Персиваль: -Что такого? Не потянете двоих? Или не можете выбрать?
Вася: -Странно то, что они – родные сестры, которые не сильно ладят между собой. И одновременно воспылали чувствами ко мне! Также же не может быть, верно? Они сговорились, боюсь, как будто поспорили чья возьмет, но искушение так сильно. А я давно один, и уже готов даже жениться, лишь бы получать свою порцию любви по вторникам и четвергам.
Персиваль: -А выходные чем заняты?
Вася: -Ой, нет, я на рыбалке обычно, или на даче, в бане с друзьями. Устаю от городского ритма, стараюсь менять обстановку раз в неделю.
Персиваль: -А вам какая больше нравится?
Вася: -Трудный выбор. Одна симпатичнее, но у нее ребенок маленький, вторая чуть угловатее, но умная, могла бы бюджет семейный вести. Черты лица острые, но мне в принципе приятно на нее смотреть. У первой фигура красивая, вот просто восторг, у второй глаза глубокие как озера женевские. Если честно, не могу выбрать. Характер дрянной у обеих, но это я готов терпеть. Вот если можно было какой-то график составить, я был бы счастлив. Четные дни – одна, нечетные – другая, суббота и воскресенье – ЗОЖ. Красота! Но как это устроить, они же не согласятся. А квартиры у меня две как раз, даже жить есть где всем раздельно. Как же их уговорить?
Персиваль: -Василий, вы уверены, что это ваше настоящее желание?
Занавес.
НЕ ШУТИТЕ С ПСИХОЛОГОМ
Успешный топ-менеджер Иннокентий привлекает дельца с криминальным прошлым Михаила сыграть роль психолога, чтобы убедить его жену не разводиться с ним после измены. В ходе событий сам Кеша женится на секретарше своего шефа, а его жена уходит к Мише. Все счастливы, но не все так просто в этой истории как выглядит с первого взгляда, ведь у шефа есть юная супруга, которая молчит до последнего момента.
Иннокентий – топ-менеджер крупной корпорации
Мария – его жена
Михаил – лже-психолог, в прошлом связан с криминалом
Петр Аркадьевич – начальник Иннокентия
Светлана – секретарша Петра Аркадьевича
Катя – жена Петра Аркадьевича
Сцена 1
(Две девушки встречаются в парке. Одна, помоложе, ждет другую на лавочке.)
Света: -Мария Николаевна? Здравствуйте!
Маша: -Я тебя умоляю, ну какая я Николаевна. Просто Маша для своих. Рассказывай, Светик, что у тебя случилось, почему ко мне пришла? Мы же соперницы, милая, сама понимаешь. Еще и почти 20 лет разницы, я тебе хорошего не посоветую.
Света: -Вам разве Катя не поделилась моей историей? Она сказала, вы вместе на йогу ходите, а я вот квартиру с ней снимала раньше. Как тесен мир.
Маша: -Она очень кратко, без красочных деталей. Мы же в нирвану пытаемся войти, асаны делаем, особо не до разговоров. Ты новая секретарша шефа моего Кешеньки, без году неделя в офисе, а кожаный диван уже застелен и ждет, да? Я правильно понимаю, не знаешь кому повкуснее кофе сварить?
Света: -Мария Николаевна!
Маша: -Маша.
Света: -Ну что вы, право, Маша. Я просто запуталась, не знаю что делать. Ваш Иннокентий цветы дарит, шеф машину обещает, а начальник охраны провожает каждый день до метро. А мне мама даже на свидания ходить не разрешает, звонит каждый день вечером по видеосвязи.
Маша: -Пойдем, моя хорошая, у меня есть одна идея. Запьем Мартини и все обсудим. Я угощаю, не переживай. Сама давно развестись хочу, но повод нужен для суда веский. Брачный договор – штука тонкая.
Света: -А как же?
Маша: -Не переживай, Кеша богат, нам обеим хватит до конца жизни.
Сцена 2
(Двое сидят в ресторане. Один только что зашел, другой нервно ждал, заказал кофе и еду.)
Миша: -Кеша, друг мой, что случилось в этот раз? Рассказывайте, я весь истомился, как кусочек грудки свежего барашка в грузинском блюде в глиняном сосуде, сотканном из любви и ткемали. Меню уже унесли?
