– Где она? Что с ней?
– Она в больнице. Ее нашли сегодня утром на заправке в бессознательном состоянии. Именно сейчас я и собираюсь к ней.
– Я с тобой. – встаю с кровати и взглядом пытаюсь найти свои вещи. Не ехать же мне в футболке Мака…
– Тебе стоит отдыхать. – Мак становится серьезным.
– Я не больна! И я еду с тобой! – сверлю его взглядом.
Немного подумав, он все же сдается:
– Ладно. Сейчас в душ, затем к тебе, чтобы ты оделась.
У больничной палаты мы с Эли встречаем миссис Хэмич и Эдди. Мак сообщил, что подойдёт позже, ибо ему нужно поговорить с врачом Софи, поэтому мы решили поздороваться с матерью подруги.
– О, Лизи, я только собиралась звонить тебе… – со слезами на глазах, молвит миссис Хэмич.
– Что говорят врачи? Что случилось? – встревоженно спрашивает Элис.
Эдди помогает миссис Хэмич присесть на диван.
– Мне позволили увидеть ее лишь раз… – вздыхает. – Ей нанесли множество увечий, не просто увечий, некоторые раны могли стать смертельными…
Мимо нас проходит Мак и лечащий врач Софи. При виде врача миссис Хэмич снова подскакивает:
– Доктор, когда можно будет увидеть ее? С ней все хорошо?
– Думаю, после допроса можете посидеть с ней. – вздыхает доктор. Затем открывает перед Маком дверь и впускает его первым.
– Мак связан с полицией? – удивленно шепчет Эли.
Мак Уоррен.
То, в каком виде была девушка, наводило ужас. На лице живого места нет, правый глаз полностью заплыл, губа разбита, многочисленные ссадины и ушибы, перемотанный нос… Я не мало повидал жертв маньяка, но факт того, что София Хэмич является подругой Лизи скребло душу.
– Это чудо, что она осталась жива. Сломано несколько ребер, перелом ладышки…
– Она точно сможет говорить? Ей это не повредит? – присаживаюсь у кровати девушки.
– Не повредит. Только убедительная просьба: не заставляйте ее нервничать.
Как тут не понервничаешь?
– Доктор, оставьте нас. – захрипела девушка.
Кивнув, доктор покинул палату.
– Вы обязаны поймать его. – слезы наполнили глаза девушки.
– Поймаем. – вздыхаю. – Софи, ты в силах рассказать, что произошло?
– Да. Но, думаю, вам мои слова ничем не помогут… – устроившись поудобней, продолжает. – Я никогда его не видела. По голосу ему лет тридцать, высокий, хорошая физическая подготовка. Если вы попросите составить его фоторобот, я вам не помощник, потому что он все время был в маске.
Примитивные характеристики.
– Я не знаю, с какого момента все началось, но позже я поняла, что он следил за мной на протяжении какого-то времени, потому что он знал обо мне некоторые моменты… В тот вечер, когда меня похитили, я собиралась в аэропорт. Вызвала такси и ждала. Вскоре мне позвонили и сообщили, что такси прибыло, и я вышла на улицу… После в голове туман. Помню лишь отрывками…
– Все нормально, расскажи все, что помнишь.
– Помню темный коридор, множество дверей и комнат, но лучше всех мне запомнилась самая светлая и страшная комната… Он называл ее «комната наслаждений». Там множество операционных инструментов, секс-игрушек и каких-то экранов… Он вел всех «провинившихся» в эту комнату, а «провинившиеся» были те, кто больше всех шумел и пытался сбежать, и даже, если девушка была тихоней, до нее так или иначе доходит очередь. Но никто не выбирался живым… Тех, кто пытались сбежать, он расстреливал… Больше ничего не помню, мозг просто отключился…
– Ты сказала, что была не одна. Кто еще там был?
– Там… – Софи начинает дрожать, поток слез усиливается. – Там еще четыре девушки. Все они до сих пор там…
– Ты сможешь описать девушек?
– Они все похожи друг на друга. Он выбирает блондинок. Я могу лишь назвать имена девушек, но лица…
– Это даст нам хотя бы маленькую зацепку.
– Мила – она младше всех, не знаю, сколько ей лет, но по виду 17-18. Полли, Лайза и Ребека.
– Фамилий своих не называли? – если так, то эта информация нам ничем не поможет.
– Нет. – начинает кашлять.
