Бог Проклятых

Дом Тёмной Лилии. Алериэ

В этот день шумные споры сотрясают своды ещё одного благородного дома, находившегося за сотни миль от первого, в окутанном оазисом величественном городе, разросшемся посреди Пустыни Милосердия. Дроу давно облюбовали эти земли, прячась от ненужных глаз за зноем и непроходимыми песками. Суровые нравы тёмных эльфов веками пропитывают их образ жизни, взаимоотношения и быт. Великий дом Тёмной Лии собрал в себе все клишированные пороки расы тёмных эльфов, полностью погрязнув в теневых играх правителей.

– Ты будешь представлять наш дом и точка! – крупное лицо Растариона заливается краской гнева.

– Я не готова…

Споры бесполезны – для дроу интересы дома выше личных, она это знает, как никто другой. Наследница банка Тёмной Лили, Дочь Фурии⁷, обязана склонить голову и стойко принять поручение, как делала это уже десятки раз. Её негодование вряд ли будет волновать отца. Растарион не выносит непокорности, за каждым неправильным ответом всегда следует наказание. Возможно, эту особенность он перенял у своей матери. Алериэ плохо помнила бабку, она и видела её всего-то пару раз, но сварливый, сморщенный образ иногда всё же всплывает в памяти. Салазар рассказывал о жестокости этой женщины. Старая заставляла его смотреть, как псы загоняют провинившихся слуг или часами стоять голыми коленями на холодном, сыром полу. Наверное, хорошо, что Растарион получил власть не так давно, страшно подумать, какое детство он мог бы устроить, погибни мать чуть раньше.

 Девушка, стоящая под высокими сводами, в окружении массивных статуй и каменных стен выглядит невероятно хрупкой: небольшой рост; тонкая талия, пышные формы; белые волосы, заплетённые в сложную объёмную косу, спадающую чуть ниже поясницы; серебристые глаза сканируют всех из-под густых, белых ресниц ища поддержки, но слуги хранят непоколебимое молчание, а брат и вовсе предпочёл избежать семейной драмы. Живот начинает крутить, а воздух пропадает из лёгких. Дышать всё труднее. Паника нервно барабанит в висках. «Нужно согласиться».

–Ты поедешь! – отец бьёт рукой по подлокотнику своего кресла. Его взгляд становится ещё более суровым. – Всё – это, я создавал ради тебя. Тебе нужно лишь сохранить моё наследие. Брось свои глупые отговорки, собирай вещи и будь готова к отбытию! Ведёшь себя, хуже подзаборного мальчишки! – задыхающиеся слёзы сдавливают грудь. «Хуже подзаборного мальчишки».

– Не смей со мной так говорить!

– Перестану, если принесёшь семье хоть какую-то пользу! – Растарион кидает в дочь медный кубок, стоящий на столе перед ним.

Задыхаясь от боли, она бежит по мрачным коридорам поместья, слушая стук нервно колотящегося сердца. «Хуже подзаборного мальчишки» – снова и снова крутится в голове. Как мог он сравнить её с подзаборным? Мужчины у дроу считаются слабым полом, занимающимся домашними делами и наукой, только после Кровавой Войны их начали допускать в политику и управление. Мужчина мог стать главой дома при условии гибели всех совершеннолетних женщин. Сейчас она совершеннолетняя, но отца теперь не сдвинуть с полюбившемуся ему места. «Хуже подзаборного мальчишки» – он сравнил её с инвалидом, лишённым рода из-за слабости тела. Так делали раньше, делают и сейчас: дроу оставляют только сильных детей в семье.

