Глава 6
– Спасибо, – Тола развернулась к молчаливому стражу, когда они подходили к лагерю, – здесь мне хотелось именно тишины, хоть и не в одиночестве.
Шарон коротко кивнул. Ему ужасно хотелось, чтоб тишина наступила и в голове, но в лесу, рядом с принцессой, мысли копошились все сильнее. Наемник старался найти в себе каплю совести, что могла бы помочь, и сейчас, наверняка, не отказался бы от разговоров, лишь бы вновь погрузиться в реальность. Но девушка увлечена была своими мыслями, теребя в руках аккуратное кольцо, что на шнурке висело на её шее.
– Позвольте мне все же вернуть вас в лагерь в скором времени, – мужчина поравнялся с принцессой, – я хотел бы обработать свои шрамы в лесу, подальше от посторонних глаз. Позволите?
– Проводите до стоянки, затем можете идти, – девушка приобняла себя, – далеко и надолго не уходите, я хочу отдохнуть, и раз вы даны мне как личный стражник, желаю видеть только вас у повозки.
– Спасибо, принцесса, – Шарон, неожиданно для самого себя, улыбнулся, чувствуя тепло, что идет от девушки. Она, почему-то, казалась именно той любимой дочерью из сказок, что сам наемник пересказывал королю в темнице.
Отряд тем временем разбил настоящий лагерь. Рядом с повозкой была собрана простая, но большая палатка, костер, обложенный камнями, как добротный очаг, уже хорошо разгорелся, выпуская свои языки и искры высоко в небо. Оно становилось насыщенно-синим, не ясно было – горят там большие искры или появлялись настоящие звезды. Тонкие облака, словно дымка, разрывались на клочья. Верхушки древних деревьев уходили высоко в небо, будто царапая его. С наступлением темноты лес стал больше устрашающим, чем спасительным, свет от огня не пробирался далеко, врезаясь в густо стоящие деревья.
Оставив девушку у костра, Шарон сел на молодую траву за деревом чуть поодаль лагеря. Земля не нагревалась за день, а воздух к ночи остывал, вызывая неприятную дрожь. Тонкая форма гвардейца непригодна была для холодных ночей, а плотная накидка в дорожном мешке осталась в повозке, там же была и маска, что Шарон не позволил себе выкинуть. Она – это последнее, что напоминало ему о роли в этом пути.
Пламя костра слабо освещало стволы впереди, а треск влажных дров отрезвлял. Мужчина сорвал перчатки, бросая их к ногам. Древние письмена на руках, написанные, кажется, собственной кровью, вызывали отвращение и возвращали разум в порядок. Быть может, от них и была боль, первые два года они горели, словно раскаленный металл прилип к ним. Телом было невозможно управлять, а сил едва хватало, чтоб ходить. Сильный и достаточно крепкий мальчишка заново учился жить. Разум стал каменным, как и сердце, едва эта боль стала привычной, примерно тогда и окаменела совесть.
– Забудь о ней, как о человеке, – он прошептал, прижимаясь затылком к дереву, – она заказ. Живой заказ. Выбери, идиот, кому ты верен, – мужчина выглянул в сторону лагеря, вздыхая, – просто выбери, тебе некуда деваться, все равно один результат.
Нюх вдруг обострился, но не аромат первого запекающегося на огне зайца заставил мужчину вздрогнуть. Запах крови, железный и горячий, раньше бывший спутником самого Шарона, сейчас исходил со стороны леса. А ещё специфический, довольно тонкий аромат новых струн, что использовали при удушении – терпкий, горьковато-кислый.
– Какие люди, Чёрт, – Клеймо заправил перчатки за пояс, поднимаясь на ноги, – что-то забыл?
Кусты напротив зашуршали, открывая фигуру низкого мужчины, примерно на голову ниже Шарона. Он скинул капюшон, показывая лысую и блестящую голову, покрытую буграми шрамов.
