Укромно утаившись от посторонних глаз, обнесённая густым лесом, стояла деревня Нуан. Зелёные луга и плодородные поля неподалёку, были чистым благословением для её жителей вот уже несколько десятков лет. И хотя скромные домики с соломенными крышами и не отличались роскошью или чрезмерными удобствами, это нисколько не мешало новосёлам прибывать в их радушные объятья. Взяв своё начало со всего нескольких незначительных построек, деревушка быстро разрослась, и теперь была всего в нескольких шагах от того, чтобы называться городом.

Предприимчивые поселенцы, даже организовали некое подобие площади и установили несколько палаток, дабы продавать избыток своего урожая. Через пару лет «несколько палаток» превратились в полноценный рынок, а люди приезжали с различных концов Тауэрэла, не только чтобы закупить овощи, сыры и мясо, но скорее, чтобы насладиться слаженностью и полноценностью этой общины. Трудолюбие и доброта будто пропитывали сам воздух, давая всем приезжим надежду и желанный покой.

И вот, на краю этого кусочка рая, стоял новёхонький домик из прочного камня, окна которого, выходили на изумительный вид зелёных пастбищ, простирающихся до самого основания высоких, скалистых гор. Круглый щит, украшенный позолоченным гербом, был повешен над входной дверью, указывая не только на то, что проживающий в этом доме мужчина был воином и защитником, но и на то, что тот испытывал гордость от того, кем он являлся. В то же время, небольшая каменная плита, стоящая на углу дома, расписанная древними рунами и обнесённая белыми розами, говорила о набожности женщины, разделяющей свою жизнь с вышесказанным мужчиной. Не сложно было также догадаться, по количеству разбросанных на крыльце игрушек, что у пары имелся ребёнок.

Лейла и Малькольм Фрэй были небогаты, но упорны в своём желании создать тёплый семейный очаг. А после появления на свет малютки Лу́ны, их желание сменилось на острую необходимость. Ведь кто бы не хотел воспитывать ребёнка в тихом и безопасном месте? Именно по этой причине, они приобрели этот клочок земли, отдав все свои тяжело накопленные деньги.

Закончив собирать травы в маленьком садике, под окнами дома, Лейла поднялась с колен и довольно потянулась, наслаждаясь лучами послеобеденного солнца. Осмотревшись по сторонам, она быстро нашла шестилетнюю белокурую девочку. Та сидела на корточках неподалёку, и пускала листочки по воде мелкого ручья, словно те были кораблики.

– Лу́на, дорогая! – позвала её Лейла. – Пойдём в дом.

– Но мама… – попыталась возразить девочка.

– Никаких «но мама». Тебе пора заняться чтением.

Носик ребёнка наморщился, что вызвало улыбку на лице матери. Она знала, что хоть её дочь и не любит их небольшие уроки, она всё же послушно последует за ней, а потому, подняв корзину с травами, Лейла неспешно побрела в дом. Тут же за её спиной послышались лёгкие, торопливые шаги ребёнка и улыбка на материнском лице стала ещё шире. Проходя мимо расписанной рунами плиты, женщина остановилась на секунду и вопросительно посмотрела на Луну. Девочка обречённо выдохнула, но всё же преклонила колено перед камнем и положив ладонь на его холодную поверхность, прошептала молитву на древнем диалекте.

– Зачем мы это делаем? – спросила Лейла, приподняв бровь.

– «Дабы смотреть в будущее, мы почитаем прошлое». – сухо ответила девочка, явно недовольная ритуалом, что её заставляли повторять ежедневно.

– Правильно, моя радость.

Пройдя в дом, женщина поставила корзину на стол и подала девочке книгу с полки. Луна снова скривилась, но не сказав ни слова заняла место за столом и принялась читать вслух отрывок, на котором остановилась ранее. Сидя на слишком высоком для неё стуле, ноги девочки продолжали болтаться взад и вперёд.

«Вот непоседа» – подумала мать, слегка покачав головой.

