Он держался, сколько мог, так и не узнав, хватило бы его терпения до кульминации, когда девушка вдруг откинула голову, впервые слабо застонав сквозь сжатые зубы – будто стесняясь показывать удовольствие. Это его задело. Ну, нет, милая! Так не пойдет. Притянув ее лицо, мужчина разомкнул своим ртом ее губы и глубоко проник языком внутрь, ощущая терпко-сладкий привкус напитков, которыми она сегодня злоупотребляла. Он позволил капельке своей силы и власти просочиться в поцелуй, и Тинэ поддалась им, расслабилась, забылась. Тогда он прикусил ее нижнюю губу, потянул вниз и, продолжая ласкать кончиком языка, одновременно резко вскинулся, проникнув в глубину ее тела. И она протяжно, громко застонала – запела ему, лучше слов рассказывая о наслаждении, которое ей дарила их близость. В тот момент он отпустил себя на волю, придавив девушку к дереву, больше не задумываясь, что его напор покажется ей неприятным.
Она пыталась делать движения ему навстречу, и это сводило Силмароина с ума еще сильнее. Он рычал и врывался в нее все быстрее, а она вторила ему звуками удовольствия или боли, а может и того и другого вместе – мужчина уже не в состоянии был осознать это. Последний раз погрузившись в горячее, восхитительно упругое тело, он замер, сотрясаясь от наслаждения, чувствуя как вместе с вращающимися разноцветными кругами перед глазами из него водоворотом утекают последние силы, взамен принося приятное опустошение. И понял: ради таких моментов и стоит жить!
Тинэ не шевелилась, обхватив его руками и ногами, словно боясь вырвать из мягкого небытия, на волнах которого качался его разум. Сильно прижавшись к мужчине, она словно пыталась впитать его удовольствие, поскольку сама вряд ли ощутила и половину. В первый раз женщинам его практически не дано получить и с этим уже ничего не поделаешь. Кстати! Эти мысли вернули Великого Лорда в реальность.
Быстро выскользнув из нее, он подхватил Тинэ на руки и вместе с ней плавно опустился на землю, усадив рядом. Затянул шнуровку брюк и некоторое время наблюдал, как девушка дрожащими руками поправляет одежду. Справившись с этой задачей, она заметила его пристальный взгляд, смущенно моргнула и опустила голову. Криво усмехнувшись и еще немного помолчав, Силмароин тихо и задумчиво произнес всего одно слово, хотя ему много чего хотелось высказать ей:
– Почему?
Мужчина был готов к тому, что Тинэ сразу осознает весь смысл вопроса и не переспросит, о чем он говорит, но не ожидал, что когда она снова посмотрит на него, в ее взгляде не будет и тени смущения. Девушка не переставала удивлять его своей неправильной реакцией: всякий раз пытаясь разгадать, что она думает, он ошибался.
Её глаза заискрились, озаряясь внутренним светом, и она заговорила так, будто собственные мысли для нее самой звучали, как откровение:
– Что, почему? – голос был наполнен веселой иронией, – Почему непревзойденный воин, в чьем присутствии отнимается язык у закаленных воинов, не то, что у неопытной девчонки – тот, который настолько ослепительно безупречен, что все дерзкие мысли погибали, не успев родиться – но при этом, вопреки недоступности, терзающий во сне смутными образами – почему он стал первым в моей жизни? Тебе, правда, надо это объяснить?
Нет, она была совершенно неправильная! Глупая. Такая открытая, ошарашивающая своей невозможной откровенностью! Она сбивала все его мысли и переворачивала их с ног на голову.