Дом Тёмной Лилии – одна из самых богатых семей в истории тёмных эльфов. Его представители изначально являлись золотых дел мастерами, а позже стали крупнейшими банкирами мира. Однако славился дом не только своим банком, но и связями. Династия имеет огромное влияние и, хотя никогда не была замечена в играх большой политики, всегда занимает выгодные ей посты, оставаясь серым кардиналом почти всех государственных предприятий. Столь умная тактика практически не имеет изъянов: в случае выигрыша Тёмная Лилия получает желаемое, пусть лаврами славы и упиваются другие; в случае проигрыша никто ничего предъявить не может; а вот потерянные деньги банк с сочувствующим, а иногда и оскорблённым видом взымает с должников. Но теперь их влияние вышло на новый уровень.

Двоюродный брат Алериэ – Салазар шесть месяцев назад стал Наместником Богов⁸, заняв главный пост доминирующей на территории Аониды религии, за счёт этого семья получила новые пути реализаций своих амбиций и заработка. Алериэ никогда не сможет забыть сияющее надменностью лицо отца, когда тот услышал о победе в религиозной гонке. Она любит и ненавидит его так же сильно, как многие из своих поступков. Он постоянно твердит, что дочь не оправдывает ожиданий, постоянно унижает и отчитывает, требуя беспрекословного подчинения. «Ты будешь делать то, что выгодно мне» – это он произносит чаще, чем «доброе утро», а девушка всё время слушает и никак не понимает, почему не может отправить отца в чертоги Хаоса.

– Он поднял на тебя руку? – брат в бешенстве осматривает кровоподтёк на лбу. Глаза Салазара сужаются, делая его идеальное лицо ещё более бесстрастным, чем обычно.

– Нет… он поднял на меня кубок. – «Даже звучит смешно».

– Я убью его! Ты должна перехватить власть, иначе этот дом вновь обагрится кровопролитием. – произнося эти слова, Салазар остаётся удивительно спокойным. Хотя его лицо редко отображает что-то, кроме безразличная и высокомерия. Правда, раз в год, а то и два Алериэ удаётся ловить на этом сером лице отголоски заботы и тепла.

– Всё будет в своё время. – не может же она признаться, что десятки раз планировала убийство главы Дома Тёмной Лилии, но так и не решилась.

– Он безумен и слаб. Я не готов терять всё из-за него.

Салазара назначали Наместником Богов за красивые речи, холодный рассудок и крупную сумму золотых дукат. Наследник Тёмной Лилии всегда был окружён толпой последователей. Бледно-серая кожа выделяет его на фоне остальных жителей пустыни; хищные сиреневые глаза всегда цепко изучают окружающих; тонкий шрам в форме полумесяца, тянущийся от левого глаза до уголка губы, скорее украшает, чем уродует гладкую кожу. Ростом он чуть превосходит сестру, но гордо вздёрнутый подбородок и величественные движения, визуально делают его значительно выше. В домах дроу, особенно правящих принято воспитывать детей, не давая им питать фантазии и лишних привязанностей, но даже при таких условиях поведение маленького наследника великого банка весьма выделялось. Ещё в школе Салазар возвёл своё имя до статуса культа. Общение с ним считалось привилегией, а вхождение в близкий круг – честью. Алериэ, будучи младше всего на десять лет, часто находилась рядом с братом, но даже она не знала, питает ли он к кому-нибудь действительно дружеские чувства.

– Я выгрызал себе этот пост зубами не для того, чтобы видеть, как он тебя унижает. – Салазар стремился к посту Наместника Богов с тех самых пор, как понял, что теневые, пусть даже крупномасштабные, игры предков ему неинтересны. Он хотел большего, осознав ещё в юном возрасте, что в денежном плане его семья уже давно добилась успеха. Так получилось, что наследник самого крупного банка, увидел в нём тщательно отлаженный механизм, способный обеспечивать себя самостоятельно, принося стабильно возрастающий доход, и именно поэтому фактически утратил к нему интерес.

– Я это понимаю, но не перекладывай на меня ответственность. Ты всегда хотел получить безграничную власть, а избавление от Растариона просто пункт в твоём списке. Так займись им сам. Пожалуйста, дай мне собраться и побыть одной.

