– Что у тебя с настроением? – бормочет она из-за коробки.
Видимо я взяла коробку с книгами, она очень тяжелая, но все равно тащу ее.
– Все в порядке. – вздыхаю я.
– Ага. Конечно. Меня не проведешь. – хихикает она.
– Эй! Мы сами все перенесем. – говорит Мак, обхватывая мою коробку.
Его пальцы касаются моей кожи и меня словно поражает легким током. Приятное чувство. Смотрю в глаза Мака в надежде увидеть хоть какую-то реакцию, но ничего не вижу кроме стеклянного взгляда. Отнимаю взгляд от его глаз и отдаю коробку.
Эли уже стоит без коробки, ждет меня.
– А он джентльмен. – шепчет она, когда Мак исчезает из виду.
Вспоминаю его взгляд и сразу пропадает настроение. Элис это замечает.
– Да что такое? – требует она.
Не ответив, иду в комнату. Когда за Элис закрывается дверь, она начинает почти кричать на меня.
– Игнорируешь меня?
Сажусь на кровать.
– Нет. Просто… Ты сама видишь, как он отреагировал, когда я зашла в комнату? Он просто выбежал, чтобы не видеть меня. – вздыхаю и ложусь на спину. – Я со стороны выгляжу, капец, как глупо.
Подруга садится рядом и начинает смеяться. Я не понимаю, что тут смешного, но молчу.
– Ты серьезно? Он Пейтен избегает, дуреха. – хихикает она. – Понятия не имею почему, но это так.
Что? Зачем ему избегать Пейтен? Вздор.
– Думаешь? – приподнимаюсь на локтях.
Открывается дверь и входит Крис, следом Мак, он обводит меня взглядом, берет коробки и уходит в след за Крисом.
Дождавшись, когда в комнате снова останемся только мы, она продолжает:
– Я уверена, что это так. – пихает меня в бок и смеется.
У меня начинает подниматься настроение, но тут же падает, когда на пороге появляется Пейтен. Что ей надо?
Она смотрит на последнюю коробку и фальшиво вздыхает.
– Вы переезжаете?
Эли встает с кровати и подходит к девушке.
– Что ты здесь забыла? – фыркает она.
Пейтен облокачивается об дверной косяк.
– Просто зашла навестить. – пожимает она плечами.
Вспоминаю, что Мак не хотел ее видеть и понимаю, он скоро вернется сюда. Надо что-то делать.
– Пейтен, помнишь, у тебя была помада ярко-розового цвета? – спрашиваю я.
Пейтен переводит на меня взгляд. Эли в недоумении смотрит на меня.
Я прекрасно знаю, что слабое место у этой сучки, ее же внешность и самооценка, поэтому давлю на «больное».
– Эм, да. Помню. А что? – ухмыляется Пейтен.
Встаю с кровати и подхожу к ней.
– Слушай, можешь дать мне ее на сегодня? Завтра верну в целости и сохранности. – тараторю я. – Если же, ты ею не дорожишь, как своей невинностью?
Смотрю в коридор, надеясь, что не увижу сейчас Мака. Быстрей Пейтен… Не будь сукой, дай мне эту гребанную помаду.
– Я дам тебе ее при одном условии…
– Черт! Пейтен, это просто помада! – перебивает ее Эли, понимая, что я затеяла.
– Ладно. Идем. – говорит Пейтен и направляется в свою комнату.
– Скажи им, пускай постараются быстрее. – шепчу подруге.
Как только догоняю Пейтен, в начале коридора вижу Мака. Черт! Как только Пейтен берется за ручку двери, вталкиваю ее в комнату.
– Ау! Аккуратней! – пищит она.
– Зацепилась. – поясняю и закрываю за собой дверь.
Мак Уоррен.
Вхожу в комнату за последней коробкой.
– Быстрей! – подталкивает меня подружка Криса.
Что с ней такое? И куда снова пропала Элизабет?
– Ты из ума выжила?
– Лизи отвлекает Пейтен. Ты ведь ясно дал понять, что не хочешь ее видеть, вот Лизи и помогает тебе, балван! – слишком быстро говорит Элисон.
Элизабет помогает мне? Но зачем?
Что бы это не значило, я в долгу у этой девчонке.
Подхватываю коробку и выхожу в коридор. Оглядываюсь и ускоряю шаг.
Элизабет Джонсон.
Спустя минут пять Пейтен все же находит помаду.
– Вот, держи. – протягивает мне бутылечек ярко-родового цвета.