Кеша: -Миша, хватит, пожалуйста! Я не за этим к вам обратился. Сказки я могу сам сочинять, особенно про сосуды, которые сообщаются в вечности под отблесками луны на волнах прибоя. У меня проблемы деликатного свойства, и я надеюсь на вашу незамедлительную помощь. Кстати, я заказал нам по стейку.
Миша: -Да, конечно, я все понимаю, но ваши истории каждый раз настолько увлекательны. Как вы умудряетесь так изящно наступать в рифму судьбы? Простите, увлекся. Наверное, женщинам нравится. Как поживает ваша супруга, кстати? Мария, кажется? Надеюсь, стейк средней прожарки.
Кеша: -Конечно, как и моя Машенька. О ней и речь, как обычно в нашем с вами диалоге. Господи, сколько хлопот от одной-единственной женщины! Кто придумал брачные контракты, эти канаты вечной страсти, держащие за горло своим ворсом! Врешь, не возьмешь! Прорвемся!
Миша: -Не сомневался. Что теперь? Вы опять пытаетесь соблазнить ее библиотекарем из поэтического общества анонимных любителей Маяковского? Или скинуть с вершины азиатских гор по примеру местных жителей, которые шьют парашюты из шелка, и прыгают вниз в поисках Кришны? Все гонитесь за мнимой свободой, мой милый? Криминал не может выжечь любовь, Иннокентий, даже утюгом. В вашем случае это еще и грех большой, если что.
Кеша: -Миша, я надеюсь, что вы сохраните тайну моей исповеди, мы оба связаны неразрывной нитью неудавшихся преступлений – мало того что наказуемо, так еще и стыдно. Теперь психолог, она записалась к нему на прием. Во вторник, 16-00, билеты куплены. Сегодня суббота, есть пара дней на подготовку и осмысление плана действий.
Миша: -Какие билеты? К нему запись через госуслуги, что ли? Как на прием в пенсионный фонд, талончик электронной очереди? С этими ребятами мы не работаем, там крупные специалисты по отъему убеждений, не наш уровень.
Кеша: -Хуже! Он из новомодных, практикует строго в поезде. Берет билеты Москва-Воркута, 2 дня пути в закрытом купе СВ, эффект попутчика под стук колес, роскошь и рельсы в одном флаконе. Алкоголь за счет клиента, если что. Пьет исключительно дагестанский коньяк, кстати. Патриот, наверно.
Миша: -Ооо, интересный кейс. Воркута, эх, загубленная молодость. Интересно, этот психолог сам пункт назначения выбирал? Из наших что ли? Ладно, лирику прочь. Что нужно сделать? Набить ему морду, чтобы он выглядел побрутальнее? “Это мой прошлый клиент буйный попался, детка. Упал с верхней полки, пришлось усмирять молодецкую прыть. Садись прямо на столик, малыш, сделай глоток Кизлярского.” Так?
Кеша: -Я не знаю как! Сами придумайте – вы же решала!
Миша: -Ой, что за словечки у вас в обиходе. Консультант по сложным вопросам, которые требуют знание основ конфликтологии. Я между прочим, магистратуру закончил Высшей школы клинической психологии при храме Будды. Диплом имею. Печать, подпись старшего монаха. Из Индии привез по случаю, учился онлайн.
Кеша: -Миша, не забивайте мне голову. Конфликтолог и знаток человеческих душ? У вас кобура торчит, не рассказывайте мне, что это ключи от прихода. Или у вас кризис в бизнесе, решили на другую сторону метнуться?
Миша: -Ладно, шутки в сторону. Кризис у меня только экзистенциальный, на постоянной основе. Что нужно внушить этому психологу?
Кеша: -Это невозможно! Не внушить – сыграть самому!
Миша: -Все возможно. Вопрос в цене, иногда в средствах платежа. Не берет доллары – возьмет евро, юани, облигации, в крайнем случае, позовем нашего ассистента Анжелу из местного кабаре, она и дает, и берет доллары – и не только. Взамен предоставляет свой талант коммуникации, языками владеет отменно, диплом лингвиста. Тайский массаж может делать. Курс как в обменнике. Еще есть Лола, она даже за рубли сыграет Афродиту в тунике. По запросу снимет ее, как опытный режиссер. В крайнем случае, в нашей команде переговорщиков есть Петрович, сварщик со стажем, без канифоли на светский раут не выходит, держит 10 грамм в боковом кармане фрака. Большое портфолио, честные отзывы клиентов, правда, некоторые в колонке некрологов напечатаны.