– Дорогую добычу сопровождаешь, – он покачал головой, пряча в кулак струну, – надеялся найти тут простого, расслабленного стражника. А тут Клеймо во всей красе. Надо же, я первый наемник, увидевший твое лицо, – он сложил руки за спиной, – жаль, рисовать не умею, чтоб другим показать. Ты стал королевской шавкой? За какие заслуги тебя такой чести удостоили?
– У меня свои способы поиска жертвы от заказчика, – Шарон засунул руки в карманы, приближаясь к сопернику, – вижу по твоим глазам, что убежать хочешь. Так не тяни. И струну свою припрячь подальше, не пригодится.
Чёрт был довольно молодым среди наемников, хоть и искусно владел навыками, только вот для Клейма он проще, чем любая жертва. Каждый наемник старается изучить методы работы другого, а уж тем более, кто ниже его в этом деле. И Клеймо знал каждый трюк, большую часть которых даже принял в свой арсенал, прикупив более совершенных струн. Любое резкое движение здесь может стоить жизни молодому наемнику.
– Увы, на принцессу мне заказа не давали, – он легко улыбнулся, делая медленный шаг назад, – вот на одного из конвоиров есть. Только толк мне лезть, пока вы остановились тут, так ведь? Дорога пока одна, ты не вызываешь подозрений, но лишь пока, впереди развилка, прими верное решение, – Шарон шагнул за ним, не уменьшая дистанцию.
– Тогда сгинь, – мужчина резким движением вогнал в руку соперника свой дротик, так же внезапно остановив его, вонзив всего на пару сантиметров, – в следующий раз будет глубже и выше, – он кивнул на шею, – я плевал, на кого ты работаешь.
Соперник скрылся так же спешно, как и появился, лишь шурша ветвями кустарников. Шарон вновь опустился на землю, осторожно держа новый дротик. Нужно сменить оружие, вновь брать в руки металл, ведь короткая палочка из светлого дерева не может служить устрашением. Меч, что лежал в повозке, у сумки, был непривычным грузом на поясе. Только рукоять, оплетенная черной кожей, будто под его руку была сделана. Перед выходом он быстро вспомнил пару старых навыков, чтоб хотя бы начать защищаться как настоящий стражник.
Наемник поежился. Чувства обострялись внезапно, медленно связываясь с разумом. Взгляд, устремленный на ствол ближайшего дуба, вдруг пронизывал его и ещё несколько десятков деревьев, открывая вид на зеленые холмы, вокруг которых вились свежие дороги. И так же внезапно всё исчезало за резной корой старого дерева. Шарон тряхнул головой, прикрывая глаза. Он достал один орешек, что оставил в кармане. Покрутив его в пальцах, мысленно представляя молодой куст орешника, он ощущал, как от скорлупы исходит тепло.
– Хестор, – он отбросил орех, открывая глаза.
Теплое свечение прокатилось по земле, остановившись в паре метров от ног. Легкий хруст, за которым последовал шелест. Свечение нитями разошлось по земле, медленно уходя вниз. Небольшой росток появился над землей, едва заметно светясь, одна за одной появлялись новые ветви, пока не сформировался небольшой куст.
– На сегодня хватит, – он потер лоб, хмурясь, – да и толку-то, – медленно поднимаясь на ноги, мужчина откинул из ладони второй дротик, – всё равно скоро в могилу, да, старая? – он обратился к темноте, медленно шагая к лагерю. Лес лишь отозвался тихим шелестом молодых листьев, то ли согласным, то ли возмущенным.
Тола откинула в сторону книгу, дочитав очередную слезливую историю. Удивительно, как красиво люди могут описать это чувство, заставляя и читателя понять, каково это – любить. Девушка вздохнула. Такое странное тепло грело душу после красивых слов, так сильно билось сердце, а главное – так хотелось и самой полюбить. Но и этого права она лишена по происхождению.
Внезапно тепло в душе сменилось пустотой – выедающей и холодной. Она закрыла лицо руками, падая на подушки. Слезы пропитывали подушки, которые глушили всхлипы и тихий вой. Как камень на шее была эта роль для неё, золотая клетка, дверца которой плотно захлопнулась.
– Тола, – Шарон присел на край повозки, закрывая девушку от лишних глаз, – что-то случилось?