И зачем краситься такой яркой помадой, не понимаю…
– Спасибо. – натягиваю что-то на подобии улыбки. – Но я передумала. Марка вроде хорошая, но цвет ужасный.
Пейтен только собирается что-то сказать, но открывается дверь и появляется Элис.
– Лизи, ты долго? Я уже закрыла дверь… – говорит она.
Вздыхаю с облегчением.
– Я уже все. Спасибо, Пейтен. – киваю и выхожу из этого «розового рая».
Серьезно, вся комната Пейтен усыпана розовым. Удивляюсь терпению ее соседки.
– Эй! Стойте. – останавливает нас «барби». – В субботу приглашаю всех на вечеринку у меня дома, я снимаю домик. Некрасивым вход запрещен. – ухмыляется она.
Перевожу взгляд на Эли, потом на Пейтен.
– Это очень плохая идея, Пейтен, устраивать вечеринку у себя дома, когда тебя не будет. – говорю я. Под смех Эл, поворачиваюсь и иду на выход.
– Все хорошо? – спрашиваю ее, спускаясь на первый этаж.
– Со стороны, думаю, вся наша операция выглядела очень глупо. – смеется она.
– И смешно. – поддерживаю ее смехом.
Выходим на улицу и идем на парковку. Мак и Крис тоже стоят – смеются.
– Их тоже забавит эта ситуация. – хихикает подруга.
Глава 5.
К десяти вечера мы полностью заканчиваем обстановку нашей новой квартиры. Мак и Крис здорово нам помогли, хотя большую часть времени все смеялись. Причины тому как таковой не было, но было весело. Крис разбил рамку Эли, после чего она еще час его отчитывала и подшучивала над ним.
Квартира оказалась довольно светлой и просторной. Больше всего мне понравился тот факт, что окон здесь очень много, это дает полное ощущение, будто я нахожусь в хрустальном замке. Кухня оборудована под современный дизайн, стены исключительно в белых тонах. Кухню и гостиную разделяет цветастая витражная стена. Моя спальня придерживается легких светлых тонов, мебель жемчужного оттенка… Так что, я в полном восторге от нового дома.
Закончив с разбором одежды, подхожу к окну. Вид открывается на маленький парк, а когда садится солнце, то от такой картины захватывает дух. Я была удивлена, что Эли не стала спорить на счет этой комнаты, ведь она чудесна!
Мои мысли прерывает стук в дверь. Оборачиваюсь и встречаю Элисон.
– Ну, как тебе? – спрашивает она, присаживаясь на край кровати.
Я снова оборачиваюсь к окну. На улице уже довольно темно, но все же красиво.
– Очень здорово! Квартира – просто мечта! – восторгаюсь я.
Эли встает и подходит ко мне, обращая свое внимание на улицу.
– Мне очень понравилась эта комната, и сначала я хотела ее себе, но, когда я увидела, как ты на нее смотришь… – улыбаясь, переводит на меня взгляд. – … поняла, что она создана именно для тебя.
Эта прекрасная девушка стала для меня как сестра. Если бы мне кто-то сказал, что так оно и есть, я бы взлетела до небес от радости. Но Элис – это Элис, и я этому рада.
Я обнимаю подругу и благодарю за ее добрый жест.
– Ты ведь не против, что Крис сегодня остановится у нас? – полушёпотом говорит Эли.
Я начинаю смеяться.
– Так и знала, что будет подвох. – хихикаю и поправляю волос. – Конечно, пускай остается.
Эли отстраняется и целует меня в щеку, чего я не ожидала.
Не знаю почему, но мне захотелось пройтись по улице и подышать свежим воздухом. Подхожу к шкафу, достаю черные обтягивающие джинсы, снимаю с себя платье, натягиваю джинсы, беру с вешалки короткий белый свитер и надеваю его.
– Ты куда собралась? – наконец спрашивает Эли.
Она приняла позу недовольной мадам, облокотившись о шкаф.
– Я немного прогуляюсь около дома. – поправляю волос и снимаю платок с шеи.
Горло почти не болит, только, когда начинаю громко говорить. А вот синяки проходят очень медленно.
– Сдурела? По улицам маньяк ходит, а ты гулять собралась! – кричит подруга.
– Понимаю, поэтому я буду вот тут. – указываю на парк. – Если что, я радом с домом.
– Ты ненормальная… – вздыхает она. – Ладно. Тогда возьми с собой телефон.
– Конечно.
Беру с тумбочки телефон, показываю его подруге, и кладу в задний карман джинс.
