Фатум

2. Бегство

– Можно еще раз взглянуть на ваш список? – первое, что я сказала, когда на эмоциях ворвалась обратно в кабинет к начальнику отдела кадров.

Мистер Тернер аж подпрыгнул от испуга, но быстро собрался и изобразил улыбку.

– Мисс Пирс?

– Дайте мне список вакансий, – настойчиво потребовала я и села напротив, не дожидаясь приглашения.

– Конечно, конечно!

Тёрнер вежливо протянул мне лист, а я не глядя ткнула в него пальцем и решительно заявила:

– Пишите направление о переводе.

Мужчина не спеша забрал у меня список и, взглянув в него, удивился:

– Карибы?

– Карибы?! – сначала вздрогнула я, но потом с напускным равнодушием пожала плечами. – Пусть будут Карибы.

Лучший способ изменить свою жизнь – это оказаться за тысячи миль от дома. Не самая надежная жизненная позиция с точки зрения новомодных тренингов. Наплевать! Я решила изобрести собственный лайфхак: терапия для продвинутых.

Или просто… двинутых?

– Когда сможете переехать?

– Чем скорей – тем лучше.

Мистер Тернер открыл рот, видимо, желая как-то прокомментировать мое решение, но передумал и, нахмурившись, уткнулся в монитор. Через полчаса я вышла из его офиса, держа в руках полный пакет документов вместе с авиабилетом. Со всем этим я могла отправиться на край Земли уже завтра.

Внезапно меня затрясло от осознания того, что натворила.

Поздравляю, Диана! Ты только что подарила себе самый эпичный подарок на день рождения!

Даже не помню, как добралась до дома и как сообщала новость отцу. Бедный, привыкший к оседлой жизни Гарри Пирс был в шоке от моего решения. Он оставался сидеть в своем любимом, потертом кресле весь оставшийся вечер и не проронил ни слова. Единственное, что менялось в этой застывшей картине, – количество пустых бутылок из-под пива, валяющихся вокруг кресла. Не самое вдохновляющее зрелище, учитывая, что папа всегда был сторонником здорового образа жизни. Что неудивительно для бывшего чемпиона страны по горным лыжам. Пока папа не перешел к фазе отрицания и не начал отговаривать меня или, не дай бог, не устроил скандал, я поспешила в свою комнату на второй этаж.

Теперь предстоял непростой разговор с матерью по видео-чату. Я слушала сигнал вызова, поправляя волосы, и глянула на себя в монитор. Бледность кожи можно легко замаскировать светом от настольной лампы. От ночного освещения мои глаза выглядели теперь не светло-голубыми, а какого-то глубокого синего цвета. Я занервничала, заметив темные круги под глазами. Мама всегда придиралась к моему внешнему виду, будто больше всего на свете ее волновало то, как я выглядела. То, как я себя чувствовала при этом, не имело значения.

– Милая моя! – с экрана мне улыбалась красивая молодая женщина. Она тут же протянула к камере изящную ручку, показывая крупный камень на безымянном пальце. – Порадуйся за мать, она станет Александрой Ди Коста!

Я искренне обрадовалась. Наконец ее охота за крупным итальянским богачом увенчалась успехом! Она так долго шла к этому! Ее титаническим усилиям можно только позавидовать. Если бы с той же хваткой моя мама занималась политикой – была бы первой женщиной планеты.

– Свадьба планируется только через год, но ты же приедешь ко мне в Позитано? Я уже присмотрела чудесный собор в центре…

– Ты же православная! – я не удержалась и закатила глаза.

Мама небрежно махнула рукой. Наверняка она специально так театрально жестикулирует, чтобы лишний раз похвастаться кольцом.

– И что теперь? Если бы ты знала, какая важная шишка Эмилио среди… – она придвинулась к экрану и прошептала, – среди мафиози! Да, да, дорогая! Мне кажется, он у них главный! – а потом мама продолжила говорить прежним голосом, – так что свадьба будет помпезной, с кучей гостей и по всем канонам. Хватит с меня скромных посиделок, как у какой-то эмигрантки.

Про эмигрантку и посиделки – это она про свадьбу с моим американским отцом, если что. А я-то всю жизнь наивно думала, что это была самая романтичная свадьба на свете!