– Мне нужен наемник, – принцесса оторвалась от подушек, поднимая полные слез карие глаза на мужчину, – это жестоко, это, быть может, не правильно, но я хочу заказать, – двигаясь ближе к стражнику, она говорила все тише, – заказать отца. Это единственный путь из этой клетки, это свежий воздух для братьев и меня. Клянусь, едва я попаду в лапы другой короны, я сама отправлю себя в Обитель, при его жизни только там я буду свободна.
– За такое не всякий возьмется, – Шарон пожал плечами, боясь трогать принцессу, – вокруг него столько стражи. И ваши братья не дадут. Последний смелый остался в подвалах вашего же замка, если ещё жив. Наемники работаю и на короля, ваш заказ обернется против вас же.
– Мертв, после рассвета стал мертв, – девушка вновь опустилась на подушки, вытирая щеки тылом ладони, – отец долго не церемонится, не любит издеваться над преступниками.
Едва девушка опустила глаза, Шарон широко улыбнулся. Тот, кого все считают мертвым, сейчас сидит здесь, живее всех живых, рядом с ценным для Оникта человеком. Хоть и в качестве разменной монеты, девушка важна была в ходе этой войны и в его жизни в первую очередь.
– Как кончится война, подыщу вам хорошего наемника, – мужчина осторожно положил руку на плечо девушки, – быть может, сам помогу, чем смогу, – он почти шептал, чтоб не быть услышанным на поляне.
– Спасибо, – она коснулась холодными пальцами ладони Шарона, – расскажете что-то о себе?
Мужчина опешил. Да, он знал свою легенду, но лишь поверхностно, а придумывать что-то на ходу редко получалось. Одернув руку, он тяжело вздохнул, пытаясь уйти от разговора.
– Простите, – девушка повернулась на спину, – эти стражники ужасно скучны, а пути ещё два дня. Ночь в пути утомительна для всех, значит, времени уйдет чуть больше со всеми привалами. До чего же тошно так путешествовать.
– Я предпочитаю говорить обо всем, кроме себя самого, – мужчина чуть поежился, понимая, что этот разговор неизбежен, – и вас я спрашивать о жизни не стану. Быть может, мы найдем стороннюю интересную тему?
– А вы не боитесь таких тесных бесед? – девушка отбросила от себя книгу, усаживаясь в повозке, – они наверняка что-то задумают.
– Я смогу постоять за себя, – Шарон усмехнулся, – никто из них не знает, на что я способен. Меня не учили в гвардии, но я знаю все их навыки. Особенно слабые места, – он запнулся, заметив, как губы растягиваются в довольной улыбке, – и эти слабые места я могу прикрыть, если придется вас защитить.
– Мне кажется, я когда-то видела вас, – Тола задумалась, пытаясь вспомнить.
Шарон прекрасно понимал – где, и рад был, что она не может вспомнить. Надежно спрятанная маска хранила его тайну и спокойствие спутницы. Зато теперь стал понятен тот ее вид в подвалах – уже тогда она готова была заказать отца, разве только боялась признаться себе в этом.
Стражники затихли, не сводя взгляда с повозки. Их выводило из себя поведение новичка, что нагло нарушал устав. У всех давно назрела мысль, что и не видел он никогда увесистой книги. И все больше было сомнений, что мужчина не владеет оружием.
– Нет сил больше, – старший из стражников отложил в сторону шкурку зайца, передавая тушку дальше, – кто он такой? Откуда взялся и за какие заслуги едет с нами, еще и ближе всех к принцессе?
– Говорят, что стражник из порта Монс, – второй мужчина взял тушку зайца за задние лапы, – шрамов для стражника много слишком. Порт уж как два десятка лет спокоен, а уж наемники там неуловимы.
– Хорош стражник, – отозвался шепотом юный гвардеец, – нас гоняли сутками, готовили охранять семью короля, а тут вдруг он.
– Не доброе творится, Корс, у тебя всегда есть план, – разговоры перешли на шепот, сопровождаясь косыми взглядами на повозку.
