Азбука российского фитнеса

Бизнес-план

«Ну, где ваш бизнес-план?! Вы мне первым делом бизнес-план дайте!!!»

Первый вопрос владельца будущего убыточного фитнес-клуба

Термин «бизнес-план» по степени неопределенности может соперничать лишь со словом «любовь». Каждый понимает, что это такое, но вносит свой, часто весьма специфический смысл. Действительно, для одного индивидуума любовь – это посидеть с дорогим существом на скамейке под Луной, а для другого – всадить этому существу в рот кляп, поставить на четвереньки и отодрать плеткой. Высокие отношения! И попробуйте доказать, что один прав, а другой – нет! То же самое – и с бизнес-планами: все, вроде, понимают, но каждый вносит свой смысл, причем эти смыслы могут радикально различаться.

Что же такое бизнес-план? В информационной среде можно встретить много определений этого термина, и они настолько разные, что только о разнообразных трактовках можно написать целую книгу. Однако нас интересует соприкосновение этого термина с фитнес-бизнесом. Чтобы понять смысл и место бизнес-планирования в нашей сфере деятельности, целесообразно начать с парадоксального вывода, сделанного автором за много лет работы в фитнес-бизнесе: если потенциальный заказчик начинает переговоры со слов «бизнес-план», то проект безнадежен. Вопрос: есть ли смысл портить себе деловую карму участием в заведомо убыточном проекте?

Заранее хотелось бы предупредить, что я, как практик, не слишком доверяю теории без реального подтверждения, желательно в числах. Сомнения в безусловной святости бизнес-планирования появились у меня в процессе работы над аудиторскими проектами. Отметим, что потребность в аудите возникает только в убыточных фитнес-клубах, а руководители прибыльных могут позволить себе даже слова такого не знать. Так вот, при всех различиях между убыточными клубами, у них была одна общая черта: все они создавались на основе безукоризненных по форме и оптимистических по содержанию бизнес-планов. Форма этих шедевров экономической мысли строго соответствовала стандарту любого переводного американского учебника по экономике. Цветные графики перемежались терминами, внушавшими священный трепет непосвященным: cash-flow, IRR, NPV, «ставка дисконтирования», а приложенные многостраничные таблицы предлагали восхищенному читателю ознакомиться с доходом, который придет в кассу клуба по месяцам с точностью до рубля, да еще на много лет вперед. И как он может не прийти, ведь таблицы такие убедительные?! Впрочем, какие еще «много лет»? Срок окупаемости 1—2 года, а дальше – чистейшая прибыль! Такой бизнес-план, созданный «в соответствии с общепринятыми критериями» вышибал из любого потенциального инвестора слезу умиления, и он немедленно лез в карман за деньгами.

Даже удивительно, почему такие замечательные планы никогда не сбывались?!

Всему на свете есть причины, и в них надо разобраться. Если все, без исключения, оптимистичные планы не сбываются, очевидно, существует скрытая закономерность, и ее можно найти. И нужно, поскольку из этого следуют важные выводы! Если все так, то поолучается, что бизнес-планирование, которое предлагается как средство безусловной безубыточности, таковым не является. Более того, если бизнес-план – это главная, часто единственная составляющая проекта фитнес-клуба, он гарантированно обречен на убыточность. Следовательно, смысла в бизнес-планировании нет? Тогда за что мы платили деньги «специалистам по бизнес-планам», которые родили все это? Причем деньги очень не маленькие! Бизнес-план есть, а денег нет! Неужели нужно что-то еще? Почему специалисты не сказали?

Однако и это еще не все. Если следовать формальной логике, можно предположить, что все фитнес-клубы, которые создаются наобум, то есть вообще без расчетов, должны быть прибыльными. Однако практика показывает, что это не так, среди них убыточных тоже хоть отбавляй. Со специалистами плохо, но и без них результат аналогичный. Тупик!