Внимательно слушая запинающееся чтение ребёнка, Лейла принялась связывать травы и развешивать их на стене. Временами она поправляла девочку и отвечала на её вопросы. Она понимала, что «Древняя история Тауэрэла» не самая подходящая книга для такого юного разума, но в доме было только три книги, а по сравнению с «Гидом Травника», та была куда более интересной.

– Мамочка, я не понимаю…

– Что именно? – спросила терпеливо Лейла, вытирая руки о передник и присаживаясь рядом с ребёнком.

– Почему здесь сказано, что Тауэрэл должен был отдать Риаллу половину своих земель?

Женщина немного замешкалась с ответом. Как она могла объяснить сложную политическую игру, шестилетней девочке?

– Это был договор, моя радость. – пояснила она наконец.

– Договор?

– Мгм. Риалл запросил территории Тауэрэла за свою помощь в Великой войне. Что-то вроде того, как ты просишь печенье после того, как уберёшь свои игрушки.

– Но… – сдвинув брови пробормотала Луна.

– Что, но?

– Но разве Древние не угрожали Риаллу, так же, как и Тауэрэлу? Разве они не могли просто помочь нам и уйти домой?

Лейла могла поклясться, что порой Луна была слишком умна для своих лет. Другой ребёнок просто принял бы прочтённое как факт, но только не этот. Своим вопросом, она умудрилась поставить мать перед дилеммой. Соврать или сказать правду? Правда заключалась в том, что Риалл просто на просто воспользовался слабостью армий Тауэрэла и страхом его людей. Но стоило ли ребёнку в этом возрасте узнать о подлости и лживости чиновников? Не для того они с мужем переехали в эту деревушку. Они не хотели лишить их малютку детства. А потому она набрала полную грудь воздуха и сказала:

– Это один из тех вопросов, ответ на который ты найдёшь сама. Позже.

– Хорошо. – понуро опустив голову сказала Луна. – А можно ещё один вопрос?

– Ладно. Спрашивай.

Лейла не могла объяснить, но что-то в лице дочери взволновало её. То ли чрезмерная серьёзность в её взгляде, то ли её напряжённые плечики. И теперь волнение только усиливалось, потому как девочка замерла. Даже её ножки перестали болтаться под столом.

– Как скоро вы с папочкой купите новую козочку? – спросила она наконец, не отводя взгляда со стола.

– Что ты сказала? – удивилась женщина.

«Откуда она знает, что Розочка умерла? Я же просила Малькольма спрятать её, до тех пор, пока Луна не пойдёт спать» – подумала она.

Девочка была очень привязана к маленькому, ласковому животному. И оно не странно. Розочка была с ними с самого рождения Луны. Лейла посвятила сегодня весь день тому, чтобы отвлекать ребёнка и не давать той пойти в сарай. Она надеялась, что Малькольм успеет заменить козочку на похожую, и их дочь никогда даже не догадается, что её любимицы больше нет.

– Почему ты думаешь, что папа должен купить новую? – спросила она аккуратно.

– Потому что Розочка умерла. – спокойно ответила Луна.

«Неужели она слышала наш разговор?» – взволнованно подумала женщина.

– Откуда ты это взяла?

– Я больше не слышу её. Я не слышу её с самой ночи.

– Но как ты могла её слышать, моя радость? Розочка была немой. Ты же это лучше всех знаешь.

– Я не про голос говорю.

– А про что? – непонимающе сдвинула брови Лейла.

– Про стук. – всё также спокойно ответила Луна.

– Стук? Ты имеешь в виду цоканье копыт?

Женщина силилась понять, что же ей пытается объяснить девочка. Стук? Как она могла слышать движения животного, находящегося в сарае, да ещё и посреди ночи?

– Нет. Я имею в виду стук… изнутри. Такой, тук-тук, тук-тук. Как у вас с папочкой, только быстрее.

Не веря своим ушам, Лейла отшатнулась от ребёнка. Она принялась отчаянно молиться про себя, чтобы то, что говорит Луна было обыкновенной детской выдумкой.

– Моя радость, ты сказала изнутри? Откуда точно? – пряча дрожь в своём голосе спросила женщина.

Девочка неторопливо приложила ладонь к груди, не понимая, что своим действием только расстроила Лейлу ещё больше.