Эли еще что-то бубнит, когда мы выходим с комнаты. Прохожу мимо гостиной, где сидят двое парней. Крис замечает меня и привстает.
– Эй! Красавица, куда собралась?
Сажусь на пуф и начинаю обувать кроссовки.
– Пройдусь немного. Ты сегодня тут ночуешь, да?
Мак оборачивается в мою сторону, обводит меня взглядом. Отворачивается и достает телефон. Сегодня мы с ним часто контактировали, слышала, как они с Крисом что-то обсуждали, а затем смеялись, отчего у меня на лице появлялась улыбка. Сама не понимаю, что со мной происходит, но знаю, что в хорошее русло это явно не ведет.
– Да. – хмыкает Крис. – Так что тебе лучше закрыть дверь в свою комнату, чтобы выспаться.
Закатываю глаза.
– Не волнуйся. Завтра выходной, так что я точно высплюсь. – парирую я.
Закончив обуваться, встаю и беру ключи от квартиры. Начинаю выходить, как вдруг слышу голос Мака.
– Думаю, мне тоже стоит прогуляться перед отъездом в отель.
Слышу комментарии Криса, и начинаю хихикать.
Спускаясь на первый этаж, встречаю незнакомого парня. Он достает из почтового ящика несколько конвертов, оборачивается и видит меня.
– Привет. Ни разу тебя здесь не видел.
Останавливаюсь и прислушиваюсь, не спускается ли Мак, но не слышу ни звука.
– Привет. Я тоже тебя здесь не видела.
Парень весьма симпатичен, но в стельку пьяный. На первый взгляд ему около двадцати лет, если бы не широкие плечи, дала бы меньше.
– Ты, наверно, к Гельбергу, да? – он подходит ближе.
Что еще за Гельберг? Его состояние меня тревожит. После случая с Джексоном, я стала побаиваться пьяных парней, тем более незнакомых.
Снова прислушиваюсь и слышу щелчок замка. Значит, Мак скоро появится тут.
– Эм, нет. Я не знаю никакого Гельберга. – отрезаю я в надежде, что разговор окончен.
Серьезно! Разговаривать с пьяным незнакомцем в позднее время, тем более, когда по улице бродит маньяк, неумно.
Собираюсь выходить из здания, как незнакомец меня останавливает. Какого черта?!
– Извини, если напугал, просто я тебя никогда раньше здесь …
К нам подходит Мак, и я расслабляюсь.
– Принцесса, все в порядке? – он кладет свою руку мне на талию, притягивая к себе.
Что происходит?
Я смотрю в глаза Мака в поисках объяснения, и понимаю, что это игра.
– Эм… Конечно… – перевожу взгляд на парня. – Всего доброго.
Незнакомец напрягся, но ничего не сказал.
Миновав крыльцо, Мак все еще не убирает руку, что сбивает меня с толку. Не знаю, что и делать… С одной стороны, мне приятны его касания, с другой это просто неправильно.
– Мак? – решаюсь сделать первый шаг.
Он молчит и смотрит куда-то в темноту. Наверно он меня не услышал, поэтому решаюсь на второй шанс.
– Мак…
Сработало. Он переводит взгляд на меня.
– Ты не думаешь, что уже можно убирать руку? – стараюсь говорить, как можно нейтрально.
Он смотрит пристально мне в глаза, но не убирает руку, только притягивает меня ближе к себе.
– А ты хочешь, чтобы я убрал руку? – парирует он.
Нет, но, если не скажу, он посчитает меня наивной, кой я не являюсь.
– А помнишь, я тебе говорила, что отвечать вопросом на вопрос просто некрасиво?
Мак ухмыляется и снимает руку с моей талии. Тело мгновенно реагирует на отсутствие его руки, сдерживаю стон от этой несчастной ситуации.
– Так, ты тоже решил прогуляться… Почему? – решаю начать разговор первой.
– Все равно в отель собирался ехать. – отрезает он.
– Ты разве не живешь в доме Братства?
– Нет. Вчера было исключение. Почему ты решила прогуляться именно в это позднее время?
В ответ лишь пожимаю плечами.
Не знаю, как и почему, но ноги привели меня к качели в том самом парке, на который выходит мое окно. Обхожу ее и сажусь.
– Ты ведь в отель собирался, разве нет?
Смотрю на Мака в поисках хоть какой-то эмоции, но ничего, кроме безразличия не вижу. Почему он такой? Ведь несколько минут назад он смеялся.
