Новый закон существования

Они спустились на третий ярус и, прогуливаясь вдоль коридора, осматривали общие помещения. На каждой двери висела табличка в соответствии с назначением комнаты. Помимо перечисленных Зарёй, Лиза здесь нашла место для отдыха, зал боевой подготовки, кабинет психолога и массажный центр. Взгляд Лизы упал на одну единственную дверь без информационной таблички.

– А здесь что находится? – не дожидаясь ответа Зари, она потянула ручку на себя.

За неприметной дверью скрывалась небольшая уютная комната, сплошь заставленная стеллажами с книгами. Они не умещались на полках, так что часть из них ровными стопками размещалась прямо на полу.

– Это наша библиотека. Её создали для инженерок, но в последнее время они редко сюда захаживают. Потому здесь так пусто.

Лиза заворожённо оглядела помещение. Никогда раньше она не видела такого разнообразия книг: учебники по истории и праву, труды по архитектуре, дизайну и живописи, медицинские атласы, детские сказки, мифы и легенды, сборники сочинений, мемуары и записки. Большие тома в красных кожаных переплётах и с позолоченными буквами на форзаце соседствовали с причудливыми книжечками, умещающимися в ладони. Какие-то книги занимали почти четверть полки, а некоторые по толщине едва дотягивали до сложенного листа. Лиза прошла вдоль рядов полок и с удовольствием вдохнула пропитавший библиотеку запах старой пыльной выцветшей бумаги, ссохшейся кожи и мучного клея.

– Я могу побыть тут? – спросила она у Зари.

Та пожала плечами:

– Кажется, двери здесь не закрываются. Можете быть здесь хоть всю ночь.

Лиза обрадовалась, схватила с полки первую попавшуюся книгу и приступила к чтению. Это оказались мифы Древней Греции с невероятной красоты гравюрами в качестве иллюстраций. Увлёкшись чтением, Лиза не заметила, как Заря попрощалась с ней и отправилась спать. За ночь Лиза прочитала несколько увесистых книг, в том числе пару пьес, сборник рассказов и несколько коротких романов.

Под утро вымотанная, но счастливая, она вернулась в свою комнату и легла спать. Следующие несколько дней её ждали популярные и не очень писатели, классики и совсем современные авторы, создатели научных трактатов и авторы художественной литературы. Чтение настолько её затягивало, что она забывала обо всём на свете и посвящала всю себя книгам. После художественной литературы она перешла к философским трактатам и основам юриспруденции. Постепенно знание о мире, которое будто бы умещалось между шор на её глазах, стало расширяться. Всё, что раньше казалось простым и однозначным, теперь виделось ей совершенно в ином свете и гораздо более сложным.

Так, скрываясь от посторонних глаз в окружении печатных листов, Лиза провела первый месяц в Мёргиме. За это время шрамы на теле затянулись, и она смогла передвигаться без чужой помощи. Однако последние дни преследовавшее её беспокойство не давало возможности сосредоточиться и мучило сильнее физической боли. У неё оставался один день, чтобы подумать и дать ответ Зовущей на её предложение.

В очередной раз сидя в библиотеке, Лиза призналась сама себе, что сосредоточиться не в силах и последние две страницы читает, не улавливая суть. Она решительно захлопнула очередную книгу и рывком поднялась с пола. Ноги мучительно ныли после долгого сидения. Она вышла из библиотеки и направилась по коридору к лифту, когда до её слуха долетел многоголосый смех из столовой. Сгорая от любопытства, Лиза бесшумно подкралась к проёму, за которым скрывалась незнакомая компания, и прислушалась. Судя по голосам, в столовой находилось не больше пяти человек, которые горячо обсуждали рассказ одной из них:

– И что ты сделала?

Вопрос прозвучал чересчур восторженно. В ответ послышался хрипловатый голос, отдававший вульгарщиной и плебейством.

– Схватила его за член, да и давай дёргать. И минуты не прошло, как он колом встал.

– Ну а дальше? Дальше-то что? – не унималась первая.

– Не томи, – вторил ей ещё один голос.