– Так, значит ты слышишь, как бьётся сердце? – уточнила та.

Как только она увидела кивок дочери, то еле сдержала навернувшиеся на глаза слёзы. Женщина изо всех сил старалась убедить себя в том, что это просто недоразумение или чересчур живое, детское воображение.

– Луна, ты же знаешь, что врать не хорошо. – сделала она последнюю, отчаянную попытку.

– Я не вру, мамочка! Разве ты не слышишь этого? – широко распахнув глазки спросила девочка. – Как ты можешь не слышать? Этот звук такой громкий. А твой сейчас к тому же ещё и частый.

Осознание того, что происходит было болезненным. Страх от того, что сулит будущее захватил разум Лейлы, заставляя волосы на её голове зашевелиться и она резко подскочила на ноги.

– Мамочка? Всё хорошо? Ты не заболела? – спросила девочка.

Глаза Луны были полны беспокойства, и Лейла постаралась унять видимую дрожь в своём теле, чтобы не пугать ребёнка.

– Да, моя радость. Всё хорошо. – тихо пробормотала она в ответ. – Знаешь что? Давай закончим на сегодня чтение.

Девочке не надо было говорить это дважды. Издав победное «Ура», она слезла со стула и засеменила к своей корзине с игрушками в углу комнаты. Лейла же продолжала какое-то время стоять, не шевелясь и просто наблюдать за Луной. Ничего никогда не выдавало в дочери того, кем та безусловно являлась. Конечно, порой она начинала плакать, когда кто-либо рядом был расстроен или не в духе, но Лейла всегда списывала это на детскую чувствительность.

Остаток дня прошёл незаметно для женщины. Она была настолько погружена в свои мысли, что едва замечала что-либо вокруг себя. Поддаваясь привычке, она готовила, убиралась и даже разговаривала с Луной, но всё это было для неё словно во сне. Наблюдая за происходящим вокруг себя, будто через пелену, Лейла продолжала искать решение, но такового не находилось.

Покончив с ужином и уложив девочку спать, женщина наконец покинула давящие на неё стены. Долгожданная, вечерняя прохлада была словно спасением для распалённого разума. Глубоко втянув воздух, полный аромата цветов, окружающих дом, Лейла побрела к каменной плите. Сев на колени и положив руку на руны, она прикрыла усталые глаза и принялась шептать молитву. За одной следовала другая. А потом ещё одна. Казалось, что это было единственным, на что она могла положиться.

Но так продолжалось только до тех пор, пока за спиной не послышались шаги Малькольма. Тяжёлые и неровные из-за хромоты, усиливающейся после долгого дня работы в поле. Увидев жену перед камнем в такой час, он тут же понял, что что-то не так. Тихо присев рядом, он не спешил с вопросами. Он знал, что Лейла заговорит, как только соберётся с мыслями, а потому последовав её примеру, он тоже прочёл молитву и замер в ожидании.

– Наша дочь Ифер. – прошептала наконец женщина.

Это были слова, которые ни один родитель не хотел слышать. Малькольм знал, что его жена никогда не произнесла бы их необоснованно, но всё же спросил:

– Ты уверенна?

Слёзы потекли по щекам Лейлы и мужчина бережно обнял её за плечи.

– Всё хорошо, дорогая. Всё будет хорошо. – принялся успокаивать он.

– Как же? Ты прекрасно знаешь, что это значит. – всхлипывала она. – Её казнят или заберут у нас и отправят в Холланхарт, а мы оба знаем, что оттуда не возвращаются.

Нежно проводя широкой, мозолистой ладонью по волосам жены, Малькольм пытался как мог сохранять спокойствие. Ведь кто-то должен был. Его разум тут же заметался в поисках выхода из этой непростой ситуации.

– Каков её дар? – спросил он.

– Дар? Скорее проклятье. Она слышит сердца. Лу́на слышала сердце Розочки из дома. А ведь та была в сарае, Малькольм! В сарае! Я даже представить не могу, что станет с годами. Что если её сила увеличится? Бедное дитя.

– Так значит, это не что-то видимое?