Можно сделать единственный вывод, который поможет разрешить противоречие: да, в процессе разработки проекта фитнес-клуба расчеты необходимы, но они должны быть частью общей работы, содержание которой составляет общую концепцию коммерческой деятельности будущего предприятия. Частью не единственной, и не главной! Начинать с бизнес-планов или даже расчетов без предварительного и взвешенного обоснования самой возможности создания клуба в данном месте и в данное время – глупо. Начиная думать о проекте, вы не знаете, что можете предложить в данном месте и в данное время, не знаете, кому здесь нужны ваши товары и услуги, не представляете реального количества покупателей, не можете оценить, сколько они могут заплатить за ваши услуги. Строить планы и прогнозировать без понимания этих основ, мягко говоря, не слишком разумно. Однако осуществлять какое-то бизнес-планирование на неопределённости покупательского поведения – это чистый идиотизм. Хотя нет, «бизнес-планировать» можно, идиотизм – платить за такие «планы» деньги и стараться следовать этим бредовым расчетам будущих прибылей. Вам моя терминология кажется слишком резкой? Извольте, объяснюсь. Вся сладость «типовых бизнес-планов» построена на единственном допущении: их авторы не сомневаются в том, что

• Клиенты есть в огромном количестве,

• Они жаждут открытия нового проекта,

• Они обязательно придут,

• Они заплатят столько, сколько нужно,

• Они будут платить вечно,

• Конкуренты – дебилы

И кем надо быть, чтобы этому поверить? Light-вариант: новичком в фитнесе, но с громадным самомнением и высоким уровнем доверия к любому проходимцу с гладкой речью. Тем более что в своем шедевре проходимец дает на все эти вопросы только утвердительный ответ, если вообще упоминает. Новичок – не идиот, а просто не слишком умный человек. Однако если этому верит тот, кто поработал в нашей сфере не один год, тогда он просто идиот с большим стажем профессиональной деятельности. Таких много везде, у нас – особенно.

Впрочем, все возможные возражения «бизнес-планировщик» обычно отвечает сладкой для ушей доверчивого инвестора фразой: «Мы построим самый лучший клуб – и все прибегут». Не верите? А откуда тогда берутся неприбыльные клубы?

Вы можете возразить, что есть и реальные специалисты, но их общение с потенциальным инвестором проходит по своеобразной схеме.

Из диалога с неискушенным заказчиком, мечтающим о клубе:

« – Почему вы считаете, что именно здесь можно строить фитнес-клуб?

– Потому что место не важно, это же будет лучший фитнес-клуб!

– А сколько людей придет в этот клуб?

– Все, потому что мы построим лучший фитнес-клуб!

– А какие люди придут к вам? Все – это сколько конкретно?

– Все, кто живет и работает вокруг, проезжают или проходят мимо, и от конкурентов все к нам перейдут!

– Но практика показывает, что клуб в подавляющем большинстве посещают те люди, у которых дорога занимает не более получаса.

– Вы совершенно не правы! Может быть, это относится к каким-то сараям, а у нас будет лучший клуб, и люди с удовольствием потратят на дорогу хоть по полтора часа!

– Почему вы считаете, что они заплатят деньги за ваши услуги?

– Потому что это будет лучший фитнес-клуб!

– Вы уверены, что ваши критерии качества совпадают?

– Странный вопрос. А как может быть иначе, это же будет лучший фитнес-клуб, который я создаю как раз на основе своих вкусов! У меня что, вкусы неправильные?

– А почему вы назначаете такую высокую цену по сравнению с конкурентами?

– Как это почему? Во-первых, у нас будет лучший фитнес-клуб, поэтому его услуги должны стоить дороже, чем у конкурентов?

– Почему? Люди обычно выбирают что-то дешевле, чем у конкурентов.

– Вы совершенно не правы! У нас нет конкурентов, ведь это будет лучший фитнес-клуб!

– И даже тот клуб, который напротив, не является вашим конкурентом?

– Да это вообще какие-то жалкие личности! Даже сравнивать нельзя, ведь наш клуб будет лучшим!

– А почему вы считаете, что ваш клуб будет лучшим?

– Как почему?! Потому что я в этом уверен! Мне-то нравится, как все задумано!»

Если читатели думают, что это диалог – гипербола, то они сильно ошибается, это пример реального разговора.

