Домработница Груня за эти три дня видела Колю Клямчука лишь два раза. Коля и Груня приехали в санаторий на одном автобусе, но в разных его концах: так что первая встреча Груни с Колей произошла когда он, первым выйдя из автобуса, стал выгружать свой багаж.

Вторая же встреча – Груня зашла в холл санатория, а там подрёмывает Коля, неестественно запрокинув голову.

«Может не хочет меня видеть…» – Подумала тогда Груня.

Когда шёл уже четвёртый день в санатории, Груня больше не переживала насчёт оплаты их здесь пребывания. То, как она звонила и в сердцах пыталась «через Шкондина найти Колю», больше не работало. Это больше не приносило Груне понимания смысла её здесь нахождения.

Действительность была такова, что Груня сидит на кровати в номере Коли, и у неё так жутко затекла шея, что прямо-таки уже стреляет и болит. Но её это не волновало. Волновали её только гипнотически тикающие часы у неё за спиной, которые она никак не видела и не могла увидеть – она ведь ими загипнотизирована. И более того, она так жутко боится прихода Коли, что даже и пошевелиться не может.

Но Коля так и не пришёл. Он и не войдёт в этот номер больше никогда. Ведь администратору санатория поступит звонок, просящий Колю Клямчука.

Они быстро выяснили в каком номере проживает Коля, но его там не нашли; зато нашли Груню. Сидящую, едва отнекивающуюся ото всех предложений и предположений относительно даже её самой.

А Коля в это время сидел на качелях в лесопарке. Он размышлял и планировал. Коле казалось, что он так свободен, что…

К Коле подошли, неся телефонный аппарат в руках, по ходу прокладывая его кабель. Говорил в трубке Шкондин: «Вы сладко спите и носом не ведёте… А я плачу по ночам во время бессонницы, ведь не поспав, я не смогу работать днём…

Анфиса приходит утром, а ночью она сладко спит… Я не сплю… У меня бессонница».