– Ну конечно! – язвительно бросил он в ответ, забыв, что хотел сказать раньше. Душу охватила неожиданная злость: на кого – на нее, на себя? … Похоже, откровенность девчонки была заразительна, потому что, выплескивая из себя поток непривычно искренних слов, Силмароин вдруг понял, что освобождается от долгих неосознанных мучений:
– Именно поэтому ты перебирала всех мальчишек из отряда по нескольку раз, а на меня даже не взглянула никогда! – Только сейчас он осознал, насколько внимательно следил за ней все эти годы, ожидая хоть одного признака интереса со стороны девчонки, который бы позволил ему отбросить все моральные переживания и оказаться с ней в постели. – Ни одного намека не дала, словно меня нет, или я не мужчина вовсе! – Неужели эти сосунки в его команде были чем-то предпочтительнее? – Со временем я начал задумываться: может со мной действительно что-то не так? И веришь – постепенно стал видеть признаки отвращения на лицах всех женщин, с которыми общался. – Это было непривычно и мучительно – против собственной воли ловить эмоции любовниц, в самые неожиданные моменты, и не находить того, чего ожидал. – С тех самых пор я так ни разу и не испытал удовлетворения от близости – только чистое утоление желания. – А теперь она что-то говорит о чувствах, которых он от нее напрасно ждал столько лет! – Отличное восхищение – так мужчину и импотентом сделать не долго!
Тинэ молчала, продолжая открыто смотреть на него, но искры в ее глазах постепенно потухали, а лицо становилось задумчивым и неподвижным, будто она сделала для себя очередной непостижимый вывод:
– И что? – спустя минуту тихо спросила она, – теперь ты убедился, что заблуждался?
Тон ее голоса изменился – с таким искренним участием можно говорить с другом, давая полезный совет, но не с тем, с кем недавно занималась любовью:
– Хочешь проверить? – девушка кивнула в сторону замка, явно намекая на всех находящихся там женщин. – Иди. До конца ночи не так долго осталось.
Силмароин снова опешил от ее ненормальной реакции.
– Я не пойму – ты меня снова пожалеть пытаешься? – ошарашено спросил он, а потом, подозрительно прищурившись, поинтересовался, – Или просто избавиться стараешься, чтобы самой успеть всех перепробовать, как грозилась?
Зябко обхватив себя руками, она покачала головой:
– Ты волен делать, что хочешь. Кто я такая, чтобы решать – уйти тебе или остаться.
Он весело улыбнулся: – Значит жалость…
Ребенок. Совсем еще ребенок.
Как бы невзначай придвинувшись поближе, мужчина произнес:
– Знаешь, мне гораздо больше нравится, когда ты меня по-другому жалеешь, – и, не давая опомниться, запустил руки в вырез платья, обхватив ладонями грудь и промурлыкав прямо в ухо: – Пожалей меня, Тинэ!
Это, понятное только им двоим выражение уже начало ему нравиться.
* * *
Тинэ сейчас не смогла бы сказать, как давно стала мысленно воспринимать Силмароина огромным хищником. На нем, как на наставнике и объекте для подражания, было постоянно сосредоточено внимание всей группы и потому девушке часто волей неволей приходилось замечать кошачью гибкость его движений в сражениях. Удивительную для такого крупного тела невесомую бесшумность шагов, привычку принюхиваться и другие мелкие детали. И ярость в чуждых диких глазах – безумную, неудержимую.
Зверь. Злобный, безжалостный. Он никогда не заботился о том, чтобы замаскировать свою сущность от окружающих, и она неприкрыто отражалась в каждой заостренной черте лица. В высокомерности и надменности поведения. Он просто источал все эти пугающие, уродующие природу олоэсс качества, презрительно отвергая раздумья о том, какое производит впечатление. Знал ли он, насколько отталкивающим выглядит в чужих глазах?