– Решил покачаться. – он садится рядом со мной и отталкивается от земли.
– Вот как… – все, что я могу сказать.
– Ты всегда так поздно гуляешь? – спрашивает он холодным, как лед, тоном.
Да что с тобой ни так, Мак?
– А ты всегда такой мудак? – фыркаю и отворачиваюсь от него.
– Нет. – смеется он.
Ему еще и смешно!
– Что ж, тогда я гуляю так же часто, как ты бываешь мудаком.
– Тогда, ты вообще должна жить на улице.
Не выдерживаю и начинаю смеяться.
– Почему ты здесь? – наконец спрашиваю я.
Я вижу, что Мак не понял, о чем вопрос и поясняю:
– В Кембридже?
Он пожимает плечами.
– По делам.
– Ты дал мне кофту университета, но в самом университете я тебя не видела…
– А я там и не был.
– Поясни.
Он вздыхает и снова отталкивается.
– Мне остался один семестр, даже не семестр, а три месяца до окончания Колумбийского университета. А пока я тут, нужно делать вид, будто я здесь поддерживаю учебу.
Стоп. Три месяца до окончания университета? Тогда, сколько ему лет?
– Я не знала, что так можно… Учиться на два фронта. Но, если тебе осталось учиться считаные дни, сколько тебе лет?
– Пока двадцать три. А на счет того, можно ли учиться на два фронта, то… Связи, вот, что помогает в этой ситуации. – поясняет он.
Двадцать лет и заканчивает университет… В голове не укладывается.
– А ты? Ты родилась здесь? – спрашивает Мак.
– Нет. Я родилась в Нью-Йорке. После смерти родителей, дядя привез меня сюда.
Мак долго смотрит на меня, чем сбивает с толку.
– Извини на счет родителей.
Я вздыхаю и пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь из детства, но тщетно.
– Все в порядке… Я их даже не помню…
– Что с ними случилось?
Он двигается ближе, чем успокаивает меня.
– Мне было всего лишь четыре месяца, когда родители полетели в Лондон на конференцию для подписания какого-то важного контракта. На обратном пути самолет попал в зону турбулентности, а пилот не справился с управлением.
– Как же ты смогла без родителей? – хмурится он.
В памяти вспыхивает Лип, и я непроизвольно начинаю улыбаться.
– Лип, мой дядя, вырастил меня, как родную дочь.
– Хорошо, когда есть такие родственники, правда? – улыбается он, и я киваю в знак согласия.
Что? Мак улыбается? Это похоже на чудо, которого добиться крайне трудно.
В кармане жужжит телефон. Достаю и читаю сообщение.
«От Элисон Форд.
Кому Элизабет Джонсон.
Дата 25 мая 2020 г., 10.48 pm.
Эй, ты живая? Домой скоро?»
После увиденного начинаю смеяться.
– Что? – спрашивает Мак.
– Эли спрашивает, жива ли я.
Хихикая, набираю ответ:
«От Элизабет Джонсон.
Кому Элисон Форд.
Дата 25 мая 2020 г., 10.49 pm.
Я жива. Сейчас пойду уже домой.»
– Тогда стоит возвращаться. – говорит Мак и встает с качели.
Вот, почему всегда так? Когда наступает желанный момент, вечно что-нибудь его испортит.
– Как ты доберешься до отеля? – вставая с качели, спрашиваю я.
– Вызову такси.
Подходя к крыльцу, не подумав, с моих губ срывается:
– Если хочешь, можешь остаться у нас.
При этих словах мое сердце начинает биться так сильно, что я отчетливо слышу каждый его стук у себя в голове. Черт! Что? Что я сказала?!
Мак останавливается и поворачивается ко мне.
– Ты действительно этого хочешь? – еле слышно спрашивает он.
Блин, да я сама не знаю! Сказала не подумав!
Но в ответ я лишь молчу, молясь, чтобы он не принял это за легкомыслие.
– Ох, Элизабет Джонсон… – шепчет он, медленно поднимает руку, и большим пальцем проводит по моим губам, от чего внизу моего живота разгорается пожар. – … Что же ты делаешь со мной?
В ответ молчу, сбитая с толку. Что это значит? Но, если посмотреть в ином свете, то я даже рада услышать эти слова.
Черт, и когда я успела стать такой дурой?
– Думаю, я останусь, но не сегодня, Лизи Роуз. – наконец говорит он и опускает руку.
Как он меня назвал?!
