Выдуманные. Путешествие в реальный мир

Глава 2

– Доброе утро, принц Келерос!

Его белозубая улыбка была ответом. Он не сбавлял шаг.

– Привет, Кел, – за очередным поворотом с ним столкнулся растрепанный юноша примерно его лет – Если ты сейчас не занят, мы могли бы… – начал было он, но принц завернул за угол и утащил за собой приятеля, поглядывая в сторону коридора.

– Я занят. Отец просил заглянуть к нему перед завтраком. Ты, кстати, не знаешь зачем? – Келерос проводил взглядом прошедших мимо них придворных и повернулся к парню.

– Кел, я проснулся десять минут назад. И, уверяю тебя, что в этот момент король не стоял над моей постелью и не производил доклад о том, для чего ему понадобилось видеть собственного сына в столь ранний час.

– А жаль, – Келерос усмехнулся. – Было бы очень удобно.

– Не думаю, что это самое приятное зрелище при пробуждении. Я бы почувствовал себя неловко.

– Тебе ли не привыкать, Ивон. Однажды такое уже было, когда все думали, что из-за тебя повесилась леди Шеимса.

– И я не забуду об этом до конца дней. Как только всем в голову могло прийти, что я причастен к смерти этой старухи? – Ивон выглядел несчастным, словно события давно ушедших дней произошли с ним вчера.

– Завтрак уже скоро, – Кел посмотрел на придворных, которые стали мелькать все чаще. – Пойду узнаю, что ему нужно от меня на этот раз.

Ивон кивнул и, почесывая светлую макушку, направился вслед за остальными. Келерос же держал путь в ином направлении. Тремя этажами выше был вход в западную башню, где и располагались покои короля. Полностью одетый, он восседал за столом напротив окна, перебирая бумаги и вскрывая письма.

– Здравствуй, отец, – Келерос без лишних церемоний пересек комнату и развалился в просторном кресле среди шелковых подушек.

– Тебя что-то задержало? – король даже не поднял головы.

– Долго выбирал, какую рубашку надеть на встречу: кипельно-белую или голубую в алый горох, – пошутил Кел, но, поймав на себе строгий взгляд родителя, тут же добавил. – Да нет, ничего не задержало. Но пробуждение вышло так себе, – он вспомнил громкий непрекращающийся стук в дверь спальни и хмурые суровые лица отцовских слуг.

– Возможно, уже в ближайшие дни принцесса Мидиам обеспечит тебе пробуждение получше.

– Мидиам, – задумчиво произнес Кел, словно это помогало ему вспомнить, где он мог слышать это имя – Южные земли, королевство Бертелерд?

– Королевство Бертелерд находится на северо-западе, но ты угадал.

– Не угадал, а вспомнил. Как я мог забыть Мидиам, мы провели несколько летних месяцев вместе, когда были детьми. А что, принцесса собирается нанести визит?

– Можно и так сказать, – король достал из кучи бумаг письмо и протянул его сыну. – Она едет навестить наше королевство с расчетом, что «дорогой принц Келерос сделает ей предложение», – король указал пальцем на какие—то строки, но Кел даже не взглянул на них.

Он старательно и долго чесал нос, пряча за ладонью улыбку и держась из последних сил, чтобы не расхохотаться прямо в лицо родителю.

– Что ж, пусть рассчитывает. Посмотрим, что представляет из себя повзрослевшая принцесса Мидиам.

Король поднял брови. Он прекрасно знал собственного сына и догадывался, какой реакции от него ждать. Келерос был слишком взбалмошным ребенком и разговоры о женитьбе не приводили его в восторг. Но чтобы он хоть раз дал кому-то шанс, такое было впервые.

– Она приедет сегодня после полудня. А вечером мы устроим праздник в вашу честь.

– Нет-нет, никаких нас, – Кел отложил письмо в сторону и поднялся с кресла. – Посмотреть не значит дать обещание. Если хочешь устроить прием, пусть он будет в честь принцессы и ее визита. Меня не надо в это вмешивать. Достаточно и того, что каждый этим вечером будет обсуждать, как мы смотримся вместе. Но давать им повод обсудить мой предполагаемый свадебный костюм и подходить в перерывах между танцами, чтобы поздравить с помолвкой… Ну уж нет. В таком случае мне будет сложнее поведать принцессе, что никакой свадьбы не будет.