– Пока нет.

– Хорошо.

Голова Лейлы тут же взметнулась вверх, и она непонимающе уставилась на мужа.

– Хорошо? Что тут хорошего? – воскликнула она.

– Если её дар неприметен, его будет легко спрятать. – ответил он вкрадчиво. – Завтра мы поговорим с ней, и объясним, что происходит. Всё что требуется, так это не говорить никому о том, кто она, и всё будет в порядке. К тому же, я где-то слышал, что если она просто перестанет обращать на него внимание, то со временем она и вовсе может потерять его.

Хоть Лейлу и терзали сомнения, всё же, его слова дали ей надежду. Маленькую, хлипкую, но как ни крути надежду.

– Малькольм, ей шесть лет. Ты правда думаешь, что она сумеет держать это в секрете? – привела она последний, разумный довод.

– Ей придётся. Страх перед смертью есть даже у шестилетних. – ответил Малькольм и притянул жену в свои крепкие объятья.

1

По обыкновению оживлённая рыночная площадь Нуана, гудела от избытка людей. А запахи сыров, копчёностей и специй простирались на милю. Навесы и палатки были расположены так плотно, что густой поток покупателей едва помещался между них. Лу́на всегда находила это место занимательным. Ведь именно здесь можно было разузнать новости из соседних деревень, а порой даже, дальних стран. К тому же, разнообразие одеяний и сословий никогда не давало скучать. Взять, к примеру, расшитые золотыми нитками мантии священников, расписные латы солдат, шёлковые капюшоны леди или полумаски заморских купцов. Возгласы продавцов, звуки торгов или даже крики недовольных покупателей. Всё можно было описать только одним словом – жизнь. Именно жизнь пропитывала собой это шумное и красочное место. И Луна с удовольствием вкушала, такую знакомую ей суету, пока раскладывала овощи на прилавке.

– Ты в порядке? – поинтересовалась Лейла, вручая свёрток очередному довольному покупателю.

– Конечно, мама. – улыбнулась в ответ девушка, не отвлекаясь от своего занятия.

– Ты уверена?

Лу́на еле удержалась от того, чтобы закатить глаза. Ведь она понимала, что её мать всего лишь беспокоится о ней. И не безосновательно. Ведь такое количество народу несло с собой шум. А в случае девушки, шум увеличивался многократно.

– Да. Я уверена. – ответила она, ласково кладя ладонь на плечо женщины.

– Может это было ошибкой брать тебя сегодня с собой? – посетовала та, будто не слышала дочь.

– Да ты что, мама? В такой день? Я ведь так долго ждала его.

И вправду, данный день был особенным. Люди на площади находились в предвкушении того, что должно было произойти. А именно, стать свидетелями необычного явления. Полного солнечного затмения. Одна только мысль о том, что Тауэрэл погрузится во тьму прямо посреди ясного дня, будоражила разум. К тому же, такое событие было редкостью. Только раз в триста лет можно было наблюдать такое волшебство, и Луна не желала упустить свой шанс.

Разумеется, она могла с одинаковым успехом наблюдать за затмением из дома. Но это ни в какое сравнение не шло с ощущением принадлежности к общине. А ведь это было тем, к чему она стремилась всем своим сердцем. К сожалению, именно это давалось ей с великим трудом.

Многие в их деревушке считали её попросту «странной» и «не от мира сего». Трудно было сказать, что именно делало девушку таковой в их глазах. Насколько она могла судить, её поведение едва ли отличалось от поведения остальных. Если правда не считать того, что иногда ей было сложно сконцентрироваться на том, что ей говорили. Слова часто перемешивались со стуком сердец, и Луне частенько приходилось переспрашивать, что было сказано. Из-за этого люди считали её витающей в облаках фантазёркой.

Общение также не делало легче то, что ритм людских сердец иногда будто проникал в её разум и растворялся в нём, расходясь частичками по всему телу, после чего, она переставала слышать его, но зато чувствовала то, что ощущал её собеседник. Эта была деталь, о которой девушка не говорила даже своим родителям. Ведь это значило что её дар усиливался, а не сходил на нет как они считали.