– Ты будешь моей подружкой невесты. Нам надо подобрать эскизы твоего платья, ах, боже мой, все увидят, какая ты у меня красавица!

Внезапно она перестала щебетать и присмотрелась ко мне:

– У тебя волосы отросли?

Я неловко собрала их в пучок, не зная, что ответить и как вообще вставить хоть слово.

– Тебе нужно сделать перманентное выпрямление, только посмотри на эти кудри, как спутанные пружины! У моего знакомого есть родственник, он как раз живет в Аспене, у него свой салон…

– Мам! – наконец не выдержала я. – Мне не нужна стрижка, я все равно завтра уезжаю!

– Уезжаешь? – мама серьезно уставилась на меня. – Вы с Гарри не поладили? Погоди, я позвоню этому идиоту и скажу все, что о нем думаю…

– Мам, мам! – остановила я ее тираду, не без труда пропуская мимо ушей оскорбления в адрес отца. Я никогда не хотела вникать в их взаимоотношения и не становилась на ее сторону. Уверена: в разводе виноваты только ее амбиции. – Пожалуйста, перестань! Папа здесь не причем, я уже давно хотела уехать. Завтра я вылетаю в Доминиканскую республику.

– Ох, ну и славно, – обрадовалась она, – загар тебе не помешает, детка!

Не прошло и секунды, как она сменила тему, снова блеснув бриллиантом.

– Эмилио говорит, что мы можем поехать в Канны или отправиться в круиз на медовый месяц, не знаю даже, как будет с погодой, это же конец ноября… может, даже декабрь…

Тяжело выдохнув, я решила, что дальше говорить о переезде бессмысленно, и попыталась вникнуть в насущные проблемы матери. Свадьба ведь куда важнее жизни дочери, так ведь?

После разговора я никак не могла отделаться от неприятного осадка на душе. Чтобы как-то отвлечься, начала собирать вещи. Все необходимое уместилось в один небольшой чемодан и рюкзак. Я оставила их у дверей своей комнаты и не спускала в гостинную, чтобы не задевать папу напоминанием о моем отъезде. Джей Ди уже завалил меня сообщениями. Мы давно планировали отпраздновать мой день рождения в новом ночном клубе. Джей Ди был настроен затанцевать меня до обморока и еще не знал о переводе в Доминикану. Пока я собиралась в клуб, мысленно сочиняла, как именно сообщу лучшему другу эту новость.

В такси я открыла страничку сайта «Паркер Доминикан Резорт», чтобы изучить информацию об отеле, в котором буду теперь работать. Но не смогла толком ничего прочесть и сохранила все на телефон, чтобы заняться этим позже. Я уставилась в окно, наблюдая за вечерним курортным городом. Всюду снег, туристы, гуляющие по улицам, веселье и смех. Мне нравился Аспен. Здесь я провела первые восемь лет детства, пока мама не увезла меня к себе на Родину в Россию. А после окончания школы я снова сюда вернулась, но так и не смогла почувствовать себя здесь своей. Все, что так любила в детстве, стало теперь другим.

Или я стала другая…

Как только широкие стеклянные двери «Бутси» распахнулись, я словно попала из снежного курорта в другое измерение. Под ногами сотрясался пол, сердце подпрыгивало от ударов сабвуферов, уши закладывало от громкой музыки, а глаза слепили яркие огни.

В центре танцпола Джей Ди вытворял такое, что даже у меня, видавшей виды зрительницы, отвисла челюсть. Как только он заметил меня в толпе, тут же грациозно подошел и протянул руку:

– Давай встряхнем этот зал?

– Я не думаю, что это хорошая…

Джей Ди прокрутил меня вокруг своей оси, не дав закончить предложение, подхватил под спину и резко наклонил вниз. Я рассмеялась.

– Полегче! Моя нога!

Сначала я улыбалась, но потом вспомнила про события сегодняшнего дня и мгновенно скисла. Друг тут же развернул меня к себе лицом и подозрительно взглянул в глаза.

– Ты не выбила себе повышение, я так понимаю? – серьезно спросил он, а я лишь рассеянно моргнула. – Немедленно к бару!