– Ты запомнила только помещение? Может быть ты знаешь, где находится место, где он держит девушек?
– Нет. Я помню только несколько комнат. Окон не было, поэтому я не знаю…
– Он называл себя как-нибудь?
– «Папочкой». – хмыкает.
– Если в помещении, где была ты, не было окон, то как тебе удалось сбежать и контактировать с другими девушками? – самый важный вопрос. – И как так получилось, что когда ты бежала, не запомнила, где находится «логово» маньяка?
– Я не помню! – начинает нервничать.
Странно.
– Софи, на этом мы пока остановимся. Тебе нужен покой. – встаю со стула. – Если ты что-то вспомнишь, поставь меня в известность. Мои контакты. – кладу на прикроватную тумбу листок с номером телефона.
– Я рассказала все, что помню. Но если появятся еще вопросы, задавайте. Я хочу, чтобы вы нашли этого психа.
– Конечно. – киваю. У самой двери Софи останавливает меня.
– Самое главное и важное, что вы должны знать, он не остановится. Он пополняет свою «коллекцию». Поторопитесь, возможно, больше никому из девушек не повезет так, как мне…
Выходя из палаты мать девушки, парень и Эли пулей влетели в палату, но Элизабет осталась.
– Что она сказала? Она связана с маньяком?
Вздыхаю и провожу ладонью по волосам.
– Связана. – перевожу взгляд вглубь коридора, где жизнь течет своим чередом. – Мне нужно поговорить с начальством и главврачом.
– Хорошо. – вздыхает и скрывается в палате подруги.
– Ни в коем случает не распространять информацию о девушке! Никаких СМИ не должно быть! – командую Тейлору. – Введи комендантский час. Никаких вечеринок.
– Есть какие-нибудь приметы?
– Мужчина лет тридцати. Высокий. Хорошая физ. подготовка.
– Понял. Еще что-нибудь?
– Проверь камеры видеонаблюдения по адресу, где проживала София Хэмич. Что-то в этой ситуации ни так… Через двадцать минут буду у тебя.
– Понял.
Элизабет Джонсон.
Немного посидев с Софи, нам пришлось покинуть палату. При виде подруги сердце сжималось, слезы текли от бессилия помочь. Она долго плакала смотря нам в глаза. Просила прощение у матери… Доктор сказал, что она поправится, но требуется пластическая операция на нос. Нам с Элис пришлось уговаривать миссис Хэмич, чтобы она приняла нашу финансовую помощь. В конце концов женщина сдалась.
На часах уже почти полдень. Прошла головная боль и приступы рвоты. А самое главное страх за жизнь подруги отступил. Через два дня ей назначена операция… Она жива и это главное!
– Боже, каким нужно быть психом, чтобы сотворить такое? – Эли сидела на диване и поджимала под себя ноги.
Весь день дождь льет, как из ведра. Зябко, холодно и грустно.
– Явно не человеком. – соглашаюсь с подругой.
– А куда поехал Мак?
Привезя нас домой, Мак велел не открывать никому дверь, кроме ребят. Затем снова куда-то уехал.
– Не знаю.
От звонка телефона вздрогнули обе. Звонил Мак.
– Сейчас за вами приедет Фил. Вы поедете в дом Братства. Почти все ребята там. Из дома ни шагу. Поняла? – жестко отрезал он.
– Поняла.
– Все. Целую.
Отвечала я уже гудкам.
Через полчаса приехал Фил. Ехали в полной тишине. Каждый думал о чем-то своем.
– Ну, тут вы в полной безопасности. – идя с кухни, улыбался Стив.
– Как самочувствие? – обнимая нас, спрашивает Флин.
– После возвращения Софи – лучше. Но утром был просто коллапс. – хмыкает Эли.
К девяти вечера мы с ребятами пересмотрели кучу фильмов и съели все сладости. А еще через минут пятнадцать приехали Крис и Мак.
– Ну, как там, бро? – с порога начались вопросы.
– Пока ничего интересного. Пару рейдов по заброшенным зданиям не принесли никакого результата. – поясняет Мак.
– А что думаешь на счет гонки? – вступает Фил.
Черт! Гонка…
– Я еду один. – наливая в чашку кофе, отвечает Мак.
Только этого не хватало!
– С чего это ты решил, что поедешь один? – возмущаюсь я.
– Я так решил и точка.