– Тебя же раздражает, когда твое имя меняют на Лизи Роуз, разве нет? – ухмыляется Мак.
Что происходит?
– Что ты хочешь этим сказать? – тихо спрашиваю я.
Может быть он шутит? Ничего не понимаю.
– Сам не знаю. То ты неприступная, то покладистая, как…
Он же этого не скажет?
– … Неважно.
Внутри меня разгорается ярость. Я готова дать этому негодяю пощёчину, но вместо этого делаю неприступный вид и складываю руки на груди.
– Как кто? – цежу я.
Мак вздыхает и пинает маленький камешек, лежащий справа от него.
– Неваж…
– Послушай, Ты! – перебиваю его. – Пес! Думаешь, помог мне с переездом, уступил комнату, и теперь ты гребанный рыцарь?
Мак лишь еще больше строит свою идиотскую ухмылку.
Я думала, он попытается сказать хоть что-то, но он молчит.
– Знаешь, кто-то сказал однажды: «Кто видит дурное в человеке, тот сам дурной изнутри». Так вот Ты полное исключение этому! Ты на самом деле гнилой изнутри! Не стоило вообще пытаться понять тебя. Ты этого недостоин…
Поворачиваюсь и ступаю на крыльцо. Но как только нога касается второй ступени, мое запястье перехватывает сильная рука Мака. Не поворачиваясь, изо всех сил дергаю руку, но делаю лишь себе больно.
– Пусти! Мне больно. – я кричу, из-за этого в горле появляется чувство, будто я глотаю стекла.
Мак поворачивает меня к себе и встает на один уровень со мной не отпуская моей руки, но хватку ослабляет.
– Посмотри на меня. – говорит он.
Голос уже не такой, как до этого, не фальшивый добротой, а ледяной и спокойный.
Смотрю ему за спину, специально не поднимаю взгляд. Дергаю рукой, проверяя, смогу ли убрать его руку с моей. Тщетно.
Свободной рукой он берет меня за подбородок и приподнимает голову. Взмахнув головой, смахиваю его руку.
– Ты сама начала эту игру, Элизабет, помнишь?
Что за чуть? Какая игра?
Мак снова повторяет попытку. Приподнимает голову, на этот раз я не сопротивляюсь. Взгляды встречаются, и я вижу, что он встревожен, но все так же холоден. Десять минут назад он был таким добрым, а сейчас… Удивительно, как быстро он меняет личности.
– Я не хотел тебя оскорблять. Ты сама это сделала. – говорит Мак.
– Это ты начал нести эту чушь! – цежу я.
– Верно. Я нес чушь. И я специально это сказал. Извини, что обидел.
Что? Он извиняется?
Наверно, я сплю, ведь, чтобы Мак извинился…
Он наклоняется к моему уху и шепчет:
– «2:1», Элизабет Джонсон.
Что?! То есть, все это время он говорил все эти оскорбления, лишь потому, что вел счет?! Я ведь тогда сказала в шутку!
– Знаешь, что, Мак…
– Уоррен. – добавляет он с ухмылкой.
– Да хоть Папа Римский! Ты придурок! – наконец вырываю руку. – Хочешь игру? Будет тебе игра! Только приготовь платок, чтобы слезы поражения вытирать.
Поворачиваюсь и иду в подъезд.
– Твои?
Останавливаюсь.
– Что? – не поворачиваясь, спрашиваю я.
– Ну, «вытирать слезы поражения» твои? – смеется этот нахал.
– Знаешь, – поворачиваюсь к парню лицом. – Все возвращается бумерангом. И я надеюсь, когда этот бумеранг будет возвращаться, он хорошенько ебн№т тебе по еб@лу!
– Воу-воу-воу, полегче. – фыркает он.
В ответ показываю средний палец и захлопываю за собой дверь в дом.
Глава 6.
Просыпаюсь в теплой мягкой кровати. С непривычки пришлось вспоминать где я. Вчера я долго не могла уснуть, размышляла о ситуации с Маком.
Что между нами происходит? Не знаю, как это назвать, но он меня очень разозлил. Я осознаю, что он задел меня специально, но с намерением сравнять счет, то есть это была просто игра. Понимаю, что он мог сказать это и без повода, но в глубине души все люди хорошие, просто глубина разная…
Зевая, встаю с кровати, накидываю халат и иду на кухню. Открываю дверь с комнаты и до меня сразу доносится чудесный аромат кофе. Как же хорошо жить в своем доме…
Проходя мимо гостиной, слышу звук телевизора и голос Эли.