«К чему их беспокоить? Я справлюсь с этим рано или поздно сама» – думала она.

Но как она не пыталась, всё только становилось хуже.

Отмахнувшись от надоедливых мыслей, Луна подняла взгляд от прилавка и тут же заметила знакомое лицо в толпе. Ланс. Молодой человек был одним из немногих, кто не считал её чересчур «странной». Скорее наоборот. Судя по тому, как часто колотилось сердце в его груди, всякий раз как он общался с ней, молодой человек испытывал не малую симпатию к девушке. Даже сейчас, когда он находился в двадцати шагах от неё, Луна могла слышать этот быстрый и неровный ритм.

Рыжеволосый, кудрявый молодой человек встретился с ней взглядом и расплылся в широкой улыбке. Вскинув ладонь в знак приветствия, он принялся решительно протискиваться сквозь толпу. Достигнув прилавка, он шутливо облокотился о него и провёл пальцами по лбу, будто стирая с того невидимый пот.

– Вот это столпотворение! – воскликнул он.

– А что ты ожидал? В такой-то день… – улыбнулась Луна.

– Не понимаю, как ты не устаёшь от всего этого?

– Чего именно?

– Ну не знаю. От шума. От толкотни.

– Это лучше, чем сидеть дома.

– Значит тебе не понравится моё предложение. – протянул Ланс.

– Зависит от предложения… – недоверчиво сузив глаза, сказала девушка.

– Я хотел… – начал было он, но осёкся.

– Да?

– Ну в общем. Я… Я подумал, что мы могли бы немного прогуляться, и понаблюдать затмение откуда-нибудь, где было бы не так многолюдно. Если ты, конечно, не против.

– Ох… Я даже не знаю. – замешкалась Луна, переводя взволнованный взгляд на мать.

Та была занята с покупателем и не обращала внимания на их разговор. Даже если сама девушка и была не против прогулки с Лансом, то у её матери уж точно появилось бы несколько дополнительных вопросов. Невзирая на то что ей было уже двадцать лет, Лейла всё ещё относилась к ней как к ребёнку. И опять-таки, Луна не могла винить ту в излишней тревоге.

Поняв, что девушка колеблется, молодой человек опустил голову и неловко уставился на носки своих ботинок. Ей стало тут же не по себе от этого. Последнее, чего она хотела, так это расстроить единственного человека, которого могла смело назвать другом, а потому, она решительно потянула за рукав матери.

– Мам, я отойду ненадолго? – спросила она.

– Куда?

– Ланс пригласил меня прогуляться.

– Луна… – покачала головой женщина. – Радость моя, ты думаешь это разумно?

«Разумно? Конечно же нет. Желанно? Абсолютно» – подумала девушка.

– Пожалуйста? – протянула она жалобно.

Хоть Лейла и не разделяла энтузиазма, всё же, она обречённо кивнула, и ещё долго провожала молодых людей полным тревоги взглядом.

Луна, зато, была несказанно рада тому, что у неё появилась возможность пройтись по оживлённой деревне, и как только они с Лансом покинули рыночную площадь, то прямиком направились на тихую окраину. По пути они здоровались с прогуливающимися мимо соседями, в то время как те одаряли их любопытными взглядами. Наверное, тем было так же необычно видеть Луну в сопровождении молодого человека, как и ей самой.

Жара была настолько сильной, что как только пара подошла к обрамлённому валунами колодцу, Ланс незамедлительно опустил в него небольшое ведро и набрал кристально чистой, холодной воды. Зачерпнув ладонями жидкость, Луна поднесла её к губам и с удовольствием глотнула. Затем она провела мокрыми пальцами по лбу и шее, в попытке остудить распалённую кожу.

Несмотря на то, что её тело было облачено в лёгкое, хлопковое платье с коротким рукавом, это одеяние всё равно казалось слишком тёплым для такой погоды. Ланс указал ей в сторону деревьев, уединённо стоящих неподалёку, и они поспешили под их раскидистую тень. Только сев под еле слышно шелестящей листвой Луна наконец почувствовала ветерок на своей загорелой коже. Молодой человек откинулся спиной на ствол дерева рядом с ней. Странно, но девушка впервые слышала ровный ритм его сердца. У неё появилось ощущение, что тот находился в покое и неге, и те передались ей самой.