Кеша: -Миша, психологом должны стать вы. Вы должны предстать в этом светлом образе темного гения перед моей женой и убедить ее.
Миша: -Я?!
Кеша: -Да. Вы, только вы можете это сделать. Вы ее типаж, как недавно выяснилось, она очень неровно дышит к настоящим мачо. Это трогает струны ее души, ей хочется быть беззащитной и слабой – скрипкой Страдивари в руках дикаря из подмосковного аула. У вас же бита в машине есть за сиденьем? Или хотя бы гаечный ключ в бардачке?
Миша: -Вы хотите поговорить об этом? Как психолог с психологом?
Кеша: -Да нет же! Послушайте! Моя жена записалась на прием к семейному терапевту, и хочет подать на развод. Готовит заявление в суд.
Миша: -Кеша, так поздравляю! Вы так долго к этому шли. Официант, графин водки, у меня друг сбегает из-под венца! Оковы пали, дым рассеялся, на горизонте новое счастье! (палит в воздух из пистолета)
Кеша: -Да к черту Менделеева с его наукой о правильном составе иллюзии. Все рухнуло, Миша, в одночасье! Мне теперь нельзя разводиться. Нельзя совсем, слышите! Шеф женился на днях, и на праздновании громко сказал – в замах будут только семейные! Остальные подозрительные. Мол, иначе юная жена ревновать будет, на рыбалку не отпустит, в баню венички дубовые не одобрит – сложно, в общем. Ему 60, ей 18 – сдался в плен молодости, старый ловелас. Коллекции очков не хватает только для антуража.
Миша: -Так он же овдовел полгода назад, вы говорили.
Кеша: -Все верно. Но пороки былые не похоронил, мерзавец. Расцвел его цветник в считанные дни, 40 дней отмечал в узком кругу. Но консерватор знатный – из уважения к памяти почившей использовал только черные кондомы. Видать, порвалась траурная лента.
Миша: -Какие интересные нравы царят в элите! Семейные ценности, впрочем, победили. Где же он нашел себе новую жену? В библиотеке, видать? Интеллигент.
Кеша: -Не говорите. Хуже, на самом деле. Он преподает 2 часа в месяц какое-то налоговое право, наверно, учит правильно бюджет пилить. Так вот, запала ему в душу студентка, с третьей пересдачи жениться решил. Говорит, тупая как пробка, но белокурый ангелочек. Визуал хренов.
(официант приносит напитки и еду, разливает водку по рюмкам).
Миша: – А супруга ваша? Разлюбила вас? Нашла нового бунтаря с длинной прической? Кубики пресса под джинсой? Сотка на грудь в жиме лежа?
Кеша: -Хуже. Прочитала мои сообщения секретарше. Приватные. Мы с ней напитки там обсуждаем.
Миша: -Что такого? “Приготовь двойной латте, срочно”?
Кеша: -Секретарша шефа.
Миша: -Сложнее. «Грубый раф, никакого сахара, никому не говори»?
Кеша: -Студентка. 19 лет. Без прописки московской даже, на все готова.
Миша: -Ужасно. «Двойной эспрессо, сливки с меня»?
Кеша: -Выше меня. Брюнетка жгучая. Юристка.
Миша: -Катастрофа. «Капуччино, немного корицы для запаха и драйва»?
Кеша: -(показывает большую грудь). Лиф не носит.
Миша: -Кеша, это тройной тариф. (возмущенно).
Кеша: -Я все оплачу, только объясните моей жене Маше, что я верен ей. (Пьет водку из графина) И кофе я не пью теперь! А секретарша беременна, кажется. Говорит, что от меня. Я пропал!
Миша: -Так, посмотрим вашу коллекцию. Иннокентий, да вы поэт! Белый стих прямо.
Кеша: -Ах, оставьте! Было и было. Кто из нас не льстил себе в попытке войти в мировую литературу? Не Хэмингуэй, конечно, но и мы не на Кубе. Пьем вот напитки не облагороженные тенями революции и костром борьбы с капиталистами!
Миша: -Нет, ну право, «моя сладкая амазонка, владычица моих трико, роза! я так скучаю по твоим нежным шипам и аромату того пряного источника, который мы распивали вместе…», куда войти, простите? Это не мировая литература, мой друг, это какие-то 50 оттенков садоводства. Огурчиков не хватает маринованных для колорита.
Кеша: -Вам не понять.