Обратите внимание на два нюанса. Многие люди действительно думают, что место действительно не имеет значения, поэтому бизнес-планы часто не привязаны к месту. Это заблуждение лежит в основе легенды о том, что существуют некие «типовые бизнес-планы». Чтобы убедиться в распространенности этого заблуждения, наберите в браузере поисковой системы фразу «типовой бизнес-план фитнес-клуба», и поисковик немедленно вывалит на вас гору тематического информационного мусора. Впрочем, его предлагают купить обычно по низкой цене, так что наивные дурачки всегда найдутся. Курочка по зернышку клюет…

Второй нюанс: заказчик считает не правым любого, кто имеет другое мнение. Если же свое мнение высказывает специалист, заказчик… мгновенно перестает считать его таковым. Если же специалист аргументирует свою точку зрения расчетами, реалистичными и умеренно пессимистичными, что соответствует любому реальному проекту, то он переходит в ранг крайне неприятного человека. Напротив, любой прохиндей, который безоговорочно соглашается с мнением Самого, пусть самого безумного, моментально переходит в разряд крутых специалистов. Если же появляется некто, кто облекает бредни заказчика в нечто бумажно-пухлое, с таблицами и графиками, непонятными терминами и обещаниями в течение года все окупить, заработав десять рублей на каждый вложенный, то этот некто достигает в сознании заказчика уровня титана экономической мысли. После общения с титаном заказчик готов отдать любые деньги, что он обычно и делает. А дальше вступает в действие известная поговорка о раке-свистуне на горе.

В чем состоит завораживающее действие бизнес-плана на потенциального инвестора проекта? В иллюзиях и суевериях. Как обычно. Наш герой практически никогда не разбирается ни в экономике, ни в расчетах, ни в терминах, это нормально для России, как стране, еще не перешагнувшей эпоху первоначального накопления капитала. Но он твердо ЗНАЕТ, что бизнес-план должен быть. Кто его в этом убедил? Продавцы типовых бизнес-планов, «разработанных в соответствии с общепринятыми критериями». Однако в бизнесе есть правило, столь же твердое, сколь и малоизвестное: продавец никогда не может убедить рынок в достоинствах своего товара. Практически все неофиты думают с точностью до наоборот: «Сейчас я создам хороший товар, и рынок радостно его примет». Увы, все не так, и примеров этому несть числа, а вот обратных примеров что-то не видно. Покупатель охотно приобретает не новые товары, а решение своей конкретной проблемы, а вот как связать решение его проблемы с товаром – совсем другая история. Но у нас получается несуразица, поскольку выше было сказано, что продавцы бизнес-планов убедили рынок в их необходимости. Попробуем разрешить это кажущееся противоречие.

Предприниматель может требовать бизнес-план или может обойтись без него, но есть скрытый фигурант, который всегда неукоснительно требует бизнес-план. Кто это? Банк. Зачем банку нужен бизнес-план? Он востребован банком лишь при попытке предпринимателя взять целевой кредит на бизнес-проект. Банку нужно оценить риск потери денег, поэтому ему необходим абсолютно обоснованный экономический прогноз, который не может быть радужным по определению. Однако в России под выражением «бизнес-план для банка» понимают некий неизменно оптимистичный, но… фиктивный документ. Если представить банку реалистичные расчеты, кредита вам не видать, и это подтверждает практика. Да, пытаясь уйти от одного противоречия, мы пришли к другому: получается, что банк, кровно заинтересованный в снижении рисков, благосклонно принимает лишь неправдоподобные обоснования проекта, тем самым делая риск невозврата кредита стопроцентным. В чем смысл?!