– Ты сегодня кажешься другой. – спокойно сказал он, оглядывая Луну с ног до головы.

– Как так? – спросила она недоумевая.

В её понимании она выглядела как обычно. Волосы были всё также белы и убраны в тугую косу. Глаза всё также черны. Платье, то же что она носила уже много раз, работая на рынке. Так что же он имел в виду?

– Даже не знаю. – тихонько засмеялся он. – Ты будто светишься. Неужели это затмение так влияет на тебя? Ты, наверное, очень хочешь на него посмотреть.

– Ну… посмотреть на него нам вряд ли удастся. Как только оно начнётся, нам придётся отвести взгляд. – с грустью в голосе заметила она.

– Это почему?

– Ты можешь зрения лишиться если будешь пялиться на затмение, глупый.

– Правда? – удивился молодой человек. – Откуда ты это знаешь?

– Я читала об этом.

– Ах, ну да. Я забыл. И какого это?

– Зрения лишиться? А я почём знаю? – непонимающе захлопала ресницами Луна.

– Да нет. Какого это уметь читать?

Девушка тут же вспомнила, что Ланса никогда не научили этому. К сожалению, в этой деревушке, люди больше ценили тяжёлый физический труд, чем развитый ум. Отчасти, это также было причиной тому, что Луне доставляло трудности найти себе собеседников.

– Это… интересно. – улыбнулась она. – Тебе стоит этому научиться.

– Луна, мне двадцать три. Ты не думаешь, что мне немного поздновато начинать учиться читать? – усмехнулся Ланс.

– Никогда не поздно научиться чему-то новому.

– Я соглашусь на это, только если ты будешь моей учительницей. Я не думаю, что ты будешь смеяться надо мной, если я что-то сделаю не так.

– Разумеется нет.

Ладонь молодого человека неожиданно накрыла руку Луны, и она немного напряглась от такого странного ощущения. За исключением родителей, никто никогда не трогал её. Может случайно задел проходя мимо, или обнял, поздравляя с чем-либо, но не так. Что-то в этом простом движении смутило Луну, и она немного поёжилась. Ей не было противно, скорее наоборот. Дело было больше в том, что испытывал молодой человек в эту минуту. И девушка не могла похвастаться тем, что она испытывала то же по отношению к нему. Её сердце не выпрыгивало из груди. Её дыхание не прерывалось, а ладони не потели от его прикосновения. И хоть она и была благодарна ему, за его приглашение на прогулку, она едва ли поняла, что он имел в виду романтическое свидание. Знай Луна это заранее, то безусловно отказала бы Лансу, дабы не давать тому бесплодную надежду.

Тут девушке показалось что свет потускнел. Совсем немного, но этого хватило чтобы понять – затмение началось. Наверное, молодой человек тоже заметил это, потому как он попробовал поднять глаза к небу, но быстро отвернулся, после быстрого взгляда. Также он понял, что его рука доставляет неудобство Луне. Наверное, напряжённые плечи выдали её. А может то был её потупленный взгляд? В любом случае, рука Ланса медленно покинула её кожу.

«Его нервозность усилилась» – подумала она, ощущая мелкую дрожь, похожую на водную рябь, пробегающую по его телу. – «Надо его отвлечь».

– Так что бы ты хотел прочесть, после того как научишься этому? – спросила она, продолжая смотреть на свой подол.

– Даже не знаю. – выдавил он. – Что-нибудь о дальних странах. Всегда хотел быть путешественником.

– Ну, я думаю, что ты будешь отменным путешественником. Ведь ты так хорошо ориентируешься в лесу. До сих пор помню, как чуть не заблудилась, а ты так легко нашёл путь назад. – ласково сказала она, поднимая нежный взгляд на Ланса.

