Тяжелая скособоченная дверь храма казалась закрытой, потому что я увидела большой навесной замок, но, подойдя ближе, заметила, что он закреплен на проушине болтающейся петли. Чуть-чуть приоткрытая дверь разинула беззубую щель, в которую я и вошла. Свет, попавший со мной в это сумеречное помещение с низким потолком, показал огромный портрет Николая Угодника, нарисованный прямо на оштукатуренной стене в дальнем левом углу. Остановились у главного для нас святого, охраняющего путешественников и мореходов, всех, кто находится в пути, а также берегущего детей и их воспитателей. К нему-то мы и шли с пожертвованиями, которые упали в разные ящики, расставленные в приходе. Ему и поставили свечу – тому, кто доносит наши мольбы о благополучной дороге. Но в этот раз передали наверх благодарность о всех чудесах, случившихся с нами в это праздничное утро. Прислонились губами к новорожденному Спасителю. Одетые, как в рыцарские доспехи, в серебряную ризу, древние, почерневшие лики святых, жемчужной обнизью или каменьями украшенные, приняли мои слезы и засверкали отражениями свечей. Сколько просьб слышали эти намоленные стены, сегодня убранные торжественно и сдержанно, сколько исполнили!.. И мы свое благословение получили тоже. Теперь можно двигаться дальше.
В нашем путешествии муж мой дважды свернул не туда. Пока ехали по большой – международного формата – трассе, дорога стала лучше: лед исчез, асфальт открылся, пошел дождь и смыл остатки снега еще больше. Поначалу водитель мой хотел ехать этим путем до конца, а не как обычно, когда мы приезжаем домой окольными дорогами, и так получается быстрее, а этим – как будто бы дольше. Но, поглядев на дорожное покрытие, свернул на привычный примыкающий поворот, сказав: “А, ладно, поедем здесь! Вроде дорога нормальная стала.” И это был первый раз.