Вечное свидание

Протокола пишу, – сообщил он язвительным тоном, как будто это Гриша с Марусей заставили его писать «протокола». – Сейчас опрашивать пойду! Кто где был, кто чего видел! Садись, вас тоже опрошу! Штукари обратно в Егорьевск укатили, а мне – вон, пиши, Семёныч, протоколá!.. – Илья

– Гриш, выключи ты его, ради бога! – Зачем?! Поехали! На речку только на нём и проедешь! Или пешком?! – проорал Гриша. – Я не хочу пешком! – завопила Агриппина. – Я хочу на мотоцикле с коляской! Это мечта всей моей жизни! У деда с бабушкой такой был!! Можно я в коляске поеду?! Мотоцикл тарахтел, тётя Лида смеялась, Гриша уселся за руль, а профессорская внучка взгромоздилась в коляску. Маруся и Антон оказались словно по другую сторону невидимого барьера.

углового дома доносились раздражённые голоса

– Вы расскажите, Оксана, – вступила

порядочные люди. – Тётя, какое отношение порядочность имеет

было. Ружьё это не наше, не Валерино, точно! Я же говорю, думала, из него убили. Это уж потом Наташка мне сказала, что вовсе не из ружья убили, а вроде по голове стукнули, я не знаю.

– Дома у него и дали! Илья Семёныч, участковый наш, пошёл к нему разбираться после того, как Лидка-то к нему прибежала, а он… того… давно готовый! Ударенный по голове в комнате лежит, возле стола. – А чем, чем ударили? – Да откуда ж я знаю! – вдруг возмутилась Наталья. – Не я ж его ударила! – И вдруг добавила: – Так ему и надо, злодею! Он мне, матери, говорил – утоплю твоего Димку в колодце! – Наташ, перестань, – вмешалась тётя. – Никого он не утопит! Его самого вон как…

лежит у него на плече, а его подбородок упирается в твою макушку?.. Двигаться и разговаривать в таких случаях – преступление. Вам так не кажется?.. Они сидели довольно долго, а потом он отстранился. Маруся вздохнула

– Васька, – проговорила Маруся, когда отец кинул ей тигра через стол. – Гриша

половину стола, а на другой, ненакрытой, были навалены старые газеты, пыльные журналы