– Алериэ, я получил свою власть, и именно она не позволяет мне забрать его жизнь просто так. Я буду покрывать его и дом Белозер до тех пор, пока ты не попросишь об обратном, – уже в дверях брат добавляет, – Если он узнаёт о причине твоего нежелания посещать Генерис, тебя – казнят за нарушение интересов семьи.

Салазар ушёл, оставляя сестру один на один с терзающими мыслями. «Займи место отца» – как – будто это так просто. Растарион точно не из тех, кто захочет отдать своё положение добровольно. Отец покинет пост только после смерти, а для естественной он ещё слишком молод. Да, лишний вес и нездоровая пища стараются ускорить этот процесс, но дроу живут слишком долго, даже такие бесполезные, как Растарион.

 Девушка берёт с полки статуэтку Фурии. Гладкое, шлифованное дерево ещё хранит запах смолы и хвои. Её подарила мать: «В моё отсутствие, она будет тебя защищать», – Алериэ уже давно не может вспомнить чарты материнского лица. Отец приказал убрать все портреты, а вещи раздать бездомным. Говорил, что ему слишком больно видеть глаза утраченной любви. Глупый фарс. Он был счастлив. Все женщины дома сгинули в бою, оставив лишь одну несовершеннолетнюю наследницу. Он стал главой. «Может, он и приложил руку к их уничтожению» – эту мысль хочется гнать от себя как можно дальше.

Резиденция династии Рубинового Полумесяца. Алесандриэль

Распихивать вещи по дорожным сумкам слишком утомительное занятие, которое нельзя доверить прислуге – точно положат что-нибудь не то, а нужное непременно забудут. Хотя в Белом Лебеде у него есть личные покои с неплохим гардеробом, возможно, ничего и не понадобится. Эльф задумчивым взглядом окидывает приготовленные вещи, вытряхивает из кожаной сумки то, что успел сложить ранее. На этот раз туда отправляются две книги, в мягких переплётах, лежащие на прикроватном столике; парные клинки с рукоятками из белой кости, взятые со стены над камином; несколько пузырьков с зельями и три увесистых кожаных кошелька, набитых драгоценными камнями под завязку. Осталось взять договора и можно отправляться.

Кронпринц придирчиво окидывает своё изображение в зеркале: дорожный костюм и высокие ботфорты из коричневой замши, сделанные из шкуры убитого им на последней охоте оленя и белая, хлопковая сорочка. Открывшаяся дверь и топот босых ног отвлекают внимание на себя:

– Алес, прости, ты был прав. Я ещё слишком слаба для ваших политических игр! – младшая сестра с виновато-скорбным видом тащит за собой огромную корзину выпечки, – Он давил на меня. Каждое слово било в цель. Он невыносимый политик.

– Даже не знаю, могу ли я тебе верить после этого, – брат картинно надувает щёки.

– Мне правда жаль, он знал все мои слабости и беспощадно по ним бил! Наш отец – настоящий мастер пыток! Но я решила поделиться с тобой, – глаза, наполняются слезами, – Я недостойна прощенья, мне стоит стать отшельником, чтобы больше никого не предавать.

Не выдержав драмы, Алес громко смеётся и сажает сестру рядом с собой.

– Ты не злишься?

– Нет, но трофеями ты поделишься!

– Конечно! – с серьёзным видом девочка смотрит на разбросанные по кровати вещи, – Ты ничего из этого не берёшь или ещё даже не начал сборы? – удивительно большие глаза всегда вызывают в нём трепет. «Она слишком проницательна для своих лет. Интересно, что за мысли обитают в её маленькой головке?»

– Всё необходимое есть в замке, не переживай. Лучше скажи, ты опять избегаешь обеденного сна?

– Да…– едва слышно, себе под нос отвечает принцесса, – Мне опять снится девочка, которая ищет дракона. Она всё время кого-то боится и спрашивает меня о драконе, а я не могу ответить!