– Кажется, ты только что обмолвился о том, что дашь ей шанс, – напомнил ему отец.

– Безусловно. Но сомневаюсь, что она сможет разумно им воспользоваться, – кивнул принц.

– А какая, по-твоему, девушка сможет воспользоваться им разумно?

– Не знаю. Может быть, дракон?

– Это не смешно, Келерос. Когда-нибудь ты не оставишь выбора, и мне придется объявить прием и в твою честь тоже. Может ты станешь более сговорчивым, когда поймешь, что отступать тебе некуда.

– Надеюсь, ты это не серьезно. Иначе грозишься остаться без единственного наследника, – Кел зло посмотрел на отца прежде, чем покинуть его покои. Вслед ему сыпались проклятия.

Идти в столовую, где наверняка уже собралась вся проживающая в замке знать, желания не было. Он хотел есть, а не обсуждать оружие, сплетни о заговорах и прочую чушь, как это привыкли делать остальные. Келерос пошел уже привычным маршрутом: мимо кухни, где под вопли кухарки забрал с еще не поданного подноса парочку самых жирных свиных ножек.

– Многоуважаемый Господин, я опять останусь крайней из-за того, что Вы не присутствуете на завтраках!

Дальше путь пролегал мимо спальни Ивона. Видимо, тот во всю трапезничал в столовой, потому что дверь была заперта, а из-за нее не доносилось ни звука. И конечной точкой его пути стал широкий белокаменный балкон, выходивший на королевские сады – любимейшее место многих придворных. Вот только в первой половине дня здесь редко кто появлялся. Именно поэтому Кел уже давно использовал это место для предобеденных вылазок.

Горячая свиная ножка неприятно жгла пальцы, оставляла после себя сухость во рту и ощущение жажды. Кел несколько раз пожалел о том, что не додумался захватить с собой кувшин сока или воды. С другой стороны, волочить все это до балкона было бы, мягко говоря, неудобно. Он сидел на полу, используя плетеное кресло в качестве столика, бросая взгляд на отцветающие деревья и на пруд, гладь которого почти полностью была покрыта увядающими лепестками. Он как раз думал, что погорячился, набирая с собой столько еды, когда на балкон самым неожиданным образом ввалилась девушка и едва успела притормозить, прежде чем споткнуться о парня.

– Кел? Что ты здесь делаешь? – она подобрала пышные юбки и приземлилась в кресло рядом с тем, на котором завтракал принц.

Он молча продемонстрировал ей свиную ногу, все еще дожевывая мясо.

– Приятного аппетита.

– Ты будешь? – Келерос был бы рад, если бы она избавила его от этой ноги, но девушка положила руку на живот, второй оттягивая корсет на груди, в надежде, что он станет хоть немного свободнее.

– Спасибо, я уже сыта.

Гвендолин была, пожалуй, единственной девушкой в королевстве, кто чувствовал то же самое, что и принц. Конечно, вместо бесконечных поисков невесты она проходила пытку ломающей кости одеждой и этикетом, но, как и Кел, всячески старалась этому сопротивляться. Иногда Келерос даже ловил себя на мысли, что в прошлой жизни она могла бы быть его другом – обычным парнем, которого не интересовали все эти дворцовые заморочки.

– Ты уже слышал о… – Гвендолин сделала паузу, многозначительно посмотрев на друга.

– О принцессе? А что по-твоему я здесь делаю?

– И правильно. Все вокруг словно с ума посходили, только об этом и говорят, – поделилась она. – К слову, твоего отсутствия никто не заметил. Видимо, принцесса волнует их гораздо больше принца. Да и сам король к завтраку не спустился. Не удивлюсь, если все, не сговариваясь, решили, что вы сегодня трапезничаете отдельно.

Кел лишь печально угукнул:

– Отдельно друг от друга. Кстати, а что здесь делаешь ты?

– Прячусь от швеи, – Гвен закатила глаза. – Не хотелось бы к вечеру обзавестись одним, еще более удушающим платьем.