Это кажущееся противоречие можно легко разрешить. Пока мы использовали термин «банк», у читателя могло возникнуть ощущения, что банки – это демиурги, бесконечно умные и знающие все наперед. На деле любой банк – это люди, которые в нем работают на разных ступенях, от мелкого клерка до управляющего. Каждый из них находится на своем уровне компетенций, поэтому хороших специалистов по бизнес-планированию, умелых финансистов, да и просто умных людей в любом банке не больше, чем «в среднем по больнице», то есть просто нет. И многие из банковских клерков всех уровней уверены в том, что «бизнес-план должен быть всегда», а любой элемент пессимизма, который, по сути, и есть реализм – свидетельство ошибки в «типовом бизнес-планировании». Поэтому при беглом пролистывании (а вы предполагали, что кто-то там его внимательно читает?) любого бизнес-плана клерки фиксируют наличие знакомых терминов, красивое оформление и конечный вывод, который, как мы знаем, может быть только радужным. Конечно, всегда есть вероятность, что в банке чудом окажется какой-то неглупый выпускник ВУЗа, который, в отличие от большинства сокурсников, чему-то учился. Этот младший помощник самого незначительного клерка в состоянии увидеть, что представленный бизнес-план – сплошная липа. Именно эта способность и является главной причиной того, что умные и старательные не поднимаются по служебной лестнице выше среднего уровня, да и то по большому блату. В банках не нужны умные, банковский бизнес – проще простого: взял деньги – продал деньги – наварил маржу. Нужны ушлые. В банках полно не только некомпетентных специалистов, но и тех, кому выгоден именно липовый, но обязательно оптимистичный план. Это люди, от которых зависит решение по одобрению кредита. Если они одобряют кредит, то предприниматель дает им откат, и это главный критерий оценки. Таким деятелям оптимистичный план просто необходим, как индульгенция, которой они в будущем закроются от вопроса, почему они выдали кредит, который предприниматель не вернул. «Был замечательный бизнес-план, полностью соответствующий обще6принятым критериям, но бизнес есть бизнес, вы же понимаете. Не повезло». И кто против этого возразит? Логика безупречная. Ах да, небольшая поправка: ыы полагаете, что банки терпят от такой манеры действий убытки? Нет, они просто повышают процентную ставку для добросовестных соискателей кредитов. Например, для вас.

Еще раз следует повторить: экономические расчеты как часть концепции проекта фитнес-клуба необходимы. Без них нельзя обойтись и в аудиторских проектах, хотя бы потому, чтобы понять, в какой «экономической» точке реально находится клуб. Если вам нравится называть это бизнес-планированием или, по старинке, технико-экономическим обоснованием (ТЭО) – на здоровье. Однако все реальные расчеты просты и понятны, они не требуют притягивания каких-то мудреных терминов, потому что их цель – внести ясность. В то же время типичный российский «бизнес-план в соответствии с общепринятыми критериями», изобилующей массой ненужного терминологического хлама, в применении к фитнес-бизнесу имеет своей целью простое выбивание денег из неискушенного инвестора.

Бизнес-тренер и коуч

Не горы, не овраги и не лес,

Не океан без дна и берегов,

А поле, поле, поле, поле Чудес,

Поле чудес в Стране Дураков.

Крекс-пекс-фекс…

Термины «бизнес-тренер» и «коуч» встречаются в информационном пространстве с одинаковой частотой. Попробуем разобраться, есть ли между ними сходство и различие. Попутно попытаемся понять, какой смысл и содержание имеют оба термина, а также какое значение имеет примкнувший к ним узкопрофессиональный термин «фитнес-коуч» или, что встречается чаще, «специалист по мотивации».

Вот что написано в Википедии: «Коучинг (англ. coaching) – метод консалтинга и тренинга, в процессе которого человек, называющийся „коуч“, помогает обучающемуся достичь некой жизненной или профессиональной цели. В отличие от менторства, коучинг сфокусирован на достижении чётко определённых целей».

Если коучинг выступает как антитеза менторству⁷, целесообразно разобрать и это понятие, тем более что противопоставление выглядит слишком однобоким.

Менторство как метод обучения не является единственным или самым эффективным, если под эффективностью понимать итоговые знания слушателей. В русском языке выражение «менторский тон» имеет негативный оттенок и применяется для описания особой манеры воспитания или преподавания – надменной, безапелляционной и даже занудной. Менторская манера обучения не предполагает обратной связи между учителем и учеником, а также исключает даже малейшую степень критического восприятия последним информационного контента. Менторская манера представляет собой последовательное зачитывание учебного материала в пределах плана, не допускающее никаких отклонений ни по содержанию, ни по времени. Ментор не любит вопросов, так как вопрос – это отражение сомнений слушателя. Альтернативная, так называемая сократическая⁸ манера обучения устанавливает основой методики вопросы. Здесь искусство учителя состоит в том, чтобы сформировать перед слушателями последовательную цепочку вопросов, ответы на которые дают они сами, постепенно приближаясь к истине. Этот метод требует и высокого уровня профессионализма, и развитого интеллекта преподавателя. В результате применения сократического метода в обучении слушателям обеспечивается высокий уровень понимания и усвоения материала. Это вполне объяснимо, так как «сократический» учитель помогает слушателям найти ответы в своей голове, открывая их сознание и стимулируя процессы мышления. Ум – это способность к размышлению, а не примитивное складирование информации. Если ментор учит просто запоминать факты, то «сократический учитель» – оперировать ими, то есть думать. Сократический метод обучения ориентирован на развитие умственных способностей подопечных, и это его единственная цель. Можно сказать, что подопечные сократического учителя в процессе обучения становятся умнее. Однако труд учителя, практикующего сократические методы обучения, весьма сложен. Он сам должен обладать умом, а не примитивным умением зачитывать тексты. Вполне понятно, почему этот метод берут на вооружение лишь немногие преподаватели.