– Если ты думаешь, что оставив нас здесь, обеспечиваешь нам полную безопасность, то на гонке она будет приравниваться к такому же проценту, как находясь здесь! – перехожу на крик. – Мало того, там я буду у тебя на виду. И вообще, с чего ты взял, что мы находимся под угрозой?
В гостиной воцарилась гробовая тишина.
– Бро, она права. – Фил встает на мою сторону. – На гонке должны присутствовать свидетели, а так они буду лишь в лице Хиро. Мы не отойдем от девчонок ни на шаг.
– Не будь дураком, Мак. Нэт опасен… – присоединяется Эли.
– Что б вас всех! – рявкает Мак. – Если хотя бы один волосок упадёт с их голов, Вы все трупы. Через полчаса выезжаем.
Мак поворачивается и поднимается на второй этаж в комнату.
Я следую за ним.
Закрывая за собой дверь в комнату, ловлю напряженный взгляд Мака, стоящего у окна:
– Почему ты меня не слушаешь?
Вздыхаю и подхожу к нему.
– Потому, что могу. Мало того, я хочу быть рядом, когда ты выиграешь. – обнимаю Мака за плечи. – Почему ты думаешь, что я в опасности?
– Твоя подруга врет или чего-то не договаривает. – заявляет он.
Что? Быть такого не может! Софи не может «покрывать» убийцу.
– С чего ты вдруг это взял? – внимательно смотрю на парня.
– Долго объяснять. Надо собираться. Я завтра тебе все расскажу, но ты ни в коем случае не должна распространять информацию. Поняла?
«Я знаю» – хотелось закатить глаза.
– Поняла.
– Эй! Мак, я возьму твой байк? Свой в мастерской, а Эли хочет прокатиться. – спускаясь в гараж, нас догнал Крис.
– Но там же дождь. – возражаю.
– Он кончился. А, если после гонки снова начнется, то, Мак, ты же не против, чтобы Эли поехала с вами?
Мак открывает мне пассажирскую дверь, я сажусь и закрываю ее за собой.
– Бери. – говорит Мак, закрывая уже за собой дверь. – Ну что? Готова?
– Угу. – киваю, когда машина потихоньку выезжает из гаража.
На улице уже стемнело и похолодало, пришлось надевать джинсы и куртку. Тучи не отступали, а это значит, что дождь стих лишь на время.
Подъезжая к назначенному месту, нас встречает клан Хиро в количестве девятнадцати человек.
Выхожу вслед за Маком из машины и иду к стоящему неподалеку Нэту.
– А мы уж подумали, что ты испугался. – фыркает дружок Нэта.
Мак яростно пожирает паренька взглядом. Подхожу ближе к Маку и беру его за руку.
– Не разговаривай со мной так, будто у тебя в кармане запасная челюсть. – цедит Мак.
– Достаточно. – вступает Нэт. – Привет. – вальяжно улыбаясь, переводит взгляд с меня на Мака. – Мак, у меня возникла прекрасная идея; заменим тачку на байк, а?
– Нэт, включи голову, после дождя петля еще опасней… – я пытаюсь вразумить, но видимо тщетно, потому что затем слышу согласие Мака.
Нэт командует о подготовке байков ко старту и уходит. Перевожу настороженный взгляд на своего парня.
– Это же самоубийство. Один неверный маневр и …
– Можешь сесть за руль са… – не успевает договорить нэтовский дружок, как Мак ударяет его по лицу и тот, словно мешок с песком, подает на асфальт.
– Держи свою пасть на замке. Иначе у тебя от нее ничего не останется! – рявкает Уоррен.
– Эй, бро, давай отойдем. – оттягивает Крис Мака.
Смотрю на болвана, который пытается остановить кровь, похоже у парня сломан нос. Поделом ему. Перевожу взгляд на сидящего на байке Нэта; значит, готов к гонке. Затем неподалеку нахожу силуэт Мака и Криса…
– Эта гонка добром не кончится. – почти шёпотом, говорит Эли.
Я и сама это понимаю. Но что придумать?
Вижу, как Флин и Стив осматривают байк Мака, и тут мне приходит дурацкая, но мысль.
– Флин, байк в порядке? Никаких сюрпризов не будет? – спрашиваю, подходя к ребятам.
– Нет, он идеален. – заверяет Флин.
– Эй, чего удумала? – Эли дергает меня за рукав куртки.
