Женщина внушительных размеров недовольно окидывает меня взглядом. Ежусь под ним – мне жутко неудобно за то, что из-за меня ей придется отложить кулек с семечками и тянуться за платьем.

– Можно. Какой размер?

Вопрос бьет прямо под дых. Мама щебечет.

– Да Вы знаете, точно не скажу. Она в последнее время сильно поправилась. Похудеть никак не получается. Видите, у нее тут спина широкая, талия заплыла совсем, даже руки поправились.

Продавец сплевывает под ноги шкурку от семечек.

– Давайте попробуем сорок шестой. Если будет мал, то принесу больше с другой точки. Но это стрейч – тянется, так что должно быть как раз.

"Сорок шестой" звучит темой судьбы из пятой симфонии Бетховена. Абсолютно не ориентируюсь в размерах, но из разговора очевидно, что он огромный.

Платье на мне.

– Выпрямись. Встань ровно. Не горбись.

Если я выпрямлюсь, то стану еще шире. "Глупый пингвин робко прячет тело жирное…" – как с меня писал. Только утесов не хватает. Вместо них передо мною ставят зеркало, обклеянное с обратной стороны картоном и скотчем.