– Ты прав, Осун, – старший из стражников встал на ноги и, подойдя со спины к остальному отряду, наклонился к огню, – мы должны умыкнуть принцессу и довезти её сами. Чем мы можем быть хуже этого юнца? А значит, придется убить Шарона, – он опустился на землю, когда все развернулись к нему, – разберем наши роли.
Глава 7
Ярким пятном в темном лесу продолжал гореть огонь, поддерживаемый одним не спящим стражником. Искры от костра взмывали в небо, сливаясь со звездами. Изредка опускались на холодную землю желтые листья, все чаще напоминая о приближении холодов. Но никого из отряда это не волновало. Обсудив свой план против новичка, они разошлись отдыхать, так и не дождавшись, когда стихнут раздражавшие их разговоры в повозке.
– Ты довольно хорошо знаешь историю, – Тола накрыла ноги покрывалом, – я всегда хотела узнать больше о гибели магов на южном материке. Может, ты и об этом знаешь?
Шарон смутился. Он не знал, кто был виновен в этом, и часто жалел, что сам не приложил руку из лютой мести. Но говорить об этом не смел ни с кем. Выкладывать всю правду для него рискованно, а на фоне гуляющих по миру догадок – для принцессы это будет смешно. Сменив свечу в фонаре, он сел напротив девушки, продумывая свои слова.
– До сих пор не ясно, кто это сделал. Но, прежде чем говорить о магах, хочу спросить вас, – он чуть склонился, – эта история о разменной монете в руках короны, хоть и где-то далеко за морем. Вы уверены, что хотите ее услышать в таких обстоятельствах?
– Да, – ответ был смелым и решительным, а в глазах появился интерес, – возможно, в этой истории будет урок мне, а возможно она станет моим предсказанием. Я обречена стать частью их короны.
– Возможно, сейчас и я пойму из этой истории что-то новое, – Шарон улыбнулся, – они были надежной опорой короны, обособленное поселение со строгими собственными законами. Маги поклялись короне перед Родом, эту клятву не осмеливается нарушать никто, и они не осмеливались. И эта жизнь была для них блажью, а быть может и золотой клеткой. Никто на материке не знал, что на самом деле происходит между короной и поселением, – он потер глаза, вспоминая скрытных родных, – но жизнь магов не давала народу покоя. Гарант короны, ненависть к которой вспыхивала кострами по материку. Они быстро тушили все восстания по одному слову короля.
– И однажды костер вспыхнул в их поселении, – продолжила Тола, – говорят, тот странный костер виден был с нашего берега, а торговцы в пути слышали крики и мольбы.
– Деревня полыхала, их изоляция сыграла плохую роль, – он нарисовал в воздухе полуостров, – горный хребет на востоке, Ядовитый залив на юге и западе, мощные течения Хищного моря на севере.
– Но магам подвластен огонь, не так ли?
– Подвластен, но, говорят, его было так много, он перемежался со стрелами в ночи, – он приоткрыл полог со стороны кучера, – не понятно до сих пор, зачем все это. В целом корона устраивала свой народ, восстания вспыхивают часто на фоне спокойной, но однообразной жизни. То ли они были нужны многим, то ли так ненавистны ими. Не сказать, что без них жизнь изменилась, но первое время вспыхивали мятежи мести за их жизни.
– Нужна ли я кому-то или ненавистна? – девушка внезапно перевела тему, – я будто чувствую охоту, я могу сыграть роль в исходе войны?
Едва девушка отвела взгляд, Шарона передернуло. Тот самый момент, когда нужно выбрать, кому нужно быть верным. Но он не мог, все так же мечась в выборе. Утром будет развилка на пути, развилка для выбора. Внутренний голос упорно молчал, а личная выгода была одинакова. Он в любом случае погибнет, и она, возможно, тоже. Шарон на мгновение перевел взгляд на девушку. Впервые при выборе, он подумал и об её жизни. Поднявшись на ноги, наемник приблизился к раскрытому пологу, стараясь дышать ровно.
– Если вы хотите подышать, не отходите далеко, – Тола закуталась в покрывало, – я хочу спать в скором времени.