– Что? Прячешься? – хохотнул Келерос. – Я первый занял место.

Гвендолин громко фыркнула и заправила за ухо кудрявую, выпавшую из прически, прядь:

– Тут достаточно места для двоих. И я никуда не уйду.

– Где есть место для двоих, найдется для третьего? – на балкон высунулась лохматая голова Ивона.

Он проскользнул мимо них, плотно задернул за собой шторы и сел рядом с Келеросом:

– Госпожа Мидиам прибыла в замок.

– Что-то рано она, – Кел сразу же сник, не переставая крутить в руках нетронутую ножку.

– Бог ты мой, да что же ты делаешь, – Ивон выхватил у друга деликатес и собрался было закинуть его подальше в сад, но был остановлен Гвендолин.

Она выглянула в коридор и, поймав проходившего мимо слугу, с достоинством вручила ему столь ценный продукт кулинарного искусства:

– Заберите это, пожалуйста, – и как ни в чем не бывало продолжила. – Если принцесса уже здесь, они ждут тебя, Кел. Кто-то же должен будет развлекать ее до того, как начнется бал.

– Все эти прогулки по замку и вежливые беседы – скука смертная.

– Может быть я проведу время с принцессой? – встрял в разговор Ивон. – Она вообще красивая, Кел?

Тот пожал плечами:

– Лет десять назад была ничего.

– Да тебя же к ней и близко не подпустят. Ты хотя бы смотрел в зеркало перед тем как покинуть спальню? – Гвен пренебрежительно окинула взглядом друга с головы до ног – Рубашка мятая, волосы как после ночи в конюшне. Не любишь этикет, хотя бы притворись, что следуешь ему.

– Кел, что она вообще делает в нашем антидворцовом укрытии? – жалобно поинтересовался Ивон, но тут же схлопотал веером по макушке.

– Не забывай, что оно и мое тоже. Мы все заодно. И если ты решишь приударить за принцессой, то сделаешь Келеросу огромное одолжение. Только вот, здесь, – она указала пальчиком в пол – тебе отныне будет не место.

На балконе воцарилась гнетущая тишина.

– Там, наверное, вовсю украшают тронный зал, – задумчиво протянул Кел, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

– И готовят праздничный обед, – подхватил Ивон, но разговор по-прежнему не клеился.

Вдруг, прямо за занавесом раздались голоса. Сначала тихие, но они становились все громче и громче. Все трое напряглись. Келерос встал с пола и сделал шаг назад, прижавшись спиной к перилам. Спустя мгновение шторы распахнулись, и перед ними предстал король, придворная дама в возрасте и девушка с золотистыми кудряшками, так похожая на принцессу.

– А здесь у нас потрясающий вид на королевские сады.

Все замерли в немом молчании. Ивон подскочил с пола, Гвен незаметно вложила в руку Келероса платок. Как раз вовремя, чтобы тот успел вытереть жир, оставшийся на коже после контакта со свиной ножкой. Недоумение на лице короля переросло в возмущение. Но уже через секунду он взял себя в руки, всем видом излучая невозмутимость:

– Разрешите представить вам моего сына – принца Келероса Джорхильда IV.

Кел, успевший к этому моменту наскоро вытереть руки так, чтобы этого никто не заметил, зажал грязный платок в кулаке за спиной:

– Добро пожаловать, госпожа Мидиам, – свободной рукой он осторожно взял самые кончики пальцев принцессы, склоняясь в поцелуе ее спрятанной в перчатке ладони.

Друзья, не отрывая глаз, следили за ним, думая лишь о том, как легко и непринужденно даются Келу эти манерные жесты. И еще о том, догадывается ли принцесса, какое равнодушие к ее персоне за ними скрывается.

– А это графиня Гвендолин Ноар Горберт, – вещал далее король, Гвен кивнула головой, так и не покинув плетеного кресла. – И граф Ивон Лордмор Теоле, – Ивон склонился над ручкой принцессы, не сводя глаз с ее лукавого взгляда. – Думаю, самое время поменять действующие лица местами, – король многозначительно посмотрел на сына и Кел понял все без лишних слов.

Он подставил руку принцессе и покинул балкон со словами:

– Позвольте дальше мне сопровождать Вас.