Весь интерес соплеменников, который она недавно наблюдала, заключался только в одном: словно к танцующему холодному пламени, их, как мотыльков, неудержимо влекло к Силмароину – пресыщенные одинаково великолепными партнерами, они стремились ко всему необычному, чтобы испытать острые ощущения. Забраться в клетку и подергать снежного тигра за усы, пощекотать себе нервы. И, опалившись ледяным огнем, отпрянуть. Никто из этих изнеженных созданий, привыкших видеть вокруг только прекрасное, не смог бы остаться рядом с ним надолго. А он ничего не делал, чтобы это изменить. Как будто состязался со всем миром в хладнокровии. Один против всех. Бросать вызов и не отступать было в его характере. Только неизвестно, кто больше проигрывал в этом сражении…
Однако видеть эту звериную силу со стороны и ощущать ее очень близко, практически внутри себя, оказалось не одно и то же. Восторг захватил девушку, заставив позабыть о первых неприятных впечатлениях, и она наслаждалась тем, как мгновенно напрягается и каменеет его тело – и тут же снова плавится, превращаясь в жидкий лед. Вдыхала неповторимый, присущий только ему одному запах кожи, напоминающий аромат лесных трав холодным утром. Звуки, похожие на рычание пополам с низкими стонами будили в Тинэ какое-то незнакомое ликующее чувство. Даже то, что он придавил ее к жесткому царапающемуся стволу, нравилось её женскому естеству, стремящемуся найти в мужчине превосходящую силу.
Забившись в последних движениях наслаждения, Силмароин уже не осознавал, что причиняет ей боль, а девушка не обращала на нее внимания, завороженная тем, как острое удовольствие разглаживает его лицо, сметая весь многовековой налет отчуждения, делая похожим на белоснежного Светлого духа. Теплая щемящая нежность от того, каким открытым и незащищенным мужчина стал в эти моменты, затопила ее душу. И эти моменты принадлежали ей одной – она была их причиной и полноправной хозяйкой. Обхватив его руками, девушка замерла, впитывая его радость, боясь спугнуть тот искренний порыв, что внезапно всплыл из глубин давно замерзшей души – разбить неловким движением и развеять на осколки необыкновенное видение. Разве можно вызвать такое лишь раз, для одного только щекотания нервов? Ей вдруг необъяснимо захотелось защитить его от всего мира.
Когда Силмароин задышал ровнее, потом напрягся и отстранился, Тинэ показалось, что это произошло слишком быстро. Она еще не хотела отпускать его, но удерживать не стала, побоявшись выглядеть глупо, не зная уместно ли навязываться с нежностями в такой ситуации. Он явно о чем-то задумался, судя по нахмурившимся бровям. Мужчина бережно усадил ее на траву, опустился рядом и быстро затянул шнуровку брюк. Девушка тут же вспомнила про свой растерзанный вид и дрожащими руками запахнула лиф платья, понимая, что не в состоянии справится с плетением корсажа из-за не отпускающего нервного возбуждения.
Снова подняв взгляд, Тинэ увидела, что Силмароин пристально разглядывает её. Льдистые глаза горят недобрым огнем. Помимо целой вьюги эмоций, отчетливее всего в них читался немой упрек. В памяти тут же всплыло, как она, обхватив его ногами, требовала продолжать, когда он хотел остановиться. Девушка смущенно опустила голову, уговаривая себя, что главное результат. Оно того стоило. Но он наверняка считал причину остановиться веской и теперь, похоже, ее ждет выговор от наставника. Неожиданно горло защекотал смех.
– Почему? – одно простое слово, произнесенное тихим, немного хриплым голосом, прозвучало так выразительно, что Тинэ сразу поняла весь невысказанный смысл вопроса. Он что, действительно не понимает? Думает, было бы лучше, если между ними ничего не произошло? Кому лучше? Ей?
– Что, почему? – как же объяснить то, чему и слов пока нет, только неясные ощущения, – Почему непревзойденный воин, в чьем присутствии отнимается язык у закаленных воинов, не то, что у неопытной девчонки – тот, который настолько ослепительно безупречен, что все дерзкие мысли погибали, не успев родиться – но при этом, вопреки недоступности, терзающий во сне смутными образами – почему он стал первым в моей жизни? Тебе, правда, надо это объяснить?