– Повалила его, села сверху и давай… – конец фразы потонул в волне восхищённых возгласов и хохота. – Он даже не брыкался, – продолжала рассказчица. – Он же, как этот, котёнок слепой…

Столовая взорвалась от смеха. Лиза выглянула из укрытия и обвела взглядом собравшуюся компанию. Их действительно было пятеро. Они расположились за столом в глубине помещения: четыре на скамье, одна – высокая брюнетка лет сорока с ярко накрашенными глазами – восседала в центре прямо на столешнице и без капли стеснения рассказывала свою отвратительную историю. Её лицо ещё сохранило крупицы былой привлекательности, несмотря на серый оттенок, вялую кожу и редкие, хоть и длинные волосы. Прикрыв веки и вытянув руки вперёд, она наигранно изображала слепого, мечущегося из стороны в сторону. Остальные безостановочно ржали, глядя на неё.

– Сколько, говоришь, ему? – вытирая слёзы, еле выдавила толстая блондинка.

– Да кто его знает? Лет пятнадцать-семнадцать, наверное. Он как кончил, в угол забился. Всего трясёт, лепечет что-то, еле разобрала. «Вы что наделали? Я же не хотел! У меня же никого не было до этого», – будто подражая ребёнку, пропищала брюнетка. – А я ему: «Видел бы ты, малыш, какая я красотка! Считай, что тебе повезло. Вот член твой оценил!»

И вся собравшаяся компания снова разразилась диким ржанием.

– Ну ты даёшь, Тома! Я на этих уродцев даже не посмотрела бы, – в разговор вступила анорексичного вида девушка с бледным лицом и короткой стрижкой.

– А что? Некоторые из них очень даже ничего, – Тома закусила губу и заговорщицки обвела взглядом собеседниц.

– Ты случаем не про того высокого и чернявого?

– А почему бы и нет. Я бы с радостью с ним поразвлекалась.

– Тогда не забудь и нас позвать, – сказала толстая. – Я не прочь показать ему свои таланты.

При этих словах она схватила себя обеими руками за внушительного размера бюст и потрясла им вверх-вниз. Терпение Лизы лопнуло. Она вышла из укрытия и направилась прямиком к развесёлой компании. Завидев непрошенную гостью, девушки одна за другой замолчали и перевели взгляд на Тому. Лиза остановилась у стола и упёрлась взглядом в вульгарное лицо Томы. Её кулаки нервно сжимались и разжимались, но с губ не сорвалось и слова. Только сейчас Лиза осознала, что поступила неразумно, выйдя из укрытия. Одна против пятерых она мало что может сделать.

Девушки критически оглядели её с ног до головы и зашептались между собой. В воздухе проскочили слова «та самая», «Ферр» и «беглянка». Уловив разговоры приятельниц, Тома вальяжно спустилась со стола и, покачивая широкими бёдрами, прошла к выходу. Её свита последовала за ней. Лиза недоумённо посмотрела им вслед. Она выждала пару минут, вышла из столовой, поднялась на два этажа выше и нашла Зарю.

– Можешь помочь мне устроить встречу с Волчицей? – попросила Лиза.

– Да, конечно, – уверенно ответила Заря. – Подождите в своей комнате. Я всё устрою.

Марго не заставила себя долго ждать.

– Чего хотела? – опустив приветствие, с порога заявила Марго.

– Поговорить.

– Валяй, – Марго сложила руки на груди и предусмотрительно осталась стоять у двери.

– Мне никогда тебя не понять, – начала Лиза.

– А этот разговор точно мне понравится? Иначе я не намерена оставаться здесь и выслушивать обвинения, – равнодушно заметила Марго.

Лиза предпочла не обращать внимания на комментарий и продолжила:

– Но я и не должна.

Брови Марго едва скользнули вверх. Лиза сжала руки в кулаки.

– В той ситуации, что оказалась ты, я не знаю, как бы поступила сама. Поэтому я прошу прощения у тебя.

– Неожиданно. – Марго сделала паузу, обдумывая сказанное. – Откровенно, такая перемена вызывает у меня подозрения. Но тем не менее я принимаю твои извинения.

Лиза благодарно кивнула. Марго, расслабившись, опустила руки и подошла к Лизе.

– Значит ли, что теперь ты поможешь нам? – спросила Марго.

Лиза виновато опустила голову. Марго поняла её без слов.

– Зовущая будет в гневе. Она и так тебя не особо жалует.