– Если Вы настаиваете, мой дорогой, – ее голос пронзительными колокольчиками пронесся по коридору.

Мидиам улыбнулась и, взяв Кела под руку, неспешно скрылась с ним за первым же поворотом извилистого коридора.

– Думаю, теперь и мы можем с вами отправиться по своим делам, – заметила пожилая дама, уводя короля прочь.

– Ах да, Гвендолин, – король обернулся, ловя взгляд девушки. – Тебя разыскивают портные. Загляни как можно скорее в швейную.

– Конечно, Ваше Величество, – вежливая улыбка коснулась ее губ. – Келерос точно сбежит от нее к концу вечера, – мрачно заметила Гвен, как только они с Ивоном остались наедине.

О том, что он дал этой девушке шанс, Кел пожалел почти сразу, как только они оказались один на один. Мидиам нескончаемым потоком что-то щебетала ему на ухо: рассказывала истории из жизни и вспоминала детство. Он тактично поддакивал, искренне старался слушать и даже, время от времени, задавал какие-то вопросы. Девчонка с радостью отвечала, хлопала глазами и отпускала совершенно не смешные шуточки.

«Кто учил ее так бездарно соблазнять женихов?» – думал Келерос.

В том, что она пыталась его соблазнить, он ни капли не сомневался. Но соблазнить и женить на себе – разные вещи. Он не был против женитьбы, как думали многие. Но ненавидел недалеких девиц в пышном облаке юбок, коими переполнились ближайшие королевства. Такие только и думают: у кого наряд поярче, да корсет потуже. А та, на чьем хрустальном личике не выступали слезки от недостатка кислорода автоматически занимала первое место в их негласном конкурсе красоты. Они наивно полагали, что, истязая себя и находясь в постоянной гонке за мнимым счастьем, становятся лучше. Только таких берут замуж, только таких ждет светлое будущее. А если нет, значит ты должна стараться еще сильнее.

Кел поморщился, только на мгновение, и его лицо снова вернулось к привычной маске. Но Мидиам этого даже не заметила, продолжая ворковать что-то на своем, птичьем, и прикасаться щекой к его плечу.

– Это необыкновенно, ты не считаешь? – девушка бодро шагала мимо живописных скульптур из кустарника, ее милые кудряшки подпрыгивали в такт.

– Что именно, миледи?

– Мы были очень близки в детстве…

«Жили под одной крышей всего пару месяцев,» – пронеслось в его голове.

– …всегда играли вместе…

«Если только считать за игру тот факт, что ты появлялась из ниоткуда и ломала мои деревянные мечи!»

– А сейчас мы здесь, в этом саду. Ты и я. Вдвоем.

«Я бы с радостью предпочел тебе компанию из восставшей из мертвых леди Шеимсы, но, к сожалению, она лежит в могиле и не дергается.»

– Я думаю, это судьба. И она может стать началом для чего-то большего, – и Мидиам кокетливо взмахнула ресницами.

«И почему только я чертов принц?!»

– Все может быть, моя дорогая, – он собрался было идти дальше, но девушка встала у него на пути.

Доля секунды, ее руки уже лежат на его плечах, глаза закрыты, а губы так и тянутся в абсолютно прозрачном намерении заполучить очевидно что-то значащий для принцессы поцелуй. Всего миг на то, чтобы принять решение. Келу было совершенно не сложно: подумаешь, какой-то поцелуй. Всего лишь набор из последовательных действий. Но эта девушка придавала ему значение и заявила об этом вполне прямо. Поцелуй он ее сейчас, и подпишет свое безоговорочное согласие на кольца, свадебный торт и любовь до последнего вздоха.

Келерос нежно коснулся двумя пальцами ее нежных губ:

– О нет, миледи. Не сейчас, – его шепот раздался прямо над ее ухом. – Если это действительно было предначертано нам с детских лет, – он взял ее лицо в ладони, глядя прямо в глубину широко распахнутых глаз. – То и наш поцелуй должен случиться иначе. Не здесь, где нас могут наблюдать, – Кел демонстративно поднял взгляд на окна замка и вновь задумчиво взглянул на принцессу.