Лишь когда чувства оформились в слова, стало кристально ясно: а ведь всё действительно было так! Впервые увидев наставника, Тинэ ужаснулась и восхитилась одновременно, сразу же осознав, что этот высокомерный ледяной мужчина, завораживающий своей страшной острой красотой, необходимой ему, как сладкий аромат хищному цветку, чтобы заманивать жертвы – он никогда не удостоит ее и мимолетным благосклонным взглядом. И с каждой новой пассией – которая превосходила Тинэ и внешностью и значимостью в их кругу общения, но все же не способна была задеть его чувств – самооценка девушки склонялась все ниже. В конце концов, чтобы окончательно не пасть духом и не потерять лицо хотя бы перед самой собой, она запретила себе любую мысль о нем иначе, чем о предводителе. И всё непроизвольное, часто неосознанное восхищение, относила к естественному преклонению молодых воинов перед командиром. А такие мелочи, как заплетающийся язык, внезапная дрожь в руках, или видения сильного тела во снах, старалась вообще пропускать мимо сознания. И то, что она сказала сейчас, будто сняло пелену с разума!
Силмароин, казалось, так же поразился словам Тинэ, как и она сама. Это было заметно по чуть расширившимся в удивлении глазам и по открывшемуся и закрывшемуся рту, так и не сумевшему произнести заготовленную нравоучительную речь. И он вдруг разозлился.
– Ну конечно! – фразы посыпались, будто хлесткие удары плети, а голос шипел как раскаленный прут на снегу: – Именно поэтому ты перебирала всех мальчишек из отряда по нескольку раз, а на меня даже не взглянула никогда! Ни одного намека не дала, словно меня нет, или я не мужчина вовсе! – похоже он и сам удивлялся тому, что говорил, но остановиться уже не мог. Каждое слово вызывало в душе девушки мгновенную ответную реакцию: трудно поверить, но оказывается, она была способна привлечь его внимание настолько, чтобы заставить наблюдать – пусть и исподволь, ничем не выдавая заинтересованности, но другого от этого высокомерного мужчины и ждать глупо. В самом смелом сне Тинэ и представить не могла, что он хоть раз посмотрит на нее в этом смысле. Да еще с такими длинными последствиями! – Со временем я начал задумываться: может со мной действительно что-то не так? И веришь – постепенно стал видеть признаки отвращения на лицах всех женщин, с которыми общался. С тех самых пор я так ни разу и не испытал удовлетворения от близости – только чистое утоление желания. Отличное восхищение – так мужчину и импотентом сделать не долго!
Неожиданная радость погасла, не успев разгореться, притушенная последними фразами.
Ну конечно! Долгое показное равнодушие какой-то девчонки-недоучки, которое он воспринимал как вполне искреннюю реакцию – для его самодовольной гордости расценивалось как брошенное в лицо оскорбление в неполноценности. После такого поневоле забеспокоишься о том, не потерял ли привлекательность в глазах привычных сверхкрасавиц!
Разнежившаяся после недавней страсти Тинэ почувствовала, как обида перехватила горло. Девушка сразу же отругала себя. Совсем недавно и не мечтала о благосклонном взгляде, а тут получила пол часа любви и еще обижаться смеет! Радоваться должна!
Почему-то перед внутренним взором всплыло лицо Силмароина в тот момент, когда они впервые увидели в коридоре замка целующихся Нима и Лианну. Тинэ сразу стало понятно выражение лица Великого Лорда, так поразившее ее тогда: да, ему больно было видеть лишнее подтверждение своих сомнений. Что для желанной девушки кто-то снова оказался предпочтительнее него. Поэтому его связи последние годы и были такими короткими. И странная злость после поцелуя в парадном зале: он уже почти не верил в то, что кто-то способен испытывать к нему нормальную искреннюю страсть, а жалеть себя никогда бы не позволил. Тем более той, из-за которой всё началось.
Неоднократно страдая от неуверенности в себе, Тинэ прекрасно представляла, что мог испытывать мужчина. Не зря она почувствовала в нем родственную душу – столько лет молча вдвоем терзаться от невыраженных желаний! Люди бы сказали: два сапога – пара. Снова ощутив искреннее сочувствие, девушка постаралась отрешиться от давящей ревности. В самом деле – не пристало олоэсс позорить себя столь низменными эмоциями. Влечение влечением, пусть оно летит к Темным Духам, а Силмароин все-таки друг в первую очередь, боевой товарищ и побратим.