К своему удивлению, как только Луна это сделала, его сердцебиение участилось до предела. То больше не было обыкновенной нервозностью отвергнутого ухажёра. Такой беспорядочный звук, был чем-то иным. И судя по расширенным глазам Ланса, то был страх. Леденящий душу ужас. Но почему? Ведь она просто смотрела на него улыбаясь? Что было не так?

Будто выйдя из оцепенения, молодой человек подскочил на ноги. Луна тоже встала, но он тут же отпрыгнул на пару шагов назад от неё.

– Ланс? – непонимающе позвала Луна.

– Что ты такое? – воскликнул он, вытягивая руки перед собой.

– Я не понимаю. Что случилось?

– Т-твои глаза… – только и смог выдавить он.

Всё ещё находясь в смятении, девушка торопливо подошла к колодцу и взглянула в ведро с водой, что они наполнили ранее, и от увиденного в отражении, по её спине пробежали мурашки. Глаза, смотрящие на неё с водной глади, не принадлежали ей. Обычно карий взгляд, стал пронзительно синим. Даже более того. Её глаза светились. Голубое сияние, исходящее от них, окрашивало щёки и брови девушки. Первое что пришло ей на ум, было далеко от гениальной идеи. Сжав руки в кулачки, она принялась тереть зажмуренные глаза, в надежде, что это что-то изменит. И к её изумлению, убрав ладони от лица, она тут же заметила перемену. Перемену к худшему. Теперь вокруг её глаз проступили вены, которые ярко мерцали сквозь кожу. Медленно подбирающаяся темнота, усиливала этот свет в десятки раз.

В панике Луна перевела взгляд с воды на Ланса. Он продолжал неподвижно стоять под деревом. На его лице, как и на её собственном читалось состояние шока и не способности поверить в то, что предстало перед ними. Девушка быстро зашагала в его сторону, но тот попятился назад и ей пришлось остановиться в десяти шагах от него.

– Ланс, я… Прошу, поверь мне. Я сама не понимаю, что это. – попыталась успокоить его Луна.

– Я слышал, что так светятся Иферы. – запинаясь сказал он. – Ты Ифер?

Сказать правду было сложно, ведь она понятия не имела что молодой человек предпримет далее. Вариантов было масса. Страх людей перед Иферами заставлял их делать глупости. Некоторые даже нападали на таких как она и расправлялись с ними на месте. Наказание за убийство в этом случае просто на просто отсутствовало. Считалось, что Иферы были опасными существами, которые много веков назад пытались уничтожить человеческий род. А потому теперь, после Великой войны, их запирали на каторге под названием Холланхарт. Никто не знал, что с ними происходило за её высокими стенами, но одно было ясно как день. Никто не покидал каторгу. Луне всегда казалось, что казнь в этом случае, была более гуманным исходом, чем пожизненное заточение.

Но перед ней был Ланс. Парень, которому она только недавно доверяла и которого уважала. Может он будет разумным, и просто сохранит её тайну? Решив, что лгать бесполезно, Луна тихонько кивнула ему в ответ.

– И как давно ты знаешь это? – нервно сглотнув, спросил он.

– С раннего детства.

– Ты понимаешь, что я должен доложить об этом стражникам? Я должен! – прокричал Ланс, шагнув в сторону деревни.

– Нет! Прошу тебя… – взмолилась девушка, пытаясь ухватиться за рукав его рубашки. – Давай просто забудем о том, что произошло.

– Забудем? Ты Ифер! Как такое можно забыть?

– Я не являюсь угрозой. Мой дар вполне безобиден.

– До каких пор он будет «безобиден»? Все знают, что твой дар будет только набирать силу. – отмахнулся он.

– Прошу тебя, успокойся. Я ведь нравилась тебе каких-то несколько минут назад. Неужели, то, что я Ифер, так резко изменило твоё мнение обо мне?

То была последняя, отчаянная попытка Луны вразумить перепуганного друга. И к сожалению, она возымела противоположный эффект.

– Даже не начинай! – выкрикнул он. – Откуда я теперь знаю, что то, что я испытывал было истиной? Я слышал про то, как некоторые Иферы, могут манипулировать людскими чувствами.