– Хочешь, я расскажу тебе сказку, и ты сможешь отвлечься?

– Конечно.

Обнимая сестру и жуя пирожок с персиком, будущий император начинает свой очередной рассказ. Каждый раз он выдумывает разную сказку о далёких странах, великих героях и местах с невиданным рассветом. Каждый раз его герои побеждают злодеев не физической силой, а умом и смекалкой. В его арсенале есть рассказы о барсуке, спасшим своё поселение от горного льва при помощи катапульты из шишек; о маленьком лисе, искавшем друзей и потушившим пожар в золотом лесу; целая серия историй о зайчике Святе и его друге кролике Лике, которые в поисках приключений ставили на уши всю округу, но всегда выходили сухими из воды. В основу многих рассказов он закладывает события из жизни, а сестра делает вид, что не понимает этого и не замечает сходства сказочных и реальных героев. Есть одна особенная сказка, не имеющая конца, о маленьком принце из страны цветущих ив с давно разбитым сердцем, он получает особое удовольствие от её пересказа, каждый раз детально описывая страдания героя.

Алика заснула спустя полчаса. Под мирное сопение младшей сестры наследник думает о надвигающейся буре. Тяжёлое предчувствие терзает разум, привлекая внимание. «Я что-то упустил…что-то не заметил…Опять всё по кругу». Эльф тяжело выдыхает, перебирая пальцами шёлковые пряди пшеничных волос. Он жаждал отправиться в замок Белых Лебедей – там тихо и всегда спокойно. Шумная жизнь эльфийской резиденции высасывает все соки, постоянно заставляя держать маску, а в горах можно расслабиться и не бояться получить удар в спину.

Отдохнуть от разборок с мачехой тоже не помешает. Она никогда не говорит напрямую, только устраивает скандалы отцу, постоянно жалуется аристократии на происхождение наследника и пытается плести интриги. Получается это у неё прескверно, но от этого не менее неприятно. Не за себя, за отца. Алес давно научился жить с фразой «полукровка» за спиной, но вот отец болезненно переносит каждую выходку жены. Он это никогда не показывает, но кронпринц слишком хорошо знает императора, чтобы понять, что именно может доставить ему дискомфорт.

Твердыня Гор Правосудия. Талия

Солнечный свет заставляет разомкнуть веки… Голова раскалывается от невыносимой боли. Бешено пульсирующая в висках кровь мешает сосредоточиться, заглушая мысли своим шумом. Из мутной пелены с трудом выхватываются очертания бледного лица. Образ мужчины становится более чётким, заставляя разрывающую боль отступить на второй план. Лицо кажется очень знакомым, но память не отзывается.

Девушка предпринимает попытку подняться, от усилия на глазах выступают слёзы. Мужчина жестом заставляет лечь назад. От стремительных движений его рук над головой разум проясняется. Сосредоточиться всё ещё сложно, но образ незнакомца становится более чётким. Чёрные, волнистые волосы, обрамляют худое лицо, спускаясь до плеч; мраморная кожа, чёрные глаза с красными всполохами без зрачков. Она точно видела его раньше, хотя не понимает где. Девушка пытается увидеть таинственный образ целиком, но жуткие, чёрные глаза не позволяют отвести от них взгляд.

– Тебе нужно лежать, – мужчина садится рядом и кладёт руку на лоб. Каждый его жест несёт в себе хищные отголоски. Хотя девушка мало что замечает, прикованная к его бездонным глазам.

– Святослав Дакар, – представляется незнакомец. – Есть ли смысл спрашивать твоё имя?

– Мха… Ммм…ааах, – пересохшее горло саднит боль, губы отказываются шевелиться. Всё кажется абсолютно знакомым и естественным, слова крутятся внутри сознания, но понять или произнести их никак не удаётся. Незнакомец протягивает бокал с мутно-красной жидкостью, рот наполняет вкус железа и трав. От мерзкого напитка внутри разливаться бодрость, кровь перестаёт издевательски пульсировать в висках, позволяя сосредоточиться.