– И что? – стараясь вложить как можно больше дружеского участия в голос, тихо спросила она, – Теперь ты убедился, что заблуждался? Хочешь проверить? – праздник еще не закончился, и в замке было много великолепных женщин, которые с удовольствием подерутся за право первой оказаться в его объятиях: – Иди. До конца ночи не так долго осталось.
Ее предложение, похоже, сильно озадачило мужчину. Интересно, а чего он ожидал, после того, как распалялся со своими обвинениями? Его реакция показалась Тинэ странной.
– Я не пойму – ты меня снова пожалеть пытаешься? – немного уязвлено поинтересовался он. А потом, подозрительно сощурился, – Или просто избавиться стараешься, чтобы самой успеть всех перепробовать, как грозилась?
Опять в ту же сторону понесло… Тинэ почувствовала, что просто больше не в состоянии разыгрывать невозмутимость. Устало обхватив себя руками, она покачала головой:
– Ты волен делать, что хочешь. Кто я такая, чтобы решать – уйти тебе или остаться.
Пусть поступает как душе угодно, только бы побыстрее оставил ее одну. А там уж она как-нибудь справится с собой, пока никто не видит.
Девушка не смотрела на мужчину, но почувствовала в его голосе улыбку: – Значит жалость… – пробормотал он издалека.
А потом неожиданно его шепот раздался прямо над ухом: – Знаешь, мне гораздо больше нравится, когда ты меня по-другому жалеешь. Пожалей меня, Тинэ!
Она шумно вобрала воздух сквозь сжатые зубы, захваченная врасплох резкой переменой поведения Силмароина. Полностью сосредоточившись на тревожной теме разговора, девушка не ожидала, что его холодные руки вдруг окажутся на ее груди. Не получившее полного удовлетворения тело всё еще было напряжено, кожа слишком чувствительна. Соски тут же затвердели, сжимаясь с почти болезненной быстротой.
Движения мужчины были нежными, но и властными одновременно, не позволив ей осуществить первый порыв отстраниться. Его ладони и пальцы начали медленно гладить мягкую кожу девушки, словно пытаясь успокоить, заново приучить к своим прикосновениям. Сильные руки какое-то время казались ей слишком шершавыми, доставляющими больше дискомфорт, чем удовольствие, хоть она и знала, что они твердые и гладкие как камень. Нет, скорее, как гладкий лед на замерзшем озере.
Спиной девушка чувствовала его равномерно вздымающуюся грудь и теплое, глубокое дыхание, шевелившее ей волосы на затылке. Но в этот момент не осознавала, чего ему стоило сохранять хотя бы внешнее спокойствие, чтобы она могла расслабиться. Не осознавала, но поддавалась, постепенно отвечая на его ласки, выгибаясь навстречу его движениям, так же бессильно, как пламя свечи, следующее за порывами холодного ветра.
Мысли Тинэ находились в смятении, она никак не могла разобраться, хочет ли Силмароин загладить недавнюю резкость слов, пытаясь ласками успокоить её, или на самом деле намерен повторить недавнюю близость. Последнее предположение царапнуло душу острыми коготками страха, а в груди стало горячо. Но, тем не менее, прислушавшись к себе, девушка к своему удивлению поняла, что готова сделать это снова. Хотя бы просто из-за того, чтобы опять ощутить удовлетворение мужчины, его звериное чувство насыщения и торжество. Её самолюбие в непривычном эгоистичном порыве вновь стремилось окунуться в ликование, оттого, что именно она заставляет его испытать такое удовольствие.