– Нет, ну, это же идиотизм какой-то! Куда правоохранительные органы смотрят? А, если меня сегодня убьют? – восклицает она.
Вхожу в кухню. Элис сидит у барной стойки и смотрит новости, а Крис завтракает за столом, соглашаясь с ней.
– Доброе утро. – подхожу к холодильнику и достаю пачку с апельсиновым соком. – Что случилось? Почему тебя должны убить? Кто?
– Доброе утро. – пыхтит подруга.
Ставлю на барную стойку пачку, беру стакан и наливаю в него сок.
– Сегодня нашли еще одну девушку. – отвечает Крис.
– Приятного аппетита. – говорю я Крису, сажаясь за стол.
Еще одна бедная девушка… Что в голове у этого больного человека, убивающего несчастных.
– Это ужас! Хочется материться! – Элис встает со стула и идет к раковине. – Папа звонил. Сказал, что заказал нам билеты в Ванкувер из-за этого психа. – машет в сторону телевизора.
Что? Ванкувер?
В иной ситуации я бы прыгала от радости, но не сейчас…
– На какой день. – вздыхаю и отпиваю немного сока.
Эли резко поворачивается к нам лицом:
– На сегодня! Но я не хочу никуда лететь!
Черт!
– Я никуда не лечу. У меня учеба! Я тогда после учебы домой буду бежать, чем полечу в Ванкувер и пропущу учебу. – говорю я.
– Вот зубрила! – смеется Крис. – Тебе такой курорт, а ты «учеба».
Пинаю Криса под столом от чего он давится. Приходится постучать ему по спине, чтобы остановить кашель.
– Вот и я об этом. Но отец говорил серьезно… – подруга вздыхает и садится с нами за стол. – В чем-то я с ним согласна, но ехать в другой город, пока не поймают преступника… Мне кажется, это слишком.
– Может быть, мне с ним поговорить? Я попробую его убедить. – предлагаю я.
– Не вариант. Мне придется ехать в Ванкувер так и так. Бабуля хочет увидеться…
На какое-то время Элисон задумывается, потом с большим энтузиазмом говорит:
– У меня есть идея! Хотя, идея – это громко сказано…
– Говори уже. – перебивает ее Крис.
– Я лечу сегодня. Самолет через три часа. Полечу туда на два дня, то есть на выходные, верно? – рассуждает подруга.
– Ну, и? – негодую.
– А за эти два дня я поговорю с бабулей, а она то точно переубедит папу. – завершает она.
Миссис Форд умеет переубеждать, уж я то знаю… Может сработать, но вероятность от силы где-то 50\50.
– Стоп! – Кристиан отодвигает тарелку и смотрит на Элис. – Ты летишь на выходные, и я без тебя?! Да мой дружок загнется без тебя!
Я начинаю смеяться, беру тарелку Криса, свой стакан и несу их в раковину.
– Знаю… Но я всего лишь на два дня…
– Ты сказала, что Мистер Форд заказал два билета. Почему-бы Кристиан не занял мое место? – предлагаю я.
Элис переводит взгляд с меня на парня.
– Да и еще один плюс, твой парень познакомится с отцом. – достаю самый главный козырь.
– Я сам могу купить себе билет. – говорит Крис.
– Ты летишь со мной либо за счет папы, либо остаешься тут. – Эли встает из-за стола и идет в свою комнату. – Я собираю сумку, а ты пока поезжай за своими вещами. Жду тебя через пол часа тут!
Мы остаемся с Крисом одни на кухне. Он переводит взгляд с той комнаты, где только-что была подруга, на меня.
– И почему я все еще ее терплю? – спрашивает он.
– Не терпишь, а любишь. – улыбаюсь я. – Иди собирайся. Времени у тебя мало.
Кристиан выключает телевизор и накидывает куртку. Перед тем, как он ушел, даю ему ключ от квартиры. После ухода Криса, принимаю душ и иду в комнату подруги, при этом расчесывая волос.
Захожу в комнату, прохожу мимо Элис и сажусь на кровать в позе лотоса.
– Все собрала? – расчесывая локоны, спрашиваю я.
Она вздыхает и садится со мной.
– Ага, конечно. Пару джинс и кофточек.
– А нужно что-то еще? Ты же едешь на два дня. И чего ты такая нервная? Неужели ПМС? – смеюсь я.
– Не хочу никуда ехать, тем более без тебя. – она смотрит на меня так, будто сейчас расплачется. Только этого мне не хватало.