Та была в его полном распоряжении, ловила каждое слово. Думая, что поймала его на крючок, сама не заметила, как попалась. Только что теперь с ней такой послушной делать? Бесполезный хлам.

– Тогда этим вечером? – очаровавшись романтикой момента, Мидиам и не заметила, как перешла на шепот.

– А ты уверена, что это точно что-то особенное?

– Конечно, – она нахмурилась и, с долей отчаяния, посмотрела ему в глаза – А ты нет?

– Не знаю, – он задумчиво отвел взгляд, отпуская девушку и неспешно бредя по тропинке дальше.

– Келерос! – принцесса подскочила к нему и пошла рядом, не отставая ни на шаг – Вечером ты сам все поймешь. Не замечать столь элементарных вещей невозможно.

Кел удивленно приподнял бровь, но промолчал: «По крайней мере, обошлось без поцелуев.»

Тропинка, огибающая сад вокруг, вывела их к тому же месту, с которого они начали. Принц и принцесса замерли на развилке меж двух дорог: ведущей на второй круг и той, что шла к восточному выходу из замка. Мидиам не прекращая улыбалась.

«Она хотя бы перестала болтать без умолку, – Кел с тоской думал о том, сколько времени потратил на эту особу. – Надеюсь, она не рассчитывает, что я поведу ее еще раз по тому же маршруту?»

Но прежде чем Келеросу пришло в голову решение о том, как ненавязчиво отделаться от этой девушки, Мидиам заговорила сама:

– Что ж, мне нужно переодеться к обеду, – ее слова были наполнены сожалением.

Кел учтиво кивнул:

– Ничего не поделать. Ах, если бы не эти формальности, – он сделал последнюю попытку, заранее обреченную на провал. – Жить стало бы гораздо проще.

– Проще. Но эти правила и делают нас теми, кто мы есть на самом деле, – от ее приторной улыбки сводило зубы – принцем и принцессой.

«Держись, Кел, осталось еще совсем чуть-чуть,» – говорил он себе.

– В таком случае, разрешите проводить Вас к вашим покоям, принцесса.

Келерос толком не успел узнать, где именно отец поселил Мидиам. Гостевое крыло было столь крупным, что у девушки спрашивать было бесполезно – все равно не вспомнит.

Они шли мимо комнат четвертого этажа, когда удача сама приблизилась к ним и окликнула голосом пожилой дамы. Той самой, что еще утром сопровождала Мидиам и короля. Если бы Кел мог прямо сейчас фыркнуть им в лицо, он бы незамедлительно сделал это. Еще бы, он слишком хорошо знал своего отца. Спальни этого этажа открывали прекрасный вид на берег реки и были особенно внушительного размера. Было бы удивительно, если бы король поселил предполагаемую невесту своего сына и ее свиту в менее помпезные покои. Передав Мидиам в надежные руки, Келерос поспешил откланяться и в следующее мгновение буквально растворился в воздухе.

Вверх по лестнице, пройти мимо несущих службу стражников и облегченно вздохнуть, оказавшись в своей комнате – пожалуй, Кел не знал большего счастья за весь день. Он забрался на высокую кровать с ногами, достав из-под подушки книгу, и спешно пролистал несколько страниц, практически не вглядываясь в бегущие перед глазами строки. Он совсем было расслабился, когда дверь без стука распахнулась, и в комнату влетел Ивон:

– Как все прошло, приятель? – он сел рядом, ожидая подробного рассказа.

– Если еще хочешь забрать ее, она твоя, – коротко бросил Кел.

– Неужели все так плохо? – поразился Ивон – А выглядит она вполне по-королевски. А какие ножки!

– Кому ты заливаешь. Ты видел ее платье? Какие уж там ножки. Я не рассмотрел и краешка ее туфель, даже когда она поднималась по лестнице. И потом, разве ножки – главная составляющая счастливого брака?

– Не знаю, – Ивон откинулся на спину – По крайней мере, ты бы избавился от опеки отца.

– И приобрел бы опеку со стороны жены. Спасибо, ты весьма добр.

– Когда-нибудь все равно придется…

– Надеюсь, это «когда-нибудь» не обрушится на меня сегодня вечером, – резонно заметил Келерос. – А теперь, будь добр, дай почитать хоть немного до обеда.