Что со мной произошло, когда я сделала заказ и повернулась к другу, словами не передать! Слезы тут же навернулись на глаза, и как я ни пыталась сморгнуть их и предотвратить истерику, она все равно случилась. Я разревелась, как самая последняя плакса.

– Ну, крошка… – пропел голос над ухом, пока я бесстыдно уткнулась лбом в барную стойку и сотрясалась от рыданий. – Отдел бронирования – не единственная вакансия, на ней свет клином не сошелся.

– Ты меня убьешь! Я сделала кое-что сгоряча… – ревела я без остановки.

– Что бы ты ни натворила, все равно это не переплюнет того, что ты согласилась выйти за Фишера!

– О, ещё как переплюнет, – хныкала я, поворачиваясь к другу, – я уезжаю.

Выпучив глаза, Джей Ди резко перестал гладить меня по волосам.

– Я перевелась в другой отель, и завтра утром мне нужно уезжать. Уже чемоданы собрала.

Мой друг опустил руки и уставился на меня отсутствующим взглядом, а через какое-то время спросил:

– Твои родители знают?

– Да, папа сначала впал в ступор, но потом отошел немного, а мама… мама как всегда в своем репертуаре. Она давно уже хочет, чтобы я переехала туда, где теплее.

– Теплее? – подхватил он. – Ты едешь к ней в Италию?

Я схватила коктейль из рук бармена и сделала большой глоток, а потом виновато посмотрела на друга.

– Доминикана. Я еду в Доминикану.

Джей Ди как-то неопределенно кивнул, а затем молча выпил свой коктейль до дна. Я собиралась рассказать, почему решилась на этот переезд, о том, как мне будет больно, если он обидится на меня за это. Меньше всего я хотела потерять еще и друга. Но как только я открыла рот, то смогла произнести лишь имя Майкла, всё остальное растворилось в бесконечном потоке рыданий.

На плече появилась рука Джей Ди. Он утешал, говоря что-то на ухо, но я услышала только последнее:

– …у тебя день рождения, в конце концов!

Я подняла голову и вытерла слезы салфеткой. Джейден улыбался, но глаза были полны грусти.

– Ты на меня не злишься? – пробормотала я, всхлипнув.

– Еще как злюсь! – он протянул мне еще стопку салфеток. – Я, конечно, могу попробовать убедить тебя остаться, но я же не эгоист. Если останешься – будешь несчастна. Я давно заметил, что тебе здесь… тесно, что ли. Ты какая-то другая… Аспен не для тебя. Я не знаю, что именно ждет тебя в Доминикане, но вдруг что-то гораздо большее, чем абьюзивные отношения с кретином Фишером и скучные вечера с отцом перед телеком? Помнишь свой сон? Про свадьбу на берегу. Может, это был знак?

– Он и был, – улыбнулась я сквозь слезы. – Я чуть не вышла замуж.

– Не думаю, что дошло бы до свадьбы. Ты и Фишер – сплошное недоразумение. Вы как будто встречались не друг с другом, а с идеализированным версиями. Он даже не знает, какая ты на самом деле. А ты, слава богу, вовремя увидела его настоящим.

Я набросилась на друга с объятиями.

– И, давай, заканчивай со слезами, крошка! Развела Ниагару! – скомандовал Джей Ди. – Немедленно на танцпол, я все еще хочу затанцевать тебя до смерти! А после ты у меня так напьешься, что весь полет проваляешься трупиком в кресле, напрочь забыв о страхе летать.

Самолеты! О чем я, черт возьми, думала, когда тыкала пальцем в тот список?

Когда я улетала из России, меня провожали школьные друзья и подруги детства. В тот день я так напилась, что проспала все путешествие. Папа, мягко говоря, удивился, встречая невменяемую дочь в аэропорту. Помню, он еще долго беседовал по телефону с матерью и отчитывал за пробелы в воспитании. Тогда я ни-че-го не помнила из полета и до сих пор считаю, что это – отличный вариант для аэрофобов. Не зря же почти во всех зонах вылета есть бары!