Миша: -Куда уж нам, прозаикам, до вас, гениев слова, светочей ямба и хорея, прозябающих на зарплате в госконторах. Шипы еще более-менее понятно, хотя и прошлый век, впрочем, не смею осуждать, а вот трико – интересно, новое слово в любовной песне? И что за напитки-то? Заинтриговали, Кеша. Данте занервничал, тиражи резко падают. Расскажите.
Кеша: – Я зимой пролил чай на брюки, и остался в подштанниках – дымящихся, заметьте, когда она зашла с документами от шефа. На подпись.
Миша: -Впечатление, должно быть, неизгладимое произвели? Боюсь теперь приснится такое, а я и так виски седые в зеркале вижу. Все подписали нефритовым стержнем? Автограф оставили на груди? Или на очках?
Кеша: – В конторе жарко было, и она в одном топе зашла. Я при ее виде графин с вискарем на себя уронил. Макаллан, 15 лет выдержки. Прямо на трико.
Миша: -И она пошла на запах? Не устояла, так сказать, перед рецептом шотландских горцев? Не пропадать же добру, да?
Кеша: – Давайте без деталей. Забудьте.
Миша: -Как же забыть, если все хранится в памяти вашего телефона, Кеша? Проблема ведь в этом, да? Не удалили свои шедевры из Лувра вовремя, мой ветреный друг, скриншоты все помнят.
Кеша: -Да будь проклят Стив Джобс и его адова машина! Я все подчистил, но обновление настроек и синхронизация аккаунтов – не знаю что это все значит – сыграли со мной злую шутку. В один прекрасный день – то есть неделю назад – мы с женой говорили о доверии, и я сам вручил в ее руки свою судьбу, то есть телефон, не ведая, что творю.
Миша: -Историю, Кеша, историю. Дайте угадаю дальше – она открыла мессенджер, потом откупорила коньяк, потом разрыдалась.
Кеша: -Скорей дичь, чем историю! Самое страшное, что нет, напротив, она обрадовалась. Засмеялась счастливо, просияла ненормальной улыбкой познавшей дзен. Сказала, что подает на развод. Я пошел отмечать это торжественное событие на вечеринку к шефу, где он, зараза, заявил о моральном облике, нравственных устоях, и что не потерпит холостяков в нашей обители госзакупок. Я жалок и раздавлен, Миша. Верните жену, я все прощу!
(падает в блюдо, свет гаснет)
Сцена 3
(Двое в купе спального вагона, вокруг вычурная роскошь, только две нижние полки).
Миша: -Мадам, открыть ли окошко? Приспустить ставни? Курочку желаете? Глоток бодрящего кофе или рюмочку шнапса?
Маша: -Михаил, знаете, а я вас себе другим представляла, если честно. Белое полусухое в холодильнике у проводника. Должны подать вскоре.
Миша: -Другим? Как больно слышать, что я не соответствую ожиданиям такой прекрасной леди! Совсем не нравлюсь? Я в смысле как психолог.
Маша: -Да ну что вы, я совсем напротив имею сказать. (Щупает мускулы на руке). Вы вот писали, что сами ранимая душа, тревожная, мятущаяся натура – а по вам ничего такого не скажешь, вот правда. Просто верх самоуверенности, прямо Де Ниро на максималках. А зачем вам кобура, можно спросить? Очень брутально выглядит. Вы же писали, что пацифист, и даже комаров не убиваете. Я так восхитилась вашим подходом, потому и записалась на этот курс. Меня, правда, обычно не кусают, не вкусная, наверное (кокетливо).
Миша: -Очень даже вкусная, я бы попробовал… Ой, простите. Это новая психологическая методика. Я там пишущие предметы держу, ручки капиллярные, карандашики цветные, резинок пачка, в смысле, ластик вот есть. Помогает раскрепостить особо зажатых клиенток, и бороться со страхами. Мы их как бы убиваем из выстрела. Замочки сбиваем, так сказать.
Маша: -Выстрел из карандаша? Красного, наверно? Прямо в сердце? Как стрела из выпуклого лука? Феромоны доставляет? Я бы хотела, чтобы вы меня раскрепостили, Михаил. Как простую крестьянку, отпустили на вольные хлеба. Я так зажата, вы просто не поверите. Как кусочек алого графита в тисках непомерно давящей обыденности, как жар-птица на вертеле пошлого повара в местной рюмочной.
