. Мимо мест, где потенциально могли быть полицейские, мы гнали очень нагло, не гася свет фар и не снижая скорость. И это работало, нас пропускали, как будто мы были важными шишками. Впрочем, такое в современной Англии встречается часто, что и сыграло нам на руку. В Кардиффе мы благоразумно сбросили тачку на другой стоянке перекупам, которые, не задавая лишних вопросов, дали нам 200 фунтов. Что же, без документов и номеров – нормальная цена. Единственный вопрос Джимми из Уэльса звучал так:
–Жив ли владелец?
–Побойся Бога, Джимми. У него еще будут дети и внуки, а ты к этому моменту уже продашь этот аппарат за куда большие деньги, чем эти жалкие фартинги.
Наверное, религиозный страх взял свое, и он отдал нам деньги. Я стребовал мелочевкой, благоразумно подвергнув сомнениям его прочие страхи. Джимми с удивлением и даже уважением насчитал нам стопку бумажек, и молвил:
–Удачи, бро.
С деньгами можно было подумать, как жить дальше. Соня спросила:
–Куда дальше?
–Бирмингем. Всего сто миль – и мы дома.
–Дома?
–Я родился там и жил. Есть знакомые. Там нам помогут.
–Хорошо, что ты выбрал меня. Не ожидала, что наши проблемы могут быть как-то решены.
Она уже второй раз меня благодарит. Я не стал ей говорить, что у меня не было выбора на самом деле. Что Джорджи и Эбби от меня отказались, а другие девчонки были заняты другими парнями, и единственная разумная причина, которая нас связала – и продолжает связывать – безысходность. Депрессивная, тоскливая, унылая. Серая, как будни, гнетущая, как холодный вечер в Стоке, беспробудная, как падение Европы накануне Брексита. Боже, подумалось мне, зачем мы во все это полезли? Что за неумная жадность, желание абсолютной свободы, истинной демократии? Если мой тезка в свое время под страхом смерти подписал Магну Карту, это же не повод называть все современные демократии – англо-саксонским детищем, забывая об истоках самого слова «демократия». Неужели плохо жилось нам на территории Европы, которая когда-то была империей? Зачем мы сбежали и открыли этот ящик Пандоры? Зачем мы показали миру, что автократия эффективней, а партия сильней демоса? Естественно, ничего из вышеперечисленного я не сказал Соне. По правде сказать, я даже был рад ее присутствию. Она была настоящей, честной. Возможно, она даже готова была пожертвовать собой – ради мира во всем мире.
Соня увидела в моих глазах бессмысленный внутренний диалог и решила его прервать.
–Я знаю местечко в Кардиффе, где заправляются автобусы. Была здесь пару раз на экскурсии. Потом они расходятся по стране. За двойной тариф водила не спросит твое настоящее имя и довезет куда надо. Можно даже сразу в Лондон.
–Нет, сразу точно нет. Нас могут сдать. Джимми нарекают не самых порядочных ребят, как правило.
–Ты же сам их так назвал.
–Ну потому и назвал, что сразу видно – мерзавцы.
–О, вот оно, чертово замкнутое колесо логики. Ладно, не буду спорить.
Через три часа времени, которое включило в себя поиски волшебной остановки, распитие там недорогого, но горячего кофе, а также недолгие переговоры с водителем, которые завершились вполне успешно, и собственно дороги, мы въехали в Бирмингем. Мой родной Старый Бирмингем. Мы попросили тормознуть на одной из улиц. Зашли в местную кафешку, официантка узнала меня.
–О, привет. Ты вовремя. Тебя искал джентльмен в костюме, он давно ждет. Вон там, у окна.
Соня одарила меня долгим непонимающим взглядом, но и я выглядел очень растерянно. Подойдя к столику у окна, мы увидели силуэт со спины. Красный костюм, под которым виднелась красная толстовка с капюшоном. Отличный выбор. На столе стоял кофейник, из которого шли запахи – свежего кофе, корицы, немного апельсиновой цедры. Мы сели. Человек напротив снял капюшон.
–Запаздываете, друзья. Ну да ладно, у вас еще не все так плохо. Ник и Оливия вообще выбыли из игры, пришлось их вытаскивать из рук оппозиции. Как и Крис с Мартой, впрочем. Как дела, Соня, не слишком ли тебя раздражал наш юный тезка короля Англии, сына Генри?