Напротив, преподавателем-ментором может выступать любой индивидуум, который в состоянии тупо зачитать заученный текст, написанный другим лицом. Это не составляет труда, поскольку для членораздельного зачитывания не нужен даже головной мозг, вполне достаточно спинного, и это очевидный плюс для «преподавателя». По этой причине среди преподавателей-менторов, даже титулованных, в любой сфере знаний встречаются люди феноменальной глупости и безграмотности. Для подобных персон менторский метод особенно привлекателен, поскольку имеет еще одно преимущество перед сократическим: низкие результаты применения менторского метода обучения всегда можно списать на глупость слушателей. При сократическом методе это не получится, потому что общение преподавателя и его подопечных сразу остановится, как только они не смогут найти ответ на очередной вопрос. Эта остановка является индикатором ошибки, и преподаватель будет вынужден вернуться к началу построения логической цепочки «вопрос-ответ», чтобы последовательно искать слабое звено. Следовательно, менторский метод обучения, не стимулирующий слушателя к размышлениям, фактически делает его глупее. Тем не менее, менторы составляют большинство среди преподавателей, поскольку по формальным критериям они излагают учебный материал в объеме, установленном планом обучения. Такой подход и изложению характерен для многих лекторов форумов в сфере фитнеса. Большинство из них годами рассказывают об одном и том же, но этого мало: они еще и делают это крайне непродуктивно. Самый распространенный «методический прием» на лекциях «фитнес-менторов» – унылое зачитывание страниц презентаций Power Point, выведенных на экран. Не удивительно, что такие «гуру» пользуются не слишком большой популярностью у слушателей, и лекционные залы остаются полупустыми.

Можно сказать, что менторство, как метод преподавания – именно то, что в просторечии называют простым словом «днище». По сравнению с этим самым днищем любой другой метод донесения информации до слушателей может показаться светочем истины, пусть даже этот светоч лишь на миллиметр поднимается над менторством. На фоне нуля очень легко выделиться.

Следовательно, теперь можно с уверенностью утверждать, что статью для Википедии, в которой приводится определение коучинга, писал коуч или она скомпилирована из книги по коучингу, благо, этих книг на полках книжных магазинов – просто залежи. Такое впечатление, что «писучих» коучей больше, чем их жертв. Из представленного определения следует простой вывод: коучинг – это наше все. Ну, кто бы сомневался, по сравнению с нулем – оно конечно! Однако обращаю внимание читателей на лукавый прием: в данном определении коучинг, как «современный метод», свысока противопоставляется обучению, замшелому методу по мнению автора, и параллельно объявляется «методом консалтинга и тренинга». Однако как показывает печальная практика, там, где появляется термин «консалтинг», исчезает всякая конкретика, а именно числа, факты, адреса, имена, и ответственность за результаты. Кстати, коллеги, ценная информация для моих активных «доброжелателей»: если хотите меня задеть, назовите консультантом. Если же хотите сильно разозлить – бизнес-тренером. Господа, мы клубы строим, а вы нас обзываете всякими словами!

В определении написано, что бизнес-тренинг и коучинг – способы целеполагания, и с этим трудно не согласиться. Цели определены четко, вот только проблема заключается в том, что не совсем понятно, о чьих целях идет речь – о целях объекта коучинга, то есть подопытного человека, или о целях самого коуча?