Миша: -Очень верная метафора. У вас образное мышление, Мария. Вы как будто сотканы из нитей сопричастности с вечностью. И кофточка красивая. (гладит по плечику) Обещаю, сделаю все, что в моих силах.
Маша: -Интересный вы человек, Михаил. Станьте моим архангелом на эти два дня. Ой, а давайте на ты? Это не испортит нам сессию?
Миша: -Ну что ты, конечно, Маша. Мы же в Воркуту едем, там сроду никто на “вы” не разговаривает, контекст иной. Ментальность другая. А сессию я давно сдал, диплом имею, могу показать. Индийский, как знаменитый чай. Только вот слона на обложке нет.
Маша: -Ми-и-ша и Ма-а-ша. Наши имена как будто стоят в одном ряду, а мы сами – вынужденные, но счастливые зрители их диалога, некой безмолвной связи. А вы раньше были в этом поезде? Тут всегда такие проводники приветливые? Кайф просто, как будто в ресторане на Садовом кольце. Интересно, а пуэр у них есть?
Миша: -В плацкарте разочек прокатился. Не понравилось, сильно дуло давило. В смысле, ветрено было, сквозило всю дорогу. Мы на “ты”, Машенька. Не отдаляйтесь, милая.
Маша: -Ой, да, просто внезапно ощутила какой-то внутренний холодок.
Миша: -Это мы Ухту проехали.
Маша: -Да? Ах. Вы большой знаток маршрута. Ой, снова морозит, никак не согреюсь, все сердце в льдинках. А как же тогда мимо СВ пролетел, Мишенька? Все места раскуплены были? Даже купе не было? Не простыл? Чем грелись-то? Напитки подавали? Признаюсь, ни разу не была в плацкарте. Хотели как-то с подружками освоить этот опыт, модная тема, но полистали фотографии и передумали. Не зашло, чересчур экологично для нас.
Миша: -Да вот, пришлось на верхней боковой в кандалах. Кхх, я метафорически, в тот раз Аэрофлот подвел, и эти оковы прижали к земле, а так хотелось ввысь, в небеса, к облакам! Ящик, ээээ, коньяка. 7 звезд по 3 раза, Арарат, фантомные боли потерявших вершину, но сохранивших надежду.
Маша: -Ты поэт, Миша. Не то что мой муж, я его ни разу с томиком Бродского не застала. Да что там Бродский, он даже строчки из Маяковского не осилил, все о девках своих думает. Я подозреваю, что он мне изменяет. С какой-то пошлой кассиршей из Магнита, или бодрой аптекаршей на дешевых витаминках из торгового центра напротив вокзала. Он там бахилы покупает для офиса, зачем-то им на корпоративы они постоянно нужны. Не понимаю, зачем они им в сауне, можно же сланцы надеть. Я вообще босиком хожу, с нагими ногами. Может, у них просто педикюра нет?
Миша: -Ах, женщина, Шаганэ ты моя Шаганэ, сколько наивности и чистоты в твоих устах. Прости, вспомнилось. В школьном театре выступал. Как можно думать о других девушках, когда вокруг такая красота? Иннокентий безумец, право.
Маша: -Правда? Миша! Как это романтично. 100 кг чистых мышц цитирует Есенина! Трагической судьбы человек, а сколько женщин дрянных в его рифме. Я бы тоже не устояла, наверное, как можно его не ценить?
Миша: – Есенина? Ах, да, его тоже могу, но не все романы. Не будем обо мне, дорогая, мы все же собрались здесь, чтобы разобраться в превратностях твоей судьбы, и развязать все узелки пережитой боли. Мой стержень возьмет на себя ответственность вести конспект. Может, возьмем два чая покрепче? Размешанный вагонными алюминиевыми ложками, тонизирует отменно даже без сахара. Ассам?
Маша: -Боже, какая тонкая натура. Лучше вина. Послушайте, а откуда вы знаете про моего Кешу? Я вам имя не писала. Он же записан у нас с вами под кодовым именем «Бёрд», для слома интуитивных ассоциаций. Вы так говорили. Нет?
Миша: -Да? Вырвалось, прости, у нас в камере… в классе, в смысле, в школе староста был Иннокентий, мы его попугаем дразнили. Птицей, в общем. Ну, я не участвовал, даже осуждал остальных. Но с тех пор как-то прилипло, все плохие ассоциации с этим именем связаны. Я даже чикен бургер не покупаю, братья не поймут.