– Эй! Только без слез. Это всего лишь какие-то два дня… Я тоже буду по тебе скучать. – откладываю расчёску и тянусь к подруге, чтобы обнять. – Передавай всем привет от меня. – говорю я, когда Эли сжимает меня в объятиях.
Она кивает и тут же отстраняется.
– А ты ведь вчера гуляла с Маком! – пищит она.
Я так надеялась, что она не спросит… В кратких подробностях рассказываю ей о том, как Мак подвозил меня к общежитию, о его голом торсе после душа, и конечно о вчерашней прогулке, не упомянув только то, что я говорила ему о своих родителях.
Выслушав меня, она еле сдерживает смех:
– Счет? Серьезно?
– Да. Я тогда сказала это в шутку, но, когда он меня чуть не оскорбил, я была готова ему пощечину влепить. – жестикулирую расческой перед подругой, от чего она начинает смеяться.
– С ума сойти… – хрюкает она. – Между прочим, с этого и начинаются отношения.
– С секса? Да… – входя в комнату, говорит Крис, от чего мы с Элис начинаем пищать, и я неосознанно кидаю в него расческу.
– Ты как вошел? – смеясь, кричит подруга.
– Элизабет дала мне ключ. – он кидает на кровать тот самый ключ, поднимает расческу, и кладет ее на тумбочку.
– Дурак! А, если бы у меня в руках была бы не расческа? – говорю я.
– Фалоиметатор? – ухмыляется он.
– Я готова. Едем. – Элис встает с кровати, берет рюкзак, но Крис забирает его и несет сам.
Прощаюсь с этой чокнутой парочкой, иду в комнату снять халат и переодеться. Синяки на шее становятся желтоватого оттенка, боль при разговоре больше не испытываю, что меня очень радует. Нахожу шортики и спортивный топ – то, что надо для уборки в квартире. Включаю музыку и приступаю сначала к протиранию пыли, затем к мытью пола. После уборки беру два мусорных мешка, которые накопились из-за пленки от мебели и всякой другой утвари, обуваюсь, выхожу из квартиры и иду на улицу выбрасывать мешки в мусорный бак.
На обратном пути встречаю парня, с которым столкнулась здесь вчера.
– Оу! Снова ты. Привет. – говорит он.
– Здравствуй. – отвечаю и подхожу к почтовому ящику.
– Как де… – я сделала хвост, чтобы волос не мешался при уборке, но забыла его распустить, когда пошла выбрасывать мусор, парень заметил отметины на моей шее, и видимо, поэтому и встревожился.
Как только я это понимаю, начинаю подниматься по лестнице. Думаю, придется объяснять, почему у меня отметины на шее, но зачем тратить время на объяснения? Люди слышат только то, что хотят услышать и на вряд ли моя правда, покажется ему положительной.
– Постой. – останавливает он меня.
– Что? – останавливаюсь, но не поворачиваюсь.
– Можно с тобой познакомиться?
– Не надо.
– Почему? – он подходит чуть ближе.
– Мне с тобой будет скучно, а тебе со мной непонятно. – поднимаюсь еще на три ступени, думая, что разговор окончен.
– Почему? – слышу снова.
На этот раз останавливаюсь и поворачиваюсь к парню:
– Потому что мне уже скучно, а тебе уже непонятно.
Он стоит не двигаясь и смотрит на меня. Что ж, на этом разговор окончен точно. Поворачиваюсь и иду в квартиру.
Я понимаю, что возможно поступила грубо с парнем, но сделанного не вернешь. Прохожу в гостиную и слышу стук в дверь. Подходя к двери, молюсь, чтобы это был не тот парень.
– Кто? – не открывая дверь, спрашиваю я.
По ту сторону молчат. Что ж, тогда почему я должна открывать? Начинаю уходить, но снова слышу стук.
– Кто там?! – перехожу на крик.
– Да ладно тебе! Открывай. – слышу знакомый голос.
Что ему надо?
– Мак? Ты вчера что-то забыл?
Я точно помню, что когда делала уборку, его вещей не находила.
– Нет. – отвечает он. – Может быть ты уже откроешь?
Хм… Накидываю цепочку на металлический элемент, находящийся на дверном полотне, и только тогда открываю дверь.
– Тогда чего тебе? – облокачиваюсь о стену.
Мак обводит меня взглядом, делает шаг вперед и пальцем оттягивает цепочку.
– Вот значит, как? – хмыкает он, отступая от двери.
Выводит другую руку из-за спины, и я вижу два крупных пакетика с маркой «McDonalds».