Лиза взволнованно подняла глаза.

– Не волнуйся, – успокоила её Марго, – интересы Мёргима ей важнее, чем собственные симпатии. Пока она ничего тебе не сделает.

– Но стоит мне отказать?

– Стоит тебе отказать или затянуть с ответом, и я не представляю, где ты окажешься завтра. Она не доверяет ни тебе, ни мне, ни кому-либо ещё.

– Ты уверена в этом?

– Жить мне в Ферре всю оставшуюся жизнь, если это не так.

Опустошённая Лиза устало рухнула на кровать. Марго присела рядом. Её сухая ладонь скользнула по руке Лизы и крепко сжала за пальцы.

– Что останавливает тебя? – Лиза неопределённо пожала плечами. Марго недовольно заёрзала на месте, не убирая при этом ладони. – Ты как никто знаешь о всей несправедливости, что творится в Ферре. Ты не можешь закрыть на это глаза или просто забыть. Мы боремся за свободу для тебя, для меня, для всех нас.

– Нет, – Лиза замотала головой, – я не могу. Это не моя война.

– Это война каждой из нас. Не надо думать, что она обойдёт тебя стороной, стоит тебе только этого захотеть.

– Когда на смену одной узурпаторской власти приходит другая, разве имеет значение, какого она пола? В обществе, разделённом на сильных и слабых, переворот – лишь вопрос времени. Если вы действительно хотите свободы, то добивайтесь её отличными от действий мужчин путями.

– Не мы начали эту войну, – холодно заметила Марго.

– Не важно, кто начал. Важно то, кто закончит. А сейчас ваши фантазии о покорении Ферра не более чем попытка доказать мужчинам, что вы не слабый пол, как они считают.

Марго задумчиво отвернула голову в сторону и убрала руку. Холод непонимания скользнул между ними.

– Я сегодня ходила в библиотеку, – задумчиво начала Лиза, – как впрочем и весь последний месяц. Никогда не видела так много книг, – Лиза перевела взгляд на потолок. – Я как одержимая читала одну за другой. Просто брала с полки первый попавшийся том и взахлеб читала, не отходя от стеллажа. И знаешь, что мне удалось понять из этих книг?

– Что же?

– Веками женщины боролись за свою свободу, пытались вырваться из-под гнёта мужской власти. И все их попытки сводились лишь к пустому копированию мужчин. Женщины в стремлении найти себя становились похожими на своих злейших врагов. Выходит, за столько веков женщина не смогла придумать ничего своего? Почему?

– Почему? – эхом повторила за ней Марго.

– Я не знаю.

– Тогда, – Марго повернулась к Лизе и ободряющие похлопала её по плечу, – тебе нужно срочно вернуться в библиотеку.

Лиза прыснула от смеха, Марго улыбнулась в ответ. А затем, рассмеявшись, они обнялись впервые за долгое время.

– Как ты там сказала? Мне никогда тебя не понять, – повторила Марго, – Но я и не должна.

– Спасибо, Марго.

– Кхе-кхе… – многозначительно прочистила горло Марго.

– Прости, Волчица.

Марго подняла кривой указательный палец.

– У тебя есть один шанс пойти своим путём. Не упусти его.

– Но как же быть с Зовущей? – Лиза не скрывала своего страха.

Марго прищурила глаза и загадочно ответила:

– Знаешь, все-таки есть одна вещь, которую точно придумала женщина, и чего нет у мужчин. Хитрость.

* * *

Еле дождавшись утра, Лиза устремилась в библиотеку. Она вновь провела среди книг целый день, пока её желудок обиженно не свернулся в животе и не потребовал немедленно его покормить. Нехотя Лиза прибрала прочитанные ей книги и вернулась к себе. Открыв дверь в комнату, она обнаружила внутри Марка, убирающего тарелку с нетронутым желе. Он даже не повернул голову на шум открывающейся двери и продолжил убирать посуду, выставляя взамен ужин. Затем он развернулся к выходу и толкнул тележку вперёд. Лиза не видела его с первого дня пребывания в Мёргиме. Глубоко в душе она избегала этой встречи, укрываясь целыми днями в библиотеке. Но сейчас её сердце выпрыгивало из груди ему навстречу и, сама не ведая, что творит, Лиза подошла к тележке и остановила её за противоположный край. Марк отпустил поручень и выпрямился. Лиза одними губами прошептала:

– Марк…

Брови на его лице дрогнули и печально сложились домиком. Хриплым от волнения голосом он ответил:

– Я узнал тебя с первой минуты, как очутился здесь. Твой запах – сладкий кокос – мне не забыть. – Сглотнув, он напряжённо выдавил из себя, – здравствуй, Лиза.