Бессильно откинув голову, Тинэ подставила шею под его прохладные губы, заставляющие пылать её кожу. Руки мужчины, выбравшись из разреза платья, как-то незаметно оказались на бедрах девушки. Казалось, Силмароин хочет изучить каждый кусочек её тела, и от его смелых прикосновений она покрывалась жарким румянцем, благословляя Духов, что он этого не может видеть. Собственную теплую влагу она почувствовала, когда его пальцы оказались внутри нее.
Девушка тихо и протяжно застонала, поразившись звучанию собственного голоса. Словно музыкант, мужчина извлекал из нее такие звуки, на которые она не думала, что способна. Голова наливалась пульсацией. Тело дрожало от наслаждения пополам с болью… и какого-то странного нетерпения. Мучительного стремления к чему-то необходимому как воздух или глоток воды. Неужели так теперь всегда будет?
Это жадное чувство не отпускало Тинэ все то время, когда Силмароин приподнимал её и усаживал на свои бедра, когда горячая плоть мужчины проникала внутрь. Оно было так сильно, что девушка почти не обратила внимания на неприятные ощущения, возникшие от этого вторжения – и становилось все мощнее с каждым новым толчком.
Стремясь хоть немного утолить нетерпение, она стала делать движения навстречу Силмароину, но казалось, только еще больше дразнила голод. И потом, когда нервное напряжение достигло предела, когда стало казаться, что всё это безнадежно и придется так и остаться с чувством гложущей пустоты внутри, вдруг пришел миг насыщения. Яркий, сокрушительный как торнадо, смешивающий в голове любые всплески мыслей.
Цветные искры вспыхнули перед глазами девушки. Пытаясь продлить удовольствие, насладиться этими ощущениями, она словно в агонии поднималась и опускалась на бедра мужчины, который совершал под ней такие же лихорадочные вскидывания. И лишь через несколько мгновений Тинэ вдруг услышала непонятные звуки – ей потребовалось еще немного времени, чтобы осознать, что это её собственные крики.
Еще долго, после того, как они оба замерли, дыхание девушки никак не желало успокаиваться. Приникнув спиной к груди мужчины, Тинэ пыталась справиться с пульсацией в голове и во всем теле – в каждой венке, до самых кончиков пальцев несся бешеный ток крови. И чем тише он становился, тем заметнее чувствовалась накатывающая приятным грузом слабость. Силмароин оставался совершенно неподвижным, и казалось, не дышал вовсе – настолько, что Тинэ даже забыла о нем, пока виска не коснулись прохладные губы. Вздрогнув, она подняла голову и встретилась с его испытывающим и одновременно смеющимся взглядом.
К ленивой усталости, которая, казалось, не дала бы шевельнуть и пальцем, прибавились необычайная легкость и веселье. Вспомнив последние слова мужчины перед коварным нападением, Тинэ поняла, что такой способ решения любых сложностей в отношениях ей по нраву. И она улыбнулась Силмароину в ответ.
Треск веток со стороны пляжа, заставил их обоих повернуть головы.
– Эй, певцы! – прокричал невидимый за деревьями мужчина, чей голос не был знаком девушке, – Если вы уже закончили, то может, соблаговолите освободить территорию? Вы заняли единственный удобный кусочек сада, и мы уже больше получаса слушаем музыку вашей страсти! Будьте милосердны – мы уже обзавидовались!
Тинэ огляделась и заметила шагах в десяти от того места, где они сидели, слабо сияющую в лунном свете белую стену. Очевидно, это была западная часть замка, в которой располагалось гостевое крыло, а значит справа, за деревьями, их окружала лестница крыльца. Излюбленный уголок свиданий – недалеко от пляжа и замка. Надо же, а ей казалось, что они забрались гораздо глубже в парк.
Девушка заметила, что Силмароин тоже осматривался и, видимо, так же узнал окрестности. Встретившись взглядами, они оба расхохотались.