Маша: -У меня вот тоже, да, травма. Птичий комплекс, да? 10 лет брака, представляете. Без детей, вдвоем. И все это время какая-то полоса невезения сплошная. То мне кирпич чуть не упал на голову, то машина без номеров на пешеходном перекрестке гналась за мной, то библиотекарь знакомый пытался убить – представляете, ножом для резки бумаги. Метил, подонок, мне прямо в сердце, а я только операцию сделала, вставочки силиконовые свежие, месяц не проходила, к пляжному сезону готовилась. Все напрасно!
Миша: -Да что вы говорите? Стыдно-то как!
Маша: -Стыдно? А что такого? Медицина творит чудеса, почему я должна себе отказывать в маленьком счастье? Эстетично, в ладошке лежит удобно.
Миша: -Ну, библиотекарю должно быть. Знаете, в психологии есть синдром Маяковского.
Маша: -Это как? Очень любопытно. Не слышала. «Я достаю из широких штанин», про это?
Миша: -Нет. Любить чужую женщину, и пытаться отомстить ей за это. Чувство вины, стихи лесенкой, белое полусухое, смятые вишни, выжатые лимоны, надрезанные дыньки. А давайте выпьем – за нас! (пьют на брудершафт). У меня такое ощущение, что мы знакомы – заочно, конечно, дольше, чем тебе кажется.
Маша: -Миша, а я вот уверена только в одном: что мой Кеша разлюбил меня. Нет больше общих вайбов, он потерял мою волну, мои пики и падения. Перестали пениться гребешки. Не чувствую, чтобы он горел мной. Я для него стала стандартным десертом по вторникам, засохшим эклером с помутневшей ванилью. Вроде привычно сладко и вкусно, но он мечтает о других пирожных. Я не смогла ему родить наследника, и он смотрит на сторону.
Миша: -С чего такие депрессивные мысли? Откуда хтонь взялась, Машенька? Ты вполне аппетитный тортик, могу авторитетно как кулинар заявить. Второе образование, в армии картошку часто чистить приходилось.
Маша: -Я прочла его переписку с незнакомой мне дамой. Не всю, конечно. Ему пришли какие-то сообщения, я мельком, по диагонали, прочитала, а он задергался, телефон вырвал из рук. Я честно говоря в тот день перебрала “Мартини”, с девочками посидели после йоги и хамама, а Миша начал грузить за доверие, за слияние душ. На ЭКО намекал. И вот, не успели слиться души, как слился сам муженек. Он недостоин меня.
Миша: -И что же там? Эротика? Секстинг? “Я медленно спускаюсь вниз по лестнице, где меня ждут холмики твоих графских развалин”?
Маша: -Мне всего 38, Миша, какие развалины? Честно говоря, я не поняла ничего про их роман. Он называет ее “владычицей трико”, а абонент записан “Светлана Петровна зам шефа по трауру”. Вот что бы нормальные люди подумали?
Миша: -Может, продажи трикотажа? Черного цвета? Для вдов. Сейчас экономический кризис, похоронный бизнес процветает, как ни прискорбно звучит. Кто-то цветочки пластиковые продает, а Иннокентий вот в ткани подался. От безысходности.
Маша: -Ох, Михаил. Тревоги гложут меня, сомнения. Там что-то про шипы было, про сладкие розы. Вдруг это любовница? Молодая, красивая, образованная? Ты не подумай, я в себе уверена, но годы берут свое. А мужика на молодое вино тянет, хочет захмелеть незаметно, без головной боли и счета за мою йогу. Ненавижу его! (выпивает бокал залпом). Я же лучшие годы с ним провела! А могла бы в магистратуру пойти, наукой заняться, синекдохи да гиперболы изучать. Меня рекомендовали, кстати, без конкурса брали на филологический факультет. Бродского наизусть читала. И детей не завели, жизнь уже на экваторе. Даже алименты на содержание содрать нельзя.
Миша: -Маша, так это легко объяснить. Французская мода прет, цветочки, лютики. Вот, фасон обсуждали с менеджером по продажам.
Маша: -Миша, розы были в прошлом сезоне, ну что ты, не знать такое. Сейчас кубики в моде.
Миша: -Как на прессе у боксеров?
Маша: -Как у Пикассо.
Миша: -Ясно. Так санкции же, российское производство налаживаем, отстаем на годик. Сложные времена. Пикассо теперь к нам не поедет, ни за какие деньги. Только Стивен Сигал остался.