Коротко кивнув, мужчина покинул повозку, разминая спину. Тишина, что в начале стоянки умиротворяла, сейчас настораживала. Обострившийся слух не улавливал невесомые шаги мышей и зайцев, не было уханья сов, только редких ритмичный хруст уже упавших листьев и тонких веток.
– Черт, – он оглянулся на лагерь, где одинокий бодрый стражник подкидывал в костер поленья. Он сидел спиной и не замечал ничего, – хороша стража, хоть сейчас уводи принцессу, – едва слышно прошептал он, отходя к лесу, в сторону, откуда слышен был шорох.
Глаза различили в темноте три фигуры, что приближались к лагерю. Шарон похлопал по карманам мундира, но в них было пусто. Последние дротики он выкинул в лесу, а меч остался в повозке.
– Здравствуй, Клеймо, – совсем рядом прозвучал едва различимый голос, – видим, ты не торопишься с исполнением. Король расстроен твоим поведением.
– Рано судить о моем поведении, – Шарон не стал озвучивать свои предположения. Наверняка, шавки пришли от Истена, – встретимся позже.
– Это вряд ли, – тихий гул натягивающейся струны дошел до ушей Клейма, – теперь это наш заказ, к тебе пропало доверие. Твоя медлительность раздражает его.
Он не ответил, разваривачиясь к источнику звука. Силы становились подконтрольными, мир предстал, будто, в свете полуденного солнца. В паре шагов от него стоял мужчина, растягивая струну.
– Я вижу тебя, Демон, – резким движением Шарон выдернул его оружие из рук, разрезая кожу противника, – в отличие от тебя.
Одним мощным ударом он повалил мужчину на землю, но не успел выпрямиться, как со спины на шею накинули другую струну. Подсунув пальцы в перчатках под тонкий металлический прут, он вжался спиной в противника, увеличивая расстояние до своей шеи. Свободной рукой, коротко замахнувшись, он ударил под ребра. Натяжение струны спало, освобождая Шарона. Для верности он ударил и второго мужчину, вновь под ребра, заставив того согнуться к земле, а затем коленом оглушил его.
– Убирайтесь к заказчику, – он отошел, – заказ будет у него. Пусть научится ждать, если ищет качество, – Шарон старался говорить тихо, -его у вас не найти.
Он наблюдал, пока три фигуры снова не скроются в лесу, а их шаги перестанут доноситься до обостренного слуха. Из повозки стал слышен шорох плотных тканей и огорченный вздох, что на несколько секунд вызвало у наемника улыбку. Тихий треск свечи остался единственным звуком, доносившимся до его ушей.
***
Два всадника не стали ждать даже за пределами замка свои отряды. Опустившаяся ночь так же не заставила их остановиться. Погруженные в свои мысли Десорт и Горт за весь путь не проронили ни слова. Их дорога лежала восточнее пути сестры, но велик был соблазн свернуть. Они только миновали густой лес, который отделял их от развилки.
– Горт, – Десорт вздохнул, притормаживая коня, – кажется мне, что все идет не так, как того хотели мы. Неизвестный нам стражник и коварство отца не дают покоя. Он все равно выдаст её замуж. Пусть и ради помощи нам, но в первую очередь он укрепит их и свою корону.
– Согласен с тобой. Но, – Горт совсем остановился, поглядывая на запад, – я чувствую, что все может обернуться даже хуже. Я чувствую трагедию. Пока не поздно, мы ещё можем выйти на развилку, мы можем это изменить. Быть может, я слишком себя накручиваю, но все же.
– Нет, – Десорт снова направил коня вперед, – мы нагоним один из отрядов и развернем нескольких человек. Ближе к нам группа под командованием Аниса. Я доверяю ему, как тебе, а сами мы нужны на востоке. Там меня ждет корона отца, потом нам нечего будет бояться.
Горт еще раз оглянулся на запад, пытаясь оставить там свой страх. Догнав брата, он перешел на галоп, как можно скорее нагоняя шедших впереди гвардейцев. Страх смотрела в его спину, понимая, насколько он близок к правде, но бессильно опустив голову, девушка лишь отогнала от них свои липкие лапы.