Не переставая посмеиваться, Великий Лорд легко поднялся на ноги, заодно подхватив бессильную от усталости и неконтролируемого приступа веселья девушку. Повернул ее к себе лицом и принялся ловко затягивать корсаж платья. Тинэ хотела было воспротивиться, но ее внимание отвлекли съехавшие до середины бедер штаны мужчины – слишком узкие, чтобы свалиться совсем, они повисли настолько, насколько позволяла распутанная шнуровка, когда Силмароин поднялся. Он выглядел так странно: с взъерошенными волосами, в измятой перекошенной рубашке, полуобнаженный – от талии и ниже. Еще никогда ей не приходилось оказываться в подобной ситуации: с раздетым мужчиной, совершенно не стесняющимся своей наготы, после взаимной страсти. Но как ни удивительно, смущения девушка не испытывала, наоборот грозный и обычно идеальный наставник казался сейчас таким забавным и трогательно уютным, что в горле у Тинэ снова защекотало от смеха.
Заметив её внимательный взгляд, Силмароин подчеркнуто демонстративно выгнул белую бровь, как бы спрашивая: тебя что-то смущает? Девушка не выдержала и рассмеялась, чувствуя себя совершенно непринужденно.
Закончив шнуровать корсаж, мужчина, с преувеличенно терпеливым выражением лица, прислонил хихикающую и кажется совсем не готовую на какие-либо осмысленные действия Тинэ к дереву, и принялся приводить в порядок собственную одежду. Заправил рубашку в брюки, стряхнул пыль и прилипшие листики, прочесал пальцами белоснежную гриву – несколькими простыми движениями, словно по волшебству, преображаясь в привычного, по-военному строгого Великого Лорда, генерала Западного фронта, одного из личных советников Повелителя. Черты лица как будто снова заострились, а из глаз дохнуло полярным холодом.
Девушка даже не заметила, как перестала улыбаться, завороженно наблюдая за метаморфозами, творившимися с Силмароином. Одним неуловимо-быстрым шагом он приблизился к ней вплотную, властно поднял рукой подбородок и, наклонившись, прижался носом к носу. Пронизывающе заглянув ей в глаза, мужчина выдохнул:
– Выходи. Я буду ждать.
После чего развернулся и белым скользящим бликом метнулся к замку. Девушка проследила взглядом, как он достиг стены, чуть приостановился и пружинно оттолкнувшись, взвился в воздух. Уцепившись пальцами за край парапета, по-кошачьи легко подтянулся и беззвучно перемахнул на другую сторону. Как бы Тинэ хотелось поменяться с ним местами! Если бы только она могла взобраться на подобную отвесную стену.... Девушка с сожалением вздохнула, вдруг осознав, что волшебство закончилось. В доме по-прежнему полно гостей, а она главная персона на празднике. Снова к ней будет приковано все внимание, и после представления, которое они с Силмароином устроили во время танца, вряд ли у кого-то останутся сомнения, с кем она скрывалась в саду – но доказать никто ничего не сможет. Поэтому у именинницы будет возможность невинно смотреть всем в глаза, а в ответ на вопросы лишь таинственно улыбаться. Не пойман, не вор.
По обычаю, помешанные на интимных отношениях олоэсс очень ревностно охраняли сам процесс, стараясь внешне сохранить иллюзию благопристойности. Пока пара открыто не признала связь – каждый из них был волен выбирать следующего партнера, без пристального внимания со стороны. Но если они вдруг решали не скрываться от посторонних – то сразу оказывались под давлением условностей, сильно ограничивающих свободу: Тинэ уже так попалась с Нимлируином, и ничего хорошего им обоим подобная ситуация не принесла. И с этим еще придется как-то разбираться. Впервые девушка готова была признать, что некоторые обычаи существуют не напрасно. Светлые духи! Неужели еще вчера она хотела быть с другим? Теперь было так странно вспоминать об этом.
В душе начало разрастаться неприятное чувство пустоты – Тинэ еще не хотела отпускать Силмароина. Не сейчас… а если посмотреть правде в глаза, то никогда – в обозримом будущем. Но вряд ли он сам разделял такие мысли. И показывать их ему определенно не стоит. Девушка тяжело вздохнула, и зябко обхватив себя руками, направилась в ту сторону, откуда слышались приглушенные голоса и короткие смешки.