Бурими

Марк безразлично ковырял в тарелке весьма остывшее жаркое, когда за спиной послышалась тяжёлая поступь отца, сопровождаемая хриплым дыханием с присвистом. Распространяя терпкий древесный запах, он вошёл в столовую, подошёл к стулу, стоявшему ровно напротив Марка, и шумно его отодвинул, скобля ножками по паркету. Стул издал раздражающий слух писк. Марк раздражённо выронил вилку из рук, и она со звоном плюхнулась в тарелку. Отец, не обращая внимания, подтянул широкие штанины брюк и сел на стул, широко расставив ноги так, что чрезмерно большое брюхо выкатилось вперёд и упёрлось в край стола. На нём был лёгкий льняной костюм тёмно-коричневого цвета, но даже он не спасал тучное тело от жары: ворот рубашки сильно потемнел, а редкие седые волосы склеились от пота и теперь больше походили на иголки. Сложив руки на животе, отец соизволил поздороваться:

– Здравствуй, сын.

Марк оторвал глаза от тарелки.

– Привет.

Отец удовлетворённо кивнул и потянулся разбухшими пальцами-сардельками к блюду, стоявшему в центре стола. Не отрываясь от накладывания себе в тарелку жаркого, отец обратился к Марку:

– Как дела в учёбе?

Губы Марка дрогнули в презрительной улыбке. Он вновь взял в руки вилку и, уткнувшись в блюдо, соврал:

– Нормально.

Острый взгляд отца выстрелил через весь стол в сына.

– И всё?

Марк заёрзал на стуле. Едва сдерживая накопившийся гнев, он ответил:

– Да.

Избегая разоблачения, Марк разом затолкал в рот остатки весьма остывшего жаркого. Холодное мясо комом встало в горле, вызывая приступ кашля. Марк, задыхаясь, выплюнул выскочивший кусок обратно на тарелку.

– Видимо, нам стоит уволить кухарку, – ехидно заметил отец.

Марк посмотрел на тарелку. Остальной ужин стремительно подступал к горлу, желая воссоединиться с выплюнутым куском. С отвращением отодвинув от себя тарелку, Марк процедил:

– Кухарка ни при чём. Аппетита просто нет.

– Да? И от чего же у нас нет аппетита?

Марк нервно дёрнул плечами, сдерживать себя ему становилось всё сложнее.

– Не выспался.

Отец с сомнением взглянул на сына исподлобья. На растянутом сером лице мелькнула саркастическая улыбка. Марк с силой упёрся руками в стол и с громким скрежетом отодвинул стул, намереваясь встать и уйти.

– Разве я тебя отпускал?

Марк тяжело вздохнул. Он остановился и бросил на отца полный презрения взгляд. Он явственно понимал, что его бесило в отце: редкие, едва прикрывающие лысину волосюшки; дряблая, с проступающими старческими пятнами кожа; тяжёлое свистящее дыхание, ледяной голос, приказы вместо слов, толстые ладони с короткими мясистыми пальцами, привыкшие хватать, а не ласкать, бить, а не гладить…

Именно отец настоял на том, чтобы сын повторил его судьбу и пошёл учиться в медицинский. Марк же не знал, кем хотел стать. Да и как он мог узнать, если за него всё давно решили. Марк ненавидел медицину, учёбу и людей, что с важным видом и в белых халатах ходили по университету. Он не хотел становиться частью этого, но по чужой воле стал. И за это, за слабость и бессилие перед отцом больше всего Марк ненавидел себя.

– Я звонил твоему куратору в университете. Он сказал, что ты неплохо справляешься.

Отец упёрся локтями в стол и сложил руки в замок. Марк безразлично пожал плечами:

– Ну раз сказал, значит, так и есть.

– Но несмотря на это, он не видит в тебе должного рвения и желания учиться.