Чтобы разобраться, необходимо вспомнить историю вопроса. Откуда взялся коучинг? Сам термин и метод возникли как побочный продукт совокупности приемов манипуляции сознанием внушаемых людей, передергиваний и подтасовок, обрывков информации, грамотного маркетингового продвижения и рекламы, организации продаж, то есть всего того, что составляет суть занятного феномена XX века – психоанализа. Коротко суть психоанализа как метода продаж можно сформулировать так: сначала человека убеждают в том, что у него есть проблема, а потом то, что называют решением проблемы ему же и продают. Еще лучше, когда удается продать абонемент на постоянное решение проблемы – курс сеансов психотерапии или психоанализа. Внимательный читатель в этом месте обязательно отметит противоречие: я неоднократно и аргументированно доказывал, что желание неопытного предпринимателя убедить рынок в достоинствах своего новаторского товара никогда не приводили к успеху. Рынок покупает только то, в чем есть потребность, пусть и не явно выраженная. А здесь я утверждаю нечто противоположное: некто высосал из пальца товар и успешно продвинул его на рынок. Здесь есть одна системная лазейка: иногда успех зависит не от специфики самого товара, а от формы его подачи, точнее, от оболочки, в которую он завернут. Вот пример, далекий от фитнеса: французский рисовальщик Поль Гоген, убежав в Полинезию, присылал оттуда жанровые картинки, довольно интересные, но не более. Его гуаши, откровенные для пуританского XIX века (девушки topless!), на шедевры живописи никак не тянули. Однако дело по продвижению в Париже взяла в железные руки его супруга, которую не волновало, чем занимается её муж с полинезийскими «вахинами» в перерывах между наркотическими и алкогольными эксцессами. Бизнес и еще раз бизнес. Она подкупала журналистов и галерейщиков, чтобы картинки продвигались под флером моветона и даже откровенного разврата. Все дико возмущались, публика кипела негодованием, но… покупала. Попробовала бы она сейчас продать такую невинную «обнаженку»! Никто бы не купил столь пуританские картинки! С продвижением психоанализа как товара случилось то же самое. Системообразующим объектом нового «учения» стало табуированное в то время понятие – секс. «Половой вопрос», неприемлемый для малейшего обсуждения в викторианскую или эдвардианскую эпоху, стал единственным элементом, на котором строилось продвижение методов психоанализа. Обсуждать – не обсуждали, но зато как интересовались! Люди начали читать «скорописные» книги, авторы которых сводили все проблемы к сексуальным табу и скрытым девиациям. «У тебя нет отклонений? А если найду?» В широких кругах умствующей недоученной интеллигенции того времени лозунг «все болезни от нервов» заменился на «все проблемы – от неправильного секса». И эти самые широкие круги возжаждали, чтобы их избавили от всего неправильного. Раньше-то они занимались этим самым в свое удовольствие и не знали, что все не правильно, а теперь их убедили в этом. Представьте себе среднего, внушаемого, не шибко умного, но склонного к тревожности обывателя, у которого слегка прихватило живот от какой-то гадости, съеденной накануне. Один врач говорит ему: «Не беспокойся, попей водички кипяченой, денек отдохни, и все пройдет. А не пройдет, так мы завтра спокойно посмотрим, как и что». Другой эскулап закатывает глаза и вопит: «О, это крайне сложный случай – подострое воспаление синусного крабовидного сплетения! Необходимо экстренное лечение, иначе ничего не гарантируем, ничего! Вы меня понимаете, конечно?» Ну, и кому поверит наш невротик? «Я, понимаю, ну кто же не знает о подостром воспалении синусного крабовидного сплетения?! Я так и чувствовал, оно, именно подострое!» Конечно, она поверит второму, и будет покупать у него ненужное лечение, и еще хорошо, если оно не приведет к болезни, что весьма вероятно. Так уж устроен современный человек: его мнительность не уступает желанию показаться умнее, чем он есть, что еще усугубляется тотально низким уровнем образования. Именно этим и пользуются предприимчивые продавцы «методов психоанализа», сначала убеждая человека в том, что у него есть большие проблемы, а потом предлагая ему товар – решение проблем, желательно длительное. Хорошо еще, что они не действуют как автомобильные гиганты, создавая заведомо хрупкие узлы в автомобилях, чтобы те быстрее ломались, и тогда на продаже услуг по замене и ремонту можно много заработать. Точно так же сейчас строят дороги, ремонтируют коммуникации, лечат зубы и много чего еще. Сделаешь на века – проиграешь, создашь перманентную проблему – будешь зарабатывать постоянно.