***
– Скажи мне, каков его выбор, – Истен широкими шагами мерил комнату, пока старушка за большим столом перебирала бусы.
Стол был полон трав, несколько пучков которых дымились в чаше. Вокруг неё стояли фигурки покровителей, настолько близко, что дым окутывал их, прежде чем подняться к потолку. Несколько тонких синих свечей, связанные в пучок, ярко горели прямо перед пророком. Но её взгляд был затуманен, а в глазах не отражалось пламя – она уже видела ответ.
– Он согласился с тобой, – все так же, не выходя их видения, проговорила она могильным голосом, – но его замыслы я не увижу. Она будет в твоих руках, это все что я вижу сейчас.
– Так раз она будет у меня, какие ещё могу быть замыслы? – Истен остановился, переводя свой взгляд на свечи перед женщиной.
– Раз я не вижу дальше, значит, у него есть выбор, – её взгляд стал нормальным, – он решил лишь часть, то, что он захочет дальше – даже Богам не известно.
– Выбора нет. Я лишь откопаю его гнилую совесть, после чего снова достану свою выгоду, играя на ней.
Глава 8
Лес шелестел желтеющими листьями, тонкие ветви гнулись от сильных порывов. Костер в лагере готов был сдаться перед стихией, но дежурный исправно подпитывал его сухими поленьями. Небо едва начинало розоветь за еще мощными кронами, когда стражники собрались у огня. Их план был не совершенным, но надежда была на количество и опыт.
– Принцессу укрывать, но и не дать сбежать, – тихо проговорил самый старший стражник, кивая на повозку.
Шарон никак не мог уснуть, пытаясь отогнать все сомнения. Он сделал выбор этой ночью, правильный выбор, как он сам решил. Но все еще всплывала в голове та нелепая улыбка после неудачного нападения в лесу, разговор перед сном. Стянув с одной руки перчатку, он провел пальцами по клейму. Оно уже давно не вызывало ту отрезвляющую боль, только тошноту. Он не сможет снять их, совет Смерти неисполним, когда душа прогнила.
Снаружи послышались шорохи, слишком много для спящего лагеря. Короткий металлический звон вызвал в наемнике уже забытую жажду крови. Спешно натянув перчатку, он нащупал рукоять меча около ног.
– Сейчас, – он не понял, сказал ли это себе или чувствам, но они внезапно обострились.
Шаги стали ближе, грубая ткань полога пошатнулась. В ночной тишине слышно было неровное дыхание и бешеный стук сердца, но не его. Шарон первым откинул полог, направляя клинок в темноту ночи. Для него там был ясный день, он видел лица всех мужчин и их оружие.
– Принцессу, – нарушил тишину один из стражников, ударяя по клинку Шарона.
Спящую девушку буквально выдернули из повозки за ворот, пряча за спины. Она едва удержалась на ногах, широко распахнув глаза. Как озарение к наемнику пришла мысль.
– Они намерены украсть вас, принцесса! – он спрыгнул с повозки, встречая клинки.
Тола продолжала молча смотреть в спины, сон не отступил до конца. Глаза никак не открывались, а происходящее походило на начало кошмарного сновидения В темноте она не различала даже фигур, но выхваченный из повозки нож, который она старательно прятала в подушках, был крепко сжат в руке.
– Лжец! – двое мужчин кинулись на него, занося клинки для удара.
Реакция не подводила наемника. Он чуть пригнулся, коротким замахом направив меч в бок одного из нападающих. Едва его ноги подкосились, остальные не стали ждать, нападая с разных сторон. Некоторые отбросили мечи, стараясь удержать мужчину. Но все, как один, забыли о принцессе, что по-прежнему, как камень, стояла за их спинами. Перехватив нож, она выравнивала дыхание. Это реальность, но не понятны умыслы.
***
Два всадника изводили своих лошадей, но упорно вели вперед. За ночь они преодолели большое расстояние, нагнав один из военных отрядов среди полей. Открытая со всех сторон дорога позволяла разглядеть фигуры гвардейцев. Заметив приближающихся всадников, отряд положил руки на оружие, а замыкающий выше поднял факел в предупреждающем жесте.