Он открыл первую попавшуюся страницу и углубился в чтение, не обращая более внимания на друга:

«Выбегая из маленького домика, она чувствовала, что что-то случилось. Сердце стремительно наполнялось тревогой, объяснить природу которой Эльса не могла. Времени на то, чтобы добежать до горы не было, она на ходу надевала кольца и амулеты, взлетая ввысь…»

Глава 3

Она на ходу надевала кольца и амулеты, взлетая ввысь. Где-то вдали раздался рев, полный отчаяния, от которого сердце обливалось кровью. Эльса не обратила внимания, когда он послышался впервые, будучи погруженной в чтение. Линниэла мирно спала рядом, застряв где-то на середине своей толстенной книги и не доев последний сухарик. Но когда рев пронесся над долиной во второй раз, еще громче, еще неистовее, Эльса сразу поняла – что-то случилось. И ей надо срочно нестись домой, несмотря на страх и тревогу. Никогда ранее на ее памяти драконы не прерывали ночную тишь. И уж тем более, не будили деревню. Что могло произойти? На них напали с соседних земель? Люди заполучили в руки магию? Горы рушатся от подземных толчков, погребая под собой сотни драконов?

Встречный ветер бил по глазам, но Эльса продолжала лететь вперед. Она перебирала в голове все возможные варианты происшествий, но каждый из них казался ей до боли абсурдным. Добравшись до пещеры, девушка удивилась представшему перед ней переполоху: драконы сновали по коридору взад-вперед, гомон их голосов был чудовищным. Но еще громче оказался тот самый рев, на этот раз усиленный эхом каменных стен. Он заставил Эльсу замереть и поморщиться. Казалось, что голову вот-вот разорвет от шума. Из-за него она не заметила, в какой момент рядом с ней оказались двое членов совета:

– Принцесса Эльса, хорошо, что Вы здесь. Пройдемте.

– Лейв! Уоза! Что все это значит? Я не понимаю. Что вызвало такой хаос посреди ночи?

Они переглянулись:

– Пойдем, дорогая, ты не должна торчать посреди коридора, – мягко повторила свою просьбу девушка-дракон.

– А мой отец? Это он послал вас? – не унималась Эльса, нехотя следуя за ними. – Послушайте, если случилось что-то ужасное, и от нас требуются немедленные действия, я должна об этом знать и быть там, со всеми. Я не хочу отсиживаться в безопасном месте!

Но ни Уоза, ни Лейв не проронили больше ни слова.

– Пожалуйста, скажите мне, – дрожащий голос Эльсы едва не срывался на крик – Будет война?!

Драконы с удивлением уставились на нее, замирая у входа в покои короля.

– Не будет, Эль. По крайней мере, не сегодня, – и Лейв взглядом пригласил ее войти.

Так и не осознав, что происходит вокруг, Эльса ступила на порог спальни отца. Все было таким же, как и день, и два, и десять лет назад. Вот только король на своем ложе даже не повернулся к ней.

– Что-то с папой? – девушка перешла на шепот, оглядываясь на остальных и боясь разбудить родителя, если тот вдруг оказался болен и нуждался в покое. – Из-за этого все так переполошились?

– Он мертв, Эльса. Короля больше нет.

Пауза затянулась, перерастая в ужасающую, сжимающую сердце тишину. Эль стояла, будто оцепенев, не в силах сдвинуться с места. Ей казалось, что эта секунда, после слов Уозы замерла, растянулась на несколько минут…

И вновь скалы разорвал рев полный отчаяния и боли. Но на этот раз он принадлежал Эльсе.

Она лежала рядом с отцом всю ночь, уставившись в одну точку, не отвечая ни на чьи вопросы, не откликаясь на свое имя. Утром деревенские могли наблюдать, как со стороны гор валит ужасающий черный дым. Как от страшного пожара.

– Недобрый знак, – шушукались они между собой.

– Неужели драконы оставили нас и прокляли наши земли?