– Похоже, ни один аэропорт мира никогда не увидит меня трезвой…

      ***

Если я когда-нибудь научусь пить перед каким-нибудь важным событием, ничего при этом не натворив, а потом наутро буду выглядеть, как огурчик, – пожмите мне руку.

– Все собрала? – угрюмо спросил папа, когда я спустила вещи.

Мы молча стояли друг напротив друга. Никто не решался заговорить первым. Бедный папа все еще дулся на меня за спонтанное решение переехать и винил во всем моего бывшего жениха.

Папа, как лучший лыжный инструктор во всем Аспене, всегда держал багажник битком забитым оборудованием. Для моего рюкзака и чемодана не сразу нашлось место, словно все вещи отца ревниво не отпускали меня в поездку.

Я ехала на пассажирском сидении, смотрела в окно сквозь пелену слез и думала, как мне будет не хватать друзей, отца, воскресных катаний и, кажется… Майкла. Я мельком взглянула в зеркало, чтобы одернуть себя и прекратить думать о нем.

Машина подъехала к центральному входу в аэропорт, я увидела своих друзей и коллег. Меня бросило в мандраж, а они накинулись на меня с пожеланиями и напутствиями. Я же молча кивала и старалась уделить внимание каждому. Взгляд то и дело останавливался на Джей Ди. Ему было паршивей всех.

Как только мы оказались рядом друг с другом, он протянул мне конверт.

– Вот, держи. Билли пробил тебе бесплатный вход в зал ожидания бизнес-класса.

– Спасибо! – с грустью вздохнула я. – Что же я буду делать в Доминикане без тебя?

Друг манерно скорчил гримасу:

– Вот и узнаем!

Папа подошел ко мне последним и с серьезным видом посмотрел в глаза:

– Еще есть время передумать.

– Пап…

Он неуклюже приобнял меня за плечи и тихо сказал:

– Напиши, как доберешься. Я люблю тебя, мышонок. Просто хочу, чтобы ты это знала.

В груди неприятно сдавило. Гарри Пирс редко говорил о своих чувствах, почти никогда.

– Я тоже тебя люблю, – шмыгнув носом, я чмокнула папу в колючую щеку. – Не налегай на халапеньо!

      Меня провожали долго и шумно, а потом чуть не задушили в объятиях. Только когда я оказалась в зоне таможенного контроля, осознала, что действительно уезжаю. Я протянула паспорт работнику службы и улыбнулась, чтобы хоть как-то походить на человека, но скептический взгляд таможенника профессионально сканировал меня от макушки до плеч.

Интересно, как часто люди на контроле вынуждены искать сходство между фоткой в паспорте и помятой с похмелья физиономией в окошке?

В конце концов я получила документ с печатью обратно и прошла вперед, услышав, как один из людей в форме пожаловался коллеге:

– Как меня это достало! Приезжают кататься, а сами пьют как не в себя! Спортсмены, блин!

– Им нужно фотографироваться на паспорт в таком же состоянии. А то ищи эти десять отличий…

Наконец все формальности и досмотры оказались позади, я рассовала по карманам билет, телефон и прочие вещи и разыскала зал ожидания бизнес-класса.

Спасибо, Джейден и Билл!

Я села на первое попавшееся кресло и, нахлобучив капюшон на голову, решила немного вздремнуть, пока не объявят посадку.

– Простите… – кто-то мягко постучал меня по плечу, выдергивая из крепкого сна.

Я вздрогнула и подняла голову, к своему стыду обнаружив, что уснула на плече у незнакомца.

– Простите… началась посадка на мой рейс, – проговорил обладатель самого приятного голоса на свете. Таким обычно читают мантры и медитации.

– Ох, – я отодвинулась от мужчины, поспешно потирая заспанное лицо и стряхивая с головы капюшон. – боже, мне так стыдно! Я обычно не…

– Не спите на первом встречном? – высокий, статный мужчина, на вид лет сорока пяти, улыбался очаровательной, белозубой улыбкой.

Я почувствовала, как жар начал заливать лицо и шею. Незнакомец был чертовски похож на моего любимого актера – Эштона Катчера.

– Мой рейс объявили, – повторил он и протянул мой билет, сначала пробежав по нему быстрым взглядом. – Похоже, вы его обронили.