– Десорт, – сквозь отряд навстречу остановившимся парням вышел гвардеец, – почему вы одни? Вы должны были выходить с замыкающим отрядом.
– На то были свои причины, – он коротко кивнул, не желая говорить о последнем разговоре с королем, – пришлось спешно выйти из столицы, отряд выйдет, как и было обговорено ранее.
– У нас неотложное дело, – Горт сгрузил со своей лошади пару мешков, передавая их парням из отряда.
– Вы же знаете, любая ваша просьба будет исполнена, – Анис так же коротко кивнул друзьям.
– Выдели троих парней. Их нужно отправить к восточной дороге из Лотара, к развилке.
– К той, куда отправился отряд с вашей сестрой?
– Именно, – Десорт направился в начало колонны, – у нас есть противное предчувствие, нужно убедиться, что оно ложное.
– Взять её с собой? – Анис подозвал троих парней на лошадях.
– Достаточно проверить, оправданны ли наши опасения. Мы вернем её сами, но позже. Времена не спокойные.
Кратко изложив задание, Анис направил троих воинов обратно. Братья проводили их взглядом, в голове лишь обращаясь к Жизни. Уже с отрядом, они продолжили путь к лагерю Камфир, где их ждали свежие отряды из народа и советники короля.
***
Даже защищаясь, Шарон слышал бешеные удары сердца девушки. В голове крутилась одна мысль – только бы она не сбежала. Сейчас тот самый удобный случай умыкнуть ее под предлогом спасения. Едва он набрал воздуха в грудь для крика, как уловил шумный выдох и звук металла, что входил в плоть. Но он никого не ранил, да и сам был цел.
– Что в ваших головах, черт вас побери! Я могу постоять за себя и сейчас опасаюсь вас, – стражники на мгновение растерялись.
Этого вполне хватило, чтобы Шарон сменил меч на привычное ему оружие. Отобранные у наемников струны уже были наготове, впиваясь в плотные перчатки.
– Коней, Тола, – он кивнул в сторону повозки, уже набрасывая струну на шею одного из мужчин.
Девушка кинулась к повозке, поскальзываясь на влажных от росы листьях. Уже у передних колес кто-то крепко схватил её за ворот рубашки, притягивая к себе. Руку с ножом плотно прижали к телу, не давая защитить себя и освободиться.
– Вы доверяете ему?
– Больше, чем вам! – он дернулась, – он не нападал ночью на повозку, оголив клинок,– одно неосторожное движение, и её нож вонзился в ногу мужчины. Его хватка ослабла, позволив девушке отбежать дальше к запряженным в повозку коням.
Орудуя струной, изворотливый наёмник имел больший успех, хоть пару раз был задет клинком. Задушив одного, он сразу искал подход ко второму. Пусть их глаза привыкли к темноте, зрение Шарона было острее, позволяя подмечать слабые места, а навыки позволяли предугадывать их движения.
– Ты никогда не был в гвардии, никогда не был стражником, – коротким ударом стражник разорвал струну в руках Шарона, – ты подлый в бою.
– Из-за этого я по-прежнему жив, – он быстро подхватил чей-то клинок, нападая на говорившего всем весом вперед.
– Кто ты, черт тебя побери? – меч пронзил грудь стражника, быстро выходя для обороны. С губ упали на землю капли крови, а следом появилась яркая красная пена.
– Я тот, кого боится добрая часть населения материка, – Шарон почти прошептал, игнорируя свои мелкие повреждения.
Он наплевал на тактику и защиту, лишь рубя без разбора. Тьма была для него верным союзником, скрывая темную фигуру. Короткие движения, жажда крови и злость – то ли на самого себя, за слабость, то ли на заказчиков, за их подлость, то ли на стражников. Но сейчас он как никогда наслаждался кровью, морем крови вокруг.
– Шарон! – звонкий голос Толы обжог четкий слух наемника, – скорее!