Сжигание тела короля не могло остаться незамеченным, но традиция есть традиция. Драконы завалили вход в покои Гарольда осколками горной породы. Эльса не слышала о похоронных процессиях, на ее глазах никто и не умирал… И здесь все сводилось к одному единственному вопросу: от чего умер отец? Он прекрасно себя чувствовал, а среди прочих были его ровесники и драконы вдвое старше. Так почему именно он?! Но ответить внятно ей никто не мог.

– Пришло его время, Эльса, – сказала Уоза, ни на шаг не отходящая от девушки.

Время. Но в чем измеряется это время? И почему одним уготовано гораздо больше, чем другим? Почему эта странная мера с названием «жизнь» такая разная для всех? Все больше вопросов без ответа. И очень мало тех, кто готов их с тобой обсуждать. Если еще ночью драконы обступали Эльсу со всех сторон, заговаривая и пытаясь утешить, то под утро они лишь бросали сочувственные взгляды, избегая диалогов на тему: почему именно король. Может чувствовали свою вину, а может бессилие от того, что не могут ничем помочь.

День клонился к вечеру, но для Эль он прошел как одно мгновение, закупоренное в сосуд. Она сидела в тронном зале, погруженная в транс. Здесь они с отцом часто проводили время вместе, и никто не смел их беспокоить. Они часто опаздывали на обед и ужин, вылетая на прогулки через окно под потолком. Все ее детство они рассекали небесную гладь, непростительно близко снижаясь над деревней и глядя на раскрытые от изумления рты людей сверху вниз. Он был прекрасным отцом и мудрым королем. И даже сейчас, закрывая глаза, Эльса представляла его рядом, будто он смотрит на нее и ждет, что скажет его принцесса. Но поднимая веки и, в очередной раз осознавая свое одиночество, ей нечего было сказать.

От долгих печальных мыслей девушку отвлекла Уоза, заглянувшая в маленькое убежище Эль:

– Как ты себя чувствуешь?

– Уже лучше, – и хотя это было не так, подобный ответ дался Эльсе гораздо легче, чем рассказ о всем том, что накопилось у нее на душе.

– Вечернее собрание решено было не откладывать, мы ждем только тебя, – но услышав тяжелый вздох, тут же добавила. – Если не хочешь или не можешь, члены совета поймут тебя.

– Нет, я иду, – желание выбираться в окружение других драконов напрочь отсутствовало, но пропустить последние новости дня она не могла. Эльса хотела оставаться в курсе, ведь теперь именно она представляла свой клан.

По дороге к залу заседаний она ловила на себе взгляды случайных встречных. На заседании драконы так же не сводили с нее глаз. Старейший из собравшихся первым взял слово, начав заунывную траурную речь. Эль его не слушала: все эти тактичные комментарии в сторону событий, которые уже не повернуть вспять, не изменить…

Или же изменить?

Эльса мысленно заострила внимание на магии драконов, о которой тем не менее так мало могла вспомнить. Ее познания ограничивались рассказами отца о тех амулетах и драгоценностях, которые принадлежали ей самой. Так, кольцо с лазуритом позволяло трансформироваться из дракона в человека и обратно, тонкие ободки браслетов с вкраплениями черного турмалина создавали вокруг нее незримый щит, оберегая от потенциальных врагов, а с лазуритом указывал на королевскую власть. Лазурит имел и более практичные функции. Но какие именно, Эльса уже не могла вспомнить. Почти все из имеющихся у нее украшений она носила постоянно. Исключением были лишь те моменты, когда она спускалась в деревню в облике человека.

Эль досадливо кусала губы. Нужно было изучить этот вопрос сразу же, как закончится собрание. Что если еще не все потеряно?

К реальности ее вернул гул голосов, звавших ее по имени:

– Эльса!

Она встрепенулась, моргая и пытаясь понять, что успела пропустить за эти несколько минут.

– Простите, – она была смущена.

– Сейчас речь пойдет о тебе, милая. Поэтому, если уж ты присутствуешь на собрании, пожалуйста, послушай, – мягко обратился к ней старый дракон. – Я не могу пройти мимо слов, сказанных нашим королем. Он был мудр и хотел, чтобы его единственная дочь Эльса еще при его жизни заняла трон.