Маша: -Ты меня успокаиваешь, Миша, как будто не слышишь мой зов. Мне другое нужно. Я хочу оторваться, взлететь чайкой над капеллой в Дубае, покончить с прошлым. Но не вижу поводов. Причин. Я живу в тягучей трясине, и все не то, и все не так. Даже на концерт “Сплин” не сходишь, уехали в Латвию, гады, не выступают. Потосковать не дают в удовольствие.
Миша: -Давай поговорим серьезно. Маша, ты любишь его?
Маша: -Ахахаха (печальный смех). Серьезно? Как можно любить вечного середняка? Миша, он даже не пытается выглядеть лучше, я уже не говорю про быть. Квартира в хорошем районе, но без парковки, зарплата в рублях, дача без баньки. Машина – смеяться будете – руль в бардачке. Справа. Японская! Пригнал из Владика, дрожит над ней, говорит, мотор экономичный. А у нее пробег и записей в ПТС больше чем у меня любовников за этот год, уж простите за сравнение. И самое страшное – ведь не поэт совсем. Я бы простила, если бы стихи читал и ромашки дарил, а этот нет, строго третий по цене букет алых роз из ближайшего к дому цветочного, раз в месяц, как будто календарь ведет моей хтони считает. Молчу про личное, Миша, просто молчу. О покойниках плохо не говорят, да? Умерло личное, нет его, Миша. Упало все. Устала я.
Миша: -Маша, зачем же ты держишься за него? Бросай, беги, лети как птица. Все в твоих руках, голубка. Пропиши ему троечку в голову-корпус-печень, и вызывай полицию. Скажешь, приставал, нахал, а в театр не водил даже на балкон. Тебя оправдают. Запишись на курсы фрейлин, найди в себе новую точку опоры.
Маша: -Ты точно психолог, Миша? Я не могу его бросить. Хочу, но не могу. Боюсь, что останусь одна, что я никому не нужна, что встречу старость на обочине истории, а не на теплой кухне, изучая рецепты плюшек с корицей. Хотя чувствую, нутром чую, не мой человечек. Тревожная я стала. Что мне делать, Мишенька, скажи мне, просто как настоящий мужчина, а не эскулап и мозгоправ? Где мне искать приют, как не сойти с ума в жестоком мире дельцов, не способных любить женщину, как созревшее гранатовое вино в домашнем глиняном графине? Почему все хотят сорвать крышку и разбить сургуч, но не пьют до дна? Век нынче не тот, даже у тебя, Миша, карандашики в кобуре.
Миша: -Не отсырел еще весь порох! Открой мне свою душу, Маша, давай проживем эту тоску вместе, упадем в бездну приятных иллюзий, утонем в волнах Айвазовского. Разводись к черту, давай начнем все сначала, купим домик у моря.
Маша: -Только не в Воркуте, милый, меня триггерит от местного климата. Мне больше Ялта нравится, как у Чехова в пьесах, и в жизни.
Миша: -Как скажешь, владычица моей кобуры, сладкая роза! Выходи за меня, Машенька.
(Бросается ему на руки, он страстно целует ее, свет гаснет)
Она пишет сообщение Кеше “Развожусь. Ушла к психологу.”
Миша пишет сообщение Кеше “Трудный кейс. Пришлите еще денег.”
Сцена 4
(Двое в кабинете)
Петр Аркадьевич: -Кеша, я в печали. Тлен все. Мой корабль скоро потонет, как и все мои мечты о вечной молодости. Не пережить мне бурю в этот раз, не переплыть море скорбей, не перебороть всех бесов. Одряхлел я, Кешенька, не углядел смертельной опасности, и вот змея, пригретая на кожаном диване, шипит и сверкает своими голубыми глазами.
Кеша: -Петр Аркадьевич, какие ваши годы? О чем вы? Что случилось, родной вы наш заступник? Откуда в нашем коллективе твари ползучие, все же чинно-благородно было вчера? Вечером накатили, утром откатили, дебет-кредит сошлись, даже главбуху на первый взнос по ипотеке хватило. Семейную взял, под 6%.
П.А. -Не голоси, Кеша, не увещевай. Выход только один, и это не дверь. Я в травме, мне не осилить этот приступ регрессии.
Кеша: -Шеф, я все понял. Помяли бампер на служебном Мерседесе? Сейчас оформим на Иваныча, страховка, все как надо. Один звоночек, и болезнь сама пройдет. На остаток от ремонта еще и коврики новые купим.