– Сп-пасибо…

Я сгорала от стыда. Еще толком не отошла ото сна и от похмелья. Нельзя в таком состоянии попадаться на глаза красивым мужчинам!

– Уважаемые пассажиры, началась посадка на рейс Аспен – Флорида у выхода номер девять, – объявил голос из динамиков, и я поспешила на самолет.

У входа пассажиров встречали две милые стюардессы. Они поприветствовали меня и посмотрели на посадочный талон.

– У вас место девятнадцать А. Проходите направо.

      Быстро разыскав нужный ряд и кресло, я уже собралась закинуть вещи наверх, как вдруг прямо передо мной, во всей красе, нарисовался тот самый незнакомец. Он как ни в чем ни бывало расположил свой кейс над девятнадцатым рядом. Увидев меня, мужчина как-то наигранно удивился. Он взял из моих рук вещи и положил их наверх. Мне стало неловко оттого, как жалко смотрелся мой мешковатый рюкзак на фоне его статного, делового аксессуара.

Я рухнула на сидение возле иллюминатора. Вскоре сквозь туман алкогольного опьянения начала проступать паника.

Не самые удачные места для тех, кто страдает аэрофобией!

Мой сосед уселся рядом и ответил на телефонный звонок:

– Слушаю. Нет, я еще в самолете. Говори, что хотел?

      Я с интересом наблюдала за мужчиной. С нескрываемым раздражением он даже не говорил, а рычал в трубку. Интересно. Со мной он был вполне милым и дружелюбным.

– Нет, Рэй, я только вчера перечислил деньги! Или ты забыл, кто внес за тебя залог? Что значит «не нужно было этого делать»? А если бы твой дед узнал об этом? Или пресса! Постарайся хотя бы изобразить благодарность! Ради всего святого, не позорь меня хотя бы пару дней!

      В сердцах сбросив вызов, мужчина сосредоточенно уставился вперед. По его лицу было заметно, насколько он рассержен.

Самолет начал медленно выезжать на взлетно-посадочную полосу, двигатели зашумели громче.

– …мы просим вас пристегнуть ремни безопасности и не покидать свои места до тех пор, пока не погаснет табличка.

      Я начала оглядываться в поисках своего ремня, нащупывая его сбоку от кресла, как во всех автомобилях. Но там ничего не было!

Вот же засада! Только мне могло достаться бракованное место!

Вокруг раздавались щелчки. В мой пьяный мозг даже не пришла мысль оглядеться и поинтересоваться, как пристегиваются другие. Вдруг руки моего соседа протиснулись мимо моих бедер к краям сидения. Раздался щелчок, и я опустила голову. На поясе красовался крепко застегнутый ремень, а мужчина изо всех сил сдерживал улыбку. Он сел ровно и украдкой посмотрел на меня. Я опять залилась краской.

– Меня зовут Диана, – я решила замять неловкость момента, но почему-то еще больше раскраснелась. Щеки просто пылали.

Мужчина мягко улыбнулся и, взяв мою руку, пожал ее.

– Очень рад наконец познакомиться, Диана! А меня зовут Себастьян.

Его низкий и бархатистый голос оказывал на меня необъяснимое успокаивающее действие. Он окутывал, словно мягкий кашемир. Я мгновенно перестала нервничать и откинулась на спинку кресла.

Потрясающий эффект! Как он это делает?

– Спасибо вам за помощь, Себастьян!

– Не стоит благодарности! – он улыбался, глядя прямо на меня, а потом подмигнул. – И кстати, мое плечо абсолютно свободно!

Я рассмеялась. Себастьян тоже.

Себастьян… какое-то знакомое имя…

Я мысленно проговаривала его про себя снова и снова, пока не поняла, где именно могла его слышать.

Паркер! Себастьян Паркер. Меня только что клеил мой собственный босс!

Что он делает в эконом-классе?

3. На другом конце света

Мой сосед, рядом с которым я пролетела около восьми часов, словно испарился в воздухе, как только вышел из самолета во Флориде. Я начала жалеть, что перестаралась, отвечая односложно на все его попытки заговорить со мной. Наверное, это было глупо.

Какова вероятность снова оказаться на соседних креслах рядом с самым главным боссом?