– Ты что-нибудь помнишь? – гипнотизирующий голос проникает в сознание.

– Я…не совсем понимаю, – взгляд устремляется за спину сидящего мужчины. Просторная комната с высокими стрельчатыми сводами, деревянный пол, каменные стены, из раскрытого окна открывается вид на зелёные пики горных вершин. Кованный очаг в центре, вокруг него несколько серых кресел с голубыми подушками, за деревянной ширмой виднеется две резных двери.

– Три дня назад ты появилась возле моего замка…– мужчина продолжает говорить, но его речь не связывается в единую цепочку.

Святослав в очередной раз внимательно наблюдает за иномирянкой. «Обычные у него глаза. Да, радужка чёрная, как и зрачок, но обычные». Теперь она чётко видит его угловатое лицо, точёные скулы, впалые щёки, тонкие губы, большие глаза и сеточку мелких, едва заметных, морщин вокруг них; высокий лоб, который он сейчас задумчиво хмурит; размашистые чёрные брови, подчёркивающие хищный взгляд; из-под чёрных волос и воротника расстёгнутой мантии выглядывает изображение змеи, расположившееся на правой стороне груди и шеи. Заворожённая рисунком девушка тянет руку прямиком к раскрытой пасти. Дакар мягко ловит её запястье, не позволяя коснуться кожи.

– Позволь, – мужчина кладёт прохладные ладони на виски: по голове пробегает волна холодных мурашек. Чувствуется, как что-то инородное проникает в сознание. Появляется желание зажмуриться и выбросить его из головы. Девушка ощущает, как Святослав вытаскивает на поверхность нечто забытое, а после добавляет сверху что-то своё. Каждый раз, когда она пытается оказать сопротивление, вампир усиливает напор, заставляя подчиняться. Ментальная битва длится всего несколько секунд, но по ощущениям и накатившей измотанности прошли многие часы. Когда Святослав убирает руки, всё становится гораздо ярче. Теперь она смотрит на него по-новому, слово, уже знает кто он и понимает всё происходящее вокруг.

– Ты совсем ничего не помнишь… – констатирует мужчина.

– Что ж…– Дакар берёт девушку за руку, тонкая серебряная змейка побегает из его запястья в её, обвивая руку до самого локтя. Мгновение и змейка пропадает, оставляя лишь едва заметный след на коже. Остатки усталости растворяются вместе с ней.

– Спасибо, – собственный голос звучит слишком незнакомо, – Кажется, ты помогаешь мне, – иномирянка полностью садится на кровати, но всё равно смотрит на Святослава снизу вверх. На нём едва прикрывающая грудь мантия из тёмно-зелёной ткани с широкими рукавами и такие же штаны. На правой руке, всё ещё сжимающей её ладонь, три массивных кольца: одно совсем тонкое из белого золота, два с камнями золотого и зелёного цвет и ярким хороводом искр внутри.

– Это сапфир – считается символом королей, только в моих горах можно встретить золотой и зелёный цвет. Всего одно месторождение на весь мир, представляешь? Ношу их, чтобы раздражать других напоминанием: главные шахты принадлежат мне. – Дакар хвастливо ухмыляется. – Я – Верховный вампир, возглавляю альянс из пяти союзных государств. Мне очень хочется узнать кто ты, но ответа сейчас не последует. Так что продолжим: три дня назад ты выпала из воронки, выжегшей всё вокруг на несколько миль. Мы изучили воронку, но не смогли отследить, ниоткуда ты выстраивала портал, ни природу колдовства, к которому ты прибегла. В ближайшее время рекомендую тебе остаться в моём доме в качестве почётной гостьи.