Это был Арчи, единственный и неповторимый. Конечно, он был в экстравагантных очках на поллица, и на нем не было внятной глаженой рубашки, и он был чисто выбрит, вопреки всем своим циклам, но я не мог не узнать его голос, насмешливый и тягучий, с настолько четким выговором «э», что звучало прям по-техасски местами. Он приподнял очки, обнажив круги под глазами, символизирующие бессонные ночи, и какой-то порез на лице, как будто он ввязался в потасовку, и вместо решительного побега замешкался, и пропустил боковой удар ногтями. Хотя ссадина могла быть и от слабого удара кулаком вздорной девицы. Но я деликатно воздержался от расспросов, тем более что официантка принесла нам чашки, и принялся наливать кофе себе и своей даме.
CHAPTER 13.
А тем временем дама без лишних сомнений спросила:
–Вы, наверное, Арчибальд?
–Можете не сомневаться. Он самый.
–О, как интересно. И что мы здесь делаем?
–МЫ? В смысле вы с Джоном или мы все в этом городе? Или в этой стране?
–Как сложно.
–Да уж, такова участь филолога. США пали, поэтому Макдаки закрыты, так что работать негде. Остается анализировать слова, которые мы говорим себе вслух и посторонним шепотом.
Соня совершенно не понимала, что происходит. Мне же было очевидно, что Арчи просто развлекается, на ходу придумывая лингвистические ловушки.
–Джон, как, кстати, мои вопросы? Понравились?
–О да, Арчи, великолепно. В лучших традициях. Как я не вылетел, до сих пор недоумеваю. Единственная стратегия, которая тащила – выбирать самый нелогичный вариант. И плакать.
–Конечно, это и есть рабочая схема. Особенно, когда надо просто выбрать цифру от 0 до бесконечности.
–Арчи, прекрати. Всем известно, что ты плохо считаешь, поэтому все твои вопросы никак не могли иметь ответов вне диапазона от 0 до 10.
–Черт, меня раскусили.
Мы рассмеялись. Обычно он не позволял называть себя просто Арчи, настаивая как минимум на Арчибальде, можно без мистера. Но походу ситуация располагала к сближению войск. Ему что-то было нужно от нас. Или от меня. Или нет?
–Кстати, Джон, тебе привет от Джеймса. Точней, письмо. В конверте, белом-белом, а буквы черные-черные. Мой умирающий картридж немного портит концепт нуара, но все же. Соня, могу я тебя попросить прогуляться попудрить носик, или посмотреть расценки на услуги местного салона красоты? Уверен, в Бирмингеме все дешевле. У нас мужской разговор.
Соня не стала спорить и вышла из заведения, но не уходила далеко, и я мог видеть ее в окно. Она смотрела на нас, как будто могла слышать слова, но я знал – стекло делало наш разговор иллюзорным для нее.
Я взял письмо. Строго говоря, оно было адресовано совсем не мне. Обычная электронка, распечатанная на принтере, возможно, фальшивка.
*
Сэр, мы все сделали как надо. Девушки в порядке, не переживайте. Я пока не знаю, как вытащить обеих из этого лабиринта, но будем думать. Мальчишка нам больше не нужен, думаю, лучше избавиться от него, мы и так засветились. Поручу это распорядителю игр.
*
Все, больше ничего нет. Всего несколько строк, ни приветствий, ни прощаний, ни имен. Но в копии письма стоял адрес Арчи. Хм. А в конверте был еще один листок. Письмо от Джеймса – Арчи, уже напрямую. Всего одно предложение.
Арчибальд, срочно займись Джоном, монархия пала, нам нужны президенты, а не непокорные короли. Джеймс.
Вот это поворот. Целых три имени, никакой конспирации.
–И что все это значит?
–Долгий разговор. Начну с того, что я ошибался, когда говорил, что Джорджине можно доверять. Точней, я был прав, но в том, в прошедшем времени. Пока ты был с Эбби, она тебя поддерживала. Не спрашивай меня почему. У меня есть лишь догадки, и я не готов ими делиться. В общем, ситуация следующая. Джеймс хочет, чтобы ты сошел с дистанции, чем скорее, тем лучше для него.
–Почему?