Товар оказался на редкость удачным. Себестоимость нулевая: снимаешь кабинет, вешаешь на стену красивый диплом от «международного института тыр-пыр-терапии», ставишь кушетку, садишься в мягкое кресло, складываешь пальцы домиком, учишься перед зеркалом тянуть гласные и кивать с умным видом – и начинаешь прием. Главное – никому не говорить ничего определенного и не давать советов. Второе – вообще святое, основа профессиональной, так сказать, этики. А как же иначе, за советы ведь спросить могут! Это только врач скорой помощи советы дает, да еще и сам норовит шприц воткнуть, иначе больной помрет. Это низкий жанр, а тут надо ответы искать в себе, желательно, подольше, двадцать сеансов – минимум. Хороший бизнес, не правда ли, не хуже наперстка? А реальная помощь? Вспоминаю разговор с одной из дам – «коучей». Когда я высказал свое сомнение в продукте, она с возмущением заявила: «Вы ничего не понимаете! Моя клиентка замуж вышла, а раньше не могла! Метод работает!». Потом помолчала, пожевала губами и недоуменно сказала: «И почему через месяц с балкона спрыгнула, не понимаю…».

Давай-ка закрывать этот гештальт, уважаемый читатель, и перейдем к фитнесу.

Естественно, на ниве копания в душах случился переизбыток коучей, и они полезли во все области человеческой деятельности. Бизнес как социально-экономический феномен, тоже не избежал этой болезни. Бациллы коучинга присутствуют в нем в виде штамма «бизнес-тренеров» и «мотиваторов». Первые окучивают инвесторов и руководителей, вторые – клиентов.

У первых есть ряд видовых признаков, по которым их сразу можно вычислить на любом публичном мероприятии.

Перечислим их.

• Бизнес-тренер очень гордится этим названием, но прибавляет к нему что-то вроде «всем известный…», тем самым намекая неофиту на его дремучесть. Ну как же, не знать такую звезду?! В крайнем случае, персонаж представляется какой-то неопределенной, но звучной должностью. В ходу следующие шедевры мысли: «специалист по управленческим решениям», «кризисный директор», «специалист по изменениям», «известный блоггер», «куратор бизнес-процессов».

• Умение немедленно и без подготовки и бесконечно долго говорить на любую тему, избегая чисел, ссылок и точных формулировок. Главное – излучать уверенность в себе и улыбаться на 64 зуба.

• Время от времени вбрасывает эпатажные фразы, лозунги, призывы к активности аудитории. Такой персонаж часто отпускает двусмысленные шутки и рассказывает сальные анекдоты. Элементы шоу приветствуются: шарики, фейерверки, музыка, звезды и прочий мусор.

• Элегантный костюм, который носится не без изящества. Цена костюма варьируется в зависимости от стажа. У известных краснобаев – подороже, у начинающих трепачей – подешевле. Галстуки выбирать ни те. ни другие явно не умеют. Обязательно имеет место дорогой аксессуар – часы, ручка с золотым пером, смартфон последней марки, обычно IPhone. Последний убойно действует на самых беззащитных жертв – молодежь. В течение лекции покажет гаджет всем хотя бы раз.

• Рассказывает о себе долго и с восторгом. Истории обязательно должны включать в себя фразы типа «когда меня принимали в Риме (Лондоне, Париже)», прозрачные намеки на знакомство с сильными мира сего. Богема в качестве дружбанов тоже подойдет, тут все определяется аудиторией. Персонаж со стажем строит повествование так, что слушатели не сомневаются в том что все, на кого он намекал, обязаны своими успехами Самому. Список олигархов подразумевается, но зачитывается нечленораздельно.

• Периодически наш титан мысли переходит на рассказы о жертв.., пардон, о счастливчиках, которые обрели счастье через общение с бизнес-тренером. Истории должны быть самыми яркими, например «Менеджер по продажам Вася из Мухосранска после курса зарабатывает 9 миллионов в месяц!». Чем более идиотским является подобный месседж, тем больше эффект. Не торопитесь смеяться, посмотрите на лица тех, кто это слушает, и вам, о вменяемые из числа моих читателей, станет страшно. Это лица зачарованных бандерлогов. Конечно, на мудрого удава Каа наш «бизнес-тренер» явно не тянет, но в зале вряд ли присутствуют те, кто это в состоянии заметить. Восторженные от рождения девушки возрастом от 17 до 50 лет составляют подавляющее большинство слушателей персонажа.