**********************
Силмароин проник в замок через окно покоев, которые ему выделили еще в первый приезд. Хорошо, что их не успели передать другому олоэсс, и мужчина спокойно смог пройти по помещениям, еще помнившим его присутствие. Гости в зале по-прежнему были увлечены танцами, приобретающими по мере выпитых напитков все более вольные формы. Никто не обратил внимания на беззвучно спустившегося по лестнице Великого Лорда. Выбрав самое удобное для обзора место, он подсел за стол и непринужденно принялся угощаться закусками, как будто никуда не отлучался.
Спустя некоторое время сквозь арку со стороны пляжа вошла шумная компания, во главе с немного рассеяной Тинэйкалад. Под градом вопросов и шуток, несущихся со всех сторон, девушка казалась неестественно равнодушной – как будто летала где-то высоко, и происходящее на суетной тверди её совершенно не касалось. Силмароин не сумел сдержать восхищенной улыбки, зачарованно глядя на это явление – похоже Тинэ старалась отрешиться от всего окружающего, чтобы случайно не выдать их общий секрет. И если у кого-то еще оставались сомнения относительно того, связано ли между собой недолгое отсутствие Великого Лорда и его подопечной на празднике – то теперь, благодаря нарочито безучастным взглядам девушки, которыми она одаривала мужчину – эти сомнения окончательно развеялись. Посреди всей этой толпы, она казалась заблудившимся ребенком – таким же одиноким и потерянным.
Когда Силмароин оставлял девушку в саду, безумие, охватившее его во время танца, уже схлынуло. Вернув себе способность трезво мыслить, он поступил так, как велели тысячекратно отработанные рефлексы – без раздумий, без сомнений, сохранил право олоэсс на свободу выбора. Уверенный, что Тинэ, как и любая другая женщина, воспримет это как должное. Но, похоже, для нее это было невозможно. Совершенно. Хоть она и старалась. Старалась ради Силмароина, ведь он так решил. Бросил ее одну, на растерзание любопытным гостям – а она поддерживала эту бессмысленную игру сейчас только из-за него. Странное, раздражающее чувство нежности, помимо воли согрело давно забывшую тепло душу. Сколько же это будет продолжаться? Научится ли он когда-нибудь не связывать привычные стереотипы с этой девушкой? Ведь должен же был бы знать её лучше других.
А тем временем вслед за хозяйкой в зал вернулось большинство прогуливавшихся по пляжу гостей, и утихающий было праздник, возобновился с новой силой. Музыканты заиграли более веселую мелодию, бокалы вновь стали поднимать в честь именинницы. К танцующим присоединилось еще несколько пар. Но толпа вокруг Тинэ всё не редела. Силмароин внезапно обратил внимание, что состоит эта толпа из одних лишь мужчин. И оба дружка девушки, конечно, крутились ближе всех остальных. По лицам каждого, кто находился сейчас рядом с хозяйкой замка, легко читались вполне очевидные намерения.
Что ж, именно этого стоило ожидать. Раз Тинэ вышла из сада одна, значит формально место рядом с ней по-прежнему свободно. Тем более принимая во внимание поведение ее официального спутника – Нимлируина. Так почему бы кому-то из присутствующих не стать следующим, на кого она обратит благосклонный взгляд? Только вот захочет ли она, учитывая недавние события?
Силмароин с возрастающим напряжением и досадой следил за Тинэ, прекрасно осознавая, что не имеет права влиять на ее выбор. Он сохранил свою свободу недавно. Её тоже осталась неприкосновенной. Теперь ему оставалось только заставлять себя сидеть на месте, изображая спокойствие. Девчонка имела полное право выбирать – Великий Лорд мог влиять на тех, на кого падет её внимание, но не на неё саму. А сейчас она была способна поддаться чужому обаянию, что, скорее всего, закончится сильным разочарованием – по крайней мере, сегодня. И он вряд ли что-то сможет с этим поделать.