Осознание того, что ей не удастся поменять мнение Ланса, медленно осело в мечущемся разуме. Обречённо вздохнув, Луна прикрыла глаза и покачала головой.

– Хорошо. Я понимаю. – спокойно сказала она. – Доложи обо мне страже. Но умоляю тебя, подожди с этим пол часа. Я хочу попрощаться со своими родителями. Даже если ты теперь ненавидишь меня, ты не можешь ненавидеть их. Покинуть их, не сказав ни слова, было бы жестоко.

Молчание повисло между бывшими друзьями. Раздумья молодого человека, казалось, заняли вечность. Он медленно переводил взгляд с деревни на Луну и обратно. Чувство долга в нём было так же сильно, как и симпатия к ней. Темнота всё больше накрывала Нуан, и девушка даже представить не могла насколько сильно это должно было усилить свечение её глаз. И судя по тому, как взволновано Ланс смотрел на них, ей не удалось бы спрятать своё состояние. Если она продолжит стоять здесь, то кто-нибудь кроме него заметит это тоже.

– Ладно. – сокрушённо сказал он наконец. – Беги. Я даю тебе час. Но по истечении, я иду к страже.

Луна попыталась дотронуться до его плеча, в знак благодарности, но молодой человек резко одёрнул его в сторону, и девушка только понимающе кивнула в ответ и прошептала:

– Спасибо тебе.

Медленно подойдя к краю леса, она кинула последний взгляд на Ланса, после чего поспешила скрыться в густой чаще деревьев, подальше от посторонних глаз и припустила по тропинке к своему дому, в надежде что отец будет там. В её мыслях не было и капли размышлений о том, что произошло между ней и молодым человеком. Это не имело значения. Единственное желание, овладевающее её разумом, было попрощаться с родителями. Не было ни прошлого, ни будущего. Только эта сжигающая её изнутри цель. Прибавив ходу и сдерживая изо всех сил проступившие на глазах слёзы, Луна огибала деревья и кусты, не замечая порой как ветки хлещут её тело.

Борясь с усталостью, она бежала до тех пор, пока не добралась до, раскинувшегося по другую сторону леса поля. Завидев в далеке крышу своего дома, девушка собрала волю в кулак и из последних сил бросилась в его сторону.

Распахнув двери настежь, Луна ворвалась в дом, прямо в руки опешившего отца.

– Что случилось, Луна? – воскликнул он, обнимая приникшую к нему и запыхавшуюся девушку.

Не говоря ни слова, она подняла голову и встретилась с лицом Малькольма, на котором читался тот же ужас что и на лице Ланса. Но то был не страх за его жизнь, а за её. Пальцы отца проследили свечение вен на щеке Луны и брови на его лбу сошлись от беспокойства. Старый вояка, как всегда, не предавался пустым разговорам. Вместо этого он задал только один, очень важный вопрос:

– Тебя кто-нибудь видел?

– Ланс. Только он. – ответила она тихо.

Выпустив Луну из своих рук, Малькольм быстро прошагал в спальню и достал из-под кровати небольшой мешок.

– Вот. – сказал он, протягивая его девушке. – Там всё необходимое.

– Для чего? – недоумевала она.

– Для твоего побега.

Тон, с которым он сказал это, был полным скорби. И не удивительно. Ведь он прощался со своей дочерью навсегда.

– Но папа… Я не хочу…

– Луна, даже не вздумай спорить! – осёк он её на полуслове. – Тебе необходимо скрыться. В мешке ты найдёшь письмо. Я написал его годы назад. Оно адресовано моему другу. Он поможет тебе пересечь океан. Там так же есть деньги. Немного, но этого хватит на какое-то время.

– Пересечь океан? Но куда я пойду после?

– Неважно. Главное, что ты будешь жива, свободна и за пределами Тауэрэла. Я уверен, что ты не пропадёшь.

С этими словами он снова крепко сжал дочь в своих объятьях. Луна зажмурила глаза и попыталась запомнить как можно больше. Запах, исходящий от его одежды, тембр его голоса, и конечно же, сильные и частые стуки сердца в его груди. Это были воспоминания, с которыми она не хотела расставаться.