– А если так? – помахивает пакетиками.
На часах уже семь вечера, а я за весь день ни крошки в рот не проронила. От райского запаха, исходящего из пакетиков, желудок начинает устраивать бунт. Черт!
– Ты думаешь, купил еды и все твои деяния сойдут на ноль? – приподнимаю бровь.
– Ну, хотя бы на ноль целых три десятых?
Кажется, запах становится все насыщенней. Готова поклясться, что чувству картофель-фри на языке!
Хмуро смотрю на Мака, перевожу взгляд на пакетики, и черт возьми, пакетики выигрывают!
Психуя и злясь на себя, снимаю цепочку и впускаю Мака.
– Знал, что сработает. – смеется он.
Гребанный эгоманьяк!
– Проходи на кухню. – жестом указываю на кухонную комнату. – А я пока в душ. Только попробуй сунуть нос в мой пакет и украсть мою еду. – угрожаю я, после чего смех Мака становится еще громче.
Мак Уоррен.
Увидев эту чертовку в мини шортиках и таком же топе, думал не смогу держать себя в руках, но, когда она сказала, что идет в душ, приходится держать и себя, и свои мысли под полным контролем.
Надо себя отвлечь. Подхожу к шкафчикам кухонного гарнитура и начинаю искать тарелки. Думал, поиски займут больше времени, но посуду я нашел с первого раза. Беру две неглубокие белые тарелки и ставлю их на стол. Так, что дальше?
«Твою мать, Мак, ты никогда перед телками не унижался!» – кричит мое эго.
Я полностью с ним согласен, но я должен занять себя, пока Элизабет в душе. Вожделение всегда требует недоступного…
Возвращаюсь к шкафчикам, беру еще две таких же тарелки, ставлю их около двух других. Достаю с пакетиков гамбургеры, распаковываю коробочки и кладу фастфуд на тарелки. Расставляю вторую пару посуды, наполняя их картофелем-фри, затем кетчуп и соус. Напоследок избавляюсь от упаковки из-под куриных ножек, ставлю два бумажных ведерка среднего размера в центр стола и собираю мусор от «ужина».
Элизабет Джонсон.
Быстро приняв душ, нахожу белую свободную футболку и натягиваю ее на себя, а следом и джинсовый комбинезон. Завязываю мокрый волос в пучок и выхожу уз ванной.
К черту внешний вид! Я не собираюсь ему понравиться, тем более, мне так удобно, а что подумает Мак, мне уже неважно. И вообще! Как сказал один знаменитый человек: «Ищите такую, чтобы, когда умывалась – красота не смывалась». Я умылась и все такая же красотка.
Обхожу гостиную и испускаю тихий стон при виде еды. Такое чувство, будто я не ела вечность. Ну, ладно, чуть меньше вечности.
Мак уже сидит за столом, но его внимание полностью поглощено собственным телефоном. Не обращая на него внимания, подхожу к холодильнику и собираюсь достать свой любимый сок, но его нет, зато за место него стоит ананасовый. Ладно, сойдет. Ставлю его на барную стойку, доставая стакан.
– Сок? – спрашиваю я парня.
Видимо, он только сейчас меня заметил, судя по тому как он на меня пялится. Если ему что-то не нравится, я покажу ему, где дверь. Когда его взгляд «поглощает» каждый сантиметр моего тела, наконец он произносит:
– Смотря какой. – убирает телефон в карман.
– Ананасовый. – не дожидаясь ответа, следом за своим стаканом достаю еще один.
– Ананасовый? – ухмыляется он. – В последнее время он становится у меня любимым.
Наливая сок в стаканы, перевожу на него взгляд, и только тогда понимаю, о чем он думает.
– Извращенец! – ставлю перед ним напиток и занимаю место, напротив.
Глядя на весь этот фастфуд, начинают течь слюнки. И плевать я хотела, что это вредно. Я сейчас слишком голодна, чтобы размышлять на тему: «Что хорошо, а что плохо».
– Извращенец – это тот, чье сексуальное поведение неестественно или неприемлемо. Разве я извращенец? – приступая к ужину, спрашивает он.
Не удостоив его ответом, приступаю к гамбургеру. Поднимаю верхнюю булку вместе с другими ингредиентами, достаю котлету и кладу ее на тарелку, затем возвращаю на место наполнители, облизываю испачканные кетчупом пальцы.
Откусывая кусок от гамбургера, встречаюсь с удивленным взглядом Мака.