Она отрезала ремни упряжки с двух коней, отведя их от повозки. Руки тряслись от напряжения и страха. Она так и не понимала, на кого они поднялись с оружием, но доверия этот отряд теперь точно не вызывал. В походе, который должен сохранить её жизнь, воины достали клинки без внешней угрозы. Только теперь появлялась мысль, тому ли она помогает, и кто был угрозой внутри. Оглянувшись на лес, она крепче сжала обрезки ремней одного коня. Совсем не далеко отсюда дорога, по которой ушла армия братьев, но непроглядная темнота пугала изнеженную комфортом принцессу.
– Прыгай, – Шарон запрыгнул на одного из коней, бросая окровавленный меч, – уходим. Дальше вдвоем, – он повесил на плечи свою сумку, что выхватил из повозки.
Принцесса молча оседлала коня, выбросив свой нож. Парень погнал коня в темноту, она шла ровно за ним, страшась темноты вокруг. Он будто видел дорогу, на большой скорости направляя коня по изгибам. Их головы были пусты от мыслей – она не искала больше виноватых, удаляясь от опасности, он не сомневался больше, выбрав дальнейший путь.
Рассвет встретил их на развилке. Остановив коней, они перевели дух. Лес стал реже, но его конец был еще не близко. Шарон точно чувствовал, что вокруг нет людей, от чего спокойно выдохнул.
– Теперь вдвоем, почти без остановок, – принцесса, наконец, поравнялась с ним, – я могу отдать приказ о другой цели нашего пути?
– Думаю, нет, – наемник стиснул зубы, – отряд побит, но приказ короля ещё в силе. Ваш приказ приму, лишь когда король будет мертв.
– Тогда в какую сторону дальше? – девушка огляделась, понимая, что абсолютно не ориентируется, – мне неуютно в этом лесу, давай ускоримся?
– Направо, – уверенно ответил Шарон.
Он заметил, что девушка растерялась. Шаг в сторону и приказ почти выполнен. Почти весь путь лежит через лес, нет ориентиров и указателей. Утреннее солнце скрывалось за плотными облаками, почти не давая ориентироваться по сторонам света.
– Шарон, – девушка чуть замедлила коня, – лес ведь должен становиться реже, – она огляделась, – тут нет пути по приказу.
– Я знаю, куда веду вас, – наемник тоже замедлился, чувствуя, будто его разрывает на две части. Он не торопился поворачиваться.
– Кто ты такой? Сейчас самое время объясниться, говори правду.
Шарон остановился. Он почувствовал людей неподалеку, не больше, чем их сопровождали, но оружие были оставлено на стоянке. Сделав пару глубоких вздохов, он перекинул вперед сумку. Тола внимательно наблюдала за его действиями, не сдвигая коня с места. Он не поворачивался, стягивая с рук перчатки. Достав что-то из сумки, Шарон бросил её на землю. Плотная маска привычно легла на лицо, но в голове его творился непривычный хаос.
– Повернись, – принцесса не поднимала голос, лишь крепче сжимая обрезки ремней.
– Не приятно познакомиться, Тола, – он повернулся, ощущая приближение людей в лесу, – увы, но такова судьба.
– Клеймо, – она замерла, стеклянными глазами смотря на Шарона, – но как, ты мертв, – девушка рассматривала кровавые рисунки на руках, не поднимая глаз к маске, – этого не может быть, он не мог так поступить, – она замотала головой в отрицании, – это все сон, да?
– Я жив по милости твоего отца, – он прикрыл глаза, вслушиваясь. Слышен стал топот копыт, наверняка, его слышала и она, – разворачивай коня и убегай. Пока я не осознаю, что творю, убегай. Скорее! Беги и проклинай, чтобы Смерть забрала такого ублюдка! Ну!
Выйдя из ступора под крик наемника, Тола дернула поводья, разворачивая коня. До её ушей доносился гулкий топот копыт где-то за поворотом леса. Подгоняя уставшее животное, она удалялась от застывшего на месте Шарона.
– Так было правильно изначально, – он спрыгнул с коня, отправляя его в лес, – не держись за гнилую жизнь, дурак, такое отрепье должно было сдохнуть ещё давно.