Марк попытался спрятать волнение за смешком:

– Ну я же и без них неплохо справляюсь…

Резкий удар ладони по столу моментально стёр улыбку с лица Марка.

– Этого недостаточно!

Марк застыл, парализованный осознанием надвигающегося шторма.

– Я подключал свои связи! Я потратил деньги и своё время, чтобы пристроить тебя в лучший университет!

– Но я не просил тебя об этом.

– Ты смеешься надо мной?! Конечно не просил! Куда тебе?! Ты же ни черта не можешь!

– Но ты и не даёшь мне даже шанса!

Марк вскочил с места, опрокинув стул, на котором сидел. Отец тоже поднялся, уперевшись ладонями в стол.

– Ты неблагодарный щенок. Да ты в ноги мне должен кланяться!

– Я наклонюсь только над твоей могилой! – Бросив это, Марк пулей вылетел из столовой.

* * *

Волна наслаждения и вместе с ним облегчения прокатились по телу Марка. Он оттолкнул от себя влажное женское тело и с тяжёлым вздохом упал на подушки. Мокрая от пота спина прилипла к простыне, красный от удовольствия член устало упал на живот. Пригладив руками растрепавшиеся волосы, Марк шумно задышал, жадно глотая ртом воздух в попытках отдышаться и собрать мысли в кучу. Тонкая женская рука скользнула по его торсу, перебирая спутавшиеся волосы на груди. Горячие прикосновения вызывали лишь отвращение. Схватив за запястье, он отшвырнул её руку и раздражённо бросил:

– Жарко.

Девушка театрально надула губы, но тут же, махнув головой, будто отгоняя дурные мысли, прошептала:

– Ты пойдёшь сегодня на вечеринку к Тощему?

Марк перевёл на неё недоумевающий взгляд.

– Ты что, не слышал? – приподнявшись на локте, она с воодушевлением продолжила. – Тощий решил закатить безумную вечеринку у себя дома в честь окончания учебного года.

– Он же завалил все экзамены, – не сдерживая смех, ответил Марк.

– Ой, умоляю тебя. Как будто это для его папы проблема.

Марк не нашёлся, что возразить.

– Ну так что? Ты пойдёшь? – её стройные длинные пальчики игриво забегали по его торсу.

– Не знаю, – буркнул Марк, вновь убирая её руку со своего тела.

– Знаешь, милый, иногда я думаю, что ты со мной встречаешься только ради секса.

– А разве не так? – Марк не скрывал улыбки.

– Не будь говнюком, Марк, тебе это не идёт, – девушка демонстративно села на подушку, поджав ноги и скрестив руки на груди, изображая обиду. А ещё пять минут назад она извивалась под ним в мучительном наслаждении.

Марк оглядел её: широкие серые глаза, густые светлые волосы, тонкий нос, круглая грудь с небольшими розовыми сосками, плоский живот, стройные ноги – всё в ней на первый взгляд идеально. С ней было круто трахаться. Но каждый раз, просыпаясь наутро в её объятиях, Марк испытывал пустоту и дикое желание сбежать. В голове как транспарант горела надпись «Это ошибка». Но каждый раз он возвращался к ней, потому что дома было ещё хуже.

Девушка изящно скользнула по белоснежной простыне и приняла соблазнительную позу, призывно раздвинув ноги. Она определённо была готова:

– Может, ещё разок?

Марк разрывался между привычным желанием сбежать и предательски набухшим членом.

Дзинь. Телефон моргнул спасительным светом, и Марк с явным облегчением потянулся за ним. На экране мелькнула строка: «Привет. Можешь привезти мой учебник по латыни?» Приятное волнение растеклось по телу Марка. Желудок подкатил к горлу и на несколько секунд застрял в нём. Марк посмотрел на девушку, недовольно следящую за ним.

– Давай в другой раз, – бросил он и поднялся с кровати.

Игнорируя посыпавшиеся на него проклятья, Марк подхватил с пола одежду и вышел из комнаты, на ходу допечатывая ответ: «Буду через 15 минут».