Мысли неудержимым хороводом носятся в голове. Верховный, горы, портал, колдовство. Девушка растерянно осматривает себя: бирюзовое платье с глубоким декольте, правый рукав надорван по шву, на плече припухлая ссадина, под ногтями запёкшаяся кровь, левое колено ноет, скорее всего, на нём найдётся ещё одна гематома.

– Тебя весьма потрепало, но все серьёзные раны мы уже залечили. – на прикроватном столике стоит несколько цветных склянок. Святослав снимает серебряную крышку с одной из банок, и воздух наполняется ароматом лаванды и розмарина. – Это облегчит боль, наноси каждые два часа, и следов не останется. Я не смог разблокировать твою память, но попытался вызвать все базовые знания о мире и социуме, ты также будешь понимать основные языки.

– Спасибо, я не уверена прилично ли оставаться здесь, не хочу доставлять стеснения. – попытки подняться пресекаются одним движением.

– Во-первых, ты ещё слишком слаба. Во-вторых, у меня есть страна, думаешь присутствие одной тебя, кого-то стеснит? В-третьих, в целях безопасности, до выяснения обстоятельств твоего падения, будет лучше, если ты останешься под присмотром. Тебе будет выделена прислуга и содержание. Получишь всё необходимое, леди Талия, – от последних слов тело пробивает озноб.

«Талия» – хочется попробовать имя на вкус. Что-то неуловимое кружит рядом, смеясь над тщетными попытками ухватиться за его суть. Имя кажется родным. Появляется уверенность, что оно ключ ко всему.

– Как вы узнали?

– Клеймо на ауре: «Талия», есть ещё несколько рун, но эта вязь мне не знакома.

***

Спустя сутки Талия владела минимумом необходимой информации о месте, в котором оказалась. Несмотря на то что Святослав источает благородство каждой порой, на подсознательном уровне он вызывает чувство тревоги. Возможно, дело в ней или в ситуации в целом, но настораживает всё. Верить в искреннюю доброту не получается. Талия уверена: власть строится на подчинении и бесконечном поиске выгоды. Сейчас безопаснее всего рядом с Верховным, но раздобыв знания и деньги, лучше всего убраться как можно дальше. Именно так ей подсказывает разум. Хотя другая её часть твердит о потенциальной чести хозяина замка.

Девушка возвращает взгляд на мягкое, круглое лицо, затянутое сеточкой морщин – Лидия – управляющая Белым Лебедем – родовым замком Святослава Дакар. Вампир велел по всем вопросам обращаться именно к ней. Для своего возраста Лидия держится удивительно бодро. Зелёное платье полностью закрывает её фигуру от шеи до пят, седые волосы убраны в густую косу, скрученную в ракушку на затылке. Добрые глаза смотрят ласково, терпеливо выжидая ответ на заданный вопрос.

– Эм…простите, вы что-то сказали?

– Глупо было думать, что ты сразу начнёшь вникать. Я предупреждала Верховного: тебе нужно больше времени для осознания случившегося, может, тогда и вспомнишь всё сама.

– Простите, никак не могу собраться, – Талия бросает взгляд в ближайшее окно: огромные, зелёные горы внушают чувство защищённости, но вместе с ним давящей неизбежности.

– Деточка, всё будет хорошо. Святослав всегда работает на износ, но ты не обязана следовать этому дурному примеру.

За прошедшие сутки иномирянка видела ещё нескольких слуг и охрану, все они лишь молча склоняли голову, при её приближении, избегая разговора. В любом случае она гостья дома Дакар, Святослав сказал, что этот титул даёт статус неприкосновенности и возможность распоряжаться персоналом замка. Талия твёрдо решила взять себя в руки, подавить внутреннюю панику, и изучить всё, что необходимо для общения с местными.