– Я еду вместо Мака. – на ухо говорю Эли.
– С ума сошла?! – шёпотом кричит она. – Как только Мак поймет, он…
– Можно все, главное не палиться. – вздыхаю. – Ты знаешь, что байк я вожу лучше, чем кто-либо. Все будет хорошо, вот увидишь.
– Да знаю я! Что с Нэтом то делать? Он не позволит, чтобы в гонке участвовала ты.
– Я с ним поговорю.
Подруга вздыхает и осматривает толпу.
– А ребята? Они уж точно не…
– Отвлечёшь их, когда я скажу.
– Я… – Эли начинает ежиться, но у меня получается ее уговорить. – Ладно. – вздыхает. – Только быстро, Мак скоро будет здесь.
Киваю и иду к Нэту.
Тут несколько ребят курят, поэтому дышать становится трудно.
– Нэт. – зову я, он оборачивается просит подойти. – Я буду участвовать в гонке за место Мака. – понимаю, что он сейчас попытается возразить, но я перебиваю. – Если я буду участвовать, а выиграешь ты, то я твоя без всяких притязаний. Я не посмею и слова сказать против.
Спустя несколько минут раздумий, сработало. Нэт деловито кивает и просит занять свое место на старте.
Подаю знак подруге, та что-то говорит парням, затем они кивают и идут в сторону машины, где стоят Мак и Крис. Умничка. Сажусь за руль байка.
– Эли, дай свою бандану. – прошу я.
Подруга поняла, что я имею в виду; снимает с головы платок, и перевязывает мне им правую ладонь. Начинается дождь, мне легче будет с платком, ибо раньше у меня все время скользила рука, при наборе скорости…
– Будь осторожна. – говорит подруга, и тут какой-то парень начинает отсчет до начала старта. – Удачи.
Как только байк срывается с дикой скоростью с места, слышу яростный крик Мака за спиной.
«Так надо» – утишаю сама себя. Он поймет. Надеюсь.
Кидаю быстрый взгляд на спидометр – 230 км\ч, скорость растет с каждой секундой. Так как модель мотоцикла Мака Suzuki Hayabusa, а модель байка Нэта Ducati 1098S, я мгновенно вырываюсь в перед, оставляя Нэта висеть на хвосте. Чем он думал, когда говорил о гонке с таким железным монстром?
Дождевые капли бьют в лицо с адской силой. Дождь усиливается, с трудом видно, куда нужно ехать. По памяти прикидываю маршрут, и когда впереди виднеется знак «движение прямо или направо» сбрасываю скорость, чтобы плавно войти в поворот. Нужно рассчитывать не только сам поворот, но и скользкую дорогу. Готовлюсь вытянуть ногу при наклоне мотоцикла вправо, но слышу рев сзади, бросаю краткий взгляд назад и вижу Нэта, который тоже пытается войти в поворот неумелым способом, не сбросив при этом скорость. Дурак!
– Не играй со мной, может я играю лучше! – кричит он мне, вырываясь вперед.
Черт!
Когда мотоцикл выравнивается, и дорога становится прямой без «преград», давлю на газ и скорость снова набирает отметку под 300 км\ч.
«Мы еще увидим, кто играет лучше!» – цежу сквозь зубы.
Впереди вижу Нэта. Недалеко ушел. Мне хватает каких-то две минуты или даже меньше, когда два железных коня сравниваются друг с другом.
– Либо я победитель, либо игра еще не закончилась! – улыбаюсь и обгоняю старого друга.
Скоро новый поворот, нужно быть внимательней, учитывая дождевую пелену.
Мне очень нравится байк Мака. Он чем-то схож с мотоциклом дяди. Лип научил меня уверенно держаться в стальном седле еще в пятнадцать. Я была неугомонным и познающим мир подростком, когда заметила старенький мотоцикл в гараже Липа. Задавала множество вопросов о железном жеребце и в итоге Лип решил научить меня водить байк. Было множество ссадин, порезов и переломов, но спустя какое-то время я стала лучшей в школе, кто водит байк на профессиональном уровне. И на свой семнадцатый день рождения я получила подарок в виде Yamaha YZF R1. Помню, как пищала от восторга и целовала дядю…
Снова вхожу безо всяких трудностей в поворот, не успеваю опомниться, как слышу скрежет железа об асфальт. Бросаю испуганный взгляд назад и вижу ужасающую картину: Нэт не смог войти аккуратно в поворот. Его откинуло недалеко от мотоцикла так, что свет фар освещает тело.