* * *

Его пальцы нервно барабанили по рулю, отыгрывая незамысловатый ритм. Голова качалась в такт. Губы беззвучно повторяли слова засевшей песни:

 
Я был рождён для того, чтобы петь.
Так чувствую сам и так есть.
Но батя сказал, что я должен и надо
Учиться, где надо, работать, как стадо.
«Забудь о мечте», – говорила мне мать,
На моё им желание было плевать… [1]
 

Марк взглянул на пассажирское сиденье, где лежала потёртая книга по латыни. Дрожь в пальцах прекратилась. Он взял книгу и повертел в руках. В брюках запищал мобильник. Выпустив книгу, Марк взглянул на экран, на котором горели буквы «МАТЬ». Звонила десятый или одиннадцатый раз – Марк сбился со счёту. Трубку брать не хотел, но и сбрасывать тоже. «Обидится же. А так прикинусь, что не слышал. Да и о чём нам с ней говорить? Снова будет просить извиниться перед отцом, лишь бы избежать ссоры. Сделать всё по воле этого старого урода, потому что так проще, но никак не правильнее. Мама, мама…»

Звонок оборвался, экран погас. Марк с облегчением выдохнул и крутанул реле громкости на магнитоле. Музыка в машине взревела, заглушая гудение мыслей:

 
Я вырос простым, без золотой ложки во рту.
Все преграды и барьеры мне по плечу…
 

Экран мобильного снова засветился. На этот раз звонил Тощий. Марк вырубил музыку и нажал зелёную кнопку «Принять».

– Братиш, здоров! – из трубки послышался громкий голос Тощего. – Ты куда пропал?

– Здорово. Да так, дела были.

– Мне тут мамка твоя звонила. Ну, вся в слезах такая. Говорит, ты трубку не берёшь.

– Говорю же, занят был, – отрезал Марк.

– А-а-а, знаю я твои «занят», Док. С бабой был?

– Не завидуй.

– Какой завидуй! Да я сейчас, пока говорю с тобой, трахаю шикарную тёлку!

Марк знал, что это ложь, и не преминул подстебнуть друга:

– Руку ты свою трахаешь, засранец!

Тощий заржал прямо трубку:

– Говнюк ты, Док!

– От говнюка слышу.

– Ладно. Ты сегодня на мою тусу прикатишь?

Марк секунду молчал, затем ответил:

– Скорее всего.

– Что ещё за «скорее всего»? Ты должен быть, понял? Это же будет самая улётная пати!

– У тебя тусовки каждую неделю.

– Те тусовки тихо сосут в сторонке. Эта тусовка – всем тусовкам тусовка! И если мой брат пропустит её, то будет последним куском…

– Ладно, ладно, приду, – согласился Марк.

– И захвати с собой ту жопастую блондиночку.

– Так тебе блондинка нужна или я?

– Братиш, ты меня обижаешь. Ты приходи для души, а тёлка для тела!

– Философ хренов.

Тощий снова засмеялся в трубку.

– Всё, Док, до вечера.

Марк отключил телефон и бросил на сидение рядом с книгой. Пора идти. Он снова взял учебник и приложил к носу. Пахло пылью и мокрой бумагой. «Совсем не как она», – с грустью подумал Марк. Собравшись с духом, он вышел из машины и направился к подъезду.

* * *

«Недурно пообщались», – спустя час Марк снова сидел в машине и нервно барабанил пальцами по кожаному рулю своей-папиной Мазды. Увидев Лизу, выбегающую из подъезда, он первым делом подумал: «Могла бы и приодеться». Тут же, будто отвечая себе же, отметил, что она хороша в любой одежде. А лучше без неё… Эта мысль возбуждала. Переведя взгляд на ширинку джинсов, он нервно заёрзал на сидении и с удвоенной силой застучал пальцами по рулю.

* * *

Музыка грохотала в ушах. Марк видел, как скользит взгляд Лизы по нему. Он, в свою очередь, не мог смотреть на неё. Не мог слушать её девчачьи разговоры. Всё, что он видел в ней, доводило до безумия: угловатая девичья фигура, горделиво торчащая грудь, порой даже чересчур резкие движения рук во время разговора. Её глаза в начале их знакомства казались ему прозаично серыми. А теперь они, как лакмусовые бумажки, подсказывали ему настроение хозяйки: перламутрово-серые, как утренний туман, когда она счастлива; антрацитовые, цвета предгрозового неба, когда злится. И этот запах волос. Сладкий кокос. Он слышал его каждый раз, когда входил в аудиторию на занятия. Когда ласкал грудь очередной безымянной подружки на одну ночь. И когда просыпался под утро, переполненный желанием и спермой. Всё это раздражало его, злило, накаляло до предела и разрывало изнутри. «Напиться, до забытья напиться. Только это поможет», – повторял он как мантру.