Поэтому последние два часа Лидия показывала ей карту и рассказывала об устройстве Аониды⁹. Только Талия никак не могла сосредоточиться, постоянно уходя вглубь своих мыслей. «Странно: голова одновременно пуста и переполнена». Информация не желала усваиваться. Карта чужого мира выглядела до боли нелепо. Ей необязательно было запоминать всё, но Лидия сказала, что грядёт большое событие, на которое съедутся представители разных стран, вот и решили начать с малого: понять кто откуда приезжает, но витиеватые названия чужих рек, лесов и городов стремительно вылетают из её головы.

– Всё плывёт перед глазами, – девушка откидывается на спинку стула, устало опустив руки, – Что ещё у нас по плану?

– Ближе к вечеру придут портные, снимут замеры и подготовят эскизы положенного тебе гардероба. Сейчас отдохни. Все необходимые вещи найдёшь в шкафу. Ужин тебе подадут в восемь, могу приказать накрыть в столовой или лучше здесь?

– Лучше тут, спасибо.

Лидия удаляется, и Талия в очередной раз устремляет свой взор к зелёным горам. Искать ответы, запоминать что-то новое… от этого мутит. Раздражение с новой силой окутывает её сознание, не позволяя понять, что злит больше: ситуация в целом отсутствие памяти или ощущение бессилия. Важно определиться с точным планом на ближайшее время. Хозяин замка вызывает недоумение. Вчера они вместе ужинали, мирно беседовали, Дакар поражал своей непосредственностью, а потом…Потом появился паж и вручил ему небольшой свиток. Едва пробежав по тексту глазами, Верховный резко переменился, казалось, жестокость и лёд поднялись из глубин его сознания. Девушка внимательно следила за резкими, размашистыми движениями хозяина твердыни, пишущего ответ. Вампир был недоволен, при одном взгляде на его реакцию паж побледнел, стараясь слиться с окружающем интерьером.

Талия не спрашивала о содержании записки, но как только удалился посыльный, Верховный снова стал прежним. Он мило шутил, с горящими глазами рассказывал о своей стране. Девушка слушала, молчала, иногда делала небольшие глотки полусухого вина и задавала вопросы в требующих того местах. Из разговоров Талия сумела выделить несколько вещей: Дакар имеет большое влияние, любит свою страну, грамотно фильтрует выдаваемую информацию. Святослав говорил много, но все его слова не имели большого значения: лишь общие факты, старые события, несколько забавных историй из жизни. Скорее всего, всё это она могла узнать из книги или от любого другого человека в замке.

Из окна виден город с золотыми крышами. Он стоит в плодородной низине на берегу озера, омываемый его перламутровыми водами. Кипящие жизнью улицы, пробуждают желание пройтись по их брусчатым дорожкам, золотые крыши отражают солнечные блики, притягивая к себе ещё больше внимания. Кажется, что город дышит свободой, в то время как замок из белого камня, создан для того, чтобы эту самую свободу укрощать.

Крутя в голове мысли о счастливой жизни там, где её нет, гостья дома Дакар заходит в отведённую ей ванную комнату. Полы и стены из белого мрамора, в центре восьмигранная купель, напротив стеклянная дверь с выходом на балкон и видом на горы. В горячую воду Талия добавляет немного хвойного масла. Лидия настаивала, чтоб за ней ухаживала служанка, но иномирянка решила отказаться от постоянного присутствия кого-либо рядом. Хотелось быть одной, плюс глубоко внутри закралась паранойя о слежке. «Я бы тоже следила появись у меня дома непонятно кто».

Девушка погружается в воду с головой, позволяя жару полностью окутать тело. Приятная истома наполняет сознание, отгоняя прочь тревожные мысли. Она однозначно должна быть как можно ближе к Верховному, так будет проще разобраться в происходящем. Сомкнув веки, Талия ясно видит точёное лицо и чёрные глаза без зрачков. От картины в голове бросает в дрожь, но чем чаще она это вспоминает, тем менее отпугивающим становится облик хозяина замка.