П.А. -В моем случае, другой доктор нужен. Анализы пришли. Вон, на столе возьми. Две полоски.
Кеша: -Не буду с утра, спасибо. Хотя заманчиво. С собой можно в кулечек?
П.А. -Дурак! Бумагу читай.
Кеша: -Так, сейчас посмотрим, что тут пишут на латыни своей нечитаемой эскулапы. ХГЧ повышенный, больше нормы. Не понимаю ничего на этом странном языке. Боже, неужели до вас свои щупальца проклятая болезнь дотянула? Опухоль, да? Беда, беда! Жить да жить, править и править, железной рукой. А часом не скажете, кого назначат после вас? Может, я гожусь на что? Или новая метла нас всех выметет на трассу покрышки дальнобойщикам качать? Умоляю, Петр Аркадьевич, я же только жить начал, о баньке задумался на даче, супруге абонемент в престижный фитнес справил. Клюшку для гольфа купил, с собой вожу в багажнике. А я вам самый большой венок, клянусь здоровьем всех близких, и плакать обещаю в голос. Месяц черный галстук носить буду.
П.А. -Тьфу в твою мерзкую рожу, Иннокентий. Здоров я, и даже чудеса творятся вокруг меня. Светка беременна, секретарша молодая. И молчит загадочно, зараза, не говорит от кого. Как будто думает пока на кого свалить, как это лучше обыграть, кого подловить в папаши. Ох, молодежь какая пошла, сам взял, дурак на практику. А я и пальцем ее не трогал! Ну, может разок-другой. Я же в трауре был, тоска угнетала со страшной силой. Кофе мне в турке на песке варила, сама молола, массаж плеч делала. Поплыл. Советы давала, как по-молодежному посвататься к Катьке. Подружкой невесты выступила, платье помогла выбрать. Да к ее кофемашине весь офис стремился, я ж не слепой! Чувствую я, на этом можно повесить последнюю рейку в моей успешной и долгой карьерной лестнице. Сожрут конкуренты, натравят блоггеров, и все, песенка спета. Никакой vpn не спасет. А уж какой мне жена скандал закатит, можно забыть о молодом вине в старые меха, буду в домах отдыха на баяне играть, да старушек прополоть грядки искать и самогонку варить тайком. А только ведь студенточку нашел, глупенькая, правда, да не в этом счастье. Обновился весь, по утрам одеяло давить начало, в бадминтон стал играть.
Кеша: -Петр Аркадьевич, а простите за интимный вопросик, а вот если бы нашелся человечек, святая душа, который бы грех на себя взял, да женился бы на вашей Светлане? Ребеночка признал как своего, в ясли бы водил, колясочку катал по офису? Идеальная корпоративная семья, назло всем запрещенным соцсетям и проискам иноагентов.
П.А. -Кеша, ты же женат. Двоеженство нам протокол не оформит, не в нашей юрисдикции.
Кеша: -Грешен, шеф, духовную связь с моей Марией мы утратили давно, живем ради тоски дачной да репутацию сушим. Теплицу вот поставили недавно. Но в таком случае готов пожертвовать собой. Только ради вас, отец родной.
П.А. -Темнишь, сукин сын. Выкладывай всю правду. Убил Машку свою? Думаешь, не знаю про твои делишки? Мне безопасники все докладывают, ты имей ввиду.
Кеша: -Боже упаси. Изменяет она мне давно, с психологом новомодным. Все гештальт закрыть не может, до 40 лет хочет счастье настоящее найти. В Воркуту уехала на поезде, в свадебное путешествие. Он из бандюков, по местам старой памяти повез. На развод подает уже сама, так что, можно сказать, свободный человек. Формальности остались.
П.А. -В Воркуту? Через Ухту? Знакомый маршрут. Неслабо ее кризис среднего возраста накрыл. Как же ты пережил это все? И все в себе носишь, не сказал ни слова никому. Это стресс, нагрузка ментальная, к такому серьезнее относиться надо. А с ума бы сошел если?
Кеша: -Да только ваша энергия и давала силы двигаться вперед, пока все поручения исполнишь, прямо молодым себя ощущаешь. Пить почти бросил, не успевал ничего. Отец вы наш, защитник, Петр Аркадьевич. Мне бы премию, если можно. Кольца дорогие нынче, да и зёрна нужны новые для кофемашины. Арабика в цене выросла, не поить же офис робустой.