* * *

Марк сглотнул. Сквозь туман в голове он смотрел на Лизу, на её губу, и представлял, как проводит по ней большим пальцем. Как размазывает дешёвый розовый блеск, оставляя вульгарный след на её щеке.

* * *

Дверь с треском захлопнулась у него за спиной. Обуреваемый гневом, Марк стрелой помчался к выходу из квартиры, сбив по дороге пьяного бедолагу и опрокинув бутылки пива на расфуфыренную малолетку. Уже на пороге его настиг телефонный звонок.

– Алло! – грубо ответил Марк, спускаясь по забитой людьми лестнице из подъезда.

– Добрый день, – из трубки полился металлический голос автоответчика. Еле разбирая слова из-за гудящей вокруг толпы, Марк сильнее прижал телефон к уху. – Вас беспокоит голосовой помощник отдела контроля по незаконным перемещениям женщин. Нам пришло уведомление о том, что вы разорвали сопряжение. Для оценки надлежащего поведения вашей спутницы просим вас ответить на вопрос: нажмите «1», если к вашей спутнице отсутствуют замечания, и «0», если, по вашему мнению, ваша спутница нарушила Закон.

Выйдя из подъезда, Марк отлепил телефон от уха, посмотрел на экран и раскрыл клавиатуру. Ночная прохлада моментально отрезвила его, ударив по щекам. Он на секунду закрыл глаза и жадно втянул ноздрями воздух. Мощный удар в спину сбил его с ног: один из гостей вечеринки, вывалившись из подъезда, не удержался и впечатался в Марка.

– Какого чёрта? – возмутился Марк.

– Прости, братиш, – еле собирая звуки в слова, выдавил пьяница и шаткой походкой побрёл дальше, пока не споткнулся о бордюр и с глухим стуком упал на траву.

Марк сочувственно посмотрел ему вслед и перевёл взгляд на телефон, откуда снова звучал голос автоответчика:

– Благодарим вас за сигнал. Мы обязательно примем все необходимые меры в отношении правонарушительницы. Хорошего дня!

Короткие гудки ознаменовали конец разговора.

* * *

– Я же вам объясняю, что по ошибке нажал!

– Молодой человек, ничем не могу вам помочь. Пишите заявление, разберёмся. – Собеседником оказался весьма внушительных размеров когда-то рыжеволосый мужчина средних лет.

– И сколько будет рассматриваться заявление?

– Тридцать рабочих дней.

– Но это же целая вечность. Девушка может оказаться где угодно… – Марк прикусил губу. Дрожь в руках нарастала.

Мужчина взглянул на него из-под узких очков:

– Если уже не оказалась.

Марк взорвался:

– Отведите меня к главному!

Рыжий лишь хихикнул:

– Малыш, шёл бы ты отсюда. В Джайкате наказать ведь не только женщину могут.

И он многозначительно замолчал. Марк взъерошил волосы и с мольбой произнёс:

– Прошу, я совершил ошибку. Я не нарочно, разозлился, психанул. Да ещё этот парень… Я вообще не заметил даже, как нажал кнопку. Это случайно вышло! Понимаете? Я же хочу всё исправить. Девушка не виновата.

– Пишите заявление, – не поднимая головы, равнодушно ответил рыжий.

Марк исчерпал все вразумительные доводы, но равнодушие работника Джайката привела его в ярость:

– А что, если бы с вашей дочерью такое произошло?

Словно услышав запретные слова, рыжий вскинул голову и гневно посмотрел на Марка:

– Пошёл отсюда.

Марк в недоумении остался стоять на месте.

– Я сказал – пошёл! – взревел рыжий и встал со своего места. Он силой вытолкнул парня из кабинета и захлопнул за ним дверь. И тут же мир вокруг Марка закружился. Он провалился в темноту и больше из неё не выбирался.

[1] Здесь и далее текст песни придуман автором