– Черт. – выдыхаю и мгновенно давлю на тормоз.
Мак Уоррен.
– Какого хрена, Элисон?! – за чертовы пятнадцать минут я чуть не вырвал все волосы на свей голове.
Элизабет, неугомонная чертовка! Как только она остановится на линии финиш, я так надеру ей задницу, она месяц сидеть не сможет.
– Она справится. Лизи лучшая в этом деле… – оправдывается Элис уже в сотый раз.
Дождь усилился так, что в радиусе трех метров невидно ничего, кроме дождевого столба. Это ухудшает положение, в котором оказалась Лизи. Лишь бы все было хорошо…
– Мак, твой телефон. – Стив протягивает мобильник.
Бросаю на него яростный взгляд, но принимаю телефон.
Тейлор.
– Слушаю.
– Мак. Тут такое дело… можешь, подъехать?
На дороге появляется свет от фар. Сердце замедляет ритм.
– Не могу. Позже перезвоню. – сбрасываю звонок и иду вместе со всеми к финишной линии.
Когда узнаю свой байк, вздыхаю с облегчением. Но секундой позже напрягаюсь. Позади Элизабет был окровавленный Нэт.
Парня подхватили на руки, помогая встать с мотоцикла. Очевидно у него перелом правой ноги, потому что на нее он старался не наступать, а когда приходилось это делать, ныл от боли. На Уинслла я больше не обращал внимание, так как смотрел только на нее, Элизабет.
Элизабет Джонсон.
Спустя какой-то промежуток времени, ребята Хиро помогли Нэту добраться до машины, чтобы затем отвезти его в больницу. Он еще легко отделался… Двое парней поехали на место аварии, чтобы забрать байк. Наши ребята отправились в особняк отмечать победу, а Мак коротко сообщил, что нужно кое-куда заехать на несколько минут. Я увязалась с ним. Мак молча передал с заднего сидения свою куртку мне, чтобы я заменила свою мокрую. Всю дорогу ехали молча. Я несколько раз пыталась начать разговор, но Мак все время отрезал стальными фразами. Он злится…
– Мак, я не хотел тебя тяну… – открывая деревянную дверь своего номера в отеле, светловолосый, высокий парень начал оправдываться, но заметив меня, осекся.
– Элизабет, это Тейлор. – переводит взгляд с меня на парня и обратно. – Тейлор, это Элизабет. – не дождавшись приглашения, Мак проходит в номер, я семеню за ним. – Выкладывай, как можно быстрей.
Номер весьма просторный и светлый, стилистика помещения современная. Дорого, наверно обошлось временное жилище…
Мак садится на диван за журнальный столик. Не садясь на диван, встаю позади Мака, оглядывая апартаменты.
– Эм… – Тейлор весьма растерян наблюдать в своем номере «лишние уши», поэтому прежде, чем начать разговор, вопросительно смотрит на Мака.
– Все в порядке. Говори. – Мак начинает раздражаться.
Тейлор на долю минуты скрывается в другой комнате номера, затем возвращается с толстой черной папкой.
– Дело в том, что наша жертва врет. Или скрывает правду. – садится напротив Мака, открывает папку, достает несколько файлов и кладет перед парнем.
Жертва – это Софи. Но зачем ей врать или скрывать что-то?
Наклоняюсь чуть вперед, чтобы разглядеть, что изображено в файлах.
– София Хэмич утверждает, что вечером она вызвала такси в аэропорт, но в такси она так и не села, так как ее «похитили». – показывает жест кавычек. – На самом деле она села в черный Volkswagen добровольно в 10.27 вечера, это видно по камерам. Проблема в том, что номера закрыты. Возможно чем-то заклеены. Так же личность водителя не установлена.
– Удалось отследить маршрут, которому следовал данный автомобиль? – Мак внимательно рассматривает снимки.
– В данный момент отслеживается.
Не удержавшись, подхожу ближе к столику и приглядываюсь к фото. В памяти всплывают моменты: бедную девушку некий мужчина насильно садит в машину; я иду с университета и этот самый автомобиль, но с другим номером…
– Это же та самая… – шепотом подвожу итог. Мак внимательно смотрит на меня. – Я обращалась в полицию несколько дней назад с заявлением о похищении, но мне позже сообщили, что номер машины никогда не существовал. А еще спустя какое-то время я возвращалась с библиотеки и эта самая машина, но с другим номером проезжала мимо меня несколько раз…
– Номер помнишь? – перебивает Мак.