Я в последний момент успела сесть в самолет до Пунта-Каны. Мне, конечно же, опять досталось место у иллюминатора! Милая бабуля не спеша заняла кресло рядом с моим и дружелюбно поздоровалась со мной. Скоро она начала расспрашивать, почему я лечу одна, и поведала историю о том, как много лет назад встретила любовь всей своей жизни на Карибах. И теперь летит туда в память о покойном муже. Очень трогательная история, у меня даже слезы подкатили от того, с каким теплом и нежностью она рассказывала об этом.

Как бы я хотела так же сильно полюбить…

С этими мыслями я соорудила себе импровизированную подушку, свернув куртку валиком, и устроилась поудобней.

Мне приснился странный сон. Я вернулась в самое страшное событие своего детства, когда провалилась под лед на реке. Во сне мне было не восемь, как тогда, а двадцать один, как сейчас. В холодной воде я беспомощно барахталась и что есть силы колотила по ледяной поверхности над головой. Инстинкты неминуемо взяли верх над разумом. Я сделала вдох, и легкие заполнились водой, словно иглами. Мне было больно и страшно. Тело задергалось в конвульсиях, а потом застыло…

Я начала погружаться на дно реки, все еще оставаясь в сознании. Чувство неизбежности и ужаса не покидало меня до самого конца.

Внезапно картинка перевернулась, точно песочные часы, и я оказалась не в холодной воде, а в очень теплой. Надо мной уже был не лед, а голубое, безоблачное небо и яркое, золотистое солнце. Я тонула не в зимней реке, а в бассейне…

– Диана! – позвал голос.

Я широко распахнула глаза и сделала глубокий вдох, радуясь, что могу это сделать.

Ох, ни черта себе! Вот это сон!

Я еще долго приходила в себя. Моя соседка мирно спала, а меня просто распирало от желания поделиться тем, что видела и чувствовала во сне. Чтобы хоть как-то отвлечься, я достала телефон и начала просматривать фотографии, перелистывая их в обратную сторону, и стала удалять те, на которых был Майкл.

Удивительно, как мы вообще так долго провстречались!

Мы слишком разные, причем не только внешне, но и по характеру. Я всегда хотела каких-нибудь приключений, веселья, а Фишер выезжал из дома только на работу или в гости к родителям. На мои просьбы сходить в кино он скачивал фильмы, и мы смотрели их дома. Вместо похода ресторан мы заказывали еду на дом. Я придумывала ему интересные подарки на праздники, а он просто кидал мне деньги на карту, чтобы я сама выбрала себе, что захочу. Что уж говорить о сексе? Мне всегда хотелось чего-то новенького, чего-то спонтанного, но Майкл предпочитал постель и одну-две классических позы, а потом сразу сон. Романтика, страсть и химия в отношениях стали для меня небылицами.

Чем больше я вспоминала, тем быстрее стирала его фото, пока не добралась до самого начала. Мы познакомились на работе, и я сразу согласилась на свидание, не веря, что такой парень мог обратить на меня внимание. Мы ездили на пикник. В декабре. Помню, как замерзла в тот вечер и как быстро оказалась в его объятиях, когда он пытался согреть меня. Ловкий ход! Помню потом включенный на всю обогрев в машине и наш неловкий первый поцелуй. Он мне не понравился, и я даже подумывала отказаться от второго свидания, но Фишер пригласил меня на концерт One Republic. Я быстро сдалась. Ни второй, ни следующие поцелуи не вызывали в теле никакого отклика, они были слишком сдержанными и холодными. Как мы добрались до четвертой базы после рождественского корпоратива – до сих пор ума не приложу!

Вздохнув, я убрала телефон в сторону и посмотрела в иллюминатор. Сквозь безоблачное небо виднелся океан. Я не отрываясь разглядывала захватывающие виды. В динамиках раздался голос пилота: мы начинаем снижаться и скоро приземлимся в аэропорту Пунта-Каны.

Впереди показался зеленый берег с тонкой, желтоватой кромкой песка.

Ну, привет, Карибы!