На этих словах Эль почувствовала, что ее будто обдали ледяной водой, она ощущала, как холод проникал под каждую чешуйку, заставлял съежиться. События прошлого вечера казались такими далекими, их словно снесло волной цунами в непроглядную даль. Она уже и забыла о своих переживаниях по поводу трона, сначала отвлек герой любимой книги. А после умер отец. И на мысли о его последних словах не осталось времени.

– Он обещал ввести дочь в курс дела постепенно, помогая ей во всем, – продолжал тем временен дракон. – Но в связи с постигшей наш народ трагедией, нам ничего не остается, кроме как короновать Эльсу в самое ближайшее время. По решению покойного короля, и по праву крови. Уже завтра с нами прибудет новая королева, а мы всеми силами поможем ей привыкнуть к новой роли и стать достойной сменой Гарольда, – его слова были встречены одобрительными возгласами.

Все снова смотрели на Эль, но теперь их взгляды излучали уважение и радость. Только самой девушке было отнюдь не до веселья. К горлу подступала тошнота, а перед глазами все поплыло. У нее нет выхода. Если еще вчера был блеклый шанс переубедить отца, просить не короновать ее, то сегодня он не оставил ей выбора. Эльса осталась одна. Один на один с троном и мудрейшим народом, склоняющим перед ней головы и возлагающим на хрупкие плечи непомерно огромные надежды. Вчера они спорили с королем, а сегодня и спорить стало не с кем. Только поэтому прямо сейчас они стали готовы принять ее, как свою королеву. Но готова ли Эль? Хоть раз кто-то задался этим вопросом за последние сутки?

«Скорее всего, если бы существовал какой-нибудь камень, воскрешающий мертвых, драконы вспомнили бы о нем, – тоскливо подумала она. – Они столько прожили и столько всего знают…»

Вот и все. И последние надежды рассыпались в пыль.

– Могу я оставить вас сегодня? – она не узнавала собственного голоса.

– В чем дело, принцесса? Вам нехорошо? Проводить Вас до спальни? – засуетились все вокруг.

– Нет-нет, – поспешила остановить добровольцев Эль. – Хоть мне и нездоровится, но не стоит волноваться. День был не из простых. Пожалуйста, продолжайте, – сказала она и покинула залу.

Четкий план еще не успел сформироваться в голове, когда Эльса бежала по коридору прочь. В себя девушка пришла лишь на пороге хижины Линниэлы.

– Доброй ночи, Эль, – хозяйка отошла в сторону, пропуская подругу внутрь.

– Если бы она была доброй! – воскликнула Эльса в отчаянии – Я в ловушке. Завтра меня коронуют, и никуда от этого не деться.

– Кажется, что-то подобное я уже слышала. Вчера.

– Нет, – принцесса упрямо качнула головой. – Слишком многое изменилось со вчерашнего дня. На этот раз все серьезно – и задумчиво уставилась на Линнь. – Неужели никто из деревни еще ни о чем не догадывается?

– Ну… – протянула Линниэла – Жители волнуются. Ночью было неспокойно, а ты куда-то бесследно пропала, когда я проснулась. Даже книгу за собой не убрала. Это, конечно, ваши дела, и тебе решать посвящать ли меня в это. Но, Эль, не забывайся. Я такой же человек, как и все те, что живут в долине. Подумай дважды, действительно ли ты хочешь, чтобы я была в курсе того, что ты собираешься мне рассказать?

– Мой отец мертв, Линнь, – только и смогла ответить девушка.

Линниэла опустилась на скамью, переменившись в лице:

– Король мертв? Поэтому они хотят короновать тебя?

– Я единственная из королевского рода, кто еще летает по этому свету.

– Единственная, но не одна, – резонно заметила Линнь. – У тебя есть твой народ, который любит свою принцессу. В конце концов, у тебя есть я.

– Именно поэтому я здесь, – прошептала Эльса. – Мне нужна твоя помощь, очень нужна. И еще, я никогда не спрашивала, но чем ты занимаешься?

– В каком смысле? – не поняла Линниэла.

– Все эти книги, – Эль обвела взглядом домик. —Ты никогда не выходишь к людям, не занимаешься тем, во что погружены другие деревенские. Каждый раз, когда я навещаю тебя, ты только и делаешь, что читаешь. Ты практикуешь магию? Прошу, ответь мне честно.