– Я не уверена, но, по-моему, AUG Massachusetts 09, номер 2TW 126 или 129.
– Может быть просто марка машины похожа? – спрашивает Тейлор.
– Нет. – мотаю головой. – Я точно уверена, что эта она.
– Пробей этот номер и человека, на имя которого, он был зарегистрирован. – Мак потирает переносицу. – Что-нибудь еще?
– Да. – Тейлор достает еще один файл. – Знаешь, что самое странное? Все жертвы подвергались насилию и рукоприкладству, а также после вскрытия было установлено, что в их желудке находились остатки непереваренной быстрорастворимой каши, в то время, как София Хэмич не ела эту самую кашу или же наоборот, но смогла это скрыть.
– А как вы узнали, что Софи не ела кашу? – вырывается у меня.
Тейлор переводит на меня интересующий взгляд и прищуривается.
– При осмотре врачом полость рта, было установлено, что София Хэмич проводила гигиенические процедуры перед тем, как попасть в больницу. А так же все жертвы, я повторюсь, были изнасилованы, София Хэмич – нет.
– Но на ее лице живого места нет.
– Вот в этом и вопрос: в ходе чего она получила телесные повреждения? И телесные повреждения эти совершенно иного характера.
– В смысле?
– На запястьях и ладышках девушек сильные отеки от веревок, и множество ран от плетки. У Софии они отсутствуют. То, в каком состоянии София Хэмич, подвержено только избиению кулаками. Это грубо говоря.
– В общем, как было ясно с самого начала, девушка врет. – заключает Мак.
Но зачем Софи врать? Неужели она покрывает маньяка?
Быть этого не может…
– Придется снова допрашивать. – Мак встает с дивана. – Организуй группу полицейских, завтра будем допрашивать преподавателей и студентов. Маньяк где-то рядом.
– Можно мне присутствовать на допросе Софи? Или, может быть, я поспрашиваю у нее? – подъезжая к особняку Братства, решаюсь спросить.
Мак долго молчит и смотрит впереди себя.
– Надо подумать.
– Мак, прости меня за безрассудство. Я была не права, когда…
– Не надо. – резко поднимает руку, в знак прекращения диалога.
– Выслушай меня, это все, о чем я прошу…
– А я просил быть осторожней и никакой самодеятельности.
Грудь наполняет печаль. Мак молча выходит из машины, закрывает гараж и скрывается за дверью в дом. Вздыхаю, выхожу из машины и иду к двери. Войдя в дом пытаюсь сделать непринужденный вид. На первом этаже тихо играет музыка, громкие голоса ребят исходят из кухни, поэтому стараюсь незаметно пробраться в спальню и лечь отдыхать. Но не тут то было. На моем пути появляется Стивен с багряной бутылкой алкоголя.
– А вот и победитель! Все тебя только и ждут.
– Стив, я плохо себя чувствую. Давайте завтра отметим, ладно? – предлагаю в надежде, что до завтра он забудет.
Хмыкнув, Стив берет меня под локоть и тянет в кухню. Придется немного задержаться.
Ребята встречают меня бравым свистом и дружеским похлопыванием по плечу.
– А что же случилось на трассе? – после третьего бокала вина, спрашивает Фил.
Обвожу компанию взглядом, но не нахожу Мака. Вздыхаю.
– Несчастный случай. – отпиваю глоток. – Нэт не справился с управлением.
– Так надо было кинуть этого засранца. – Зейн машет бутылкой с сторону. – Заслужил, черт подери.
– Я не могла его оставить там. Мы давно знакомы. Да и кем бы я была, если бы кинула его? – пожимаю плечами.
На мой вопрос не последовало ответа. Ставлю пустой бокал на кухонный островок, желаю всем доброй ночи и иду в спальню.
На лестнице меня останавливает Крис.
– С тобой все нормально? Ты выглядишь… взволнованно.
Натягиваю улыбку «у меня все отлично, просто день выдался тяжелый».
– Все в порядке, устала просто.
– Мак сильно возмущался?
Если бы… Лучше бы кричал, отчитывал, чем это молчание.
– Все хорошо. Не волнуйся. – снова улыбаюсь, поворачиваюсь и поднимаюсь по лестнице.