Я никогда не была в теплых краях, не видела ничего, кроме Санкт-Петербурга и Аспена. И сейчас Доминикана казалась мне не просто точкой на другом полушарии Земли, а вообще новой планетой! Стоило только выйти на трап, я тут же зажмурилась, ослепленная ярким светом. Солнце светило по-другому, грело не так, как летом в Питере. Было жарко и душно, как в парилке. Влажный воздух казался густым и тяжелым, клянусь, его можно было потрогать и развести руками в стороны, как завесу. Пока я дошла пешком до таможенной зоны, вся покрылась испариной, а майка и джинсы прилипли к телу.

Под сводами соломенных крыш аэропорта работали вентиляторы, крутя широкими лопастями и шумя, как вертолеты, но воздух все равно ленился двигаться. Собственно, как и работники таможни, которые никуда не спешили и делали все медленно, будто не замечали выстроившейся очереди туристов.

Недалеко раздавались звуки гитары, барабанов и голоса уличных музыкантов. Нас радушно встречали песнями на испанском.

Черт! А ведь я даже не знаю языка!

Я оглядывалась по сторонам, как потерявшийся ребенок. Нет, не просто ребенок, а маленький инопланетянин.

Туристы толпились у стоек, заполняя миграционные карты. Кто-то шумно спорил, кто-то расспрашивал всех подряд, затрудняясь с каждым пунктом в бланке. Были и те, кто тихо стоял в сторонке, так серьезно и вдумчиво вырисовывая каждую букву в пустых строках, словно оформлял кредит на покупку «Мазератти» на китайском языке.

Я не скоро получила свой багаж. Пока он не появился на ленте, меня одолевали типичные страхи путешественников: что мой чемодан затерялся где-то во Флориде, что его уже забрал по ошибке кто-то из пассажиров или что он выедет с разорванной молнией и мне придется собирать по ленте свои вещи.

Устав от дороги и беспощадной жары, я выкатила чемодан на улицу. Единственное, о чем могла думать, – это стакан воды со льдом и возможность принять душ. Заметив надпись «Паркер Доминикан Резорт» на большом современном автобусе, я поспешила к нему. Было бы здорово не тратиться на такси, а добраться до места на фирменном отельном трансфере.

– Добрый день, добро пожаловать на Карибы, ваш ваучер, пожалуйста? – широко улыбалась девушка в форме с логотипом «Паркер».

– Вы в «Паркер Доминикан»? Я там работаю. Точнее, буду работать…

– Прости, не могу тебя взять, у меня все места под расчет, – сказав это, девушка зашла в автобус, в котором сидело от силы человек десять.

– Зараза! – фыркнула я и побрела к стоянке такси.

Таксист постоянно поглядывал на меня в зеркало заднего вида, а потом на ломаном русском спросил:

– Надолго к нам отдыхать?

Как он узнал, что я говорю по-русски?

– Надеюсь, что надолго, – услышав собственную русскую речь, приобретшую явный американский акцент, я тяжело вздохнула, тоскуя по тем временам, когда жила далеко-далеко отсюда.

Моя мама никогда не любила город, в котором родилась, всегда рвалась уехать как можно дальше из России. Судьба неожиданно свела ее с моим отцом – спортсменом американской олимпийской сборной по лыжам. Мечта быть женой знаменитого чемпиона канула в лету, как только мама забеременела, а папа ради семьи решил бросить карьеру. Он купил небольшой дом в Аспене и устроился обычным инструктором. Это решение в корне изменило их жизнь. Брак с моим отцом не дал матери того, чего она так желала, поэтому, когда мне было всего восемь лет, она решила забрать меня и вернуться обратно на родину.

Как только я окончила школу и мы больше не были привязаны к одному месту, мама загорелась идеей переехать в Европу – там больше шансов удачно выйти замуж. Конечно, она завуалировала все это под идею самых лучших, хваленых европейских университетов для дочери. Устав от всего этого, я решила сразу после выпускного уехать к папе, начать там работать и получить то образование, которое хотела я, а не мама.

И где я сейчас? Ни образования, ни дома, ни друзей, ни целей…

Что ж, придется начать жизнь с чистого листа!