Войдя в комнату, слышу поток, льющейся в душе, воды. Мак там. А может быть…?
Стягиваю с себя одежду и вхожу в ванную комнату. Меня встречает смешанный запах геля для душа, тестостерона и облако горячего пара. Как только я открываю кабинку душа, Мак выключает воду, обходит меня, берет полотенце и выходит из ванной.
Досада и чувство вины переполняют меня. Но больше всего во мне ярости и злости. Нет не на Мака, а на безысходность ситуации.
Пытаясь приглушить эти разрушительные чувства, включаю воду и встаю под горячий поток воды.
Почему жизнь так несправедлива? Стараешься действовать во благо, а получаешь пинок под зад. «Действие, совершенное ради самого действия, приносит удовольствие. Действие, совершенное ради другого действия, удовольствия не приносит». Вот я и поняла эти слова…
Но, ведь, истина рождается в споре. Никогда не стоит выходить из дома, злясь друг на друга, и не стоит ложиться в постель в бешенстве. Нужно ругаться, пока не найдем компромисс. Если люди перестают ссориться, это начало конца.
Да и у всего хорошего всегда есть цена.
Черт, я запуталась! Правильно ли я поступила, сев за руль мотоцикла?
Выключаю воду и решаюсь на серьезный разговор. Хватаю полотенце, обматываю его вокруг мокрого тела и выхожу из ванной.
Я буду говорить, даже если Мак будет пытаться прервать разговор. Я буду стараться разрешить ситуацию!
– Мак, мы обязаны поговорить! – на ходу тараторю я.
Мак натягивает трико и вопросительно смотрит на меня. Куда он собрался?
– Мак, я была не права, когда села за руль байка, но я была дико напугана, что с тобой что-то может случиться. Я не могла этого допустить. Поэтому и села за байк! – сказала на одном дыхании. – Прошу, не сердись на меня. Твое молчание убивает меня…
Мак подходит ко мне вплотную и приподнимает мой подбородок так, чтобы я смотрела ему в глаза.
– Я не хочу сердиться, но и не сердиться не могу. Не терзай себя, дай мне немного времени, чтобы я понял твой поступок. – монотонно говорит он. Затем опускает руку и идет к двери.
– Куда ты? – всхлипываю я.
– Пройдусь. – не поворачиваясь, Мак выходит из комнаты, закрывая за собой дверь.
Слезы наполняют глаза, я почти ничего не вижу из-за соленой пелены. От бессилия падаю на диван, зарываясь под одеяло.
Тишину комнаты нарушают горькие рыдания.
Мак Уоррен.
Тлеет уже четвертая сигарета за прошедшие пол часа. В голову лезут запутанные мысли, но нужные так и не могут прийти.
От дома слышны шаги в сторону бассейна, где сижу я.
Надеюсь, увидеть Элизабет, но до меня доносится басистый голос Кристиана:
– Решил искупаться на ночь глядя?
Хмыкаю.
– Чего такой напряжённый? – Крис садится радом со мной. – Это все из-за гонки. Ты злишься на Лизи.
Не спрашивает, а заключает он.
– Послушай, чувак, эта девчонка принесла гребанную победу. ПОБЕДУ. А ты, как баба, истерику устраиваешь.
– Она могла навредить себе. – вздыхаю.
Крис протягивает бутылку виски. Беру бутылку и отпиваю залпом несколько глотков, затем снова делаю затяжку.
– Ты сейчас говоришь не о ней, а о себе. Ты боялся почувствовать боль, при виде ее покалеченного, или не дай бог, бездыханного тела. Но она жива и здорова! А из-за твоих загонов сейчас она вероятней всего лежит и плачет. Неужели тебе ЭТО не делает больно, а? Черт возьми. Ты же видишь, что она единственная, кто искренне переживает за тебя. Зачем ты делаешь ей больно? – остановись. – сдавленно кричит он.
Он прав, я боялся почувствовать ту ужасающую боль при виде ее окровавленного тела. Она жива и здорова, и сейчас по моей вине чувствует боль не физическую, но моральную. Черт, я полный придурок.
– Хватит тут сидеть. Иди к ней. Оттрахай эту девчонку так, чтобы она знала, действовать безрассудно нельзя. – хлопает меня по плечу. – И помни, лишь бы твоя вера была сильнее твоих страхов.
Тушу окурок, встаю с мраморной плитки бассейна и иду к ней, той самой, что заставляет чувствовать весь спектр эмоций, который все это время был закупорен где-то глубоко внутри меня.
Глава 11.
Просыпаюсь от шума воды. Мак в душе. На лице появляется счастливая улыбка. Мы помирились.
Вчера, когда я начала уже засыпать, на пороге комнаты появился слегка пьяный Мак. Он долго жестикулировал, объясняя, почему был зол на меня. И когда он меня обнял, я поняла, что все позади. Конечно, ночью нам не удалось поспать, но на утро я чувствую себя просто превосходно.
Переворачиваюсь с одного бока на другой, вытягиваюсь в виде морской звезды. На прикроватной тумбе зажужжал мой телефон. Кому понадобилось звонить в такую рань? Еще даже семи часов нет…
Протягиваю руку и беру трубку. Лип.
– Доброе утро, лисенок. Не разбудил? – льется родной голос.
Улыбка на лице становится еще больше.
– Привет. Нет. Я как-раз встала. – отвечаю зевая.
– Ты завтра приедешь к нам? Энни приготовит праздничный торт. Пригласи Кристиана и Элисон. Кстати, как там поживает старик Форд?
Прислушиваюсь к шуму в ванной. Мак еще принимает душ.
– Мистер Форд в Ванкувере. А день рождение… думаю, приеду. – вздыхаю. – Ты же знаешь, как мне тяжело его отмечать…
– Да, милая, но это твой день. Твои родители были бы не в восторге от твоей хандры.
Он прав. В душе прекращается шум воды. Надо заканчивать разговор.
– Я приеду завтра к вам. Передавай всем привет.
– Передам. Тебе нужно на учебу собираться, так что не буду отвлекать. Хорошего дня, милая. – понимаю, что дядя улыбается, улыбаюсь в ответ и прощаюсь.
Из ванной Мак выходит, не считая полотенца на бедрах, голый. При виде влажного тела, сглатываю.
– Доброе утро, принцесса. – подходит к краю кровати, наклоняется и целует. – Как спалось?
– Отлично. А тебе?
– Прекрасно. Как чувствуешь себя? – подходит к шкафу, достает черную футболку, следом такие же джинсы.
– Эм… Тут немного болит. – поглаживаю низ живота.
В ответ Мак хмыкает.
– Во сколько у тебя начинаются занятия? – скидывает полотенце, берет белого цвета боксеры, нагибается и начинает натягивать на упругие ягодицы. Сердце замирает.
– Эээ… Первый факультатив в девять. – сглатываю. – А что?
Мак поворачивается в мою сторону.
– Ты ведь хотела со мной на допрос.
Точно. Хотела и сейчас хочу. Но почему так рано? Произношу мысли в слух.
– У Софии Хэмич назначена операция на восемь утра. Нужно успеть до этого времени. – отвечает Мак.
Хорошо…
– Значит, мне можно с тобой?
– Если ты начнешь собираться сейчас, то поедешь со мной.
Мигом встаю с кровати и мчусь в душ.
Выхожу из душа и застою Мака за телефонным разговором:
– Карла, сейчас не время. Ты же знаешь, что я тут по работе… Да, скоро. Какая тебе разница? – повернувшись в мою сторону, Мак меняется в лице. – Все, я занят. – отключается.
Что это значит? Кто это?
– Я приготовлю тебе завтрак. – не сказав больше ни слова, Мак уходит.
– Кто такая Карла? – вопрос повис в воздухе.
На улице пасмурно, но дождя не обещали, поэтому решаю надеть классические шорты и свитер. Связываю волос в хвост, наношу легкий макияж, беру рюкзак и спускаюсь на кухню.
За столом сидит Кристиан и Элис, у раковины Стив.
– Стив, а тебе чего не спится? – кидаю рюкзак около лестницы, подхожу ближе.
– У меня сегодня экзамен, а я вчера знатно выпил… Надо приходить в себя. – бормочет он.
– Мак приготовил тебе завтрак. – Элис кивает на кухонный островок.
Подхожу к своему завтраку, состоящему из яичницы, летнего салата и апельсинового сока. Все, как я люблю. Беру тарелки и ставлю их на стол.
– А где сам Мак? – сажусь.
Стивен, отпивая воду, уходит на второй этаж.
– В гараж пошел, сейчас вернется. – поясняет Кристиан.