Первым разумным решением было достать телефон и изучить карту «Доминикан Резорт». Отель находился в курортном районе Баваро и был похож на мини-город. Основной корпус с лобби, ресепшн и главным рестораном располагался в центре, по бокам – двухэтажные пул виллы с индивидуальными выходами к бассейну, а на первой линии, прямо у самой воды, – несколько больших, красивых бунгало. По всей территории протекала ленивая речка, курсировали клуб-кары, работали бары, рестораны, салоны красоты, магазины, казино, диско, спорт-клубы, мини-клубы, спа-центры – и куча всего, чем могут побаловать себя отдыхающие. Даже фотографии впечатляли.

– «Паркер Доминикан Резорт»! – объявил таксист, подъезжая к центральному входу.

Не успела я открыть дверь авто, в прохладный салон тут же пахнуло жаром улицы и смесью жасмина, специй и цитруса. Пока я озиралась по сторонам в поисках источника волшебного аромата, разносчик багажей схватил мой чемодан и предложил пройти в зону приветствия гостей. Портье раскрыл передо мной шикарные двери с рифленым стеклом, мраморный пол блеснул глянцем, а огромный стол приковал взгляд холодными коктейлями. Мне как будто открыли двери в сказку наяву, а сказок я знала немало. Одна из них была об истории появления этого отеля.

Когда-то давно он принадлежал основателю – Мигелю Рамосу – и семье его жены. Но больше сорока лет назад Хавьер Паркер – некогда самый авторитетный человек на всю окрестность – забрал у него этот отель за карточные долги. Что именно произошло и как Мигель Рамос так задолжал Паркерам, никто точно не знает. Одних слухов и версий можно насчитать на целый сборник историй и легенд. Известно точно, что семья Рамос несколько раз безуспешно пыталась заполучить отель обратно. Между семьями вспыхнул непримиримый конфликт. Поговаривали даже о кровавых бандитских разборках, а между старшими сыновьями Паркер и Рамос стала женщина. Там разгорелась целая любовная трагедия в духе шекспировских пьес. Я никогда не вдавалась в подробности давних событий. Меня интересовали только сами отели, а не жизни их владельцев.

«Доминикан Резорт» отличался от других отелей сети Паркер, так как был задуман и построен другим человеком. Все вокруг выдержано в колоритном испанском стиле. Внушительный зал лобби с фонтаном в самом центре. Вокруг него расставлены цветные кресла с диванами, вазы с живыми цветами, столики из стекла с коваными ножками и потолочные вентиляторы.

Стоя в стороне от ресепшн, я наблюдала за тем, как девушка-администратор работала с прибывшими гостями. Она была примерно моего возраста, симпатичная мулатка с худощавым лицом и длинными, тонкими пальцами, непрерывно что-то печатающими. Она приветствовала гостей дежурной улыбкой, которая тут же исчезала с лица, стоило ей отвернуться. Я бесстыдно таращилась на ее креативную короткую стрижку и длинную челку, нависающую на глаза. В моменты, когда она переставала улыбаться, становилась очень похожа на злую альпаку.

Как только гости ушли расселяться по номерам и ресепшн опустел, я решила подойти к стойке.

– Добрый день, добро пожаловать в «Паркер Доминикан Резорт»! – нараспев проговорила девушка, отрываясь от компьютера. – Меня зовут Ханна Альварес.

– Диана, – ответила я осипшим от усталости голосом. – Диана Пирс.

Девушка тут же изменилась в лице, ее улыбка плавно перетекла в слабую усмешку:

– А, новенькая!

Я поежилась от ее оценивающего взгляда.

– Ты уже нашла жилье? Где твои вещи?

Поскольку мой чемодан с успехом укатил разносчик багажа в неизвестном мне направлении, я лишь пожала плечами.

Ханна наморщила носик:

– У нас нет сейчас мест для персонала в гостинице. Придется искать что-то в городе.

Я уставилась на нее и от разочарования забыла даже ответить. То, что придется, помимо всего прочего, позаботиться еще и о проживании, в мои планы как-то не входило. В совершенной растерянности я продолжала молчать. И вдруг девушка приветливо заулыбалась кому-то у меня за спиной и расцвела, словно с небес сам Архангел спустился, чтобы простить ей все прегрешения.